Но мы воскресли [Анна Дарвага] (fb2) читать постранично, страница - 2

стараетесь изо всех сил, так хотите построить свою жизнь в нашей старой части Европы. Это неплохо. Я не против работящих эмигрантов. У вас много друзей в вашей среде?

Миа улыбнулась одной из своих тефлоновых улыбок и процедила, что без диаспоры не обходится.

– Это хорошо. Потому что я хочу, чтобы вы сделали для меня одну работу с помощью ваших связей, – она снова запустила бамбуковые пальцы в клатч, вытащила карточку и кинула на столик.

На фото был запечатлен какой-то сеньор со вздернутым подбородком и надменным взглядом. Донья Саларес наклонилась вперед. Зажмуриваясь от очередной затяжки, она некоторое время смотрела на фото вместе с нами. Потом резко ткнула в изображение своим острым красным когтем:

– Хосе Андрес Ортега Ривера, судья регионального суда по гражданским делам. Известный общественный деятель, сторонник сохранения Каталонии в составе Испании. Владелец жирного портфеля акций – от BBVА до Inditex, которые давно и скрупулезно коллекционирует как плату за правильные приговоры. Взяточник, вымогатель и трус. Отец троих детей. Мой муж. И я хочу, guapas³, чтобы вы его убили.

– Что, простите? – кастеяно⁴ не мой родной язык и по старту разговора я решила, что все согласны с этой предпосылкой.

Донья Саларес зажмурилась от очередной затяжки и резко выпустила дым в потолок.

– Я замужем за ним тридцать пять лет. Тридцать пять лет измен, пренебрежения, лжи, предательства и мелочности. Моя младшая дочь, которую вы видели накануне, выходит замуж через полтора месяца. Пусть она будет счастлива в этот день. Молю Бога, что он пощадит ее женское счастье, но как-то я не верю в мужчин. После свадьбы он больше этой семье не нужен.

– Думаете, если мы из Восточной Европы, то мы все мафия? – Миа еще не поняла, кто здесь больший психопат.

– Конечно, вернее было бы нанять каких-нибудь алжирцев, но, видит Бог, они запорют все дело, да простите мой бытовой расизм, – картинно извинилась Саларес, стряхивая пепел на пол. – Вы, конечно, ничем таким не занимались. Но у вас есть цель, ум, молодость и связи в тех кругах, где меня не воспримут всерьез. Я вам все расскажу про него. Ничего рискованного. Ничего сложного. Not rocket science.

Миа смотрела на Саларес широко раскрыв глаза, будто наблюдала за выходками безбожно непослушного ребенка:

– Я только недавно встречалась с психиатром. Он уверен, что я здорова.

– Плохо, очень плохо будет выглядеть заголовок «Полицейские накрыли наркопритон в свадебном салоне». Барселона, красивые молодые женщины и тюрьма не созданы друг для друга. Не дрефьте! – Саларес резко взмахнула рукой и снова откинулась, отпружинив от подушек. – У меня есть план. Он лихач. Всегда уходил от полицейских, размахивая перед их носами своим судейским статусом. Всего-то нужно будет чуть поправить тормоза, когда он приедет в свое любовное гнездышко в Малаге – любит дешевых шлюшек… Как все они, впрочем… Вы получите все его расписание, его передвижения, его привычки – больше, чем когда-либо хотели знать о старом испанском козле. Вы найдете человека, который достаточно хорошо знает устройство тормозной системы и достаточно плохо говорит по-испански. Дальше дадите ему через меня десять тысяч евро. В случае удачи получите от меня пятнадцать – да, маловато, но и опыта у вас нет, милочки!

Саларес кинула окурок в остаток кофе, нащупала свою сумку и встала. Слегка виляя костлявыми бедрами, она отправилась к двери, открыла дверь и подняла рольштору. Мы остались сидеть с полуоткрытыми ртами. Уже переступив порог, сеньора повернулась к нам:

– Если вы сделаете хорошую работу, я обещаю быть образцовой клиенткой. У меня много состоятельных подруг, – Саларес отпустила дверь и, надев солнечные очки, отправилась в сторону парковки. Только совсем непонятно было, в качестве кого она собирается нас рекомендовать.

Мы остались сидеть в молчании. Мию прорвало через минуту:

– Ну, конечно! Я сейчас выпью кофе, захватим с тобой сумочки и пойдем убивать судью! В последний раз меня за такую дуру держали в ювелирной лавке в Тунисе! Какой номер у сраной полиции? Из какая из трех тупых полиций в этом сраном городе правильная⁵, кстати говоря? Может, правда, сразу звонить моссос? – воздев руки к небу, Миа вскочила с пуфика. Я молчала. – Ну что ты, твою мать, молчишь! Нет, тюрьма, конечно, выйдет дешевле, чем аренда нашей квартиры, и думаю, на вид, не сильно хуже, но мне не идет оранжевый, понимаешь?! Да и тебе как носорогу пеньюар, прости конечно! Кстати, здесь оранжевую робу носят, не в курсе?

– Ты веришь в испанскую полицию? – уточнила я, задумавшись про цвет формы в испанских тюрьмах.

– Она предлагает нам убить человека! Не спереть двести евро! Убить, блядь, понимаешь??? За то, что он портил ей кровь тридцать пять лет! Просто потому, что у тебя вчера были глаза как у панды-потрошителя, она сделала вывод, что мы прирожденные киллеры!

Подкидывая подушки, свою куртку,