Улус Джучи [Григорий Александрович Шепелев] (fb2) читать постранично, страница - 3

охоты грохнулся с лошади и ударился так, что несколько дней пролежал да умер. Так что, поаккуратнее с выездами на встречную!

– Я тебя довезу до Москвы в том виде, в каком ты села на это кресло, – пообещала Рита, – если, конечно, ты мне не надоешь по дороге.

Девочка засмеялась и ничего не ответила. Трасса снова вышла в поля, и Рита прибавила скоростёнки. Дождь уж едва-едва моросил. Дорога блестела и ускользала за горизонт – изогнутый, словно лук. Видимо, дорога была стрелой. Монгольской стрелой.

– Может, включим радио? – предложила Рита.

– Как знаешь. Но мне бы этого не хотелось.

– Вот как? А почему?

– Потому, что музыка может переменить настроение.

– Ну, и что?

– Мне бы не хотелось его менять, – заявила девочка, – у меня к тебе есть вопрос. Ответь на него, и тогда посмотрим, включать ли радио.

– Задавай.

Девочка подумала и сказала:

– Ты говоришь, что жизнь для тебя не имеет особой ценности. Ну, а если ты встретишь смерть, то не возрастёт ли сразу в твоих глазах цена твоей жизни?

– Вот, уж чего не знаю, того не знаю, – честно призналась Рита, – но полагаю, что это будет зависеть от цены смерти.

– От цены смерти?

– Именно так. Красивую смерть я не променяю ни на какую жизнь, будь то даже жизнь Чингисхана или Наполеона, даже не проигравшего Ватерлоо. Вот мой ответ.

– А не вздор ли это? – засомневалась девочка, хлюпнув носом, – может ли смерть, пусть даже и красивая, иметь ценность только в себе самой?

– А почему нет? Если человек с самой пустою жизнью отдаст её за кого-то, разве это не будет победой смерти?

– Нет! Это будет победой жизни! Ведь его смерть спасёт чью-то жизнь. И тогда получится, что он смертью смерть попрал, как Христос.

– Послушай, Элеонора, на твой вопрос я тебе ответила, – раздражённо проговорила Рита, снова сбавляя скорость перед какой-то деревней, – можешь вгрызаться в мою оценку какими хочешь клыками, даже религиозными. Только это – глупо и пошло. Моя оценка – это оценка эстета, а не философа. Я – эстет. Красивая смерть в моём понимании – это то, к чему следует стремиться. И если я её встречу, то уж, конечно, не стану от неё бегать ни за какие коврижки.

– Ни за какие коврижки? – переспросила юная спорщица, очень пристально поглядев на Риту, – а что такое коврижки?

– Ну, пирожки, крендельки, всякая там выпечка к чаю.

Элеонора кивнула, как будто что-то осмысливая. Деревня уже кончалась. Дальше был перекрёсток с постом ГАИ, а за ним – другая деревня. На краю первой виднелась под фонарём витрина и вывеска магазина.

– Останови, – попросила девочка, – я хочу кое-что купить.

– Только побыстрее, – сказала Рита. Машина остановилась. Прежде чем открыть дверь, любительница истории положила красный пакетик между сиденьями.

– Оставляю.

– Это ещё зачем?

– В качестве залога. Я ведь тебе уже должна денег. За те двадцать километров, что мы проехали вместе.

От этих слов Рита разозлилась ещё сильнее. Проводив взглядом маленькую зануду до магазина, она решила полюбопытствовать, что в пакетике. Оказались там круассаны. Несколько штук. Круассаны Рита любила сильнее всего на свете. И так ей их захотелось съесть, что она включила первую передачу, и, выполнив разворот, помчалась обратно к Рязанской области. Почему к Рязани, а не к Москве? Только потому, что хотелось ей оказаться как можно дальше от той, на чьи круассаны она позарилась. Ангелочек ведь не замедлит продолжить путь с кем-нибудь другим! После этой маленькой кражи жертва её стала внушать Рите уже не просто вялое раздражение, а глубокое отвращение. Это было довольно странно. Но ненависть овладела Ритой до такой степени, что она даже не хотела в ней разбираться.

Дождь стих совсем. Был второй час ночи. Гаишники почему-то не пропускали транспорт на объездную дорогу, всех направляли через Коломну. Но Рита каким-то чудом всё же проехала на мосты мимо полицейских. Те на неё даже не взглянули. И что же она увидела, оказавшись на том мосту, где чуть не столкнулась с грузовиком? Увидела странное: перекособоченный грузовик с оторванным бампером, штук пять-шесть патрульных автомобилей, две "Скорых помощи" и один реанимобиль. Это всё стояло, а медработники и полиция суетились. Предметом их суеты было что-то страшное. Ещё Рита увидела свой "Фольксваген", который трудно было узнать. И больше она уже ничего не видела – до тех пор, пока не очнулась в реанимации.

Кажется, опять было раннее утро, но уже зимнее. За окном свистела метель.

– А где круассаны? – спросила Рита врачей, которые подошли. Они улыбнулись и попросили весёлую медсестру, которая вынимала иглу у неё из вены, сбегать за круассанами. Она сбегала. Круассаны были другие, свежие. Те давно успели испортиться.

Глава первая

Димка Болотов, оказавшись в больнице, встречает там Ариану и понимает, что эта девушка ему нравится

Взяв в последней палате у двоих кровь на сахар и у двоих – на общеклинический, Ариана ринулась в коридор. Там она столкнулась с попом. Да-да, с самым