Длинноногая девочка Глаша из деревни Бабино, кот Пломбир и шарпей Дориан [Людмила Штатнова] (fb2) читать постранично, страница - 2

на деревенском погосте. Пломбира несколько раз угощали разноцветными сухариками. Вкусно! Но вот природа: сколько бы разномастных котов ни объявлялось с началом лета в окрестных деревнях, — ничто не смогло видоизменить осеннее поколение котят, такая натуральная сильная кровь у коренного жителя!

Теплый солнечный луч с края бабушкиного дивана бесшумно переместился к зажмуренным кошачьим глазам. В животе приятно разлилась вчерашняя уха, щедро налитая приезжими соседями в аккуратную удобную миску с низкими закругленными краями, — это вам не из ржавой консервной банки пытаться слизнуть остатки рыбного крошева!

Утро, однако, начинается счастьем и покоем… Пломбир перевернулся на бок, вытянул, подрагивая, все четыре лапы и прислушался: никаких посторонних звуков, только мухи бестолковые бьются в тускловатые оконные стекла, часы тикают над головой, да брехливая соседская собачка запрокидывается истошным лаем на любой шорох в пределах своей коротконогой, лохматой видимости. И вот, ума не приложить: Пломбир лично удостоверился, что собачку днём никто не боится, но под её дробный лай вся деревня ночью спит таким крепким беспечным сном, как будто в каждом дворе дежурит по участковому милиционеру.

Заботы о пропитании для Пломбира в благостные летние дни сводились лишь к определению очередности посещения миролюбивых, не обремененных городской живностью дачников. Самая доверчивая из всех, конечно, — девочка Глаша! Длинноногая, стремительная, с развевающимися золотыми волосами, она в любое время дня, услышав выразительное мяуканье кота, вылетала из дома, теряя домашние шлепанцы и простирая тонкие загорелые руки в одушительных объятиях:

— Бабушка! Пломбир голодный! Бедняга, иди скорее ко мне!

— Деревенский кот не может быть голодным, ты его развращаешь…

— Нет! Нет! Он голоден, он весь трясется, смотри, какой он худой! Можно дать ему немного сметаны с творожком?

— Еще что придумаешь, самим есть нечего! Дай ему остатки твоего супа, да хлеба покроши, чтобы погуще…

Получив разрешение, Глаша плюхала в миску суп, а сверху, тайком, разламывала куриную котлетку или кусочки рыбы, не переставая при этом гладить и теребить Пломбира, что, конечно, создавало неудобства в ритуале поглощения пищи, но ради знакомой красивой девочки…

Кстати, о красоте… Вчера, на исходе дня, выбирая короткий путь к дому, Пломбир аккуратно пробирался через чужую территорию не то, чтобы с опаской, но не желая ввязываться в соседские перебранки, — лениво! Неожиданно качнулась невидимая ветка, сверкнуло, — и на подоконнике, прямо перед Пломбиром образовалась кошка немыслимой красоты: цвета топленого молока с коричневой пенкой, стройная, с точеным профилем и дивными, синими, как мартовское небо, глазами! Спину Пломбира схватило морозным ознобом, как будто он ступил лапами на острый озерный лед…

— Лида! Иди домой, девочка!

Кошка повернула длинную шею, глянула надменно на застывшего дикаря, слегка повела плечиком и скрылась за кружевной занавеской.

Лида! Какое имя! Как будто прохладную сметану из глиняного горшка языком слизываешь… Л-и-д-а…

Сегодня, поздним вечером Пломбир решил обязательно вернуться в этот сад. В удлиненных глазах красавицы он заметил искру любопытства, и поэтому, когда в доме погаснет свет, она услышит его песню — песню сильного, мужественного кота, готового на романтические, но храбрые поступки. Еще ни одно сердце не устояло против этого вечного зова любви под звездным небом на деревенской крыше!

Солнечный луч перекочевал на область живота, а за дверью раздалось бряцанье металлического ведра, с которым бабушка Катя ходит доить козу Ромашку… Пломбир потянулся задними лапами и ловко перевернулся с боку на бок. Пора вставать! Надо успеть до полуденного солнца побродить по лесу, напиться ключевой воды, пока дачники не набежали за грибами — ягодами: всю полезную траву потопчут, неугомонные!

Встреча

Пройдя по знакомым, не видимым постороннему глазу тропинкам, где растут пахучие травы, исцеляющие от множества недугов и хворей, напившись чистейшей, искрящейся солнечными брызгами воды из ручья, Пломбир вышел на небольшую, нагретую лучами земляничную поляну. Сорвав несколько ароматных ягод, он завалился на теплой траве, подставив брюхо легкому ветерку. Комары здесь не кусали; все остальное, что жужжало и подпрыгивало, не нарушало покоя и миропорядка. "Вздремну, потом в деревне пообедаю, а вечером… Л-и-и-д-а!

Сильный шорох заставил Пломбира пружинисто перевернуться и застыть, напряженно вытянув шею. Послышался то ли всхлип, то ли прерывистый вздох… — Эй, кто там? Из редкого кустарника протиснулось НЕЧТО, бывшее когда-то тоже цвета топленого молока: то ли передом, то ли задом; то ли теленок, то ли поросенок… Пломбир выгнулся