Александр Македонский. История жизни и смерти (СИ) [Александр Балабаш] (fb2) читать постранично, страница - 2

путь трусов, которые умирают раньше своей смерти.

Вы знаете, что люди не сразу осознали в себе это свойство. А осознав, принялись развивать. Сначала были одиночки, потом появились Школы. Крупнейшие стали центрами, из которых возникла нынешняя система. Теперь в каждом небольшом городе и почти в каждой деревне есть свой Учитель. И хотя наша школа лишь одна из многих и не может соревноваться в количестве учеников со школами крупных городов, все же я обещаю вам приложить все свои силы, что бы ни кто из вас не ощутил недостатка в знаниях и подготовке, встретившись с трудностями этой жизни.

Я обучу вас всему тому, что знаю сам, чтобы в дальнейшем вы были способны защищать те города и деревни, в которые вас забросит судьба. Вы сами станете Учителями и Мастерами и выберите свой собственный путь.

Теперь возвращайтесь по домам, ибо завтра день отдыха, и мы заканчиваем раньше обычного. Приходите в понедельник. Мы начнем наши занятия на полигоне в обычный час. Возможно, у нас останется время на поход в лес. Весна — это время цветения трав. Я хочу показать вам Стратоцвет. Взятый в это время года, его сок восстанавливает силы и увеличивает выносливость человека в несколько раз. Итак, прощайте до понедельника.

В конце главной улицы Александр отделился от группы товарищей и, махнув им на прощанье рукой, свернул в переулок.

Суета в торговом центе города, зацепившись за балкончики домов и листву деревьев, не проникала в глубину сонных кварталов. Тени убивали послеполуденную жару. В воздухе кружился вечный тополиный пух. Новое лето его жизни только начиналось, маня неясными обещаниями, наполняя сердце смутной надеждой. Изредка из полутемных дворов раздавалось воркование горлицы. И это был один из тех немногих звуков, которые останутся с ним на всю жизнь.

В этот вечер у него было немного дел. Пожалуй, лишь одно — нужно было накопать червей для завтрашней рыбалки, занятия, которому он любил предаваться хотя бы раз в неделю.

Вероятно воспоминания о рыбалках детства являлись главной причиной его перешедшего в юность увлечения. Он не знал ни одного человека, внезапно воспылавшего страстью к рыбной ловле в зрелом возрасте. Только тот, кто познал таинственную прелесть этого занятия в детстве, потом всю жизнь оставался поклонником этого времяпрепровождения.

Безмолвный мир, скрытый под водой, был таинственен, и манил подобно рассказам о диковинных землях. Ожидание поклевки, подсечка и борьба с рыбой волновали его охотничий инстинкт. Когда же клева не было, рыбалка предоставляла и другие замечательные возможности. Можно было, смотря на воду, думать водяные мысли. Можно было улечься на траву и мечтать воздушные мечты. А когда стемнеет, разжечь костер, закопать в золу картофелины и, пока они пекутся, смотреть сны умирающего огня.

Сколько Александр себя помнил, он всегда был один. Ни мать, ни отец никогда не являлись ему во снах или воспоминаниях. Когда он был мал, соседка — одинокая добрая женщина — присматривала за ним и готовила ему еду.

Он жил в небольшой квартирке, в доме, где обитало еще три семьи. Когда то в детстве он потратил много свободных часов в поисках каких либо свидетельств о том, кто были его отец и мать. Но эти поиски оказались совершенно безрезультатными. На его расспросы соседка ничего не могла сказать, кроме того, что однажды вечером в ее дверь постучал человек. Было трудно определить, каковы его звание и род занятий. Лишь по нескольким произнесенным им с особым ударением словам, она поняла, что он нездешний. С ним был маленький мальчик. Мужчина оставил ей сумму денег и попросил заботиться о малыше. Был ли это его отец, она не знала. Незнакомец не производил впечатления человека, охотно отвечавшего на расспросы.

Два года назад эта милая женщина скончалась. Но Александр был уже в том возрасте, когда мог позаботиться о себе сам. У него была Школа, были приятели, была маленькая квартирка и были мечты.

Вечером, уже накопав достаточное количество земляных червей, Александр, возвратясь домой, почувствовал легкое беспокойство. И, пока он отбирал снасти для завтрашней рыбалки, беспокойство переросло в смутное ощущение тревоги. Он спросил себя, что может тревожить его в этот обычный теплый вечер и понял — рыбалка не состоится. Но что помешает ему, не знал. Просто решил оставаться начеку и приготовился к неожиданностям. С этим чувством собранности он отправился спать, зная, что и утром оно не оставит его.

На рассвете, когда солнце еще пряталось за холмом, в город ворвался всадник. Он проскакал по главной улице, с размаху перескочил через маленькое стадо овец, свернул в переулок, поднялся по тропинке на пригорок, и остановил коня только перед домом Учителя. Его видел пастух, двое дворников и крестьянин, направлявшийся на рынок с целью, если повезет, обменять излишек яиц на ящичек гвоздей. Им запомнилось чрезвычайно бледное лицо всадника. По видимому он проскакал порядочное расстояние, и