Полумистические истории [Алексей Павлович Корчагин] (fb2) читать постранично, страница - 27

спокойно и сделаем все что в наших силах. Мы офицеры из военно-морской базы, хороним бывшего нашего кочегара, которого никто из нас не знал. Фамилия его Веревкин, может слышали?».

«Чего тут разбираться», – по-прежнему горячился рябой, – доставайте нашего деда и забирайте своего Веревкина. Вон он в кузове у нас лежит. Нам его в морге на обмен с вами выдали».

Молодые офицеры посмотрели на Моргунова, тот кивнул, понимая, что это не тот случай, когда нужно качать права. Расклад сил был явно не в их пользу, тем более, что рябой и толпа уже приблизились к ним довольно близко, а в руках у оппонентов, помимо лопат и ломов, заметили еще и топоры. Становилось жутковато.

Трофимову показалось, что выкапывали похороненного еще быстрее чем закапывали. Когда подняли гроб и поставили его рядом с могилой, рябой и еще пара приехавших с ним мужиков при помощи топоров вскрыли крышку и все увидели покойника в военно-морской форме без погон, который лежал аккуратно сложив руки на груди. На рукавах форменной одежды поблескивали шевроны капитан-лейтенанта, которые Моргунов отпороть поленился.

«Ой, папа всегда мечтал быть моряком», – вытирая слезы с глаз сказала полная женщина в годах. Толпа одобрительно загудела. Возле гроба стало тесно. Слышались разные голоса: «Это он. Ну, точно, он». Обстановка сразу разрядилась.

«Ну, вот что, – заговорил рябой, – раз такое дело, мы его переодевать не будем. Отдадим Вам его одежду, чтобы Вы своего одели. Забирайте его из кузова».

Поскольку численный перевес по-прежнему оставался за Гавриловскими, офицеры спорить не стали.

После произошедшего вопрос о том одевать вновь появившийся труп Веревкина или нет даже не ставился. Никакой гарантии, что им отдали того, кого надо, не было. Чего недоброго могли и за этим приехать.

Одевали нового Веревкина тоже с трудом. Когда закончили все приготовления к погребению посмотрели на Гавриловских. Те уже закопали деда и говорили какие-то речи.

Вновь опустили гроб, закопали и поставили над могилой крест. Снова в руках появились стаканчики. Выпили сначала за то, чтобы на этот раз похоронили кого надо, потом за покойника. Когда собирались уже уходить, подошел рябой и сказал:

«Вы уж нас, мужики, извините, сами понимаете, мы его так все любили, он для нас столько сделал, а тут такое. Спасибо Вам, что Вы по-человечески с ним, в форму одели. Пойдемте к нам, помянете деда».

Моргунов со товарищи отказываться не стали, потому как, и у самих после очередной порции спирта немного отлегло.

Выпили за упокой души другого деда. Оказалось, что он был заслуженный человек, фронтовик, работал председателем колхоза. Когда прощались все уже были друзьями. Рябой на прощание сказал, что звать его Васька Косоротов и, что его все на хуторе знают, и если что им надо там будет, то могут обращаться.

Возвращались на базу уже в сумерках. Все четверо ехали в кузове молча. На Базе стали прощаться. Пока не разошлись Собакин грустным голосом сказал: «А если бы мы деда в морге не одели, сейчас бы вместе с ним на кладбище лежали».

«Да, всегда надо по-человечески, даже с покойниками», – поддержал разговор Трофимов.

Все покивали, кто-то махнул рукой. Моргунов пошел домой, молодые офицеры в общежитие.

В волейбол после этого случая месяца два не играли, но потом все улеглось и жизнь потекла своим чередом.