Алладин на Олимпе [Тито Брас] (fb2) читать постранично, страница - 5

Хвать!!!

Огромная лапа появившегося из ниоткуда джинна ухватила Эола, как воробья.

– Ай! – только и пискнул он.

Тут же вокруг ковра-самолёта сгрудились гиганты-бородачи – ветры всех сторон света.

– Отпусти нашего господина, несчастный! – взревел страшным голосом самый старший из них – Борей.

Джинн вольготно развалился в воздухе, разглядывая добычу, зажатую в кулаке. Перед Бореем он поставил ветряную мельницу, которая тут же закрутила крыльями, меля муку. Мешки караваном, как птицы, потянулись к Багдаду, показавшемуся в проясневшем воздухе.

– Помолчи и поработай, – сказал джинн. – Я не с тобой разговариваю.

– Кто это? – спросил Алладин.

– Он же сам сказал – Эол, – объяснил джинн. – Я никогда его не видел, а потому и ничего не мог сделать, пока он сам не объявил себя. Главное в нашем деле – знать истинное имя и истинный облик. Теперь он в моих руках, и можно, не преувеличивая, сказать, что я держу его в кулаке.

Покрасневший Эол тужился разжать пальцы Голубого джинна, но напрасно.

– Хватит крутиться, – строго сказал ему джинн. – Говори, кто ты, а не то я просто проглочу тебя. – И он раскрыл рот, в котором мог поместиться не один десяток Эолов.

Ветры, толпившиеся вокруг, взвыли и рухнули на колени.

– Я – Эол, бог ветров, – обиженным голосом заявил он. – Вы обманули меня! Так нечестно!

Алладин даже рот раскрыл от удивления:

– Откуда взялось такое чудо? И что ты говоришь о нечестности, Эол?

– Ты меня вызвал на бой, а у самого целая засада. Если б я не появился, вам бы нипочём меня не найти.

– Джинн, о чём он говорит? – пожал плечами Алладин. – Мы что, с ним в прятки играли?

Джинн нахмурил брови, обдумывая педагогическую проблему:

– Если этот бог играл с нами в детские игры, разрушая наш город, то надо его соответственно наказать.

Джинн зажал голову Эола между колен, достал из-за пазухи розгу и начал звонко шлёпать ею по розовой попке бога ветров.

– Ай-ай-ай! – завизжал тот. – Не надо! Я больше не буду!

Ветры закрыли глаза тучами, чтобы не видеть позора, который обрушился на их господина и повелителя.

– А теперь рассказывай, почему ты явился в наш город. Где твоя родина? Свою войну против Багдада, считай, ты уже проиграл.

– Война ещё не начиналась, – размазывая слёзы, заговорил наказанный Эол. – Меня послали вперёд, чтобы немного подуть на Багдад и ослабить его перед войной...

– Кто идёт на нас войной? – в один голос спросили Алладин и джинн.

– Рим и Олимп!

– Что? – переглянулись друзья. – Где это? Кто это?

– Великие римские боги решили расширить свои владения. Марс – это бог войны – прослышал о богатом и вольном городе Багдаде. Вот он сюда и направляется. А меня заставил идти вперёд... – Эол в голос разревелся.

– Что же это творится, джинн? – недоуменно спросил Алладин. – Никому не известные в наших краях боги какого-то Олимпа и какого-то Рима, оказывается, собрались захватить наш Багдад. А мы-то на Мозенрата подумали...

Джинн нахмурил брови, размышляя. Кажется, всё сказанное Эолом для него было полной неожиданностью.

– Скажи, Эол, этот Марс тоже бойкий мальчуган вроде тебя? – задал он вопрос.

– Нет уж, – отвечал бог ветров. – Это великий воитель, и я ему всё расскажу про вас.

– Сначала ты всё расскажешь нам про него, – убедительно сказал джинн и поставил перед Алладином столик с прохладительными напитками, готовясь к долгой беседе.

* * *

На узкие улочки Багдада потихоньку выходили жители. Они горестно озирали свой город, засыпанный чёрными песками, сорванные ставни, размётанные крыши. Люди были истощены и страдали от жажды. Они глядели на небо, которое оставалось всё таким же хмурым, и ожидали, не начнётся ли буря снова так же неожиданно, как она прекратилась. Самые смелые торопливо отправились за водой...

* * *

Меркурий разносил амброзию и нектар, как ему было положено, на пиру богов на Олимпе. Юпитер и его жена Юнона, как и всегда, возглавляли стол. На пиру царила, как обычно, божественная скука. Венера зевала и поглядывала на Амура, который просто спал, подложив колчан со стрелами любви под голову. Они традиционно собрались по поводу ежегодных сатурналий, которые было принято праздновать, но не знали, чем себя занять.

– Зря всё-таки прогнали Пана, – лениво сказала Венера Меркурию, принимая от него чашу с нектаром, дарующим бессмертие и вечную молодость.

– Отчего же? – лукаво спросил божественный вестник.

– С ним было веселее, – вздохнула богиня. – Он на свирели играл, скакал на своих копытцах, а теперь...

– Но он же совсем не умел себя вести, напившись нектара, прекрасная Венера, – усмехнулся Меркурий. – За это Юпитер и запретил ему являться на Олимп.

– То-то и оно, что не умел себя вести, а теперь Амура не добудишься... Совсем перестал из лука стрелять.

На другой стороне стола сердито закряхтел ревнивый Марс, который терпеть не мог, когда кто-нибудь задерживался около его божественной супруги.