Матвей. Внештатный канцелярист [Антон Сергеевич Федотов] (fb2) читать постранично, страница - 4

Женечку спасти удалось, а вот роженица потеряла слишком много крови… Кто первым из его однокашников, для которых родное "мама" и европейское "родитель № такой-то" имели почти одинаково нулевую эмоциональную окраску, неудачно пошутил на этот счет молодой человек не запомнил, а вот результат заставил вздрогнуть всю Гимназию, да и губернию тоже! Раненых вытаскивали из-под завалов спортивного корпуса до самой ночи. Двадцать восемь человек были отправлены в лазарет, а двоих из них едва спасли от путешествия в мертвецкий покой только профессиональные действия оперативно прибывших медиков.

Два дня продолжалось тревожное затишье, но потом, как и полагается, грянул скандал столь разрушительный, что немало голов министерства Народного просвещения едва не лишились своих законных мест, а многим креслам пришлось расстаться с греющими их задницами. Рода, едва не лишившиеся статуса и денежной поддержки за воспитание юных магов, выкатили свои претензии, но тут за Матвея заступился отставной генерал граф Григорий Никитич Воронцов, давший юному магу свою фамилию и покровительство, и… Военное министерство, не пожелавшее терять столь перспективного боевика. После этого буря скандала быстро сменилась едва ли не полным штилем.

Последние три года молодой человек был окружен настороженным игнором однокашников, так и не понявших причины столь резкой реакции. Впрочем, самому "отщепенцу" было все равно – он просто ненавидел. Ни кого-то в отдельности, а всю систему магического воспитания, ломающую по его мнению все человеческое, что было в окружающих его детях. Хотя, объективности ради, стоит заметить, что такая система обучения одаренных была полностью оправдана. Хотя бы в заботе о благополучии и безопасности родных будущей опоры Империи, да только как это объяснить вмиг повзрослевшему двенадцатилетнему парню? Пытался дед Григорий. Около года с Матвеем работал мозгоправ Военного министерства, да только результат так и остался околонулевым. Молодой человек не принял магическое сообщество, а сообщество в свою очередь отгородилось от него. Дед понял это почти сразу, а военному представителю понадобилось множество бесплодных попыток, чтобы признать свое поражение. Наконец, ровно на триста шестьдесят шестой день с момента инцидента, все словно забыли о перспективном боевом маге, позволив получить ему базовое образование и даже поступить в гражданский вуз для неодаренных. Тот самый, в котором он так и не успел поучиться и дня к началу нынешней заварушки.

Вот что мог бы рассказать Матвей в ответ на вопрос околоточного, да только кому надо слушать о его злоключениях? Вот и он считал, что никому, а потому просто спросил:

– Уже вызвали, Фрол Степаныч?

– Едут, Матвей Александрович, – так же лаконично ответил полицейский чин и, бросив сочувственный взгляд на в чем-то симпатичного ему юношу, покинул помещение.

* * *

Ожидание не затянулось. Уже через каких-то полчаса Матвею была продемонстрирована корочка со старомодной, – как дань традиции, – надписью "Третье отдѣленіе". Фрол Степаныч, едва разглядел буквы на корешке корочки без всякой магии буквально испарился из помещения, а успевший вернуться из лазарета борзый, но не столь умный и резвый, Ванюшка так и вовсе попытался слиться со стеной, цветом лица явно сравнявшись с беленым потолком. Податель же сего документа был личностью вполне себе симпатичной: кудрявые волосы, несколько детские черты лица и залихватские гусарские усики вместе с лукаво поблескивавшими голубыми глазами, что называется, располагали. Однако мрачный шлейф двухсотлетней истории существования Третьего отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии словно плащом окутывал плечи молодого человека, распространяя вокруг ауру опасности и страха. невольно Матвею вспомнились строки великолепной книги: "Есть во флоте флажный сигнал, для понимающих жутковатый и зловещий – "Следую своим курсом". Случается, в бою или при торпедной атаке просто нет возможности застопорить ход и спасать качающихся на волнах людей, поскольку четкий приказ это недвусмысленно запрещает, у капитана другое задание, которое он обязан выполнять в первую очередь., чтобы не творилось вокруг. И тогда на мачте взвиваются флаги, составляющие звучащий смертным приговором сигнал, корабль идет, не сбавляя хода и не меняя курса – прямо по чернеющим в воде головам…"^[2]. Так вот корочка "Тройки" – сигнал менее страшный, чем взметнувшиеся к небу тревожные флаги.

– Ваш Благородие Матвей Александрович, – кивнул кудрявый посланник, картинно расправляя и без того идеально сидящий лазоревый мундир. – Разрешите представиться, вахмистр Калашников, Отдельный корпус жандармов. Приказано сопроводить. Имеете что-то сказать перед выездом?

– Обосраться, – только и прокомментировал Матвей собственное положение, только сейчас начиная воспринимать всю глубину той выгребной ямы, в которую он