От былины до считалки [Владимир Соломонович Бахтин] (fb2) читать постранично, страница - 2

градусов, а в избе не продохнуть от жарко натопленной печи.

Удивительные люди, знатоки, мастера, творцы народного искусства, веселые умельцы живут везде.

Как-то ленинградские газеты вдруг заговорили о том, что в деревне Лампо- во стоят избы с особенно интересной резьбой. Я знаю эти места — деревни Остров, Орлино, Дружная Горка, Лампово. В каждой из них есть чем полюбоваться. Однако ламповские избы выделяются. У них украшены не только наличники окон, но и балконы, и передняя стена, и конек крыши, и даже круглые окна жилых чердачных помещений — светелок. Во всем этом чувствуется единая художественная школа. Оказывается, в Лампове жили выходцы с Севера — из Архангельской и Вологодской губернии. И дома они строили по-своему. Хозяева сохраняют старые резные доски и нередко переносят их на новые постройки.

Однажды стоял я и смотрел на такой дом.

— Да, вот это мастера были, — говорю, чтобы вовлечь в разговор старика, который отдыхал на скамеечке. — Теперь, наверно, так никто не сделает?

— Это почему же? — обиделся он. — Давай, я тебе точно таких же досок нарежу. У меня и инструмент, и трафареты — всё есть. Ну, заказывай, что ли?

Я пообещал: буду строить дом — обязательно обращусь к нему.

В этих же деревнях, совсем неподалеку от Сиверской, где всегда полно дачников и как будто бы ничего деревенского уже не осталось, живет немало хороших песенниц.

В 1957 году несколько вечеров провел я в избе 87-летней Софьи Яковлевны Абент — бабушки Софьи, как ее величали в деревне Орлино Гатчинского района. Кстати, название этой деревни жители связывают с именем Петра I. Рассказывают, что он был там на охоте, подстрелил орла, оттого, мол, и деревню так назвали.

А потом один старик показал дом.

— Вот здесь останавливался Репин. У этого окна он сидел, когда рисовал.

Мы поднялись в светелку. Осмотрели Орлинское озеро, берег.

— Будете в Ленинграде, — сказал старик, — поищите ту картину, узнаете на ней нашу местность…

В соседнем поселке Дружная Горка и теперь еще работает стекольный завод, основанный в начале прошлого века. Сюда были приглашены немецкие и шведские мастера. Видно, если судить по фамилии, и бабушка Софья — потомок тех мастеров. На старом кладбище близ Орлина мне не раз встретилась эта фамилия — Абент.

Всю жизнь бабушка Софья работала. С десяти лет стала ходить на стекольный завод в Торковичи. Получала 25 копеек в день. С девяти-десяти лет пошли на фабрику и ее дочери. Я точно записал ее слова:

— Сливочное масло видели два раза в год — на пасху и на рождество, а в будни — и хлеб, как шоколад, был. На работу, на целый день брали с собой бутылку чаю и два куска хлеба, смоченные постным маслом…

А какие там и сейчас живут искусники! Во многих избах можно видеть местные изделия — графины, внутри которых сидят красногребенные петухи, люстры с затейливыми подвесками.

Ни с чем не сравнимое удовольствие — неторопливо шагать по широкой, пустынной с утра дороге или по узенькой тропке, соединяющей соседние деревни… Синеют дальние леса, сверкает придорожный ручей, густо пахнет цветущий луг.

Каждый разговор с людьми открывает что-то новое для тебя. Каждая встреча — это новая надежда. А вдруг!.. И какую радость испытываешь, когда наконец после долгих странствий и поисков действительно приходит удача:

только что рожденная, никем еще не записанная частушка или, наоборот, редкостная старинная песня, о которой ученые думали, что она забыта.

В этой книге много говорится о прошлом. Оно не исчезает бесследно, остается жить в наших обычаях, привычках, в слове, в песне, в сказке. Настоящее, по словам В. Г Белинского, есть результат прошедшего и указание на будущее. Чем лучше мы будем знать историю, тем вернее сможем оценить сегодняшнюю действительность, тем основательнее будем строить коммунистическое будущее.

…Книга эта рассказывает о народном творчестве, о собирании его, о связях с древними верованиями, с жизнью народа, с письменной литературой. Конечно, главное, основное здесь — это работа, выводы ученых нескольких поколений. Но часто я опираюсь и на свой опыт, вспоминаю о своих экспедициях, знакомлю со своими находками. Я не писал обо всем одинаково подробно, не стремился сделать книгу похожей на школьные учебники. Скорее она дополняет их какими-то сведениями, фактами, наблюдениями.

Будет замечательно, если книга даст некоторое представление о науке филологии — в особенности о той ее части, которая называется фольклористикой, — если книга хоть в какой-то степени научит размышлять, сопоставлять, анализировать произведения словесного искусства.

Мне хотелось, чтобы читатель почувствовал красоту произведений народного творчества, научился находить их, слушать и, может быть, даже записывать.

Пусть