Сказание о Раде и Алексее [Анна Зубкова] (fb2) читать постранично, страница - 2

остановил сани:

– Дальше дороги нет, пешком ступайте!

– Как это – нет?

– Нет и не было! Летом тропинка есть, а сейчас – так идите!

– А деревня где?

– И деревни нет! Весь народ давно уж к заводу железнорудному переселили. Тут – лишь несколько домов осталось. Те, кто к работе на рудниках и в печах плавильных непригодны, – только те тут век свой теперь доживают.

… Извозчик махнул рукой в сторону покосившихся и почерневших изб, видневшихся вдали.

Потом он повернулся в другую сторону и показал рукой направление, куда Алексею идти:

– Вон – крест над верхушками деревьев! Видите? Так на него и идите! Там – скит. И старец Николай там живёт.

… Алексей взял мешок со своими скромными пожитками, приладил к спине и зашагал в направлении к тому кресту.

Глава вторая:

Старец Николай

Алексей шёл, то по колено, а то и по пояс проваливаясь в снег. Он с трудом добрался до скита. Уже стемнело.

Он постучал в дверь маленькой избушки, где в крошечном окошке был виден свет свечи:

– Входи! Открыто! Храни Господь!

… Алексей вошёл, перекрестился на единственную икону Спаса Нерукотворного в переднем углу, поклонился.

… Он знал о старце Николае немного, лишь то, что тот из нестяжателей. За высказывания публичные, призывающие к чистоте нравственной всех служителей церкви, к простоте в жизни и убранстве церковном, – был он сослан сюда много лет назад.

Принял тогда старец обет молчания на десять лет – и соблюдал его.

Через то – отношение к нему переменилось, и о святости его уже сильно поговаривать стали.

А Алексея к нему направили – вроде бы как в помощь немощи старца. И – в обучение Алексея молчанию.

… Алексей осмотрелся. При слабом свете свечи помещение внутри выглядело маленьким и почти пустым. Стол, стул, широкая лавка… Даже кровати нет.

Посмотрел он со вниманием и на старца Николая – и вдруг… успокоился! Столько доброты, ласки и умиротворённости было во взгляде старца – что и Алексея этот нежный покой обнял и наполнил!

И отчаяние оттого, как печальна нынешняя его участь, сжимавшее как тиски, придавливающее к земле, – вдруг отпустило Алексея.

… Старец Николай был высок ростом. Видно было, что в прошлом большой силой обладало его тело. И годы – не сломили дух, не согнули спину!

Белая от седины борода обрамляла наполненное добротой лицо. Каждая морщинка на нём была словно лучик от сияющих любовью глаз.

Тишина и ласка излучались в пространство вокруг его тела.

… Вечером они говорили:

– И за что ж тебя сюда определили, сынок?

– За вольномыслие…

– Понятно.

– А Вы тут давно совсем один живёте?

– Давно… Да только не один я! С Богом живу!

* * *

Так для Алексея наступила новая эпоха в его жизни.

Постепенно Алексей рассказал старцу Николаю о себе всё: о том, как рос и воспитывался, как духовную стезю единственно правильным выбором своим видел.

Алексей с детства не только к молитвам усердие имел, но к познанию стремился. Читал много. Латынь и греческий выучил. И на этих языках книги духовные в подлинниках читал.

Впрочем, и те книги тоже – лишь поощряли дальнейший поиск: они не давали ответов на вопросы, которых становилось всё больше…

О мечтаниях своих рассказал он старцу Николаю, о стремлении достичь те состояния души, которые обретали ближайшие ученики Иисуса: Голос Божий слышать, Свет Божий видеть, Волю Бога во всей полноте понимать!

Рассказал Алексей и о том, что упрекали его в гордыне, в мудрствовании, которое от лукавого! Предлагали каяться и жить – «как все»!

Алексей тогда много каялся, внимательно всматриваясь в себя как в душу.

Но не искать Истину и жить «как все» – не мог и не хотел!

Много говорил Алексей о своём понимании жизни христианской. Он прежде изучал старательно писания первых христианских общин. И ведь сколь непохожа была та жизнь первых христиан в общинах – на ту, которую теперь ведут люди, именующие себя христианами!

Рвался он понять: отчего, зачем всё так тяжело и мрачно – в устроении теперешнем духовной жизни в государстве Российском?! И – можно ли изменить что-то? И – как изменить?

Старец Николай слушал его молча, давая выплеснуться всему, что наболело в душе…

Алексей рассказывал и о том, что послужило причиной того, что он оказался здесь: что за предложения его дерзкие по преобразованию жизни церковной отправили его прочь из Москвы – чтоб не будоражил умы идеями своими, чтоб не затевал новые смуты в жизни церковной!

… Обо всём рассказал он старцу Николаю. Поведал и мысли горькие, и терзания о незнании теперешнем – как и зачем дальше жить?

* * *

Старец Николай говорил редко. Они трапезничали в молчании и проводили время в молитвах и простых делах хозяйственных, для жизни необходимых.

Алексей изо всех сил старался как можно больше времени посвящать молитвам. Но не было для него оттого той спокойной радости, которой старец Николай был полон всегда.

И понемногу стал он вопросы задавать о вере, о молитвах, о понимании жизни монашеской.

Каждая