Шесть лет спустя [Маша Гладыш] (fb2) читать постранично, страница - 3

засмеялась. С тех пор, как восемь лет назад ее семья эмигрировала в США, она смеялась все громче и все чаще. Она по ошибке засмеялась даже тогда, когда я сообщила ей о смерти бабушки. Потом, правда, присылала, унылые sms-ки и грустные смайлики.

– Живи, сколько хочешь. Мы обо всем договорились ведь. Когда родители надумают продавать дом, я сообщу.

На машине до места ехать не долго – минут 25. Но у меня нет машины. Поэтому я купила билет на электричку. В поезде было пусто. Слишком рано для тех, кто забивает вагоны в конце рабочего дня.

Через 40 минут я сошла на станции. Солнце хорошо светило – надо будет потом сходить искупаться. До речки от дома Дианы рукой подать.

Дом Дианы всегда был слишком большим для меня. Но, как ни странно, несмотря ни на что, здесь я чувствовала себя более спокойно, чем в своей городской квартире.

Уже издалека я поняла, что в доме без меня кто-то был. Желтая ниточка, улетевшая, когда неизвестный открыл калитку, зацепилась за куст крыжовника. Крыжовник не плодоносил. А жаль – люблю крыжовник.

– Хорошо. – сказала я. Я редко пользовалась предложением родителей Дианы. В последний раз они были в России почти пять лет назад – приезжали проститься с бабушкой, которая присматривала за домой после их отъезда. Когда бабушки не стало, следить за домой попросили меня.

Я зашла на участок, предварительно достав из сумки ракетницу. На всякий случай. Всерьез я не думала, что она мне поможет. Уверена, что перед лицом реальной опасности, я выроню ракетницу, сяду на корточки, закрою лицо руками и буду молиться. Я не много знаю молитв, и в обычной жизни не часто хожу в церковь. Церковь меня пугает.

С другой стороны, если человек – бездомный, например, – зашедший сюда по ошибке, увидит меня с ракетницей, то еще, может, подумает, нападать или нет.

Замок заперт. Я достала ключи и отперла дверь. Внутри было сухо, но прохладно по сравнению с улицей. Мы с Дианой решили и летом прогревать дом, чтобы он не превратился в "логово старушки" (это формулировка Дианы).

На пыльном полу нечетко и для другого человека, скорее всего, невидимо, отпечатались босые следы.

Если бы я могла позвонить кому-нибудь – например, Костику – все было бы гораздо проще. Но Костика я не могла сейчас в это впутывать. А больше звонить мне было некому.

Я решила, что быстренько проверю, пока светло, свою комнату, а потом вернусь обратно в сад и подумаю, что делать дальше.

"Правильно", – одобрил внутренний голос.

Комната, которую я называла своей, была на втором этаже. Рядом с комнатой бабушки Дианы. Поскольку бабушка умерла в своей кровати, я туда не совалась. Я не верю в загробную жизнь, но заходить в комнату, где даже кровать осталась не убранной, после приезда скорой, не хотелось.

На втором этаже следы читались так нечетко, что я почти убедила себя в том, что все придумала. Дверь в мою комнату была прикрыта. Именно так, как я ее оставила, когда была тут в последний раз.

Раньше в моей комнате жила Диана. Широкая деревянная кровать и тяжелые дубовые комоды ее слабость.

"Проверь шкаф", – посоветовал внутренний голос.

"Хорошо, что сейчас день", – в который раз порадовалась я. Когда солнце светит ТАААК, ничего же не может случиться, правда?

"Ага", – кивнул внутренний голос, – "Шкаф проверь. И еще под кровать загляни".

Я распахнула дверь в коридор как можно шире. Электричество в доме было выключено, иначе я бы включила и верхний свет тоже.

Выставив впереди себя ракетницу, я открыла шкаф. Пусто. Вещей внутри и не было. Только пустые плечики. Тут же, пока храбрость не оставила меня, заглянула под кровать. Никого.

"Ну и хорошо". – похвалил внутренний голос.

Оставалось проверить комод. Но перед тем, как открыть нижний ящик, я на всякий случай еще раз набрала подругу.

"Номер не существует", – монотонно повторил автомат, хотя я была уже готова к любому ответу.

"Хорошо", – сказала я себе, оглянулась назад – дверь все так же была открыта настежь. Тихо все.

В нижнем ящике комода под старыми журналами, которые Диана велела выкинуть еще шесть лет назад, лежал Юлькин телефон. Он был на месте. Уже хорошо.

Я привычно натянула на ладонь платок и вскрыла телефон. Все в порядке – ни батарейки, ни sim-карты не было.

И откуда им тут взяться, ведь я утопила их в реке много лет назад?

Наверное, мне стоило тогда же избавиться и от телефона. Но в том момент я не думала, что все так далеко зайдет. Я просто сделала, как просила подруга. А потом, когда Юлька не появилась ни через месяц, ни через год, ни потом, когда мы с Костиком с шиком хоронили ее куртку, я решила, что этот телефон, а, вернее, следы, которые могли на нем остаться, единственная гарантия того, что я не причастна к Юлькиному исчезновению.

Хотя это и неправда. В тот день, шесть лет назад, именно я позвала Костика в гости, чтобы Юлька исчезла при свидетелях, а не просто так. Именно я посоветовала ей пойти в магазин, чтобы она попала на запись камер видеонаблюдения (да, я позаботилась о своей безопасности). И, наконец, это я придумала укрыться на время