Начало Руси. 750–1200 [Симон Франклин] (fb2) читать постранично, страница - 2

этнокультурной географии, — в таком случае большая часть этой книги вовсе не о России, или, по меньшей мере, не об одной только России. Книга повествует о russia в исходном латинском смысле этого термина — о стране, управляемой народом, который был известен под именем русов. История страны русов может быть продолжена в одном направлении — к современной России, или в других направлениях — к нынешним Украине и Беларуси. История страны русов не является историей ни одной из этих стран, но общей предшественницей истории всех трех. Существующие политические границы не относятся к делу, как и современные различия в национальном самосознании. Поэтому, для того, чтобы не смешивать основной сюжет с его последующими продолжениями, предмет исследования ни в заголовке, ни в тексте не называется Россией.

Кто были русы и что представляла собой их земля? Путешественники разных времен дали бы на этот вопрос принципиально разные ответы. В начале IX в. русы были едва заметны: маленькие группы торговцев, соблазненных серебром востока и делавших переходы вдоль рек через густые и слабонаселенные северные леса между Балтийским морем и Средним Поволжьем; небольшие частицы на фоне необозримых просторов; проезжие скандинавы среди финно-угорских племен. Вернувшийся через пару столетий путешественник нашел бы русов, укрепившихся в процветающих городах, разбогатевших на торговле и сборе дани; но жили они уже на новом месте, на сотни миль к югу, в Среднем Поднепровье, около границы со степью; здесь говорили на другом языке, ибо значительное количество русов-скандинавов ассимилировалось славянами, среди которых они осели; эти русы были носителями новой культуры, ибо их правители приняли христианство, веру «греков» (т. е. византийцев). Прошло еще два столетия — и страна русов распространилась от Карпат почти до самых Уральских гор. Центры богатства и власти выросли по всем этим областям, во многом различным, но которые объединяло (хотя и не всегда сплачивало) наличие единой правящей династии, единого языка и единой веры.

Произошли большие изменения. Русы и их земли являются для исследователей, так сказать, «движущимися мишенями». И первая задача заключается в том, чтобы проследить последовательность изменений, чтобы создать схему для изложения политических или геополитических фактов. Вторая и дополнительная задача, более интересная и важная, состоит в том, чтобы исследовать структуру изменений, взаимосвязанные перемены в экономической, социальной и культурной жизни, которые составляют суть и смысл происходящих на поверхности политических событий. Русы в этом смысле являются удобной точкой отсчета, но тема книги — не столько народ, сколько процессы, в которых он принимал участие.

Подчинить историю данного исторического периода истории русов — это старый прием. Так поступил еще киевский составитель древнейшего из сохранившихся местных исторических произведений — «Повести временных лет» (буквально: «Повесть о годах времени»), который хотел рассказать, «откуда есть пошла Руская земля» и «хто в ней почалъ пѣрвѣе княжити»^[1]. «Повесть временных лет» является исключительно богатым и ярким памятником, одновременно живым и разнообразным, идеологизированным и насыщенным фактами. Никто сейчас не считает ее точным и беспристрастным в изложении фактов источником: существующие рукописи относятся к гораздо более позднему времени, чем само сочинение, составитель был современником лишь самых последних из описываемых событий, его собственные источники были обрывочны и тенденциозны, и в целом сочинение обрело ту форму, которая соответствовала политическим устремлениям одной из частей киевской элиты в начале XII в. И все же, несмотря на появление нового и нового материала, новых методов исторического исследования, Повесть во многих отношениях оказалась удивительно жизнеспособным произведением. Она используется ничуть не меньше, хотя и интерпретируется в соответствии с изменившимися требованиями, а старый прием — исследовать эпоху через рассказ, «откуда есть пошла Руская земля» — сохраняет свое значение для достижения новых целей.

В последние несколько десятилетий специализированные вспомогательные дисциплины далеко обогнали обобщающие исследования. Были написаны истории областей, экономические истории, истории городов, церковные истории, социальные исследования, юридические и дипломатические истории, тексты реконструировались и расчленялись, были высказаны теоретические соображения, даны культурные интерпретации и оценки, а кроме того, производились исключительно плодотворные археологические раскопки. Тем не менее, почти не делалось попыток объединить все эти темы, по-новому взглянуть на всю эпоху, соединить частности для полного пересмотра целого: за последние пятьдесят лет не появилось ни одной обобщающей монографии на английском языке, и даже по-русски или по-украински вышло очень мало масштабных по