Кто-то выслеживает. Не плачь, моя красавица [Мэри Хиггинс Кларк] (fb2) читать постранично, страница - 2

думаю, — сказала она, — нет, я убеждена, что мы, наша страна, сделали гигантский шаг назад во мрак средневековья. — Она подняла лежавшие рядом с ней газеты. — Просто взгляните на шапки в утренних газетах. Проанализируйте их! До чего они кровожадны! — Она быстро пролистывала газеты. — Вот, например… послушайте: «Коннектикут испытывает электрический стул». Вот еще: «Девятнадцатилетний умрет в среду». И этот: «Обреченный убийца твердит о своей невиновности». Они все такие — сенсационные, свирепые! — Голос у нее прервался и она закусила губу.

Стив бросил на нее быстрый взгляд. Им только что сообщили, что губернатор намерена созвать пресс-конференцию и заявить, что она категорически отказывается еще раз отсрочить казнь Томпсона. Это известие сокрушило Шэрон, и будет чудом, если ей не станет плохо. Им никак не следовало участвовать в этой программе сегодня. Решение губернатора лишало выступление Шэрон всякого смысла, и, Бог свидетель, Стив предпочел бы быть где угодно, только не здесь. Но ему надо было сказать что-то.

— Я считаю, что любой порядочный человек осуждает нездоровую сенсацию, как и необходимость в высшей мере наказания, — сказал он. — Но вспомните, что назначена она была только после исчерпывающего рассмотрения возможных смягчающих обстоятельств. Смертный приговор был необязателен.

— Вы считаете, — быстро сказал Броко, — что обстоятельства дела Томпсона, тот факт, что он совершил убийство всего через несколько дней после того, как ему исполнилось семнадцать, то есть только-только достигнув возраста полной уголовной ответственности, следовало бы принять во внимание?

— Как вам известно, — ответил Стив, — о конкретном деле, деле Томпсона, я говорить не буду, это было бы более чем неуместно.

— Я понимаю ваше положение, мистер Питерсон, — сказал ведущий, — но ведь свою позицию в этом вопросе вы заняли за несколько лет до того… — Он помолчал и докончил негромко: —…до того, как Рональд Томпсон убил вашу жену.

«Рональд Томпсон убил вашу жену». Сухая деловитость этих слов все еще изумляла Стива. После двух с половиной лет он по-прежнему ощущал шок и жгучее негодование при мысли, что Нина умерла вот так, что ее жизнь прервал вломившийся в их дом человек, чьи руки безжалостно затянули ее шарф у нее на горле.

Стараясь избавиться от этого наваждения, он посмотрел прямо перед собой.

— Одно время я надеялся, что запрещение казней в нашей стране станет постоянным. Но, как вы напомнили, задолго до моей личной трагедии я пришел к выводу, что сохранить главные человеческие права… свободу приходить и уходить без страха, свободу чувствовать себя спокойно в святыне своего дома мы сможем, только остановив тех, кто творит насилие. К несчастью, единственный способ помешать потенциальным убийцам как будто исчерпывается угрозой поступить с ними так же, как они поступают со своими жертвами. И после первой казни два года назад в крупнейших городах по всей стране число убийств сократилось самым впечатляющим образом.

Шэрон наклонилась вперед.

— У вас это звучит так логично! — воскликнула она. — Неужели вы не понимаете, что сорок пять процентов убийств совершают те, кому еще нет двадцати пяти лет, причем за спиной у многих из них трагическое детство и длинная история психической неуравновешенности?

Одинокий зритель в номере 932 отеля «Билтмор» отвел взгляд от Стива и посмотрел на молодую женщину внимательно и задумчиво. Вот, значит, журналистка, на которую Стив серьезно положил глаз. Совсем не похожа на его жену. Явно повыше ростом, худощавая фигура, словно от занятий спортом. А жена Стива была маленькой куколкой с округлыми грудями и иссиня-черными волосами, и они кудрявились на ее лбу и ушах, когда она поворачивала голову.

Глаза Шэрон Мартин напомнили ему цвет океана в тот день прошлым летом, когда он поехал на пляж. Он слышал, что на пляже Джонса легко подцепить девочку, но ничего не вышло. Та, с которой он попробовал поиграть в воде, заорала: «Боб!» — и сразу рядом с ним возник этот тип и спросил, в чем дело. Ну и он оттащил свою подстилку в другое место и просто смотрел на океан, наблюдая, как меняются краски. Зеленые… вот-вот. Зеленые с примесью синевы и словно кипящие. Ему нравились глаза такого цвета.

Что там говорит Стив? А, да что-то о том, что он жалеет жертвы, а не их убийц — «людей, не способных себя защитить».

— Я им тоже сочувствую, — воскликнула Шэрон. Но ведь вопрос не стоит либо — либо. Неужели вы не видите, что пожизненное заключение будет достаточным наказанием для всех Рональдов Томпсонов в этом мире? — Она забыла Тома Броко, забыла телевизионные камеры, вновь пытаясь переубедить Стива. — Как можете вы… вы такой сострадательный… так высоко ценящий жизнь… как вы можете брать на себя роль Бога? — спросила она. — Как может у кого-либо хватать дерзости, чтобы брать на себя роль Бога?

Этот спор начался и кончился таким же образом, как в первый раз полгода назад, когда они познакомились,