Джонни Пай и Смерть Дуракам [Стивен Винсент Бене] (fb2) читать постранично, страница - 9

могу я поступить так, как хочу?

– Уф, – сказал Джонни Пай. – Это надо еще обдумать. – И почесал в затылке.

– Зачем? – спросил точильщик, явно задетый за живое. – Не так часто я предлагаю человеку вечную жизнь.

– Ну да, – сказал Джонни Пай, – это с вашей стороны очень любезно, но, понимаете, дело обстоит так. – Он подумал с минуту. – Нет, вам не понять. Но вам не дашь больше семидесяти лет, а от молодых и ждать нечего.

– А ты меня проверь, – предложил точильщик.

– Ну хорошо, – сказал Джонни, – дело, значит, обстоит так, – и он опять почесал в затылке. – Предложи вы мне это сорок, даже двадцать лет назад… а теперь… Возьмем одну небольшую деталь, скажем – зубы.

– Ну конечно, – сказал точильщик. – Естественно. Не ждешь же ты от меня помощи в этом отношении.

– Так я и думал, – сказал Джонни. – Понимаете, эти зубы у меня хорошие, покупные, но очень надоело слушать, как они щелкают. И с очками, наверно, то же самое?

– Боюсь, что так, – ответил точильщик. – Я ведь, знаешь, со временем не могу сладить, это вне моей компетенции. И по чести говоря, трудно ожидать, чтобы ты, скажем, в сто восемьдесят лет остался совсем таким же, каким был в девяносто. И все-таки ты был бы ходячее чудо.

– Возможно, – сказал Джонни Пай, – но понимаете, я теперь старик. Поглядеть на меня – не поверишь, но это так. И мои друзья – нет их больше, ни Сюзи, ни мальчика, – а с молодыми не сходишься так близко, как раньше, не считая детей. И жить, и жить до Страшного суда, когда рядом нет никого понимающего, с кем поговорить, – нет, сэр, предложение ваше великодушное, но принять его, как хотите, не могу. Пусть это у меня недостаток патриотизма, и Мартинсвилл мне жаль. Чтобы видный горожанин дожил до Страшного суда – да это вызвало бы переворот в здешнем климате, и в торговой палате тоже. Но человек должен поступать так, как ему хочется, хотя бы раз в жизни. – Он умолк и поглядел на точильщика. – Каюсь, – сказал он, – мне бы очень хотелось переплюнуть Айка Ливиса. Его послушать – можно подумать, что никто еще не доживал до девяноста лет. Но надо полагать…

– К сожалению, полисов на срок мы не выдаем, – сказал точильщик.

– Ну ничего, это я просто так спросил. Айк-то вообще молодец. – Он помолчал. – Скажите, – продолжал он, понизив голос, – ну, вы меня понимаете. После. То есть вероятно ли, что снова увидишь, – он кашлянул, – своих друзей, то есть правда ли то, во что верят некоторые люди?

– Этого я тебе не могу сказать, – ответил точильщик. – Про это я и сам не знаю.

– Что ж, спрос не беда, – сказал Джонни Пай смиренно. Он вгляделся в темноту. От косы взвился последний сноп искр, потом вжиканье смолкло. – Гм, – сказал Джонни Пай и провел пальцем по лезвию. – Хорошо наточена коса. Но в прежнее время их точили лучше. – Он тревожно прислушался, огляделся. – Ой, господи помилуй, вот и Элен меня ищет. Сейчас уведет обратно в дом.

– Не уведет, – сказал точильщик. – Да, сталь в этой косе недурна. Ну что ж, Джонни Пай, пошли.