Как зарождается зло (СИ) [A-Neo] (fb2) читать постранично, страница - 25

собака и постоянные мысли о мести черепахам в итоге повлияли на формирование фантастического сна.

Но почему же так предательски ноет сердце?

— Сколько лет прошло, а саднит до сих пор, — вспомнил Шреддер свои собственные слова.

Откинувшись на спинку скамейки, он задумался.

Порядочно лет миновало, многое произошло. Отец больше не поднимал на него руку и отношения их оставались прежними. Жили под одной крышей два чужих друг другу человека. Да все Ороку, если разобраться, были друг другу чужими! Того существа, которое могло объединить их, давно нет на свете и не нужно о нём…

Глаза подозрительно защипало. Что за чёрт?! Плачущий Шреддер — вот ещё не хватало! Так, что случилось дальше? Отец совсем перестал замечать его, а мать ещё какое-то время ругала и таскала за уши. А когда Саки исполнилось восемнадцать, отца убили. Молчаливое противостояние оборвалось. Но планы господина Ороку не пропали даром. Человек, явившийся в дом Ороку после похорон, говорил о мести. Хотя Саки вовсе не считал себя обязанным мстить за гибель отца, он вынужден был выполнить долг, а потом обязательство переплелось с его личными устремлениями.

Тренировки, власть над кланом, настигшее, наконец, убийц возмездие — и всё более глубокое погружение в опасный мир якудза.

Брат Кацуо с годами превратился в до безобразия честного зануду. Их прежние драки переросли в настоящие столкновения, со стрельбой и нешуточной кровью.

— Мерзавец! Ты снова опозорил наш род! — гневно восклицал лейтенант токийской полиции Ороку Кацуо.

— Ещё неизвестно, кто опозорил наш род! — парировал матёрый преступник Ороку Саки, вспоминая отца.

О Кёсиро они не говорили. Мать, с общего согласия заключённая в дом престарелых, больше не могла им препятствовать, но братья Ороку уже не нуждались в собаке — ни в собственной, ни в одной на двоих.

Шреддер тряхнул головой, освобождаясь от неприятных воспоминаний. Помог оживший передатчик. Привлечённый пиликаньем коммуникатора, бродячий пёс подошёл ближе. Он видел, как странный человек полез в карман и облизнулся, надеясь на подачку. Но, к его разочарованию, человек вытащил нечто пахнущее металлом и пластмассой, словом, абсолютно несъедобное.

— Вас только за смертью посылать! — заворчал Шреддер на смотрящую с экрана передатчика виноватую носорожью морду. — Вы всё сделали, как я приказал?

— Так точно, босс! — по-военному отрапортовал Рокстеди, но несколько невнятно, явно что-то дожёвывая.

Шреддер с подозрением покосился на подчинённого. На морде Рокстеди что-то поблёскивало и японец едва не расхохотался, разглядев наколотый на рог мутанта обрывок фольги.

— Почему так долго возились? Грабили ближайшую кондитерскую?

— Ну… этта… — замялся Рокстеди.

— Ага, босс! — носорожью морду потеснила кабанья. — А как вы… хрр… догадались?

— Нужно быть полным идиотом, чтобы не понять! Ладно, сидите там и ничего не трогайте. Я скоро буду. Конец связи!

Парочка незадачливых мутантов немедленно приступила к поеданию награбленных вкусностей, пока не явился босс и не отобрал всё. Чавкая и давясь, подручные Шреддера горстями бросали в пасти конфеты, шоколадки и печенье. Скоро всё было надёжно укрыто в их животах. Осталась только одна плитка шоколада, которую Бибоп вознамерился заглотить вместе с обёрткой, но Рокстеди перехватил его руку.

— Погодь, эту оставь боссу! Может, он не будет так на нас злиться. С орехами, как он любит.

— Почём тебе знать… хрр… что любит босс? — поинтересовался кабан с ирокезом, с сожалением выпуская из рук шоколадку.

— Ну как… он же всегда говорит — всыплю вам на орехи, разделаю под орех, расколю черепах, как орехи, — соображал носорог, почёсывая затылок. — Значит, орехи он любит, раз всё время вспоминает их.

— А-а… Ты умный.

Друзья уселись прямо на землю — стеречь вверенный им прибор и ждать Шреддера.

Ороку Саки поднялся со скамьи и почувствовал на себе пристальный взгляд. Бродячий пёс смотрел на него и заискивающе вилял хвостом. Шреддер вернул передатчик в карман и извиняющимся голосом сказал бродяге:

— Прости, приятель!

Затем он шагнул в сторону и исчез в темноте.