Серп [Леонид Георгиевич Родичев] (fb2) читать постранично, страница - 6

Есть попал!

Сашка играл в игрушку. Он представлял себя танкистом, который должен победить невидимого врага, крутил башню все стороны, Громко изображал звук выстрела, отражая одну за другой атаки немцев, подобно тому, как играют мальчишки в войнушку…

Потом закрыв башенный люк, он сел на башню, так, что пушка оказалась у него между ног. Отталкиваясь ногами по кругу он продолжал крутить башню то направо, то налево, расстреливая при этом всех фашистов, всех гадов, которые в его представлении нападали со всех сторон.

В один из таких моментов он подкрутил пушку в сторону стоящих саней и увидел Изотыча. Дед стоял рядом со Звездочкой, курил самокрутку, часто поднося ее левой рукой ко рту через бороду. Правой же рукой Изотыч утирал слезы…

Мигом спрыгнув с танкетки, Сашка подскочил к саням.

– Что ты Изотыч, тебе плохо? Дед, что случилось то?

– Не, не… Ничё Шурк. Эт я на ветер гляданул, вот глаз то и заслезил. Все, прошло уже.

Сашке стало вдруг стыдно, что он по-ребячески повел себя. Нечего было ходить на это поле, залезать на танк, подвергая опасности себя, Изотыча и лошадей. А если б подорвался? Кто бы в Решетном остался за кузнеца? И что бабы с ребятишками делали бы весной? А мамка как бы расстроилась? И так не хотела пускать в дорогу.

– Все поехали уже, – сказал он со всей серьезностью, на какую был способен.

До большака добрались быстро. Опять Изотыч ехал на Звездочке впереди, уверенно правя санями. Дорогу до дома теперь он знал…

В Решетное въехали далеко за темно. Управились с лошадьми и разошлись по домам…

Очень быстро Сашка понял, что материал они привезли стоящий. Арматура диаметром четырнадцать, шестнадцать, двадцать четыре миллиметра была для ковки то, что надо. Немецкое железо хорошо разогревалось, ковалось и давало отличную закалку. Из проволки «шестерки» Сашка за три дня отковал и нарубил, израсходовав ее всю, семь снарядных ящиков отличных гвоздей. Потом понаделал еще много разных нужных в хозяйстве вещей. А вот до серпа бабки Пелагеи руки все не доходили. Причина была простая – серп Сашка еще никогда не делал.

Бабка Пелагея радовалась вместе с мужчинами удачной поездке. Время от времени она приходила в кузницу и все напоминала о своей просьбе. Сашка отнекивался, говоря ей, что занят срочной работой. Так прошел февраль, а затем и март. Наступил апрель.

Тянуть с серпом дальше было просто не прилично. Поэтому, подготовившись, Сашка объявил Пелагеи, что к Пасхе обязательно откует ей серп. А подготовился он так. Взял у матери серп, который отковал в свое время дядя Семен, тот самый «главный» кузнец Решетного, сын бабки Пелагеи, пропавший без вести.

На практике Сашка знал, что полукруг, толщина пластины, «остриек» и угол заточки серпа у Семена был самым удачным, выверенным временем и опытом кузнечного дела. Лучшего образца Александр не видел за свою жизнь никогда. Ценились серпы Семена не только у них в деревне. Ценили изделие Семена по всей округе и даже в райцентре. Решил Сашка, что будет делать серп именно по образцу семеновой работы.

Долго возился Сашка с серпом. То заготовку перекалил и, почти готовое изделие треснуло. То не выходил у него изгиб, полукруг… В конце концов, в пятницу, на пасхальной неделе, когда в кузницу заглянула Бабка Пелагея, Александр сказал:

– Все бабк. Сёдня будет тебе серп. Сам занесу. Но рано не жди, часам к восьми. Иди ужо не мешайси.

Серп получался. Сашка чувствовал, что все идет именно так как должно. Даже дед Изотыч пришел в нужный момент.

– Давай дед. Подкачни малех воздуху, – крикнул Сашка, держа в левой руке клещами раскаленную пластину, а правой нанося ритмичные удары по горячему железу кузнечным молотком. Помощь Изотыча, помогла не отвлекаться от ковки и сохранить нужную температуру. Метал превращался в изделие…

Закончив работу уже в вечерних семерках, Сашка был доволен собой. Сравнивая свой серп с серпом кузнева Семена, он не находил отчилий. Смущало его только, что не пришла под вечер бабка Пелагея. Конечно он сказал, что сам принесет ей серп, но зная бабкину суету, вместе с тем был уверен, что Пелагея не удержится, придет-таки к нему вечером в кузницу. Ан нет, не пришла. Ну да ладно, ему то не трудно было занести подарок по дороге домой.

Убрав инструмент он закрыл кузницу. По дороге домой Сашка завернул к Пелагее. В доме у Пелагеи что-то было не так как обычно. Ярко горел свет в окнах и были слышны громкие голоса, смеялись дети. «Гости у Пелагеи», – подумал Сашка.

Решив так, Сашка развернулся идти домой, но тут Пелагея сама вышла из дома. Она собиралась принести дров.

– Шурка! Сенечка мой вернулся! Живой! Радость-то какая! Заходи в дом, иди скорей! Живой! Сыночек мой!

Пелагея плакала. Слезы текли у нее из обоих глаз.