«Мы — там и здесь» [Марк Александрович Поповский] (fb2) читать постранично, страница - 2

"Дженерал Электрик" ему исполнилось шестьдесят. Но никаких знаков стариковства я в нём не заметил. За завтраком он развивал мысль о том, что для поддержания физических и духовных сил необходимо ежедневно употреблять хорошее французское вино, ибо по статистике французы, которые жрут что ни попало, тем не менее в среднем живут на четыре года дольше, чем американцы, увлечённые своими диетами. Голос у Калины громкий, речь быстрая. Жестикуляция стремительная. Он легко переходит от темы к теме, походя рассыпая анекдоты, смешные истории из своей жизни, острые словечки. И курит, курит без конца. Я уверен, что признал бы в нём земляка, даже если бы он не сказал о своём одесском происхождении, о том, что окончил тамошний Холодильный институт.

В Америку он с женой Ирой и маленьким Мариком приехали два десятка лет назад. Оказались в Хьюстоне (Техас). Журналисты американские, которые в связи с необычной сделкой заинтересовались этим "русским", привели в одной из статей о нём эпизод многолетней давности. Сотрудники местной еврейской организации, опекавшие новоприезжих, спросили у супругов Калина, в чём они нуждаются, есть ли у них постельное бельё, не нужны ли им одежда или обувь. "Более всего мне необходим сейчас патентный адвокат", — заявил глава семьи. "Да, — подтверждает полтора десятилетия спустя доктор Калина. — У меня в Советском Союзе оставалось 90 авторских свидетельств на изобретения, и я думал только о том, как мне продлить в Америке свою деятельность изобретателя." Однако молодой адвокат Алан Гордон, который по просьбе еврейских организаций на добровольных началах согласился выслушать объяснения новоприезжего, весьма скептически отнёсся к его дикому акценту и идеям относительно экономии электроэнергии в масштабах страны. Времена однако переменились. "Сегодня Алан Гордон — мой лучший друг, — комментирует Калина. — Условия нашего договора с "Дженерал Электрик" в значительной степени были определены рекомендациями этого замечательного адвоката".

Покидая свою родину, кандидат наук Александр Исаевич Калина оставлял там вполне уважаемое и солидное положение. Он руководил отделом в научно-исследовательском институте, являлся членом Учёного Совета Министерства газовой промышленности и даже советником Госплана. Успех карьеры был опять-таки построен на его многочисленных научноизобретательских идеях. То были предложения абсолютно оригинальные, а главное, сулившие стране гигантские выгоды. Вот лишь одна из его находок тех лет.

В конце 60-х годов на крайнем Севере СССР на полуострове Таймыр были обнаружены большие залежи природного газа. Возникла идея торговать этим газом с Европой. Но как его транспортировать? Проектов было предложено множество, но все они оказались очень дорогими. Чтобы перекачать 300 миллиардов кубометров газа с берегов Ледовитого океана в Европу, надо было провести десять ниток труб на многие тысячи километров. Стоимость такой постройки должна была составить никак не менее 30–40 миллиардов золотых рублей.

Калина не имел к этим проектам никакого отношения, но он, ради собственного интереса, засел за расчёты и предложил проект, который стоил в два раза дешевле. Вместо десяти линий трубопроводов он предложил обойтись двумя. Идея Калины сводилась к тому, чтобы транспортировать газ не в жидком и не в газообразном состоянии, а в виде снеговой массы, которая известна специалистам как гидрат — соединение газа с водой. В форме гидрата газ имеет объём в пять раз меньший, чем в виде жидкости. Не остановившись на этом, Александр сделал и второе не менее важное изобретение: предложил посылать с Севера на Юг специальные капсулы с гидратом газа. Капсулы эти в его проекте должны были мчаться по трубам со скоростью 70–80 километров в час. Вскоре затем Совет министров издал постановление об открытии специального института, где надлежало разработать капсульный газопровод по идее Калины. Институт создали, но самого изобретателя в институт не пригласили. Понадобилась упорная борьба, чтобы творец идеи стал, наконец, руководителем одного из отделов института.

Эта и несколько других подобных историй подтолкнули Александра Калину к эмиграции. Ему не дали защитить докторскую диссертацию. В институте, где она лежала многие месяцы, снова и снова откладывали защиту, хотя отзывы ведущих специалистов были в высшей степени положительными. Знакомый профессор порекомендовал: "Забери свою докторскую, её там растащат по кускам. Тебе всё равно защититься не дадут. Сверху есть по этому поводу специальная "секретная команда". Хотя изобретение метода переброски газа и изобретение специального трубопровода принадлежало Калине, в выданном ему Авторском свидетельстве он обнаружил пять фамилий различных начальников. "Я был полезным евреем, — говорит Александр, — и как таковому мне кое-что разрешали и кое-что давали. Но я оставался зависимым от каждого мало-мальски высокопоставленного чиновника. Чинушам этим ничего не стоило оборвать