где «ржанье» одновременно ассоциируется с конским ржаньем и с посевами ржи. Намек занимает важное место в поэтической системе Терентьева, который предпочитает не называть прямо предмет, а окольным путем наводить читателя на его название, используя прием отстранения. Так, в стихотворении Один слова «плач», «слеза» подсказаны темой влаги, посредством метафоры и словесной инструментовки:
Цикл стихов Терентьева Готово, напечатанный в 1919 году в сборнике С. Г. Мельниковой[29], существенно отличается от предыдущих публикаций пристрастием к алогизму, сквозной темой цирка и фокуса, усложнением приемов типографского оформления текста.
Открывающий цикл Бесконечный тост в честь Софии Георгиевны представляет собой слитный речевой поток, из которого можно вычленить ряд слов, частично заумных, образованных путем контаминации: «громпором» – «гром»+ «штопор», «шампурским» – «шампур» + «шампанское».
Следующее стихотворение интересно концентрацией в нескольких строках различных приемов, характерных для поэтики Терентьева, – обыгрывания устойчивых словосочетаний, подбора слов по звуковой близости, разлома и насыщения слов, перехода нормативного языка в заумь:
Следуя эпатажному принципу ранних футуристов, Терентьев называет поэзию «сукина дочь», обыгрывая в последующих строчках буквальное значение этого словосочетания. Вместо напрашивающегося слова «грудь» Терентьев ставит его усеченный вариант, заменяя «р» на «л». Усечение подчеркивается и расположением строки. Возможно, что «лудь» – результат контаминации со словом «лудить», что в свою очередь вызвано ассоциацией с металлическим изображением капитолийской волчицы. Напрашивается также фрейдистская ассоциация с оральной эротикой. Обыгрывая сочетание «форменная бляха», автор, возможно, имеет в виду римский герб, одновременно намекая на популярную в десятые годы песенку на рифмы-ловушки:
У нашего дяди все дочери – бля –
Ах, что? ничего: бляхами торгуют
Замена «х» на «д» в слове «бляха» подсказана и конечным «д» в предыдущей строке.
В последующих двух строчках Терентьев посредством заумных слов определяет два своих поэтических приема: «вращение» слов и свободное ассоциативное «словоизвержение». Окончание стихотворения представляет собой чистую заумь, переходящую от зауми, как бы подыскивающей свое значение[31], к зауми, образованной по удаленным от русского языка моделям.
В большинстве стихов Терентьева заумный язык инкрустирует нормативный. Но сам нормативный язык во многих стихах из цикла Готово настолько алогичен, что производит впечатление заумного. В некоторых случаях алогизмы мотивированы названием и сюжетом стихотворения, в других производят сюрреальное впечатление, например:
Самый большой сборник стихов Терентьева Факт, явившийся и последним состоит из шестнадцати стихотворений, часть из которых уже печаталась в цикле Готово и газете «41°». В сборник вошли стихи, написанные в различных манерах, как на нормативном, так и на заумном языках. Широко используемая игра различными шрифтами служит не только для усиления экспрессивности, но в отдельных случаях выполняет роль стилизации. Так, в двух стихотворениях, посвященных Илье Зданевичу, типографское оформление текста воспроизводит характерные особенности шрифтовой игры в «дра» И. Зданевича.
Из новых стихов, включенных в Факт, интересно своим оригинальным разрешением темы еды стихотворение Совершенно неизвестно чего пожелает мой желудок. Перечисление блюд переходит в сюрреализм: «всего вкуснее бабка[35] волосатых ингушей» и заумь: «кашу… из фисталя», где «фисталь» – контаминация «фисташек» и «миндаля», заканчиваясь «щекотной дузой»: «дуза» – усеченная «медуза».
Вспоминая свои первые поэтические опыты, Терентьев включил в Факт
Последние комментарии
8 часов 15 минут назад
8 часов 34 минут назад
8 часов 42 минут назад
8 часов 44 минут назад
8 часов 47 минут назад
9 часов 4 минут назад