Невидимые связи [Ежи Эдигей] (fb2) читать постранично, страница - 3

class="book">Поручик Анджей Корч вместе с другими сотрудниками, стянутыми со всего города, стоит в оцеплении. Они окружили кордоном весь двор горящего склада. За их спинами собирается толпа. Она расчет, становится все гуще.

В тишине летнего вечера явственно слышен треск горящего дерева. Издали доносится раздирающий вой сирен.

– Наконец-то, – с облегчением вздыхает Корч. Ведь уже больше сорока минут ждут они пожарных.

– У них всегда так, – громко произносит кто-то за спиной поручика, – приедут, когда уже нечего тушить.

– Помнишь, как в прошлом году горел детский сад?

Продолжения беседы Корч не слышит. Слова заглушаются воем сирен. Пожарные машины одна за другой въезжают во двор.

Сарай теперь уже сплошное море огня, лишь слегка затянутое легким дымком.

Первые струи воды вздымают клубы пара и дыма, но огонь не отступает.

«Поздно», – думает Корч.

Раздается команда: «Очистить двор!»

Цепь милиции с трудом отжимает толпу. Никому не хочется пропустить впечатляющее зрелище. В окнах соседних домов теснятся зеваки. Детвора, словно стая воробьев, усыпала столбы, деревья, крыши. Крохотные фигурки – темные подвижные пятнышки – отчетливо вырисовываются в свете растущего зарева. Теснимые сотрудниками, они отступают, но так и норовят проскользнуть сквозь цепь кордона. Корч ловит за шиворот мальца, который, воспользовавшись благоприятным моментом, прошмыгнул во двор сквозь дыру в заборе. Парнишка дрыгает ногами, вырывается.

С грохотом рушится кровля. Клубы густого удушливого дыма, пронизанные мириадами искр, взмывают вверх.

Пожарники отказываются от дальнейшей борьбы за спасение сараев. Теперь они поливают из брандспойтов начинающие тлеть заборы, стремясь отсечь водяным барьером дорогу огню к ближайшим домам. Однако ветер дует именно сюда, разнося укрытые в буром дыме снопы искр. Опасность нарастает. Всю цепь стягивают на этот участок: не исключается необходимость срочной эвакуации населения.

Решение, похоже, своевременное и правильное. Огонь уже перебросился на самочинно натыканные жителями во дворах деревянные сарайчики для хранения дров, угля и всякой рухляди.

И тут начинается паника. Жители оказавшихся в опасности домов, владельцы сарайчиков бросаются спасать свое добро. Люди мечутся, мешая пожарным, рвутся в горящие строения. Здесь и там слышны крики, плач, из окон домов летят вещи. Кто-то падает, теряя сознание, кого-то сбивает с ног струя воды.

– Спасать людей! – кричит Корч.

Осипший его голос теряется в общем гаме, шипении воды, гуле и треске пожара.

Прижав мокрый платок к лицу, в начавшем тлеть мундире Корч бросается на помощь. В густом дыму почти на ощупь отыскивает людей. Выносит сначала потерявшую сознание женщину, потом вытаскивает со двора чуть живого мужчину.

Где-то поблизости раздается стон. Он спешит туда. У

глухой стены каменного дома полыхает деревянный сарайчик чуть больше собачьей будки. Корч прислушивается. В ушах шумит. Он собирается уже повернуть назад, как вдруг снова слышит стон. Не раздумывая, прыгает в огонь.

Спотыкается и, теряя равновесие, падает. Пытается встать.

Щупает вокруг себя руками. Он ничего уже не видит.

Чувствует, что задыхается. Руку обжигает пламя. Он инстинктивно отдергивает ее и натыкается на что-то мягкое.

«Человек», – вспыхивает в сознании. Корч мгновенно приходит в себя. «Спасти, во что бы то ни стало спасти!» С

трудом он поднимается на колени, тащит безжизненное тело. «Сколько прошло времени? Секунды, минуты, часы, вечность?…»

Вдруг он чувствует, как чьи-то руки подхватывают его, поднимают с земли. Кто-то пытается разжать его пальцы, конвульсивно сжимающие одежду спасенного. «Нет, он его не выпустит».

Волна свежего воздуха. «Наконец-то!» Он пытается вздохнуть. Тело пронизывает острая боль, и Корч теряет сознание.

ГЛАВА III

Знойный июльский полдень. Воздух недвижим. Нечем дышать. Раскаленные солнцем камни обжигают ноги.

Корч сворачивает в небольшую зеленую улочку. Здесь чуть прохладней. Кроны лип отбрасывают густую тень.

Улочка словно вымерла. Не видать ни души. Рабочий день еще не кончился, и в магазинах полупусто. Женщины в домах готовят обед. Дети или выехали в лагеря, или на озере. Пусто и сонно, словно в пору сиесты, и лишь коты греются на солнце.

Только через час оживут снова улицы. Наполнятся спешащей по домам толпой. Потом движение вновь замрет.

Появится публика лишь под вечер, заполняя кафе, рестораны, кинотеатры. Весь заборувский «бомонд» в лучших выходных туалетах можно будет тогда встретить на