Попутчики [Андрей Сергеевич Терехов] (fb2) читать постранично, страница - 2

снова и называет вкусы:

– Яблоко. Ветчина.

– Ётун, – вторит ей Кирилл, разгадывая кроссворд. – Зимородок. Анаконда. Геракл. Евгеника.

– О, та шипучка на «Ь».

– Сириус. Платина. Екатеринбург. Ром. Идиот…

– Платформа «Разъезд 9 км», – встревает проводник. – Поезд дальше не идёт. Просьба освободить вагоны.

Кирилл и Аня оглядываются. За окном снова белеет зимний полустанок. На этот раз из окна видно кусочек ограды с надписью «Запендя».

Лицо Ани каменеет.

– Ты, наверное, включила у него чёрный юмор, – говорит Кирилл.

Аня упрямо, по слогам произносит:

– Проводник, Ялта.

– Когда толком не знаешь, что хочешь, обязательно попадёшь в запендю.

– Когда не знаешь, что сказать, не умеешь заткнуться.

– Двери закрываются, – сообщает проводник. – Следующая остановка – «Ялта». Начать движение?

– Будь другом.

Полустанок исчезает за окном, и несколько минут проходят в молчании.

– Я знаю, чего хочу, – тихо говорит Аня.

– А? – оглядывается Кирилл и снова возвращается к кроссворду. – «Наркотическое обезболивающее».

– Я знаю, что хочу.

– Ну ты знаешь, что это невозможно. Обезболивающее… Последняя «Д». Наркотическое обезболивающее…

Аня разводит руками.

– Это Ялта, а не Альфа Центавра. Почему невозможно?

– Ты знаешь.

– Почему? Почему? Почему? Почему?

– Хватит.

Аня отворачивается. Кирилл гадает кроссворд, наконец, говорит с мягкой улыбкой:

– Потому что я не живой человек, а персонаж в программе дополненной реальности.

– Прошу прощения, – встревает проводник, – у вас возможный попутчик. Хотите взять?

Кирилл записывает очередной ответ в кроссворд и пожимает плечами

– Почему бы и нет…

– Блестяще, – шепчет Аня. – У нас и так не осталось времени, а ты, похоже, собираешься решать кроссворд с незнакомым мужиком.

– Должны быть у человека тихие радости.

Аня отвечает тяжеленным взглядом. Кирилл виновато улыбается и отключает кроссворд.

– Я весь твой. Руки, ноги, голова и два уха.

– Спасибо!

– Судя по профилю в соцсетях, – сообщает проводник шепотом, даже с некой таинственностью, – преподаёт в консерватории. Был дважды женат. Слушает рок 60-х.

На окне возникает страничка из соцсети.

– А вдруг ему тоже до Ялты? – говорит Кирилл.

Ане пристально смотрит на него и вдруг взрывается приступом нарочитого, искусственного восторга:

– Да! Проводник, да! Давай сюда этого рокера! Поедем все вместе в Ялту!

Поезд останавливается, слева из стены выдвигается дополнительное боковое сиденье. В дверь залезает толстяк с набитым полиэтиленовым пакетом и плоской сумкой.

– Здравствуйте, молодежь, – говорит он тонким, высоким голосом. Орлиный нос-шнобель очерчивает купе.

– Здрасте, – отвечает Аня, смотря на Кирилла.

– Добрый день, – отвечает Кирилл и хочет что-то добавить, но его опережает проводник:

– Рискуя быть снова отключённым, хочу напомнить, что использование полиэтиленовых пакетов карается штрафом в размере…

– Голос в жопу выключи, – обрезает его Аня.

На окне появляется грустный смайлик. Поезд трогается с места. Кирилл и Аня молчат. Попутчик кладёт сумку на колени, достаёт из полиэтиленового пакета ещё один пакет и разравнивает на сумке – отточенными движениями.

– Простите, а что вы делаете? – спрашивает Аня.

– Ну разве не очевидно? – отвечает мужчина.

Он достаёт из пакета ещё один пакет и тоже разравнивает на сумке, посматривая на Кирилла и Аню.

– Чую привкус ссоры, – говорит он с добродушной улыбкой. – Пройдёт. Я тут тоже с женой раздраконился.

Из пакета с пакетами появляется тюбик. Попутчик выдавливает его содержимое между пакетами и ровно скрепляет их.

– Если что, – замечает Аня, – мы… раздраконились из- за важного… вещи. Важной вещи.

Попутчик достаёт что-то похожее на тепловой степлер. Скрепляет края пакетов.

– "Если что", – добавляет Кирилл, – мы раздраконились, потому что она хочет в Ялту.

– Ну так за чем же дело стало?

Мужчина достаёт очередной пакет, выравнивает, смазывает и прикладывает к предыдущим. Склеивает термостеплером.

Кирилл и Аня одновременно показывают друг на друга.

– За ним.

– За ней.

Попутчик смеётся.

– Вы давно вместе, молодежь?

Четвёртый пакет. Получается нечто вроде торта "Наполеон", только вместо блинов – пакеты, а вместо крема – содержимое тюбика.

– Да года два, – отвечает Кирилл.

Ему вторит Аня:

– Два года и восемь месяцев.