ее полете участвовал Карачаев, и когда он был над Берлином, в самое неподходящее время маневров и бомбометания постылые слезы застлали ему глаза.
«Семен Петрович… брат мой… — думал он. — Поздравляю тебя. Целую тебя».
Анну вызвали в военкомат и вручили ей новенький аттестат от мужа из действующей армии.
Прибежала Зинаида с криком:
— А! Что я тебе говорила! Ну? Кончился твой развод? И неужели Георгий Георгиевич теперь это… действительно — правда… как Че-калов, Громов? Ой, Ань, ой!
Ей ответил Сережа с затаенным ликованьем:
— Полевая почта! Номер… одиннадцать двадцать один-бэ!
Первого числа нового месяца Анна в сопровождении директора вошла в школьный класс. Дети-старшеклассники встали и, когда директор сказал обычное: «садитесь», они остались стоять и долго стояли, глядя на Анну, потому, что все знали, кто ее муж, отец Сережи, совсем не загадочный, а просто надежный, верный человек, который так давно не был дома — оттого, что он военный, и его дом — вся наша земля, и все Сережки от Москвы до Мадрида — его сыновья.
Последние комментарии
56 минут 51 секунд назад
4 часов 50 минут назад
4 часов 54 минут назад
10 часов 15 минут назад
1 день 21 часов назад
2 дней 5 часов назад