Засунь себе в задницу! (сборник) [Валери Соланас] (fb2) читать постранично, страница - 2

самый роман на основе «Манифеста»?) Ее интервьюировали в ток-шоу Алана Бёрка; когда она отказалась следить за выражениями, он вышел из студии. Интервью так и не выпустили в эфир.

Как говорил Пол Моррисси в интервью Тейлору Миду в 1996 году, контракт, который Соланас подписала с «Олимпия Пресс», был всего лишь «жалкий клочок бумаги, маленькое письмецо, всего два предложения. В нем Морис Жиродиа писал: "Я дам вам пятьсот долларов, а вы дадите мне вашу следующую рукопись и все последующие"». Соланас поняла это так, что Жиродиа приберет к рукам все, что она напишет. Она сказала Моррисси: «Ой нет — все, что я пишу, будет принадлежать ему. Ты подумай, он меня отымел!» Моррисси считал, что Соланас была не способна написать обещанный роман по «Манифесту», а этот контракт использовала как предлог отмазаться. Соланас же казалось, что Уорхол присвоил «Засунь себе в задницу!» и хотел, чтобы Жиродиа украл для него все ее работы (тогда Уорхолу не придется ей платить); поэтому она и потребовала подписания контракта с Жиродиа.

Весной 1968 года Соланас обратилась за деньгами к издателю подпольной газеты «Реалист» Полу Красснеру, заявив: «Я хочу застрелить Мориса Жиродиа». Красснер дал ей 50 долларов — хватило на автоматический пистолет 32‑го калибра.

3 июня 1968 года в 9 утра Соланас отправилась в гостиницу «Челси», где жил Морис Жиродиа; она спросила его у стойки портье, и ей ответили, что Жиродиа уехал на выходные. Она тем не менее прождала в гостинице три часа. Около полудня она пошла в «Фабрику», которая только что переехала, и стала ждать Уорхола на улице. Пол Моррисси встретил ее у входа и спросил, что она тут делает. «Жду Энди, хочу получить деньги», — ответила она. Чтобы избавиться от нее, Моррисси сказал, что Уорхола сегодня не будет. «Ничего, я подожду», — сказала она.

Около 14:00 она поднялась на лифте. Моррисси повторил, что Уорхол не приедет, а ей тут быть нельзя. Она ушла. После этого она поднималась на лифте еще семь раз, пока не приехала вместе с Уорхолом в 16:15. В черной водолазке и плаще, причесанная, с макияжем, с накрашенными губами; в руках бумажный пакет. Уорхол даже заметил: «Ты смотри, как Валери хорошо выглядит!» Моррисси велел ей уйти: «…У нас дела, и если ты не уйдешь, я тебе вышибу мозги и выброшу вон, а я не хочу…» Тут зазвонил телефон. Ответил Моррисси — это Вива звонила Уорхолу. Затем Моррисси ушел в туалет. Пока Уорхол говорил по телефону, Соланас выстрелила в него трижды. Между первым и вторым выстрелом — оба мимо — Уорхол кричал: «Нет! Нет! Валери, не надо!» Третья пуля прошла через левое легкое, селезенку, печень, пищевод и правое легкое.

Пока Уорхол лежал в луже крови, Соланас дважды выстрелила в Марио Амайю, искусствоведа и куратора, который ждал встречи с Уорхолом. Пятым выстрелом она попала Амайе в правый бок; Амайя убежал в заднюю комнату и захлопнул дверь. Соланас повернулась к Фреду Хьюзу, менеджеру Уорхола, приставила пистолет к его голове и нажала на спуск, но пистолет заклинило. Тут открылся лифт — внутри никого не было. «Смотри-ка, лифт пришел, — сказал Хьюз. — Поезжай, Валери, а?» Она ответила: «Хорошая идея», — и уехала.

Уорхола в состоянии клинической смерти доставили в больницу Матери Колумба Кабрини, где пять врачей оперировали его пять часов и в итоге спасли ему жизнь.

В восемь вечера Соланас сдалась новичку-полицейскому, регулировщику на Таймс-сквер. Сказала: «Меня ищет полиция. Меня хотят задержать». Затем вынула из карманов автоматический пистолет 32‑го калибра и пистолет 22 калибра и протянула их полицейскому. Объявила, что застрелила Энди Уорхола, и пояснила: «Он слишком контролировал мою жизнь».

В 13‑м полицейском участке ее засыпала вопросами толпа журналистов и фотографов. Когда спросили, зачем Соланас это сделала, она ответила: «У меня много причин. Прочтите мой манифест — он вам расскажет, кто я есть». У нее сняли отпечатки пальцев и предъявили ей обвинение в умышленном нападении и ношении огнестрельного оружия.

В тот же вечер Валери Соланас предстала перед судьей уголовного суда Манхэттена Дэвидом Гэтцоффом. Ему она сказала: «Я нечасто стреляю в людей. Я это сделала не просто так. Уорхол связывал меня по рукам и ногам. То, что он собирался со мной сделать, уничтожило бы меня». Когда судья спросил, может ли она нанять адвоката, она ответила: «Нет, не могу. Я хочу защищать себя сама. Это дело останется в моих компетентных руках. Я поступила правильно! Мне не о чем жалеть!» Судья изъял ее замечания из судебного протокола, и Соланас отправили в больницу Бельвью на психиатрическое обследование.

13 июня 1968 года дело Валери Соланас рассматривал судья Верховного суда штата Томас Дикенс; ее интересы представляла радикальная феминистка адвокат Флорине Кеннеди, называвшая Соланас «одной из ярчайших представительниц феминистского движения». Кеннеди потребовала судебного предписания о явке в суд, поскольку Соланас безосновательно поместили в психиатрическую клинику, но судья отклонил ходатайство и отправил