Уштарец [Евгений Алексеевич Гришаев] (fb2) читать постранично, страница - 2

песок. Небо над головой было неестественно бело-голубым, местами на нём проскальзывали розовые и зелёные оттенки. Солнечный свет был каким-то слишком белым, от чего все остальные цвета вокруг казались блёклыми.

Восстановив дыхание сел и осмотрел себя. Вся одежда пришла в негодность. Рукава у моей брезентовой куртки были оторваны и находились неизвестно где, джинсы получили большие дыры, причём со всех сторон, словно кто-то специально ножницами сделал отверстия для вентиляции. Ботинки с высоким голенищем остались целы, но внешний вид у них стал таким, словно их носили не две недели, как было на самом деле, а минимум пару лет, причём не снимая. Для лучшего понимания того где нахожусь, встал и ещё раз осмотрел всё вокруг. Дороги, по которой я только что ехал, нигде не увидел, даже намёка на её существование. Вокруг до самого горизонта только сухая земля, камни и серый песок. Где я и в какую сторону идти, так и не определил ни через пять минут, ни через десять, в итоге пошёл просто прямо, повернувшись спиной к солнцу. Кровавые ссадины, полученные при падении, вначале причиняли боль, но вскоре я к этой боли привык и забыл о них.

Приблизительно через час моя голова начала нормально мыслить, а глаза стали замечать некоторые не стыковки в природе. Солнце было значительно меньшего размера, нежели то, к которому я привык и уж какое-то оно было слишком белое. Ещё был другим воздух, какой-то тяжёлый и горький, от него першило в горле и всё время хотелось сплюнуть вязкую слюну. Я этого не делал, понимая, что восполнить потерю воды в организме мне пока нечем, воды вокруг не было никакой.

Сколько времени я шёл по этой странной пустоши, неизвестно, странное солнце уже вскоре намеревалось скрыться за горизонтом, после чего должны наступить вечерние сумерки. Темнота меня не так пугала, в отличие от поднявшегося ветра и потемневшего горизонта с той стороны, откуда он дул. Судя по очень сухому воздуху, ветер не собирался пригнать дождевые облака, чтобы вдохнуть жизнь в мёртвую землю, он собирался пригнать бурю, либо песчаную, либо пылевую. Мне срочно требовалось найти укрытие от стихии, и я побежал. Бежал в надежде, что вскоре смогу найти хоть что-то, хоть какую-нибудь яму или большой камень, которые будут способны защитить меня от природной пескоструйной машины.

Через полчаса бега, когда силы меня стали покидать, я увидел впереди то, что по моему мнению могло меня спасти. Из земли что-то торчало, возвышаясь на полтора метра над кучей песка. Предметом оказался угол железного ящика довольно большого размера. Я стал лихорадочно его откапывать, чтобы потом поставить на одну из сторон, так защиты от бури станет больше. Ломая ногти и сдирая кожу с пальцев, я как большая землеройка углубился на полметра в грунт и обнаружил то, чего даже и не предполагал найти. Откопал я человеческие останки в истлевшей от времени одежде. Человек находился частично внутри этого ящика, высунувшись в дыру и перегородив этим доступ песка и земли внутрь. Сейчас, когда от человека почти ничего не осталось, вынуть его оттуда труда не составило, после чего я смог заглянуть внутрь. Осмотрев то, что находилось внутри, я вначале не поверил своим глазам. Этим проржавевшим железным ящиком была кабина странного транспортного средства, напоминавшего очень древний трактор.

Как раз к этому времени ветер усилился и принёс с собой первую порцию песка и пыли. Недолго думая, я протиснулся внутрь и закрыл вход спиной, благо размер окна, через которое я влез, был небольшим. Сразу стало темно, от потревоженной пыли поднятой моей вознёй в воздух, защекотало в носу. Через несколько секунд пару раз чихнул и вспомнил, что у меня в кармане лежит зажигалка. Она каким-то чудом сохранилась после всего, что произошло. Кроме этой зажигалки ничего не сохранилось, ключи от дома, перочинный нож и баночка с крючками, грузилами и парой запасных поплавков, исчезли без следа. Посветил пламенем зажигалки и ещё раз осмотрел эту странную кабину. Ничего угрожающего жизни и здоровью не увидел, всё старое, ржавое, но развалиться пока не должно, бурю переждать вполне смогу, главное от окна не отходить.

За приблизительно четыре часа пока бушевала буря, моя спина онемела, приняв на себя удары миллиардов песчинок и мелких камешков. Часть из них, конечно же, попала внутрь моего убежища, но их было слишком мало, для того чтобы усложнить мне жизнь. С каждым часом пить хотелось всё больше и больше, голод тоже стал напоминать о себе, но пока ещё не так настойчиво, как жажда.

Когда ветер утих, и пыль с поднятым в воздух песком перестали портить жизнь добрым людям, то есть мне, я наконец-то отлип от окна и с наслаждением сделал простую зарядку, чтобы вновь почувствовать спину. За пределами моего укрытия было темно, ночь, как ей и положено, уже вступила в свои права. Тратить газ в зажигалке, чтобы устроить обыск кабины старого трактора, было жаль, я решил дождаться утра и, усевшись удобнее, задремал.

Спал плохо, мне снились кошмары, как только