Жизнь [Евгений Владимирович Ивашинников] (fb2) читать постранично, страница - 3

незначительного раскрытия способностей только у двоих, но тут надо благодарить не вас, а силу самих подопытных и их тягу к жизни. Хочу заметить, что там были потенциальные сильные дети, которые в будущем могли стать хорошими солдатами или агентами влияния при правильном воспитании. Но вы клялись, что сможете пробудить их дар полностью. А в конечном счёте получаем трупы или овощи не способный, не на что. Вы уже занимаетесь семь лет этим проектом, а результата, обещанного мы не видим. - генерал смотрел на врача тяжелым взглядом, который не обещал ничего хорошего, если и дальше будут такие проколы. - Это третий поток, который набирался по всей стране, собрали самый лучший материал, тут присутствует мальчик по фамилии Думов у которого дар проснулся из-за автокатастрофы, это видно по тому как он пытается его скрыть, и, если вы сможет полностью раскрыть его потенциал вам дадут зелёный свет, но, если угробите...! - не став заканчивать конец фразы генерал, а по заметавшемуся взгляду врача увидел, что до того дошло всё. - Всё мне пора и не забывайте профессор - это последний ваш шанс.

Профессор заметался по кабинету как крыса по лабиринту, как только звук шагов генерала стихли. Стал, что-то отмечать в календаре, бросив, побежал просматривать старые заметки и мысли. Не дочитав главу заметок выскочил на балкончик и скурил две сигареты, а зайдя опять в кабинет, сделав крепкий кофе и устроившись в удобном кресле, стал записывать с новой страницы планы по новому потоку, "добровольцев" которым выпал шанс прославить его имя в веках или похоронив из-за провала. Потом вспомнив нажал на кнопку вызова помощника.

- Зиночка, зайдите ко мне.

- Да Святослав Романович, что-то вам нужно? - спросила миловидная девушка, с пышными волосами цвета ночи.

- Да, занеси после обеда документы на всех подопытных. - и подумав. - Пригласи ко мне Михаила Владимировича, ведь он же у нас в этот раз, проводил психологическую оценку детей? - получив в ответ кивок. - А также попросите с этого момента остальных профессоров подробно вести обследования и записи по Думову.

Конец.

Поле того как нас разместили в комнатах по одному, для нас началась учёба. Нас стали учить математике, русскому, литературе, рисованию, физкультуре, для отдельных учеников которых набралось четверо вместе со мной, которые без проблем учились, давали дополнительно английский язык, основные знания мне дали ещё в подготовительной школе. Такое обучение велось шесть дней в неделю, а в воскресенье день отводился под физическое развитие и считалось за отдых. Но я постоянно ощущал на себе взгляд, который не пропадал, даже в туалете. А спустя месяц стал ощущать направление взгляда, что повлекло ещё более пристальное внимание от людей в белом.

Спустя полгода после приезда в "школу" и одну попытку побега, который окончился, не успев начаться, нам стали колоть "укрепляющие уколы" от которых многим становилось плохо. А "выходных дня" стало два и в обычные дни увеличилась физическая нагрузка. Изучаемые предметы усложнялись за невыполнение задания наказывали, за неправильный ответ тоже наказывали. Приходилось постоянно быть наготове, некоторые теряли сознание прямо на уроке, что тоже наказывалось. Наказания были разнообразны от простого простоять три часа в углу, до стояния на коленях на горохе или удары ремня, лишали еды на день. Общение между детьми можно было только в "выходные". Было неприятно видеть Катю и страх в её глазах. Ей прописывали также много физической нагрузки, как и мне. Но только я был "любимчиком" этих садистов, с самого первого дня я стал их звездой. У меня было самое большое количество физических нагрузок и уроков. Если остальным надо пробежать круг, то мне два, если не успеваю по времени в наказание, то три круга. Теперь английский язык я изучаю один на повышенном уровне сложности, а также у меня появился Латинский язык. Если бы не мой дар, я, наверное, умер, но он меня поддерживает. Я быстро физически восстанавливаюсь по сравнению со стальными детьми кроме Кати, а изучаемая информация быстро усваивается.

А ещё через полгода нам стали прописывать процедуры в специальных камерах, после которых голова могла кружиться часа два. Двоих детей перевели в другое место они не справлялись с нагрузкой, но я чувствовал, что нам врут. Они последнее время после процедур были самыми плохо выглядящими. А ещё только мне стали колоть дополнительно к "улепляющему уколу", специальную вакцину, направленную на быстроту усвоения уроков. После этой вакцины удавалось очень быстро запоминать любую информацию, но вот последствия меня пугали, и я не способен был отказаться от них, даже мои мольбы были проигнорированы. Я отхаркивал кровь, кровь шла из глаз и носа, иногда даже ушей. Что очень сильно пугало остальных детей, но уколы не прекращались.

Где-то через год я привык уже к "вакцине", а количество детей стало 13, а глаза Кати уже потухли, а запах который меня немного успокаивал изменился и стало пахнуть сеном. До этого моим спасением была