К сердцу Африки [Йорген Бич] (fb2) читать постранично, страница - 3

ездить по просторам Сахары, нужно иметь большой опыт вождения машины и немалое самообладание. Допустим, вам надо преодолеть участок дороги, засыпанный толстым слоем рыхлого песка. Если вы поедете слишком медленно, то застрянете в песке, а если слишком быстро, то вам будет трудно управлять машиной: она может опрокинуться, налететь на какое-нибудь препятствие, и вы останетесь без рессоры.

После того как полдня вас бросало и швыряло из стороны в сторону на камнях и обломках скал и вы вдруг выехали на ровный участок пути, вас одолевает соблазн поднажать. Но кое-где пустыня прорезана глубокими канавами, которые пробила в ее каменистом грунте вода. Пусть редко, один раз в пять, а то и в десять лет, но дождь бывает и в Сахаре. Как правило, вы слишком поздно замечаете препятствие в призрачной дымке, обволакивающей пустыню, и в результате машина ваша превращается в груду обломков.

Пересекая пустыню, я не раз наталкивался на людей, оказавшихся в бедственном положении, и, как бы ни были ограниченны в данном случае мои собственные ресурсы, я всегда старался им помочь.

Однажды я увидел большую группу туарегов, которые стояли возле верблюдов и держали в руках совершенно пустые и сухие кожаные мешки для воды. И хотя мои собственные запасы были к тому времени почти исчерпаны, я не мог не поделиться с ними водой. В другой раз я встретил одного англичанина, который в клочья изорвал покрышки, так как не следил за давлением в шинах и ехал по каменистой местности намного быстрее, чем следует. Если бы не наша встреча, он стал бы очередной жертвой пустыни, и, когда мы с ним расстались, в моем багаже было на две покрышки меньше.

Когда речь идет о жизни и смерти, нуждающемуся в помощи не говорят «нет». Хотя каждый прекрасно понимает, что, отдавая запасные части, в любой момент он сам может попасть в критическое положение.

Расставшись с покрышками, я решил понапрасну не рисковать и свернул с дороги, которая вела в горы.

Путь через горы намного труднее. Во-первых, там ничего не стоит разбить машину, а во-вторых, дорогу то и дело преграждают обвалы, которые приходится разгребать.

Итак, я решил ехать по компасу прямо по песку. Мне повезло: я нигде не застрял и сэкономил много дней пути. Когда едешь по песку, то либо сразу развиваешь высокую скорость, либо застреваешь всерьез и надолго. В последнем случае ты полдня выкапываешь машину, подкладываешь под колеса маты, проезжаешь несколько метров, снова проваливаешься в песок, снова берешься за лопату, и так продолжается несколько дней подряд до тех пор, пока не выберешься на твердый грунт, где машину можно разогнать до скорости, необходимой, чтобы проскочить песок.

Перед самым отъездом я узнал, что несколько дней назад два австрийца поехали на юг в небольшой машине, менее всего приспособленной для Сахары. А весь запас воды и бензина они погрузили в грузовик, договорившись с шофером, что он поедет в том же направлении. Им и в голову не пришло, что ширина дороги в Сахаре нередко превышает сотню километров. Десятки машин могут двигаться по такой дороге в одном направлении, а их водители будут убеждены, что едут в полном одиночестве, так как не увидят друг друга из-за неровностей местности. Лишь незначительная часть территории Сахары ровная, как сковорода.

То, что австрийцы отправились в путешествие в небольшой машине, еще не служило основанием для беспокойства. Опытность водителя здесь играет гораздо большую роль, чем мощность двигателя. Сам я исколесил всю Сахару вдоль и поперек на машинах самых различных типов: среди них были и мотоциклы, и малолитражные автомобили, и большие, сверкающие лаком лимузины, и машины с двумя ведущими осями. Гораздо большие опасения вызывало то, что молодые австрийцы были неофитами в области автотуризма и не имели никакого представления о том, как следует вести себя в пустыне. Об этом свидетельствовали следы, оставленные их машиной, и многочисленные остановки, которые они делали. Между тем борьба с Сахарой — это борьба не на жизнь, а на смерть, и останавливаться надо как можно реже, двигаясь от восхода и до заката солнца.

Когда передо мной опять возникли скалистые кряжи гор, я снова свернул с дороги и поехал прямо по песку, ориентируясь по компасу. Это я не считал слишком рискованным, так как машина моя была прекрасно оборудована. Мало того, что обе оси были ведущими, — в случае необходимости из запасных частей я мог бы собрать еще один лендровер. Зато по песку я развивал скорость свыше восьмидесяти километров в час, тогда как в горах она не превышала десяти — двадцати километров. Через несколько сот километров, там, куда не отваживались забираться даже грузовики, хотя они оборудованы сдвоенными колесами и специальными шинами для езды по песку, я обнаружил следы маленького автомобиля, на котором ехали австрийцы. Они двигались прямо на запад, на Танезруфт, в страну жажды, где я сам чуть не погиб во время моего первого путешествия по Сахаре.

У меня был весьма ограниченный