Записки корабельного врача (СИ) [Сергей Леонидович Ольков] (fb2) читать постранично, страница - 15

движений. Дерево было выдрано с корнями. Голые ветки его кроны густыми зарослями торчали из воды. Глянув в ту сторону, я обомлел. Сквозь ветки, вдали, в лучах заходящего солнца на фоне светлого ещё небосклона я разглядел тёмные силуэты с остроконечными очертаниями. Их трудно было с чем-либо спутать. Силуэты кораблей с устремлёнными вверх мачтами. Я закрыл глаза, надеясь, что мираж растает в воздухе, и не будет дразнить меня. Но картина не изменилась. Это были настоящие корабли! Был полный штиль. Паруса ждали попутного ветра. Кораблей было несколько.

  Сердце моё учащённо билось. Это был тот случай, когда причиной моего счастья явилось несчастье, обрушившееся на остров дикарей. Даже если бы я умел плавать, то всё равно не смог бы преодолеть расстояние до кораблей. Я начал кричать, не жалея ни своих сил, ни горла, в надежде, что над морской гладью звук разносится далеко. В лучах заходящего солнца я ещё успел заметить, что линия горизонта там, за кораблями, совсем не напоминала морскую гладь своими неровными очертаниями. Там, вдали, чернела полоска берега!

  Я продолжал кричать, взывая о помощи. На кораблях загорелись кормовые огни. Вдруг на одном из них мелькнул ещё один огонёк и начал опускаться вниз, к воде. Я закричал ещё громче. В сгустившихся сумерках огонёк не пропадал из виду. Он не увеличивался и не смог бы увеличиться, потому что это был обыкновенный корабельный фонарь, опущенный в шлюпку. Даже когда шлюпка приблизилась ко мне, огонёк стал лишь чуть ярче, но никак не больше. Меня нашли благодаря моему крику, а не фонарю. Вскоре я был в шлюпке. Меня била крупная дрожь, зубы стучали, как в лихорадке. Один из гребцов накинул мне на плечи свою куртку. Другой моряк дал отхлебнуть из фляжки. Горло обожгло добрым глотком джина.

  Меня спасли голландские моряки, язык которых не отличался для меня от языка дикарей. Зато они знали английский язык. Корабль стоял вблизи берегов Индии, куда мне довелось попасть не с парусника "Кэтти", а с острова дикарей, про который никто из моих спасителей ничего не слышал. Меня самого моряки приняли за дикаря в моей набедренной повязке.

  На этом моя история заканчивается, потому что дальше пошла совсем другая история, в которой нет ничего интересного ни для меня, ни для читателей, которых вряд ли заинтересует судьба уборщика слоновьих клеток. Сейчас, когда я пишу эти строки, проведя жизнь, полную лишений, в скитаниях на чужбине, мне кажется, что там, среди дикарей, моя жизнь протекала бы сытней и комфортней, чем в цивилизованном мире, в который я вернулся.

  Эта мысль шокирует меня. Но я никого не призываю бросить всё и на вёслах уплыть в океан на поиски моего острова. Кто знает? Может, за это время туда выбросило какого-нибудь политика. Вряд ли он будет менять установленные там законы под ваши удобства. У меня нет никакого желания проверять это после всего того, что мне пришлось испытать.

  Нейон Ти осторожно закрыл книгу. Он не помнил уже, в который раз перечитал её. Решение созрело окончательно. Результат решения вскоре появился в его мемуарах под названием ЗАПИСКИ КОРАБЕЛЬНОГО ВРАЧА.

   Курган 04 2020