Террорист номер один [Пантелей] (fb2) читать постранично, страница - 3

муджахидов и умеющие жить в горах, муджаддиды всего за полгода взяли под контроль весь Бадахшан, объявили о создании Бадахшанского Джамаата и… объявили Джихад Пакистану. Все это они сделали без тяжелого вооружения и без поддержки с воздуха.

Будь Ахмат Шах Масуд более суеверным, он бы поискал в этом происки шайтана, но он был воином и оценивал происходящее без лишнего мракобесия. Шурави учились очень быстро. Они больше не лезли в горы с бронетехникой и автоколоннами. Муджаддиды работали пятёрками — командир, снайпер, два пулеметчика и «тяжелый», с укладкой из двух новых русских шайтан-труб — огнеметов шмель. Такая пятёрка в подходящем месте могла на сутки задержать целый батальон. А еще они роились, как осы, то расходясь по схронам в ущельях, то собираясь в большие отряды для конкретных задач. А еще они привели в Бадахшан своих имамов…

— Ас-саламу алейка, доблестный амир, по праву прозванный Счастливым^[4].

— Ва-алейкум ас-салям ва-рахмату-Ллахи ва-баракятух. Почему ты приветствуешь меня как гостя, шурави, и в чем мое счастье?

— Я не шурави, а русский, произнесший шахаду^[5], и ты мой гость. Ты не пленник. Ты волен уйти прямо сейчас, даже не выслушав меня. Если хочешь — уходи. Из моих тебя никто не тронет. Что касается счастья, то ты без единой царапины пережил корректируемый огонь двух гаубичных батарей. Это даже не счастье, а настоящее чудо.

— Ты муджаддид? Чего ты хочешь?

— Муджаддид. Меня зовут Мохаммед Асхам^[6].

Ахмад Шах Масуд с оценивающим интересом посмотрел на человека, за которого американцы объявили награду в миллион долларов. Эти идиоты даже не догадываются, что он шурави, считают его кем угодно — палестинцем, ливанцем, турком, но только не шурави. «Террорист номер один», словно прочитав его мысли, улыбнулся и кивнул в подтверждение. Шайтан!

— Где мы?

— У истока Панджшера. Ущелье уже полностью зачищено. Уйти сейчас можно только на север, но один ты в таком состоянии через перевал не пройдешь. Уходить нужно как можно скорее, тебя ищут. Я хочу тебе помочь.

— Почему?

— Не хочу, чтобы тебя убил придурок и алкоголик Кармаль. Если ты попадешься военным, то это обязательно случится. Панджшер для тебя временно потерян, настало твое время совершить Хиджру.

— Кармаль придурок и алкоголик, которого вы навязали Афганистану.

Отпираться русский даже не подумал.

— Наделано уже много всяких глупостей. Часть из них еще можно исправить. Шурави не нужен Афганистан, шурави нужно, чтобы сюда не пришли американцы и фанатики-ваххабиты. Ты ведь тоже не хочешь их прихода?

— Не хочу.

— Как видишь, у нас уже есть общие интересы. К тому же, лично я поддерживаю твое стремление отделиться от пуштунов в независимом Северном Афганистане. И я знаю, как можно договориться с пуштунами по-хорошему.

— Шурави этого не допустят.

— В скором времени нас всех ждут большие перемены, в том числе и шурави. Аллах вразумит их. Но до этого еще нужно дожить. Я могу тебе помочь. Принимаешь ли ты мою помощь, Ахмад Шах?

— Куда вы пойдете?

— В Бадахшан.

— И что меня там ждет?

— Поговоришь с моим амиром. Он ищет умелого и удачливого командующего для доблестной и, в будущем, победоносной бадахшанской армии. Мой амир считает Кармаля и прочих парчамистов^[7] никчемными бачабозами^[8], но пока вынужден это скрывать.

— Почему?

— Потому, что амир моего амира такой-же никчемный партийный бачабоз. У нас тоже много проблем, Ахмат Шах, но мы о них знаем и постараемся в скором времени решить.

— Я иду с вами.

— Хорошо. Пока идем — я твой амир. Если скомандую залечь — сначала падай, потом думай.

— Да, амир.

26 апреля 1984 года. Афганистан, провинция Бадахшан. Город Ишкашим. Неофициальная столица Джамаата Бадахшан. ППД группы «Ворон».

— Ты нам нужен в Москве.

— Не сомневаюсь, но вынужден отказать. Вы должны сами спасти свою страну, а я пока займусь спасением остального мира. Я теперь Асхам, прапорщик Воронов героически погиб за Родину в Бадабере. Зачем вам его труп? Или вы уже испугались?

Генерал-майор КГБ, заместитель начальника Первого Главного Управления и начальник Управления «С»^[9] ПГУ КГБ СССР сейчас чувствовал себя как подросток, застигнутый с поличным на чем-то постыдном. «Ворон» спросил как всегда спокойно, без всяких эмоций, он всегда говорил так, словно зачитывал расписание движения поездов. «Будьте осторожны и внимательны! Пригородный поезд Бердичев-Хацепетовка отправляется с третьего пути…» «Вы уже испугались?»

— Не хами, Максим.

— Извините, Юрий Иванович. Глагол я и правда выбрал неудачный. Для чего я вам нужен в Москве? Всё давно спланировано и моего участия не предусмотрено. Вам не хватает ухорезов?

Действительно незачем. Дома нет таких задач, которые нельзя решить без Ворона. Просто испугались, глагол