хотелось дать тебе больше времени на восстановление, — сказал Кроул. — Раны серьезные. Спиноза считала, что ты можешь умереть.
Спиноза. Люче Спиноза. Эта женщина, дознаватель Кроула, смогла выследить Хазад и, судя по всему, спасла ей жизнь. Спинозу слепили из какого-то особенного теста — она была жестче, крепче и энергичнее большинства людей. Они с Хазад были похожи. Обе стали искусными воинами: в Империуме не было недостатка в наставниках, обучающих убивать самыми разными способами. А вот человек, сидящий сейчас в апотекарионе, был другим. Возможно, он уступал им по физическим способностям, но зато от него исходила аура силы, и даже одного скупого слова оказалось достаточно, чтобы по спине пробежал холодок.
— Она жива? — спросила Хазад. У нее никак не получалось вспомнить, чем же все закончилось там, в подземелье под могучими стенами Дворца.
— Жива, слава Императору. Думаю, что убить ее в принципе непросто, и я этому очень рад.
Хазад снова сглотнула. На этот раз было не так больно.
— Тогда могу я…
— Подожди. — Кроул не дал ей договорить. — Ты не на допросе. Вопросы можно задать, когда наберешься сил. А пока я хочу, чтобы ты знала, что здесь безопасно.
— Нигде не безопасно, — слабо улыбнулась Хазад.
— Ха. Может и так. Но везде опасно по-разному. Ты знаешь, где находишься?
Хазад кивнула.
— Большинство из тех, кто сюда попадает, уже никогда не выходят обратно, — продолжил Кроул. — Ты, разумеется, вольна уйти, когда пожелаешь. Я немного знаком с кодексом Шоба. Тебе нужно найти обидчиков.
— Да, — решительно ответила она. — Я знаю имена. Если хоть один еще жив…
— Хорошо. Я одобряю этот курс действий. — Он подался вперед так, что лицо попало в круг тусклого света, и Хазад заметила: под глазами инквизитора залегли глубокие, почти черные синяки. — Ты должна выбрать путь, который считаешь правильным. И идти по нему либо в одиночестве, либо вместе с нами. Спиноза, вероятно, рассказывала, что я привык работать один. И долгое время это действительно было так, но с недавних пор тут стало опасно. Я смогу найти применение навыкам убийцы из школы Шоба. Это, конечно, не самая безопасная работа, учитывая все происходящее, но я попрошу тебя обдумать предложение, когда восстановишься.
— Не нужно ждать, — ответила Хазад, глядя Кроулу в глаза. — Я остаюсь.
— Правда? — Тот поднял бровь. — Ты уверена?
— Спиноза доверяет мне. Я доверяю ей. Другого господина нет — ты подойдешь.
— Понятно, — хмыкнул Кроул.
Когда инквизитор поднялся на ноги, в глаза Хазад бросилась его худоба. Закутанный в длинную мантию, он казался похожим на потрепанный хлыст.
— Тогда поправляйся, — сказал он. — Набирайся сил.
Хазад почувствовала, как сознание покидает ее. Эруний, вероятно, пустил по воткнутым в вены трубкам какую-то очередную смесь, которая должна была вызвать сон и ускорить такое желанное выздоровление.
— Буду стараться, — выдавила она, изо всех сил пытаясь не закрыть глаза.
— Вот и хорошо, — кивнул Кроул. — Они снова придут за тобой. И за мной тоже.
— Да.
— Просто держу тебя в курсе. Еще ничего не закончилось.
Горячие, настойчивые объятья сна обволакивали мысли.
— Никогда не заканчивается, — пробормотала Хазад, вспоминая все свои ранения. — Всегда начинается заново.
Мальдо Рев тоже восстанавливал силы.
Его тело, так же как и у убийцы из школы Шоба, окрепло после бесконечных тренировок. За десятилетия службы мышцы стали твердыми, как стальные канаты. Он был весь покрыт шрамами, а следы от застежек и креплений доспехов навсегда отпечатались на грубой коже. Капитан покинул катакомбы вместе со Спинозой в расколотой панцирной броне и залитом собственной кровью шлеме. Рев не жаловался: почти все задания заканчивались именно так.
С возрастом на восстановление требовалось все больше времени. Он служил Кроулу уже восемь лет. До этого Рев был сержантом в подразделении другого инквизитора, а еще раньше — солдатом штурмового батальона одной частной армии с постоянной дислокацией в космосе. Более ранние воспоминания утратили четкость то ли из-за почти непрекращающихся боев, то ли из-за регулярных очисток памяти, пройденных во время начальной подготовки. Он не мог рассказать, с чего все началось и как он попал на службу. Вместо воспоминаний о тех временах у Рева остался только набор смутных впечатлений. Он будто бы всегда был верным слугой Кроула.
Иногда ему снилась другая эпоха и другая планета — ясное, бледно-зеленое небо, пыльная равнина, раскинувшаяся до самого горизонта, ребенок, в ужасе бегущий от железных кораблей, зависших в воздухе. И даже сейчас, после очередной операции, во время отдыха в медицинском центре Корвейна, в памяти всплывали эпизоды жизни в схоле. Он помнил, как болели раны, оставленные электрохлыстами инструкторов, как кровоточили губы от постоянного повторения боевой доктрины. Иногда Рев видел себя изможденным, сломленным подростком, плачущим от злобы на
Последние комментарии
1 день 5 часов назад
1 день 10 часов назад
1 день 18 часов назад
1 день 21 часов назад
1 день 21 часов назад
3 дней 8 часов назад