В тени свастики. Жизнь в Германии при нацистах 1933-1945 [Джон Данн Макдональд] (epub) читать постранично, страница - 5

целенаправленный труд, работа в карьере, так и бессмысленная деятельность, которая еще больше выматывала и без того уставших и вечно голодных узников. К этому добавлялся постоянный страх — его порождали непредсказуемые переклички и обыски, произвольная жестокость охранников, избиения и расстрелы, не говоря уже о садистских играх. Так, охранники лагеря Маутхаузен называли своих узников «парашютистами» и сбрасывали их с кромки карьера вниз — зачем и почему, могла бы объяснить только их больная психика.

Разумеется, заключение в лагере отражалось не только на самих узниках, но и на их родных и друзьях. К примеру, фрау Винкленер получила известие о смерти мужа в Дахау и поехала с одним из друзей в лагерь, чтобы увидеть покойного.

«На следующее утро в 6 часов мы стояли уже у ворот лагеря и просили впустить нас. У нас проверили документы и заперли в комнате ожидания. Оттуда было видно, как обитатели лагеря строятся на утреннюю поверку. Позже мы увидели, как они вышли за ворота на работу. Нам пришлось ждать четыре часа. Затем нас провели через плац к крохотному домику. Дверь была открыта. На подставке стоял гроб; в нем на слое опилок лежал герр Винкленер с открытым ртом. Фрау Винкленер хотела дотронуться до него. «Руки прочь!» — прикрикнул на нее эсэсовец. [Мы] спросили, от чего он умер. «Нарушение кровообращения — посещение окончено», — прозвучал исчерпывающий лаконичный ответ».

Как и в обычной тюремной системе, одновременно с которой существовала система концлагерей, освобождение заключенного (предполагая, конечно, что ему удалось выжить), как правило, обставлялось дополнительными условиями. Скажем, распространение ложной, точнее, правдивой информации о пережитом могло привести к повторному аресту и так называемому «превентивному заключению».

Гражданам Германии непросто было получить достоверную информацию о концлагерях. Слухов было много, они подпитывались враждебной критикой зарубежной прессы и других средств массовой информации, но и нацистское правительство не забывало публиковать свою информацию в местной прессе, выпускать отчеты и показывать тщательно отредактированные фотографии и фильмы о «подлинных» условиях жизни в лагере. При этом многие немцы считали лагеря подходящим наказанием — конечно, там несладко, но ведь эти люди наверняка попали туда заслуженно. Кроме того, сами лагеря служили сдерживающим фактором для потенциальных критиков режима: в Германии, как в любом полицейском государстве, свободные разговоры не поощрялись.

Из всего вышесказанного видно, что число полицейских организаций в Германии за период правления нацистов значительно выросло; права личности потеряли всякий смысл. Чтобы реализовать свои планы, нацистам необходимо было получить полный контроль над населением Германии. В результате возникла классическая картина диктатуры и полицейского государства.

Поддержка нацистов

Однако некоторые авторы оспаривают все вышеизложенные факты и утверждают, что уровень террора и насилия в Германии того времени сильно преувеличен. Одно из ведущих мест среди таких авторов занимает канадский историк Роберт Геллатели. В своих работах о гестапо, а затем и в книге «Поддерживавшие Гитлера» Геллатели подчеркивает степень народной поддержки, которой пользовался режим вследствие экономического подъема и падающей безработицы вкупе с растущими успехами на международной арене, в результате которых нацистское правительство сбросило с себя ограничения, наложенные Версальским договором — мирным соглашением, ознаменовавшим окончание Первой мировой войны. Нацисты восстановили воинскую повинность, создали мощные военно-воздушные и военно-морские силы, проложив тем самым путь к ремилитаризации Рейнской области в 1936 г. и к аншлюсу Австрии в марте 1938 г. — еще до того, как волна военных побед 1939 и 1940 гг. вызвала в стране националистический угар. Отмечая степень популярности Гитлера и нацистского режима в целом, Геллатели подчеркивает: «Нацистское правительство Германии пришло к власти конституционным путем, даже если многие его последующие действия были жесткими и жестокими, к тому же незаконными, и население всецело поддерживало