====== Глава 1. С возвращением! ======
По весеннему, почти летнему небу лениво позли синеватые облачка. Звенели мошки, висела в стеклянном воздухе пыль. Легкий ветерок едва колыхал молоденькую листву. Солнце грело и, порой, немного обжигало. В Красных дворцах стояла пустынная тишина — даже София, соседская бойкая девчонка, не высовывала носу из дома и преспокойно смотрела мультики с мороженым в руке.
Эрика с радостью последовала бы ее примеру. И на мультики согласна, хоть не любила мельтешащие цветные картинки. Или вон, как пушистый белый кот Персиан, улеглась бы в тени и засопела. Но нет, надо стоять на крыльце, под палящими лучами, вглядываться в режущий глаз горизонт и ждать того, кого ни ждать, ни встречать совсем не хотелось. Ну, не в одиночестве мучается, и на том спасибо.
— И все-таки ты не должен здесь со мной жариться, Ил, — зевнула девушка и скосила голубые глаза в сторону друга. — Иди в дом, раз уж с Лилькой в город не поехал.
Подселенец смахнул светлую челку с влажного лба и задорно улыбнулся:
— Нет уж, я тебя одну не оставлю. Сестра сестрой, но в первую очередь эта девчонка — дочь опенула. А если ее уже «желтые» завербовали? Мы же ничего о ней не знаем!
И в таком духе каннор отвечал на любое «почему» и «зачем». Отмазка, конечно, глупая, но раз парень хочет стоять — пусть стоит.
В первые несколько дней, что прошли после Дня города, Ил заявил, что терять подругу больше не намерен, а потому вызвался охранять ее и днем, и ночью. Бабушка Лия ничего против нового жильца не имела, да и под надзором самого настоящего мага внучка в безопасности. Так блондин обосновался в комнате Эри, словно настоящий телохранитель. Впрочем, друга тоже можно понять: канноры долгие годы искали опенула, а потом еле уберегли его — то есть, ее — от вражеского лагеря инсивов. Но порой Ил перегибал палку. Особенно, когда в поле его зрения появлялся Оливер.
При воспоминании об Оли сердце окутало приятное тепло, а на лице расплылась глупая улыбка.
— О, дело плохо. Перегрелась, — цокнул языком подселенец. — Сходи-ка за панамкой и попей чего-нибудь холодного.
— Да я не от того, — махнула рукой Эри и села прямо на пыльные ступеньки.
Персиан, заметив такую перемену положения, тут же встрепенулся и, небрежно переставляя пушистые лапки, приблизился к девушке за порцией ласки. Белуха осторожно почесала ему за ушком.
— Что-то ты к нам зачастил, приятель, — хмыкнула она.
— Ну так он мне родня почти. Мы братья по духу, — рассмеялся Ил и опустился рядом. Кот тут же разлегся между двух людей и важно поджал под себя лапки.
— Знаешь, будь я на его месте, я бы тебя стороной за километр обходила. Бедняжку, наверное, целый день после твоего дурачества колотило. Вселения ваши… бр-р! — Эрику передернуло. Еще свежи были воспоминания об Анель, инсиве-подселенке, и ее методах пленения.
— Ладно тебе, Персиану все равно! — прищурился каннор и подхватил звереныша на руки. Кот недовольно мявкнул, но вырываться и не думал. Ленился. — У, морда породистая! Если бы не ты, Эрику мало того, что инсивы бы вычислили, так она бы еще и в школу опоздала. Герой, ничего не скажешь.
Персиан заурчал. Ил фыркнул в ответ и принялся пристально разглядывать голубые кошачьи глазенки. Да так, что, казалось, вот-вот вселится.
— Не переусердствуй. Дейр же просил без надобности не вселяться, — подметила Эри и потянулась. — Я за твоим телом опять по всему городу гоняться не буду.
— Ох, ну если ради сей миссии ты вновь снюхаешься с инсивом, то… — закатил разноцветные глаза маг и отпустил недовольное животное.
Белуха насупилась:
— Мы уже обсуждали…
— Да-да, Оливер не инсив, я помню. Просто у него желтый камень в груди. И родился он на Инсиве. И сестра у него инсив. И к убийству твоей тети он руку приложил. А так он хороший, лучше некуда!
Душа противно сжалась. Пусть прошло уже около пяти месяцев с тех пор, как тетя Сондра погибла, но что-то внутри волновалось при каждом упоминании о ней. Эри не раз ловила себя на мысли, что будь Сондра жива, то очень многих проблем можно было бы избежать. Например, с освоением дара.
Как бы Эрика ни старалась, но установить хороший, крепкий переход ей вновь так и не удалось. А она-то раскатала губу — первый раз она «смяла» пространство запросто, второй еще легче. И даже тот случай в лодочном сарайчике, когда она без труда нашла, почувствовала запертый проход, лишний раз доказывал ее колоссальную магическую силу.
Но было одно «но». Эрика не должна быть опенулом. Ни по каким законам логики. Ее мать, отец, даже бабушка не являлись опенулами. И в роду как минимум на четыре поколения по всем линиям их не нашлось. Она, Эрика, и тетя Сондра стали невероятными исключениями. Ошибками. Невозможными!
Как же можно верить в себя и свои силы, если в голову, стоит взяться за ручку двери, лезет назойливая мысль: «Ты не колдун и колдовать не можешь. Ты мутант, существование которого не предусмотрено природой. Ты обычный человек!» Даже Оливер, глядя на подругу, разводил руками. Будь он хоть трижды опенулом, но заставить быть опенулом кого-то еще он не мог. Тем более, не зная проблему. Эри не рассказала.
Да, Оливер ее хороший друг — он добрый, понимающий и совершенно точно смог бы дать парочку советов по поводу магии! Но Белуха отчего-то была на все сто уверена: стоит Оли узнать правду, и он расхочет иметь с ней дело. Ведь, по сути, кто она такая? Ничем не примечательная девушка, коих в Дэнте пруд пруди. Обыкновенный человек. Вот где обычные люди — и где отлично подготовленный воин с самым значимым на земле Лайтов даром!
Ил мимоходом огладил синий искрящийся камень в виде ромба под кадыком. Замер на пару мгновений и вздохнул:
— Оливер сейчас сюда целую ораву перекинет. Когда там твоя сестра приедет?
— Обещала утром, — устало выдохнула Эри. — Так что уже черт его знает. Случилось что-то?
— Угу, но меня, как обычно, в курс дела не посвящают. Действительно, кто я такой! Всего-то лучший друг главнокомандующего! — обидчиво пробубнил подселенец и, кряхтя, поднялся с теплого крыльца. — Ладно, посиди пока тут. Я постараюсь их спровадить поскорее, — и, чуть тише добавил, — Ничего без нас не могут, олени сиреневые.
Эрика подавила смешок. Клички, которые Ил давал лагерю ляров, с каждым разом становились все страннее и смешнее. Посоревноваться с ним мог бы только Оливер, раздавший прозвища уже всем знакомым.
Оли, к слову, все больше времени проводил на островах. Точнее, на одном острове — Канноре. Лагерь поначалу принял «новобранца» в штыки, но, кажется, попривык. Да и угроза, что Эрика останется лишь с инсивом, звучала убедительно. Так что последние две недели девушка его и не видела толком. В школе его удачно отмазывали: кто-то писал ему липовые справки о болезни. Появлялся он в коридорах нечасто, но то лишь служило на руку — Лилия лишний раз не начинала лекцию на тему «Тысяча и одна причина, почему я ненавижу Оливера».
Белуха поникла. Что Лилька, что Ил — единственные посвященные во все люди, постоянно крутившиеся рядом, — на дух не переносили объект ее розовых снов. С Сотенко вообще все было худо. Любое упоминание любви, симпатии, да просто парней запускало в ее голове невидимый механизм, врубающий голосовые связки на полную. А орущая на ухо соседка по парте — удовольствие не из приятных.
В остальном же жили мирно. По сравнению с событиями трехнедельной давности — уж точно. Никто не следил из-за угла, не пытался украсть или убить. Даже инсивы затихли и носа не высовывали. Видимо, Керал еще не отошла от разоблачения. В школе прошли почти все годовые тесты и контрольные, ученики досиживали положенные деньки, как могли. Так что Белуха позволила себе отдаться лени, редким тренировкам в магии и приготовлениям к приезду внезапно объявившейся двоюродной сестры.
Пол содрогнулся. Персиан, крутившийся неподалеку, недовольно заворчал. Эри даже не обернулась — привыкла уже к опенульским переходам. Раздались приглушенные голоса. Поначалу спокойные, но с каждой секундой усиливающиеся и превращающиеся в гневный рык. О, похоже, Ил-таки сорвался на Оливера…
Оливера? Оливера!
Белуха мгновенно подскочила на ноги. Неужели он здесь? Они уже целую вечность не виделись! Он все больше просто открывал двери, а сам не переходил. Столько всего произошло, столько нужно обсудить! Да какое обсудить — просто увидеть его улыбку, прикоснуться к его руке и сказать какую-нибудь милую глупую ерунду, чтобы в его кошачьих медовых глазах заискрились огоньки… Так, Эри, не увлекайся!
Как на крыльях она влетела в дом и бросилась вглубь, к тетиной комнате — складки чаще всего образовывались там. Дверь оставалась закрытой, но изнутри доносились недовольные, но знакомые голоса. Эрика без колебаний надавила на ручку.
— …отбросить хвост и… Эри! Подумать только. Ты! — отвлекся от спора и повернулся к ней Оливер.
Он внешне почти не изменился за те дни, что провел на Канноре. Волосы, такие же темные, как грива у вороного коня, забраны в аккуратный хвостик для удобства. Бледная кожа чуть потемнела от островного солнца. Губы обветрил морской бриз. Однако в теле появилась какая-то сила и уверенность. Оливер наконец-то чувствовал поддержку целого лагеря, перестал озираться и бояться, раскрылся, как цветок. Но от того не стал менее красивым.
Эрика тут же бросилась ему на шею и крепко-крепко обняла. В районе груди приятно затеплился камень, скрытый под одеждой. Оли сильно не хватало. С ним все становилось светлым и радужным, всякие мелочи уходили на второй план. Будто раскрывалось в душе что-то новое, неизведанное, но прекрасное!
— Ну конечно она! Ты у нее дома, между прочим, — рыкнул рядом Ил. — Я так понимаю, все по накатанной? Может быть, хоть в другую комнату уйдете, голубки? Тут людей, как в огурце семечек.
Белуха мигом отскочила. На нее в упор смотрело четыре пары глаз: раздраженного Ила, Дейра Лио — главнокомандующего канноров, немой Вирджинии, и, что самое ужасное, телепатки Марго.
— Ужасное? Ты меня что, до сих пор боишься? — насупилась последняя. — Я же извинилась.
В голове всплыли недавние события. Именно Марго, хрупкая девчушка двенадцати лет, сдала ее в плен инсивам. Конечно, она уже тысячу раз попросила прощения, но доверия маленькая читательница мыслей не вызывала.
— Ты мне тоже не особо нравишься.
— Марго! — прикрикнул на ту Дейр и устало потер переносицу. — Давайте уже сразу к делу перейдем, а то, боюсь, без кровопролития не обойдется. Либо парни передерутся, либо я кого-нибудь прирежу.
Ил, подтверждая его слова, смерил Оливера испепеляющим взглядом. И командиру пришлось встать между ними. Вряд ли он был против того, чтобы подселенец придушил инсива голыми руками. Но в таком случае его самого никто не стал бы слушать.
— Итак, я так понял, дочь Сондры Керш еще не приехала? — уточнил иллюзионист.
Эрика мотнула головой.
— Ладно. Тогда буду предельно краток. — Он неспешно потер ладони и прикрыл пронзительно-синие глаза. — В общем, нашли мы шкатулку. С трудом, но нашли.
Белуха подскочила на месте:
— Правда? Круто! Замечательно. А то я уже хотела к вам перебраться, в поисках помочь.
— Успеется. Тебе пока безопаснее на Недивинах. Тем более шкатулку, как я и думал, перебросили на землю Лайтов, вместе с огромной охраной. Так просто к ней не подобраться.
— Логично, — хмыкнул Оливер. — Уж что-что, а охранять в лагере умеют. Почти так же хорошо, как воевать.
— То есть, инсивы — охранники лучше всех? — скрипнул зубами Ил.
— Лучше или нет, а защищают добро получше, чем кое-кто защищал кое-что.
— Много неопределенности, крыса. Прямо говори! Или боишься, трус?!
— Трус? Кто же из нас еще трус, ящерка?
У Дейра задергался глаз. Взмах рукой — и комната наполнилась жутковатой дымкой, такой, что даже свет с улицы не мог прорвать. В воздухе запахло сыростью и гнилью. Спорщики мигом отшатнулись к противоположным стенам и уставились куда-то в пустоту.
— Что ты сделал? — испуганно сглотнула Эри, косясь то на Оли, то на Ила.
Оба выглядели до жути напуганными. Глаза выпучены, руки дрожат, лица такие, как мел, белые, что, казалось, могут след оставить.
— Болотный туман. Показывает самые главные страхи жертвы, — лениво пояснил Дейр и кивнул сам себе. — Неплохая вещь. Вычитал в твоей книге, в разделе про иллюзионистов. Ты еще не дошла, наверное.
— Не дошла, — согласилась Эри, хотя книгу эту даже в руки не брала.
Все, что касалось складок и переходов, она уже усвоила, а история, происхождение, взаимосвязи с другими дарами ее не интересовали. Вообще, чем больше она углублялась в изучение магии, тем меньше в магии оставалось волшебного. Как ни крути, а утратить эйфорию от колдовства не хотелось. Имеет же она право на детство!
Марго в тумане презрительно хмыкнула. Дейр, к счастью, этого не заметил.
— Итак, шкатулку мы нашли, — продолжал он, пока дым медленно рассеивался, а разгоревшийся огонек в его амулете угасал. — Сейчас уже полным ходом идет разработка плана, как ее можно достать. Но ты инсивов знаешь — они только что в свою сторону почуют, тут же набегут. Поэтому Марго и Вирджи на время останутся с тобой. Для дополнительной безопасности.
— То есть, мне потребуются еще охранники? — сглотнула Эри.
— Не тебе. Твоей сестре. Кроме того, нам нужно составить о ней представление. Насколько осведомлена о магии, о лагерях… Не бойся, это всего на день, может, два, — поспешил заверить ее каннор. Марго снова прыснула, но на этот раз Дейр бросил в ее сторону недовольный взгляд. И снова продолжил, — Да и Ил перевести дыхание сможет. А то он с тобой круглые сутки — устал, наверное.
Подселенец, уже оправившись от тумана, встрепенулся и на негнущихся ногах приблизился к другу. Глаза его, хоть и помутневшие, ясно говорили, что с решением главнокомандующего он не согласен и готов тотчас же его оспорить. Но оспорить уже не успел — Дейр взмахнул рукой и провозгласил:
— Мое решение — закон! Скажи спасибо, что на Каннор не забираю. А ты мне, между прочим, там не помешал бы. Марго, если неймется, может обсудить с лагерем. Может, еще парочку ребят дадут. Я же умываю руки.
Дым окончательно рассеялся, и Лио кивнул все еще перепуганному Оливеру. Опенул растерянно хлопнул глазами, повел взглядом вокруг себя, нервно облизнул пересохшие губы. Лишь затем метнулся к старому гардеробу и взялся за позолоченную ручку.
Вот еще одна странность — переход с земли Лайтов чаще всего открывали именно через шкафную дверцу. Изредка через ванную или чердачный люк. Уж какие на Канноре проблемы с дверьми, Эри не знала, но они явно имелись. Оливер во время их редких встреч даже мельком жаловался: что ни переход, то новая проблема. Но, стоит отдать должное, справлялся Оли со складками виртуозно. Настоящий профессионал.
Инсив постучал пальцами по деревянной дверце и неспешно потянул за ручку. В комнату ворвался холодный промозглый ветер, полный мелких грязных брызг. Эрика поежилась.
— Буря, — улыбнулся Ил и хрипло добавил. — Птицы не сунутся.
— Не птицы, так крысы, — скривился Дейр.
— Ого, а где же извечный оптимизм?
— В моем положении не до оптимизма.
Оли издал неясный звук, будто у него кость поперек горла встала. Дейр махнул рукой, мол, уже идет, и в последний раз повернулся к Эрике. В его глазах сверкнул какой-то невеселый тоскливый огонек. А может, так лишь показалось.
— Эри, я тебе доверяю. Но все же скажи еще раз — шкатулка серьезно так необходима? Просто дело чересчур рискованное, и если ребята полягут из-за ерунды, то…
— Необходима, — кивнула Эрика. Хоть от мыслей о гибели людей начинала пробивать дрожь. Слоило вспомнить мальчишку Йенца, и…
— Но ты так и не объяснила, зачем, — прошипел каннор, наклонившись к самому ее лицу.
Ил неподалеку тихо рыкнул от напряжения. Казалось, вот-вот сорвется и оттащит за шкирку друга подальше, врежет и выбросит в открытый Оливером проход. А потом повернется к Белухе и в своей манере виновато улыбнется.
— Надо и надо, — держала удар Эри. — Ты же доверяешь мне, сам сказал. Нет, если мое слово ничего для вас не значит, то я найду, куда приткнуться. Опенулы сейчас нарасхват.
Дейр прищурился:
— Шантажистка. Не знаю, чего ты добиваешься, но, так уж и быть, шкатулку мы достанем. Однако, если вся эта стратегия окажется простой твоей прихотью, вещица останется в штабе. Так что причину, есть она или нет, придется назвать. Все ясно?
Девушка поморщила нос и кивнула. Каннор смерил ее презрительным взглядом и зашагал к Оливеру. Тот, как лакей, распахнул дверцу шкафа и пропустил командира в проход. Стоило насупившейся фигуре командира скрыться, как опенул захлопнул за ним дверь и даже зачем-то подпер плечом.
— А теперь поговорим в спокойной обстановке, без нашей всеми обожаемой истерички, — хитро ухмыльнулся Оли.
Марго многозначительно закатила глаза, а Вирджи робко отвела взор. Ил же уселся на подоконник и скрестил руки на груди, выжидающе уставившись на врага: желто-синие глаза сверкали уставшей злобой, как будто он ненавидел Оливера из последних сил, по привычке.
— У тебя минута, пока я не связался с Дейром и не добавил ему поводов вышвырнуть тебя, как подранного пса.
— Ох, я-то уж и отвык от такой агрессии! Меньше нервничай, ящерка, нервные клетки не восстанавливаются. Да и вообще, лучше бы вам всем выйти, — подметил инсив и выразительно глянул на Эрику. — Это личное.
Эри была готова упасть в обморок — лучше бы в объятья Оливеру — и, пока лишняя троица будет бегать в поисках нашатыря, побыть с ним наедине. Но мечты оставались мечтами.
— А смысл? — рассмеялась телепатка. — Я уже и так в курсе, Вирджинии до вас дела нет, а Ил вот-вот догадается и вцепится тебе в глотку. Так что извиняйся за сцену в инсивских подкопах, передавай свою бумажку и шуруй отсюда. В твоих же интересах.
Белуха удивленно наклонила голову. Извиняться Оливеру было не за что. Ну, только за отсутствие финального поцелуя, на который девушка так рассчитывала. Марго в ответ ее мыслям быстро закивала.
— Кхм, ладно, — неловко рассмеялся Оли. Щеки его чуть порозовели, руки шарили по одежде в поисках детали, на которую можно отвлечься. В результате парень не придумал ничего лучше, чем просто сунуть одну ладонь в карман, а вторую опустить на ручку гардеробной дверцы. — Тогда в другой раз поговорим. Когда станет менее многолюдно.
— Рядом с Эрикой всегда теперь будет многолюдно, балбес, — огрызнулся Ил.
— Ох, в который раз жалею, что тебя спас. Без сознания ты был куда милее, — закатил зеленоватые глаза Оливер и открыл переход.
Мгновение — и дверца за ним закрылась, оставив лишь терпкий запах моря в воздухе и несколько мутных брызг на полу. И двух лайтовцев, безусловно.
— Ты не бойся, мы неудобств не доставим, — тут же заверила хозяйку дома Марго. — Вирджи может на чердаке сидеть или даже на крыше. Я у соседей ночлег выбью, мне не привыкать. Так что не потесним ни тебя, ни Ила, ни госпожу Лию. Ни твою гостью, стоящую за дверью.
Эрика вздрогнула и медленно обернулась. Из черного проема двери на нее вылупились два больших зеленых глаза. Тонкие губы незнакомки на глазах растягивались в улыбку Чеширского кота. Руки, увешанные цветастыми браслетами, прижимали к груди уже обыкновенного кота, Персиана, явно недовольного таким обращением. Сколько девчонка простояла за дверью и что видела — известно одной Марго. Но о том, что она точно что-то видела, говорил хитрющий хищный взгляд.
Все молчали. Даже Персиан не издавал не звука. И лишь через минуту Эрика запуганно пролепетала:
— С-с приездом, наверное?
Девчонка по-змеиному моргнула и протянула:
— Лучше сказать, с возвращением!
Комментарий к Глава 1. С возвращением! Во-о-от так как-то и начинаем...
Вы пока радуйтесь такому /никакому/ возвращению после нескольких месяцев молчания, а пойду рыдать в подушку, потому что сейчас работаю уже над концом, и мне приходится перечитывать, как же все было мило и красиво в начале
Кстати, сегодня день рождения Эрики – 15 октября. А так как события разворачиваются в 2017, то ей, получается, уже восемнадцать. Ну, если она не умерла уже, кто ж знает, как там сюжет повернется!
Напоминаю, что глава еще может редактироваться. Не пугайтесь!
Ну а в следующей главе нас ждет знакомство с новым персонажем (она вам понравится) и некая договоренность, которая еще многим героям аукнется...
====== Глава 2. Ками ======
— …А потом она такая — пуф! И превращается в ящерицу! Вы представляете? В ящерицу!
Девчонка весело рассмеялась и ударила по столу ладонью. Да так, что полупустые чашки с чаем подпрыгнули. Вирджи безмолвно улыбнулась и одобряюще закивала, Марго подхватила веселье гостьи, и даже Ил, несмотря на всю свою нелюбовь к ящерицам, прыснул в кулак. Одна Эрика еще сильнее нахмурилась.
— Короче, спор я все-таки выиграла, — подытожила рассказчица, смахивая с ресниц выступившие от хохота слезы. — Ну, а вообще, это было предсказуемо, я ожидала от того фильма чего-то большего. У Эдварда Ушбера обычно крутые картины и просто обалденные сюжеты. Вы видели «Рыжего бродягу»? Мой любимый фильм!
Лайтовцы синхронно мотнули головой.
— О, ребят, вы будто с другой планеты! Там такие повороты!..
Эри мученически вздохнула и уронила голову на стол.
Ее — так уж вышло — двоюродная сестра оказалась человеком непростым. Короткие, раскрашенные во все цвета светофора волосы, личико, размалеванное в лучших традициях низкосортного аниме, футболка с тупым принтом, рваные джинсы, разноцветные кеды и просто ненормальное количество браслетов, фенечек, подвесок и прочих бессмысленных побрякушек… Все это делало девчонку в самой наивысшей степени неординарной. И в такой же степени надоедливой. Не прошло и получаса с тех пор, как Эрика увидела ее в дверном проеме, а теперь они уже сидят на кухне, распивают чай и обсуждают какое-то фантастическое кино. Вернее, все просто слушали девчонку, которая не затыкалась ни на одну секунду.
— Это, конечно, все безумно интересно, — не вытерпела Белуха, прерывая монолог гостьи на середине. Если у чего-то бесконечного вообще есть середина. — Но тебе не кажется странным, что твой любимый фильм мы знаем, а твое имя — нет?
Дочка Сондры мигом захлопнула рот, прищурила зеленоватые глаза и изогнула бровь немыслимой дугой.
— Вообще-то, — протянула она тоном, каким обычно старые сварливые учительницы отчитывают болтунов, — Мое имя было на конверте с письмом.
— Это не значит, что ты не должна представиться, — цокнула Эрика.
— Почему еще? — Девчонка откинулась на спинку стула, скрестила руки на груди и вздернула нос. — Ты ведь, например, если общаешься с кем-то на сайте знакомств, не должен при встрече пересказывать свою личную информацию. Она есть в профиле, и если собеседник захочет, он найдет. Чем письма отличаются?
Эри скрипнула зубами. Нервы были уже на пределе.
— Не слишком ли ты много знаешь о сайтах знакомств? Сколько тебе? Двенадцать?
— Мне четырнадцать, — закатила глаза та, лениво подергивая подвеску в виде маленькой зеленой птички. — Зато ты, судя по всему, об этих сайтах только слышала. Парня нет, вот и злая такая.
Внутри что-то с треском натянулось. Эрика понятия не имела, какая невидимая сила удерживает ее от того, чтобы не броситься на «дорогую» сестрицу прямо сейчас и не расцарапать это самодовольное личико.
— Просто назови свое чертово имя! — прошипела она сквозь зубы.
— Хо, легко же тебя вывести из себя! Нужно проще относиться к жизни, не принимать все близко к сердцу. Как ты с таким вспыльчивым характером еще друзей своих не распугала?
— Послушай, ты! — Эрика сжала пальцы в кулак и нервно облизнула губы. — Не смей хамить мне в моем доме. Здесь я хозяйка! И я устанавливаю правила! Так что, будь добра, подчиняйся им.
Гостья нагловато улыбнулась:
— Ну, юридически, это дом моей матери. Так что неизвестно еще, кто тут хозяйка…
— Девчонки, — встрял Ил и, на всякий пожарный, выставил вперед руки, пытаясь отстранить спорщиц друг от друга. Эри тяжело выдохнула, а эта самодовольная пигалица и ухом не повела. — Давайте не будем ссориться. В любом случае, — каннор повернулся к последней, — Мы-то от тебя письма не получали. Так что было бы неплохо познакомиться.
Воцарилась тишина, и Эрика сумела расслышать, как сбито дышит Марго и растеряно хлопают ресницы Вирджи. Даже Ил, казавшийся спокойным и расслабленным, улыбался чуть кривовато, неуверенно, словно жалел о своих действиях. И чего они все перед этой выскочкой так замерли? Не такая уж она важная персона, эта…
— Ками, — слащаво улыбнулась Илу девчонка.
— Очень приятно, — кивнул подселенец и пожал ей руку. — Красивое имя. А полное как?
— М… Неважно, — скривилась Ками. — Ну, а ты?
— А, да! Ил.
— Красивое имя. А полное как?
Марго зажала рот ладонью, чтобы не рассмеяться, Вирджиния поджала губы, пряча улыбку, а Эри раздраженно поморщилась. Все они прекрасно знали, как сильно задевает каннора упоминание его полного имени. Эрика как-то на днях ненароком поинтересовалась — так друг до вечера дулся, ходил хмурый, а потом нехотя признался, что его родители, судя по всему, очень уж хотели дочь. Больше имя Иливинг в стенах дома не звучало.
Но Ил, вопреки ожиданиям, хохотнул:
— М… Неважно!
Ками, довольная удавшейся шуткой, тоже рассмеялась. Эрика же пуще помрачнела.
— Я Марго, — в свою очередь представилась телепатка и обменялась с новой знакомой быстрым рукопожатием.
— Ками, — повторила та зачем-то.
— А это Вирджи, — мигом добавила Марго. — Она немая, но все понимает.
Вирджиния, в подтверждение ее слов кивнула и протянула через стол узкую ладонь.
— Так вот, почему ты молчала весь день! — неясно чему обрадовалась Ками, здороваясь с сирин. — Это хорошо, что понимаешь, а то я из жестов только один знаю, да и тот не хотела бы никогда тебе показывать.
А затем, движимая своими, никому не ясными, мотивами, повернулась к Эрике, надменно усмехаясь.
— Ками, — слащаво протянула она, подавая руку.
Эри изумленно округлила глаза. Сначала эта девчонка утверждает, что представляться нет смысла, а теперь ведет себя так, словно Белуха присоединилась к их теплой компании пару секунд назад! Все, чтобы Эрика в результате выглядела глупым, неприветливым монстром! Ну ничего, правила принимаются!
— Эрика, — фыркнула девушка, показательно складывая руки в замок.
Ками несколько раз перевела взгляд с нее на свою протянутую ладонь. Поняла, что приветствия не последует, и неспешно, будто давая хозяйке дома время передумать, согнула пальцы в кулак и убрала руку. Молчание затягивалось. Казалось, сам воздух стал густым, как желе — что ни скажи, до собеседника твои слова дойдут лишь через пару лет. Впрочем, Эрика была бы рада эту пару лет не только не слышать, но и не видеть новоиспеченную родственницу.
— Что ж, — попытался разрядить обстановку Ил. — Вот и познакомились. Конфликт исчерпан?
Марго нервно хихикнула. Ну конечно, она-то прекрасно слышит, что творится у соперниц в головах. Надо бы, кстати, потом как-нибудь выведать, о чем думает эта выскочка Ками. Вдруг она уже давно пашет на инсивов, а они здесь с ней чаи гоняют!
— Так, я поняла, ты, Ками, увлекаешься фантастикой, — подхватила светлую мысль телепатка, и Вирджи облегченно выдохнула. Очевидно, ее-то дела Каннора волновали куда сильнее бесцельной болтовни.
— Фэнтези, — педантично поправила Ками, отворачиваясь от Белухи. — Да, мне нравятся оборотни там, вампиры. Всякого рода магия.
— Магия, — кивнул сам себе Ил и прищурился. — А сама бы хотела быть колдуньей?
— Шутишь? Еще бы! Кто бы не хотел!
Эрика поморщила нос. Ну да, похоже, она одна такая сумасшедшая, которая не в восторге от волшебства в ее жизни!
— А какой именно колдуньей? — не унимался каннор. — По виду магии. Я имею в виду телепаткой, или, скажем…
— Подселенцем, — встряла Марго.
Ил усмехнулся:
— Энергетическим вампиром.
— Иллюзионистом, — не собиралась сдаваться ляр.
— Перевертышем.
— Огневиком!
— Подводником!
— Сирин!
Вирджи, в этот момент решившая отпить чаю, поперхнулась и чуть не разбила кружку. Ребята, осознав, что сболтнули лишнего, поджали губы и нервно заулыбались. Повисло неловкое молчание.
— Если вопрос все еще актуален, — нарушила его гостья и отставила чашку с чаем, — То мне по душе телепортация. Ну, там, захотел — и перескочил на Багамы. Захотел — и вот ты уже гуляешь по Парижу. Заперли — сбежал, окружили — вырвался. Как это назвать? Перескакиватель? Простите, ребят, я, похоже, не в курсе, по какой книге вы тут зависаете.
— Книге? — не понял Ил.
— Ну, да. Я просекла фишку. — Ками щелкнула пальцами и указала на шею подселенца, где сверкал синий амулет. — Атрибутика, специализированная лексика. Тупому ясно, что вы под кого-то косите. Или это не книга, а фильм? Странно, что я о таком даже не слышала. Мне-то казалось, что я уже гуру придуманных миров.
Каннор все еще ошарашенно хлопал ресницами. Пусть он и проводил на Недивинах много времени, особенно в последнее время, но к культуре особо не приобщался. Эрика не могла винить его — она и сама с трудом понимала, к чему вела Ками. Марго с Вирджи переглядывались, словно мысленно обсуждая услышанное. А сама виновница всеобщего замешательства глядела на окружающих как-то свысока и наслаждалась тем, что выставила всех идиотами. Вот ведь двуличная гадина! Только улыбалась, вела себя милей некуда, а теперь!..
— Да уж, странно, — фыркнула Эрика. Ничего, пусть Ками тоже себя неловко почувствует! — Даже я знаю, а я в фантастике разбираюсь еще хуже, чем ты — в правилах этикета. Мне вообще кажется, что любой мало-мальски продвинутый человек должен такие вещи с ходу узнавать. Лучше бы не позорилась, если уж все настолько плохо.
Гостья вжала голову в плечи и отвернулась, что-то недовольно бурча под нос. Что ж, это можно считать победой! Эрика кивнула сама себе и с удовольствием откинулась на спинку стула. Вот, теперь все в порядке. Эри — хозяйка, а эта пигалица пусть не высовывается!
Только недовольный взгляд Ила из-под сдвинутых бровей заставил отложить ликование на потом. Друг таращился так, что рисковал вот-вот вселиться — даже камень на шее заискрился. Если бы Ками не была сейчас занята собой, то непременно заподозрила бы неладное. Дурында!
— Эри, можно тебя на пару минут? — цокнул языком каннор, поднимаясь из-за стола.
— Зачем еще? — нахмурилась та.
— Надо.
— Зачем надо?
— Обняться и поцеловаться! Черт возьми, Эри, не тупи, а то я в Дейра превращусь! — топнул ногой подселенец и, не дожидаясь возражений, вышел вон из кухни.
Эрике не оставалось ничего, кроме как последовать за ним.
В коридоре было куда прохладнее и темнее. Лампы здесь включали редко — обычно хватало солнца или света из комнат. А мрачные картины на стенах только нагнетали обстановку. Но для Эрики коридоры уже стали совсем родными: пахло в них по-родному — деревом, летом и загадками.
Ил уже успел взгромоздиться на подоконник. По какой-то своей привычке он всегда садился на подоконник, когда собирался поговорить о чем-то, касающемся чувств. Эри заприметила эту его особенность не так давно — когда они обсуждали Оливера, и каннор чуть не выпал на улицу. Но даже риск переломить парочку костей не отучили подселенца прислоняться к прохладному стеклу спиной, скрещивать ноги по-турецки и глядеть на собеседницу недовольным взглядом.
Эри сложила руки на груди и хмыкнула:
— А где обещанные объятья и поцелуй? — и, прежде чем каннор что-то ответил, добавила, — Что опять не так-то?
— Чего она тебе сделала? — возмутился Ил. — Вполне же себе милая девчонка. Общительная, веселая. Ну чего ты на нее огрызаешься?
— Да она, она…! Ты вообще видел, как она себя ведет?! — всплеснула руками Белуха.
— Как?
— Нагло! Приехала, неизвестно кто, неизвестно откуда, и уже права качает! Дом ее матери, ага, конечно! Сондра за всю жизнь и словом не обмолвилась, что у нее дочь есть. Откуда нам знать, что эта Ками не самозванка, а? Приехала мозги пудрит, а нам ее с распростертыми объятьями встречать!..
Ил прыснул в кулак, из-за чего Эрике пришлось оборвать свою тираду и повернуться к другу:
— Чего смеешься?
— Я не смеюсь, — улыбнулся тот и подпер голову кулаком. — Просто у тебя, когда ревнуешь, кончик носа краснеет.
Девушка машинально схватилась за нос и обиженно надулась:
— Подумаешь…
— Эри, я же знаю, что тебя совсем не ее поведение волнует. — Ил приподнял уголки губ и непривычно тяжело вздохнул. — Ты просто боишься, что она тебя заменит. Что мы с ней подружимся, и возьмем ее в опенулы вместо тебя.
Белуха хотела уже возразить, но смысла в этом не было. Все и так ясно, как день — да, она ревнует. Вот вроде взрослый человек, а бесится, как маленькая! Что бы Оливер сказал, если бы увидел?..
— Но вы же не возьмете? — с детской надеждой спросила Эри.
Ил минуту поколебался, словно решая, сказать ли ему правду или солгать, и стыдливо отвел глаза:
— Это не я решаю… Но, — он ободряюще улыбнулся, — Я всегда буду за тебя. Даже если Ками окажется в тысячу раз сильнее, храбрее и способней.
Настроение вновь упало ниже плинтуса. В том, что она окажется, сомневаться не приходилось. Это же Ками, дочка Сондры Керш! А Эри кто? Ошибка в идеальной системе, исключение из нерушимого правила.
Ил, видимо, заметивший, как поникла подруга, попытался исправить ситуацию.
— Хотя, знаешь, — бодро начал он. — Ты ведь права! Мы ничего не знаем о ней. А ты с нами почти месяц и уже круто помогла, тогда, с Керал. Так что приоритет все равно будет отдаваться тебе. Ты-то уже проверенная!
— Тогда, может, ну ее? — изогнула брови домиком Эрика. — Зачем нам какая-то сомнительная новенькая, если и так все хорошо? Познакомились, забыли, и больше не общаемся, м? Пускай живет своей опенульской жизнью дальше и забот не знает!
Ил закатил глаза и отрицательно покачал головой. Эри топнула ногой:
— Да почему?!
— Да потому! — беззлобно передразнил ее каннор и взял за руку, глядя умоляющими глазами. — Раз она попала к нам, то, получается, теперь под нашей опекой. Инсивы вашего брата вырезают пачками, а ты хочешь, чтобы твоя сестра осталась один на один с их крысиными мордами?
В голове вспыхнули воспоминания о «желтых»: о Керал, об Анель, обо всех тех чокнутых, с которыми Эри удалось повстречаться за сумасшедшую неделю перед Днем города. Они ведь могли парой фраз поколебать даже веру в то, что Земля крутится вокруг Солнца, — куда уж там глупой четырнадцатилетней девчушке, которая ничего не смыслит ни в магии, ни в военной политике!
— Ну же, Эри, — добивал ее парень. — Ками не сможет жить в доме, где ее ненавидят. А если она сбежит? А если ее поймают? Неужели так сложно найти хоть какие-нибудь плюсы, если от этого всем станет лучше? Вы ведь знакомы всего пару часов. Вдруг вы станете лучшими подружками!
— И это мне говорит человек, — рассмеялась Белуха, — Который уже три недели огрызается при появлении своего — уже официального — союзника!
Ил, застигнутый врасплох сменой темы, поджал колени к груди. Буркнул что-то и отвернулся к стене.
— Это другое… Оливер еще недавно был мне врагом. А теперь я вынужден с ним сотрудничать! Такие вещи просто так не принимаются. Нужно время.
— Ты даже не пытаешься, — закатила глаза Эрика. — Хотя я тебя миллион раз просила.
Ссоры между самыми близкими друзьями разрывали изнутри. Что Оливер, что Ил вели себя, как озверевшие собаки, стоило только им оказаться в поле зрения друг друга. Но если Оли просто-напросто защищался и шутил, то каннор всегда нападал первым — словом ли, жестом или испепеляющим взглядом. И сколько бы Эрика ни намекала, что стоит быть поспокойнее по отношению к ее — как она надеялась — возможному парню, подселенец и слушать не хотел.
Но теперь в голове, шаг за шагом, выстроился план, как обратить ситуацию в свою пользу…
— Предлагаю договор, — щелкнула пальцами Белуха и хитро улыбнулась. — Я изо всех сил стараюсь не срываться на эту… на Ками, а ты налаживаешь отношения с Оливером. Идет?
Мальчишка округлил разноцветные глаза:
— Чего?!
— Чего «чего»? Мне кажется, весьма справедливо.
— Ну, а мне кажется, что это шантаж! Я тебе говорил, что иногда ты ведешь себя слишком… — Он замер, подбирая слово, скривился и прошипел сквозь зубы, — …По-инсивски?
Эри пожала плечами:
— Если не хочешь — не надо! Но я не собираюсь следовать указаниям, не имея перед собой живого примера. Сам же сказал, что стать друзьями очень просто. Или для тебя с Оливером по-человечески поговорить хуже, чем снова ножом в плечо получить?
— Ты правда хочешь знать ответ?..
— Я серьезно! — жалобно глянула на друга Эри и крепко-крепко сжала его руку. — Ил, ну вы же взрослые люди, столько всего пережили, столько перетерпели. Разве сложно перетерпеть и пару фраз раз-два в неделю? Ты же знаешь, он мне очень дорог! Наладь ты с ним отношения, ради меня, ради моего личного счастья!
— Свахой я не нанимался, — фыркнул каннор, но по его лицу уже было ясно — сдался. — Но… Только если ты действительно попытаешься подружиться с Ками.
Эрика от радости подпрыгнула на месте. Ее друзья больше не будут цапаться! Не придется больше переживать, что Ил в порыве ненависти случайно перережет Оливеру глотку, или Оли, защищаясь, снова серьезно поранит Ила. Да, от дружбы будет далеко, но не вражда — уже замечательно! В сложившейся ситуации это настоящая победа. Ради такого можно даже пигалицу-Ками потерпеть.
— Эй, голубки, — послышался сзади высокий голосок Марго. Ребята, одновременно вздрогнув, повернулись к двери на кухню. — Еще пара минут, и это будет просто невежливо! И о-о-очень подозрительно.
Ил смущенно фыркнул и соскочил с подоконника. И, судя по хихиканью Марго, думал он в этот момент о чем-то своем.
— Ну что, решили свои проблемы? — издевательски подмигнула ему телепатка, когда друзья приблизились к порогу. И, наклонившись к ближе каннору, добавила, — Судя по тому, что ее мысли все еще занимает инсив, не до конца.
Подселенец на это закатил глаза настолько, насколько был вообще способен.
— Какие проблемы? — тут же включилась в разговор Ками, заприметив вошедших.
Она мигом отвлеклась от Вирджи, с которой пыталась общаться размашистыми жестами, и улыбнулась Илу. Тот отвел глаза и сделал вид, будто его крайне заинтересовал узор на обоях. Чтобы не вселиться, конечно, зачем еще!
Эри несколько раз сжала и разжала кулаки, чтобы унять подкатывающее раздражение, которое появилось, стоило Ками распахнуть рот. За все нужно платить — если она хочет, чтобы мальчишки жили в мире, то придется потерпеть и побыть милой и гостеприимной двоюродной сестрицей. Фу, аж тошно!..
— Нет, Ками. Никаких проблем, — растянула губы в подобие улыбки Эрика. — Просто маленькие домашние хлопоты.
Интересно, заключения экстренных договоров с целью улучшения межнациональных отношений являются мелкими домашними хлопотами? Если так, то Белуха даже не соврала!
Ками с хитроватым видом закивала и отодвинула чашку с недопитым чаем — нарочно, чтобы ложка как можно больше раз бряцкнула. Звяк-звяк-звяк, сантиметр за сантиметром. Невыносимо медленно.
Ей богу, эту девчонку могут брать в инсивы прямо так, с ходу — она же прирожденная мучительница!
— О, — Ками постучала пальцами по коленкам и наклонила голову вбок, — Решали, куда меня поселить?
— Что, прости? Поселить?!
— Ага, — нагло вздернула носик гостья и через мгновение невинно надула губки, — Ой, а ты что, не знала? Я ведь писала, что останусь на несколько дней.
— Очевидно, я слишком отвлеклась на то, что ты вообще существуешь, чтобы замечать подобные мелочи, — скрипнула зубами Эрика.
Ил, мистическим образом уже оказавшийся рядом, коснулся ее руки и одобряюще улыбнулся. Белуха мученически покривилась и крепко стиснула его ладонь. Определенно, это будет намного сложнее, чем казалось изначально.
— Значит, несколько дней, — тяжело выдохнула Эри. — Хорошо. Думаю, старая гостевая тебе подойдет. Правда, там немного не убрано…
Ладно, «немного» — это Эрика приукрасила. На самом деле, там никто не жил последние лет двадцать, и комната использовалась больше как кладовка для того хлама, что не поместился на чердаке. Эри сомневалась, что в ней найдется хотя бы кровать. В любом случае, можно будет найти раскладушку. А в остальном, если подчистить, вполне себе приемлемая спальня. Даже странно, что Сондра за всю жизнь не пыталась ее разобрать и даже как-то сторонилась. То ли тараканы в ее голове так решили, то ли мешала банальная лень.
— Ну, выбора все равно особо нет, — пожала плечами Белуха. — У нас не так много комнат. Будем как сельди в бочке.
Вирджи мельком посмотрела на потолок — она, как и сказали, переночует на чердаке. Марго незаметно ткнула пальцем на окно, за которым виднелись соседские дома — в том, что телепатка сможет к кому-то напроситься, сомневаться не приходилось. Ил крепче сжал руку Эри — он по-прежнему останется рядом. В общем и целом, ничего ведь сильно не поменяется, да? Просто маленькие, совсем незаметные изменения. В этом нет ничего страшного!
— Если эта ваша гостевая — что-то вроде чулана под лестницей, то я согласна! — Ками поднялась из-за стола и вышла в коридор, по пути неслабо хлопнув Эрику по плечу. — Ух, думаю, мне здесь понравится!
Белуха дернула рукой, словно попыталась стряхнуть с себя след чужого прикосновения. Ил вздохнул и осторожно высвободил ладонь из ее пальцев.
— Тебе тоже понравится, Эри, — беззаботно шепнул он напоследок и выскочил следом за Ками, тут же принимаясь оживленно рассказывать о планировке дома.
Комментарий к Глава 2. Ками Хэ-хэй, новый персонаж, наконец-то! И новый конфликт. А то Эрика практически ни с кем и не враждует, надо исправлять! Ваши ставки, сколько она продержится?
Ну а в следующей главе Ил опять сболтнет слишком много лишнего, а у Эрики покраснеет кончик носа
====== Глава 3. Дела семейные ======
Автобусные двери с визгливым скрипом закрылись, и пейзаж за окном рвано поехал назад. Эрика подперла голову кулаком, устроила рюкзак на коленях и без особого интереса уставилась на редкие облачка в лазурном утреннем небе. Сзади о чем-то тараторили две девчонки года на два помладше, в самом начале салона сидел, уткнувшись в телефон, мальчишка, их ровесник. Вполне обычные ребята, со своими интересами и недостатками. Кто-то Эри нравится больше, кто-то — меньше, с кем-то она могла бы общаться легко, с кем-то — лишь из надобности.
Но ни один из них не вызывал раздражения с одного только первого взгляда.
— Думаешь, это правильно — оставлять ее одну в доме? — изогнула бровь Эрика, поворачиваясь к Илу, сидевшему рядом.
Каннор очень часто провожал ее в Дэнт, опасаясь, что инсивы могут поджидать Белуху на остановке или в автобусе. А если, по каким-то причинам Лилия не могла встретить подругу в городе, то шел с ней до самой школы. Со стороны это выглядело крайне глупо — в конце концов, ходила же Эрика шестнадцать лет сама по себе, и ничего с ней не случилось. Но стоило вспомнить, как ее едва ли не посреди улицы схватила Анель, все возражения против охраны исчезали.
— А ты за кого больше беспокоишься — за Ками или за дом? — хохотнул Ил и откинулся на спинку кресла. — Успокойся. Во-первых, она там не одна. Лия будет рада пообщаться с внучкой. Они же вчера так и не пересеклись. А там и девчонки проснутся.
— Сони-засони, — фыркнула Эрика. — Как они вообще воюют, если до обеда дрыхнут?
— Так мы же по ночам воюем. Да и земля Лайтов в другом часовом поясе находится. Дай им пару дней перестроиться.
Белуха только отмахнулась:
— Ладно, защитник прав магического народца. А что во-вторых?
— А во-вторых, даже если что-то и случится, Вирджи мигом мне сообщит. — Ил указал на синий камень в ожерелье. — Ну, а я уже передам тебе или Дейру, по ситуации.
— Интересно, как это она тебе что-либо сообщит, — съязвила Эри.
Каннор замер с открытым ртом, не найдя, что ответить. Подумал еще пару секунд и всплеснул руками:
— Черт побери, Эри! Это уже не твоя забота — я сам разберу, что Вирджи захочет сказать. Мы, в конце концов, не первый год работаем вместе. Поначалу было непросто, но, на самом-то деле, понять ее легко. Вирджи очень открытая девчонка, у нее все на лице написано.
— И давно вы с ней знакомы? — неожиданно для себя поинтересовалась Белуха.
Не то чтобы ей действительно было интересно. Просто… Эрика ужасно мало знает о прошлом Ила. Тогда как он сам выведал все! Даже то, что Эри подобрала себе на выпускной персиковое платье, которое жутко бесит Лильку, что как-то раз пробовала курить, а еще, что за всю школу к ней клеилось не меньше полдюжины разных парней, но Белуха так ни разу и не побывала на свидании. Вернее, она ему сама рассказала. Ил был чем-то средним между лучшей подружкой и личным дневником — ему можно говорить все и быть уверенной, что никто ничего не узнает.
Если подумать, у него на Эри компромата столько, что становится страшно!
— А чего это тебя так интересует? — изогнул бровь каннор.
Эри поджала губы:
— Ну-у… Я ведь почти что каннор, так что мне нужно знать больше о такой, кхм, знаменательной фигуре, — Она наклонила голову, намекая на то, что Вирджи была условием Секретного пакта.
— Не болтай об этом особо, — напомнил Ил и задумчиво свел брови к переносице. — Так… Значит, Дейр уже был главнокомандующим, но при этом Фия еще… — Он вдруг замер с приоткрытым ртом. Сглотнул, тряхнул головой и скомкано продолжил, — Получается, два года. Да-да, даже чуть побольше. Пакт ведь Дейр пошел заключать как раз после Железного моря, да…
— Железного моря? — удивилась Эрика. — Что это?
Ил совсем помрачнел.
— Неважно. Просто очередное сражение. Война идет не один десяток лет, Эрика, так что вовсе не обязательно знать весь ее ход.
Эри понимающе кивнула. Если честно, ей и самой не очень хотелось слушать обо всех этих баталиях и битвах — хватило душещипательного рассказа о предательстве на Каннорском хребте.
— Тогда кто такая Фи…
— Давай поговорим о чем-нибудь другом! — перебил ее подселенец. — Мне приятно, что ты начала спрашивать про мое прошлое, конечно, но там слишком много темных страниц для такого хорошего утра. Как в школе дела?
— Нормально, — нахмурилась Эрика. Ил явно что-то недоговаривал. Раньше он никогда так не срывался. Да, они ругались, но каннор никогда не менял тему разговора без очевидной причины. Лучше уж рассориться в пух и прах, но больше проблему никогда не поднимать. И уж точно не оставлял вопросы без ответа. Если они не касались чего-то совсем ужасного, конечно… — Без бед и происшествий.
— Я рад, — как ни в чем не бывало улыбнулся парень. — А как Лилия? А то мы с ней за все время только парой фраз и перебросились.
Белуха не на шутку разволновалась:
— Тоже нормально. Ругается с учителями, за глаза поливает грязью Оливера. У которого, к слову, дела также неплохо. Ил, что-то слу…
— Неплохо?.. — Ил хмыкнул и поджал губы. — Ну, неплохо, что неплохо.
Повисла неприятная тишина.
— В чем дело? — вновь попыталась докопаться до правды Эрика, но друг отмахнулся:
— Ни в чем, ни в чем! Просто я устал, полночи эту гостевую разгребал. Давай молча посидим, а?
— Нет, не посидим! Ты еще минуту назад был полон сил. Объясни, что произошло? Я спросила что-то не то?
— Я сказал: мне нужна тишина! — повысил голос парень, демонстративно закрыл глаза и скривился.
Белуха опешила от такого ответа, но все же нехотя отвернулась к окну.
Остаток пути они преодолели в напряженном молчании.
— Не устану повторять, что общение с каннорами идет тебе на пользу. — Лилька хлопнула подругу по плечу. — Прощайте, опоздания, привет, бесполезные сорок минут до начала урока!
— Ой, не начинай, — закатила глаза Эри и проводила взглядом Ила, который прямо от крыльца школы рванул куда-то в центр города.
Даже не попрощался…
— Ты чего? — забеспокоилась Ли, проследив за взглядом Эрики.
Та отвернулась, нервно закусила губу и распахнула дверь.
Школа встретила ее уже привычным ленивым спокойствием. До конца года оставались считанные дни, скоро уже выставят последние оценки, дадут каких-нибудь рефератов на лето, которые все равно никто не будет делать, — а там уж начнется все веселье! Выпускной бал, например, на который, вполне возможно, Лилька выбьет приглашения у своих друзей-выпускников. В прошлом году Эрика так и не потанцевала вдоволь — тетя с бабушкой ни в какую не соглашались, чтобы она ночевала у Сотенко, поэтому нужно было уйти до последнего автобуса. Но в этом-то году Эри свой шанс не упустит. Тем более, на балу наверняка будет Оливер, а он не откажет сделать переход прямо до дома. А если повезет, еще и удастся пригласить его на белый танец!..
— Что это Ил от тебя так драпанул? — рассмеялась Сотенко, вырывая Белуху из собственных мыслей. — Поссорились?
— Не знаю, — честно призналась Эри и покачала головой. — Похоже, я его случайно обидела.
Лилия строго сложила руки на груди:
— Только не говори, что подшутила над его глазами.
— Да нет, я…
— Что, над именем?!
— Нет же! Ли, я не инсив, хватит думать обо мне настолько плохо, — возмутилась Белуха. — Мы просто разговаривали, и я, кажется, полезла не в свое дело.
Сотенко покрутила ладонью, мол, давай, не утаивай свои грешки. И сделала она это с таким важным выражением лица, что Эри даже если бы хотела — не солгала.
— Ну, в общем, сначала все было, как обычно…
— Ты грузила его своими проблемами, а он терпел.
— Все совсем не так! Мы действительно просто разговаривали, я его спросила про Вирджи, как они познакомились, и он вдруг упомянул… Железное море, кажется. После этого все покатилось по наклонной. Ли, ты… ты в порядке?
Эрика испуганно схватила подругу за плечо. Лилия стала сама не своя: мертвенно побледнела, уставилась в пустоту и задрожала, как осиновый листок. И лишь через пару секунд отмерла.
— Не стоит о таком спрашивать, — выдавила из себя она и зашагала по коридору, глядя себе под ноги.
Белуха растерянно закусила губу и припустила следом.
— Как же я могу не спрашивать, если мне никто не отвечает! — не унималась она. — Лучше уж один раз объяснить, чтобы я потом не лезла, куда не следует, в поиске информации.
— Эри, твою ж кочерыжку, ну есть такие вещи, о которых люди не могут говорить! — Сотенко взмахнула руками. — Это такая поганая часть нашей истории, что все, чего хотят сейчас и канноры, и ляры — так это забыть об этом дерьме поскорее. Поэтому, прошу тебя, не поднимай больше эту тему. Ни со мной, ни с кем-то из «синих». Лады?
— Лады, — невесело цокнула языком Эрика. — Может, у вас есть еще какие-то запретные темы? Я же должна знать, что не должна знать.
Лилия скривилась, задумавшись. По ее лицу было отлично видно, что в ее голове сейчас вплывают не самые приятные картины, но, судя по молчанию, все они были не достаточно неприятными, чтобы получить статус «запретных».
Эрика невольно пристыдила себя. Еще бы, у друзей дома война идет, а она им соль на рану сыплет. Ведь и у Лилии наверняка кто-то погиб — друзья, подруги. Да какое там — все без исключения лайтовцы потеряли в сражениях своих родителей! Мало у кого остался хоть кто-то родной. И если Эри до сих пор с болью в сердце вспоминает трагедию двенадцатилетней давности, унесшую жизни ее мамы и папы, то как же приходится всем тем парням и девчонкам, оставшимся совершенно одним всего год назад? Месяц? День?..
— Пожалуй, больше ничего такого серьезного ты спросить не можешь, — в конце концов вздохнула Лилька. — Если пацаны, конечно, в свою очередь, не будут подбрасывать темы для вопросов. А вообще, Эри, не заморачивайся! Рано или поздно ты все узнаешь, так что нужно просто немного подождать. — Она озорно улыбнулась, взяла подругу за руку и пошла куда бодрее. — По правде сказать, я даже завидую тебе. У тебя впереди такой огромный неизведанный мир, что раскрывать его тайны — одно удовольствие! Особенно для таких любителей закрытых дверей.
Белуха хотела уже ответить, как вдруг на плечо легла непривычно холодная ладонь. Лицо Сотенко исказилось гримасой боли, усталости и злобы в одно мгновение, а возле уха промурчал знакомый голос, от которого внутри все запело и зацвело:
— Кто-то что-то говорил про любителей закрытых дверей?
— Оливер! — подскочила на месте Эри и, развернувшись, бросилась другу на шею.
— Оливер! — взвыла за ней следом Лилия и крепко сжала кулаки.
— Доброго утра, Эри, Фиалка, — обворожительно улыбнулся парень и приобнял Белуху за плечи. — Этот день стал на несколько пунктов менее гадким. Увидел такую красоту — и даже расхотелось убежать с грядущей контрольной.
— Обленился. Мало того, что на занятия раз в неделю являешься, так еще и ноешь, — огрызнулась Ли. — Прогульщик.
— Прогульщик — это когда справки нет. — Инсив помахал в воздухе рукой с зажатой в ней желтоватой бумажкой. — Так что, милая, если завидуешь, то могу и тебе организовать парочку прогулов. По старой дружбе.
— Гляди, как бы твоя справка из липовой не превратилась в настоящую, с такими-то предложениями.
Оли состроил оскорбленный вид и театрально прижал ладонь со справкой к груди, куда-то в район незаметного под плотной рубашкой камня.
— Но она не липовая! — вздохнул он.
— Да ну? — фыркнула Лилия. — И что же у тебя болит?
— Душа. Последствия от зверски разбитого сердца!
— Сердца? — Эрика мигом оживилась и уставилась на инсива, как на ожившую каменную статую. — Ты в кого-то влюблен?
Оливер, конечно, безумно привлекательный, и вряд ли в школе найдется девушка, которая не заглядывалась бы на него — Сотенко не в счет. И Эри за свою влюбленность была готова биться до последнего вырванного клочка волос и первой царапины от идеального маникюра. Но вот тот вариант, что сердце парня может быть уже занято, она не учла. Это ведь Оливер Сивэ — холодный, недоступный, загадочный. В кого он вообще может быть влюблен?
И что это за дура, которая его отшила?!
— Без памяти, — мечтательно вздохнул парень. — Но, к несчастью, именно в этот раз моя неотразимость решила взять отпуск.
— Есть в мире справедливость, — съязвила Лилия.
— Лилька, прекрати! — Эри строго глянула на одноклассницу и погладила друга по плечу. — Оли, ты только не переживай. Я уверена, в твоей жизни еще найдется человек, который склеит твое сердце обратно.
«А может, уже нашелся», — добавила про себя Белуха. Но вслух сказала другое:
— А что это за бессердечная, если не секрет?
Оливер уже собирался что-то ответить, как Ли вымученно застонала и взмахнула руками:
— Нет-нет-нет, обсуждайте своих парней без меня! Я сваливаю!
Эри не сводила с нее взгляда, пока рыжая макушка не скрылась за дверью кабинета. И вроде должно быть неловко, что подруга расстроилась и, кажется, обиделась, но голос совести заглушается внутренним визгом. Они наконец-то с Оливером остались наедине!
Если не считать, конечно, полсотни учеников в коридоре, но это мелочи.
— Похоже, ее личная жизнь волнует в последнюю очередь, — подметил Оли, машинально постукивая пальцами по плечу Белухи. — Счастливая…
— Ты так и не ответил, — учтиво напомнила Эри.
Инсив замер на пару секунд, убрал руку, к огромному разочарованию девушки, и покачал головой:
— О, поверь, это совсем не важно. Я не хочу грузить тебя своими мелкими хлопотами. Тем более, у вас и так проблем сердечных хватает.
— У нас?
— У тебя с ящеркой.
Эрика поперхнулась воздухом. У них с Илом? Сердечные?!
— По правде сказать, я вам даже немного завидую, — продолжал Оливер. — Такие теплые, почти семейные отношения. Не идеальные, но настоящие. Так что даже не думайте переживать, что посторонние в доме вас рассорят. Уж не знаю, как там на самом деле, но со стороны ваша любовь выглядит… сильной. Искренней.
Челюсть с непреодолимой силой потянуло к полу. Какая еще к черту любовь?!
— Оливер, мы не встречаемся! — испуганно выкрикнула Эри и для уверенности помахала руками. — Мы просто друзья! Друзья!
Оли удивленно изогнул бровь:
— Серьезно?
— Серьезно, — кивнула девушка. — Ни я, ни, по-моему, он ни с кем не встречаемся.
Инсив пару раз хлопнул глазами, явно не веря, а затем вдруг облегченно выдохнул и как-то странно заулыбался:
— Вот как? Никогда бы не подумал, что могу ошибиться в вопросах отношений. Так значит, статус «в активном поиске»? — Он хитро подмигнул. — Тогда желаю не оставаться в нем надолго. А сейчас прости, мне все-таки стоит написать ту злосчастную контрольную, потому как еще и школьные проблемы я не вынесу. Удачи! Кстати, у тебя рюкзак расстегнут, внимательней!
Оливер развернулся и, что-то бодро насвистывая, зашагал прочь.
Эрика растеряно моргнула и прикоснулась кончиками пальцев к своему плечу, рукав на котором был все еще смят из-за чужих объятий. Что так обрадовало Оливера? Почему, стоило ему узнать, что Эрика свободна, он мигом переменился? Могло ли это значить, что…
Нет-нет, Эри, не обнадеживай себя! Оли наверняка имел в виду что-то другое. Ведь, в конце концов, он сам выстроил между ними эту стену дружбы. Но что-то же в этой новости заставило его улыбнуться!..
Эрика стянула с плеча рюкзак, который и вправду оказался неплотно закрыт, и уже хотела потянуть за застежку, как кое-что привлекло ее внимание. Поверх учебников и тетрадок лежал режущий глаз белый клочок бумаги. Он явно был заброшен только что, даже не провалился вглубь. Прочитать, что на нем было написано, Эри не успела — по школе прокатился учебный звонок, и ей ничего не оставалось, как наспех сунуть записку в карман и поспешить в кабинет.
Нужно ли спасать мир, являешься ли ты магом, влюбился ли в тебя парень твоей мечты, а математику никто не отменял.
Комментарий к Глава 3. Дела семейные Математика – святое!
Отрежьте Илу язык кто-нибудь, слишком длинный
И да, Эри, вы живете в с ним одном доме, в одной комнате, он проводит с тобой практически все время, в школу провожает – ты точно уверена, что это дружба?))
Ну а в следующей главе нас ждет персонаж из первой части, о котором вы уже успели позабыть, и одно странное сравнение. Вам же интересно, что там с Керал?..
====== Глава 4. Интуиция у опенулов развита слабо ======
День, в общем и целом, проходил спокойно. Настолько спокойно, что Эрика даже рискнула начать строить планы на ближайшую пару часов — подобного она себе не позволяла ровно с того момента, как увидела в окне летающего Ила. Мир вокруг менялся так стремительно, что нельзя было и шагу ступить, чтобы не вляпаться в очередную опасную для жизни загадку.
Но сегодня, кажется, Вселенная решила дать Белухе выходной. Под боком тихонько жаловалась на Оливера Лилия, за окном светило ленивое солнышко, учителя бегло тарабанили свои уроки, то ли жалея учеников, то ли уже мечтая о скором отпуске. А на переменах Янош Цоколь — рыжий пацан, вот уже два года бросающий на Эри влюбленные взгляды — играл на притащенной зачем-то потертой гитаре. Играл, к слову, неплохо, с душой, и Эрика, забыв на время обо всех сложностях, даже подпевала на знакомых строчках. Короче говоря, вела себя как совершенно обычная девчонка. Ничего внутри не екало, шестое чувство не било в колокола, и казалось, что так и останется до самого вечера или, хотя бы, до обеда.
Как оказалось, интуиция у опенулов развита слабо.
Телефон завибрировал в сумке как раз тогда, когда прозвенел звонок с последнего урока. Эрика наспех собрала вещи, выскочила в коридор и, махнув Лильке, чтобы подождала пару минут, глянула на дисплей. От хорошего настроения не осталось и следа.
— Что там? — Сотенко заглянула через плечо подруги и удивленно склонила голову набок. — Иван Слет?
— Он, — кивнула Белуха и нервно сглотнула. — Я его со Дня города не видела. Если честно, я даже не знаю, ведет ли он все еще дело тети Сондры или отказался после всего… произошедшего. Что ему может понадобиться от меня?
— Ответь — и узнаешь. Может, есть какие-то новости насчет Сондры.
Эрика с недоверием покосилась на номер следователя.
Иван Слет все еще вызывал неоднозначные эмоции. С одной стороны он вел себя вполне дружелюбно, и ни разу не пытался навредить — а ведь шансов был вагон. Но, с другой стороны, вопрос с найденными в его квартире доносами оставался открытым — собирали ли информацию о каннорах и лярах для него, для его покойной жены Джулии или все-таки Марианны-Керал. Да и свежи еще были воспоминания, как мужчина, пусть и под властью гипноза, разносил лодочный сарайчик, пытаясь достать Белуху.
Тряхнув головой, чтобы отогнать неприятные ассоциации, Эри нажала на зеленую кнопку и опасливо прислонила телефон к уху.
— Слушаю, — сухо бросила она.
— Эрика? Не отвлекаю? — послышался хрипловатый бас из динамика.
— Нет. У меня как раз кончились занятия. У вас что-то срочное?
— Да… Да, весьма. Мы не могли бы встретиться? Я бы хотел поговорить насчет, — Иван осекся, пробурчал что-то и неуверенно продолжил, — Насчет Мари. Это возможно?
— Зачем? — нахмурилась Эрика.
То неделями не объявляется, то просит поговорить о своей — не очень-то адекватной — дочери. Подозрительно? О, еще бы! Кто знает, на что пойдет полицейский, чтобы защитить свою семью!
— Есть кое-что, что тебе следует о ней знать. Вернее, не совсем о ней, а о… группе лиц, ей подвластных.
Оригинальное описание лагеря маньяков и профессиональных убийц, ничего не скажешь.
— С чего бы вам выдавать мне ее секреты?
— Эрика, — серьезно проговорил Слет. — Я знаю, что у тебя нет оснований мне доверять, учитывая мою причастность к таинственной части жизни нашего города. Но, поверь, я, хоть и люблю свою дочь, но не одобряю ее действий. В моих же интересах, чтобы Марианна держалась как можно дальше от военных дел. И чем больше вы будете знать о ее планах, тем выше шанс, что вы сумеете предотвратить не одну ее роковую ошибку.
— Так чего же вы озаботились этим только сейчас? Ждали, пока на ее совести накопится достаточное количество людских жизней?
Лилия ненавязчиво коснулась руки подруги и шепнула:
— Эри, помягче…
Белуха брезгливо от нее отмахнулась.
Иван на том конце провода тяжко вздохнул:
— После смерти матери она сама не своя. Мари совсем перестала себя контролировать и живет одной мыслью — отомстить.
— Если она и должна кому-то мстить, так это самой себе. В произошедшем виновата только она.
— Невозможно ее переубедить, пока она в таком состоянии. — Полицейский издал какой-то странный сипящий звук и продолжил, — Но это не телефонный разговор, Эрика. Так мы можем встретиться? Чем скорее, тем лучше — в настоящей ситуации время крайне дорого.
— Ну… допустим, — хмыкнула Эри и задумчиво прикрыла глаза. — Я свободна до вечера
— В таком случае я буду ждать тебя в парке возле Красного озера. У лодочной станции.
— Символично…
— Это всего лишь ориентир. Не стоит воспринимать это на свой счет, — замялся Слет. — Подъеду в течение часа. Удобно?
— Вполне. Не опаздывайте, — усмехнулась Эрика и, без прощаний, бросила трубку.
Прекрасно. Эри пригласил на встречу отец чокнутой гипнотизерши! К тому же командирше таких же чокнутых магов, которые уже несколько раз покушались на ее жизнь и жизни ее друзей. Лучше и придумать нельзя!
Но, возможно, Иван и правда хотел помочь. Он может знать нечто важное. Эри до сих пор не могла выбросить из головы те слова, что Слет произнес, стоило Керал потерять над ним контроль. Его осведомленность об островах и ключе кричала о том, что следователь — не просто случайный участник этой истории. И он наверняка не так прост, как кажется.
— Ну, что там? — крутилась возле Лилия, трясущаяся от нетерпения.
Белуха лишь пожала плечами:
— Через час у лодочного сарайчика. Он хочет рассказать что-то, что будет мне интересно.
— Насчет его дочери?
Эрика вздрогнула и отшатнулась от подруги. Она не говорила ей о Марианне. Она вообще никому не говорила! Тайну личности Керал знали лишь сама Эри и Оливер. Кто-то еще догадался? Секретный пакт уже расторгнут?! Это же катастрофа!!!
— Ты… откуда ты…?!
— Успокойся, — самодовольно улыбнулась Лилька и тут же болезненно скривилась. — Эта «желтая» крыса проболталась Ульяне, ну, нашему опенулу. А она, по секрету, мне… Но не беспокойся, никто из канноров не в курсе!
От сердца отлегло. Хотя бы шантаж Керал останется аварийным планом «Б». Но то, что настолько серьезную информацию теперь знает по меньшей мере человек сто — это ни черта не здорово.
— Да вам только военные тайны хранить! — скрипнула зубами Эри.
— Ляр на три четверти состоит из девчонок от десяти до восемнадцати лет. Мы не виноваты! Это сплетни слишком быстрые…
Белуха взмахнула руками и развернулась на каблуках:
— Мне все равно. Просто следите, чтобы «синие» ваши разговоры не услышали.
— За это ручаюсь. — Лилия покрутила пальцами у губ, будто запирая их на замочек. — Ну, ты же не обиделась? Нет? О встрече со Слетом я все-таки хочу услышать из первых уст, а не через усложненную форму «сломанного телефона»!
— Так пошли вместе. Не думаю, что ляр спутает Ивану карты.
— Да я бы с радостью, но у меня хвосты, — вздохнула девушка. — Пропустила несколько дней, пока Дейру помогала, и вот — ненаписанная контрольная по биологии. А ты знаешь, биологичку лучше не злить.
— Дейру? — удивилась Эрика и свела брови к переносице. — То есть, нет, я знаю, что ты возвращалась домой, но не думала, что для помощи Каннору. Что-то случилось?
Лилия нахмурилась и непонимающе наклонила голову. Руки сжала в кулаки и спрятала в карманы. Губы вытянулись в бледную линию, а карие глаза отчего-то тревожно заблестели.
— Ты не знаешь?
— О чем? — напряглась Белуха.
Сотенко поморщилась, вымученно улыбнулась и пожала плечами:
— Да так, забей. Обычные военные заминки. Ничего такого, что могло бы тебя касаться.
— Лилия…
— Я серьезно — ничего важного. — Ли скрестила руки на груди и отвела взгляд. Но через пару секунд напряженной тишины, снова занервничала, — Ей-богу, Эри! Если неймется, то спроси у самого Дейра. Я не каннор, поэтому не имею права лезть в их дела без официальной просьбы, ага? Все, слушай, я совсем с тобой заболталась! Мне бежать пора. Жду подробный пересказ разговора с Иваном Слетом. Чао!
И, не дожидаясь ответного прощания, рванула по коридору как можно дальше от подруги.
Эрика растерянно закусила губу. Судя по поведению Лильки, дело было серьезным. Почему же никто тогда и словом не обмолвился? Или Эри не достойна участвовать в делах лагеря? Она без пяти минут главный опенул, между прочим! Неужели все настолько плохо, что ее решили просто не пугать?..
— О чем задумалась?
Голос, раздавшийся возле уха, заставил подскочить на месте. Белуха вскрикнула и машинально зарядила локтем куда-то назад. Послышалось сдавленное кряхтение, а после — надрывистый смешок:
— Я все… ох!.. понять не могу — это канноры так симпатию выражают? Сначала ящерка, теперь ты…
— Черт возьми, Оливер! — испугавшись не то за друга, не то за их отношения, Эри развернулась и испуганно вцепилась согнувшемуся инсиву в плечо. — Прости, пожалуйста! Ты в норме?
Парень на то лишь весело рассмеялся:
— Ты даже представить не можешь, сколько раз меня насаживали на нож. Так что твой тычок для меня — как легкий массаж. — Он разогнулся, потирая ушибленное место. — Однако я рад, что твоя реакция заметно улучшилась.
— С кем поведешься, от того и наберешься, — виновато улыбнулась Эрика, вспоминая, как Ил, только очнувшись после двухдневного пребывания вне своего тела, точно так же врезал Оливеру. Только уже намеренно.
Ох, еще и с Илом разбираться!..
— Кстати об этом, — подметил Оли. — Я тут случайно краем уха услышал, что ты собираешься к Ивану Слету.
— Случайно? — изогнула бровь Белуха.
— Ну ладно, стоял за углом и ждал, пока Сотенко уйдет. — Он театрально закатил глаза и вновь обеспокоенно затараторил. — Иван назначил тебе встречу? Что-то с Марианной? С инсивами?
Эри махнула рукой, предлагая Оливеру следовать за ней, и направилась к лестнице. До озера еще топать и топать, а встреча уже через час.
Пересказ телефонного разговора с Иваном занял куда больше времени, чем Эри рассчитывала. Они уже вышли из школы и прошли пару сотен метров, когда девушка, наконец, закончила. Повествование растягивалось еще и тем, что Белуха периодически теряла мысль — в основном тогда, когда Оливер подходил слишком близко. Он один раз даже почти коснулся ее руки!.. Впрочем, не об этом стоило сейчас думать.
— Странно, — протянул через пару минут молчания Оли, нервно пощипывая запонку на рубашке. — Хотя, вполне логично. После Дня города наши так и не выступали. Даже в общем потоке не было намеков на маломальские нападения. Наверняка копили силы. Кроме того, Керал нужно было оправиться после смерти матери. У нас к семье привязываются куда прочнее, чем у канноров… А вот месть — это плохо. Я бы даже сказал, ужасно.
— Она уже мстила кому-нибудь?.. — вжала голову в плечи Эри.
— Да, это вполне в ее манере. Чтобы ты понимала, каждый раз это заканчивается массовым геноцидом. Она просто не разбирает, кто виноват. Для нее виноватые все. Так что в опасности сейчас даже ты.
— Я?! Я ведь даже рядом не была, когда Джулию ранили!
— Так-то оно так, но… Знаешь, в самом начале войны на земле Лайтов разведчиков, добывающих плохие новости, лишали камня и сбрасывали со скалы. Так что, учитывая, что именно ты сообщила ей о случившемся… — Оливер усмехнулся, но, уловив настроение спутницы, вновь посерьезнел. — Конечно, куда вероятнее, что она просто с двойным азартом возьмется за канноров. В частности, за Дейра. Личная неприязнь, так сказать.
Эрика сосредоточенно кивнула:
— Нужно его предупредить. Он мог отвыкнуть за месяц и ослабить охрану. На Канноре ведь и без того проблема с людьми.
— Без надобности. Во всем, что касается Керал, Лио и так чересчур осторожен. Даже если в лагере останется три человека, он двоих отправит на защиту от инсивов. Педант чистой воды.
Белуха приподняла уголок рта. Уж в чем Оли не ошибался, так это в людях. Даже Ил жаловался, что Дейр иногда становится просто невыносим: чуть что не по плану, так с ума сведет! Но главнокомандующего можно понять — на его должности без дисциплины никуда.
— Кстати, — вспомнила Эри слова Лилии, — Ты не знаешь, зачем бы ему могла понадобиться помощь ляров?
— Ляров? — удивился Оливер.
— Лилька сказала, что Дейр просил ее помочь разобраться с чем-то. Я просто подумала, ты ведь много времени на Канноре проводишь. Можешь что-то знать.
Инсив нахмурился и закусил губу, явно пытаясь что-то вспомнить. Белуха внимательно следила за эмоциями на его лице — как недоумение сменилось страхом и, через волнение, замерло в тревожном напряжении.
— Не знаю, — выдохнул Оли и покачал головой. — Но зато знаю, что ничего хорошего это не значит. Насколько я слышал, Дейр старается не впутывать чужаков в политику лагеря. Последний раз такое было года два назад, и с тех пор ляры вообще не касались внутренних дел Каннора. Он сильный командир, и с проблемами всегда справлялся своими силами. Инсивская пропаганда, волнения после потери Каннорского хребта и пустоши, неурожайные годы — все решал самолично. И то, что Дейр признал свою слабину и пошел искать поддержки у союзников, значит только одно…
— Все очень плохо, — обреченно закончила за него Эри.
Почему же никто ничего не говорит? Уж Ил ведь точно должен был получить сообщение, что с его родным домом что-то не в порядке. А Ил бы обязательно поделился с Эрикой. Если, конечно…
Если, конечно, Эрика и не была причиной того самого «чего-то».
— Не бери в голову, — попытался приободрить ее инсив. — Это в любом случае не твоя забота. Сейчас куда важнее то, о чем хочет поговорить с тобой Слет.
— Кто такой Слет? — раздался сзади веселый голосок.
Ребята испуганно шарахнулись в стороны, как ошпаренные, и рывком обернулись. Сейчас лучше не терять бдительности, по улицам по-прежнему расхаживают инсивы. А еще и сразу два опенула — лакомый кусочек для охотников на этот редкий дар! Так что Эрика уже была готова увидеть позади себя девчонку с сияющим желтым камнем на груди и, в случае чего, дать противнику бой.
Поэтому, стоило взгляду пересечься с уже выводящими из себя светло-зелеными наглыми глазенками, Эри даже немного разочаровалась. Глупо было надеяться, что эта пигалица ее и в Дэнте не достанет!
— Не твое дело, Ками, — поджала губы Белуха и скрестила руки на груди. — Что ты вообще здесь делаешь? Разве ты не должна быть дома?
— Я тебе ничего не должна, — щелкнула пальцами в воздухе Ками. — И вообще, куда интереснее изучать город, чем сидеть под замком.
Оливер, до того момента напряженный возможным появлением врагов, расслабленно выдохнул и ухмыльнулся уголком рта:
— Все что угодно интереснее, чем сидеть под замком. — Он приветливо протянул ладонь. — Оливер Сивэ.
Ками охотно ответила на рукопожатие. Эри устало закатила глаза. Такими темпами она к концу недели останется единственным человеком в мире, не поздоровавшимся с этой девчонкой за руку.
— Ками. А ты, значит, тот самый Оливер, про которого мне Марго рассказывала?
— Ну, если прозвучало словосочетание «самая привлекательная крыса столетия», то точно тот самый, — рассмеялся Оли.
Белуха опешила. Оливер до сих пор переживал из-за своего предательства — можно сказать, застрял на стадии отрицания, — а потому никогда в жизни не признал бы себя крысой! Тем более перед Эрикой, доверием которой жутко дорожил. Но ведь и Ил никак не отреагировал на неприятный для него вопрос…
Черт побери, что с ней не так, с этой Ками?!
— На самом деле она с чего-то решила, что тебе понравится мое имя, — вскинула брови Ками и перевела взгляд на Эрику. — Так вы одноклассники или что-то типа того?
— В параллельных, — проворчала та.
— А ты, получается, та самая двоюродная сестра Эри, о которой я столько слышал, — переключил внимание собеседницы на себя Оливер, за что Белуха была ему крайне благодарна. Держать данное Илу слово оказалось не так просто. — Дочка Сондры. Значит, Ками Керш?
— Рой, — отвела глаза девчонка. — У меня фамилия отца.
— Рой? — удивился инсив. — Твой отец однофамилец Стефана Роя?
— Ага, однофамилец. А еще тезка, и родился в том же месте, в то же время. И тушку они одну на двоих делят — мой отец и «Великий Стефан Рой».
Эрика чуть воздухом не подавилась. Она, кончено, слышала о Стефане Рое, известном меценате, которому принадлежало несколько строительных фирм. Еще бы не слышать — именно Рой и спонсировал застройку Красных Дворцов. Но это значит, что Сондра была замужем за богатейшим человеком всей области!
А еще это значит, что Эри теперь живет за счет самого Стефана Роя!
— Ого… — только и смог выдавить Оливер, точно передавая все состояние Белухи. — Я совсем не так представлял дочь такого человека.
— Да уж, вот такая я, папино разочарование. Вот он и сослал сюда, подальше от ранимых дочурок его партнеров. А то не дай бог какая-нибудь малолетняя шалава словит от моего вида психологическую травму! А отцу потом оплачивать лечение ее трех извилин до могильной плиты. — раздраженно хмыкнула Ками и сунула руки в карманы джинсов. На какое-то мгновение ее брови сдвинулись к переносице, но уже через секунду на лице вновь растянулась приторно радостная улыбка. — Ну, со мной-то все ясно. А вот кто такой Слет я так и не услышала. И сразу второй вопрос: можно с вами? А то, ей-богу, у вас не город, а сплошное серое пятно. Даже взгляду не за что зацепиться. Скучный до смерти!
— Просто общий знакомый, и нет, нельзя, — оскалилась Белуха и скрестила руки на груди, пытаясь сделать голос как можно менее резким. Насколько было возможно с учетом бушующей внутри ненависти. — И вообще, раз уж ты такая важная персона, то тебе следует находиться в присутствии охраны, разве нет? Где девчонки — Марго или Вирджи?
— Дома. Они и не заметили, как я ушла. — Рой довольно улыбнулась, и Эрика обещала себе по возвращению с соседок три шкуры спустить. Ками же не намеревалась слезать с зацепившей ее темы. — А Ил в курсе об этом вашем знакомом?
При упоминании подселенца Оливер встрепенулся и — случайно или нарочно — коснулся рукой ладони Эри. Мысли разбежались кто куда, и стоило недюжинных усилий собрать их обратно и ответить:
— Да, в курсе.
— М-м-м, — протянула сестрица и изогнула бровь. — А он в курсе, что вы к нему идете? Ну, вдвоем?
Оли, очевидно, смекнувший, что к чему, улыбнулся:
— Расслабься, кроха. Они не встречаются. Так что Эрика имеет полное право ходить со мной куда и к кому угодно.
— Рассказывай еще! — Ками театрально закатила глаза.
— Слово опен… честное. Честное слово. Эри, подтверди.
Эрика нахмурилась и согласно кивнула.
— Да она тебе все, что угодно скажет! — цокнула языком Рой и ткнула в девушку пальцем. — Ей-то удобно: дома Ил, добрый и заботливый, а чуть надоест — тут же в город, рога ему наставлять. И там при парне, и здесь гуляет! Хорошо устроилась, а? Завидно аж!
У Эри от таких заявлений глаза на лоб полезли. Так, значит? Устроилась хорошо?! Да даже если они с Илом действительно похожи на парочку, даже если Ками считает их таковой, с чего эта пигалица вдруг решила, что имеет право вмешиваться в ее личную жизнь?!..
Глубокий вдох. Выдох.
Не сорваться.
Оливер сжал ее ладонь, и Эрика была ему очень благодарна за такой едва заметный жест, потому как без него она бы уже бросилась на эту гадину и с огромным удовольствием вырвала бы с корнем ее слишком длинный язык!
— Обсудим моих парней позже, — натянуто улыбнулась Эрика, в своей голове четвертуя собеседницу и скармливая останки своре голодных собак. — Сейчас тебе лучше вернуться домой, чтобы, в случае чего, нам обеим не прилетело.
— Но…
— Ками! — Белуха медленно выпустила воздух сквозь плотно сжатые зубы. Рой, почувствовав, что та в подобном состоянии и человека убить сможет, присмирела. — Тебе безопаснее дома.
— Это правда, кроха, — подключился Оливер и стиснул сильнее руку подруги. — У нас тут улицы расположены — сам черт не разберет. Заплутать очень легко, а там недалеко до вечера. Ты знаешь, у нас месяц назад в парке двух девочек зарезали. Так что одной лучше не бродить.
Эри стянула с плеча рюкзак и нашарила телефон, стараясь не смотреть на этот ходячий источник проблем:
— Я сейчас позвоню своей однокласснице, она тебя доведет до остановки, чтобы ты еще на кого не напоролась. Пойдешь прямо по улице, никуда не сворачивая, и дойдешь до школы. И даже не думай сбежать — ты нас всех очень подведешь. Придется связываться с твоим отцом. А он уж вряд ли будет так лоялен, как мы.
Ками насупилась, промычала что-то утвердительное и, не дожидаясь звонка, зашагала прочь. Эрика фыркнула и нажала на нужный номер. Вот ведь мелкая идиотка!..
Лилия ответила не сразу, минуты через две, и, судя по торопливому шепоту, тайно. Эри запоздало вспомнила, что та сейчас переписывает контрольную. Стало немного стыдно, что пришлось отвлекать подругу от работы. Из-за Ками пришлось и Сотенко проблемы доставлять, вот ведь гадина самолюбивая…
— Что случилось? — шикнула в трубку Ли.
— Привет. Тебе еще долго в школе торчать?
— Минут десять. А что? Нужна помощь?
— Да, — кивнула для себя Эри. — Можешь встретить у ворот дочку Сондры и проводить ее до остановки?
Сотенко тихонько простонала:
— Белуха, черт тебя дери! Я думала, на встрече что-то произошло! Коза ты…
— Ну извини, что со мной все хорошо! Так встретишь? Пожалуйста!
— А у меня есть выбор? — прыснула Лилия. — Как хоть она выглядит, сестра твоя? А то мне уже все уши прожужжали загадочной дочерью твоей тетки, но я до сих пор понятия не имею, что она из себя представляет.
Эри замялась, размышляя, как былучше описать этот сгусток наглости и высокомерия, и не придумала ничего лучше абсолютно очевидного:
— У нее волосы, как светофор.
— То есть?!
— Увидишь — поймешь, — отмахнулась Эрика. — Все, не буду больше отвлекать. Удачи.
Лилька агакнула в ответ и отключилась. Правда, спокойнее от этого не стало. Где-то на дне сердца осадком осело чувство, что все равно все пойдет не по плану, и из-за какой-нибудь мелочи случится нечто непоправимое, фатальное, пугающе важное.
Но, как показал опыт, интуиция у опенулов развита слабо.
Комментарий к Глава 4. Интуиция у опенулов развита слабо Вот, вроде, ничего не происходит, а глава довольно объемная. Как это происходит? Хотя, тут и Янош, и Иван Слет... Столько второстепенных персонажей, которых уже никто не помнит!
Эрика ведет себя не очень хорошо с человеком, пережившим смерть жены. Не будьте как Эрика
Если бы Ками была главной героиней, меня бы обвинили в Мэрисьюшестве)) И папа-то у нее богатый, и такая она сильная и независимая, но бедная-несчастная сиротинушка, и все-то ее все равно любят! Как хорошо, что я прорабатываю персонажей, прежде чем выпускать их в большой мир (читай: в сюжет) :)
Скучали по длинным комментариям автора, да?))
Ну а в следующей главе мы с вами столкнемся с кое-чем мертвым, и кое-кем агрессивным. Обнажаем клинки – я вижу желтые камни за поворотом!
====== Глава 5. Система Спор ======
Найти Ивана оказалось проще простого — сложно не заметить широкоплечего высокого полицейского в полупустом парке. Слет сидел, сгорбившись, на старой лавочке недалеко от злополучной лодочной станции и буравил взглядом пару ленивых уточек у берега. Но стоило Эрике с Оливером подойти ближе, как птицы испугались и, громко хлопая крыльями, улетели, а Иван, будто бы очнувшись от долгого сна, расправил затекшую спину и повернулся к ребятам.
Выглядел он, мягко говоря, неважно. Подбородок покрылся легкой щетиной, под глазами залегли мешки, лицо похудело и осунулось, отчего скулы неестественно выделялись на бледных щеках.
Наверное, впервые за целый месяц Эрика действительно ему посочувствовала.
— Спасибо, что пришла, — кивнул вместо приветствия Иван. Голос его звучал по-прежнему ровно, но уже куда менее твердо. — Вижу, инсив тоже с тобой.
— Надеюсь, это не повлияет на ваше желание помочь? — уточнила Эри, опускаясь рядом. — Он знает о Керал, и при этом уже почти полгода не состоит в лагере. Ему можно доверять!
Оли, который остался стоять позади, опираясь на спинку скамейки, довольно хмыкнул.
— Нет, не повлияет. Все в силе, — Слет мотнул головой. В его глазах промелькнуло рыжеватое солнце. — Так даже лучше. В конце концов, Оливер напрямую связан с возникшей проблемой.
Белуха сцепила руки в замок:
— Я вся внимание. Что задумала Керал?
Иван тяжело вздохнул и притянул к себе лежащий рядом черный кожаный дипломат. Опустил взгляд и принялся рыться в сложенных папках и документах, попутно начиная рассказ:
— Думаю, вы уже заметили, что после того, как секрет Керал раскрылся, инсивы заметно снизили свою активность. В городе об их стычках с каннорами больше не слышно, и судя по тому, что Мари практически не покидала дом все эти недели, я могу предположить, что и на островах ситуация схожа. Поначалу я понадеялся на благоразумность моей дочери. Что она одумалась и решила если не отойти от управления, то хотя бы умерить свой пыл. Однако, как оказалось, гибель Джулии совсем сорвала у нее крышу. Я хотел поговорить с ней, поддержать, но… — Слет покачал головой. — Мари все это время вынашивала новый план, который, очевидно, не просто вставит каннорам палки в колеса, а лишит их даже минимального шанса на победу.
— Так в чем дело? — напряженно спросил Оливер.
— Дело в опенулах, — Иван покосился на парня и вновь вернулся к перебиранию бумаг. — Вернее, в сбое так называемой системы Пьедестала, из-за которого лагерь острова Инсив лишился представителя этого дара.
Эрика подняла на друга глаза. Тот стушевано пояснил:
— Система Пьедестала — строй, при котором есть один главный опенул и определенное количество… запасных. Та самая, что породила охоту на опенулов и их массовое убийство. Когда рос я, представителей нашего дара уже осталось слишком мало. А те, что попадались, наотрез отказывались давать присягу Инсиву. Поэтому из опенулов в лагере были только я и Симон, главный.
Эри понимающе кивнула. Оли уже рассказывал, как, будучи загнанным в тень, он направил своего основного соперника на верную гибель, а сам, опасаясь расправы, сбежал. Но в голове девушки эти факты до сих пор никак не складывались в простой вывод: вражеский лагерь сейчас гол как сокол.
— Именно так, — подтвердил Слет. — И, поскольку система показала себя устаревшей и неэффективной, то Керал разработала новую стратегию ведения войны. Очень скоро лагерь Инсив перейдет на обновленную систему… — Он заметно взволновался и понизил голос, — …Спор.
— «Спор»? — удивилась Эрика. — И кто с кем будет спорить?
— Боюсь, с ссорами эта система не имеет ничего общего…
Полицейский вытащил из дипломата несколько помятых тетрадных листов с неровными краями — явно наспех вырванными из тетрадки — и передал девушке. Листы были заполнены угловатыми буквами, неровными строчками и кривоватыми схемами. Эри рассмотрела заметки со всех сторон и попыталась разобрать чужой почерк. Но тщетно. В каракулях не узнавалась ни одна знакомая литера, ни один знакомый значок, кроме, разве что, знаков препинания.
Оливер заглянул через плечо Белухи и пораженно присвистнул.
— Ох, даже не пытайся прочитать, — покачал головой он и провел пальцем по незнакомым словам. — Это лайтовский язык.
— На земле Лайтов есть свой язык? — обернулась к нему Эри. — Но, если ее основателей сослали с Недивинов, то и язык у вас там должен быть какой-то из… недивинских. Да и вы все даже без акцента разговариваете.
— Лайтовский язык — мертвый, — пояснил Оли. — Его выдумали озлобленные на весь мир и все его языки опенулы. Кроме того, так как все они жили в разных странах, нужен был универсальный шифр. Он еще за пару десятков лет до начала войны стал терять свою актуальность. А сейчас мы и подавно не используем его в обиходе. Нет, нас учат алфавиту и каким-то простым словам, но еще до поступления в лагерь. В дань традициям, так сказать. Поэтому очень странно, что Керал использует для своих записей лайтовский. Все равно, что писать на латыни!
— Видимо, чтобы кто-то лишний не прочитал, — скривила губы Эри и, с одобрительного кивка Ивана, сунула бумаги в карман.
Сам же мужчина продолжил объяснения:
— Я случайно услышал, как она говорит сама с собой насчет ситуации в лагере. Именно тогда и узнал название новой системы. К сожалению, повторить все ее слова я сейчас вряд ли смогу. Но слово «спора» определенно фигурировало в ее речи.
— Система Спор, — задумчиво потер подбородок Оли. — То есть, как споры растений или грибов?
Эрика прыснула:
— Грибов? Ну да, что-то такое и ожидаешь от человека, который болтает сам с собой.
— Девочка только потеряла мать, будь снисходительней, — оправил ее Оливер.
— Может, мне еще стоит ее пожалеть после того, как она чуть не лишила меня жизни?!
Иван на этих словах жутко помрачнел, выпрямился и глянул на Белуху с таким холодом, что, казалось, сейчас близлежащий пруд покроется ледяной коркой.
— Следовало бы, — отчеканил он и, как робот, механически поднялся на ноги. — А теперь прошу меня простить, но мне пора покинуть это место. И вам советую сделать то же самое. Такие слова вряд ли останутся безответными.
Не дожидаясь ответа и не прощаясь, он зашагал к парковой дорожке. А через несколько мгновений и вовсе скрылся за плотной стеной разросшихся кустов.
От слов Ивана по телу пробежали судороги. Не оставалось ни малейшего желания оставаться на скамейке.
— В этом он прав, — хрипло согласился Оливер и нервно усмехнулся. — Давай-ка перейдем в место понадежнее. В этом городе даже бродячие коты могут подслушивать.
Эри затравленно кивнула, поднялась со скамейки и помчалась вслед за другом, который уже быстро, чуть ли не бегом, припустил к ближайшему выходу по безлюдной тропке.
Народу в парке отчего-то не было. С иной стороны, будний же день, уже кончился обеденный перерыв у большинства работников — нет ничего удивительного! Но сейчас Эрика бы все отдала, лишь бы по аллее впереди них плелась парочка старушек или вышагивала компашка школьников. Потому что они бы объясняли непонятное чувство, будто за ними кто-то следит.
Сзади треснуло несколько веток. Белуха испуганно подскочила на месте и прижалась поближе к Оливеру, не в состоянии обернуться и посмотреть, что же издало этот звук. Наверняка ведь ветер. Так будет спокойнее, если думать, что просто ветер. Просто ветер, просто ветер!..
— Слышала? — шепнул на самое ухо Оли, на ходу стягивая с плеча рюкзак.
Эри судорожно закивала. Стоило огромных трудов не вцепиться в чужую руку мертвой хваткой. С Оливером спокойнее. С Оливером безопаснее. С Оливером с ней не случится ничего плохого. Все будет хорошо. Им нечего бояться.
— Тогда бежим, — коротко бросил парень и, перехватив рюкзак за петлю, рванул по гравийной дорожке.
Эрика рванула следом через мгновение, и все-таки этого мгновения ей хватило, чтобы расслышать точно такие же быстрые шаги за спиной. Оли бегал быстро. Но было недостаточно, чтобы обмануть преследователей. Они… они словно ожидали такого развития событий! Хотя, что же, почему словно? Инсивы знают своего опенула, как облупленного!
Воздух пронзил леденящий душу свист, что-то на секунду затмило солнце — и впереди стеной выросла шеренга черных, размытых фигур. По их полупрозрачным телам мчались желтые всполохи, руки, больше похожие на туманные щупальца, слегка покачивались на ветру, но сами тени просто стояли. Преграждали путь. Казалось, их можно было бы легко пройти насквозь. Но видимая слабость обманчива, и Эрика это знала. Именно эти тени убили Йенца. И эти же тени едва не прикончили ее в логове инсивов. Тени-убийцы.
Оливер шарахнулся от фантомов, загнанно озираясь вокруг. Эри не могла заставить себя и пальцем пошевельнуть. Ужас сковал по рукам и ногам, воздуха в груди убавилось вдвое. Глаза будто застлала белесая пленка, от которой все вокруг плыло, серело и сливалось в однообразное пятно, пустоту, откуда не было выхода. Никуда! Никак! Никогда! Они в ловушке, им конец, они умрут, все кончено, все, все!!!..
Сзади раздались мучительно медленные хлопки и насмешливый, звонкий, полный ликования смех. Белуха зажмурилась. Будто бы ей так удалось спастись! Нет, она уже не спасется. Сейчас ее убьют. Сейчас она умрет…
— Ох, браво, браво, милый! Я тобой горжусь, мой дорогой!.. Однако на бис не стоит. Думаю, ты и так выступил весьма успешно. Мы же не хотим, чтобы у наших мышаток разорвались их крохотные сердечки. Но, ах, ты только погляди на эти букеты эмоций! Розы ужаса, лилии отчаяния и тюльпаны безнадеги. Прелесть!
Оцепенение волной схлынуло, и Эрика мигом обернулась, в любой момент ожидая удара в спину. Но Анель стояла неподвижно, элегантно скрестив руки на груди и довольно улыбаясь. Вся ее поза, от вздернутого подбородка до отставленной ножки в высоком сапоге, кричала о том, кто здесь теперь главный.
По правое плечо от нее возвышался мрачный молодой человек, высокий и холодный, как ледяная гора. Взгляд серых глаз пронизывал душу насквозь, как холодная острая игла. И пусть незнакомец стоял в тени своей спутницы и не произнес еще ни слова, это не мешало ему излучать силу и, нечего скрывать, внушать настоящий, животный ужас. Даже встретившись с ним лицом к лицу впервые, Эрика без труда поняла — это был Грэг, инсив-паникер, способный усилием воли довести до истерики и заставить молить о пощаде, не прикасаясь к жертве и пальцем.
Эри шагнула назад и наткнулась спиной на Оливера. Друг мигом схватил ее за предплечье и отвел чуть в сторону. И пускай мысль о том, что Оли сейчас ведет себя, как настоящий рыцарь, немного грела душу, ситуация проще не становилась.
Анель вздернула нос и окинула пленников оценивающим взглядом.
— Джекпот! — причмокнула губками она. — Два ключика по цене одного. Беглец и неумеха. Какая удача!
— Что тебе нужно?! — стиснула кулаки Эрика, обнаружив в закромах сердца откуда-то взявшиеся ошметки смелости.
— Черт возьми, не зли ее глупыми вопросами, — нервно шикнул Оливер.
Краем глаза Белуха заметила, как он опустил руку в свой рюкзак и крепко обхватил что-то внутри. Но Анель, к счастью, полностью упивалась своим превосходством, чтобы заметить эти мимолетные махинации.
— Да-да, все верно, кроха! Не стоит заставлять меня произносить свои планы вслух. Право, мы ведь не в каком-нибудь дешевом боевичке, а я не какая-нибудь глупенькая злодейка! Тем более, ваше ближайшее будущее вряд ли тебе понравятся. Впрочем, стоит поблагодарить Керал, что она послала на твою поимку именно меня. Ведь, ах-ах, вряд ли бы кто другой стал так церемониться с ручным пуделечком канноров. Я права, Грэг?
Грэг промычал что-то неопределенное.
— Ну вот, Грэг не даст соврать. Так что, мышонок, в твоих интересах со мной дружить. Мы же можем быть подругами, милая?
Эрика нервно прыснула и скрестила руки на груди, чтобы спрятать дрожь:
— Не дождешься, Анель…
Подселенка потупила взгляд и тоскливо вздохнула, чересчур наигранно выражая крайнюю обиду и вселенскую скорбь.
— Как жалко… Но ничего. Может, очень скоро ты поменяешь свое мнение обо мне? А что насчет тебя, братишка? — Она подняла глаза на вздрогнувшего от напряжения Оливера. — Я уверена, жизнь у врагов тебя многому научила. Еще не хочешь вернуться к своей семье?
— Вы мне не семья, — самодовольно хмыкнул Оли, нервно бегая взором от Анель к Грэгу и обратно.
— Я твоя сестра, ключик…
— Которая только и ждет момента, чтобы перерезать мне глотку! Ты точно такой же солдат, как и все остальные в лагере! Семья? О, не смеши меня! Семья никогда не стояла у тебя на первом месте. Да ты была готова прирезать собственного отца, лишь бы заслужить расположение нашего гребанного командира! «Как только ты переметнешься, ты для меня больше не брат, а поганый предатель» — твои слова? Твои?! Ну, сестричка, что же ты не исполнишь свой долг? Или забыла, что твердит нам устав, м? Что же ты стоишь на месте, сестренка?
Анель хмурилась сильнее с каждым словом брата, но выглядела при этом не столько рассерженной, сколько раздраженной. Как мать, наблюдающая за спектаклем, что разворачивает ребенок ради новой игрушки или сладости, которую в любом случае не получит.
Эрика шумно сглотнула и съежилась, прячась за плечом Оливера.
— Ого… — выдохнула инсив по прошествию пары минут. — Значит, вот так, ключик?
Она шагнула вперед, и Оли тут же отступил. Эри сильнее вжалась в его руку. За спиной угрожающе засвистели тени. Анель вытянула ладонь куда-то в сторону кустов, приказывая повременить с атакой.
— Убегаешь от меня? — нахмурилась подселенка, не сводя с брата внимательного взгляда. Оливер упрямо отвернул голову. — Какой же ты непостоянный, братишка!.. То бросаешься в объятья, ища утешения и поддержки, то шарахаешься, будто я ничего для тебя не значу. Еще пару недель назад ты рыдал мне в плечо, а что изменилось сейчас?
Эрика во все глаза уставилась на друга. Бросается в объятья? Рыдал в плечо? О чем она говорит?!
— Что… что было в прошлом, осталось в прошлом, — беспристрастно проговорил Оли. Мышцы под кожей заметно напряглись. — Сейчас я буду счастлив выпустить тебе кровь!
Дальше все происходило молниеносно. Оливер отбросил рюкзак в сторону, выставил перед собой вытащенный костяной нож и кинулся на сестру. Анель едва успела уклониться — Оли пролетел мимо, на ходу развернулся и рваным движением отразил удар подселенки. Грэг, с нетипичной прыткостью отскочил вбок, схватился за прикрытый воротом рубашки желтый камень и принялся что-то быстро шептать одними губами. Тени сзади засвистели с двойным азартом.
А Эрика стояла на месте и не могла заставить себя пошевелиться.
Паника подступала волнами, от незаметной ряби, до настоящего цунами. Темные фигуры обступали со всех сторон, проникали в разум тонким леденящим душу свистом, мельтешили перед самыми глазами — и это единственное, о чем могла думать девушка. Мир сузился до уменьшающегося черного кольца вокруг, звуки чужого сражения доносились будто из-под воды. Анель что-то издевательски кричала, хохотала, клинки сталкивались и стучали с невообразимой скоростью. Оливеру сейчас явно несладко… Эрика стиснула зубы и съежилась, пытаясь занимать как можно меньше места. Даже будь у нее оружие — разве смогла бы она себя защитить? Оли сейчас должен думать лишь о себе, а он вынужден прикрывать и Эри. Что же будет, если она погибнет? Как же он будет себя чувствовать?..
Воздух прорезал звонкий, но короткий крик, донесшийся из кустов. Сражение оборвалось. Инсивы обернулись на источник звука. Мгновение ничего не происходило — и тут тени вздрогнули, разом замерли на месте и исчезли без следа. Все стихло, как если бы кто-то остановил всему миру время.
Первым отмер Оливер. Одним выпадом он резанул сестру по боку, сиганул к Эрике и, дернув ее за предплечье, вырвал из ступора. Все произошло за секунду, но секунды хватило, чтобы это все вновь ожило. Анель грозно взвыла, в кустах вновь началось шевеление, откуда-то сбоку вылетела маленькая темная фигура, спешащая на подмогу очевидно отвлекшемуся на атаку теневику, — и Белуха со всех ног рванула за Оливером прочь.
Только Грэг стоял абсолютно неподвижно, как мраморная статуя. И его полные стального холода глаза были последним, что успела заметить Эрика перед тем, как оставить противников далеко позади.
Комментарий к Глава 5. Система Спор Анель!!!
девчачий визг
Как же я по ней скучала! В целом по инсивам и хоть какому-то экшну...
А у Оливера рыльце-то в пушку ;)
Ладно, не буду опять развозить комментарий. Всем жу-у-уткого Хэллоуина!~
Ну а в следующей главе нас ждет капелька откровений и место, которое вы наверняка уже давно хотели увидеть))
====== Глава 6. Лютики и незабудки ======
— Эрика! Ты… ох, ты в порядке?!
Эри с трудом продрала глаза. Тело колотило, желудок сворачивался в трубочку, ноги тряслись и грозились вот-вот подкоситься. Белуха будто подхватила тяжелую форму гриппа, которая умудрилась развиться за доли секунд. Только что ведь была полна сил — мчалась по улице, лишь пятки сверкали! Но стоило выскочить в наспех открытую Оливером дверь, как вдруг вся энергия будто испарилась. Эрика сейчас с огромным трудом даже просто держалась на ногах!
Она, конечно, опенул не очень опытный, но не нужно быть магом с многолетним стажем, чтобы понять: эта складка разительно отличалась от обычных — тех, что Оли создавал до этого.
— Вроде, — прохрипела девушка, облизывая пересохшие губы. — Что случилось?
— Я… — Оливер прерывисто выдохнул. — Я не знаю…
Эрика подняла на друга глаза. Он был бледнее самой смерти, ошарашенно озирался по сторонам, крепко-крепко обхватив себя поперек тела. Зеленоватые глаза блестели от страха, губы дрожали, ноги подкашивались. Так и не скажешь, что перед тобой стоит прирожденный воин и сильный колдун. Обычный парень, способный ошибаться и бояться.
Инсив, заметив чужой взгляд, встал чуть ровнее и попытался придать своему голосу твердости:
— Я открыл переход, но я… не думал, что он сработает. Вернее, я не очень понимал…
— В каком смысле? — изогнула бровь Эри. — Ты не концентрировался на том, куда мы попадем?
Оливер кивнул.
— Просто открыл дверь? На эмоциях? — продолжила она.
Оливер кивнул снова.
Белуха удивленно вздохнула. Все это было слишком похоже на то, как она использовала свои способности в первый раз. Ни с того ни с сего распахнула шкатулку в момент страха и растерянности, перескочила в старую котельную после смерти Йенца — и все практически неосознанно! Даже узнав о складках и прочих опенульских примочках, Эрика сбежала из инсивского плена больше из-за паники, чем из точных расчетов. Впрочем, эти знания не помогали ей и сейчас…
Нет, надо отвлечься от подобных мыслей — ситуация к ним точно не располагает! Эри встала ровнее и осмотрелась. Голова все еще трещала и кружилась, но сделать несколько шагов это не помешало. И, надо сказать, Эри очень пожалела, что не чувствовала себя лучше — тогда бы она сполна поразилась бы окружающим видом, не отвлекаясь на недомогание.
Их выбросило на обрыв. Почва под ногами оказалась сухой и песчаной, отовсюду торчали пучки желтой ломкой травы, и, будто им в противопоставление, воздух был полон влаги. Лицо покрылось мелкими солеными каплями, а о ноги, как ласковый щенок, терся бледный туман. Эрика вдохнула полной грудью, и тошнота мигом отступила. А стоило подойти к самому краю, как девушка и вовсе будто забыла обо всем — казалось, что лопатки превратились в пару мощных крыльев, способных бороться с штормовыми ветрами, и ничего не стоит сейчас сорваться вниз и припустить к сияющему горизонту.
Если бы существовал на свете конец земли, то Эрика бы не мгновения не сомневалась, что это он и есть. Скалы — черные, острые — обнимали серые облака, такие низкие, что нельзя было точно сказать: где же наступает тот момент, когда они превращаются в яростные волны там, у подножья. Вода отчаянно билась о камень, разлеталась серебристыми осколками, и вновь собиралась для нового удара, вечно, постоянно, наверняка уже долгие века. Море терялось в затянутом туманом небе и, вторя небосводу, окрасилось розовым и золотистым. Солнце вставало где-то слева и чуть позади, потому утес отбрасывал длинную темную тень. Какой резкий контраст — теплый солнечный свет и остатки ночной тьмы…
— Красиво, — только и смогла выдохнуть Эри и, расплывшись в улыбке, по-детски захлопала в ладоши. — Боже мой, Оливер, как красиво! Ты только посмотри! Ты знаешь это место? Оно прекрасное!
— Да, прекрасное… — завороженно повторил за спиной Оли.
Эрика развернулась на каблуках, будто не у нее за спиной расположился десятиметровый обрыв, и блестящими от восхищения глазами взглянула на друга. Тот сидел на покосившейся лавочке у входа в какой-то заброшенный сарай. Крыша строения прохудилась, отовсюду торчали высушенные солнцем и временем травинки, но дверь, хоть и заметно подгнила, оставалась в петлях. Через нее, очевидно, они сюда и попали.
— Но раньше здесь было куда прекраснее, — отвлеченно заметил Оливер и странно поморщился.
Лишь сейчас Белуха поняла, что инсив побледнел не только из-за неудачной складки. Парень осторожно ощупывал правое плечо, кривился и тихонько шипел себе под нос. Школьный пиджак на этом месте оказался прорван, а рубашка, виднеющаяся из разрыва, приобрела алый цвет.
— Господи, Оли! Ты ранен?! — Эрика в мгновение ока позабыла о чарующем пейзаже вокруг и подскочила к парню. — Сильно больно? Тише, не двигайся. Давай перевяжу!
Оливер виновато улыбнулся и отстранился от ее ладоней. Эри удивленно вскинула брови.
— Не стоит, — прищурился парень.
Здоровой рукой он вытащил из внутреннего кармана небольшой моток бинтов и, все так же не принимая помощи, принялся стягивать с поврежденного плеча одежду. Эрика завороженно наблюдала, как оголяется бледная кожа с ярким красным пятном вокруг раны — достаточно глубокой, чтобы из нее шла кровь, но при этом не слишком серьезной. И встрепенулась только тогда, когда Оли принялся закрывать порез лентой марли. Не очень-то ловко.
— Почему? — поинтересовалась она и вновь потянулась к другу.
Опенул отсел на самый край скамьи и кинул в сторону Белухи снисходительный взгляд, не отвлекаясь от попыток перевязать ранение.
— Нечего тебе с такой ерундой возиться, — хмыкнул он и натянул рубашку на повязку, которая вряд ли продержится дольше получаса.
Сердце отчего-то неприятно укололо.
— Давай останемся, — перевел тему Оливер, блаженно прикрывая глаза и подставляя побледневшее лицо морским каплям. — Хоть на чуть-чуть… Переведем дух — и вернемся туда. Но немножко посидим здесь, одни.
Он выглядел измученным. По правде, Эри бы тоже не отказалась от отдыха. Небольшая передышка вдали от опасностей и проблем. Только ты, близкий человек рядом и необъятный, нетронутый людьми мир. Ей это нужно.
Им обоим это нужно.
Пристроившись так, чтобы не задевать больное плечо, Эрика прижалась к боку друга и расслабленно улыбнулась, когда почувствовала, как тонкая рука обняла ее за талию и притянула ближе.
— Ты так и не сказал, где это — здесь? — одними губами проговорила Белуха, вслушиваясь в биение сильных волн и чужого сердца.
Оливер оперся напряженной спиной о хлипкую стену и вдохнул полной грудью.
— На земле Лайтов, Эрика. — Он нежно сжал чужие пальцы. — Дома. Мы у себя дома…
Они вдвоем сидели на покосившейся скамейке около узенького сарайчика с дверью из иссохших досок, и казалось, что в мире не осталось больше никого. Солнце неспешно поднималось где-то слева, море бушевало далеко внизу, над самой головой изредка свистел ветер. Оливер говорил тихо и спокойно, трепетно поглаживал ладонь Эрики, положившей голову ему на плечо, и глядел куда-то вдаль задумчивыми блестящими глазами.
— Я не думал о чем-то конкретном в тот момент, — размышлял опенул, следя за ленивыми серыми облаками возле горизонта. — Просто хотел оказаться где-нибудь, где будет спокойно и безопасно. Видимо, подсознание сыграло со мной злую шутку. Да, ты скажешь, что земля Лайтов сама по себе — антоним спокойствия и безопасности…. Но для меня она, прежде всего, — дом.
— Дома всегда спокойно и безопасно, — лениво согласилась Эрика и подняла на друга взгляд. В свете рассветного солнца его лицо приобрело новые, таинственные черты. — И красиво…
— Очень красиво, — вздохнул Оли и сильнее прижал к себе девушку, пряча ее от промозглого морского ветра. — Я любил убегать сюда в детстве. Правда, раньше это место выглядело совсем по-иному.
Эри чуть приподнялась, чтобы видеть золотистые глаза, ничем не уступающие по цвету утренним лучам.
— Расскажи, — тихо попросила она.
Парень поколебался мгновение, но все же ответил согласной улыбкой.
— Оно… — вздохнул Оливер, — Оно было полно жизни. Утопало в ней. Круглое лето здесь летали белые бабочки и светило солнце, даже когда всюду бушевала гроза. И росли цветы. Много-много лютиков и незабудок. — Взгляд его наполнился чем-то светлым и неизвестным, как если бы инсив видел свои воспоминания, как наяву. — Я обожал часами лежать среди них и разглядывать небо. А еще обожал собирать букеты. Для мамы, для Анель… Анель их всегда хранила. Даже когда в комнате места, чтобы лечь, не оставалось! А, знаешь, однажды я нарвал такой огромный, что просто не смог его поднять и унести с собой. Ты бы знала, как я тогда расстроился! Целый вечер в подушку хныкал…
— Ты был очень милым ранимым мальчиком, — умилилась Эри.
— Я до сих пор милый ранимый мальчик, — фыркнул Оливер и вновь посерьезнел. — Просто в определенный момент я узнал, что растения вянут лишь потому, что я их срываю. Что я только ни придумывал! И добавлял разные соли в воду, и высаживал их в горшках… Но, рано или поздно, лютики чернели, как маленькие угольки, а незабудки опускались на подоконник белыми пепелинками. Все, что мне оставалось в напоминание — только голые стебельки. Они умирали, как бы я ни старался, — Он поежился и крепче обнял Эрику. — И однажды, выкидывая очередной мертвый букет, я понял, что больше не хочу губить то, что люблю. Я перестал рвать цветы и уносить их с собой. Это было сложное решение для восьмилетнего мальчика… Но верное. И я перестал сюда приходить. Думал, если я не буду видеть лютики и незабудки, то мне проще будет обходиться без них…
Оли еще раз окинул взглядом пустынный обрыв, но уже совершенно другими, потухшими глазами.
— Но сейчас, глядя на это место спустя столько лет, — продолжил он, — Я понимаю, как же сильно ошибался. Неважно, забирал бы я отсюда цветы или нет, их бы все равно здесь не осталось. Теперь то, без чего я когда-то не мог жить, исчезло. Умерло. И ради чего тогда я тогда мучил себя, если результат бы не изменился? Разве не лучше было бы наслаждаться цветами каждый миг до самого конца? Разве не так, Эри?
Эрика пожала плечами и сорвала одну из сухих травинок. Покрутила в пальцах, пытаясь представить на ней голубые лепестки или желтые бутоны, и, тяжело вздохнув, ответила:
— Тогда бы ты привязался к ним слишком сильно. И от их потери было бы куда больнее. Любовь превратилась бы в настоящую зависимость. Исчезновение того, к чему она обращена, вырвало бы сердце с корнем.
Оливер тихо рассмеялся, как если бы услышал детскую, наивную глупость:
— Лучше плакать из-за хороших воспоминаний, чем от их отсутствия. Все умирают, Эрика. Нас, опенулов, берегут как зеницу ока. Нам судьбой предрешено видеть, как друзья и близкие жертвуют собой ради наших жизней. — Он осторожно забрал травинку у подруги, покачал головой и обессиленно опустил стебелек к ногам. — А о любимых и говорить нечего. Наверное, опенулы сами распустили слух, что любовь для них ничего не значит. Чтобы никто не проникался к ним чувствами, не привязывался и потом не совершал губительные ошибки. Потому что против лагеря ты пойти еще можешь. А вот против сердца — навряд ли.
Прижавшись к боку парня плотнее, Эри подняла глаза, пытаясь поймать его взгляд. Оливер все так же смотрел на море, словно позабыв о том, что он здесь не один.
Оли одинок — поняла Эрика. Даже будучи сейчас в компании Эри, даже примкнув к каннорам, он оставался таким же одиноким, каким был сразу после побега. Предав лагерь, Оливер лишился всего. Он не сможет просто вернуться туда, где вырос, увидеть тех, кого называл друзьями. Один его поступок перечеркнул все, что дает любому человеку силы. Ни дома, ни друзей, ни семьи — и все ради того, чтобы предупредить Сондру. Чтобы Эрика сегодня сидела рядом с ним, а не лежала в гробу с пронзенным сердцем.
— Оливер, — робко окликнула друга Белуха, смущенно сжимая его ладонь. — Когда ты говорил, что влюблен…
Парень вздрогнул, спина заметно напряглась.
— Даже если твои чувства безответны, — на свой страх и риск продолжила Эри, — Ты все равно будешь… ну, собирать букеты?
Повисла тягучая тишина. Нарушал ее только далекий шум прибоя и поскрипывания старых досок. Эрика мысленно треснула себя по голове так, что звезды перед глазами замелькали. Ну какая же она дура! Оливер ей сейчас буквально вывернул душу, а она только и думает, что о своих чувствах! Вот какая ей, к черту, разница?! У Оли своя личная жизнь, и он в праве сам решать, как ему поступить в отношениях. Если только он, конечно, все-таки влюблен не в…
— Букеты из людей? Да, именно что-то такое я и ожидал от девушки, у которой лучшая подруга — цветок, — усмехнулся опенул и ткнулся носом Белухе в макушку.
— Нет. — Эри почувствовала, как ее щеки заливает краска. — Я, ну, имела в виду…
— Я понял, что ты имела в виду, мышонок, — уже в голос рассмеялся Оливер. — Неужели ты заразилась от ящерки? О боже, вас теперь будет двое с ужасным чувством юмора!..
— Дурак, — натянуто прыснула Эрика, пихая развеселившегося друга в бок. — Чья бы корова мычала! Клички давать — много юмора не надо. И что за мышонок вообще? Меня же Анель так назвала! Повторяешь за старшими?
— Ха-а… да, кстати об этом. — Оли разомкнул их легкие объятья. Супер, Эрика, ты окончательно все испортила! — Надеюсь, ты не расскажешь Дейру? И вообще кому-либо из «синих».
— О том, что ты плакался в жилетку старшей сестре? — попыталась скрыть разочарование за неловким смехом девушка.
— О том, что я вообще к ней ходил. У меня слишком многое накопилось в душе, и мне необходимо было кому-то все это выплеснуть. А среди канноров нет даже тех, кого я смог бы назвать приятелем. Ну, ты меня понимаешь.
Инсив пожал плечами, будто отсутствие близких его совсем не напрягало. Но ведь, оказавшись в чужом лагере, он как никогда нуждался в поддержке. Наверное, поэтому Оли настоял побыть здесь хоть чуть-чуть…
Осознание ударило хлесткой волной, пробежалось дрожью по всему телу и отозвалось громом прибоя далеко внизу. Эри подскочила с лавки, отшатнулась на пару метров от ничего не понимающего друга и ошалело огляделась. Небо, море, обрыв, солнце, трава, горы… Горы!
За сараем, с той стороны, на которую девушка совершенно не обращала внимания, возвышались высокие, черные, как уголь, и острые, как клыки, скалы. Обегали весь остров по периметру, окружали жутким темным венцом, не выпуская туман из низины и не пропуская ни капли солнечного света. Но, словно по велению невидимого сценариста, откуда-то из-за спины хлынул ветер, рванул вниз, разгоняя низкие сизые облака, и угнал густую дымку прочь по каменным долинам и устьям ледяных горных рек. Белесая пелена исчезла и открыла за собой голую землю с редкими узловатыми деревьями, безлистными и мертвыми. А среди них готической короной возвышалась крепостная стена, шпилями и башнями вторя скалам. Внутри этого темного круга, как рукой великана, были неаккуратно расставлены дома, длинные, узкие, с плоскими крышами. А в самом центре — высокое мрачное здание, походившее на одну из жутко завораживающих церквей Средневековья. Еще не отошедший от ночи, город сиял миллионами огненно-алых факелов: их свет лизал высокие черные стены, рвался ввысь, отражался от влажного камня и разбегался всюду причудливыми бликами.
И Эрика восхитилась бы этим городом не меньше, чем пейзажем природы несколько минут назад. Вот только это был совсем не город.
Это был военный лагерь.
— Эри, — обеспокоенно приподнялся Оливер. — Что-то случилось?
Белуха судорожно облизнула вмиг пересохшие губы и ткнула пальцем на шпили далеко внизу.
— Мы… мы что… — Она глубоко вдохнула и перевела на Оли полные ужаса глаза. — Мы на Инсиве?!
Опенул непонимающе изогнул бровь, огляделся, как если бы пытался найти что-то новое в окружении, и неловко усмехнулся:
— Ну… да? Не совсем уверен, что вопрос был риторическим.
— Что?! По-почему ты не сказал?!
— Я рассказал тебе о детстве, которое провел здесь. — Парень встал с лавочки и чуть кривовато из-за ноющего плеча развел руки. — Мне казалось, это само собой разумеется.
Эрика крепко обняла себя поперек тела. Все вокруг в одно мгновение перестало быть таким мирным и спокойным. Это — Инсив! Остров, полный чертовых убийц! Остров, на котором опенулов принято едва ли не живьем вспарывать! Да черт побери, их буквально полчаса назад пытались зарезать жители этого самого острова!!!
— Ты издеваешься? Здесь опасно! А если нас кто-то заметил? Что, если Керал уже донесли о нас? И сюда прямо сейчас бежит целый отряд головорезов, чтобы насадить наши черепа на пики?! Я не хочу умирать!!! Зачем ты меня сюда затащил?! — взвизгнула Белуха, боясь даже лишний шаг сделать. Кажется, даже трава здесь мечтает ее прикончить.
Оливер не отвечал пару секунд, а потом расслаблено рассмеялся, подошел ближе и приобнял подругу за плечи:
— Эрика, не волнуйся ты так! Мы сидим здесь уже минут двадцать, и еще ничего не случилось. Неужели ты думаешь, что я умышленно подверг бы тебя опасности?
— Но…
— Сама посуди, ты же так восхищалась этим видом! Разве он стал менее прекрасным от того, что открывается с острова Инсив?
Его голос и объятья успокаивали, вселяли уверенность и будто бы защищали от невидимой угрозы. Эрика пробежалась взглядом по розоватым волнам и светлеющему небу, вызывающим благоговейный трепет в груди, и вновь подняла глаза на Оливера. Он улыбался виновато, но глядел открыто, с надеждой. Точно так же, как когда сознался в своем происхождении.
— Не стал, — сдалась Эри и плотнее прижалась к груди опенула. — Но оставаться я здесь больше не хочу. Мы и так сильно задержались. Тем более, нужно рассказать Дейру обо всем случившемся…
— Ты права. Пора возвращаться. — Оли коснулся кончиком носа ее макушки и отстранился. — Дай мне пару минут кое-что сделать, и пойдем.
— Что сделать? — удивилась Белуха.
— Разложить скаппар и зафиксировать его окружение, — подмигнул парень и направился к сарайчику. — Типичные опенульские дела, тебе вряд ли будет интересно.
— Ну, если ты не забыл, я тоже опенул, — буркнула под нос Эри, но за другом не пошла. Он прав — не настолько уж она в это дело втянута. Скаппар, зафиксировать окружение... Еще пара новых слов, и она точно свихнется.
Все еще опасливо, девушка шагнула в сторону цитадели. Спорить нечего — Инсив действительно красив. Как обсидиановая статуэтка, окруженная тысячью свечей. Но приближаться к этой красоте у Эрики не было никакого желания. Интересно, другие лагеря такие же отпугивающие и манящие одновременно?
Эри вытянула шею, пытаясь выглянуть за высокие скалы. На крепости не стоит и надеяться, но, может, хоть краешек берега какого-нибудь острова удастся зацепить взглядом?
У горизонта все еще стояла рассветная дымка, что заметно ухудшало обзор. Белуха уже хотела бросить эту глупую затею и перестать впустую пялиться на сероватое море, как вдалеке, под восходящим солнцем, что-то промелькнуло. Эрика вгляделась в одну точку, игнорируя слепящие лучи. Да, действительно, что-то черное и далекое, чем-то напоминающее тень тех самых скал, что девушка видела перед собой.
— Понравился пролив Лермат? — спросил за спиной Оливер.
Эри машинально вздрогнула и нелепо улыбнулась другу:
— Эм… да. Тут и правда красиво. Лермат, говоришь? Интересное название.
— Когда-то Лермат был просто горной речкой, — произнес Оли и с тоской взглянул на черное пятнышко вдалеке. — Но потом, из-за огромного количества шахт и череды землетрясений, скалы начали обрушаться, и «река Лермат» превратилась в «пролив Лермат». Но это было давно, еще до войны.
— Ого… — выдохнула Белуха. Она почти забыла, что история земли Лайтов не ограничивается бесконечным противостоянием лагерей. — Так и не скажешь, что здесь когда-то были горы.
— И не говори, мне самому верится с трудом. Сейчас по Лермату с легкостью ходят корабли.
Эрика окинула взглядом пролив. Не составляло труда представить, как из-за скал один за другим выскальзывают величественные галеоны и, подобно лебедям, плывут по водной глади, вперед, к солнцу. А с того черного берега вдалеке видны их острые носы, раздутые паруса и яркие огни с палуб. Нечто подобное, наверное, видел Ил год назад, когда…
— Оливер! — оживленно воскликнула Эри и ткнула пальцем на чужой берег. — Там, там что за остров?
Оли нахмурился и скрестил руки на груди:
— Это имеет значение?
— Это ведь Каннорский хребет, верно? Ну, там Каннор же?!
— Предположим, — уклончиво ответил инсив и потянул подругу за руку обратно к сараю. — Все, нагляделась. Пойдем скорее домой, сама же говорила, что мы задержались
— Да погоди! — Эрика упрямо выдернула ладонь. Каннор, который она столько раз пыталась представить, на который так хотела попасть, совсем рядышком! Кажется, только руку протяни… — Мы можем сейчас туда перенестись?
Оливер опешил от такого вопроса. Помолчал, будто надеялся, что Эри пошутила, и вдруг испуганно замотал головой:
— Нет-нет. Послушай, нельзя так просто создать переход на чужой остров. У нас есть целый список законов на этот счет. Нужно личное разрешение главнокомандующего, сопровождение, еще оповещение о прибытии, точные координаты, все в письменном виде…
— Так ты же не на чужой остров перейдешь! Каннор — уже почти твой лагерь. Ну пожалуйста, Оли! Всего одним глазочком, туда-обратно. Никто не заметит даже!
— Нет.
— Ну Оливер!..
— Я сказал: нет! — огрызнулся парень. — Черт возьми, почему тебе обязательно нужно вести себя, как… — Он медленно выдохнул и мотнул головой. Плечи обессиленно опустились. Оли потер глаза и куда тише и спокойнее продолжил, — Прости. Столько навалилось, а еще Анель, этот утес, и… Я не должен был срываться, извини меня.
Эрика удивленно посмотрела на друга. Он выглядел действительно измотанным. Вряд ли полчаса наедине с воспоминаниями о беззаботном детстве пошли ему на пользу. Не стоило им вообще здесь оставаться. Еще и Белуха со своими просьбами… Идиотка! Могла бы и догадаться, что Оливеру сейчас не до выполнения желаний глупых девчонок.
— Это ты меня прости, — виновато улыбнулась Эри и снова взяла парня за руку. В конце концов, никуда от нее Каннор не денется, побывает там позже. А вот Оливер запросто может обидеться, разозлиться или,того хуже, прекратить с Эрикой вообще всяческое общение. — Давай возвращаться. А то Дейр себе ноги сгрызет оттого, что не знает, где я прохлаждаюсь.
Оли весело рассмеялся и потянул Белуху к двери, прочь от навязчивых воспоминаний. Эри только на прощание бросила взгляд в сторону чернеющего вдалеке манящего Каннора. Ей даже показалось, что над угрюмыми скалами поднимается клубами темный дым. Наверное, на острове «синих» построена парочка заводов — Эрика же не знает наверняка. А надо бы спросить, все-таки ей, возможно, очень скоро придется проводить много времени в лагере.
И, уже шагая в открытый Оливером переход, девушка поймала себя на мысли, что точно так же не знает, кто отвлек теневика у Красного озера и помог им с Оли сбежать.
Комментарий к Глава 6. Лютики и незабудки Глава философско-переходная. Для сюжета она несет не так уж и много, но очень уж мне хотелось немного раскрыть Оливера и осветить одну из сторон вопроса любви. А вы бы стали “собирать букеты”, даже если отношения заведомо обречены?
Не думаю, что мне кто-то ответит. Не зря же я купила себе корзиночку для трупиков шипперов. Возрадуйтесь, любители (любитель) оливок! Кстати, какие у вас еще отп? Просто интересно, скольких еще людей я смогу порадовать. Или разочаровать :)
Ну а в следующей главе нас ждет плен, смертельная угроза и довольно сомнительный союз – интересы двух персонажей неожиданно для них самих сойдутся, что может привести к непоправимым последствиям...
====== Глава 7. Ветер скоро переменится ======
Подселенцы теряли сознание крайне редко. Видимо, это было такой физиологической особенностью — как-никак, разум и так не очень часто управляет телом, потому-то и держится за него крепко-крепко. По крайней мере, так говорил Дейр, когда только прочитал раздел об этом виде магии в книге Сондры. Раньше Ил не очень-то замечал за собой особой стойкости. Но сейчас она проявилась — и проявилась так, что хуже не придумаешь. Потому что, знаете ли, мало приятного в том, что тебя волокут по земле с мешком на голове, связанного по рукам и ногам!
К счастью, мучения скоро кончились. Инсивам, видимо, надоело бегать туда-сюда по лестницам, специально так, чтобы спина пленника пересчитывала все до одной ступеньки. Ила бросили к какой-то стене, пропахшей гарью и гнилью — или это все-таки был запах от мешка? — и оставили наедине с самим собой, совершенно не заботясь охраной. Нет, а чего его охранять? Он же не опенул, он даже узлы развязать не сможет! Еще и мокрая после ныряния в пруд одежда неприятно липла к телу. Даже переодеться не успел — только выплыл, и сразу в бой.
Подселенец с трудом принял сидячее положение и устало откинул гудящую голову назад. Черт же его дернул нападать! На что он, спрашивается, надеялся? На то, что сможет отбиться от четырех инсивов? Или, может быть, что Оливер не драпанет сразу, а хотя бы поможет человеку, который спас его шкуру?!
Ил медленно выпустил воздух, чтобы остыть. Одно успокаивало — Эрика в безопасности. Каким бы гадом этот крысеныш ни был, но он тоже заинтересован в том, чтобы у его подруги все было хорошо. Как минимум потому, что в противном случае его канноры на нож насадят.
Дверь гулко стукнула, и по доскам застучали шпильки. Запах с плесневело-прогорклого сменился сладковато-цветочным, с нотками железа, сена и морской воды. Еще полгода назад Ил бы испуганно замер на месте, не смея шевельнуться. Но сейчас вошедшая не внушала такого животного ужаса. Она была уже не непреодолимой угрозой, а человеком со своими слабыми местами. На которые легко можно надавить.
— Ну что, Хамелеончик, не успел заскучать? — промурлыкал звонкий голосок где-то в полуметре от каннора.
Мешок слетел с головы, словно по велению невидимой силы, и запах духов сильнее защекотал ноздри.
— Заскучаешь с вами! — фыркнул Ил, часто моргая и пытаясь вновь привыкнуть к свету. — Но нужно отдать должное твоим прихвостням — они точно вправили мне пару позвонков, пока решали, на каком этаже меня оставить.
Привыкать долго не пришлось. В помещении оказалось сумрачно — только несколько бесцветных лучей пробивались в заколоченные окна, падали на черный дощатый пол, черные дощатые стены и, совсем чуть-чуть, на черный — кажется, тоже дощатый — полоток. Неподалеку белыми кляксами валялись какие-то тряпки с темными пятнами. Над головой ржавели серые, давно нерабочие трубы.
Вспомнить это место труда не составило. Ил в который раз подивился «желтым» — им самим-то не противно оккупировать сгоревший приют, который еще месяц назад был полон их противников?
— Ура-ура! У нашей ящерки наконец-то прорезался голосок, — умилилась Анель, присаживаясь на корточки, чтобы быть с парнем на одном уровне.
Она резала глаз. Даже одеваясь неброско, как полагается разведчице, Анель умудрялась выделяться, особенно на черно-белом фоне приютской комнаты. В основном за счет яркого рыжего камня на груди, который — сколько Ил себя помнил — подселенка никогда не прятала. Гордилась собой, своим происхождением, чтоб ее…
Ил хотел бы так же. Гордиться.
— И не только голосок, — мечтательно вздохнула Анель и каким-то уж слишком родственным жестом смахнула упавшие на глаза Ила светлые пряди. Каннор машинально отпрянул от ее пальцев. Подселенку это ни капли не зацепило. — Ах, где же тот милый, забитый Хамелеончик, которого я встретила год назад? Неужели повзрослел? Все вы так быстро растете…
— Вот только зубы мне не заговаривай, — перебил ее парень. — Есть причина, почему ты не прибила меня сразу. Что тебе нужно?
Инсив опустила руку и гневно прищурилась:
— А ты и правда осмелел с появлением этой… Эрики. Бросаешься на верную смерть, плюешь в лицо страху, предаешь собственные принципы и законы лагеря.
— Я не предаю законы своего лагеря!
— Ха-ха, брось, крошка! — звонко рассмеялась инсив. — Неужели ты думаешь, что я поверю в то, что непоколебимый и твердый командир канноров решил взять под свое крыло инсива лишь по просьбе едва знакомой ему девчонки? Другое дело ты, — Анель мазнула взглядом по разноцветным глазам и гордо усмехнулась, — Его авитар.
От последнего слова по телу каннора пробежала судорога, замирая в сердце и сбивая его с привычного ритма.
— Нашла что припомнить, — болезненно поморщился Ил. Голос его немного дрогнул — и это не укрылось от чуткого слуха девушки.
— Что такое, Хамелеончик? Не нравится? Это почетное звание, ты не должен стыдиться его. Авитар, правая рука командира, его верный советник, — Анель опустила подбородок на сцепленные в замок руки и приторно улыбнулась. — Я вот не стыжусь. Быть приближенным к самой верхушке — не всякий достоин такой чести!
— Мне абсолютно все равно на мое звание! Мы все равны перед командиром. И это сплачивает сильнее, чем единый поток, можешь поверить.
Подселенка задорно хмыкнула и села прямо на пол, наплевав на грязь и копоть. Ил понимал, что его слова не имеют для инсив никакого веса. В конце концов, она год назад и разрушила его уверенность в прочности лагеря, там, на Каннорском хребте.
— Ох, прости! Прости. Я не хотела задеть тебя, мой хороший. Но ведь, с другой стороны, кто еще откроет тебе глаза, кроме старой доброй Анель. Что думаешь — может, тебе просто противна мысль, что мы с тобой похожи во стольких отношениях? — вновь заговорила соперница. Ее тонкие пальцы скользнули к ступням каннора. Ил попытался отодвинуться подальше. Анель ухватилась за кончик веревки, связывающей его ноги, и медленно потянула, развязывая узел. — Оба подселенцы. Оба авитары. Оба с несчастливой судьбой…
Парень слушал ее вполуха, завороженно глядя, как слабнут путы. В чем подвох? Инсив же не может допустить такую глупую ошибку как дать пленнику свободу! Ил сейчас запросто мог зарядить сапогом по лицу, а потом — благо, физическая подготовка позволяла — подскочить, даже без помощи рук, и рвануть к выходу.
Но тело отчего-то словно обмякло и отказывалось слушаться.
— Да что ты знаешь о моей судьбе! — нехотя огрызнулся каннор, подтягивая затекшие ноги к груди.
Анель снова рассмеялась, будто говорила со старым другом, а не с давним соперником.
— Боже, какая прелесть! Такая милая наивность… Я знаю все, Хамелеон. Все, что ты позволяешь о себе знать. Скажем, о твоих ночных рандеву. О девчонке-перевертыше. О замятой петиции того огневика, близнеца Кира, который к нам тут давеча переметнулся. И даже о том, что за мысли крутятся в твоей голове последнее время.
Ил на пару мгновений поймал ее взгляд, прищурился и гневно зашипел сквозь зубы:
— Я однажды твоему брату язык вырву…
— Не будь к нему так строг! В конце концов, он просто выполняет свой военный долг. — Девушка поднялась с пола и небрежно отряхнулась. Ее блестящие на едва пробивающемся солнце губы растянулись в победную улыбку. — Сообщает, когда противник сбивается с пути.
Ил неотрывно следил, как ее стройная фигура отдалилась к противоположной стене, где лежала набедренная сумка, такая маленькая, что подселенец ее сразу и не заметил. Хотя следовало бы — эта сумка до недавнего времени болталась на его поясе.
— Сейчас его военный долг — помогать каннорам! — выплюнул в спину Анель парень.
Инсив замерла. Ил смело буравил ее спину твердым взглядом. Черт побери, не будь они теми, кем являлись, он бы и в глаза ей заглянул! В одном Анель права: он действительно сильно изменился с появлением Эрики. Взять даже болотный туман. Ил же был на сто процентов уверен, что больше всего на свете боится чертову подселенку, которая до сих является ему в кошмарах. А на деле… все оказалось куда сложнее.
— Вот как, — тихо усмехнулась Анель.
Подняла сумку и развернулась на каблуках, попутно копаясь в содержимом. Каннор хотел уже возмутиться, как девушка подняла светящиеся каким-то неестественным светом глаза и безумно улыбнулась:
— Так ведь это он и делает, Хамелеон. Помогает каннору.
Ил закусил щеку и нахмурился. Но, судя по задорному смеху подселенки, скрыть замешательство и тревожное волнение ему не удалось. Анель, нарочито цокая каблуками, подошла ближе, махнула сумкой перед лицом парня и прищурилась, довольно, как проглотившая мышку кошка.
— Как, впрочем, и я, — добавила она и ловким движением выудила из кармана брюк небольшую бутылочку с зеленоватой жидкостью.
Девушка подняла пузырек повыше, чтобы редкие лучи преломились в толстых стеклянных стенках, а его наполнение сменило цвет с болотного на желтовато-мятный, — и с характерным звуком вытащила пробку. Цветочный запах, ставший противным, приторным, резко ударил в нос, оседая на горле неприятным налетом. Ил даже закашлялся, а глаза вдруг заслезились. Что за черт? У него же никогда не было аллергии на растения!
— Сок адской магнолии, — гордо огласила Анель, словно не замечая резкого аромата. — Пришлось изрядно повозиться, чтобы его достать. Знаешь, магнолии растут в самой чаще лесов Тремала, продираться туда — одно мучение. Безусловно, по пути встречался еще не один вид смертельно опасных растений. Но для тебя, мой дорогой Хамелеончик, только самое лучшее.
Она поднесла пузырек ближе к лицу парня. Перед глазами все помутнело, а гортань стянуло жутким спазмом. Ил в панике попытался вдохнуть — воздух с сипом проходил в легкие, но абсолютно не хотел выходить обратно. Казалось, что грудная клетка сейчас разорвется. Тело налилось свинцом, с губ срывались только хрипы. Больно не было, нет. Было жутко. До трясущихся рук, до панически распахнутых глаз, до бешено колотящегося в груди сердца. И среди этой жути, в мутном густом тумане раздавался четкий голос, врезающийся прямо в мозг.
— …Нравится запах, Хамелеончик? Только лишь от него жертва лишается возможности двигаться и ясно мыслить. Затрудняется дыхание. Учащается сердцебиение. Медленно, мучительно, прекрасно. От чего же умереть первым? От удушья, от разрыва сердца или, может быть, от ножа врага, который найдет тебя в таком виде? Ах, а что же будет, если выпить хоть одну каплю?..
Губы похолодели, как если бы к ним прислонили холодное стекло. Запах пробирался в горло тяжелыми, густыми струями. Царапал нутро. На пересохшем языке проступил железный привкус. Ил опустил тяжелые веки и приготовился к мгновенной смерти…
И вдруг все прекратилось. Зрение прояснилось, кислород обжег легкие, а в руки и ноги болезненной пульсацией вернулись силы. Сморгнув оставшиеся слезы и откашлявшись, Ил исподлобья глянул на мучительницу. Та лениво заворачивала злосчастную бутылочку в кусок сероватой ткани.
— Думаю, показательное выступление было достаточно красочным, чтобы ты понял мой намек, — ласково промурчала Анель и, поболтав в воздухе уже скрытым от глаз пузырьком, неспешно опустила его в сумку. Из той послышался жалобный звон баночек, которые были внутри изначально. Инсив это сильно позабавило. — Ох, сколько сокровищ ты понабрал на Канноре! Если бы я знала, что в вашем лазарете такое изобилие ингредиентов, то раненых бы не оставляла в живых никогда! А то ведь еще поправятся, мстить начнут, верно, Хамелеончик?
Ил несколько раз сглотнул, пытаясь избавиться от дерущей сухости во рту.
— Зачем… ты это… — попытался выдавить он, но язык совершенно не слушался.
— Что? Зачем даю тебе такой сильный яд? — Инсив хихикнула в кулак и опустилась чуть сбоку от парня. Тонкие пальцы принялись ловко расправляться с веревкой, стягивающей руки подселенца. — Знать бы мне самой, кроха! Очевидно, я просто невероятно добра и не хочу, чтобы ты случайно подставился перед своим командиром, используя все то, что лежит в твоих баночках. Ты ведь больше всего на свете боишься, что Дейр узнает об идее, которая не дает тебе спокойно спать по ночам, вот уже… Сколько? Месяц? Ах, прости, Хамелеон, я абсолютно потерялась во времени! Как и все мы. Наверное, поэтому нам вечно его не хватает?
Ил растер затекшие запястья и болезненно скривился. Медленно встал, держась за стену, отряхнулся и с ожиданием уставился на Анель. Та миловидно улыбнулась и протянула сумку.
— Между прочим, ингредиенты с Каннора не для яда, — хрипловато фыркнул парень, вырывая барсетку из чужих рук и закрепляя ее на поясе.
— То, что ты не собирался готовить из них яд, не значит, что они не могут отравить… — вздохнула подселенка.
— Оливеру будешь свои загадки загадывать, — скривился Ил. — У меня нет ни желания, ни времени их разгадывать.
Анель как-то странно потускнела, словно его слова задели ее до самой глубины ее черной душонки. Искра в желтом камне неровно мигнула, но уже через мгновение засияла даже ярче, чем было. Будь в комнате еще кто-то, каннор бы подумал, что она хочет вселиться.
— Времени и правда маловато, — разочарованно протянула девушка. — Засиделась я с тобой, Керал будет злиться. А мне сейчас подрывать ее доверие никак нельзя. Слишком многое поставлено на кон.
— Из-за того, что тайком снабжаешь врагов смертельно опасными веществам?
— И из-за этого тоже. — Анель вздохнула и напористо толкнула Ила в сторону выхода.
Каннор, наплевав на ломоту в теле, брезгливо извернулся, чтобы избежать прикосновения. Подселенку такая реакция позабавила — она нарочно вцепилась пальцами с острыми, как птичьими, ноготками в чужие плечи и потянула к двери, попутно быстро-быстро шепча:
— А еще из-за брата-предателя, милый. И, знаешь, ты мог бы помочь мне решить обе эти проблемы одним махом.
— Ты… — округлил глаза Ил. — Так ты не по доброте душевной мне этот яд дала.
— Не стой из себя дурачка, Хамелеончик, — заурчала Анель, едва ли не стаскивая спутника по лестнице. Краем глаза он заметил, как растворились в темных углах боевые тени. — Всем предельно ясно, как ты относишься к нему, а как он относится к тебе. Так что содержимое моего пузыречка поможет сразу нам троим: ты добьешься своей цели, я избавлюсь от пятна на репутации, а Оли наконец-то окажется там, где ему место. Неплохой план, милый, согласись?
Она отпустила Ила только у самого порога. Каннор, стоило рукам перестать давить на его плечи, отскочил на пару метров и оказался сразу на залитой теплым солнцем улице. Свет резанул по глазам, заставляя болезненно прищуриться. После серо-черных декораций приюта даже богом забытый переулок Дэнта казался ярким и красочным.
Анель же осталась внутри, как будто боялась, что солнце ее сожжет. Или, как многие девушки, просто не хотела показываться на людях в перепачканной одежде.
— Я думал, ты его любишь, — напоследок бросил Ил, наплевав на то, что они разговаривают через дверной проем.
— Люблю, — коротко согласилась девушка и, таинственно сверкнув в полумраке карими глазами со сверкающими желтыми крапинами, кривовато усмехнулась. — Именно поэтому и прошу об этом тебя.
— А если я откажусь?
Инсив развернулась на каблуках и изящно махнула рукой.
— Как будто у тебя есть выбор! — И, прежде чем скрыться во мраке здания, весело рассмеялась, — Ветер скоро переменится, Хамелеон! Так что, хочешь ты того или нет, но курс сменить придется.
И исчезла, оставляя Ила гулко рычать под нос из-за новых загадок этой чокнутой.
Комментарий к Глава 7. Ветер скоро переменится А у Ила-то двойное дно)) Остается только надеяться на его благоразумие, которое не даст ему использовать яд по назначению. А то меня на куски разорвут :)
Ну а в следующей главе помянем умершего
====== Глава 8. Дочки-матери ======
— Мне казалось, двери должны быть одного размера, — первым делом произнесла Эрика, стоило им выскочить в знакомый с детства коридор родного дома.
— Поправочка: удобнее, чтобы они были одного размера. Открою тебе секрет — все зависит от силы воображения. Ну, и от опыта, конечно. — Оливер пару раз дернул ручку, проверяя, закрыт ли замок. И замок был закрыт, пока опенул не приложил к нему руку. Теперь же входная дверь с легкостью распахнулась. — Вот черт! Напомни мне, когда я в следующий раз попытаюсь испытать судьбу, что мои способности не планируют исчезать до самой смерти. А то снова притворюсь нормальным человеком. Не поможешь?
Эри звякнула защелкой. Подергала — заперто. Кто бы сомневался!..
— А мне бы уже поскорее стать «ненормальной». Хоть с простыми переходами разобраться …
— Разберешься, деваться некуда, — рассмеялся парень и ласково провел ладонью по узкому плечу Белухи. — Мы же с тобой, можно сказать, одной крови. Ты сейчас находишься в постоянном стрессе, нет ничего удивительного в том, что магия может притупиться. Так что просто расслабься, не думай об этом, и, рано или поздно, все вернется на круги своя.
Эрика натянуто ему улыбнулась. Говорил бы так Оливер, если бы знал, что она с ним совсем не одной крови? Держался бы рядом? Или отвернулся бы, разочаровался и бросил одну со всеми проблемами?..
Но это же Оливер! Милый, добрый, понимающий, ласковый Оливер, который любит приобнимать ее за плечи, который постоянно дергает пуговицы и запонки на своей рубашке, когда задумается, который в детстве любил собирать полевые цветочки и плакал, когда они вяли. Разве может он ее обидеть?..
Да кто ж его знает!
— О-о, ребят, расслабляться я бы сейчас не советовала, — послышался высокий голосок.
Друзья синхронно повернули головы и болезненно покривились. В проеме двери стояла, строго скрестив на груди тонкие ручонки, Марго. Судя по сдвинутым к переносице редким бровкам и надутым губкам, девчонка была жутко недовольна.
— О, «недовольна» — это слабо сказано, — прищурила болотно-зеленые глаза телепатка. — Я просто в ярости! Где вы вообще шлялись? Эрика должна была быть дома еще полтора часа назад!
— А тебе-то что? — прыснула Эри, скидывая покрытые пылью Инсива балетки. — Ты мне не мамочка, чтобы следить, во сколько я прихожу домой.
— Мне-то ничего. А вот Дейр здесь такую истерику закатил!.. Я столько ругательств за всю жизнь не слышала! А я с Йенцем общалась.
Оливер ощутимо вздрогнул. Ясное дело, мнение Дейра для него сейчас особенно значимо. Одна ошибка, один просчет — и каннор вышвырнет опенула на улицу, как блохастого котенка, наплевав на мнение Эрики. Нужно было хотя бы Лильке позвонить, попросить передать Марго, что они задержатся.
— Дошло наконец-таки! А то пропадаете, ни слуху, ни духу, а нам с Вирджи отдуваться! Дейр знаете как разозлился? Я вообще боялась, что он меня на месте укокошит!
Ляр, громко топая своими тонкими, как тростинки, ножками, подошла ближе. Наверное, это должно было выглядеть грозно. Но выглядело на деле даже мило. Телепатка в ответ на такие мысли густо покраснела от ярости. Эрика прикусила себе метафорический язык.
— Успокойся, букашка, — цокнул Оли. — Он навряд ли бы тебя тронул, не нужны же ему проблемы с вашим лагерем. А мы с Эрикой взрослые люди и имеем полное право на личное время. Так что в данной ситуации виноваты только расшатанные нервы господина Лио.
— Да вы задрали меня, взрослые! Вы неизвестно в такой точке мира тусите, Ил поток игнорирует, как слепой и глухой! А все взрослые, все самостоятельные!
Эри испуганно округлила глаза:
— Ил не отвечает на сообщения?
— А ты думала, зачем Дейр сюда притащился? Ил молчал, как рыба, а у Лио на такое дело уже месяц тревожный звоночек висит. У него сердце не железное, больно нужно ему второй раз друга терять!
У Белухи сердце тоже было не железное, поэтому оно и пропустило несколько ударов. Что, если подселенец снова был вынужден покинуть свое тело? Что, если на этот раз его уже нашли инсивы?! Что, если в этот раз они не успеют, и Ил просто погибнет, не сумев вернуться в себя?! Воображение слишком красочно рисовало картины помертвевшего друга, с бледной кожей, потухшим синим камнем на шее и невидящими, абсолютно пустыми бесцветными глазами…
Эрика заметила, что ее руки дрожат, только когда Оливер крепко стиснул одну из них.
— И он что, до сих пор не вернулся? — спросил инсив чуть подорвавшимся голосом.
Марго фыркнула:
— Да вернулся-вернулся. Минут пятнадцать назад или около того. — Друзья шумно выдохнули. Телепатка оставила это без своих комментариев. — Заперся в дом такой грязный и мокрый, как будто вылез из моржовой зад…
— Маргарита Кирит! Следи за выражениями, а то рот с мылом прополощу! — раздался голос из другой комнаты, подтвердивший слова ляр.
В коридор вышел Ил. Плечи укрывало полотенце, на которое с влажных волос, ставших от воды желтовато-соломенными, падали капельки воды. Из одежды на нем были только темные домашние штаны, и ничего не скрывало подтянутое тело с четкими линиями мышц, алыми пятнами от жара и белесыми росчерками шрамов. Военная служба не прошла даром — парень, бесспорно, отлично сложен. Оливер, участвующий в сражениях реже, ввиду редкого дара, выглядел по-иному: руки у него были тоньше, кожа белее, а шрамов — на порядок меньше. Хотя, Эрика просто не видела его без рубашки — может, на его теле и сейчас виднеется пара-другая лишних повязок. Вон, у каннора бок скрывал свежий бинт, только-только наложенный после душа.
— О, ящерка, — нервно махнул рукой Оли и странно покривился. — Не думал, что скажу это сейчас, но рад видеть тебя живым и в почти полном здравии.
Ил взял висевшую на стуле неподалеку футболку, быстро скосил глаза на инсива и оделся. Эрика внимательно следила за его действиями. Как-никак, это первый его с Оливером разговор после заключения того договора…
— Да уж, простите, но ваш совместный поход с целью моего спасения придется отложить до следующего раза. Хотя, вы и без меня умудрились отыскать себе приключения на свои опенульские головы. — Подселенец беззлобно фыркнул. — За помощь в парке можете не благодарить. И да, привет, Эри.
Каннор абсолютно мирно подошел ближе, приветственно обнял девушку — от него приятно пахло травяным шампунем. А затем повернулся к Оли. И протянул ему руку!
— Привет, Оливер, — будничным тоном произнес он.
Что же до самого Оливера, то он уставился на протянутую ладонь, как на ядовитую змею. Ил шевельнул пальцами в воздухе.
— Чего ждем? — изогнул бровь подселенец.
Инсив, выйдя из ступора, спешно ответил на рукопожатие, будто боялся, что парень сейчас передумает. Из-за этого поврежденное плечо вновь дало о себе знать, и Оливер болезненно поморщился:
— П-привет.
Ил, очевидно, решил окончательно его добить и вытянул шею, поглядывая на скрытую под рубашкой рану.
— Что с рукой?
— Ни… ничего серьезного. А вот с тобой явно что-то не так!
Эрика тихо хихикнула в кулак, а Марго, все еще стоявшая неподалеку, гневно запыхтела. Неужели каннор и думать о противнике старается лучше? И за что ей только такой хороший друг!
Тем временем Ил мельком поглядывал на Эри, проверяя, все ли он делает верно. И, получив от подруги радостную улыбку, выдал:
— Этому твоему «ничему» определенно нужна перевязка.
На последнем слове Оливер переменился в лице. Губы расплылись в хитрой кошачьей улыбке, а в глазах блеснул огонек.
— Так, может, поможешь мне в этом, ящерка? — отразил удар инсив, пытаясь ответить издевкой на издевку. — Кому, как не мне, знать, что у тебя достаточно опыта работы с ножевыми ранениями. Так сложно наложить добротную повязку самостоятельно!..
— Ладно, пошли, — повел плечом каннор.
Обернуть ситуацию в свою сторону инсиву явно не получилось, потому что его челюсть с глухим стуком треснулась об пол.
Эти два идиота минуту стояли друг напротив друга и глядели: Ил так, будто все идет по плану, Оливер — будто все идет в точности да наоборот.
— Пошли? — повторил опенул, словно проверяя достоверность происходящего.
— Пошли, — кивнул «синий».
— Пошли…
— Пошли!
— Пошли?!
— Если так хочешь раздеться перед Эрикой, то пригласи ее с нами. А делать перевязку здесь я не собираюсь! — сорвался-таки Ил и, взяв Оли за здоровую руку, потащил вглубь дома. Тот от шока ни капли не противился.
Стоило парням скрыться в ванной, Эрика позволила себе тихонько взвизгнуть от радости. Ее друзья наконец-то поговорили нормально! Не попытались оскорбить друг друга или, того хуже, покалечить. А Ил просто умница — так измениться ради близкого друга далеко не каждый сможет!
Но Марго, наблюдавшая эту сцену глазами-блюдцами, радости определенно не разделяла. Ее большая голова на тонкой шейке медленно повернулась в сторону Белухи, лицо, абсолютно бледное, не шевелилось, будто было высечено из мрамора. Эрика серьезно обеспокоилась, не нанесли ли мальчишки таким поведением ей психологическую травму. Чокнутая телепатка — что вообще может быть хуже?!
— Это что было? — тихо прошептала она, заторможено моргая.
— Что было? — так же тихо передразнила ее Эри.
— Вот это! — Марго ткнула пальчиком в сторону ванной. — Вот это вот что было?
— Ах, это!.. Ну, как сказать, — пожала плечами Белуха. — Маленький шаг для одного человека, огромный шаг для враждующих лагерей.
И, довольно улыбаясь, зашагала на кухню. Кирит потопала следом, даже и не думая менять выражение лица.
— Ил что, добровольно это сейчас сделал?
— Как видишь, — кивнула Эрика и плеснула в чашку минералки из холодильника.
— То есть… То есть, ты вчера попросила его быть милее с этой крысой — и сегодня он уже обниматься с ним полез? И слова не пискнул?
— Ага.
Марго присела за стол и провела ладонью по лицу. А после нервно хихикнула и покачала головой:
— У тебя, Эрика, просто поразительная способность — любому магу нос утрешь…
— Какая? — не поняла девушка.
— Парней под каблук загонять. Нет, я не понимаю, это ты такая стерва или он такая тряпка?
— Ты за словами-то следи! И никого я под каблук не загоняла. Мы заключили взаимовыгодное соглашение: он налаживает отношения с Оливером, а я… Кстати! — Эри отставила чашку и села напротив телепатки. — Мне нужно озвучивать все то, что я думаю по поводу нахождения Ками в городе, или ты сама прочитаешь?
Та надула губу:
— Как я, по-твоему, опенула закрою?
Белуха сразу сникла. Ну да, почему она сразу не догадалась! уж прирожденная опенул-то наверняка к своим четырнадцати управляется с дверями не хуже Оли. Это ведь только Эрика такая глупая и неопытная. Неумеха…
— Успокойся, «неумеха», — хихикнула в кулак ляр. — Ками такой же тормоз, как и ты. У нее полный дом дверей, а она в окно полезла! Так что, видимо, кто б вас ни родил, опенул-не опенул, без тренировок вы все бесполезные, как ласточкины птенчики.
Эри вскинула брови. Получается, Рой точно так же не в курсе о даре, как они и думали изначально. Что ж, это заметно убавляет новенькой очков…
В ответ на ее мысли Марго тихонько, совсем беззлобно рассмеялась:
— Ты серьезно думаешь, что они на кого-то тебя променяют? Алло, «синие» не для того за тобой столько гонялись, чтобы бросить ради какой-то там никому неизвестной девчонки.
— Да что хоть ты понимаешь!
— Ой, я и забыла, что у тебя голова всяким мусором набита. Поэтому напомню, на всякий случай: я буквально читаю твои мысли, — усмехнулась ляр.
— Да я не в том плане… — Белуха вытянулась на столе и обидчиво надула щеки. — Тебе всего-то одиннадцать!
— Одиннадцать, двенадцать… В моем возрасте уже на мечи бросаются и камни разбивают вообще-то. Я не маленькая. И я знаю, что такое терять близких. Каково остаться совсем одной, когда все, на что ты надеялась, исчезает за секунду: пуф — и нет! Так что я понимаю, чего ты боишься.
Эри подняла сизые глаза. Марго глядела в окно и думала о чем-то своем. Наверное, даже хорошо, что никто не слышал ее мыслей в ответ.
— Насколько близки вы были с Йенцем? Вы дружили? — спросила опенул спустя минуту разрывающей душу тишины.
Телепатка нахмурила тонкие брови:
— Дружили? Пф, ага, конечно! Буду я с ним водиться! Йенц из таких мальчишек, которые вечно рядом скачут, травят глупые шутки и думают, что весь мир вокруг них крутится. Вот и с ним так — я как на Каннор ни заявлюсь, он тут как тут! За косички еще дергает, идиот. Маргаритки сушеные подбрасывает. Думает, это смешно, раз меня Маргарита зовут. А это несмешно! Мне эти маргаритки девать уже некуда, целая банка дома набралась, еще чуть-чуть — и до горлышка достанет. И на тренировки свои дурацкие таскает. Зачем вот? Все равно постоянно поддается. И в голове вечно такая каша, столько мыслей, что с ума сойти можно, и все… все обо мне. Так что он меня бесит, вот! То есть… бесил, — Марго прикрыла глаза, — Но я бы… я бы хотела, чтобы он бесил меня до самой старости.
Она тяжело вздохнула — слишком тяжело для одиннадцатилетней девчонки — и встала из-за стола. Взяла с полочки коробку с чаем и принялась методично насыпать заварку в чайник. Вряд ли ей вдруг захотелось чая, но это был неплохой способ отвлечься.
— Ты извини меня, пожалуйста, — тихо продолжила девочка.
— За что? — не поняла Эри.
— Я один раз твои воспоминания посмотрела. Без разрешения. Вообще, это не очень правильно, и обычно я так не делаю, но я просто, я не знаю…. Я захотела посмотреть, и…
Худые плечи вздрогнули, а ложка, которой Марго черпала заварку, отчаянно звякнув, упала на пол. Эрика мигом сорвалась с места и подскочила к телепатке.
— Марго, ну ты чего? Тише, тише… — Она опустила ладонь на спину ляр.
Та громко всхлипнула.
— Я понимала, что мне не стоило, и это нехорошо, но мне так нужно было… Я когда узнала, что больше его не… не увижу, я захотела в последний раз посмотреть. Я видела, как он лежал там, он так боялся, я видела, а ты держала его за руку и говорила, что все будет хорошо. И он тогда улыбнулся, как всегда улыбается, а потом… потом… — голос девчонки сорвался. Она рвано вдохнула и, развернувшись к Белухе, сильно к ней прижалась, обвила тонкими ручонками и глухо завыла.
Эри от неожиданности замерла. Где-то в районе ключиц накалился чужой камень. Марго вся дрожала, будто бы ей стало жутко холодно. И все, что хотелось сейчас Эрике — защитить ее от этого холода. Она крепко обняла хрупкую девочку, провела ладонью по спине. Лишь бы успокоить, лишь бы выбить эти жуткие воспоминания из ее головы.
— Тише, все будет…
«Хорошо», — хотела закончить Белуха, но ляр затряслась только сильнее. Вот черт… Эрика изо всех сил старалась больше не думать о Йенце. Эти мысли ведь не только ей причиняют боль…
Нет, Марго не должна плакать! Она ведь просто одиннадцатилетняя девочка! Она может плакать из-за разбитой коленки, из-за плохой оценки по математике, из-за сломанной куклы, разбитого телефона, грустного фильма, безответной валентинки или хулигана во дворе. Но она не из-за того, что мальчик, в которого она влюбилась, погиб. Не в одиннадцать лет.
— А какая разница, — всхлипнула Марго, — одиннадцать или нет? Мы все солдаты. Думаешь у н-него возраст… спрашивали, когда… когда…
— Не думай об этом, — порывисто сказала Эри.
Большая. Большая разница. На земле Лайтов, кажется, детства вообще больше не существует! Во сколько им там суют меч в руки и заставляют убивать? В десять? В пять? Сразу с пеленок?! Кому вообще показалось нормальным, что совсем еще дети рискуют жизнью?! Им бы в игрушки играть, а они бросаются на ножи! У Марго были куклы? У Йенца были солдатики? Хоть кто-то из старших пытался им их дать, пытался дать им детство?!
Марго хрипло хихикнула и отстранилась. Потерла красные, еще влажные глаза.
— Ты такая смешная, Эрика, — расслабленно улыбнулась она и напоследок хлюпнула носом. — Такая смешная, что мне даже не так грустно.
— Ну… в этом точно моей заслуги нет, — облегченно выдохнула Белуха и потрепала девчонку по макушке.
Марго довольно прищурилась. Видеть ее счастливой было не в пример приятнее. Эри даже не знала, с чем это сравнить. Наверное, будь у нее младшая сестренка, девушка хотела бы всегда видеть ее именно такой.
— Теперь я понимаю, что Ил в тебе нашел, — почти с прежним задором произнесла Кирит. — Ты хоть и глупая, но настоящая.
— Спасибо. Наверное, — хмыкнула Эрика и с интересом прищурилась, — Только с чего это Илу что-то во мне искать?
— Ну, не знаю. Но он же думает о тебе часами.
— Ил? — удивилась девушка. — Думает обо мне?
Это еще отчего? Нет, они, конечно, много вместе времени проводят, но…
— Говорю же, глупая, — хихикнула Марго. — Конечно думает. Каждый день. Вернее… кроме сегодня.
— Кроме сегодня? — серьезно нахмурилась Эрика. — А о чем он тогда думает сегодня?
— Ни о чем! — Девчонка взмахнула руками, чуть не смахнув со стола коробку с чаем. К счастью, вовремя ее поймала и продолжила, уже куда спокойнее, — Все эти пятнадцать минут, с того момента, как он пришел, он поет в голове эту военную песню. Меня уже тошнит. И ни на единую секунду не прерывается, понимаешь? Из-за нее я не слышу его мыслей. Ну, если он вообще в состоянии думать где-то там на заднем фоне! Хорошо, что у него с глазами все в порядке, а то бы точно Керал постаралась! Ходит, как зазомбированный!.. Я переживаю.
А вот это уже не шутки. На зомби Ил похож не был, что бы там Марго ни говорила, и, получается, мысли скрывает осознанно. Но зачем? Какой рожон ему утаивать что-то от телепатки, уж явно умеющей хранить чужие тайны? И могло ли это как-то быть связано с сегодняшним нападением в парке?..
— Нападением? — вскинула брови Марго. — О-о, так до вас все-таки добрались эти мрази!
— Марго! Я понимаю, что Дейр наверняка в выражениях не сдерживался, но это же не повод все за ним повторять! — легонько ударила девчонку по затылку Эрика.
— Ох, ну прости, мамочка! — высунула язык телепатка и тревожно постучала ладонями по столу. — Что с вами случилось? Анель? И Грэг? Черт возьми, еще и тени?! Как же вам удалось справиться? Ил? Так вот, о какой помощи в парке он говорил… И вы что, просто убежали, оставив его на растерзание злейшему врагу и сильнейшему паникеру?! О, теперь-то все встало на свои места! Неудивительно, что у него шарики за ролики заехали!
Эри поджала губы. Надо попросить Оливера научить ее ставить тот опенульский блок, который затрудняет копание в мозгах.
В том, что именно Ил тогда отвлек теневика, теперь сомневаться не приходилось. И, получается, они действительно бросили его там совсем одного против инсивов. Если Анель не могла навредить ему больше, чем парой-другой ножевых ран, то Грэг… Грэг мог попросту свести его с ума.
Эрика раздраженно мотнула головой. Не стоит о таком и думать! Если бы Ил свихнулся, он бы сразу бросился на них с ножом или, на худой конец, засел бы в темном углу и, поджав к груди ноги, покачивался из стороны в сторону — так же поступают все нормальные сумасшедшие. Белуха подняла глаза на телепатку, надеясь увидеть в ее глазах поддержку. Но увидела лишь тревогу вперемешку с неверием. Похожий взгляд был у Дейра, завидевшего лучшего друга вместе с инсивом, и у Анель, вспоминающей брата-предателя. То съедающее душу осознание, что тот, о ком ты, казалось, знаешь все, ведет себя не так, как ты от него ожидаешь.
Развить эту мысль Эри не успела, потому что по полу пробежалась мощная волна, в коридоре застучали тяжелые военные сапоги. Шаги очень быстро приблизились, будто раскаты грома, и на кухню, гневно сверкая глазами темного неба, влетел не кто иной, как командир канноров собственной персоной.
А из-за его спины скромно выглядывала девушка с большими рыбьими глазами. Та самая, что покупала в «Аисте» вентилятор, что мелькала в кафе после смерти старика из антикварной лавки, что спасла Эрику у старой котельной и впустила ее в квартиру Лилии. Та самая, что красной нитью пронизывала все злоключения, выпадающие на долю Белухи.
И ее появление пугало куда сильнее агрессивно настроенного парня. Где эта опенулка — там всегда неприятности.
Дейр окинул девчонок быстрым гневным взглядом, нервно сглотнул — его кадык дернулся, задевая плотно прилегающий синий камень в ожерелье, — и холодно рыкнул:
— В спальню Керш. Живо, обе!
— Дейр, — махнула ему рукой Эри и поднялась из-за стола. — Ил верн…
— Я в курсе, Белуха, — обнажил неестественно белые зубы он. Амулет гневно сверкнул, и девушка мысленно треснула себя по лбу. — Верные солдаты отчитываются командиру о своих перемещениях. Значит так, чтобы через минуту все были в комнате. И, черт побери, не бесите! Мне сейчас не до ваших загонов! Ульяна, — Он скосил глаза в сторону девушки, его тон чуть смягчился. — Возвращайся домой. И благодарю за содействие.
Ульяна коротко ему кивнула и скрылась в коридоре. Через пару секунд по всему дому вновь пробежался мощный поток воздуха. Дейр за это время успел схватиться за камень и что-то быстро зашептать. Его лицо не выражало ничего, кроме ледяного раздражения, даже смотреть на него долго было не по себе. Поэтому, опустив глаза к полу, Эри быстро шмыгнула за порог и двинулась в сторону тетиной спальни, размышляя, что же могло так разозлить главнокомандующего канноров. Неужели то самое «ничего хорошего», о котором говорили Лилия и Оливер?..
Комментарий к Глава 8. Дочки-матери Я не дам Йенцу спокойно уйти в прошлое! Я его до самого конца поминать буду! А еще мне нравятся их взаимоотношения с Марго, но в первой части раскрыть их не успела (даже не начинала), поэтому наверстываю упущенное сейчас.
А у Ила с Оливером там своя атмосфера. Очень напряженная, надо сказать
Ну а в следующей главе мы узнаем, что же заставило Дейра слететь с катушек, а также поболтаем с Вирджинией
====== Глава 9. Кто прав, кто виноват? ======
Бинт казался неестественной второй кожей, напрягающей, как соринка в глазу. Только это напряжение одинаково пульсировало по всему телу — Оливер словно стал одним оголенным нервом. Дело было далеко не в ранении — он и не такие повреждения получал, да и после качественной перевязки она доставляла в разы меньше неудобств. Дело было в том, кто эту перевязку ему сделал.
Оли пробежался взглядом по спальне Сондры. Подселенец сидел на подоконнике, поскольку места больше не было — небольшую софу оккупировала Эрика, к которой присоединилась примчавшаяся откуда-то сверху Вирджиния, один из стульев заняла Марго, а второй, стоящий возле пустого рабочего стола, забили для Дейра. Оставалась еще кровать, на которую приземлился Оливер, и она была достаточно большая, чтобы на ней расположились еще минимум трое человек. Но Ил отчего-то предпочел мягкому матрасу холодное окно и лезущие в лицо занавески. Хотя, почему «отчего-то»? Оли тяжело вздохнул и оперся плечом об изножье кровати. Глупо полагать, что каннор вдруг воспылает любовью к инсиву. А он, наивный, уже уши развесил.
В ванной Ил был крайне немногословен. За то время, за которое он обычно успевал покрывать опенула руганью с ног до головы и оставить пару новых синяков на бледной коже, подселенец сказал от силы пару фраз. Да и те слишком…никакие? Их нельзя было называть теплыми, но и ядом не сочились. Сухие, безжизненные, безразличные слова…
По сердцу словно провели наждачкой. Неприятное чувство.
Марго тихонько хихикнула. Оливер, осекся. Он быстро представил, как все мысли, крутившиеся в его голове, скрываются в темном сундуке с тяжелым замком. Невидимый ключ пару раз повернулся в скважине, и, судя по закатанным глазам телепатки, опенульский блок был поставлен. Приятное дополнение к мощному дару.
Дверь распахнулась и ошалело треснула по стене. Дейр, которому на сохранность что двери, что стены было абсолютно плевать, быстрыми шагами пересек комнату и встал за стол, впившись в присутствующих цепкими глазами. Стул он упрямо проигнорировал и просто оперся кулаками о столешницу, из-за чего его и так широкие плечи казались еще внушительнее. Сейчас Оливер бы в жизни не назвал его подростком. Перед ними стоял уже взрослый мужчина, способный одним взглядом заткнуть любого самоуверенного наглеца.
— Отлично. — Дейр чуть дольше задержался на инсиве. Лицо «синего» выразило нечто среднее между отвращением и злобой. — И ты здесь. По поводу вашей самовольной отлучки мы еще поговорим. Отчитаешься по всей строгости, крыса. Но сейчас есть дела поважнее.
Он вытащил из кармана плотно сложенную бумажку и в несколько рваных движений разложил ее на столе. Оли вытянул шею, чтобы разглядеть получше. Подробная карта острова Инсив. Кто бы сомневался! Пусть изучить все досконально сидя не вышло бы, опенул подозревал, что найдет в ней кучу неточностей. В конце концов, карта Каннора, имеющаяся у Керал, тоже не идеальна.
— Шкатулка долгое время находилась в одном из подсобных помещений Круглого зала «желтых». — Лио ткнул пальцем на какое-то из строений в темном круге стен лагеря. — Нам даже удалось раздобыть план здания и обнаружить брешь в охране, но… — Он скрипнул зубами. — Но в самый последний момент, когда в нас уже все было готово, они решили ее перепрятать!
— Они серьезно хранили шкатулку в Круглом зале? — подал голос Ил, свешивая ноги с подоконника. — Учитывая то, что у нас в распоряжении целых три опенула?
— Четыре, если учитывать дочку Сондры, — встрял Оливер. Ящерка на подобную наглость даже глаза не закатил.
— Два, если учитывать только дееспособных, — фыркнула Марго.
Эрика издала непонятный звук, между вздохом и всхлипом. Ее плечи поникли, и Оли стало ее жаль. Он отлично знал, каково это, чувствовать себя обузой, лишенным какой-то важной части, из-за чего ты ничего не можешь. Словно быть инвалидом.
— Ноль, если считать только тех, что были в инсивском Круглом зале, — нервно постучал по столу Дейр и насмешливо покосился на Оливера.
Вот, как сейчас. Обуза.
Оли, стараясь не выдать своего напряжения, изогнул бровь:
— Мне извиниться за то, что я не был главным опенулом?
— О, тащите камеры! — взмахнул руками Лио. — Гордый и непоколебимый инсив собирается извиниться перед каким-то каннором! Это нужно запечатлеть для будущих поколений.
— Давайте надеяться, что будущие поколения не поймут суть вашего конфликта, — пресекла его Марго. Дейр бросил на нее удивленный взгляд. Телепатка поспешила объяснить. — Ага, я сама-то поняла, что сейчас ляпнула! Но да, это мысли Эрики. — Она странно замялась. — Просто… ей самой было неловко перебивать, а вопрос колется.
— Спасибо, Марго. Что бы я без тебя делала! — прошипела сквозь зубы Белуха, еще сильнее вжимая голову в плечи.
Оливер приободряюще ей улыбнулся. Девушка чувствовала себя не в своей тарелке, и Оли пристыдил себя за это. В конце концов, Эри переставала тушеваться в обществе лайтовцев, лишь когда рядом был Ил или Оливер. Без друзей она мигом стихала и боялась лишний раз спросить что-то не то, чтобы не показаться идиоткой. И, поскольку ящерка сегодня на нормальное общение был не очень-то настроен, то поддержка полностью ложилась на плечи опенула.
Улыбка сработала. Щеки Эрики чуть порозовели, в сизых глазах блеснула уверенность — и вот Оливер уже узнал в ней человека, заткнувшего за пояс предводителя инсивов.
— Я просто хотела уточнить, что такое Круглый зал, — смелее проговорила она и пересеклась взглядом с Оли.
— Зал с огромным количеством дверей всех размеров и форм, — ответил за всех Ил, попутно отвоевывая у занавески право видеть всю комнату, а не только половину. — Круглые залы есть в каждом лагере. Это, вроде как, очень важное место, потому что в него можно попасть едва ли не из любой точки мира. Какой-нибудь опенул может, я имею в виду. А уже из зала, следовательно, к остальным постройкам лагеря. Поэтому зал всегда крайне хорошо охраняется, и кого попало туда не пускают.
Он едва ли не первый раз за собрание глянул на Сивэ. Оливер насмешливо хмыкнул и подхватил:
— Да. К несчастью, я подобной чести не удостоен, а потому приходится использовать вместо нормальных проходов, то, что находится под рукой. Эти их… — Опенул попытался в воздухе пальцами изобразить то недоразумение, через которое приходилось образовывать складки с Каннора. Но тут же плюнул на это дело. — В общем, поверь, лучше один раз увидеть, чем пытаться понять на словах. Потому что назвать дверьми эти сколоченные друг с другом доски у меня язык не поворачивается.
— Нормальные двери, — оскалился Дейр. — Открываются — а больше тебе и не нужно.
Оливер закатил глаза и, подмигнув, шепнул в сторону Эрики:
— Серьезно, одно их существование оскорбляет нашу кровь.
Белуха прыснула в кулак. В ее взгляде читалась искренняя благодарность. Ну, хоть кому-то станет полегче в этом театре ненависти и серьезности.
— Вернемся к нашим баранам, — устало выдохнул Лио и зачесал пятерней назад чересчур отросшую челку. — Итак, инсивы проявили верх креатива и приняли решение перепрятать шкатулку туда, где мы «точно искать не будем». — Он саркастически показал пальцами кавычки.
— И куда? — сосредоточенно нахмурилась Эри. — На Каннор?
Дейр изогнул бровь:
— Почему именно на Каннор?
— Ну, хочешь что-то спрятать — положи на самое видное место, — пожала плечами она. — Я бы так и сделала.
Оливер мысленно подметил, что придумал бы, вероятно, нечто похожее. И это определенно не служило Эрике на руку.
— Не то чтобы меня радовало, что ты рассуждаешь подобно инсивам, — озвучил его мысли главнокомандующий, — Но все верно. Они решили приспособить для хранения одну из шахт Каннорского хребта.
Ил болезненно поежился и притянул ноги к груди, стараясь занимать как можно меньше места.
— Удивительно. И откуда такая осведомленность? — язвительно поинтересовался Оли.
— У нас и на земле Лайтов работает разведка, — огрызнулся в его сторону Дейр. — Мы подготовлены не хуже ваших.
Последнее слово он практически выплюнул, вкладывая все презрение, что вообще способен испытывать человек по отношению к другому человеку. Оливер понимал: сейчас каннор весь на нервах. Кого-то иного это точно заставило бы держать язык за зубами.
Оли же думал лишь о том, что в подобном состоянии Лио может ляпнуть лишнего.
Ящерка был абсолютно прав — инсивов таким вещам специально учат.
— Я ни в коем случае не хотел оскорбить разведку «синих»! Просто мне казалось, что, в свете последних событий, ты был больше озабочен ситуацией на родном острове, нежели экспедициями на чужой.
Опенул выразительно вскинул брови, чтобы не осталось ни малейшего сомнения, что он в курсе тех самых «последних событий». Даже Эрика, которая отлично знала, что ни капли он не в курсе, удивленно округлила глаза.
— У меня достаточно опыта, чтобы контролировать одновременно два фронта, и ты это знаешь, — сверкнул глазами Дейр.
— Ну что вы, господин Лио! — наигранно вздохнул Оливер, продолжая доводить собеседника до белого каления. — Здесь нет абсолютно ни одного человека, который сомневался бы в Ваших военных способностях! Но, как говорится, за двумя зайцами погонишься — ни одного не поймаешь.
— Что еще за намеки?!
— Ох, ну что ты, никаких-никаких намеков! — мирно поднял руки инсив. — Я все понимаю, следить за ситуацией сразу на двух островах действительно непросто, и нет ничего страшного, что ты не справляешься.
— Я не справляюсь?! Я делаю все, что возможно на данный момент! Да что ты вообще можешь понимать в политике, выродок?!
— Куда уж мне! Я же настолько ужасный политик, что не додумался бы до гениального решения пригласить на помощь ляров!
— Ляры как никто должны были помочь! За всю историю войны у них не было ни одного предательства, ни одного восстания, ни одного покушения на жизнь членов лагеря! Они прекрасно знают, как справляться с такими вещами!
Дейр, как разъяренный бык, выпустил воздух через нос. Сверкающие бешенством глаза испуганно округлились. Каннор, осознав, что ляпнул, поджал и без того тонкие губы и судорожно сглотнул. Шах и мат, ваше величество! Неприятно, когда что-то идет не по плану, не так ли? Как же ты теперь будешь водить за нос своих подданных?
Лио пару раз тряхнул кистями — с них слетело несколько иллюзорных искр — и прикрыл глаза, не в силах выдержать столько взглядов одновременно: встревоженные от Ила и Вирджинии, удивленный от Марго, ошарашенный от Эрики и победный от Оливера.
Через минуту звенящей тишины Дейр вздохнул и, вернув себе образ холодного и беспристрастного командира, продолжил:
— Давайте вернемся к шкатулке.
Никто не желал к ней возвращаться. Однако и никто не высказал этого вслух.
— Значит, шкатулку перебросят на Каннор, — попытался поддержать друга Ил. В его брошенном на Оливера взгляде читалось осуждение. Но никак не ненависть. — Когда именно, известно?
— Через четыре дня, — мигом подхватил Дейр, постукивая пальцами по карте Инсива. — Нужно разработать план, как ее перехватить. Второго шанса у нас может не быть.
Четыре дня. Оли мигом прикинул дату — это будет день выпускного бала. У него уже неделю валялась пара приглашений от поклонниц из старших классов, но парень не был уверен, что вообще пойдет. Вернее, что Дейр его отпустит. Особенно после этого представления…
Но если каннор окажется слишком занят операцией по добыче шкатулки, то, возможно, удастся улизнуть из-под его тщательного надзора и хотя бы на один вечер перестать себя чувствовать собачонкой на коротком поводке.
— Можно устроить им засаду. Как в Драконовой Пасти, — наклонил голову подселенец.
Оливер мигом отвлекся от размышлений и уставился на Ила во все глаза. А ему-то казалось, что Карви о той ночи даже помнить не желает, не то что вслух говорить…
— В прошлый раз для командования Каннора все закончилось не очень весело, — заметила Марго. — Но если вам так неймется лечь в могилу, то советую пересмотреть Тест на наличие приемника.
— Что за Тест? — нахмурилась Эрика.
— Небольшой военный документ, не забивай голову, — уклончиво ответил Дейр. Перспектива погибнуть его явно не прельщала. — Марго права, нам не нужны лишние жертвы.
— Если нужно минимизировать потери, — лениво поднял руку Оли, — Просто пошлите как можно меньше людей. Все элементарно. Впрочем, прошу прощения, я и забыл, что в школах на Канноре едва-едва счету до десяти учат.
Все присутствующие разом повернулись в сторону инсива, словно он сморозил жесточайшую глупость.
— Если пойдет один, выше шанс, что его забьют, а мы так и не получим шкатулку, — хмуро отозвался Ил. Да что с ним не так! Где улыбка, где шутки?
— И еще выше шанс, что одного не заметят вовсе. Если вы потащитесь туда целой толпой, это будет подозрительно, разве нет?
— Странно слышать это от того, — прищурился Дейр, — Чей лагерь только и делает, что налетает стаей.
Оливер пожал плечами:
— Не отрицаю. Вот только если нужно что-то украсть, мы никогда не посылаем больше двух людей. Мы лучше бросим все ресурсы, чтобы отвлечь охрану.
— Хорошо. Ладно. Предположим. А как же страховка? Нельзя исключать… предательство. Учитывая произошедшее в приюте месяц назад, сейчас невозможно быть уверенным даже в себе.
Все «синие» поежились, а Эри напряженно выпрямила спину. Оливер криво ухмыльнулся. Пара массовых побегов из-под гнета Лио — и жизненное кредо «Доверяй ближнему, как самому себе» приобрело совершенно иное значение.
— Пошли того, кому веришь даже больше, чем себе. — Инсив стрельнул взглядом в сторону окна. — Ящерку, например.
Подселенец на такое заявление несколько раз открыл и закрыл рот, как выброшенная на берег рыбешка, и испуганно мотнул головой. Оли был готов спорить, что это единственная искренняя эмоция, которая отразилась на лице Ила за сегодня.
— Я не пойду, — прохрипел каннор.
— Почему? Трусишь?
— Я… — Он осекся и покосился на Белуху. Та буравила его каким-то нечитаемым взглядом. — Я не трушу…
Все в нем: выражение лица, сгорбленные плечи, вцепившиеся в подоконник подрагивающие пальцы — все кричало о том, что парень едва себя сдерживает. Оливер всерьез заволновался. Такое чувство, что Анель, схватив его там, у пруда, знатно поломала ему психику. Но Анель же не могла! По крайней мере, Оли надеялся, что достаточно знает свою сестру.
— А может, Марго? — предложила Эрика, робко поднимая руку.
Телепатка обернулась к ней:
— Я?.. Нет, я знала, что ты меня недолюбливаешь, и у тебя есть причины, н-но я думала…
— Извини, я не то имела в виду! Просто подумала, что ты, Марго, ляр. А у ляров не было ни одного случая предательства за всю войну, вы сами только что сказали. — Девушка поднялась со своего места и принялась активно жестикулировать, чтобы точнее донести свою идею. — Марго — та, кого канноры никогда бы не послали. Инсивы вряд ли будут рассчитывать на кого-то без синего камня на шее. Кроме того, она сможет услышать мысли охранников и не попасться. И послать сигнал кому-то из «сиреневых» в случае провала. Надо будет просто держаться рядом со связным, тогда удастся среагировать практически мгновенно. Вот… какой-то такой план. Как вам?
В комнате повисла тишина.
Оливер был поражен. Он-то думал, что после раскрытия личности Керал эта девчонка его ничем не удивит. Но ее идея выглядела так, словно Эри всю жизнь только и делала, что разрабатывала тактики по перехватыванию шкатулок. Пользуясь тем, что Марго не может залезть в его голову, инсив даже допустил мысль, что Дейру еще следовало бы поучиться у бескаменной искусству воевать.
— Это… — Лио задумчиво выдохнул. Оли почти слышал, как заскрипели его мозги. — Это хорошая идея. Нужно просчитать еще пару моментов и… Впрочем, мы можем это сделать и наедине с Марго. Все свободны. Хотя, нет. Ил, — он повернулся к другу, — Останься тоже. Мне потребуются твои знания относительно Каннорского хребта.
Смешок прорвался сквозь губы прежде, чем Оливер успел прикрыть рот ладонью. Ил и ухом не повел, только его щеки, кажется, стали на несколько тонов белее. Еще пара ударов по напряженным нервам — и каннор взорвется.
«Но не в этот раз», — с ухмылкой подумал Оли, выскальзывая за дверь следом за девчонками.
Никто и не думал расходиться после этого импровизированного собрания. Вирджиния тревожно стучала каблучками, меряя стену возле двери, а Эрика рыскала взглядом по коридору в поисках чего-то или кого-то, куда можно было выплеснуть свои эмоции. И, поскольку, из сирин собеседник вышел бы никудышный, своей жертвой она выбрала Оливера.
— Ты слышал это?! — мигом вцепилась в плечи инсива девушка, едва ли не подпрыгивая на месте от перевозбуждения, стоило двери закрыться.
— Слышал, — стушевался тот. — И, если честно, в недоумении до сих пор. Признаюсь, что ляпнул, не подумав, но я и был готов к очередной ссоре. Однако такой реакции от ящерки уж точно не ожидал…
— Ох, да я не про Ила! — поморщилась она. — Ты слышал, что сказал Дейр? Восстания, покушения на жизнь. Это все действительно происходит, или он просто обобщил?
— А, насчет Каннора… — Оливер, по правде сказать, уже и не помнил всего, что успел выдать этот истерик. Но информация и правда была не пустяковой. — Да, навряд ли он упомянул их просто к слову. Такие вещи случайно с языка не срываются. Тем более, с языка командира.
Вирджиния при упоминании беспорядков на родном острове, встрепенулась, как облитая водой пташка, и принялась стучать каблуками вдвое быстрее. Оли внимательно следил за ее мельтешением, пока в определенный момент не испугался, что оно может подействовать почище маятника гипнотизера. Эта сирин его порой пугала. Как минимум тем, что Оливер понятия не имел, что у нее на уме. Откуда она вообще в лагере? Кто ее взял?
— Как думаешь… это из-за меня? — робко подняла на друга глаза Эрика. — Все эти ужасы — они из-за того, что я присоединилась к лагерю?
— Боже мой, Эрика! — потрепал ее по макушке Оливер. — Ни один адекватный человек не будет бастовать, когда ему на блюдечке преподносят решение его проблем. Более того, ты все еще официально не одна из «синих». От их сумасшествия ты надежно защищена, не беспокойся.
— Но…
— Это все случайность. Каннор всегда был неспокойным островом. То, что восстания начались сразу после твоего появления, ничего не значит. Они могли вспыхнуть месяц назад или месяц спустя. Просто так совпало, милая, не грузи себя чужими заботами.
Эри смущенно ему улыбнулась и кивнула. Оливер выдохнул. Он совсем не хотел, чтобы подруга лишний раз себя изводила. Все эти военные замашки — не для нее. Эрика хрупкая, милая, нежная, как роза на тонком стебельке. Да, как и цветок, она может уколоть — но, увы, будет бессильна против сильных рук и остро заточенного ножа. Не такой судьбы она заслуживала.
Плеча коснулись тонкие холодные пальцы, и инсив машинально потянулся к внутреннему карману пиджака, готовый выхватить из пустоты клинок. Но Вирджи — а именно она пыталась привлечь его внимание — нападать не думала. Напротив, выглядела вполне мирно и протягивала маленький блокнотик в кожаной обложке.
Этот блокнот постоянно висел на ее поясе. Достаточно маленький, он не мешал и не цеплял взгляд, но на его желтоватых страницах можно было уместить пару-тройку предложений. В петлицах у переплета прочно закреплялся грифельный карандаш, который, должно быть, частенько пачкал руки. Даже сейчас ладошку сирин украшали бледные темные пятна. О, ясно! Вирджиния нарочно коснулась его плеча, чтобы запачкать воротник белой рубашки. Канноры вообще народ мстительный. Настолько же, насколько и мелочный.
«Может, стоит ей сообщить, что это все из-за тебя?» — гласила запись в блокноте.
Оли фыркнул:
— Не говори глупостей, пташка!
Белуха вытянула шею, чтобы прочитать, но сирин мигом притянула книжечку к себе и что-то быстро-быстро застрочила. Эри недоуменно хлопнула ресницами и надула губу, как маленькая девочка. Оливер от умиления улыбнулся. Но улыбка мигом соскользнула с его лица, стоило Вирджинии вновь сунуть ему под нос блокнот.
«Ты думаешь, мы безболезненно приняли вхождение инсива в наши ряды? Ребята не оставят это просто так».
— Серьезно, это какая-то ерунда! — закатил глаза опенул.
— Что там? — по-птичьи наклонила голову Эрика.
— Глупая теория крошки-сирин по поводу расшатанных нервов главной каннорской истерички, — скривился парень и повел в воздухе ладонью, словно отмахиваясь от назойливой мухи.
Вирджи нервно перевернула страницу и принялась вновь черкать карандашом на оборотной стороне.
«Или как насчет того, что из-за тебя Дейр вынужден скрывать свои чувства к возлюбленной девушке?»
— О, поверь, это уже точно не мои проблемы!
«Ты просто не можешь принять, что это тебе нужно покинуть лагерь…» — появилось на листе.
Оливера от этих слов перекосило.
Сирин парой движений завершила предложение:
«…А не ей».
— Все! Мне надоело! — Инсив резко оттолкнул ее руку и поежился. Повязка принялась неприятно давить на грудь, отчего каждый вдох давался слишком тяжело. — Если ты не можешь просто принять, что ваш командир наконец-то всех заколебал со своими драконовскими мерами, и канноры в кои-то веки решили проявить характер, то это исключительно твои проблемы! И не надо впутывать в свою паранойю… Эрику!
Не глядя больше на девчонок, он зашагал прочь по коридору, от злости треснув по одной из приоткрытых дверей. Та, кажется, распахнулась только шире.
Ну и ладно! Ну и плевать!
Эри что-то коротко крикнула ему вслед, но он уже не слышал. Завернул за угол, метнулся к ванной — единственной, наверное, комнате, дверь которой была плотно закрыта, — и, быстро обрисовав в сознании укромный уголок, шагнул за порог, едва протискиваясь в чуть приоткрытый проем. Стоило воздуху привычно дрогнуть, а под ногами захрустеть мелким камешкам, Оливер остервенело вжался спиной в дверь, словно прямо сейчас через нее мог кто-то пройти. Конечно, от настоящего опенула это не спасет, а никто иной сюда и не сунется. Но Оли чувствовал себя спокойнее. Как спрятаться от монстров под тонким одеялом.
Вокруг колодцем поднимались унылые многоэтажки, где-то далеко-далеко над головой сияло отвратительно-голубое небо. Примерно там же надрывались чересчур жизнерадостные пташки, во дворах вопили пьяницы под аккомпанемент лая озлобленных на весь мир собак. В Дэнте всегда так — гадко и серо. Как и у Оливера на душе. Гармония, черт возьми!
Он со всей накопившейся яростью треснул по двери кулаками. В голове отразился глухой звон. Оли развернулся и пнул железку несколько раз, снова ударил, еще и еще, до боли в пальцах, до крови на костяшках! А перед глазами — все, все они, эти уроды! Кривящееся от отвращения лицо Дейра, бездушные строчки в блокноте Вирджинии, блестящие презрением глаза Ила, все эти, все эти лицемеры! Которым дела до него нет! Им бы только свои шкуры защитить, а на человеческие души им плевать! Ну, и о чем ты думал, Оливер, когда к ним приперся, как побитая псина, искать утешения? Лучше бы остался с семьей, с друзьями, дома!!!
Раненное плечо неприятно стрельнуло, и Оливер, зашипев, остановился. Боль отрезвила, ударила в голову, как тяжелый кулак. Инсив опустил глаза на дрожащие от напряжения руки. На кого он, спрашивается, злится? На канноров, которые ему не верят? На эту глупую сирин, решившую отстоять интересы лагеря и обвинившую его во всех смертных грехах? На то, что она права?..
Нет, он не виноват! Оли кивнул сам себе и медленно выдохнул. Не виноват. Дейр взял его в лагерь — вся ответственность на нем! Да! Если кого и стоит винить, то Дейра.
И Оливер, черт возьми, сделает все, чтобы не осталось никого, кто был бы уверен в обратном!..
Комментарий к Глава 9. Кто прав, кто виноват? Целая глава глазами Оливера, воу... У него все же должна была появиться новая мотивация – в лагерь-то он пробился, а вот что делать дальше было неясно
Канноры хорошие, да? :)
Ну а в следующей главе будет сцена, из-за которой я чуть не повысила работе рейтинг (не специально, честно!), и новый персонаж
====== Глава 10. Свои роли ======
Эрика услышала, как скрипнула входная дверь, и резко подняла голову. Но в дверях стоял всего лишь Ил, и она обратно уткнулась в подушку.
Уход Оливера заставил ее не на шутку разнервничаться. Он не мог просто так вспылить, а значит дело серьезное. Более того, дело это напрямую связано с Эрикой. Но Вирджи просто наотрез отказалась показать свои записи — Эри даже понятия не имела, чем провинилась!..
Но самое ужасное в этой ситуации, что Эрика совершенно никак не могла поддержать близкого человека. Поначалу даже порывалась отправиться на поиски, но вовремя подумала, что Оли, возможно, и вовсе переместился на землю Лайтов. И девушка мало того, что не отыщет его в Дэнте, так еще и попадется в лапы «желтых». Тогда-то ее точно никто не защитит…
— Хэй, Эри, — тихо позвал Ил. До слуха донеслись робкие шаги. — Ты не спишь?
«Глупый вопрос», — хотела ответить Белуха, но вместо этого лишь сильнее зарылась носом в наволочку.
Постель прогнулась под чужим весом, а на спину легла теплая ладонь. От этого прикосновения мистическим образом становилось легче. Не за красивые же глаза Эри зовет Ила магом…
— Что случилось? — обеспокоенно спросил подселенец.
Она повернула голову, покосилась на его встревоженное лицо и тяжело вздохнула:
— Ничего…
— Точно ничего?
— Угу.
В конце концов, нечего грузить друга своими проблемами. Эрика взрослый и независимый человек, она в состоянии справиться со всеми своими чувствами, и эмоциями, и проблемами…
Подселенец устало поднялся на ноги. Эри тут же перехватила его за запястье.
Ладно, не такая она уж взрослая и независимая!
— Это ведь не из-за меня? — Она нервно закусила губу. — Все, о чем говорил Дейр, что происходит на Канноре… Это же не потому, что я появилась?
Ил приподнял уголки губ и вновь сел рядышком:
— Серьезно? С чего вообще ты так решила?
— Ты разговаривал с ним? — напористо спросила Белуха и приподнилась на локтях. — Дейр упоминал меня? Ругался, что из-за «этого недивинского бревна» у него одна головная боль? Или что от неумелого опенула лучше бы избавиться, чтобы глаза не мозолил и место зря не занимал?
— Дейр никогда не называл тебя бревном! — вскинул брови каннор.
— О, отлично, значит, все остальное он озвучивал! — простонала Эрика и снова закрыла лицо подушкой.
Было обидно, до слез обидно. И уже не столько потому, что Эрика подводит «синих». Неужели никто из друзей не честен с ней до той степени, чтобы просто в лицо сказать: «Эри, ты для нас всех просто заноза в одном месте, не могла бы ты свалить?!»? Эри ведь не эгоистка, она бы свалила! Расстроилась бы, может, поначалу бы даже разозлилась, закатила истерику, разревелась, попыталась бы вернуться, как-то все исправить. Но если так надо, если так всем будет лучше…
Пружины матраса скрипнули. Ладоней коснулись грубоватые, от частых драк, теплые пальцы — и кулаки, стискивающие наволочку, сами собой разжались.
— Эри, — негромко сказал Ил. Его голос теперь звучал напротив лица, и Белуха могла слышать чужое частое дыхание. — Посмотри на меня. Ну же!
Девушка нехотя опустила подушку и подняла глаза. Друг улыбался, открыто и ласково, как котенку или милому щенку. Хотя, своей открытостью и добротой парень сам походил на верного и преданного пса.
— Послушай. — Он осторожно убрал выцветшие пряди с ее лба. — Дейр дорожит тобой. Я дорожу. Все мы. И, что бы кто тебе ни говорил, мы никогда не посчитаем тебя обузой. Ты же наше спасение, вроде как… наш лучик солнца после многолетнего шторма! Или весенний день после долгой зимы. Ну, то есть, как что-то теплое и хорошее!.. Черт, прости, я не очень хорош в поддержке и… — парень чуть отвел взгляд, — …комплиментах. Но я просто хотел сказать, что ты — лучшее, что случилось с Каннором за все время войны. Тебя все любят! И… и я в том числе.
Он чуть покраснел, и все мысли, давящие на сердце, как тяжелые валуны, испарились. Все те светлые чувства читались здесь: в его лице, в блестящих глазах, в мерцающем амулете на шее, в трепетных прикосновениях. Ил совершенно не умел врать. Его душа словно была на ее ладонях.
— Я тоже очень тебя люблю, — улыбнулась Эри и ткнулась в горячую шею, крепко обнимая каннора. От парня приятно пахло солнцем, злаками и мятой. — Ты мой самый-самый лучший друг!
Ил тихонько фыркнул ей в макушку:
— Что, даже лучше Лилии?
— Ну, нет! — прыснула Белуха. Подселенец заерзал, когда ее дыхание защекотало оголенную кожу. — Сразу после нее.
— Чего? Нетушки, на серебро я не соглашался! — рассмеялся он и, вытащив зажатую между ними подушку, шутливо ударил ей по плечу подруги.
Эри в долгу не осталась и легонько толкнула парня в грудь. Ил, конечно, отступать тоже не думал.
Тихо, чтобы никто из остальных жильцов не услышал, смеясь, они осыпали друг друга тычками, толчками, легкими ударами и беззлобными колкостями. Подушка уже отлетела куда-то на пол, одеяло безбожно смялось, но Эрику это совершенно не волновало. Для нее словно вообще перестал существовать мир за пределами узкой кровати, на которой едва помещались она, уже совсем растрепанная, со сбитым дыханием, и Ил, сияющий от счастья и жмурящий свои невероятные глаза. Какая разница что там, вне? Какая разница, что было до и будет после? Они здесь, сейчас — и им хорошо в этом «здесь и сейчас». И будь у Эрики выбор, она бы навечно осталась в этом мгновении, где не надо ничего решать и бояться, где она спокойна, где безопасно. Где она дома.
— Нечестно! Нечестно! — залилась смехом она, когда Ил, обхватив тонкие запястья, повалил ее на спину, а сам навис сверху с выражением абсолютного победителя.
— Что нечестно? — широко улыбнулся он. — Ты знала, на что шла, когда разозлила солдата с многолетним стажем!
— Это ты злишься так? — хмыкнула Эри.
Парень шутливо огрызнулся:
— Просто в ярости! Я не собираюсь никому уступать звание твоего самого… — он наклонился к ее шее, замер на пару мгновений и нарочито выдохнул на нее так, чтобы Белуха снова засмеялась. — …Самого лучшего друга.
— Щекотно! — Эрика без труда высвободила руки и уперлась каннору в грудь, чуть отстранила. Несильно — настолько, чтобы видеть лицо.
Только сейчас, когда он нависал над Белухой, она увидела, как много, оказывается, не замечала. К примеру, она никогда прежде не обращала внимания, что у подселенца есть маленький шрам, рассекающий левую бровь. Совсем блеклый — видимо, полученный в детстве. По скулам рассыпались желтоватые веснушки, хотя раньше Эри думала, что они бывают лишь у рыжих. Губы у парня обветренные и искусанные, бледные и тонкие. Нос, очевидно, когда-то поломанный, чуть кривоватый, но такой, чтобы придавать внешности живости, а не уродовать. Между бровей залегла едва видная складка — вот уж что было действительно странным для неутомимо жизнерадостного подселенца. На щеках играли ямочки от улыбки. Столько крохотных мелочей, которые вместе рисуют такой знакомый, практически родной образ.
— Ты красивый, — на выдохе вырвалось у Эрики.
Она не лукавила — друг действительно красив. Было ли дело в правильных пропорциях, тех самых не замеченных до этого мелочах или же в мистическом внутреннем свете, о котором пишут в книжках, — Эри не знала. Но зато знала, что с румянцем на загорелой коже Ил еще красивее.
— Ты тоже, — смущенно ответил он. — Ты тоже очень… ну… красивая.
Взгляд каннора метался между ее глазами и губами. От этого казалось, что он хочет ее поцеловать. Но Эрика понимала, что так Ил просто защищает их обоих от вселения. А жаль… Белуха хотела бы разглядеть получше разноцветные радужки и увидеть там что-то такое, что увидела бы только она одна на всем белом свете.
Ил наклонился ближе, на щеках ощущалось его сбивчивое горячее дыхание. Запах солнца и травы усилился. Эри прикрыла веки, и стало казаться, что они сейчас лежат посреди огромного живого луга. Ветер осторожно перебирал пряди, вплетал в них легкие травинки, ласкал кожу, холодил губы; все тело окутывали, обнимали солнечные лучи — их тепло пробиралось внутрь и заставляло сердце стучать быстро-быстро, как крохотную пташку в клетке. Эрика никогда не чувствовала подобного раньше. Но эти ощущения не пугали, нет. Напротив, хотелось задержаться в этой мечте как можно дольше — и как можно дольше чувствовать чужое тепло, прикосновения, дыхание…
Оглушительно скрипнула половица. Эрика распахнула глаза.
Парень отскочил от нее, как ошпаренный, и замер на противоположном краю кровати. Белуха еще пару секунд глупо моргала и пялилась в потолок, стараясь прийти в себя. А после осторожно, будто могла рассыпаться, приподнялась и обернулась к двери.
В проеме, заламывая руки, пугливо округлив глаза, стояла не кто иная, как Ками.
— Простите, что помешала, — растянула губы в противную улыбку эта мелкая гадина. — Я лишь хотела пожелать спокойной ночи…. Но, видимо, спать вы пока не собирались.
— Да мы н-не… — попытался оправдаться Ил ломающимся голосом. — Мы здесь… п-просто дурачились!
— Аг-га, — судорожно поддакнула Эри, подскакивая на месте и оглядываясь в поисках чего-то, что могло бы подтвердить их слова.
Постель измята, одежда — тоже, оба они раскрасневшиеся, дышат тяжело, смущенно отводят глаза.
Боже, со стороны это, верно, выглядит так, будто они…
— А, дурачились, — прихрюкнула Ками и оперлась плечом о косяк. — Вечно забываю, что вы не встречаетесь.
— Вот именно! — Эрика мельком покосилась на каннора и вновь повернулась к сестре. — Ты что-то хотела? Спокойной ночи пожелать? Ну, спокойной ночи, Ками. Все, свободна.
Та нехотя отцепилась от дверного проема и шагнула спиной в коридор:
— Ох, все-все, ухожу, не буду больше вас смущать. Но вы тоже, знаете, не слишком громко дурачьтесь. А то весь дом услышит, как вы тут друг с другом… — Она изобразила руками несколько неоднозначных жестов. — …Дружите.
— Ками! — возмущенно прикрикнула на нее Белуха.
— Эри, тише, — одернул ее Ил, все еще смущенно заламывающий руки. — Нам и правда не стоит шуметь, время позднее. Добрых снов, Ками.
— Добрых, — язвительно фыркнула девчушка и, бросив на Эрику презрительный взгляд, скрылась в коридоре.
Будь сейчас в комнате Марго, она бы наверняка задохнулась в приступе смеха. Уж неизвестно, что там в голове у каннора, а Эри была готова сквозь землю провалиться от стыда. Что вообще на нее нашло?! Они ведь просто друзья, а повели себя так, будто… Ну, будто Ками в своих догадках оказалась права! Теперь-то ее точно не переубедишь. А если все это дойдет до Оливера?!..
— Ил, — покосилась на подселенца девушка. — Все, что сейчас случилось… Забыли, ладно?
— А что случилось? — свел брови к переносице тот.
— Я имею в виду… между нами.
— Между нами? — Каннор поднял полные какого-то странного блеска глаза. — Между нами что-то случилось?
— Не паясничай! Ты вообще здесь был пару минут назад?!
Он ошарашенно моргнул и нервно рассмеялся:
— Прости, я, ну, то есть, мы, между нами… Ты меня словно загипнотизировала. Как Керал. Я не знаю, что на меня нашло. Конечно же, между нами ничего не было, ха-ха! Просто, ну, знаешь, день тяжелый. От усталости мозги отказали.
— Аналогично, — кивнула Эри и помассировала виски. — Как Керал… Керал!
Она подскочила с кровати и метнулась к сумке, валяющейся у входа. По приходу домой Эрика только и успела, что закинуть ее в спальню — и сразу же отправилась на собрание.
Бумаги были внутри, пусть и несколько помятые. Белуха расправила их парой неосторожных движений, убедилась, что морские брызги на Инсиве не повредили текст, и развернулась. И нос к носу столкнулась с бесшумно приблизившимся Илом.
Раньше бы девушка не придала значения такой близости, но сейчас она почему-то испуганно отшатнулась на пару шагов.
— Что там? — склонил голову друг, упрямо делая вид, что такое поведение его не задело.
Актер из подселенца был так себе.
— Ты знаешь лайтовский? — ответила вопросом на вопрос Эри и резко протянула записи.
Ил осторожно забрал их и пробежался взглядом по строчкам. Его глаза постепенно принимали размер и форму двух медных монет.
— Что там? — вытянула шею Эри.
— Ну-у-у, — протянул он, пролистнув пару страниц. — Ничего интересного я не прочитал.
— Совсем ничего? Ни капельки?
— Не-а!
— Прочитай мне. Вдруг я что-то замечу, что ты упустил из виду?
— Ох, ладно! — Подселенец поправил на носу невидимые очки, прочистил горло и задекламировал с самым серьезным видом, на какой был только способен. — Итак, бла-бла-бла, опенулы, много каких-то слов, бла-бла, опять опенулы, буковки, буковки, о, земля Лайтов, снова какие-то слова…
— Издеваешься? — вскинула брови девушка.
— Почему? Вот все, что я прочитал! — рассмеялся парень и покачал головой. — Прости, но я не очень хорош в иностранных.
Эрика забрала бумаги и съязвила:
— Это ваш национальный язык, вообще-то!
— Это язык земли Лайтов, а я с Каннора. И, кстати, откуда ты такой раритет раскопала?
Белуха опустила глаза. Рассказывать о Слете было опасно. Ил и так в чем-то подозревает его после обнаружения доносов в квартире. А стоит ему узнать, что у Ивана хранятся личные записи Керал, так выйти на Марианну будет легче легкого. Кто знает, как точно работает Секретный пакт? Может, достаточно одной только верной мысли в голове каннора, чтобы оборвать единственный канатик, с помощью которого можно манипулировать командиром «желтых».
— Оливер передал, — солгала Эри.
Ил болезненно скривился и согнулся в три погибели, будто у него от одного этого имени скрутило живот.
— Оливер! — выдавил он. — Кто бы сомневался!
— Брось! — нервно ухмыльнулась Эрика. — Кстати, вы вполне мило сегодня общались. Ты большой молодец! Даже на его провокации не поддался.
Шумно втянув воздух через нос, подселенец проглотил все не очень-то приличные слова, что наверняка крутились у него на языке, и ответил:
— Да уж, такой молодец, что он, кажется, принял мою игру за чистую монету.
— Так это же хорошо!
— Я соглашался наладить с ним отношения до уровня «я не бросаюсь на него с ножом просто из-за того, что меня бесит его самодовольная рожа». Я не хочу становиться его другом! Он же… он…
— Инсив, — закончила за него девушка. — Мы уже обсуждали.
— Да. Обсуждали. И я просто не понимаю, как ты могла в него влюбиться. — Ил взмахнул руками. В его голосе прозвучала обида. — Нет, то есть, я понимаю, Оливер очаровательный, внешностью не обделен, умеет себя преподать и подобрать правильные слова, чтобы у тебя башню снесло, еще загадочный и скрытный, но при этом ранимый и чувственный. Весь такой… — Он изобразил несколько странных жестов руками. — …Идеальный. Как принц из книжки. Но и в этой бочке меда есть ложка дегтя! А в его случае, там этого дегтя куда больше, чем меда! Почему он? Вокруг столько парней, которые куда лучше!
Эрика хотела было сказать, что парень и сам ответил на свой вопрос, когда во всех красках расписывал достоинства Оли. Но вместо этого лишь пожала плечами:
— Ты же и сам в кого-то влюблен. Будь тот, кого ты любишь, хоть сам по себе одним большим недостатком, ты будешь его любить.
— Даже если ошметки здравого смысла в твоей голове будут умолять отойти от этого придурка подальше? — изогнул бровь Ил.
— Даже если так. Любовь вообще не подчиняется ничему, что находится в голове.
Каннор помрачнел.
— Это влюбленность не подчиняется, — осторожно поправил он. — А любовь без головы держаться не будет.
— А есть разница? — не поняла Эрика.
— Есть конечно! Любовь — это навсегда или очень-очень надолго. Когда что-то надолго, ты волей-неволей начинаешь об этом задумываться. Без головы любви вообще никак. А влюбленность, — парень медленно выпустил воздух, — Она, знаешь… как бабочка.
— Бабочка? — Девушка улыбнулась. — Бабочки красивые.
— Вот именно. Они красивые, всем нравятся и радуют глаз. А еще подыхают через день. И с чувствами этими также: влюбишься, порадуешься, переболеешь, а на руках у тебя останутся только мертвые бабочки. И ты их и можешь, разве что, приколоть на булавку да иногда вспоминать, как они красиво порхали. Вот и вся тебе влюбленность — красивая, быстрая и абсолютно бессмысленная… Черт побери, Эри! — Ил вздрогнул и раздраженно скрестил руки на груди. — О чем мы вообще болтаем! Мы не в девчачьем романчике, в конце концов! Давай вернемся к нормальным проблемам!
Эрика опустила глаза на бумаги в своих руках и серьезно закивала. Да, им не стоит отвлекаться. Вот только в голове все никак не унимались мысли о том, насколько мальчишки говорят разные вещи. Оливер, собирающий вянущие букеты, и Ил, накалывающий порхающих бабочек на булавки.
Так, Эри, соберись! Сейчас совсем не до любви!
— Ты знаешь кого-нибудь, кто владеет лайтовским? — попыталась увести тему подальше Белуха.
Подселенец задумался, нервно постучал носком ноги по полу и неуверенно проговорил:
— Да… То есть, в принципе, есть один пацан на Ляре. Он может помочь. Не то чтобы мы хорошо общаемся, но в услуге не откажет. Тем более, если дело важное. Оливер же… — Он на мгновение замялся и снова продолжил. — Оливер же не просто так тебе эти записи дал.
Эрика кивнула:
— Это касается Керал. Что-то насчет обновленной системы выбора опенула.
— Тем более! — взмахнул рукамиИл. — И чего мы, спрашивается, тут стоим?! Во всем, что касается инсивов, дорога каждая минута!
И он решительным шагом поспешил к выходу. Эри спохватилась и зашагала следом.
Нагнала она его уже в коридоре.
— Погоди! — одернула друга Белуха. — Мы что, пойдем к этому ляру сейчас?
— Ага. А что не так?
— На ночь глядя?
— Я же сказал — дорога каждая минута! Я не собираюсь разбрасываться временем. Если мы можем что-то сделать — лучше делать, верно?
Эрика остановилась, когда друг уже распахнул входную дверь. В нос ударил вечерний запах свежести и ночных цветов. Небо, еще не черное, но далеко уже не лазурное, покрывали размытые пятна заката. Гоготали птицы, устраиваясь для сна на высоких темно-зеленых осинах. В соседних домах уже горел свет, где-то играла музыка, смеялись дети. Только их особняк стоял погруженный в темноту и тишину.
— Ну ты чего? — повернулся к Белухе подселенец, уже ступая на крыльцо.
— Ничего, — мотнула головой Эри и потерла плечи. — Просто, ты сам говорил, сегодня был очень долгий день, и…
— Ты устала? — Друг от волнения подскочил на месте. — Извини, я не подумал! Ты можешь лечь спать, если хочешь! Сходим в другой раз.
Он мигом вернулся в дом, позабыв о своей идее. Эрика вспомнила слова Марго, о том, что Ил повинуется любой ее просьбе. И ей вдруг стало противно — не то из-за себя, не то из-за каннора.
— Нет, я в норме, — упрямо мотнула головой она и шагнула за порог. — Мне и самой не терпится поскорее покончить со всем этим.
— Великолепно! — протянула Анель и нервно щелкнула ногтем по окантовке собственного амулета. — И что же мне прикажете с этим делать, крошки?
Клео и Тео, жмущиеся к почерневшей стене приюта, синхронно вздрогнули и понурили головы. Анель должна на них злиться. Но просто не могла. Им же только-только восемь исполнилось. Как можно злиться на таких малышей!
— Прости, пожалуйста. Это была моя идея, — сбивчиво проговорил Тео, неуверенно заслоняя сестру спиной. — Хочешь ругаться — ругайся на меня. Клео вообще была против…
— Неправда! — воскликнула Клео и выступила вперед. — Это все из-за меня! Тео хотел меня отговорить, но я не послушала. Это я виновата!
— Не слушай ее!
— Нет, Анель, это из-за меня! Тео всегда следует законам, ты же знаешь.
— Нет, неправда, не всегда! Анель, это я виноват, не слушай ее! Я все это придумал, наказывай только меня!
— Нет!
— Да!
Анель рассмеялась и с трудом подавила в себе желание потрепать двойняшек по головам. Ох, какие же глупые! Начнут на поле боя так друг за друга заступаться — кого-нибудь ведь точно зарубят!
— Ха-ха, все ясно, паучки! Значит, донесу на вас обоих, — и прежде, чем Кит снова начали спорить, вернулась к насущным баранам. — Однако, все-таки, зачем вы его оставили, м? Ах, неужели все уроки прошли даром? Я же столько лет учила вас аккуратненько перерезать горло!
— Мы помним! — обидчиво протянул Тео. — Просто мы… он…
— Просто — что, милый?
— Просто он же бескаменный! И безоружный… Это нечестно.
— Ох, Тео, честь — не для военного времени! — Анель пересекла выжженный коридор и безынтересно глянула за косяк в одну из комнат. Пленник все так же валялся на полу, связанный по рукам и ногам, и не думал очухиваться. Хм, а вот Хамелеончик уже через минуту был готов бежать. Вот недивинские слабаки… — Сам посуди, будь канноры хоть чуточку менее честны, разве сумели бы мы так легко одерживать над ними победу раз за разом? Глупая-глупая выдумка — эта честь. Только и делает, что мешает.
Двойняшки о чем-то быстро перешепнулись.
— Но Керал говорит, что честь — важная штука! — ответила за обоих Клео. — Что без чести у нас половина лагеря убежит. Как у… канноров. Я как-то совсем запуталась.
— Не волнуйся, цветочек. Подрастешь — распутаешься. Оливер тоже путался, когда был маленьким.
Ох, зря она вспомнила об Оливере…. Оставалось надеяться, что Хамелеон сдержит свое обещание. Так много проблем из-за одного только младшего братца, представить невозможно!
— Угу, и сейчас так запутался, что теперь даже с опенульскими силами не выпутается… — буркнул Тео и шмыгнул носом.
Теодору Оливер нравился. Конечно же, ведь младшие в лагере всегда находят себе кого-то из старших, за кем, как за родителем, все повторяют. Вот только сам ключик выбрал не лучший шаблон. Слишком уж много он перенял от Анель. Она в себе сомневаться начинает!
Так что Тео нужно поскорее найти себе кого-то поправильнее для примера.
— Не выпутается, — согласно кивнула Анель. Губы расплылись в улыбке. — Поэтому-то я и попросила каннора мне помочь.
— Это жестоко! — возмутился маленький световик. — Если бы с тобой так поступили…
— О, со мной так поступали, светлячок! Конечно, ты не можешь этого помнить, но… Ах, поверь, я знаю, каково получать подобный удар в спину. Вы ведь не знали Джессику? Да, ну точно, это было так давно…
Неподалеку с тихим стуком упала деревяшка. Анель мгновенно прыгнула в сторону, как гибкая кошка, и оголила клинок. Но никого, кроме двойняшек Кит, в коридоре не было. Ха, очевидно, доска упала просто от сквозняка… Скорее всего.
С Джессикой они когда-то дружили. Очень близко дружили. Были как две половинки одной души. Та, кем является Анель сейчас, — полностью ее заслуга. В этом сумасшедшем мире войны и смерти найти себе близкого человека казалось счастьем! Правда, крайне недолговечным. Один поступок — и у Анель больше нет подруги, надежды на будущее и веры в то, что когда-нибудь это счастье вернется.
Сейчас Джессики уже и в помине нет. Правда, даже спустя столько лет, ее имя обладало одним довольно забавным свойством.
— Да, Джессика, — как ни в чем не бывало продолжила подселенка, окидывая взглядом пустые стены. — Вы не знали ее, но я, ох, я знала ее так хорошо! Чудная, чудная девчонка! Умная, смелая, веселая…
Несколько слабых половиц опасно прогнулись и заскрипели, но тут же выгнулись обратно. Клео и Тео испуганно переглянулись и взялись за свои ножи. Анель довольно прищурилась:
— Такая чудная, один на миллион! И, знаете, самая умелая невидимка из всех, что когда-либо жили!
— Самая умелая невидимка?!!! — взвизгнул чей-то сорвавшийся голос.
На фоне потрескавшейся стены вырисовывался силуэт. Воздух стал рябиться, как в пустыне, все сильнее и сильнее, очерчивая небольшое облако. Чуть выше его середины ослепительно сверкнула желтая звездочка, и мутная дымка враз обрела цвет и контуры.
Перед Анель стояла невысокая миленькая девочка, помладше Оливера, с перекошенным от злобы лицом. Несколько темных курчавых прядей выбились из бокового хвоста и прилипли к щекам и повлажневшему лбу. Глаза какого-то невнятного серо-зеленого цвета сверкали ярче амулета, который был надежно скрыт плотной водолазкой.
Ох, еще и джинсы на ногах! Как же бедняжка еще не спарилась под теплым почти летним солнышком Недивинов?
— Значит, Джессика — самая умелая невидимка?! — продолжала негодовать девчонка, широко раздувая ноздри. — Знаешь, я была бы даже сильнее ее, да! Она меня всю жизнь унижала, потому что боялась, что я ей нос утру, вот поэтому! Так что я куда сильнее ее! Я!!!
Анель захлопала в ладоши и задорно рассмеялась:
— Браво! Браво! Бог мой, Джена, сколько бы ты ни разыгрывала этот спектакль, я всегда в абсолютном восторге! И ведь каждый раз — слово в слово, жест в жест. Такой точный механизм. Как часы!
Девчонка мгновенно остыла и, словно только осознав, что случилось, втянула голову в плечи:
— Я… Анель, вообще-то, я тебя просила… Не Джена.
— Ах, да, прости, мотылек! Дженис, конечно же, — издевательски протянула Анель.
Нет, она не имела ничего против Дженис лично. Но, так уж вышло, у них обеих сложилось взаимно ужасное впечатление друг о друге. Обидно даже. В другой ситуации они бы могли стать лучшими подружками.
Да, наживать врагов вместо друзей — все-таки семейное.
— И если бы ты не вспоминала эту сволочь каждый раз, когда я пытаюсь шпионить, я бы и не попадалась никогда, — передернула плечами невидимка.
— Почему? Как по мне, отличный способ избавиться от лишних ушек. Что же ты здесь делаешь, мотылек? Насколько я помню, Керал поставила тебя в патруль лагеря, но никак не в разведку.
— Какое тебе дело?!
— Какое мне дело? — Анель дернула бровью и захохотала. — Девочка, в моих правах осудить тебя за дезертирство! Не задавай глупых вопросов, когда с тобой разговаривает старший по званию. А то твоя милая головушка будет болтаться во-он на том остреньком штыре. Красиво-красиво!
Дженис насупилась и нервно намотала на палец кончик курчавого хвостика. Джессика делала почти так же, когда не хотела признавать свои ошибки, но понимала, что по-иному нельзя.
Да уж, Дженис не стала исключением, выбрав для подражания просто ужасную кандидатуру! Ох, видимо, на Инсиве никому с старшими сестрами не везет…
— Будь ты еще старше по званию, я бы и не пискнула, — тихо-тихо пробормотала Джена.
Анель склонила голову на бок:
— Что-что?
— Я слышала твой последний разговор с отцом.
— Хм, — Подселенка отвела глаза. Сердце почему-то забилось скорее. Неужели она волнуется? Ха-ха, смешно же! — Любительница подслушивать, значит? Вся в Джесс…
— Я не как Джессика! Я совсем не как она! — тут же взорвалась невидимка, но потухла так же быстро. — И я хочу помочь.
Анель чуть приоткрыла губы. А вот это что-то новенькое. Что же могло сподвигнуть мотылечка на подобную милость? Что-то девушка не могла припомнить в болтовне ее — лучше бы он им не был — отца какую-нибудь мелкую деталь, которая заставила бы Джену вступиться за недруга. И ладно просто вступиться — это ведь серьезное дело! Практически переворот! Где же та маленькая законопослушная букашка, которую Анель знала?
— С чего бы, м?
— Я… тоже не в восторге от Керал, — Дженис скрестила руки на груди. — А из двух зол выбирают меньшее. Ты хоть и бываешь иногда слишком…слишком. Но хотя бы ратуешь за прекращение войны.
— О, милая, я бьюсь не за прекращение войны, а за победу. Это не одно и то же.
— Билась бы за победу, не позволила бы Оливеру уйти!
— Я и не позволяла.
— Нет, ты…
— Ох, терпеть не могу, когда перебивают!.. Сразу отпадает желание говорить.
Подселенка лениво оглядела белый нож, который все еще держала в руке и, как будто невзначай, подняла его прямо к подбородку Дженис.
— А лучший способ окончить разговор — избавиться от собеседника!
Острие уперлось в горло и натянуло тонкую светленькую кожу. Надавишь чуточку — и не будет больше этой надоеды. Анель усмехнулась. И почему же она раньше этого не сделала?
Невидимка испуганно округлила глаза и застыла на месте, боялась лишний раз пошевелиться. Ну конечно, сзади — стена, спереди — смерть. Мышка в ловушке. Как же Анель любит это чувство!..
Сбоку застучали две пары сапожек — Кит не хотели мешать взрослым разборкам. Правильно, крошки, нечего вам лишний раз видеть смерть. Насмотритесь еще, жизнь долгая!
— Давай-ка сыграем, — хмыкнула подселенка, внимательно разглядывая лицо жертвы. — Очень интересная игра, Оливеру так нравится! Уверена, тебе тоже придется по душе. Назови достойную причину, по которой я не должна сейчас перерезать твою чудную шейку, и продолжишь свое беззаботное, но, увы, абсолютно бессмысленное существование. Простые правила, верно?
Она медленно повернула клинок. По лезвию вниз покатилась совсем крохотная темная капелька. Скользнула ниже, на рукоять, к расслабленным пальцам и оставила на коже рубиновый след. Анель проследила весь этот путь и вновь обратилась взглядом к побледневшей Дженис. Улыбнулась, будто подбадривая.
— Ну же, милая! Не вынуждай меня засекать время. Ты знаешь, я всегда играю по правилам. Но и стоять вечно я здесь не собираюсь.
Девчонка сглотнула, и острие чиркнуло чуть вбок, рисуя тонкую красноватую линию. Но Анель мигом вернула его на место и невинно улыбнулась. Про себя она медленно высчитывала секунды. Когда будет тридцать — точно прирежет! Действительно, остановить-то нечему. А остальным скажет, что Дженис готовила переворот. Это ведь даже правда! А вдаваться в подробности Керал не будет. Всего-то полминуты! Все так просто…
Анель дошла до двадцати пяти, когда невидимка выпалила:
— Я знаю, как сделать тебя главнокомандующим, не разрушая Оливеру жизнь.
Девушка медленно убрала нож. Джена глубоко вдохнула и отшатнулась.
— Интересно, — попыталась как можно равнодушнее сказать Анель. — И как?
Девчонка потерла ранку на шее, судорожно подняла воротник водолазки повыше и с почти азартным огоньком в глазах провозгласила:
— Тремальский список!
— Тремальский… список? — не веря, переспросила подселенка.
— Да! — Дженис широко улыбнулась. Глаза ее загорелись. — Документ из чайной бумаги, его создали очень давно, еще до войны. И он обладает силой показывать родословную человека со всеми магическими способностями, даже предсказывать, какой дар получат его дети!
— Я знаю, что такое Тремальский список. — Анель захохотала и смахнула иллюзорные слезинки с ресниц. — Но ох, Дженис, мухлевать было нельзя!
— Это правда поможет! Твой отец говорил о таком явлении — об опенулах с нечистой кровью. Те, чьи родители не были опенулами! И если Тремальский список покажет, что Оливер на самом деле тебе не сводный, а родной брат…
— Дженис, — уже куда серьезнее надавила Анель.
— …то твоя мать будет оправдана! С тебя падет клеймо позора, и ты сможешь…
— Джена!
— …заполучить звание главнокомандующего, как и написано в Тесте! Даже если Оли останется с каннорами! Столько проблем сразу исчезнет! И вы оба будете счастливы!
— Дженис, это невозможно! — строго осадила ее девушка и вздохнула, тяжело и задумчиво.
Сердце колотилось слишком громко. Анель знала, что по закону именно должна быть главнокомандующим. Ее имя назвал предыдущий командир, вписал в Тест, и, казалось бы, придраться не к чему. Вот только… Оливер. Оливер был словно якорь, который тянул на дно. Анель столько сил положила, стольким пожертвовала, чтобы добиться даже звания авитара. Но пока к ней привязан сводный брат, путь к власти отрезан.
— Пойми, мотылек, — неспешно проговорила она, — Я бы и сама хотела, чтобы все решалось так просто. Но эти россказни о нечистокровных опенулах… Милая, когда же ты прекратишь верить в сказки!
Невидимка хотела возразить, но Анель прислонила указательный палец к ее губам и цокнула языком:
— Нет-нет-нет, не стоит. Послушай, каждый в этой жизни играет свою роль. Следует сценарию. И шуту никогда не стать королем, если автор запретил ему надевать корону. Если мне не суждено стать главнокомандующим — я им не стану.
Дженис нахмурилась. Подселенка улыбнулась уголком губ:
— Мир намного сложнее и проще одновременно: нам четко обозначены правила, вот только не каждый желает им следовать. А надо всего-то плыть по течению, мотылек. Твои маленькие лапки не способны справиться с потоком. Пора сдаться и перестать уже надеяться на невозможное. Ты ведь уже взрослая девочка, все сама понимаешь!
Она развернулась на каблуках и легко покрутила нож в воздухе, как уставшие от кавалера дамочки обычно крутят веером. Как же надоела эта девчонка! В конце концов, у подселенки еще вопрос с бескаменным парнишкой не решен, а эта кроха лезет под ноги.
— Сдаться? — все никак не унималась Дженис, и Анель вымученно закатила глаза.
— Да-да, крылатка, именно так. Сдаться! Просто, не правда ли?
— Оливеру ты так же говорила? Сдаться, когда все идет против тебя? — Джена топнула ногой. — Сдаться, когда целый лагерь желает тебя прирезать? Когда каждый встречный тычет в тебя пальцем и в лицо говорит, что было бы лучше, если бы тебя не существовало? Сдаться, когда собственная сестра от тебя отворачивается, и из всех вариантов остается только сигануть к черту со скалы?! Разве он сдался тогда?!
Анель глубоко вдохнула и запрокинула голову. Будь проклят тот день, когда ее брат сдружился с этой мелкой гадиной…
— Нет… Но если бы сдался, стольких бы проблем можно было избежать! — мечтательно улыбнулась подселенка и повернулась обратно. — Он не убегал бы на встречи по ночам, не нарушал бы закон…
— Не был бы счастливым.
— Счастливым? Ха, Дженис, милая, о каком счастье ты толкуешь? — Анель громко рассмеялась. — Не о том ли, которое впилось в его душу рыболовным крючком: выдернешь — разорвешь на клочки? Какая глупость! Еще глупее твоего плана.
— Мой план не глупый! — возмутилась Джена.
— Хм, хорошо-хорошо! Он попросту невыполним. Ты только погляди, — подселенка принялась загибать пальцы, — Тремальский список хорошо спрятан, найти его сможет лишь душа, уже окропившая его своей кровью когда-то. Где же ты найдешь такую, мотылек? Как говорят нам хроники, последний раз списком пользовались лет… пожалуй, двадцать назад. Ох, ладно, я приму условия твоей фантазии!.. Итак, списочек у тебя. Что же дальше? Как ты доберешься до Оливера? Неужели заявишься прямиком к каннорам?
— Я…
— Не смеши меня! У тебя духу не хватает даже глянуть в сторону чужого острова. Ах, страшные-страшные канноры, пугают бедную маленькую Джену! Тыкают своими ножиками, так и грозятся прирезать! — Анель зловеще оскалилась. — А ведь прирежут, маленькая моя, не сомневайся! Так что будь хорошей девочкой, сдайся, забудь об этой ерунде со списком и продолжай радоваться жизни, пока какой-нибудь «синий» не решит от скуки ее оборвать. Просто сдайся.
Дженис поджала губы и опустила голову. Подселенка легонько щелкнула ее по носу — прежде, чем подумала. Оливеру это всегда поднимало настроение…
Ох, ну что же за день! Оливер, Оливер, Оливер… Признай же, Анель, скучаешь. Не по предателю, не по преступнику. По брату. По семье. И меньше всего на свете хочется обрывать ему крылышки, как мотыльку, и оставлять на съедение птицам. А, может, верно? Если бы они были родными… О, нет-нет, даже не думай, даже мысли не допускай! Нет ничего в мире страшнее и губительней надежды. Ее осколки – самые острые.
Анель быстро направилась к пленнику, стараясь забыть весь этот разговор. И она уже шагнула в комнату, как в спину прилетело отчаянно твердое:
— А я не сдамся!..
Девушка обернулась — но уже никого не увидела.
Комментарий к Глава 10. Свои роли Мало того, что большая глава, так и выходит через три дня, а не через четыре-пять. Учитывая то, что у меня (все еще) не дописан финал, я хожу по очень тонкому льду))
То неловкое ощущение, когда сцены без поцелуев выходят чувственнее, чем сцены с поцелуями. А еще я люблю обламывать Эрику. Страдай, Белуха, ходить тебе нецелованной))
И, кстати, вот вторая точка зрения по поводу любви и влюбленности. Ил, как мы видим, чуточку более радикален со своей теорией “проколотых бабочек”, чем Оливер с “вянущими букетами”. Оба по-своему правы. А вы к кому ближе?
Анель должна быть главнокомандующим, ага)) Плюс одна причина ненавидеть Керал. А Дженис еще сыграет свою роль, но о-очень нескоро. И... зачем они взяли в плен обычного парня?
#длинныекомментариикакжеяихненавижу
Ну а в следующей главе появится еще один новый персонаж, от которого у вас, вполне возможно, сломаются глаза (простите заранее, я не хотела), и одна из темных страниц прошлого Ила
====== Глава 11. Назар ======
Автобусы уже не ходили, поэтому в город пришлось добираться на своих двоих. Ил шел быстро и по ходу что-то нашептывал, держась за камень. Эрика едва за ним поспевала, но жаловаться не собиралась. Каннор прав — времени у них не так уж и много, а парень обязательно сбавит шаг, если поймет, что Эри запыхалась.
В Дэнт они вступили вместе с темнотой. С обеих сторон нависали желтые фонари, пьяно хохотали где-то посетители баров, лаяли собаки. Короче говоря, город так и не стал приятнее за последний месяц. Напротив, отвращение с каждым днем только нарастало — а уж после заката Эрика и вовсе старалась на улицах не задерживаться. Из-за инсивов в том числе.
Так и не проронив ни слова, Ил свернул в парк. Белуха едва не прошла мимо, но вовремя шмыгнула в сторону аллеи, и лишь там догадалась задать вполне логичный вопрос:
— А куда мы, собственно, идем?
Подселенец оглянулся на нее и легко пожал плечами:
— К озеру.
— К озеру? — переспросила Эри. — К Красному озеру?!
— Оно называется Красным? — удивился парень и безынтересно зевнул. — Заба-авно.
— Мы ведь… мы ведь не будем туда нырять?..
Эрика судорожно сглотнула. Нет, она знала, что портал к Каннору находится в парковом пруду. Именно через него раньше, когда у ребят под рукой не было опенула, канноры чаще всего и попадали на Недивины. Но Эри не думала, что ей тоже придется испытать на себе все прелести такого способа транспортировки!
— Может, позвоним Оливеру, и он нас подкинет? — осторожно предложила девушка, вжимая голову в плечи.
— А что такое? Боишься? — Подселенец чуть сбавил шаг, чтобы идти с подругой рядом.
Эри повела плечом:
— Да нет, с чего бы! Просто так быстрее было бы. А то пока дойдем, пока нырнем…
— И еще не факт, что вынырнем.
— Вот им… Чего?! — взвизгнула Эрика. — Что значит «не факт, что вынырнем»?! Там что, опасно? Куда ты меня вообще тащишь?!
Ил заливисто рассмеялся, запрокинув голову назад. Камень на его шее игриво сверкнул.
— Не боишься, значит? — саркастично протянул он, смахивая проступившие от хохота слезы и откашливаясь.
Белуха насупилась и скрестила руки на груди. Вот только щеки предательски начали заливаться румянцем. Но ничего это она не боится! Просто немножечко… тревожится.
— Эри, да не будем мы нырять, не волнуйся, — взял ее за подрагивающую ладонь парень. — Я связался с нашими, Назар очень удачно оказался сегодня на Канноре. Так что это он к нам выплывет, а не мы к нему.
С сердца будто валун упал. Нет, Эрика бы нырнула, раз надо. Но, если подумать, потом мокрой еще до дома идти — простудится, не дай бог. Да и, может, заметит кто, вопросов возникнет уйма. Кроме того, ее прибытие на Каннор не осталось бы незамеченным, опять Дейр разорется… Так что да, хорошо, что плавать не надо. Но не потому, что Эри боится, нет.
Ребята обогнули озеро и вошли в полузаброшенный лодочный сарай. Эрика опасливо оглядела обломки лодок на полу, дыру между половиц, ведущую к скрытым подвалам — уже, к счастью, пустующим. И недоуменно покосилась на Ила.
— Здесь все один в один, как месяц назад, — подметила она.
Друг подошел к краю небольшого выдающегося из-под крыши пирса и плюхнулся прямо на гнилые черные доски.
— А с чего бы здесь чему-то поменяться? — не глядя на Белуху ответил он. — Инсивы отсюда как ушли, так больше и не возвращались, а никому другому эта развалюха не нужна. А с тех пор, как Оливер перешел в наше пользование, даже в портале столько необходимости нет. Поэтому мы с тобой едва ли не первые, кто сюда зашел.
Эрика подошла ближе, критически осмотрела мокрые грязные половицы, но все-таки присела сбоку от подселенца. Тот задумчиво глядел на воду.
— Но почему?
— Что? — не понял Ил.
— Почему сюда никто не ходит? Я имею в виду, там, внизу, — она ткнула пальцем на пол, под которым плескались волны, — Целые катакомбы. Вы могли бы оборудовать здесь штаб, или базу, или склады, к примеру…
— Мы не будем селиться по чужим норам! Мы не лисы, — резко перебил Эрику парень. — И не инсивы. Это они могут выжить противника из его укрытия, а уже на следующий день засесть там, как ни в чем не бывало.
Белуха склонила голову набок:
— Не понимаю. В чем проблема?
— Проблема в чести. Я под страхом смерти не собираюсь спать, есть и радоваться жизни там, где спали, ели и радовались их жалким жизням враги. Это… а, ладно, ты все равно не поймешь. Оно просто есть. Вроде, впитывается с молоком матери или передается по крови. Что-то, что объединяет весь лагерь, что есть у каждого каннора.
Эрика обреченно вздохнула и уставилась на мелкие волны впереди. Она хотела бы понимать.
Ночной гость явно задерживался. Минут десять ребята сидели в тишине и глядели на замерший город, каждый погруженный в свои мысли. Эри все никак не могла отделаться от раздумий о случившемся в спальне. Ил, кажется, не придал их почти что поцелую никакого значения. Может, потому что они договорились все забыть, а может, каннор и правда просто поддался какому-то глупому наваждению. Вот только что это за наваждение такое, которое заставляет друзей целовать?!
Девушка покосилась на подселенца. А еще не давали покоя слова Марго. Что же такое творится в его голове, раз парень хочет это скрыть даже от самого себя? А если после встречи с Анель и Грэгом он решил… Ну нет! Уж кто-кто, а Ил на предательство не способен!
— Так, — попыталась отвлечь себя от странный, будоражащих мыслей, — Этот ляр, которого мы ждем… Кто он вообще?
— Ну, во-первых, он парень, — на полном серьезе ответил друг.
Эри закатила глаза:
— Да, это действительно важно.
— Для ляров — весьма.
— Определенно!..
— Во-вторых, у него достаточно… странная внешность, — продолжил Ил и, не дожидаясь вопроса, добавил, — Увидишь. Если кому и тыкать во врожденные недостатки, то точно не мне.
В голове Эрика уже обрисовала себе несколько вариантов «странной внешности». Некоторых она так испугалась, что идея встретиться с этим ляром уже показалась не такой уж и хорошей.
— В-третьих, — Каннор как-то странно поежился. — Перевертыш. Правда, он старается не использовать свои способности, чтобы, знаешь, не повторять судьбу многих других перевертышей. Этот дар, грубо говоря, не слишком-то безопасный. Так что магия — это даже не род занятий, а, скорее, просто характеристика.
— А что умеют перевертыши? — мигом поинтересовалась Белуха и прыснула. — Сальто? Это точно не слишком безопасно.
Ил усмехнулся, но как-то натянуто и болезненно. На его лице промелькнула уже знакомая тень — та самая, что Эрика заприметила, когда друг говорил о таинственной девчонке Фие.
— Перевертыши — это что-то вроде ваших оборотней, — пояснил каннор. — Вот только обращаются они не в волков, а в огромных жутковатого вида чудищ. С мордой черепахи, глазами сокола, туловищем змея, щупальцами спрута и размером с синего кита. Такой монстр может враз потопить целый корабль или напустить на остров такую волну, что дома смоет, а рев его способен убить все живое, чему не повезет оказаться рядом.
Эрика почувствовала, как по ее спине побежали мурашки. С каждым словом друга воздух вокруг словно холодел, а рябь по озеру бежала быстрее.
— В таком облике маг не контролирует себя, — продолжал подселенец. — Он становится просто огромным зверем, одержимым лишь одной идеей — убивать. Разрушать все, что попадется на пути. Ему приказывают лишь животные инстинкты, инстинкты хищника.
Вода действительно стала неспокойной. Плеск из едва заметного превратился в отчетливый. Эрика испуганно поджала ноги, чтобы капли не попали на нее. И еще чтобы унять внезапно набросившуюся дрожь.
— У этих чудищ есть и другое название…
В и так темном озере промелькнула тень. Она, как акула, замерла чуть в отдалении. Волны от ее движений мчались ровными быстрыми кругами. Муть не давала разглядеть чужую фигуру лучше, и от этого становилось еще больше не по себе.
— …Левиафан.
Тень рванула к пирсу. Эри закричала и закрыла лицо руками.
— Эри? Эри, ты чего? Я напугал тебя? — На плечо легла знакомая теплая ладонь, и девушка опасливо приоткрыла один глаз.
Ил выглядел не на шутку обеспокоенным — Эрике даже захотелось извиниться. Осознав, что бояться-то нечего, она мотнула головой. Парень облегченно выдохнул.
— Какой у фас, однако, опенул пуглифый! — послышался незнакомый голос, такой шепелявый, что Эри поначалу даже не смогла разобрать слов.
Перед ними на самом краю пирса стоял чуть недовольный, подрагивающий от холодного ветра парень. Совершенно обычный, никакой не монстр. Ну, как обычный…
Белуха в своей жизни, безусловно, не раз встречала темнокожих людей, но у незнакомца кожа была абсолютно черной, как если бы его вымазали углем или зататуировали от макушки до пят. Он даже с ночным пейзажем не сливался — напротив, в контрасте с ним начало казаться, что в Дэнте вдруг наступила полярная ночь. А вот волосы у парня были ослепительно-белыми. Даже после купания в озере они казались словно накрахмаленными, будто бы прозрачными, потому что сиреневый камень на лбу ярко сиял и через рваную челку. Крупный нос и пухлые губы щедро украшали металлические колечки и бусины, даже на брови поблескивала какая-то железка.
Теперь ясно, что имел в виду Ил под словами «странная внешность»…
В остальном же ляр не сильно отличался от прочих лайтовцев: темная футболка, джинсы, тяжелые бутсы и накинутый на плечи плащ. Не считая того, что вся одежда на нем была мокрой, конечно.
— Она просто перенервничала, — вступился за подругу Ил. Он поднялся на ноги и помог встать Эрике, придерживая за талию. — И ты еще так выпрыгнул, даже я испугался. Нельзя было по-человечески выплыть?
— О тфоей храбрости узе и так легенды ходят, Илифинг, — заметил ляр, обнажая в улыбке режущие глаз белые зубы.
Подселенец болезненно скривился. Эрика осторожно шлепнула его по ладони. Пара синяков под ребрами ей совсем не нужны.
— Давайте перейдем к делу, — напомнила девушка.
— Та, тавайте перейтем к телу, — со злобой передразнил недруга Ил.
— А ты фсе такой зе мелосьный. Никак не мозесь смириться, сто поспефил с фыфодами и допустил фатальную офыбку?
Эри смерила обоих мальчишек взглядом, но решила, что это не ее дело, и вытащила из сумки бумаги.
— В общем, у нас к тебе небольшая просьба… — Белуха замялась.
— Назар, — представился перевертыш и небрежно стряхнул с рук воду. — Сто там такое? Дафай сюда.
Эрика протянула ему бумаги, в очередной раз подивившись, насколько же темные у этого парня пальцы. Ил что-то нервно пробормотал, но его бубнеж потонул в восклике Назара:
— Лайтофский! Подумать только, где фы его нафли? Я уз сситал, никогда больсе не уфизу! — Он выдал несколько странных булькающих звуков и поднял на Эри сверкающие детской радостью черные глаза. — Сто фы хотите? Я фсе, сто угодно за эти бумаски сделаю!
— Нам нужен как раз-таки перевод этих бумажек, — подал голос каннор.
— Могли бы и не просить! Конефно я их перефеду! — закивал Назар и принялся судорожно перелистывать страницы. — Дайте пароську дней, и фсе будет готофо!
— Ты так хорошо знаешь лайтовский? — удивилась Эрика. — Мне говорили, что ему уже практически не учат.
— Естестфенно знаю! Это мой родной язык!
— Родной? — Девушка покосилась на Ила. — Оливер сказал, что он уже мертвый.
Назар оглушительно топнул, так, что доски под ногами опасно заскрипели. Подселенец даже ухом не повел — напротив, он, кажется, даже наслаждался тем, как ляр выходит из себя.
— Ессе хоть раз сказесь сто-то подобное, сама станесь мертфой! — брызгая слюной, выпалил перевертыш.
И, наверное, это должно было звучать грозно, но Эрика едва сдерживала смех. Сложно воспринимать всерьез человека, который говорит так, будто предварительно сунул язык в улей к разъяренным пчелам.
— Прости, я не хотела задеть твои чувства, — медленно проговорила Эри.
— Нисего, — мигом остыл Назар. — Зато, фидимо, Олифер хотел.
— Никогда бы не подумал, что буду в чем-то солидарен с инсивом, — колко подметил Ил.
Ляр гневно сверкнул глазами, облизнул пухлые губы — на языке у него тоже блестели небольшие серебряные кольца — и процедил:
— Я бы следил за слофами на тфоем месте, Карфи. Если ты, конефно, не хосесь, стобы тфоя подрузка прознала про некоторые тфои секретики.
— Какие еще секретики? — недоуменно спросил Ил.
— Ну, знаесь… По пофоду Драконофой Пасти. Мозет, от сфоих ты и скрыл некоторые факты, но мы, ляры, нисего не упускаем из фиду.
Эрика оглянулась на каннора. Тот вдруг мертвенно побледнел и сглотнул.
— Ты… не можешь этого знать. Если бы знал, давно бы уже меня сдал. Ты же только и ждешь, чтобы меня подставить! — нахмурился подселенец.
— С сего бы мне? Как бы то ни было, нас лагерь сситается относительно нейтральной стороной. Мы мозем хранить секреты как инсифоф, так и каннороф.
— Да тебя даже не было тогда в пещерах! И вообще, никто ничего даже не видел! Нет никаких доказательств! Может, ничего вовсе и не было, это просто дурацкий слух!
— Так сто зе ты так разнерфнисялся из-за просто дурасского слуха?
Ил скривился и опустил глаза, сжимая и разжимая кулаки. Но не ответил — очевидно, слов не находилось.
— О чем вы? — напряглась Эри.
Ил никогда не говорил, что в Драконовой пасти произошло что-то большее, чем обычное сражение. Неужели очередной его секрет? Но парень рассказал ей о самом своем страшном позоре на Каннорском хребте! Что такого ужасного случилось в той пещере, что даже Белухе нельзя знать?
— Ни о чем, — коротко ответил каннор и вновь обратился к Назару, но уже куда смиреннее, — Дай знать, когда перевод будет готов. И еще…
— Дейру ни слофа? — Ляр свернул бумаги в трубочку и сунул во внутренний карман плаща. — Я не удифлен. Это был лись фопрос фремени, когда ты насьнесь скрыфать от него сфои интризки.
— Я не скрываю от командира никакие свои интрижки! Это для его же блага, — попытался оправдаться Ил. — У него сейчас слишком много забот. Нечего отвлекаться еще и на такую ерунду.
— О, ну да! А франье от лучсего друга заметно облегсит ему зизнь.
Назар запахнул плащ — видимо, чтобы не попала вода, — и подошел к самому краю пирса. Его отражение в темной воде казалось уродливым чернильным пятном. Парень сипло вздохнул, зажмурился и рыбкой нырнул в озеро. И уже через мгновение единственным, что напоминало о ночном госте, была мелкая рябь на зеркальной глади. Но и она очень скоро исчезла, оставляя ребят в глухом одиночестве.
Ил снова замолчал. Эрика была уверена, что он начнет оправдываться, осыпать Назара проклятиями или просто обсуждать встречу, но он молчал.
И это пугало.
— Этот Назар… — попыталась завязать разговор девушка, когда они уже вышли на парковую дорожку, — …Он необычный.
— Ты о том, что его как будто в деготь окунули, или что у него зубной порошок вместо мозгов? — нехотя фыркнул каннор и зевнул. — Среди ляров много всяких фриков, не зацикливайся.
— Но он прямо какой-то уж очень фриковатый. Ему не тяжело ходить с таким количеством железок на лице?
— Он родился на Тремале. Так что он, можно сказать, не от мира сего. Но, честно, никто бы и внимания не обратил, если бы он вел себя не как моральный урод.
— На Тремале? — Брови Эрики поползи вверх. — Я думала, там никто не живет. Ты же сам говорил, что на нем одни непроходимые леса.
— Так там и не живет никто, — пожал плечами парень. — Иногда туда убегают психопаты, решающие избежать войны. Ну знаешь, «занимайтесь любовью, а не войной», все в таком духе.
— Не знала, что ты слышал о хиппи.
— Что такое хиппи?
Эри рассмеялась и махнула рукой:
— Неважно. Продолжай.
— Да, собственно, и говорить нечего. Все, кто туда перебирался, рано или поздно, либо бежали на Недивины, либо помирали от какой-нибудь ядовитой дряни. А Назара во время одной из вылазок к порталу выцепили, ребенком еще, лет четырех, наверное. Так что, можно считать, он последний носитель лайтовского языка на земле Лайтов. Иронично, правда? — Он снова зевнул и потер глаза.
Эрика внимательно пригляделась. Веки у парня слегка опухли, а белки покраснели, из-за чего разноцветные радужки выглядели светлее, чем есть на самом деле. Ил, заприметив взгляд подруги, поубавил шаг:
— Чего?
— Ты не заболел? — вдруг спросила Белуха.
Парень непонимающе наклонил голову:
— С чего это?
— Не знаю, ты какой-то странный сегодня. То тормозишь, то едва из штанов не выпрыгиваешь. То квелый, то живой. Как в бреду. Может, у тебя аллергия на что-нибудь есть?
— Ага, на самодовольных уродов, — рассмеялся Ил и, подтверждая все догадки, чихнул.
Эри мигом прислонила ладонь к его лбу. Теплый. Нет, даже горячий.
— Вот черт, у тебя температура!
Глаза подселенца удивленно округлились. Он растерянно дотронулся до своей щеки, а затем, до лба, едва касаясь пальцев Эрики. Девушка поспешно убрала ладонь. Ну конечно, теперь все сходится! Удивительно, как она раньше не заметила, — Ил наверняка неважно себя чувствует уже с вечера, не меньше.
— Этого не может быть, — по-детски упрямо заявил друг и свел брови к переносице.
— Очень даже может! Ты же сегодня домой весь мокрый заявился. Небось, из города в таком виде шагал. Неудивительно, что ты простыл!
— Простыл? — переспросил Ил, хлопнул пару раз ресницами и возмутился, — Да не может быть!
— Может!
— Да нет!
— Да да!
— Я никогда не болею! Это просто бред!
— Вот именно, бред! — Эрика взяла друга за руку и повела скорее по дорожке. — У тебя бред! Тебе нужно срочно домой, отлежаться. Зачем вообще потащился ночью в город, если плохо себя чувствовал? Что за упрямый баран! Почему все нормальные мальчишки, чуть у них температура за тридцать семь перевалит, с кровати не встают, а ты, как козел горный, скачешь.
— Не называй меня горным козлом, — проворчал Ил, вырывая руку и прибавляя шаг.
— Ладно-ладно, — цокнула языком Эри, припомнив, как относится подселенец к вопросу гор. — Значит, будешь просто козлом.
Ил хмыкнул и хлюпнул носом. Белуха покосилась на него, чуть смущенного и уставшего, и раздражение мигом сменилось на безмерную нежность. Нет, ну как на этого идиота можно злиться!
Телефон в кармане тихо пискнул, Эрика вздрогнула от неожиданности. Подселенец снова шел чуть впереди, а потому ничего не заметил. Девушка кинула на него быстрый взгляд и достала смартфон.
“Эри, нужно поговорить. Приходи завтра после школы в наше кафе. Оливер”,
— гласило короткое сообщение с неизвестного номера.
Белуха нахмурилась и залезла в контакты. Нет, номер Оливера у нее есть. Тогда почему он пишет с чужого телефона? И если хотел поговорить, то почему не позвонил, а назначил встречу? Или просто не подождал Эрику дома? Не могли же его, опенула, взять в плен? Девушка перечитала строчки еще раз, но ответов в них не нашлось…
«Он назвал то кафе нашим, — крутилось в голове. — Совсем как у парочек!..»
Нет-нет, Эри, сейчас не время думать о своей личной жизни. И уж точно не надо вспоминать, как Оливер обрадовался, когда узнал, что ты свободна… Так, отставить!
“Почему мы не можем поговорить сейчас? Я в парке, можешь открыть переход где-то неподалеку”,
— быстро напечатала она и прибавила шаг, чтобы догнать ушедшего вперед Ила.
Ответ не заставил себя ждать:
“А ты одна?”
— Что-то случилось? — забеспокоился парень, заметив телефон в руках подруги.
Эрика улыбнулась как можно менее подозрительно.
— М? Да нет, ничего. Янош спрашивает, что на завтра задали.
— Пошли его куда подальше. К Лильке, например.
— Естественно! — улыбнулась девушка и вновь обратилась к экрану.
“С Илом”
Эри готова была спорить, что Оливер где-то там, далеко, презрительно хмыкнул.
“Так не задавай глупых вопросов. Нам нужно поговорить наедине”
А вот это была проблема. Не то чтобы Эрика так уж сильно боялась ходить в одиночестве. Но сегодняшний опыт лишний раз доказывал, что инсивы не гнушаются нападать среди бела дня.
С иной стороны, это же Оливер! Он поможет сбежать за долю секунды, да и встречаются они не в полупустом парке, а в кафе, где уж персонал-то всяко будет.
“Хорошо, я приду”,
— быстро напечатала Эри, сунула телефон в карман и зашагала по темной безлюдной аллее вслед за маячащим впереди светом синего амулета.
Комментарий к Глава 11. Назар Да-да-да, и целоваться он полез, потому что от температуры не соображал, нуестественно! Но, в любом случае, нас теперь ждут милые сцены отпаивания чаем с малиной (нет, не ждут, на самом деле, я опять скачусь в ангст, я же себя знаю с:)
Не глава, а испытание для моих оформительских способностей. Я непозволительно долго решала, как писать реплики Назара, чтобы было понятно, и как выделить сообщения. И если что-то сильно режет глаз, напишите в комментариях. Спасибо заранее~
Ну а в следующей главе Эрика чуть не сляжет с сердечным приступом. Дважды :)
P. S. Рубеж в сто страниц преодолен!)) Теперь “Камень” официально макси
P. P. S. Боже, лаванда, спасибо огромное за подарок, что ж ты творишь-то такое)) Мне очень приятно <3
====== Глава 12. Далеко ли ехать до королевы? ======
Ил готовил отменно. Эрика понятия не имела, когда, где и каким образом он умудрился научиться — кухня на лагерь одна, а дежурить каждому солдату выпадало навряд ли чаще раза в месяц. Но факт оставался фактом: еда у парня была всегда отличной. Простоватой, домашней, но такой, что хотелось после нее тарелку облизать и добавки попросить. Эри даже начала переживать за свою фигуру.
И, надо сказать, она заметно расслабилась за последний месяц. Друг всегда вставал раньше нее, поэтому после сна девушку обычно ждало что-нибудь вкусненькое на столе.
Сейчас же Ил, напоенный еще ночью какими-то отварами, которые раскопала бабушка Лия, тихо сопел, свернувшись калачиком на своем матрасе. А Эрике предстояла настоящая война с чем-то жутким и таинственным, что хранилось в холодильнике.
Поэтому на кухню Белуха вошла в самом отвратительном расположении духа. Хотя, нет, еще не самом — от вида того, кто уже поджидал ее там, стало еще хуже.
— Доброе утро! — махнула рукой Ками и отхлебнула из огромной кружки какой-то горячий напиток — судя по запаху, кофе.
Кружка отчего-то показалась смутно знакомой.
— Да куда уж добрее! — Эрика попыталась добавить в свой голос как можно меньше яда. Получалось плохо. Что ж, если сестрица отравится, всегда можно списать на ту бурду, что она пьет! — Откуда, кстати, кофе? Не помню, чтобы у нас водился.
Ками удивленно уставилась в кружку, будто только сейчас заметила, что в ней что-то есть, и пожала плечами:
— Вчера по пути в магазин зашла. Кста-ати!..
Она запустила увенчанную яркими браслетами руку в карман шорт и бросила на кухонный стол бумажку.
— Ты вчера обронила, — пренебрежительно пояснила Рой, смачно хлюпая питьем между фразами. — Я хотела сразу отдать, но тут вы про Ивана Слета заговорили, ну, а дальше как-то не до того было.
Эрика покосилась на бумажку, будто та могла ее сожрать, и осторожно притянула к себе. Ею оказалась та самая записка, которую подсунул Оливер в школе. Как только Эри могла ее выронить!
Внутри неприятно екнуло. Почему-то стало немного стыдно.
— Кхм… Спасибо, — сумела выдавить из себя Белуха и шагнула к холодильнику.
Вот как, наверное, чувствовал себя Ил, когда Оливер его спас. Когда хочется всадить человеку кухонный нож между лопаток, а приходится его благодарить.
— Ты кофе будешь? — вдруг предложила Ками. В голове Эрики даже промелькнула шальная мысль, что первое впечатление порой бывает обманчиво, чутье подводит, и эта девчонка может оказаться вполне себе милой персоной.
Вот ведь идиотская мысль…
— Не любитель, — коротко отозвалась Эри и выудила из ячеек на дверце несколько яиц.
— Как знаешь! — пожала плечами и громко хлюпнула. — Хотя, зря. Тебе не помешало бы взбодриться после насыщенной ночи. С Илом.
Одно из яиц вскользнуло из рук и с треском разбилось об пол. Эрика судорожно отложила остальные и повернулась, чтобы видеть эти бесстыжие зеленые глазищи и самую двусмысленную из всех улыбок, какие только Эри встречала.
— Мы же прояснили все вчера! — медленно выпустила воздух девушка и потянулась за бумажными полотенцами.
— Да-да, друзья, помню, — фыркнула Ками, болтая ложкой в кофе. Звяк-звяк-звяк. — Просто друзья обычно не уходят среди ночи из дома и не возвращаются через пару часов, подозрительно уставшие.
Эрика принялась методично стирать с кафеля остатки яйца и пытаться не обращать внимания на этот назойливый звук.
— У нас были дела…
— Правда? Знаешь, один мой приятель говорил, что двое уходят под покровом темноты из дома только в двух случаях: если они любовники или бандиты. Так что если ты не покажешь мне бриллиант за несколько миллионов, который вы с ним на пару вчера стащили из ближайшего ювелирного, то я должна буду придерживаться первого варианта.
— А почему бы тебе не придержаться за свой язык, который отчего-то вырос слишком длинным, непропорционально твоему мозгу?!
Ками выразительно приподняла бровь.
— Тебе тоже следует повнимательнее следить за своим языком. Мало ли к чему могут привести такие высказывания в мою сторону, — ухмыльнулась Рой.
— Нажалуешься папочке? — Эри поднялась на ноги и с отвращением бросила полотенце в мусорку. — Я не просила его о помощи, и без нее прекрасно продержусь. Так что мне же лучше, если он посчитает меня недостойной твоего круга общения. Может, утащит тебя куда подальше, обратно в гадюжник. Или где ты там жила.
— О, я и не сомневалась, что с финансами у вас вопросов не возникнет. Тем более навыки уборщицы у тебя есть, без работы не останешься, — съязвила Ками и прежде, чем Эрика успела пожалеть, что не затолкала выброшенное полотенце ей в глотку, продолжила. — Но я имела в виду, что ты можешь очень разочаровать своего парня. Ах, прости! Друга, конечно же друга! Но, знаешь, даже друзья обижаются, когда нарушают договоры.
Белуха замерла с приоткрытым ртом.
Нет. Нет-нет-нет. Она не могла знать об их соглашении! Ил бы не рассказал, он же сам все это и устроил. Была еще Марго, но какой ей от этого прок? Так что оставался самый очевидный вариант…
— Подслушивать не слишком вежливо, ты знаешь? — язвительно выплюнула Эри и вернулась к одиноко лежащим яйцам.
Ошметки и так не очень большого желания готовить таяли на глазах.
— Я не виновата, что у вас тут не стены, а фанера! И орете вы так, что не захочешь — услышишь. В любом случае, тебе стоит быть со мной милее, чтобы твой, как ты говоришь, друг совершенно обоснованно не ревновал тебя к какому-то левому парню. С которым вы вчера так мило прогуливались наедине!
— Послушай! — Белуха кинула яйца обратно в холодильник, не заботясь ни об их сохранности, ни о чистоте других продуктов, и захлопнула дверцу так, что свет замигал. — Я понятия не имею, с чего ты решила, что имеешь право раздавать тут советы направо и налево, но ты не знаешь, что происходит с моей жизнью. А если бы знала хотя бы сотую долю, у тебя бы взорвался твой маленький мозг! Так что, будь добра, наслаждайся своей беззаботной жизнью четырнадцатилетней идиотки, у которой на уме мальчики, мультики и приключения! Прожигай деньги своего отца, плюй в потолок и вспоминай о существовании матери раз в четырнадцать лет!
Эрика шумно втянула воздух через ноздри и зашагала к выходу из кухни. Все! Достала! И неважно, что скажет Ил! Это же совершенно невозможно терпеть! Что она о себе возомнила, эта Ками?! Думает, раз дочка Сондры и великого Стефана Роя, то ей теперь все дозволено?! А не пойти бы ей к черту со всеми этими…
Позади раздался тихий всхлип. Эри остановилась.
Да нет.
Всхлип повторился.
Да не может быть!..
Эрика обернулась через плечо. Ками судорожно растирала глаза и хмурилась, будто пыталась загнать слезы обратно. Слезы?
— Ты плачешь? — удивилась Белуха.
Девчонка вздрогнула, гордо вздернула нос и упрямо отвернулась:
— Ни черта! Вали уже.
— Но…
— Даже если и так! Тебе разве не все равно?! Тебе ведь нужно решать свои супер-пупер важные проблемы. Так что можешь просто забыть о существовании собственной сестры! Ах да, прости, я и забыла, что для тебя «семья» вообще пустой звук, если ты и со мной налаживать отношения готова только под дулом пистолета! Что уж о вопросах говорить?! Да я от прохожих на улице больше информации о своей матери узнаю, чем от тебя! Иди! — Ками резко повернулась к Эрике и махнула руками. — Давай, вали! Лучше вообще ничего не понимать, чем слушать тебя!
Белуха, пораженная, замерла. Она почти кожей чувствовала, как прорвалась невидимая плотина, и все, что копилось у этой маленькой девочки на душе, вдруг вырвалось мощным потоком. И в своих криках, в блестящих огромных глазах, дрожащих руках и невысказанных словах Ками пугающе напоминала саму Эрику. Потерянную, ничего не понимающую, абсолютно одинокую.
Эри не могла выдержать этого. Она понимала, что надо успокоиться, извиниться и ответить на вопросы, которые накопились у ребенка, потерявшего свою родню, — именно этого ей самой хотелось бы. Но Эрика не могла. Она спешно отвела глаза и, стыдливо пряча взгляд, поспешила прочь.
День в школе прошел серо и смазано. Лилии на занятиях не оказалось — видимо, вместе с каннорами готовится к перехвату шкатулки. Оливера, что странно, тоже. Это был еще один тревожный звоночек. Сначала пишет с неизвестного номера, договаривается о встрече наедине, а теперь еще и в школу не является.
Одно радовало — последний урок, биологию, отменили. Значит, у Эрики было еще около часа свободного времени. И Эри уже знала, куда его потратить.
«Магазин «Аист». Далеко ли ехать до королевы?» — вот что гласила угловатая надпись на записке Оливера.
И пускай вторая часть казалась бессмысленной, первая была обрисована предельно ясно.
Именно поэтому сейчас Белуха стояла под выцветшей покосившейся вывеской и смотрела в заплеванную витрину, обдумывая, каков же будет следующий шаг.
Удивительно, но магазин, в котором она когда-то купила сосиски для Ила — вернее, для кота, в которого вселился Ил, иначе друг вряд ли бы остался жив после жуткого отравления, — все еще держался на плаву и даже имел некоторых покупателей. За прилавком сидела все та же надутая грубая кассирша, возле полок с чипсами крутилась все та же шпана, а заходить внутрь все так же не хотелось.
Эрика брезгливо поморщилась и распахнула дверь. В лицо пахнуло кисловатым запахом. Белуха глубоко выдохнула и решительным шагом направилась мимо стендов прямо к кассе. Продавщица с безучастным видом листала какой-то модный журнальчик. Вернее, он был модным лет эдак двадцать назад.
— Добрый день, — сдержанно поздоровалась Эри.
Кассирша глянула на нее поверх страниц так, будто девушка виновата в трех ее разводах, целлюлите и отсутствии премий за все годы работы.
— Если ты не знаешь, то сюда только с покупками, милочка, — сплюнула она и вновь уткнулась в журнал. — Не будешь ничего покупать — проваливай. Не видишь, тут взрослые люди работают!
— Да я понимаю, просто… — Эрика поежилась. С каждой секундой она чувствовала себя все глупее и глупее. — Вы не знаете… далеко ли ехать до королевы?
Продавщица отложила свое чтиво и уставилась на Белуху во все свои поросячьи глаза. Сердце застучало в несколько раз медленней. Воображение мигом подкинуло красочную картину, что именно тучная женщина с взрывным характером может сделать с одной хрупкой шестнадцатилетней девчушкой.
Несколько минут длились целую вечность.
— Так, стало быть, это ты Белуха, — наконец пропыхтела кассирша.
Эри энергично закивала. Она понятия не имела, откуда эта женщина знает ее фамилию, и узнавать, по правде, не очень хотела.
— Погодь-ка минутку, — выдохнула продавщица и, кряхтя, полезла куда-то под прилавок.
Шпана неподалеку сдавленно загоготала, но стоило кассирше «вынырнуть», как тут же заткнулась и вернулась к обсуждению чипсов.
— Хамло малолетнее, — огрызнулась та в их сторону и положила перед Эрикой небольшой сверток. — Вот, держи. Черт его знает, что это, так что бери и проваливай. Делать мне больше нечего, как нелегальщину хранить. И так уже полицейский шнырял, вынюхивал что-то…
— Полицейский? — переспросила Эри, вспоминая Ивана Слета.
Но женщина уже снова уткнулась в журнал, всем своим видом показывая, что разговор окончен.
Эрика скомкано пробубнила что-то среднее между «спасибо» и «до свидания» забрала сверток и уже собиралась покинуть гадкий магазин. Но тут дверь приоткрылась и впустила очередного посетителя.
Эри встала как вкопанная. Сердце подскочило в горло и застряло там, перекрыло кислород. Не вдохнуть, не выдохнуть
— Только не… — сорвалось с губ, и Белуха, словно очнувшись, зажала рот ладонями и шмыгнула за ближайший стенд.
В «Аист», стягивая капюшон толстовки и гордо вздернув подбородок, вошла не кто иная как Марианна Слет.
Разглядеть ее с такого расстояния было несложно: все те же миленькие черты лица, кукольная грация в движениях, правильная осанка и неприметная одежда. Правда, во взгляде что-то переменилось — желтовато-карие глаза словно подернула белесая пелена. Вот только Эрика не очень-то стремилась ее разглядеть. Ее куда больше волновало, сумела ли Керал увидеть саму Эри.
Мари окинула магазинчик бездушным взором и улыбнулась, совсем по-игрушечному. Шагнула вперед — каблуки звонко застучали по плитке. Эрике на мгновение показалось, что инсив, как летучая мышь, сейчас вычислит ее по эху от этих шагов. Внутри все сжалось в комок. Да, Керал сейчас не в привычном образе, но вселять ужас ей это не мешало. Не так важно, как выглядит убийца, убийцей он быть не перестанет…
— Спокойно, Белуха, спокойно, — тихо-тихо шепнула себе Эрика и попятилась назад.
Повезет — сумеет укрыться среди полок и незаметно выскользнуть наружу. А если не повезет… Об этом не думать лучше.
Марианна все приближалась. Эри чуть не вскрикнула, когда увидела ее впереди, в проеме, буквально в нескольких метрах. Слет шла так медленно, что, казалось, будто время вокруг замерло, и только одной Эрике не посчастливилось остановиться со всеми. Так, успокойся! Глубокий вдох, выдох. Она не заметит, не заметит, пройдет мимо…
Шаги стучали, кровь в ушах стучала втрое быстрее, а дыхание замерло окончательно. Эрика, не отрываясь, следила за хрупкой фигурой из своего мнимого укрытия. Стук, стук, стук. То ли Керал идет, то ли сердце в груди стучит так громко. Ну же! Почти прошла!..
— Эй, ты чего тут? — гаркнул в сторону Белухи один из парней, крутящихся у полки с чипсами.
Эри почувствовала, как вся кровь отхлынула от лица. Марианна, почти уже приблизившаяся к кассе, остановилась. Выждала секунду — Эрика не дышала и не шевелилась. И резко развернулась.
На мгновение их взгляды пересеклись. Сердце ухнуло в пятки.
— Ты!.., — прошипела сквозь зубы Керал и хищно оскалилась.
Белуха со всех ног рванула к выходу, чуть не впечаталась в стену и на всей скорости вылетела прочь из магазина. Все вокруг смешалось в размытое пятно, а из мыслей осталась только одна — бежать! Быстрее и дальше, пока не догнали! Если догонят… Нет! Не думать! Просто бежать!
Эрика промчалась два квартала. Промчалась бы и больше, да только выдохлась. Остановилась, уперлась руками в колени и попыталась хоть как-то восстановить дыхание. Керал преследовать не собиралась. Кажется. Но вот то, что Мари все-таки ее заметила, — это ужасно. Кто знает, что у этой чокнутой на уме! И зачем она только приходила в «Аист»? Туда по своей воле мало кто сунется. Не за хлебом же вышла…
Эри насилу выгнулась и стянула сумку с плеча. Сверток все еще лежал там. Что, если Керал приходила именно за ним? Что такого важного могла хранить обычная продавщица в магазине? А вдруг оно и вовсе опасно! Бомба, или проклятый медальон, или еще какая дрянь, которой можно целый лагерь выкосить! Керал на любую подлость способна.
Белуха достала из кармана телефон и глянула время. До встречи с Оливером осталось не так много. Что ж, заодно узнает, почему ей снова приходится переходить главарю инсивов дорогу.
— О таких вещах предупреждают, Оли. А если бы она заявилась раньше меня? — вздохнула девушка, затолкала сверток поглубже и плотно застегнула сумку. — Или вообще… со мной одновременно.
Что бы друг ни просил ее забрать, оно точно важно. А раз Керал здесь, то поблизости наверняка крутится еще пара-другая инсивов. Так что лучше распотрошить посылку где-нибудь в укромном безопасном месте. И, желательно, уже зная, что там внутри. А до тех пор — держать при себе. Шкатулку Эрика уже потеряла. Больше такой ошибки нельзя допустить.
В кафе «У Вафлина» было не очень многолюдно, несмотря на обеденный час. Но не пусто — и это вселяло уверенности. Оливера среди посетителей не оказалось. Эри присела за один из столиков, заказала чашку чая, чтобы не ловить на себе косые взгляды персонала, и погрузилась в свои мысли, дожидаясь друга. Их давно было разложить по полочкам.
Итак, во-первых, Ил. Еще пару дней назад Эрика и предположить не могла, что подселенец сможет вызывать столько вопросов — она-то думала, что знает его, как облупленного. А оказывается, его скелетам в шкафу позавидует даже городское кладбище. Странное поведение рядом с Марго, загадочная Фия и теперь еще и Драконова пасть! Эри прекрасно знала, что существуют вещи, в которые лучше не лезть, но любопытство просто сгрызало ее изнутри. И, как назло, самого парня сейчас не расспросишь. Причем, судя по свихнувшемуся градуснику, еще пару дней так точно.
Во-вторых, продолжая тему тайн, Железное море. Говорить о нем никто не хотел — и это лишь подогревало интерес. Может, конечно, Эрика просто слишком долго жила без загадок на каждом углу, но ей казалось, что это море еще напомнит о себе, рано или поздно.
Насчет шкатулки Белуха не знала что и думать. Через три дня Дейр призовет ее к ответу — а что она может ему предложит? На банальное «Сондре она была очень дорога» он уже не купится. Слишком многое поставлено на кон. Теперь и Марго рискует, чтобы достать эту злосчастную шкатулку. А ведь, если так подумать, Зайка, тоже томящийся у инсивов, с осколком внутри поважнее будет. Да еще и эта штуковина из «Аиста»… Куда ни плюнь — всюду суперособенные магические артефакты! Эрика уже не уверена, что диванчик, на котором она сидит, не несет какую-нибудь важную миссию для ведения войны на земле Лайтов!
Следом, Керал с ее планом. Говорить что-то до тех пор, пока Назар не переведет бумаги, сложно. Однако она снова появилась на сцене — это Эри на своей шкуре испытала. Безусловно, сейчас Мари куда менее опасна, чем месяц назад. Вот только целая армия магов в подчинении никуда не девается. Эрика и фамилию ее пискнуть не успеет, а какой-нибудь «желтый» уже нашинкует ее на салат.
Кое-что еще не давало покоя. С побега Оливера прошло уже почти полгода, а Керал озаботилась вопросом опенула только сейчас. Именно тогда, когда в город приезжает Ками…
Вот черт, Ками! Эри до сих пор не по себе после утренней ссоры. Оставалось надеяться, что к вечеру Рой остынет и сама пойдет на контакт. Потому что извиняться первая Эрика вот уж точно не намерена!
И, наконец, сам Оливер. Неизвестно где пропадающий, пишущий с неизвестного номера и в последнее время как-то странно пристрастившийся к разговорам по душам. Эри мечтательно улыбнулась. Может, он ее позвал, чтобы как раз признаться в своих чувствах?.. Ну, то есть, если он действительно в нее влюблен, конечно. По правде, это было бы даже на руку. Хоть с ее влюбленностью все будет наконец решено.
— Да уж, — вслух подытожила Белуха и откинулась на спинку дивана. — Месяц назад все было куда проще.
По крайней мере, она не боялась одна расхаживать по улице, чтобы не встретиться с инсивами. Всего полдня без охраны — а уже нарвалась на саму Керал! Надо было бы хоть Лильке позвонить, чтоб проводила. Оставалось только надеяться, что Оли не притащит за собой бывших друзей по лагерю.
Позади звякнул дверной звоночек, по полу звонко застучали шпильки. Снова не Оливер. Белуха уже хотела достать телефон, чтобы поинтересоваться, где он застрял, как цокот каблуков стал приближаться, а на плечо вдруг легла изящная ладонь.
— Заждалась? Прости, столько дел! Сама понимаешь, нелегка доля разведчицы.
У Эри второй раз за день перехватило дыхание от ужаса.
На диванчик напротив мягко опустилась Анель.
— Какая ты сейчас милая! — промурлыкала она. — Такие большие испуганные глазки… Прямо как бельчонок! Маленький, глупый, наивный. Знаешь, я в детстве очень любила охотиться на бельчат. У меня до сих пор сохранились крохотные рукавички из беличьих шкурок.
— Что ты здесь делаешь?.., — пискнула Эрика.
Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что этого следовало ожидать. Неизвестный номер, встреча без свидетелей — ну конечно же это ловушка! Инсивам даже не пришлось придумывать хитроумный план. Эри практически сама прыгнула им в лапы! Дура, дура!!! Только и думала, что о возможном свидании. Как можно было так глупо попасться?! Да нужно было домой нестись сразу после встречи с Марианной! Это же все не случайно!!!
— Те… тебя Керал подослала?!
— Хм, фу, нет, — скривила губы инсив. — Керал об этой встрече не знает. Чисто моя инициатива!
— Но зачем тогда…
— Не поверишь, отмычка. Пришла поговорить. — Анель сдвинула бровки домиком и вздохнула. — Увы, прикрываясь именем младшего братца. Иначе бы ты никогда не согласилась.
— Послушай, Анель, — безуспешно скрывая дрожь в голосе, проговорила Белуха. — Я не имею ничего против тебя лично. А еще я абсолютно безоружна. Мне нечего тебе предложить, поэтому, пожалуйста, просто отпусти меня, хорошо? Я даже не скажу никому из «синих», что видела тебя!
Подселенка заливисто рассмеялась. Эрика судорожно метнулась взглядом к выходу из кафе. Снаружи, возле стены здания, стояло несколько неестественно тихих и бездвижных людей. Они медленно поворачивали головы, оглядывали местность. По их телам пробегали полупрозрачные желтые волны. Тени. Пусть и не в привычной форме. А значит, сбежать не удастся. Может, через черный ход?..
— Милая, маленькая Эри! — протянула Анель, пожирая собеседницу взглядом. — Я действительно хочу лишь поговорить.
— Поэтому оставила у выхода охрану? — нервно оскалилась Эрика.
— Кит лишь проследят, чтобы никто нам не помешал! Ни мне, ни тебе не нужны лишние свидетели, я же права, мышонок? Успокойся, они не станут нападать на тебя.
— Кит?
— Клео и Тео. О, ты их знаешь! Двойняшки, теневик и световик. Вы уже встречались, в нашей милой норке под озером, — Анель беспардонно взяла чужую чашку и чуть пригубила. Эри не возмутилась. Не то чтобы она вообще могла в такой ситуации возмутиться. — Поразительно, как тасуются гены, не так ли? Они словно дополняют друг друга. Открытая жизнерадостная Клеопатра и не по годам рассудительный Теодор… Мало кому нынче выпадает счастье иметь близкого человека. Брата, сестру…
Память подкинула картинки, как два маленьких инсива по приказу Керал напустили на Белуху толпу бестелесных убийц. А еще — темные фигуры возле крыльца дома и мертвые глаза Йенца.
— Ты об этом хотела поговорить? — сглотнула Эри.
— Что? Нет-нет, не совсем, милая, — замотала головой Анель и сложила руки в замок. — На самом деле, я хотела поговорить об Оливере.
Белуха дернула уголком губ. Спасения точно не стоит ждать.
— Что ты хочешь узнать? — просипела Эри.
Подселенка провела длинным пальцем по краю чашки, глядя внутрь так пристально, будто хотела вселиться. Примерно через минуту она заговорила вновь:
— Не скажешь, где он? Я люблю поиграть, но эти кошки-мышки уже порядком истощили.
— Что?
— У тебя проблемы со слухом? — Инсив с остервенением треснула ладонью по столу, так, что несчастная чашка едва не опрокинулась. В карих глазах бесновался огонь. — Я спросила: где, черт тебя раздери, Оливер? Со вчерашнего дня он как в воду канул. В поток я пробиться не могу, он что-то намудрил со своим камнем. Дома у вас его тоже нет — о, дорогая, даже не начинай, форму разведчицы я ношу не зря, а Дейр Лио не додумался даже дозор выставить. Так что будь добра ответить, Белуха, куда вы дели моего брата. Иначе лагерю канноров снова придется шляться по Недивинам в поиске кого-нибудь на роль опенула, я доходчиво объясняю?
Эрика затравленно кивнула. Кровь отхлынула от лица, а в жилах застыл густой ужас. Черт, почему никто не обращает на них внимания? А если ее сейчас прямо за столом зарежут?!
— Но я н-не знаю, — пролепетала Эри. — Анель, пожалуйста, я правда не знаю, я не видела уже целый день. Он просто куда-то ушел через переход, и… и все! Я понятия не имею, где он. Клянусь!
Анель медленно моргнула, не сводя с Белухи змеиного взгляда. Выдохнула. Облокотилась на спинку дивана. И расплылась в улыбке, будто только что попробовала вкусный десерт.
— Вот, значит, как… — протянула она и беззаботно хихикнула. — В таком случае, прости за излишнюю грубость, пташка. Оливер частенько убегает из дома, это так на него похоже!
Со стороны дальних столиков, за которыми сидело несколько школьниц, послышались настороженные шепотки, но и они очень скоро стихли. Ничего больше не напоминало о том, как только что Анель угрожала чужой жизни. Кроме лица Эрики, которое сейчас стало белее мела, и ее дрожащих коленей. Если бы Белуха стояла, она бы уже точно свалилась на пол. Что ж, теперь понятно, почему Ил эту подселенку больше смерти боится….
— И… — осторожно уточнила Эри. — И ты так просто веришь мне на слово?
— Ну, я надеюсь, что ты достаточно умна и не станешь подрывать мое доверие. — Анель по-детски приоткрыла губы. — Врать — это плохо. И врунишек нужно перевоспитывать. Ты же не хочешь перевоспитаться? А то после моих нравоучений еще никто не выживал.
Эрика вздрогнула, но через секунду с силой сжала кулаки. Ну нет! Если Ил сумел побороть свой страх ради нее, то и она — ради Оливера — сумеет дать Анель отпор!
— Зачем он тебе? — твердо начала Эрика.
— Зачем мне Оливер? — Инсив подняла глаза на девушку и по-птичьи склонила голову. — Ах, я просто беспокоюсь о нем!
— Сама сказала: врать плохо. Ты только вчера хотела его убить! — напомнила Эри и с силой прикусила щеку, чтобы успокоиться.
Анель невинно хлопнула ресницами и надула губу:
— У всех братьев и сестер случаются ссоры, маленькая моя.
— Да, но обычно они не хватаются за ножи в таком случае.
— Он напал первым! Я оборонялась! И поверь, бельчонок, если бы я хотела его вчера убить, он бы уже лежал в канаве с перерезанным горлом. Если уже не лежит… — На лице Анель промелькнул неподдельный ужас, всего на какое-то мгновение. — Ах, будет так обидно, что предателя так и не осудят по закону!
Сердце испуганно замерло в груди. С Оливером и правда могло случиться что-то ужасное за целый день. Да, опенул может убежать от многих вещей. Но смерть к ним не относится…
— Это же Оли, он с чем угодно справится, — сказала не то для себя, не то для Анель Эрика. Покосилась на подселенку и нервно скрестила руки на груди. — Тем более, ты точно что-нибудь бы узнала, доберись до него инсивы, ведь так, да?
— Тоже верно, — вздохнула та и гневно прищурилась. — Но для него опасность представляют не только инсивы, отмычка.
— Но канноры его не тронут! Им это невыгодно. Я согласилась вступить в лагерь только с условием, что он будет в безопасности. Они же не откажутся от двух опенулов одновременно, они же не дураки, — рассудила Белуха. — Лярам до него дела нет. А уж от недивинских хулиганов он отобьется! — Она невесело прыснула в кулак.
Анель подобные доводы не успокоили. Эри почти кожей ощущала на себе ее тяжелый взгляд. Жутко.
— А давай-ка представим, что мы вернулись на месяц назад, — вдруг начала инсив. — Представим, что ты знаешь о земле Лайтов лишь парочку общих фактов. И что видишь в человеке не его лагерь, а именно человека. Кто тогда может представлять для ключика опасность?
Эрика опустила глаза на свои руки. Вспомнить, какой она была месяц назад, как размышляла и что делала…. Это куда сложнее, чем кажется на первый взгляд! За прошедшие три недели она сильно изменилась. Она больше не тот человек, что побежит прочь от магического сражения или испугается появившегося из неоткуда парня. Не тот человек, что поверит инсиву с той же легкостью и наивностью, с какой поверила Оли, или не попытается примерить двух злейших врагов, с детства приученных ненавидеть друг друга… Или все же тот?
— Дейр, — неуверенно начала Эрика. — Лилия, Керал, вполне возможно, и…
— Хамелеон, — закончила за нее Анель и откинулась на спинку дивана, по-кошачьи ухмыляясь.
— Ил не будет вредить Оливеру. Он обещал мне.
— Каннор обещал тебе не вредить инсиву?
— Мы только что условились — без лагерей! Друг обещал мне не вредить другому моему другу, — поправила Эри. — Ил испытывает к нему неприязнь только потому, что Оли из «желтых». Он сам говорил, что общался бы с ним нормально, будь они в одном лагере.
Подселенка усмехнулась и покрутила едва заметное колечко на безымянном пальце. Эрика мысленно выразила уважение какому-то неизвестному инсиву — с такой женой, как Анель, семейная жизнь явно не сахар.
— Никто не знает, что было бы, кроха. Может, родись Хамелеон среди инсивов, война бы уже кончилась. Но дело ведь не в этом. У него с моим братом личные счеты. У Хамелеончика есть все основания желать его смерти. А, ты уже в курсе наверняка...
— О чем ты? — не поняла Эрика.
Инсив удивленно вскинула брови:
— Ты не знаешь? Он не рассказывал тебе?
— Не рассказывал что? Анель, какие у них личные счеты?
— Как же так! — Подселенка зацокала языком и покачала головой. — Ничего не рассказал! Что же это за друг тогда такой, а? Неужели он никогда не говорил о своем прошлом? О том, что сделал во время битвы при Драконовой Пасти, например? Или о том, каким образом удержался в своем звании? Или, предположим, о том, как хладнокровно убил бедную маленькую Фию?..
— Фию? — мигом подскочила на месте Эри. — Я слышала о ней! Кто это?!
Анель окинула собеседницу довольным взглядом. Каким смотрит рыбак за рыбу, попавшую на крючок.
— Сестра-двойняшка Дейра, — ответила она через некоторое время.
— У Дейра есть сестра?!
— Была, как можно понять. Ил зарезал бедняжку в ее же комнате около двух лет назад. Такая трагедия, боже, так печально!..
Эрика потеряла дар речи.
— Но… н-но зачем?.., — с трудом пролепетала она.
Инсив простодушно пожала плечами:
— Кто знает. Возможно, ревновал и не хотел делить Дейра с кем-то еще. Лучшие друзья — злейшие враги семьи. Хамелеон крайне жаден до чужого внимания, ты знаешь? О, ха-ха, конечно, знаешь! Разве он не готов уничтожить все живое в радиусе пары километров от тебя?
Эри хотела возразить. Это же Ил! Добрый милый парень с веснушками на щеках и заразительной улыбкой! Как он может причинить кому-то зло!
Но, с иной стороны, то, как Ил бросался на Оливера, как пререкался с Дейром, даже порой ругался с Лилией, и все это лишь тогда, когда Эрика оказывалась в его поле зрения…
— Я ведь зову его Хамелеоном не за одни только глазки, — подхватила ее мысль подселенка. — Это действительно удивительная ящерка. С виду безобидная, неповоротливая, совсем бесполезная. Но не успеешь моргнуть, как она уже пережевывает ни в чем не повинную букашку! И подкрадется незаметно, даже и не увидишь! На синем фоне синяя. На желтом фоне желтая…. Так что, на твоем месте, я бы приглядывала за ним. — Анель поднялась из-за стола. — Никто не знает, что у этого парня на уме. Разве что лярская телепатка. Хотя, что-то мне подсказывает, что и ее он научился обходить. Я ведь права, милая?
Эрика сглотнула. Внутри все стыло от осознания, что Анель действительно права.
— Почему ты вдруг решила помогать мне? — обратилась она к подселенке, когда та уже направилась к выходу.
Анель чуть повернула голову и мило улыбнулась:
— Потому что ты помогла мне. Я знаю, что ты защитила меня от Керал тогда, когда мне пришлось выдать ее маленький секрет. Просто хочу отплатить той же монетой. Кроме того, мне спокойнее, когда кто-то из друзей Оливера знает об опасности.
По полу вновь застучали ее каблуки, звякнул колокольчик над дверью, и Эрика осталась наедине с новыми мыслями, подозрениями и неприятным осадком от слова «опасность» на языке.
Комментарий к Глава 12. Далеко ли ехать до королевы? Глава под кодовым названием “открываем неизвестные стороны известных персонажей”
Эрика снова тупит, это скорее правило, чем исключение))
КЕРАЛ! Боже, ей можно уже давать награду как самому редко появляющемуся антагонисту. У меня на нее банально не хватает времени (ага, лучше влепить фансервисную главу или двадцать тупых шуток подряд, чем показывать основного злодея). Но она есть. Она даже что-то делает!
А Анель в своем репертуаре – опять выдает семейные секреты. И их с Эрикой встреча такая странная, как будто невестка с тещей болтают...
И да, можно вычеркнуть один вопрос из описания к фанфику. Мы узнали, кто такая Фия, йее!
Upd: Ребята, я понятия не имею, как будут выходить главы, потому что мне сейчас приходится переписывать все аж с середины (подробности в группе), а вдохновение помахало ручкой и спряталось за спины многочисленных дополнительных занятий. Я очень постараюсь выпускать части хотя бы раз в неделю, но если вдруг пропаду, не пугайтесь
Ну а в следующей главе вернется Оливер (наконец-то) в довольно нетипичном состоянии, а Эрике снова не придется готовить
P.S. Подушка, мишка, двести четырнадцать
====== Глава 13. Монако, магия и малина ======
Дом встретил Эрику подозрительной тишиной. Девушка уже подумала, что Ками опять сбежала, но нет, сестрица обнаружилась в гостиной. Причем не одна, а в компании бабушки Лии. Девчонка что-то увлеченно рассказывала, размахивая руками во все стороны, а бабушка лишь улыбалась и кивала головой. Эрике же легче. Еще и разговора с Рой она бы сегодня точно не выдержала.
Эри бесшумно скользнула в свою комнату. Ил все так же спал на матрасе, выделенном ему еще месяц назад. На самом деле, это была временная мера, скоро другу бы предоставили раскладушку, но все руки не доходили. А потом и вовсе забылось как-то.
Парень дышал хрипло, но спокойно. Веки его чуть припухли, на лбу выступила испарина, щеки покрывал нездоровый румянец. Ил ежился и морщился от холода, кутаясь в не слишком теплое одеяло. Возле матраса стояли полупустые баночки с травяными мазями и настоями — бабушка Лия явно заходила в течение дня. Тут же была тарелка остывшего супа, к которому, судя по виду, и не притрагивались даже.
Эрика бросила сумку в коридоре, подошла к подселенцу и, как могла тихо, опустилась рядом. Ил, будто почувствовав близость подруги, улыбнулся во сне.
В голове вновь закрутились слова Анель.
Сколько лет было ему два года назад? Тринадцать? Эри поправила задравшееся одеяло, мимолетом касаясь горячей кожи парня. Кем надо быть, чтобы в тринадцать лет хладнокровно зарезать родную сестру твоего лучшего друга?..
Белуха не могла заставить себя отвести взгляда от лица каннора. Она никогда раньше не думала о друге там — как о человеке, который может лишить жизни. А ведь все лайтовцы хоть раз убивали. И, наверное, не только врагов. Это же обычное для них дело, верно?..
Она не знала, как долго просидела так, погруженная в свои мысли, но когда очнулась, за окном уже была кромешная тьма. Во всем доме не было слышно ни единого звука. Ками с бабушкой наверняка уже легли.
И стоило Эри решить, что надо бы последовать их примеру, как по полу пробежалась волна. В коридоре что-то грузно упало. Белуха устало поднялась и потерла глаза. Если это опять Дейр с Ульяной, то она им поочередно головы оторвет. Сколько можно! Не дом, а проходной двор какой-то.
— Да стой ты нормально! — уже слышалась сдавленная ругань в коридоре.
Девушка вышла из комнаты и во все глаза уставилась на картину, развернувшуюся возле входной двери.
Лилия — а это именно она ругалась — пыталась одновременно запереть дверь и удержать опасно накренившуюся вешалку. Стояла она при этом на одной ноге, поскольку второй раздраженно пихала под ребра распластавшегося на полу и почему-то смеющегося Оливера. Впрочем, вешалка все-таки грохнулась. Причем прямо на парня, что заметно приглушило возможный шум. В том числе и потому, что Оли перестал издавать какие-либо звуки.
— Неужто помер? — тихо огрызнулась Лилька, закрывая защелку. — Как, оказывается, все просто. Надо было тебя еще в первую встречу вешалкой треснуть.
Оливер все в таком же молчании зашевелился, пытаясь выбраться из плена железной стойки. Сотенко разочарованно застонала.
— А… — решилась указать на свое присутствие Эрика. — …Что здесь происходит?
Лилия тяжело вздохнула и покачала головой:
— Давай я не буду это комментировать! А то никакая цензура не пропустит…
Оли же умудрился-таки подняться на ноги. Но ненадолго — стоило парню выпрямиться и в обыкновенной манере улыбнуться, как его стало тянуть куда-то вбок. Если бы не вовремя подхватившая его Лилька, он бы вновь прислонился лицом к полу.
— Яа-а в норме! — протянул опенул, стряхнул чужую ладонь, и вновь попытался принять вертикальное положение. Широко улыбнулся и приветливо замахал рукой. — Приве-ет, Эри!
Щеки его были розовее, чем обычно, глаза блестели как-то не очень по-хорошему, а лицо постоянно менялось, будто не знало наверняка, какую эмоцию выражать.
Эрика почувствовала, как ее веко несколько раз дернулось.
— Он что, пьяный? — тихо спросила у подруги она.
Лилия учтиво отмолчалась, мол, а то сама не видишь.
— Прости, что поздно и без цветов, — с трудом проговорил Оливер и вдруг расхохотался. — А-а нет! С цветами! Вот тебе эта прекрасная Ромашка в знак моих глуб… глубочайших извинений. Поставь в воду. Т-только мордой вниз, а то не заткнется ведь!..
— Да ты-то заткнись уже! — скрипнула зубами Ли и перевела вымученный взгляд на Белуху. — И так — весь путь досюда. Ты не представляешь, сколько у него в арсенале тупых шуток.
Оли снова заржал, на этот раз прислоняясь к стене.
— Как это вообще получилось? — только и могла вымолвить Эрика. Создавалось стойкое ощущение, что она попала в какую-то бездарную комическую постановку.
— Не знаю, — пожала плечами ляр. — Очевидно, его матери попалась не очень удачная повитуха, и при рождении этого придурка знатно треснули головой.
— Я имею в виду, как он умудрился напиться? Вы что, встретились на улице, вспомнили, что не виделись целые сутки, и решили завернуть в ближайший бар?
Оливер, уже вновь приближающийся к полу, вскинул указательный палец:
— Все… ик, все было цивильно! В тепле, с сигарами и р-разговорами про бы…тие.
— Да хоть минуту помолчи! — потерла переносицу Лилия. — Понятия не имею! Я отбыла на землю Лайтов, по личным причинам, а когда вернулась домой, эта пьянь уже приканчивала вторую бутылку… чего-то. Я не разбираюсь.
— Стой-стой! — Эри наклонила голову. — Домой? Что Оли вообще делал у тебя дома?
Сотенко закатила глаза:
— Я его вчера встретила в Дэнте. Ему срочно был нужен человек, который вытерпит его нытье по поводу «злобных канноров», и я, как назло, попала под горячую руку. Так что можешь почтить светлую память доброй половины моих нервных клеток — я целую ночь выслушивала, как инсив жалуется на жизнь.
— Ты его так просто впустила?
— А ты попробуй его остановить!
Логично. За закрытой дверью от Оливера точно не спрятаться.
— Предположим, — согласилась Эрика. — Но где он алкоголь достал? У тебя в квартире, насколько я знаю, бара нет, а в магазине бы ему не прод…
— Магия! — встрял Оли.
Он мигом взбодрился, хотя еще мгновение назад был готов уснуть прямо в коридоре. Встал более-менее прямо, пусть и покачиваясь, состроил серьезное лицо и запустил ладонь под полу мятого пиджака. Замер так на пару секунд и, с резким криком «Опа!», от которого девчонки чуть инфаркт не схватили, вытянул руки. В одном из кулаков он держал полную бутылку виски.
Лилия, точь-в-точь строгая женушка, мигом вырвала бутыль и спрятала за спину. Оливера подобный расклад не расстроил вовсе.
— Он их ворует? — на всякий случай поинтересовалась Эри.
Сотенко отставила бутылку и покосилась на подозрительно довольного собой инсива так, будто он виновен во всех смертных грехах.
— Это еще не самое страшное. Ты когда-нибудь задумывалась, сколько по пути до твоего дома дверей. Нет, не так. Сколько неподходящих дверей!
— Эрика, но они все не подходили-и! — протянул Оли. — Я бы, бы открыл бы переход с любой, но ведь надо самыйпрочный! А то вдруг не туда вынесет, ну ты… ик, ты понимаешь!
— Ага, в Монако, например, — взмахнула руками Лилька. — Ты вот знала, что он может открыть переход в Монако?! Меня еще ни разу не пытались затащить на свидание в казино в другой стране!
— М-м-м, — пьяно промычал Оливер. — А те… тебя часто затаски-ивали на свидания? Мне казалось, я первопрох… ик! …проходец.
Белуха почувствовала острый укол ревности. Странно — уж к кому, а к Лильке Эрика его еще никогда не ревновала.
Тем временем инсив вновь странно оживился и пристально уставился в конец коридора. Эри обернулась, и увидела Ила, сонного и кутающегося в одеяло от холода. Вставать ему явно не следовало — температура еще не спала. Но даже в полубредовом состоянии после двенадцатичасового сна взгляд у подселенца был осмысленнее, чем у Оливера.
Немая сцена длилась недолго, потому что опенул, неизвестно чему обрадовавшийся, в два нетвердых шага преодолел расстояние между ним и каннором и сделал попытку не то обнять его, не то сбить с ног.
— Ящ-щ-щерка, — прошипел Оли, цепляясь за чужие плечи, чтобы не упасть. Или вырвать недругу руки, тут одно из двух. — Как ж…же я рад тебя видеть!
Ил видеть его был определенно не рад.
— Это что? — ошарашенно спросил он у девчонок.
— Знакомься, Ил, — указала на инсива Лилия. — Это алкоголь. Алкоголь, это Ил.
— Алкоголь его знает, — бессвязно буркнул Оливер и снова засмеялся.
Он наконец-то встал прямо и по-собственнически обнял каннора за плечи, которые только что планировал расцарапать. Сам Ил, кажется, ничего делать не собирался — просто стоял на месте и хлопал глазами. Конечно, раньше бы инсив уже валялся на полу с парой сотен синяков по всему телу. Но подселенец обещал его не трогать в любом случае. Даже если опенул пьяный. Даже если пристает.
Эрика укорила себя за такую мысль, но ей было интересно, до какого момента друг сможет вытерпеть.
— И что же заставило тебя так… расслабиться? — с интересом спросил Ил, поворачивая к Оливеру голову.
— Ты, — хитро прищурился тот и через мгновение изобразил на лице величайшую скорбь. — И все ваши… вы вот. И ты в том числе… Я ненавижу тебя.
Последние слова прозвучали куда четче и осознаннее, чем остальные. Ил даже удивленно вскинул брови.
— Вот это откровения! — саркастически протянул он. — И чем я тебе на этот раз не угодил? Не достаточно твердая опора?
Оли же несколько секунд глядел в никуда. И завалился на подселенца, утыкаясь носом ему в висок. Каннор заметно покачнулся, но под его весом устоял.
— Ты теплый, — пробурчал опенул. Глаза его уже закрывались. — Но я все равно тебя ненавижу, ящерка. Сме… смешно, да? А год назад я тебе по-по-другому говорил. А сейчас… Ненажу…вижу… Веч-чно канноры мне… ик… жизнь порт…ят…
Дальше его слова разобрать было вообще невозможно — все они смешались в едва слышный пьяный лепет.
— Бог ты мой… — выдавила Лилия.
Поразительно, как это подруга вообще столько времени продержалась без каких-либо замечаний! Возможно, не хотела задевать каннора, который и так оказался в не самом завидном положении. Хотя, тут как посмотреть. Эри была бы не против, чтобы к ней прижался Оливер…
— Я… Да стой ты нормально, ух, черт! — Ил ухватил Оли за плечи, чтобы тот не сполз вниз. — Наверное, уложу его в комнате Сондры. Не оставлять же его на полу спать.
Опенул что-то тихо согласно пробормотал.
— А почему нет? — фыркнула Лилька. — Не думаю, что ему бы это сильно повредило.
— Как-то жестоко с твоей стороны. Ты же довела его досюда, — отозвался парень, тихо откашливаясь.
— Мы в ответе за тех, кого напоили. Или, вернее, кто напился из-за того, что мы не доглядели. Мальчишки — как дети, честное слово! Нельзя и на минуту одних оставить.
Чувствуй Ил себя получше и не отвлекай его не стоящий на ногах Оливер, обязательно бы ответил в ответ что-нибудь колкое, в его духе. А так он лишь хмыкнул, перехватил уже задремавшего инсива поудобнее и потащился к спальне Сондры.
Когда дверь за ними захлопнулась, в коридоре вновь воцарилась тишина.
— Ну-у, ладно, — выдохнула наконец Сотенко. — Раз уж моя миссия выполнена, я пойду.
— Стой! Ночь на дворе, куда ты пойдешь? — схватила ее за руку Эрика.
— Сюда же как-то дошла. Да еще и с пьяным парнем под боком. Или ты думаешь, что я хрупкая и беззащитная девочка, на которую мигом маньяки сбегутся? — Лилия отогнула край ветровки. На ее поясе был закреплен костяной нож. — Не на ту напали!
— Все равно! Это мало того, что опасно, так еще и долго. Пока ты до дома дойдешь, уже светать начнет. Оставайся. Постелю тебе в гостиной.
Ли критически осмотрела входную дверь. Затем — освещенный теплым светом лампы уютный коридор.
— Не думала, что у тебя еще остались места для ночлега, — заметила она и стянула куртку.
— Ну, Марго временно отстранили от должности моего телохранителя. Так что воздуха хватит.
Эрика помогла Сотенко повесить ветровку на злосчастную вешалку и пошла в комнату за запасным комплектом постельного белья. По пути еще остановилась у двери в комнату Сондры. Изнутри доносилось тихое шуршание и бормотание. Не крики — уже замечательно.
В спальне было почему-то жутко холодно. Когда Эри сидела здесь минут пять назад, она и не замечала этого. Может, из-за того, что сидела возле теплого Ила, как возле большой грелки. Эрика улыбнулась своим мыслям и, покосившись на пустой матрас, полезла в шкаф за одеялом.
Лилия скользнула в комнату следом.
— Помочь? — тут же предложила она, но, получив отрицательный ответ, переключилась. — Ну и бардак у тебя здесь! Сразу видно, что с парнем живешь.
Белуха уже хотела уточнить, что имела в виду ляр под словом «парень», но решила не залезать в берлогу спящего медведя. Только вопросов в стиле «Не встречаетесь? Правда что ли?» и «А почему нет?» ей сегодня не хватало!
— А Ил что, на полу спит? — удивилась Лилия.
— Почему на полу? На матрасе. — Эрика достала с нижней полки одеяло и вручила подруге. — Сейчас подушку найду.
— А баночек столько зачем? — не унималась та.
— Он приболел. Температура, кашель. Можно сказать, питается одними таблетками. Ты не против перьевой?
— Не против. — Лилия забрала у Белухи подушку и вновь обратилась взглядом к пустующему спальному месту. Присела рядом, поднесла какой-то пузыречек к глазам и продолжила, — Ну понятно, чего этот крысеныш так к нему прилип. Реально, видимо, теплый.
Эрика помрачнела. Пьяный лепет Оливера не давал ей покоя. А вернее, одна фраза, которая так удачно перекликалась со словами Анель.
— Они, кажется, довольно давно знакомы, — задумчиво пробормотала Белуха.
— Кто? Ил с Оливером? Да вроде, — ответила Лилия, как-то странно напрягшись. — Эту сволочь один раз увидишь, всю жизнь помнить будешь. Так что с первой встречи и знакомы.
— Это-то понятно… Но я имела в виду, — попыталась объяснить Эрика, — Может, им доводилось вместе проводить время или на сражениях частенько пересекались. Ну, какие у них отношения были, не знаешь? Я так, просто, для общего развития…
Ли усмехнулась:
— Отношения? Знаю.
— Да? И какие?
— Романтические. Они встречались.
Эри распахнула глаза так, что они чуть из орбит не выкатились.
— Че… чего?..
— Того, — показала язык Лилька и рассмеялась. — Ты бы сейчас свое лицо видела! Шутка это, шутка.
— Иди ты с такими шутками, — толкнула ее в плечо Эри. Сердце колотилось с удвоенной силой.
— Да ладно, смешно же! Каннор встречается с инсивом! Ты что, серьезно купилась? Да если б Ил начал отношения с парнем, он бы уже давно казненный в земле валялся!
— Я вообще-то серьезно!
— А я — нет! Чего ты к ним прицепилась? Какая вообще разница, какие у них отношения! — вдруг взъелась Ли и крепче стиснула одеяло с подушкой. — Вражеские, как и должны быть. Уверена, не крутись ты где-то рядом, Ил бы уже этого урода прирезал. И правильно бы сделал. Ну все, спокойной ночи, Белуха. Я жутко вымоталась, пока инсива досюда тащила, и все, чего я сейчас хочу — провалиться в сон и забыть обо всяких там крысах поскорее. Чао-какао!
И ретировалась быстрее, чем Эри успела пожелать сладких снов. Что ее так взволновало? Снова вопрос, который нельзя задавать?
— Ну конечно. Не твоего ума дело, Эрика! — буркнула себе под нос девушка и лениво сгребла баночки с лекарствами в одну кучу. Они противно звенели, и это злило еще больше. — Не забивай себе голову, Эрика! Потом все узнаешь, Эрика! Друзья называется! Да мне инсивы…
Белуха замерла. В голову закралась одна мысль… Лилия знает, но молчит, мальчишки вряд ли расскажут про себя что-то — судя по всему, о прошлом они вспоминать зареклись. А кто еще может открыть правду? Кто знает Оливера лучше, чем кто бы то ни было, и уж всяко припомнит, если у него с Илом были какие-то тайны? Да и, в конце концов, кто ей прямым текстом заявил, что знает ответы почти на все вопросы?
Нет, Эри, нет! Ты не можешь ей доверять! Да, Анель сказала, что хочет помочь, но кто знает — может, это очередной ее план. Хочет оправдаться перед Керал и теперь выманивает каннорского опенула.
Эрика вытянула из кармана телефон и открыла переписку с псевдо-Оливером. С иной стороны, Анель за пару минут сказала больше, чем все друзья — за последнюю пару дней. И подселенка, кажется, не так сильно хочет от Эрики избавиться. Ведь хотела бы — прирезала бы еще в кафе…
— Ну к черту! — брезгливо поморщилась девушка и отбросила смартфон на другую сторону кровати. — Еще не хватало у инсивов помощи просить! Это… предательство.
Хорош солдат — еще в лагерь не вступил, а уже предает. Нет, если канноры узнают, точно вычеркнут Эрику из списка претендентов на роль опенула лагеря. А их в этом списке всего-то два человека: она да Ками…
Эрика простонала и обессиленно плюхнулась на кровать. Голова идет кругом. Как же хочется просто отдохнуть и не думать ни о чем! Жить как все обычные девчонки, париться из-за повседневных проблем, ходить на свидания, букеты с конфетами получать — что еще делают обычные девчонки? Эри, кажется, и забыла уже. А ведь еще месяц назад все было так просто, обыденно. И скучно.
В спину что-то неприятно впилось. Белуха тут же и подскочила и окинула взглядом постель. На одеяле лежала чуточку помятая, еще влажная от ночного воздуха роза. Явно сорванная с соседской клумбы.
Эри бережно взяла цветок и с улыбкой покрутила в руках. Ил, идиот, ему лежать надо, а он по дворам скачет. Хоть, вероятно, и вселившись в птичку или кота, но все же. Что-то в сердце расцвело, совсем как этот только раскрывшийся бутончик на нежной, беззащитной ножке. Эрика снова откинулась на подушку и прижала розу к груди, задумчиво глядя в потолок.
Ладно, возможно, она и сама виновата. Выдумывает проблемы на пустом месте. К примеру, стоило чаще спрашивать Ила о его прошлом. Тогда бы загадок стало в разы меньше. Но, как он сам сказал, там слишком много темных страниц. И девушка с горечью признавала, что боится их читать…
Утром особняк хранил все то же ночное безмолвие. Эрика около пяти минут лежала с закрытыми глазами и не шевелилась, прислушиваясь к самым тишайшим звукам. Но ничего, кроме ветра так расслышать и не смогла. Дом молчал, будто погруженный в траур по одному ему ведомой причине. Молчали птицы, обычно неугомонные на рассвете, молчали соседские детишки, молчали машины на пыльной дороге и сама дорога, холмы, небеса. Молчал весь мир.
Наконец решившись, Эрика быстро встала с кровати и несколько раз подскочила на месте, чтобы взбодриться и найти самую скрипучую половицу — разорвать эту оглушающую тишину. Деревяшка протяжно застонала, и где-то вдали мигом задорно затрещала синичка.
Комната оказалась пуста. Белуха подошла к пустующему матрасу на полу и коснулась рукой. Холодный. Значит, Ил здесь не спал.
— Странно, — подметила Эри, спрятала уже завядшую розу в ящик тумбочки и пошлепала в ванную.
Проходя мимо гостиной, она увидела, что и на диване никого нет. Даже белье аккуратно сложено, будто к нему не притрагивались. Хотя, это же Лилька! Она на заре встанет, весь дом отдраит, завтрак приготовит, собаку выгуляет — если собаки нет, заведет и выгуляет, — а потом заявится к тебе в комнату с горном и исполнит бодрый военный марш прямо над твоим ухом. А судя по тому, что барабанные перепонки у Эрики целы, а лая не слышно, Лилия сейчас занята готовкой.
Ну, вернее, об этом говорил шум со стороны плиты.
— Доброе утро, — приветливо махнула рукой Белуха, когда, умывшись, зашла на кухню.
Сотенко, не отвлекаясь от чего-то, шипящего на сковородке, кивнула:
— Доброе. Садись, сейчас оладушки будут готовы.
— Боже, Ли, ты не должна была…
— Заглуши лопасти и садись. Что я должна и не должна, уже я решаю, ага? Решила сделать тебе приятное — и сделаю, костьми лягу!
Эрика не нашла поводов спорить и послушно опустилась на стул.
— Остальные еще не проснулись? — уточнила она.
— Не-а. Я только твою бабушку видела, утром здесь шаркала, какие-то баночки брала. Она меня и разбудила.
— Бабушка? — Эрика оглянулась к двери. Но, конечно, никого там не увидела. — А сейчас она где?
— К себе пошла, наверное. Только в комнату твоей тети заглянула — и больше я ее не видела, — ответила Ли, складывая оладьи на большую тарелку. — Странноватая она, не кажется? Я имею в виду, даже для лайтовца.
Сотенко поставила на середину стола тарелку с завтраком, а рядом — пиалу с малиновым джемом. Эрика понятия не имела, откуда он у них. Похоже, ей все-таки почаще надо бывать на кухне. Или хотя бы самостоятельно закупать продукты. Впрочем, Ил и сам прекрасно справлялся — Эри вспомнила, как однажды случайно упомянула в разговоре, что обожает малину.
Мысли сами по себе вновь перескочили к подселенцу.
— Наверное. Как оказалось, я очень мало знаю о людях, которые живут со мной рядом, — невесело пробормотала Белуха и обмакнула один оладушек в варенье.
— Ты просто не достаточно внимательна! — пожала плечами Лилька.
— Да, возмож…
— Я серьезно, Эри. Скатерть замараешь!
Эрика приметила каплю джема, готовую сорваться на стол, и быстро закинула лакомство в рот. Скатерть была спасена, но проблему это не решило.
— Я не разглядела в тебе мага за три года знакомства. Да уж, о внимательности речи не идет.
— Ну, быть невнимательной не так очень уж плохо, — продолжила Ли. — Знаешь, кто самый глазастый на свете?
— Кто? Рыбки-телескопы? — фыркнула Белуха.
— Инсивы! Эти крысы в твоем мусоре закопаются, а информацию найдут. — Она наигранно распахнула глаза и прижала пальцы к вискам. — Ты еще не придумал план, а они уже знают, как его испоганить!
Эрика прыснула в кулак:
— Раз так, то, получается, Оливер — Шерлок Холмс нашей компании. И в случае чего надо бежать к нему, он наверняка все узнает!
— В какой это такой «нашей компании» состоит Оливер?! — взвилась Лилька. — Мы сами по себе, он сам по себе. Достаточно того, что ты его к каннорам затащила, ты еще и в кружок своих друзей негласно записала?!
— То есть, против того, что я буду к нему за ответами ходить, ты ничего имеешь? — развеселилась Белуха.
— Имею! Еще как имею! — Сотенко уперла руки в боки и разъяренно запыхтела. — Ты не знаешь этих инсивов! Все переврут, лапши на уши навешают, а все об одном — какие мы злые-ужасные, и какие они справедливые-хорошие! Один Каннорский хребет с приютом на пару чего стоят!
Эрика понимающе покачала головой. Инсивы ведь и вправду отлично промывают мозги и выворачивают все так, что они правы. И идти к ним за ответами — последнее дело.
— Не лучшая тема для утреннего разговора, не находите? — отвлек ее от размышлений сонный голос.
На кухню, чуть покачиваясь от слабости и подрагивая — от температуры, вошел Ил. Он кутался в плотный оливковый плед, которым обычно была укрыта кровать тети Сондры. Значит, подселенец все-таки ночевал там.
— Явление народу… — беззлобно хмыкнула Лилька, разливая кипяток по чашкам. — Как ты себя чувствуешь?
— Так, будто меня использовали в качестве подушки, одеяла и мишки для обнимания одновременно, — покривился парень, опускаясь на стул и поджимая под себя ноги. — Только втрое хуже. Утро, Эри. Не скажу, что доброе. Хотя, с тобой — уж точно получше, чем было.
— Утро, — смущенно кивнула Белуха и поспешила забрать из рук Лилии свою чашку, только чтобы не смотреть на друга. Про розу она решила не спрашивать. В конце концов. Друзья тоже могут друг другу цветы дарить! Для поднятия настроения.
— Незабываемая ночка в объятьях инсива? — подколола подселенца Лилька, ставя перед ним кружку ароматного травного чая.
— Вот тебе смешно, а мне это пережить пришлось. Почему ты его вообще к нам притащила? Не могла бросить в какой-нибудь канаве? — тихо проворчал парень, делая первый осторожный глоток.
— Ил! — одернула его Белуха.
— Что? Эри, одно дело ему руку пожать, а другое — спать в одной кровати! Имею я право повозмущаться? Я не соглашался быть ему даже другом, а уж тем более п… — последнее слово он утопил в чашке чая, окончив предложение негромким хлюпаньем.
Ли насторожилась:
— А уж тем более не… кем?
— Подушкой, Лилия, — пресек девушку каннор и быстро стрельнул в ее сторону глазами. — Подушкой.
— Да уж куда тебе до подушки! Они хотя бы не орут с утра пораньше, когда у их хозяев голова болит, — послышался голос Оливера из коридора.
Следом до ушей донеслось несколько глухих ударов, сдавленные ругательства, а лишь затем на кухню ввалился, потирая ушибленный бок, Оли. Выглядел он… помято. Да, именно то слово. Помятая одежда, помятое лицо и помятое настроение.
— Проснулся-таки, пьянь, — огрызнулась Лилька. — У тебя какой-то пунктик по поводу говорящих предметов? Вчера над ромашкой говорящей хохотал, теперь за подушки взялся? Или решил подобрать Илу новое прозвище?
Каннор, потупив взгляд, фыркнул:
— Лучше уж подушкой, чем ящеркой…
С появлением на кухне инсива он заметно сник, словно пытался слиться с окружением. Как хамелеон.
— Ну нет, ящерку я ни на что не променяю, — коротко рассмеялся Оливер и ойкнул, потерев висок.
Он сел напротив, и Эрика приветливо ему кивнула.
— Двести четырнадцать, — тихо сказал Ил.
— Что? — не понял Оливер.
— Ты назвал меня ящеркой ровно двести четырнадцать раз. Считая с этой полночи, — цокнул языком подселенец и шумно отхлебнул из чашки. — Мне уже начать беспокоиться о том, что в пьяной дреме ты неустанно бормочешь мое имя?
— О, — Оли, казалось, смутился на мгновение. Но лишь на мгновение. — Тогда, вероятно, мне стоит начать беспокоиться о том, что ты по ночам не спишь, а слушаешь мой голос? — Он нагло взял полупустую чашку Ила и сделал пару мелких глотков, не сводя с парня взгляда.
— Угу, и я уже достаточно наслушался, так что не мог бы ты заткнуться?
Эри с силой пнула стул подселенца ногой. Ил опасно покачнулся, но вовремя вцепился в столешницу. Вымученно закатил глаза и буркнул:
— Ладно-ладно, прости, Оливер. Просто настроение с самого утра — дрянь.
Инсив перевел взгляд с Ила на Эрику и обратно.
— Прощаю, — настороженно проговорил он и нахмурился. — Я чего-то не знаю?
— Да нет, все как обычно, — невинно улыбнулась девушка.
Будто подтверждая ее слова, каннор чихнул. Не стоило ему вставать к столу. Мало того, что не поел ничего толком, так еще и сидел здесь, неясно зачем, у окна, на сквозняке.
— Иди-ка приляг, — озвучила эти мысли Лилька, попивая дымящийся крепкий чай.
Ил согласно кивнул:
— Да, пожалуй. — Он поднялся с места и почти без издевки подмигнул Оливеру. — Чай можешь допивать, все равно у тебя единственного к твоему яду иммунитет.
Махнул на прощание Лильке и скрылся в коридоре. А очень скоро послышался и хлопок двери в спальню.
— Я все-таки перепил и попал в рай? — выдал наконец опенул, косясь на Белуху. — Или ящерка взаправду так просто извинился?
Та пожала плечами:
— Не понимаю, о чем ты. Лучше поешь, — она придвинула к парню пиалу с джемом. — Оладьи супер.
— Поверю на слово. Если честно, не уверен, что мой желудок способен вытерпеть что-нибудь серьезнее чая, — нехотя отошел от темы инсив. — Тем более малину.
— А что не так с малиной?
— Ненавижу ее.
— Ты говорил, — встряла Лилия. — Вчера. Где-то между болтовней о красоте облаков и десятью способами убить человека палочкой для суши.
Оли заторможено усмехнулся:
— Никогда бы не подумал, что у ляра может быть столько компромата на меня.
— О, дорогой, ты даже не представляешь, сколько! Теперь до конца жизни будешь у меня на посылках, чтобы я никому не выдала, с каким крокодилом ты разделил свой первый поцелуй.
Эрика охотно подключилась.
— А с каким?
— В свое оправдание скажу, что довольно симпатичным! — быстро ответил Оливер, прежде чем Лилька снова открыла рот. — Ладно, ведьма, что ты хочешь за сохранение всех моих скелетов в твоем шкафу?
Сотенко поморщила нос и расплылась в зловещей улыбке:
— Скажу на нашем свидании!
Оли удивленно округлил глаза и повернул голову к Эрике. Та виновато кивнула:
— Ты ее на свидание звал, — напомнила она.
— Да ладно! — непонимающе протянул парень. — Я был не настолько пьян.
За что получил звонкий подзатыльник от Лильки. Оливер схватился за ушибленное место и болезненно зашипел. Да, рука у Ли тяжелая. А в союзе с похмельем, наверняка, как орудие массового поражения.
— Поверь, настолько, — язвительно фыркнула Лилька. — Даже задолжал семь танцев.
— Танцев? — оживилась Белуха.
— На выпускном балу. Он меня пригласил.
— Вот черт… — выдавил инсив, пряча лицо в ладонях. — Теперь уже точно не отвертишься…
— Но ты же был пьян, — попыталась утешить его Эрика.
— Все равно. Если я что-то сказал, значит, я обязан сделать. Слово опенула.
— Кроме того, — изогнула губы в кривой усмешке Ли. — Он поклялся своим даром.
Оли потер переносицу и пробормотал, тихо-тихо, чтобы Сотенко не услышала:
— Догадайся, кровопийца, чьи ноги я на вальсе в ласты превращу…
Эри сникла. Она-то рассчитывала украсть у Оливера хотя бы один коротенький танец. А теперь, помимо полусотни поклонниц, ей придется отбивать парня еще и от подруги.
— Тогда могу я рассчитывать на восьмой? — предложила Эрика.
Оли удивленно на нее взглянул:
— А ты разве пойдешь?
— А не должна?
— Нет, я просто думал, что у тебя и так дел навалом. Один, кхм, сосед по комнате с температурой под сорок чего стоит! Кроме того, за твоей сестрицей, как я понял, нужен глаз да глаз.
Белуха задумалась. Да уж, она сейчас чувствует себя воспитателем в детском саду — одному помоги, за другим проследи. Но не повод же это отменять праздник! Как-никак, она имеет право развлечься, заслужила.
— Ну, убивать меня и моих близких пока никто не собирается, — пожала плечами Эри и обмакнула оладушек в джем, — А значит, торопиться некуда…
Комментарий к Глава 13. Монако, магия и малина Не вычитано!
Неделя выдалась напряженная, так что я тоже имею право развлечься. Да и вы тоже, перед предстоящими ужасами
Че, ребят, элементы слэша? :D Не скажу, что это было максимальное проявление Илливера, но оно близко к тому. Хотя, куда каноннее выглядит в этой главе Оливер/Лилия (а еще здесь должна быть шутка про цвет пледа)
Кто о чем, а Эри о парнях. И об инсивах немножко. И об оладушках еще. С малиновым джемом и свежими недомолвками, м-м-м! И да, я не была бы так уверена, что никто не собирается убивать тебя и твоих близких, Белуха _
Ну а в следующей главе мы узнаем что-то новое о Сондре Керш, о ее связи с Иваном Слетом и, возможно, истинной цели пребывания Ками в городе. И – давно их не было – зажимания по подворотням!
====== Глава 14. Верный пес ======
Занятия сегодня должны были закончиться рано. Учителя решили сжалиться над мучениками-учениками и отменили едва не половину уроков. Хотя, наверное, им уже самим не терпелось рвануть на юга подальше от бесконечных тетрадок и зачетов. Правда, в конце короткого дня тут же нарисовался классный час, но Эрику это ни капли не расстроило.
Да и на самом классном часе тема обсуждалась интересная — загородная поездка. И не куда-нибудь, а к заводу возле Драконовой пасти! По словам Лилии, пару-тройку лет назад у них — у ляров и канноров — там с инсивами была знатная бойня. И даже больше: в Драконовой пасти располагался портал на землю Лайтов, вроде того, что открылся на дне озера в парке. Сейчас он почти не используется, неудобно и далеко. Но еще недавно лайтовцы частенько шныряли через него на Недивины и обратно. Эрике бы хотелось посмотреть на такое знаковое место! Тем более, Ли почти ничего о том сражении не рассказывала, мальчишки тоже отмахивались, мол, ничего интересного. Но после слов Назара стало ясно — тайн у этого места куда больше, чем все хотят показать.
В конце концов, за Эрику теперь платит Стефан Рой, почему бы не съездить! На чужие-то деньги.
Лилька опять убежала сдавать пропущенные зачеты, Оливер еще утром сказал, что с такой головной болью никуда он не пойдет и целый день его лучше не трогать. Поэтому о том, чтобы задержаться в городе подольше не могло быть и речи. Но и домой, к выскочке Ками, возвращаться не хотелось. Эри вышла на залитое теплым светом крыльцо школы и глубоко вдохнула. Хотелось бы сейчас за секунду перенестись куда-нибудь за тридевять земель, на безлюдный морской пляж или к уютной избушке в лесной глуши. Где спокойно и безопасно одновременно. А ведь Эрика могла так! Вернее, могла бы, будь она настоящим опенулом…
Прекрасно, настроение и так было не очень, а теперь и вовсе пробило пол!
— Эрика! — Эри вздрогнула от резкого голоса, раздавшегося почти у самого уха.
Она развернулась и столкнулась взглядом с усталыми пустыми глазами Ивана Слета. Мужчина был в форме — очевидно, уличил минутку во время дежурства, чтобы встретиться.
— А, Иван, здравствуйте, — рассеянно поздоровалась Эри и сунула руки в карманы джинсов. — Я вас не заметила, задумалась.
— Ничего, — Слет отстранился от стены, на которую облокачивался. — Тебе сейчас нелегко. Вся эта… магия. Лагеря, война. Кроме того, и об обычной жизни нельзя забывать. Я понимаю.
— Понимаете? Сомневаюсь. Вы наверняка в этом с рождения варитесь.
Иван нахмурил тронутые сединой брови.
— Я не, кхм, колдун, если ты об этом, — ответил он. Эри впервые видела, чтобы полицейский так заминался. — Джулия была, но не я. Так что мне с Марианной сейчас вдвойне тяжело. Мне не понять ее образ мысли, мотивы поступков, логику.
— Ну, тут магия не при чем. Девушек вообще понять сложно, — хмыкнула Эрика, чтобы хоть как-то разбавить атмосферу. Иван дернул уголком рта в намеке на улыбку.
Интересно, каково это — жить под одной крышей с магами, самому не имея волшебного дара? Ха, возможно, они со Слетом похожи куда больше, чем кажется.
— Так о чем вы хотели поговорить? — вернулась к делу девушка. — О Марианне?
— Не совсем. На деле, я хотел убедиться, что с тобой все в порядке после вчерашнего. Понятия не имею, откуда она узнала про ключ, но это настоящее чудо, что он не достался не в те руки. В ее руки, я имею в виду. Он ведь еще у тебя?
Эри удивленно приоткрыла рот и машинально стиснула лямку рюкзака.
— Ключ?!
— Да. Сверток из того магазина. Ты забрала его?
— Забрала, но… — Эрика вытащила кулек и крепко сжала, — В нем ключ? От чего?!
Она осторожно потянула за тканевый край, и на ладонь выскользнул тонкий белый ключик с массивным набалдашником в виде звезды. Четыре луча этой звезды отходили от небольшого черного обсидиана. Эри не могла отвести взгляда — казалось, это кусочек ночного зимнего неба опустился в ее руки. Такой же бездонный и холодный. И в его сердцевине поблескивала далекая галактика, та, которую не разглядишь и в самый мощный телескоп. Таинственная, недосягаемая, к которой не притронешься — она прямо тут, рядом. Дар из глубин космоса… Эрике даже показалось, что ее пальцы покрылись инеем.
Ножка тоже была непростой. Тонкую, хрупкую, ее умудрились плотно покрыть узорной резьбой. Орнамент виделся Белухе знакомым, как вязь на страницах давно забытой книги, как кружева детского платья. Что-то неуловимое и родное.
— Я не знаю, от чего он, Эрика, — сухо ответил Слет. — Однако, в чем я точно уверен, так это от кого он.
— От кого… — повторила Эри и вскинула голову, — От Сондры, верно?
— Верно. — Иван потянулся вперед, чтобы взять ключ из ее рук, но девушка тут же спрятала вещицу обратно в кулек и засунула на дно сумки. Полицейский продолжил, как ни в чем не бывало, — Насколько мне известно, она также долгое время жила здесь. Как вы говорите, на Недивинах. Но когда ей было немногим больше тебя, Сондра связалась с опенулами других лагерей. Скажу честно, в их дела я был посвящен крайне поверхностно. Знаю только, что они собрали экспедицию и исчезли из поля зрения на несколько недель. Потом, безусловно, вернулись. Как я тогда думал, с пустом.
— Стойте-стойте, — выставила вперед ладони Белуха. — Вы были знакомы с моей тетей? Я думала, вы взялись за ее дело только для, я не знаю, конспирации? Чтобы никто не узнал о земле Лайтов и прочем.
Иван усмехнулся.
— Никому в этом городе нет ни малейшего дела до магии. А те, кому есть, уже давно обо всем знают, — и он снова помрачнел. — Сондра пришла ко мне за несколько дней до инцидента и сказала, что инсивы могут совершить покушение на нее или тебя. Как понимаешь, я не поверил. Надеялся, что Мари не способна на… на такое. Хоть и знал о ее зверствах.
Эрика кивнула. Сложно признать, что близкий тебе человек может пойти на столь ужасное преступление.
— Вы не виноваты, — негромко успокоила мужчину Эри. Иван не переменился в лице, но взгляд заметно потеплел. Эрика продолжила, — Значит, Сондра рассказала вам о свертке в «Аисте» тогда же, перед Новым годом?
— Нет, о ключе рассказала мне не Сондра. Я узнал о нем от старого друга, к которому обратился за помощью после сражения в том заброшенном приюте, около месяца назад. Керал зашла слишком далеко, и я понял, что мне необходима поддержка человека, который разбирается в военных делах и магии.
— И кто же этот друг? — не поняла Эрика.
Слет покосился на группу школьников, которые столпились у дверей школы и о чем-то тихо перешептывались. Белуха даже на всякий случай пригляделась к их лицам — нет, не тени, обычные люди.
Но Иван все равно отошел на несколько метров, чтобы их не подслушали. Эри посеменила следом, но замерла как вкопанная, когда услышала тихий ответ:
— Стефан Рой.
— Рой?! — воскликнула Эрика, и тут же закрыла рот руками. Не хватало еще, чтобы ее приняли за сумасшедшую. Она понизила голос, — Отец Ками? Он тоже маг?
— Чистокровный лайтовец. Стефан перебрался сюда после свадьбы с Сондрой и, судя по всему, остался и после развода. Очевидно, чтобы обеспечить дочери спокойную жизнь.
Теперь много вставало на свои места! Вот почему Ками так заинтересовалась Иваном — она услышала это имя от отца. Или, если уж говорить о той девчонке, которую Эри знает, подслушала его телефонный разговор.
— Так значит, это Стефан рассказал вам о ключе?
— Он сказал, где они его спрятали, и пароль, чтобы его получить. А также, что этот ключ приблизит окончание войны. И моя дочь больше не будет травить себе душу ради победы. Я даже вызвался сам сходить, но Стефан заверил, что ключ найдет только опенул.
— Только опенул, — Эрика вспомнила слова Ила. Когда он рассказывал о войне, то говорил, что карту Проминатов найдет и прочитает лишь наследник опенульского дара. Все складывалось, как мозаика. — И он послал сюда свою дочь, чтобы достать этот ключ? Но Ками не в курсе своего дара. И магии в принципе. Я имею в виду, реальной магии, а не той, что в фильмах и книжках.
— На эти вопросы ответит только сам Стефан, меня в свои планы он не посвящал, — признался Иван и достал из кармана телефон. Быстро что-то напечатал и продолжил, — Но к моменту приезда младшей Рой информация уже попала в руки опенула.
— Оливера, — догадалась Эри.
— Да, к твоему другу. — Мобильник в его кармане вновь завибрировал. Иван устало потер переносицу, — Ты прости, мне уже пора. Так или иначе, я теперь спокоен, что с тобой ничего не случилось. Да и просто рад был повидаться.
Эрика понимающе кивнула и улыбнулась:
— Так виделись недавно! И соскучиться не успели.
— Разве? — вскинул брови Слет.
— Ну конечно. Когда вы передавали документы Керал.
— Документы? О каких документах речь? — Иван глянул на наручные часы. — Видимо, ты что-то путаешь, никаких документов я тебе не давал, я бы запомнил. Ладно, в общем, если еще назреют вопросы, звони. До встречи, Эрика.
И поспешил к выходу со школьного двора.
Белуха заторможено махнула ему вслед. Голову разрывало изнутри. Ключ, опенулы, карта, Стефан, Керал, документы… Столько вопросов! Зачем она вообще принялась распутывать этот клубок? Стоит потянуть за одну ниточку, как тут же вылезет еще десять. И, кажется, конца-края этому не будет! Но и бросить на полпути нельзя. Эри не знала наверняка, но чувствовала: откажется от загадок — сама себя от скуки съест.
А может, стоит? Что ей принесло это любопытство, кроме проблем? Инсивы же только и ждут, как бы подловить ее по пути к ответу на очередной вопрос. Сердце заколотилось в груди. Весь город ими кишит, о чем она вообще думает, расхаживая тут в одиночку! Здесь опасно! И не просто опасно, а смертельно!!! Что, если ей прямо сейчас, прямо за этим углом приставят нож к горлу?! Эрика стиснула лямку рюкзака сильнее и судорожно огляделась. Вокруг столько людей. Незнакомых людей. А если они враги? Убийцы? Как она может так просто стоять тут? Доверять им? Да она лучшему другу не доверяет, о каких прохожих может идти речь?!..
Мысль об Иле пронзила разум холодной иглой. Эри глубоко вдохнула — она и не заметила, что не дышала от ужаса уже несколько секунд. Шум в ушах поутих, сердце прекратило свою безумную пляску и застучало размеренно. Мир и люди вокруг больше не казались такими ужасно опасными. Как рукой сняло.
— Перенервничала, что ли? — буркнула под нос Белуха. И тут же ее осенило, — Или…
Она вытянула шею. Ученики уже высыпали во двор: старшеклассники сбились компаниями и то ли просто о чем-то болтали, то ли собирались куда-то, а те, кто помладше, носились по территории. За всеми этими мельтешащими детьми и широкими спинами разглядеть что-либо оказалось сложно. Но Эри точно успела выхватить взглядом чей-то мрачный силуэт у забора.
Фигура, будто почувствовав, что обнаружена, мигом шмыгнула за угол. Эрика без раздумий бросилась продираться сквозь толпу. Чуть не сбив с ног какого-то шестиклассника, девушка выскочила за ограду — на том сторону улицы мелькнул черным плащ. Нет, не уйдешь! Эри перехватила рюкзак поудобнее и рванула по тротуару.
Еле вписавшись в поворот, она залетела в какую-то мрачную подворотню. Впереди путь перекрывала металлическая сетка, над головой торчали ржавые железки. Солнце сюда не проникало, и под ногами неприятно хлюпали вязкие от грязи лужи. У стены, рядом с многочленными баками, лежало что-то непонятное, окруженное полудюжиной черных мух. Эри убедила себя, что это просто мусор, а не, к примеру, сбитая кошка. Потому что от вони, которая тут стояло, и без того мутило.
Эрика поморщила нос и, стараясь ступать только по более-менее сухим местам, подошла к сетке. Лазов не видно, а чтобы перелезть явно понадобится время. Куда же он тогда…
Сзади загрохотал один из мусорных баков. Белуха подпрыгнула на месте и резко развернулась. Но путь к отступлению уже был отрезан — у входа в подворотню возвышался высокий широкоплечий юноша с полными ледяного равнодушия глазами.
Эри отступила, и ограждение опасно закачалось за ее спиной. Этот стальной взгляд она запомнила уже на всю жизнь.
— Какой смысл преследовать, если не в состоянии остановить? — голос Грэга звучал ровно и тихо, но от этого не менее оглушающе.
Белуха и сама не знала, какой смысл. А ведь идея преследовать паникера изначально была просто ужасной. Он мало того, что свести с ума может, стоит лишь захотеть, так еще и просто-напросто в состоянии ее зарезать. Теперь-то это все ясно! Дура, какая же дура! Снова угодила в западню — когда же она уже научится думать, прежде чем делать!..
Девушка покосилась на железные прутья сетки. Нет, забраться вряд ли успеет. Чтобы внушить сковывающую тело панику Грэгу понадобятся считанные мгновения. Что делать-то тогда?! Какой черт ее вообще дернул сюда бежать. Думала, если Анель резко подобрела, то и остальные больше не мечтают ей голову открутить?
Точно, подселенка!
— Ты по указке Анель за мной следил? — выпалила Эри и тут же поджала губы, чтобы еще что не ляпнуть. Разозлит его еще.
Грэг резко поднял голову и сделал несколько шагов вперед. Эрика от неожиданности дернулась, и ограда затряслась сильнее. Где-то над головой тревожно забили крыльями и зашлись криком вороны.
— Да. Анель попросила, — отчеканил паникер, выделяя последнее слово.
— Напускать на меня панику тоже она попросила? — уже смелее спросила Белуха.
— Это была не паника. Я просто направлял твои мысли в необходимое русло.
— Необходимое кому? Тоже Анель?
— Нет. Тебе. Твое природное любопытство играет с тобой злую шутку. Ты можешь влипнуть в неприятности. И закончить как Оливер. В одиночестве.
— И что? Она не хочет, чтобы я повторяла судьбу ее брата? — Эри вздернула нос, — А какое Анель до этого дело? Я ее в няньки не нанимала! Можешь так и передать: я сама решаю, что мне делать!
Но не успела и договорить последнее слово, как душу затянуло в узел. Голова закружилась, все вокруг почернело. Как из-под воды доносились шумящие звуки: грохот ограды и карканье ворон. Мрак проникал под кожу, раздирал сердце, и единственным светом мерцал впереди обжигающе-рыжий огонь камня, манящий и губительный.
Эри глотала ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, впивалась ногтями в плечи и таращила глаза в эту черноту. А там ничего. Ничего нет, кроме крика ворон и сияния амулета! Нет друзей, любви, счастья — ни-че-го! Никто Эрике не поможет! Она одна! Одна!!!
Камень ярко вспыхнул, и темнота растворилась за секунду. Будто ее и не было никогда. Белуха глубоко вдохнула и обессиленно оперлась спиной на сетку. Сердце колотилось, как сумасшедшее.
— Она заботится о тебе, хоть ты и не просила. Будь благодарной, — все так же бесчувственно проговорил Грэг, устало потирая запястья.
Эри лишь кивнула. Всякое желание спорить исчезло. Да уж, с инсивами нужно играть по их правилам. А если в следующий раз у нее от ужаса сердце разорвется? Или крыша поедет? Нет, с паникером лучше не шутить. Тем более, что у него, кажется, чувство юмора напрочь отсутствует…
— Ладно… Пусть так. Просто объясни: с чего вдруг такая забота? Почему я не должна влипать в неприятности?
— Ты нужна Анель живой и невредимой. И, желательно, в пределах своего дома.
— Для чего?
— Следить.
— Следить? За чем следить?
— Чтобы не воплотился в жизнь ее прошлый план. Анель нашла способ добиться цели с меньшими жертвами. Нужно только остановить воплощение прошлой схемы в жизнь. Иначе кто-то из твоих друзей может погибнуть.
Глаза Эрики испуганно заблестели:
— Погибнуть?.. Какой еще план? Что она задумала? Как это остановить?!
Паникер уже открыл рот, чтобы ответить, но тут со стороны входа в подворотню влетело что-то огромное и серое. Грэг не успел сориентироваться — зверь с утробным рыком сбил его с ног. Эри только сумела разглядеть пару подранных ушей и облезлый хвост.
Живой клубок врезался в железную сетку. По ней пошла крупная дрожь и перескочила на девушку. Рычание вперемешку с визжанием, дребезжанием и звуками ударов с клацаньем когтей — все это уже было слишком. Ноги сами сорвались с места. Эрика выскочила прочь из подворотни, не оглядываясь на Грэга и… кто это был? Волк?! Да какая разница! Оно, черт возьми, может разорвать ее на кусочки!
За спинойснова раздался грохот — на этот раз от мусорных баков, как будто кто-то с нечеловеческой скоростью в них влетел. Эри опомнилась и рванула прочь по улице. Глаза щипало от пыли и сбитого дыхания. Боже, когда же это уже кончится! Почему весь город хочет ее убить?!..
До слуха донеслось быстрое клацанье когтей, как будто сзади гналась целая свора. Не оглядываться! Эри, не смей оглядываться! Давай через дворы. Живо! По прямой он тебя догонит, а так будет шанс запетлять, чтобы он отстал, потерял след, господи, да хоть что-нибудь!..
Она резко завернула за угол. Когти клацнули совсем рядом. Припаркованная неподалеку машина дрогнула, как от толчка. И через секунду на спину Эрики обрушился мощный удар.
Эри грохнулась на асфальт, раздирая ладони, но мигом перевернулась на спину. С плеча слетел рюкзак, и она, недолго думая, треснула им это серое чудовище по морде. Зверь мигом отскочил, затряс лохматой головой и… заскулил.
Тот, кого Белуха приняла за волка, оказался просто огромным дворовым псом со скатанной, будто выгоревшей на солнце шерстью. Пес пару раз болезненно фыркнул и поднял глаза. Виноватые разноцветные глаза.
— И… Ил? — хрипло выдохнула Эрика. Руки дрожали так, что не удавалось даже нормально зацепить сумку. — Т-ты…
Дворняга одобрительно тявкнула и махнула куцым хвостом. Эри села прямо, пару секунд глупо пялилась на зверя перед собой, пока дрожь не унялась, и прикрыла веки.
Вот, получается, кто не дал Грэгу ответить на вопрос…. А если инсив хотел предупредить о чем-то важном?! Ил молодец, ничего не скажешь! Не разобрался — и тут же набросился!!!
— Ты придурок, ты знаешь это? — на выдохе произнесла она. Осторожно поднялась на ноги и принялась отряхиваться. Медленно, механически, чтобы только отвлечься. — К-какого черта надо было так пугать? Да ты… да ты… Да меня чуть инфаркт не хватил, Ил, черт возьми! Зачем было так выпрыгивать?!
Пес виновато прижал уши и заскулил.
Паника потихоньку сходила на нет, и Эрика все прочнее осознавала, что опасаться больше нечего. Как и обижаться не на что. Ил ведь ее спас! Да, Грэг вел себя мирно, но никто не знает, чем могла бы закончиться их встреча в конечном итоге.
— Прости, я не хотела кричать, — мотнула головой она. — И… спасибо. Правда. Так откуда ты вообще? Как меня нашел?
Ил вскинул морду и кивнул куда-то на верхушку дома. Эри проследила за его взглядом и увидела пару ворон, примостившихся на парапете. Ясно. По воздуху выследил, значит. Увидел, что подруга в западне, нашел какого-то пса во дворах и примчался.
В груди приятно потеплело. И тут же сердце ухнуло вниз.
— Сколько раз ты вообще вселялся?! — воскликнула она. — Ты же болеешь! Это опасно! И где твое тело? Ты опять его бросил?!
Пес стыдливо отвернул голову, но Эрика была готова спорить, что он улыбается. Этому придурку еще и смешно! Вот помрет от осложнений — посмотрим, как он улыбаться будет!
Эри подошла к дворняге и легонько ударила его по макушке. Ил снова шутливо фыркнул, вильнул хвостом — совсем по-собачьи — и бодрым шагом поспешил к выходу из двора, куда Белуха со страха завернула. Можно было почти услышать, как он говорит, в своей манере: «Да все в порядке, не волнуйся, Эри! Пошли-ка быстрей, пока тебя еще какой инсив к стенке не припер. А дома обед стынет». Настолько привычно и по-домашнему, что и злиться-то не хотелось.
На душе стало совсем спокойно. Ил не стал бы наступать на те же грабли — да и сейчас он выглядит вполне бодрым. Ничего ему не угрожает. И Эрике ничего не угрожает. Да. Они в безопасности. Белуха ощутила облегчение, впервые за весь день, как будто свалился с сердца валун. С Илом всегда было так, легко и правильно. Казалось, какая бы ни пришла беда, Эри все по плечу. Лишь бы друг оставался рядом.
В голове возникла картинка того вечера после собрания Дейра. Ей было так же легко лежать рядом с подселенцем, слышать его дыхание и ощущать его тепло. Ничего подобного она раньше не чувствовала, ни с Оливером, ни с кем-либо другим. Ни за кого больше она не волновалась так, как за Ила, ни с чем не чувствовала себя спокойно, никому не верила так же слепо, наивно… Опрометчиво.
Стоило этой мысли щелкнуть по сознанию железной дробью, как в кармане завибрировал телефон, оповещая о новом сообщении. Боже, о чем она вообще думает! Ил зарезал сестру лучшего друга — и непонятно за что. Как она может ему верить?! Сердце вновь сковала тревога. Прошлого спокойствия как не бывало. Эрика бросила быстрый взгляд на преданно ждущего ее пса впереди и достала гаджет. И даже еще не взглянув на экран, она точно знала — ничего хорошего в этом сообщении не будет.
Иван тяжело выдохнул и надавил на ручку двери собственной квартиры. И тут же закрыл ее обратно, чтобы не получить в голову тяжеленную вазу. Снаряд разбился с оглушительным звоном, и, пока дочь не нашла себе новое оружие, Слет быстро шагнул за порог. После сообщения от соседки о странном шуме прошло около получаса. За это время Мари могла уничтожить все бьющиеся предметы в доме…
Марианна носилась между комнатами, громко и бессвязно что-то рыча. От ее болезненного вида сердце стягивали тугие путы.
— Мари, — негромко окликнул ее мужчина и осторожно переступил осколки вазы.
Девушка замерла на месте. Глубоко вдохнула, стиснула кулаки и топнула ногой, так, что в гостиной упала пара книг.
— Заткнись! — взвизгнула она, не поднимая на отца глаза и глядя куда-то под ноги. — Заткнись, заткнись, заткнись! Я не хочу тебя видеть! Ты предатель! Предатель! Ненавижу тебя!
Мари крупно затрясло, и Иван с пугающим автоматизмом приблизился к ней и прижал к груди. Такое случалось все чаще. Раньше, еще до смерти Джулии, не чаще раза в пару месяцев. Сейчас — едва не ежедневно.
Иван понятия не имел, что делать. Ему казалось, что он словно потерял все прожитые годы и стал пятилетним ребенком, который только и может, что наблюдать, как жизнь близкого человека катится в тартарары, и ничего не понимать. Джули как-то могла ее вразумить, но он… Он словно не знал каких-то волшебных слов, какого-то заклинания, чтобы раз и навсегда вернуть свою дочь.
Мари забилась в его руках, впилась острыми ногтями в отцовскую рубашку и попыталась дорваться до сердца — царапала, цеплялась, оставляла алые болезненные полосы. Но Иван не отстранялся и обнимал ее лишь сильнее. Терпел. Молчал.
— Ненавижу! — нечеловеческим голосом завопила Марианна. — Ненавижу! Ты предал нас! Ты предал ее и меня! Это из-за тебя! Все из-за тебя! Ты предатель, пред… — Она глубоко вдохнула и замерла. Секунду Мари стояла неподвижно, пока глаза ее не остекленели. А после на губах расплылась нечеловеческая улыбка. — Предатель, да. А Керал предателей не терпит. Нет, о, нет. Инсив не прощает предателей. И ты будешь осужден по полной строгости. Да-да, Иван Слет. По строгости. Керал не прощает…
Тонкие руки опустились плетьми вдоль тела. Иван осторожно отпустил дочь, и она, как тростинка на ветру, слегка покачнувшись, встала прямо. Мужчина опустился на колени. Марианна проследила за ним невидящим взглядом.
На месте души образовалась зудящая пустота. Иван в который раз задался вопросом: что же он упустил? Когда его дочь, его крошечная Мари, которая звала его на чаепитие с куклами и каталась на шее, превратилась в… это? Горло драло, в глаза словно бросили горсть песка. Марианна, Мари, дочка…
— Милая, — тихо шепнул он и взял в свои грубые ладони ее узкие хрупкие руки. И почувствовал, как дрожат чужие пальцы. — Мари, послушай меня. Хорошо? Это я, твой папа. Ты слышишь меня? Мы сейчас дома, в нашей квартире. Нет никакого лагеря. Нет магии. Есть я и ты. Помнишь? Мы вместе, мы одна семья. Ну же, Мари, ты же помнишь…
Мари моргнула. В янтарных глазах сверкнули медовые блики. Пересохшие губы с трудом разомкнулись.
— Па…па? — выдохнула она и обессиленно рухнула на колени. Иван тут же прижал ее к себе, лишь бы больше не упустить. Марианна боязливо положила голову на его плечо. — Папа…
— Да, да, это я, моя милая, — кивнул Слет и сглотнул подкатывающие слезы. — Это я, все хорошо.
— Все. Хорошо.
Она замолкла, но Иван и не думал разрывать объятья. Казалось, стоит ему уйти, стоит вновь отлучиться, как его дочь снова исчезнет. Останется лишь безжалостный командир лагеря Инсив. И в следующий раз он уже не сможет ее вернуть, вернуть себе семью. Марианна буквально умирала на его руках. И Слет ничего не мог сделать. Как не мог спасти Джулию. Как никогда не мог их защитить…
— Мари, пожалуйста, остановись, — отчаянно шепнул он и провел ладонью по чужим спутанным волосам.
Раньше Марианна любила делать прически. Заплетала косички, хвостики, вечно что-то придумывала. Джулия иногда даже подшучивала, что очередным гнездом на голове девочка соберет в округе всех ласточек. А Ивану нравилось. Всегда. Его дочь с любой прической оставалась красавицей. И даже сейчас, растрепанной и уставшей, она казалась ему самой красивой на свете.
Это же его дочь. Его ребенок. Что бы она ни делала, что бы ни совершила, сколько бы крови ни пачкало ее руки и сколько бы душ не тянулось за ее спиной, она навсегда останется его маленькой дочуркой, маленьким ангелом.
— Остановиться? — отрешенно переспросила Мари и отстранилась. Взяла лицо отца в ладони и приподняла уголки губ. — Как я могу остановиться, папочка, дорогой мой? Они убили ее. Они убили так много людей. И я оборву это раз и навсегда. Их не останется. Я их всех перебью, как скот. И войны не будет. Некому будет воевать. И все будут счастливы! Ты же так хочешь, чтобы мы были счастливы. И мы будем счастливы. И все будут!
Иван хотел возразить, но Марианна коснулась его губ тонким пальцем.
— Прошу, папа, поверь мне. Я знаю, что делаю. Мама не умрет напрасно. Она желала, чтобы я остановила войну. Я остановлю. Да. Остановлю. Нужно только помочь. Помоги мне, пожалуйста. Я без тебя не справлюсь…
Она что-то шептала и шептала, но мужчина уже не мог различить. Глаза напротив вспыхнули двумя огнями, разгорелись и заполнили собою все сознание.
— Я без тебя не могу, — звучал в голове голос, а пламя выжигало последние мысли.
Иван опустил веки и провалился в пустоту.
Комментарий к Глава 14. Верный пес Не редактировано!
Ужас, столько событий – а страниц меньше, чем в главах, где персонажи просто разговаривают! Тут вам и Сондра со Стефаном интриги плетут, и Грэг панику напустил, и даже Керал показать успели! Последнее, к слову, не столько влияет на сюжет, сколько раскрывает Ивана и Марианну (или не раскрывает, но я в любом бы случае запихнула семейную драму)
Я искренне верю, что пейринг Ил/Эрика нравится хоть кому-то...
Ну а в следующей главе мы узнаем, что же такого страшного прислали Эрике, и приоткроем завесу тайны судьбы второстепенного персонажа, про которого все забыли. А еще один из героев, вполне возможно, допустит огромную ошибку, которая может стоить кому-то жизни...
====== Глава 15. Полуночник ======
Ками отравилась. Причем не просто отравилась, а серьезно, до обмороков и жуткого изнеможения. Целые сутки наизнанку выворачивало. Эрика впервые в своей жизни увидела, как это — действительно позеленеть от болезни.
Лия настояла на том, чтобы «скорую» не вызывали. Оно и понятно — не хватало еще, чтобы Стефан Рой их потом по судам затаскал. Бабушка два дня почти не отходила от кровати больной, отпаивала какими-то отварами. Но, все-таки, возраст давал о себе знать, и Эрике все чаще приходилось подменять ее и следить, чтобы Ками не дай бог коньки не отбросила. Дочурка Сондры и раньше симпатии не вызывала, а так и вовсе выть хотелось. А все потому, что, несмотря на то, что к третьему дню ей стало на порядок лучше, оставлять ее надолго было ни в коем случае нельзя. Ни о каком выпускном не могло быть и речи.
И больше всего бесило то, что в этом никто не виноват! Разве что Ками, которая жрет что не попадя! Где она вообще умудрилась травануться? С одного же стола ели! Наверняка специально тайком дряни наелась, чтобы Эрике насолить…
— Брось, это не повод так убиваться, — склонила голову Лилия, пристально разглядывая сделанный накануне маникюр. — Вот черт! Кажется, все-таки потрескался…
Эри фыркнула и закатила глаза. Ну конечно, не повод! Странно слышать это от человека, который начал готовиться к этому балу раньше, чем сами выпускники.
Они сидели у Эри дома. Лилька, как настоящая подруга, решила провести последние часы подготовки рядом с Белухой, чтобы той было не так тоскливо. И Эрике, конечно, совсем не было тоскливо от вида красующейся в новом платье Сотенко.
О разговоре с Иваном Слетом и Грэгом Белуха так никому и не рассказала. Во-первых, замоталась с больной, а во-вторых, все еще сомневалась: можно ли им обоим доверять. Иван, как ни крути, — отец Керал. А Грэг, как ни крути, — инсив. Не самые достоверные источники информации. Но даже они рассказывали больше, чем самые близкие друзья.
— А, нет, показалось… — Ляр выдохнула и задорно улыбнулась. — В любом случае, надо во всем искать плюсы!
— Да? — деловито сказала Эри. — Хм, дай-ка подумать… Вместо танцев с симпатичными парнями я весь вечер буду занята приставучей девчонкой, которая даже после жуткого отравления умудряется бесить меня до невозможности. Какие же тут плюсы?!
— Ну, — задумалась Лилия, крутясь на кресле возле Эрикиного стола с разложенной на нем косметикой, — К примеру, ты сможешь больше времени провести с Илом!
— Я бы с радостью! Только он все время спит.
— Но сейчас-то он не спит.
— Потому что сейчас он ест! — Эри махнула рукой в сторону коридора. Подумала, прислушалась и вздохнула. — Вернее, я рассчитываю на это. Ты не знаешь, сколько человек может продержаться без еды? А то в него уже третий день ничего запихать нельзя.
Илу, в отличие от мелкой Рой, лучше так и не становилось. Температура не падала, кашель не утихал. Похоже, путешествие по чужим телам не прошло без следа. Они так и не сумели поговорить с того дня: парой фраз перекинутся, и подселенец снова падает в жаркие объятья пневмонии.
— Неудивительно. Обычно это он в кого-то запихивается, — усмехнулась Ли и намотала на палец красиво уложенный рыжий локон.
— Ха-ха-ха, очень смешно, — саркастично протянула Эрика и ткнулась носом в подушку, которую уже полчаса жестоко мяла.
Сотенко замерла, тяжело вздохнула и поднялась на ноги. Эри услышала, как приближается стук каблуков ее парадных туфель. На макушку опустилась тяжелая рука.
— Эрика Белуха, без пяти минут опенул военного лагеря Каннор, рассекретившая главаря инсивов, несколько раз выступавшая против опытных убийц абсолютно безоружная, потерявшая большую часть семьи, пережившая множество сальто мортале своего мира, — продекламировала она, — Ноет из-за того, что не сможет потанцевать с парнем, который ей нравится.
— Иди ты! — Белуха бросила в подругу подушку.
Лилия с легкостью поймала снаряд, отправила его куда-то себе за спину и звонко рассмеялась:
— Прости, ладно. Просто хотела напомнить, что ты превращаешься в картонную идиотку с розовой ватой вместо мозгов. А я говорила, что чтение романов до добра не доведет!
— Ну, не все же мне тайны раскрывать! — прыснула Эрика и развела руками. — Любовная линия имеет право быть.
— Ого, вы только поглядите! Первый в мире опенул, который отказывается что-либо раскрыть.
— Видимо, потому что я неправильный опенул…
Эри вновь поникла. Мало ей было испорченного вечера, так она и про испорченную магию вспомнила.
Кровать прогнулась — Лилия села рядом. Пахнуло цветочным парфюмом и, немного, лаком для волос.
— Ну чего ты опять расклеилась? — протянула Сотенко, поправляя смявшееся зеленое платье. — Ты же не виновата, что у тебя не получается. Никто тебя не учил, никто толком ничего не объяснял. И то тебе удалось открыть несколько переходов, даже когда ты только-только узнала о своем происхождении. Ил рассказывал, как ты перескочила из дома в школу. Причем совершенно осознанно! Значит, все-таки ген опенула в тебе есть.
— В этом и проблема! — взмахнула руками Эрика. — Когда я не знала, что моя мама не была опенулом, все выходило легко. Я просто не задумывалась! Мол, мальчишки сказали, что я опенул — значит, так оно и есть. А сейчас… — Она вздохнула и покосилась на шкаф. — А сейчас стоит взглянуть на дверь, как в голове набатом: «Ты ничего не можешь. Ты никто. Они ошибались».
Некоторое время девчонки сидели в молчании. Только было слышно, как тихо тикают настенные часы, шумит в ванной вода и что-то едва-едва слышно поскрипывает.
— Так, может, в этом и проблема? — предположила Лилия.
— То есть? — не поняла Эри.
— Ну смотри! — Ли поднялась на ноги, вышла на середину комнаты и с видом старого лектора проговорила, — У тебя все спорилось до тех пор, пока ты не знала, что не должна быть опенулом. Может, дело именно в этом знании? Типа, ты недостаточно веришь в себя или вроде того? Я не очень разбираюсь во всех ваших опенульских заморочках, но разве в вашем ремесле не главное быть излишне самоуверенным?
Эрика задумалась. Несмотря на резковатую формулировку, Лилия права. В книге, которую Белуха нашла у Сондры, говорилось, что опенул должен обладать двумя вещами: богатым воображением и мощным самовнушением. И если с первым у девушки все было плохо и раньше, то со вторым могли возникнуть неполадки из-за внезапно раскрывшейся правды…
— Вполне возможно, — медленно кивнула Эри и подняла на подругу глаза. — И что тогда делать? Как мне убедить свое подсознание, что я полноценный маг?
Но Лилька лишь помахала руками:
— Это уж не ко мне! Поспрашивай тех, кто к этому всему ближе. «Желтого» уродца, на крайний случай.
— Я не хочу говорить об этом с Оливером! Он ведь даже не в курсе. Ну, что я и тетя Сондра — исключения из правил.
— Разве? — удивилась Ли. — Так расскажи ему, и все с этим.
— Не расскажу. — Эрика втянула голову в плечи. — Не знаю, почему, но не могу…
Дверь в комнату хлопнула, девушки синхронно обернулись.
На пороге стоял Оливер собственной персоной. Идеально выглаженный костюм плотно облегал его подтянутую фигуру, черный пиджак подчеркивал бледность кожи. На шее, поверх ослепительно-белой рубашки, повязан рыжий галстук. На ногах — туфли, начищенные до такого блеска, что, глядя в них можно было сделать себе макияж.
Эри от увиденного забыла даже о банальном приветствии — куда уж о вопросе, почему она не почувствовала опенульского перехода!
— Дамы, — галантно поклонился Оли и по-кошачьи ухмыльнулся. — Доброго вечера.
— Помянешь черта… Учитывая то, что этот вечер я проведу в твоей компании, не сказала бы, — огрызнулась Лилька и подошла к нему ближе.
Вместе они смотрелись гармонично. Высокий, мужественный Оливер и женственная, чуть пухленькая, но при этом безумно милая Лилия. Прямо-таки парочка с обложки!
Если бы Эрика не знала, как эти двое друг друга ненавидят, непременно бы приревновала.
— Прекрасно выглядишь, Хризантема. Зеленый тебе очень к бутону, — колко ответил парень и, прежде чем Сотенко разразилась новой порцией проклятий в его сторону, продолжил, — Однако я желал доброго вечера Эрике. Ей же не придется в течение нескольких часов терпеть бесконечные приглашения на танец и якобы незаметные томные взгляды со всех концов зала.
— Тебе тоже не придется, уж я об этом позабочусь, — фыркнула Ли. Белуха мысленно ее поблагодарила.
— Увы, Оли, у меня тоже вечер не обещает быть добрым, — ответила она, поднимаясь с кровати. — Присматривать за болеющей сестрицей — то еще удовольствие.
Оливер хмыкнул и заинтересованно прищурился:
— И не говори… Кстати, ей лучше?
— Ей — да, мне — нет. А какая тебе разница?
— Довольно-таки большая. Она опенул, а опенулы в любом случае чувствуют определенную тягу друг к другу. Словно семья. — Он потер подбородок. — Хотя…
— Хотя — что? — нахмурилась Эри.
Оли покосился на Сотенко, стоящую рядом, вздохнул и уклончиво проговорил:
— Скажем так, я не очень-то ее почувствовал при встрече.
— Не очень-то почувствовал? — хохотнула Лилька. — Черт возьми, если продолжишь задвигать такие речи, то мне и шутки придумывать не придется!
— Ох, хорошо, не буду отбирать у тебя твой хлеб, цветочек, — закатил глаза Оливер. — Перефразирую: я не признал в ней сестру по крови. Конечно, вполне возможно, меня просто сбивала Эрика — ее-то опенульская природа куда более выражена.
Лилька на этих словах тихо прыснула. Эри предпочла сделать вид, что не обратила внимание.
— А как работает этот… маго-радар? — уточнила она.
Инсив пожал плечами:
— Не знаю. Просто щелк! — Он щелкнул пальцами. — И ты понимаешь, что перед тобой собрат по дару. Ты словно видишь в человеке какую-то крохотную черту, которую не видят другие и которая заставляет тебя цепляться за него взглядом, выделять в толпе и испытывать некоторые эмоции.
— Вроде влюбленности? — хмыкнула Ли, косясь на подругу.
Эрика мигом поняла, к чему она ведет. Но думать, что она влюблена в Оливера просто потому, что тот опенул, — это абсурд! Она же не животное, чтобы подчиняться каким-то там инстинктам! Причем волшебным.
— Не сказал бы, — негромко заявил Ил. Он скользнул в комнату так бесшумно и стоял, будто бы сливаясь со стеной, что Эри не была точно уверена, как долго он слушал их разговор. — Когда я повстречал Анель, мне хотелось ее придушить.
Подселенец метнул в сторону Белухи быстрый взгляд, пересек комнату и взгромоздился на подоконник, поджимая к себе ноги.
Выглядел он еще болезненнее, чем днем. Глаза впали, кожа посерела, покрылась редкими алыми пятнами нездорового румянца, глаза блестели как-то нехорошо, подглазины словно нарисовали тушью на бледном лице. Ситуацию усугубляло еще и то, что парень из-за постоянного озноба сменил футболки на шерстяной свитер, откопанный где-то бабушкой Лией. Свитер был ему немного велик — Эри не хотела думать, что Ил похудел на несколько размеров, — поэтому ладони каннора скрывались где-то в длинных рукавах, а половину лица изредка закрывал объемный ворот.
— Там уже сыграли свою роль обстоятельства, — подхватил диалог Оли и быстро, как бы невзначай, заметил, — И да, сидение возле холодного окна не способствует выздоровлению, я прав?
— Хуже, чем сейчас, мне определенно не будет, — прохрипел Ил и, в подтверждение своих слов, закашлялся.
— Я серьезно, ящерка. Слезь.
Подселенец нехотя повиновался — скорее, чтобы не раздувать новый конфликт, — и пересел на кресло у стола.
— Кстати о плохом, — напомнила о себе Сотенко. — Когда я вчера была у Дейра…
— Ты все-таки пошла на меня жаловаться «синей» истеричке? — вскинул брови Оливер и скрестил руки на груди. — Мило. А почему сразу Сигиллу не собрала? Судили бы меня по всей строгости справедливого каннорского суда!
— Сигиллу? — уцепилась за новое слово Эрика.
— Орган судебной власти, — коротко ответил Ил. — Совет, который набирает себе главнокомандующий на случай, если кому-то из лагеря взбредет в голову пойти против Устава. Хотя, обычно, мы все просто собираемся в Штабе, галдим пару минут, изображая серьезный процесс, а потом командир выносит приговор. Остальные всегда соглашаются.
— Почему? Неужели ни у кого нет своего мнения?
Каннор пожал плечами:
— Ты как будто Дейра не знаешь! Его чтобы переубедить, надо в лепешку разбиться. Делать нам больше нечего, как с главным спорить!
— Не заставляйте меня выслушивать лекцию по политологии, — простонала Лилька и потерла переносицу. — Я ходила к Дейру от имени лагеря, поэтому мне этой дряни хватает. Собственно, он на переговорах мне и сказал, чтобы «ноги этой инсивской крысы на Канноре во время операции не было».
— Так и сказал? — криво ухмыльнулся Оли.
— Слово в слово.
Эрике на голову словно вылили ушат ледяной воды. Сегодня! Шкатулку перехватывают сегодня! А у нее все еще не нашлось внятного объяснения насчет ее необходимости. Может, спросить у Ивана Слета — вдруг Сондра что-то упоминала? Или, чем черт не шутит, у самого Стефана Роя…
— …То есть, предлагаешь мне провести ночь на улице? — тем временем сокрушался Оливер, нервно постукивая носком туфли по полу. — И где мне спать? На лавочке в парке?
— Где-то же ты спал четыре месяца. Пока был лицом без определенного места воительства! — рычала в ответ Лилька.
— Если ты не забыла, Календула, Дейр запретил мне покидать город без присмотра кого-нибудь из вашего сине-фиолетового альянса. Так что-либо я нахожу ночлег в черте города, либо ты проводишь со мной ночь в одном из многочисленных моих пристанищ. Как тебе идея, м?
— Мозги, которые такие идеи генерируют, обычно выбивают парочкой точных ударов! Я не знаю, сними номер в гостинице, придурок. Тем более, не думаю, что для тебя добыть денег будет такой уж проблемой!
— Кто меня заселит без документов?!
— В школу же ты как-то просочился! Или, если не надо наблюдать за Эрикой, так ты резко становишься беспомощным?!..
— Ребят…
Спорщики мигом замолкли и обернулись к двери. Эри с Илом тоже глянули туда.
В проеме, вжимая голову в плечи и неловко улыбаясь, стояла бледная, как смерть, Ками. Эрика испытала острое чувство дежавю.
— Я тут краешком уха совершенно случайно услышала вашу проблему, — уже громче проговорила Рой, шагая через порог в комнату.
Белуха поджала губы. Зная любовь этой особы к подслушиванию, могла бы и предупредить ребят, чтобы не особо болтали дома.
— Комната, в которой вы обычно тусите, ну, спальня моей… матери, — она немного запнулась, но мигом встрепенулась и заговорила с привычным энтузиазмом, — Почти все время пустует. Если тебе негде переночевать, Оливер, то можешь остаться в ней. Правда, далеко от города, но можно вызвать такси или словить попутку.
Эри уже хотела возмутиться. Ками не имеет права распоряжаться домом, как будто она здесь главная! Но поймала на себе тяжелый взгляд Ила и прикусила язык. В конце концов, против ночи под одной крышей с Оливером она ничего не имеет.
— Серьезно? Ох, спасибо огромное! А о расстоянии вообще не волнуйся! — замахал руками заметно повеселевший Оли. Но, заметив смятение на лице Эрики, осекся, — Если, конечно, хозяйка согласна.
Закипающая ярость мигом остыла до комнатной температуры.
— Согласна! — кивнула Белуха парню.
— А не боишься спать в комнате, где произошло убийство? — вдруг заявил Ил, буравя инсива недовольным взглядом.
Он выглядел совсем как цепной пес, охраняющий дом от чужаков.
«Разве он не готов уничтожить все живое в радиусе пары километров от тебя?», — спрашивал высокий голос Анель в голове.
И глядя на напряженную спину подселенца, на его сверкающие глаза, Эрика понимала, что знает ответ.
— Я уже спал там. Забыл? — игриво промурчал Оливер.
— Забудешь такое, — медленно выпустил воздух каннор. — Но ты был пьян и спал не один. Снова затащишь кого-то к себе в постель, чтобы не так страшно было?
— Ох, ну что ты, ящерка! Ночь с тобой была незабываема — никто не переплюнет! — Оли подпер щеку кулаком и наклонил голову набок. — Впрочем, я не прочь и повторить…
— Помогите, меня сейчас вырвет! — перебила его Лилия, наигранно зажимая рот и раздувая щеки.
Ил же просто закатил глаза и тихо проговорил:
— Господи, если мне суждено подохнуть от этой пневмонии, можно я сделаю это прямо сейчас?..
Оливер, довольный реакцией, широко заулыбался. Эрика всеми силами пыталась сохранять невозмутимое выражение лица.
— Убийство?.., — разрушила веселье Ками. Ее зеленые глазенки от ужаса занимали едва ли не пол-лица. — Но моя мама ведь просто пропала без вести, разве нет?
— Ну… — неловко протянул Оливер и приветливо улыбнулся. — Да. Технически.
— А реально никто просто не нашел тело, — жестоко заметила Эрика.
Ками еще сильнее побледнела и отвела взгляд. Руки она в растерянности заламывала так, что, казалось, сейчас вывихнет. Белуха мотнула головой. Что она такое говорит! Да, эта девчонка не подарок, но это не повод говорить, что ее матери больше нет на свете.
— И кстати, — поспешила сменить тему Эри. — Разве ты не должна лежать? Между прочим, я не для того дома осталась, чтобы тебя насильно в кровать заталкивать. Ты приняла лекарства, которые дала бабушка?
— Не указывай мне, — рассерженно топнула ногой Рой. Издала какой-то странный звук — что-то среднее между рычанием и визгом — и, резко развернувшись, зашагала прочь.
Эрика еще пару минут пялилась в проем двери и не решалась повернуть голову в сторону ребят. Потому что физически ощущала, как ее прожигает взгляд Ила.
— Так вот, что значит «волосы, как светофор», — задумчиво протянула Лилька.
Эри вскинула брови:
— В смысле? Разве ты не видела ее раньше?
— Не-а. Сейчас — в первый раз.
— Ты же забирала ее от школы, когда я ходила на встречу со Слетом.
Ли виновато отвела глаза и втянула голову в плечи.
— Ну, не совсем так, — нервно улыбнулась она. — Мне надо было закончить свои дела, поэтому я попросила Яноша довести ее до остановки. Он просто под рукой оказался.
Эрика уставилась на подругу во все глаза. Яноша она в школе не видела как раз с тех самых пор. Чем Ли вообще думала, когда отпускала Ками с бескаменным? Что, если их тогда перехватили инсивы?!..
— Кхм, — нарушил молчание Оливер. — Только посмотрите на время! Мы уже чертовски опаздываем. — Он глянул на тыльную сторону запястья. На котором и намека на часы не было. — Пойдем скорее, Ноготок, если не хотим привлечь к себе лишнего внимания.
— То есть, появление из ниоткуда лишнего внимания не привлечет? — хмыкнула Лилька и, как и подобает даме, взялась за предложенную партнером руку. Определенно, с намерением оставить ему десяток-другой синяков.
Опенул закрыл комнатную дверь, постоял немного, держась за ручку, и открыл ее снова. Но за порогом разворачивался уже пустой школьный коридор.
— Удачно повеселиться, — безразлично отозвался Ил, когда пара шагнула в переход.
Дверь захлопнулась с тихим щелчком. Пол чуть дрогнул. И снова воцарилась тишина.
Гостевая спальня была куда меньше, чем Эрика ее представляла. Даже странно, как в нее поместилось столько хлама — Ил его несколько часов на чердак таскал. Но, стоит отдать Ками должное — меньше, чем за неделю, она умудрилась обустроить комнатушку по своему вкусу. Пестрые постеры, изображающие странного вида девиц и смазливых парней, на голых стенах. Куча — именно куча, а не стопка или хотя бы ряд — одежды кислотных и не очень цветов в шкафу, ведь вешалки созданы для слабаков. Армия фигурок на прикроватной тумбочке, будто без этих фигурок девчонка не заснет, не проснется и вообще не выживет. Выпотрошенный чемодан под скрипучей раскладушкой. Все это указывало на то, что девчонка уже прописала себя в этом доме, присвоила добрую половину и в целом вообразила себя полноправной владелицей. У Эрики же от этого многообразия жутко болела голова. Прямо комната пыток какая-то…
Сама же Ками, как и было велено, лежала на кровати и пыталась что-то разглядеть в разводах на сером полотке. Эри тоже подняла глаза, но ничего достойного не заметила — разве что ветер гудел в старой вентиляции, ее только здесь с самой постройки дома и не заменили. Хотя, черт разберет эту Рой. Белухе не хотелось ее трогать.
Но, к несчастью, Ками отвлеклась от своего увлекательного занятия. А значит, разговор должен состояться. Иначе Ил в Эрике просто-напросто дырку прожжет своим полным негодования взглядом!
— Привет, — глухо сказала Рой, замечая, что собеседница первый шаг делать не настроена.
— Виделись, — язвительно огрызнулась Эри и скрестила руки на груди.
— Что хотела? Некому больше приказывать? Или решила выпустить пар новой порцией упреков?
Девчонка перевернулась на бок и уставилась в стену. Эрика потопталась у порога еще немного и подошла ближе.
— Ну хорошо, прости! — выпалила она и вновь потупила взгляд. — Я имею в виду, за ту сцену на кухне. Мне следовало извиниться еще тогда, просто…
— Проехали, — перебила ее Ками, но лицом не повернулась.
Тишина затягивалась. Эри понимала, что ничего они не проехали, но унижаться больше не планировала. Да и, в конце концов, ей нужно узнать важные вещи, а эта девчонка тут дуется, как маленькая!
— Послушай, — резковато начала Белуха. — У меня сейчас в жизни полный кавардак, еще и ты на голову свалилась! Так что да, я могу иногда срываться. Это… — Она выдохнула и села рядом с Ками на раскладушку. — Это все так сложно, что, кажется, еще чуть-чуть — и полетит к черту. Поэтому было бы неплохо, если бы ты шла на контакт, а не создавала проблемы там, где их нет.
— Где их нет? — Рой поежилась. — Я месяц назад узнала, что у меня есть двоюродная сестра. Радовалась, как никогда, по дому скакала, как горная коза. Думала, ну наконец-то близкий человек, с которым я смогу поговорить, что-то обсудить, подружиться в конце-то концов! Приезжаю, — Она чуть приподняла голову, покосилась на Эрику и снова легла. — А тут ты. С первого взгляда будто невзлюбила. Даже твои друзья ко мне по-человечески отнеслись! А ты… И сейчас говоришь, что тебе было бы легче, если бы я никогда не объявлялась!
— Не перевирай! Я не говорила, что не рада твоему приезду. Да, он оказался немного не к месту, но… Черт! — Эри потерла переносицу. — Я всю жизнь одна. Семье практически не до меня, друзей особо не было. И тут вот такой поворот! Двоюродная сестра! Я немного ошарашена, в шоке, растеряна. Но не зла точно.
Ками ничего не ответила. Пробурчала что-то под нос, перевернулась на спину и глянула на Эри так серьезно, что по спине пробежали мурашки.
— Моя мать тебя воспитывала, да? — холодно произнесла девчонка.
Эрика неспешно кивнула:
— Да. Вместе с бабушкой, но да.
— Почему?
— Почему — что? Воспитывала меня? — Белуха прыснула. — Ну, если ты не в курсе, но я уже двенадцать лет как сирота. А Сондра и Лия были ближайшими родственниками.
— Почему тебя? — подскочила на кровати Ками. Зеленые глаза нездорово заблестели. — Почему не меня? Почему она предпочла племянницу родной дочери? Почему не могла растить нас обеих или, черт возьми, сдать тебя в детский дом?! Что вообще может заставить мать отказаться от своего ребенка? Что со мной не так, раз я не достойна нормальной семьи?! Я какая-то больная? Поломанная?! Почему ты, а не я?!
Эри замерла с широко распахнутыми глазами. Ками тяжело дышала, с трудом сидела, но упрямо ждала ответов. А ответить Эрика не могла. Почему Сондра так поступила? Так несправедливо, так неправильно к собственной дочери, родной крови… На ум шли только сотню раз выслушанные извинения в годовщины смерти родителей. Бесспорно, тетя винила себя в произошедшем, она словно помешалась на этой идее. И постоянно говорила о шкатулке…
Сердце в груди замерло. Белуха вспомнила, как распахнула шкатулку в парке. Как быстрая и неоформленная мысль выплеснулась такой же неоформленной магией. Эрика хотела спастись — и дар, в обход разума, выдал то, что она и хотела. Не оружие, не защиту. Просто нечто, чему и объяснения нет! Вспомнила, как, желая забыть о гибели Йенца, перескочила к Анель и Грэгу. Как Оливер, думая лишь о том, чтобы спрятаться, открыл проход на Инсив. Не думая. Неосознанно.
Могла ли Сондра, открыв в нужный момент шкатулку, предотвратить автокатастрофу? Знала ли она об этой своей способности?..
— Я не имею понятия, — запоздало ответила Эрика.
— Ты мне что-то недоговариваешь, — обидчиво протянула Ками. — Если ты что-то знаешь…
— Да я правда не знаю! Ей богу, Ками, мне было четыре года. Если кто-то и знает причину поступков твоей матери, то точно не я!
Девчонка застыла, как ледяная статуя. Пару раз непонимающе моргнула, вздохнула и мотнула головой.
— Ладно, — сказала она. — Прости. Я и правда не подумала.
Эрика приподняла уголки губ и автоматически накрыла ладонь Ками своей. На пару секунд, в знак поддержки. По крайней мере, ей самой хотелось подобного — просто знать, что, несмотря на все потери, на все проблемы, человек рядом тебя выслушает и посочувствует. И, судя по широкой улыбке на лице Рой, Эри не прогадала. Ками ведь не плохая. Да, избалованная, приставучая, наглая. Но не плохая – просто потерянная. Наверное, Стефан не сильно-то уделял внимание дочери.
— А твой отец, — через некоторое время вновь заговорила Белуха, вспомнив слова Ивана, — Ничего не рассказывал о Сондре?
Ками покривилась, как будто ей стало плохо — Эри даже побоялась, что отравление вновь решило о себе напомнить. Но, похоже, Рой просто неприятно было говорить об отце.
— Не хочу о нем, — буркнула она. — Будь его воля, я бы вообще не знала, что у меня должна быть мать.
— Но он же все-таки отпустил тебя сюда. Или была какая-то причина?
— Причина? — ухмыльнулась Рой. — Была. И ее звали Амелия. Она дочка какого-то очередного папиного партнера, а я посмела нанести ей и ее семье тяжелейшее оскорбление куском розового картона с признанием в похабных позорных чувствах. Так что я тут как преступник на каторге, отбываю наказание.
— Наказание, — нахмурилась Эрика и неуверенно протянула, — Здесь.
— Ага, типа.
— В доме твоей матери.
— Так точно.
— К которой ты всю жизнь мечтала попасть.
— Д… Погоди-ка! — Ками подскочила на кровати, но тут же тихо ойкнула, схватилась за живот и опустилась обратно. Но ее глаза озорно блестеть не перестали, — Да ты, со скалы мне свалиться, права! Это чертовски странно. Не страннее, чем все, что у вас тут происходит, но все же…
Белуха встрепенулась:
— Страннее? А что странного ты уже успела у нас заметить?
Если Рой увидела слишком много, то от объяснений не отвертеться. А Эрике меньше всего сейчас хотелось бы посвящать дочку Сондры во все тонкости. Еще не хватало, чтобы Ками за магию взялась. Ей-то точно пары дней хватит, чтобы научиться открывать переходы так же умело, как Оли или другие опенулы…
— О, ну, много чего, — девчонка мечтательно прищурилась и принялась загибать пальцы, — Подземные толчки, заговоры, призраки, ваши ночные вылазки неизвестно куда. А, еще что у тебя парень нарниец. Тоже очень странно.
— Что? — едва сдержала смешок Эри.
— Ну, в мой самый первый день я увидела. — Ками наклонила голову. — Оливер, кажется, ушел в шкаф и больше не вернулся. Но я забиралась туда — ничего, кроме одежды, никаких тайных дверей. Хотя я, вроде, всегда в Нарнию верила…
Сил, чтобы удержать ладонь как можно дальше ото лба, потребовалось куда больше, чем Белуха думала. Но она обошлась только нервным смешком.
— У нас в шкафах нет Нарнии, гарантирую. Оливер просто испугался тебя и спрятался, а потом, когда мы сидели на кухне, вышел. — Эрика стоически справилась с чужим взглядом, кричащим: «Серьезно? Ты меня совсем за дуру держишь?», и продолжила, — Может, еще что? Что-то действительно из ряда вон выходящее. Необычных людей на улице? Например, девушку с желтым камнем на груди?
— Девушку?
— Да. Светло-русые волосы, карие глаза. Не видела?
— То есть, кареглазая русая девушка — это куда более странно, чем семнадцатилетний столб, залезающий в шкаф? — язвительно прыснула Ками.
Эри поджала губы:
— Не поверишь, но да. Если учесть, что камень торчит у нее прямо из тела, эти удивительные явления природы вполне можно сравнивать.
Ками вдруг защелкала в воздухе пальцами, губы у нее приняли форму буквы «о».
— Знаю, знаю, — с придыханием сообщила она. — С брошкой на коже. Я ее видела! Симпатичная такая, на высоченных каблуках!
— Ты говорила с ней? — испуганно воскликнула Эри.
— Я хотела! Но Янош, тот парень, который провожал меня до остановки, сказал, что сам все проведает, а мне потом расскажет. Он мне и фотки прислал, сейчас покажу!
Она взялась за телефон (подозрительно дешевый для дочери влиятельного бизнесмена) и принялась что-то увлеченно там искать. Эрика не отступала:
— Зачем ты хотела с ней поговорить? Она приставала к тебе? Спрашивала что-нибудь?
— Нет. Но она, когда мимо нас промчалась, бубнила что-то про Оливера. Я подумала, что она может знать что-то об Иване Слете, к которому вы тогда шли. Я же не думала, что они с Илом друзья или типа того.
— С Илом? — удивилась Белуха. — Ил уже говорил с тобой о ней?
— А? Не-а, он просто на фотках есть. Вот!
Ками протянула телефон соткрытой перепиской. Отправитель и вправду слал фотографии — размытые и темные, да еще и снятые из-за каких-то досок. Так что разглядеть что-либо было сложновато. Но кое-что точно угадывалось — две человеческие фигуры, парня и девушки, подсвеченные синим и желтым. У парня были светлые волосы и мокрая одежда, как если бы он только что свалился в озеро. Когда на следующих фото Эрика разглядела его лицо, сомнения отпадали — это был Ил, и никто другой. Анель в своей кошачьей грации, заметной даже на статичной картинке, тоже узнавалась без особого труда.
Эрика судорожно листала изображения. Вот Ил сидит возле стены, а Анель стоит рядом, без ножа или другого оружия, и мирно с ним болтает. Вот она держит в одной руке небольшую набедренную сумку — Эри видела такую же у Ила, — а в другой поблескивает небольшой пузырек. Вот инсив кладет пузырек в сумку, вот она помогает Илу подняться, обнимает за плечи и шепчет что-то на ухо. Каннор ни капли не противится, не огрызается и не хватается за нож. И, наконец, на последней фотографии они вместе уходят из кадра. А в самом углу, вряд ли замеченная Ками, переливается желтым неподвижная черная… тень.
Судьба Яноша становилась ясна. По телу пробежал холодок.
Было еще кое-что, что привлекло ее внимание. Номер отправителя. Он был до ужаса знаком. Белуха взмолилась, чтобы ее догадки оказались неверными, и вытянула собственный телефон из кармана. Открыла переписку с Оливером, а вернее, с Анель, представившейся Оливером…
Так и есть, один номер. Анель писала с телефона Яноша. А значит, парень все-таки попал к ней в лапы.
— Спасибо, — коротко кивнула Эри, возвращая гаджет владелице.
— Да не за что, ты же сама спросила, — пожала плечами Ками. Она снова побледнела. Это странное отравление накатывало волнами. — Кстати, не знаешь, как в их игру записаться?
— Какую игру?
— В которую они тут все играют. С камнями и прочим. Типа, разбиваются на лагеря и гоняют друг друга по городу, — медленно проговорила Рой. — Я, конечно, не местная, но мне хотелось бы повеселиться! Как выздоровею, конечно. Ты, вроде не играешь, камня у тебя нет. Но вдруг знаешь!
Эрика нервно хихикнула. Уж кто-кто, а она в эту игру играет больше всех!
— Нет, Ками, — качнула головой она и зашагала к выходу. — Ты уж прости, но… маленькая ты слишком. Многого не знаешь. Это достаточно взрослая игра. И играют в нее по-взрослому.
— Маленькая?! — запротестовала Рой, не поднимаясь с кровати. — Марго одиннадцать, а она уже вовсю играет!
— А я не о возрасте говорю, — пожала плечами Эрика и вышла, хлопнув дверью, довольная до чертиков.
Теперь ясно, почему Анель так любит оставлять после себя парочку неразрешимых загадок…
— Как все прошло? — оживленно спросил из темноты Ил, стоило Эрике переступить порог.
В комнате пахло спиртом и еще чем-то сладковатым. Окна, как и большую часть времени, были зашторены, чтобы не мешать обычно спящему каннору. Свет Эри тоже решила не включать, рассудившая, что друг, вероятно, и сейчас планирует отдохнуть. Днем у него температура скакнула до тридцати восьми, шутка ли!
— Лучше, чем могло бы, — ответила девушка, наощупь находя свою кровать и присаживаясь. Свет из коридора позволил различить силуэт матраса и парня, лежащего на нем. — Половину разговора она даже почти меня не бесила. Почти…
— Ну вот видишь! Я же говорил, что она тебе понравится. — Ил надрывисто закашлялся.
Эри заволновалась:
— Все хорошо?
— Да-да, в норме! — сипло отозвался он. — Лия дала мне какие-то новые настойки. Сказала, точно должны помочь. Только кашлять буду всю ночь. Она тебе, кстати, снотворное оставила, там, на тумбочке. Чтобы ты не просыпалась каждый раз.
В блеклых лучах коридорной лампы на прикроватной тумбе блестела маленькая бутылочка. Она чем-то напоминала ту, что Эри видела на фотографиях в руках Анель. Но если пузырек подселенки был наполнен чем-то темным, то этот содержал что-то наподобие воды, прозрачное и приятно пахнущее валерианой и пустырником.
— А как же Ками? Что, если ей станет хуже ночью.
— Мне все равно поспать сегодня не удастся, — хмыкнул Ил. — А если что-то совсем из ряда вон выходящее выйдет, растолкаю. Пей, не бойся. Тебе нужно отдохнуть.
— Я могла бы просто позаимствовать какую-нибудь из твоих настоек, — хмыкнула Эри. — Они же на спирту?
— Вроде…
— Ну смотри, не переусердствуй с ними, — рассмеялась девушка, но настроение все никак не поднималось.
Мысли занимали фотографии. Да, возможно, Ил просто решил не нарываться, подыгрывал Анель, а потом просто вышвырнул все ее подачки из сумки, а слова — из головы. Эрика бы так и сделала…
В этом и проблема. Так сделала бы Эрика, а не Ил. Парень упрямый и гордый, как и положено каннору, и в жизни бы не стал мило беседовать с инсив, если бы ему не было что-то от нее нужно. Но что? Тот пузырек? Информация? Место в лагере?..
Так, так, Эри, не гони коней. Пара фотографий и слова чокнутой подселенки — еще не доказательство, что Ил хочет предать своих друзей. Он же сам терпеть не может предателей!
— Я уже на грани, — тихо сказал Ил, вырывая подругу из размышлений.
— Что?
— Я уже на грани, чтобы переусердствовать с ними. Задрало уже это все.
— Что — все? — пораженно проговорила Белуха.
— Болезнь, что же еще! Чего это с тобой? Ты какая-то сама не своя.
Эрика замотала головой. Подозрения сводят с ума! Не хватало еще рассудок потерять на пустом месте. Всего-то и надо — спросить напрямую. Что может быть проще!
Но девушка боялась. Боялась, что услышит подтверждение своих мыслей. Тут как с монстром из детских кошмаров. Если закрыть глаза и притвориться, что ничего не происходит, — так и будет. И плевать, что кто-то огромный и опасный уже тянет к тебе свои цепкие грязные когти…
«Да брось, Эри, — нахмурилась Белуха, — Это же Ил! Нашла кого бояться. Ну что такого страшного он может от тебя утаить!»
— Слушай, я хотела спросить… — резво начала она и замялась на середине предложения.
— Что? — с интересом уточнил подселенец и, судя по звукам, приподнялся на матрасе.
— Просто… мы так и не сумели поговорить.
Каннор пару секунд молчал, а после нервно заерзал на месте:
— О чем поговорить?
— Обо всем. — Эрика выдохнула и нервно подергала прядку волос. — О тебе.
— Обо… мне? — растерянно переспросил Ил. — А что со мной не так?
— Все так, но… Ты случайно не встречал инсивов в последнее время?
Парень испуганно замер на месте и выпалил:
— Нет. Ни одного.
Белуха попыталась разглядеть в темноте его лицо, но ничего не сумела различить. Впрочем, этого и не требовалось. Она и так прекрасно понимала, что друг соврал…
— Что, и с Анель тоже? — попыталась подтолкнуть его Эри.
— Я же сказал: нет! Со Дня города не видел!
— А как же то нападение у озера? Когда ты спас нас с Оливером.
На пару мгновений воцарилась неловкая тишина. Эрика терпеливо ожидала оправданий. Она бы приняла любое, даже самое дурацкое! Лишь бы было чему верить.
Ил оглушительно закашлялся, будто специально, и махнул рукой, мол, пора им уже заканчивать разговор.
— Давай, — сипло проговорил он сквозь кашель, — Давай ложиться.
— Но…
— Эрика, пожалуйста! — Ил глубоко вдохнул и плюхнулся на матрас. — День был долгий, мы все устали. Пора спать! Продолжим утром, хорошо?
Эри пару раз хлопнула глазами, пялясь на чужой силуэт, и потянулась к бутылочке со снотворным. Да, Ил прав, время действительно позднее... А она полезла с расспросами к болеющему человеку! В конце концов, какое ей дело, что он брал у Анель! Может, канноры придумали очередной хитрый и секретный план, как подставить инсивов. Ну точно! Ил просто выполняет тайное задание — потому и не рассказывает. Конечно же! Все же так просто! Просто и логично!
— Хорошо, — улыбнулась самой себе она и сделала несколько маленьких глотков.
Вкус у отвара оказался мягким, чуточку сладким, с травяной горчинкой. Эри зевнула. И действовал почти сразу, что на руку. Уже через пару минут голова заметно потяжелела, и Белуха смогла только опустить голову на подушку и закрыть глаза.
— Спи крепко… — послышался жесткий от болезни голос Ила, и девушка провалилась в сон, не сказав ничего в ответ.
Ведь все в порядке. Все как всегда. И нет ничего такого, что не могло бы подождать до завтра…
Дом уже погрузился в тишину, когда воздух в нем содрогнулся от расправившейся опенульской складки. Из комнаты Сондры Керш донеслось несколько едва различимых шорохов, свет под дверью пару раз мигнул и погас, возвращая особняк в приятную дремоту.
Но не надолго.
В самый темный ночной час заскрипели половицы в коридоре, заскользили по стенам размытые сизые тени, засверкал отчаянный цветной огонек. Нарушитель покоя, подобно призраку, крался осторожно и неспешно, но в рваных движениях читалось нетерпение и волнение. Его ноги подрагивали, грозясь переломиться, как две тросточки, бледные пальцы скользили по обоям и цеплялись за каждый, даже самый малейший, выступ, будто стремились удержать человека от глупости. Но полуночник шел, шел вперед с той самой решимостью, что подпитывается не разумом, а упрямством, к своей цели.
Он замер возле двери в спальню. Покачнулся, словно на ветру, дрогнул, испугавшись собственных мыслей, и несмело постучал. Свет внутри загорелся почти сразу же, как если бы гостя ждали. Но открывать не спешили. Казалось, давали пришедшему шанс передумать.
Но тот все так же упрямо стоял, глядя на деревянную поверхность, разделяющую его с молчаливым собеседником. И вот, наконец, щелкнула ручка, скрипнули петли, и свет из комнаты озарил бледное, сосредоточенное лицо.
— Мне нужна твоя помощь, — выпалил полуночник давно подготовленную фразу.
На несколько мгновений в доме опять воцарилась звенящая тишина. И вот раздался тихий, полный удивления и ликования одновременно, ответ:
— Проходи, ящерка.
Послышались последние шаги, дверь закрылась, и коридор вновь погрузился во мрак.
Комментарий к Глава 15. Полуночник По какому-то неясному закону длинные главы выходят быстрее, чем короткие. И я не могу это контролировать))
Ну что, RIP Оливер?)) Хотя, я бы сперва похоронила Яноша. Кто не помнит, это эпизодический персонаж (крайне эпизодический – у него за все время была только одна фраза), так что помнить там нечего :)
Ну а в следующей главе мы откроем пару замков, в прямом и переносном смысле
P.S. Вопрос не по теме: сколько у вас сейчас времени?)) Проще говоря, часовой пояс. Потому что для меня главы выходят в четыре утра, вам удобно?
====== Глава 16. Закрытые замки ======
Утро для Эрики началось с жуткой головной боли и ощущения чего-то булькающего в животе. Все-таки снотворное — не лучший способ погрузиться в объятья Морфея.
На месте пузырька со вчерашним отваром стоял стакан с водой. Рядом лежала пара таблеток, обычных, не самодельных. Белуха, недолго думая, закинула их в рот. В лекарствах она не разбиралась, но уж надеялась, не отравят.
Первое, что бросилось в глаза — Ила на месте не было. Эри подскочила с кровати и резво подбежала к матрасу. Но постельное белье, несмотря на всю ее расторопность, было холодным. Во сколько же Ил встал? А может, он из-за кашля и вовсе не смог заснуть? Эрика вышла в коридор. По крайней мере, ей хотелось верить, что Ил не задумал ничего дурного. Да и что он мог задумать! Это же Ил!
На кухне уже вовсю кипела жизнь. В слова Эри не вслушивалась, но четко различила три голоса. И если первые два не вызвали у нее никакого удивления, но третий заставил прибавить шаг и поскорее распахнуть дверь.
— Оливер! — радостно заулыбалась она.
Оливер сидел за столом и увлеченно жевал завтрак — что-то, напоминающее картошку и, судя по аппетиту парня, очень вкусное. Темные волосы немного растрепались после сна и струились к плечам, не собранные в привычный хвост. На тех же самых плечах болталась одна из футболок Ила — Эрика мысленно треснула себя по голове. Могла бы и догадаться выдать гостю одежду для сна. Конечно, опенул может перенести себе даже кафтан восемнадцатого века при желании, но и о банальной вежливости не стоит забывать.
Сам Ил обнаружился возле плиты. Выглядел он куда лучше, чем вчера. Спина расправилась, кожа налилась цветом, и не казалось больше, что он развалится от любого движения. Эри невольно вспомнила, как подселенец вернулся в тело после двух суток блуждания в виде бестелесного призрака — тогда превращения из трупа в полного сил парня тоже оказались молниеносными. Видимо, отвары Лии и правда волшебные.
Третьим обитателем дома, оказавшимся на кухне, была Ками. Она стояла, опершись бедром о столешницу, и что-то тихо говорила Илу с широченной улыбкой на лице. Явно понизила голос, стоило только Эрике появиться. Рядом с Рой стояла уже пустая тарелка. Видимо, они с Илом проснулись куда раньше остальных. И им обоим определенно стало на порядок легче.
— О, Эрика! — проглотив крупный кусок, запоздало поздоровался Оливер. — Доброе утро. Как спалось?
— Как убитой, — ответила та, присаживаясь напротив.
К ней мигом подскочил Ил, поставил тарелку с завтраком и убежал обратно, разливать кипяток по чашкам.
Белуха уставилась на его затылок. И все? Ни тебе «Привет, Эри», ни «Как дела?», ни «Прекрасно выглядишь»?.. Мог бы хотя бы улыбнуться для приличия.
— Привет, Ил, — покосилась на друга она.
— Ага, — лениво махнул рукой каннор, не отвлекаясь от своего занятия.
«Ага»? Серьезно?! Что это с ним? Лекарства мозги разъели?
— Как твое самочувствие? — вновь попыталась завести разговор Эри.
— Ему лучше, — вместо парня ответила Ками, как-то странно косясь на Белуху. — Что за глупый вопрос! У тебя же есть глаза.
Ил лишь утвердительно кивнул и вернулся к столу с несколькими чашками. Через секунду перед Эрикой оказался приятно пахнущий клубникой чай с молоком. Ее любимый.
Вот только друг на нее не смотрел. На кружки, на Ками, даже на Оливера — куда угодно, только не на нее. Постоянно стыдливо отводил взгляд, будто скрывал что-то.
«Ну и ладно, — уперто подумала Эри, отпивая чай. — Больно надо! Проживу как-нибудь без твоих взглядов! В конце концов, не такие уж они и безобидные, чтобы по ним скучать…»
Чтобы отвлечься, Эрика обратилась к Ками:
— А ты?
— Что? — нахмурила брови та.
— Как ты? Лучше?
— А, кхм… — Девчонка заметно растерялась и нервно заломила пальцы. — Мне тоже. С-спасибо, что поинтересовалась.
За что тут благодарить, Эри не понимала, но было приятно. Из-за того, что мелкой не чуждо слово «спасибо», конечно же! Не из-за самого этого слова уж точно.
Девушка вернулась к еде. То, что она поначалу приняла за картошку, оказалось плотно скомканной мякотью хлеба. Каждый из кусочков был обжарен в яйце, а внутрь, как выяснилось, заключили небольшой кусочек мяса. Вкус у блюда показался Эрике странноватым, но вполне сносным. Как бутерброд с яичницей.
— Что это? — поинтересовалась она.
— Дер-пас, — ответил Оливер, отодвигая пустую тарелку и обхватывая ладонями чашку.
Эри мельком заметила, что ему Ил тоже налил чай, но такой крепкий, что напиток по цвету напоминал черную дыру.
— Это многое сказало, — закатила глаза Белуха.
— Национальное блюдо, — пояснил Оли и сделал пару глотков. — Такой же популярный завтрак на Инсиве, как овсянка в Англии. Правда, в оригинальном рецепте не мясо, а рыба, но так даже лучше. — Он мечтательно улыбнулся. — Анель часто готовила его в моем детстве… Кстати, ящерка! У тебя дер-пас в тысячу раз вкуснее, чем у нее!
Ил развернулся к нему лицом и беззлобно фыркнул:
— Даже не знаю, благодарить мне тебя или злиться!
— Предпочтительнее первое. Это же комплимент, — подмигнул ему инсив.
— Это же твой комплимент, — хмыкнул подселенец.
И по-дружески улыбнулся Оливеру. Оли театрально цокнул языком и тоже заулыбался.
Эрика хлопнула глазами, не доверяя собственному зрению. Она точно одну ночь проспала, а не пару лет?!
Оли отнес грязную посуду в мойку и сонно потянулся. Футболка была немного велика ему в плечах и слегка коротковата — как бы Ками не заметила камень на его груди, а то только и делает, что на парня пялится… Белуха закинула в рот последние кусочки дер-паса, подхватила тарелку и последовала примеру друга. Но тот пресек ее на полпути. Его холодная ладонь коснулись обнаженного локтя, а зеленоватые глаза взглянули с неестественной теплотой.
— Давай сюда, — тихо проговорил он и медленно забрал тарелку, нарочно касаясь пальцев девушки своими.
Дыхание перебилось, и Эрика не могла думать ни о чем, кроме лучащейся заботой улыбки. В том числе и о том, что на кухне они далеко не одни.
Ками учтиво кашлянула. Оливер покосился на Рой, разочарованно выдохнул и отвернулся к раковине. Эта мимолетная сцена оборвалась так же внезапно, как и началась.
На ум пришел вчерашний разговор об опенулах. Что, если Оли чувствует что-то к ней, но просто не воспринимает всерьез? Думает, что испытывает тягу к Эрике лишь потому, что они обладают одним даром! Почему иначе при знакомстве парень открыто флиртовал, а на следующий день четко дал понять, что ни на что большее, чем дружба, рассчитывать не стоит. Так вот за что Оливер хотел извиниться, говоря об инсивских подвалах! Неужели он и впрямь хотел ее поцеловать?..
Боковым взглядом Эри заметила, что Ил машинально коснулся сверкнувшего на шее камня, поежился и сунул руки в карманы. И все так же на Белуху не смотрел. Больше не злится, что она общается с Оливером?
— Хэй, Ками! — вдруг жизнерадостно улыбнулся каннор и поднял глаза на Рой. — Ты уже познакомилась с нашими соседями? Тут рядом живет девчушка, София, она очень хотела тебя увидеть.
Эрика непонимающе склонила голову. При чем здесь соседи?
— Рядом? — Ками призадумалась. — Ну, все лучше, чем взаперти сидеть.
— Конечно! — подхватил Ил. — Тем более, не в автобусе трястись, не укачает. А все развлечение!
— Лады, уговорил. Днем загляну, наверное.
— Зачем днем? Жарко будет. Иди сейчас!
— Я жары не боюсь, — гордо заявила девчонка.
— Но Софию могут не выпустить из дома. А она так хотела тебя увидеть, прямо с ума сходила. Твоя мама ее просто обожала! А Магдалена, ну, мачеха Софи, так и вовсе каждый вечер с Сондрой чаи распивала. Лучшие подружки были!
Бред. У тети — и друзья? Эри не была уверена, что тетя вообще знала имя соседки. Да и Ил не мог знать ничего о жизни Сондры — канноры начали следить за Эрикой после Нового года. Он вживую-то ее не видел!
— Правда? — подскочила на месте Ками. Ее глаза ярко заблестели. — Я тогда сбегаю к ним? Прямо сейчас, хорошо? Туда-обратно, на полчасика!
И с этими словами вприпрыжку умчалась в коридор. А через пару минут оглушительно хлопнула входная дверь.
— Ого, — изогнул бровь Оливер, когда все стихло, и повернулся к подселенцу. — Снимаю шляпу. Это было… искусно.
— Ты же молчал, вот мне и пришлось вешать лапшу на уши самому, — пояснил Ил.
Эрика кивнула сама себе. Теперь-то все ясно! Он просто хотел выпроводить Рой из дома. Хитро! Вот Ками разочаруется, когда ничего не узнает о своей матери у соседей! Эри украдкой усмехнулась. Ничего, ей полезно. Не все же миру вокруг нее вертеться! Хотя, и жаль немного. Она ведь искренне хочет быть ближе к семье, которую у нее отняли…
— Ты что-то хотел сообщить? — поинтересовалась Белуха, отвлекаясь от размышлений.
Ил опустил глаза на свои руки и скупо ответил:
— Да. Дейр обещал подойти. Оливер, — парень мигом оживился и вскинул голову, — Он, кстати, просил тебя открыть переход. Сказал, ты в курсе.
Оли понятливо кивнул.
— Что-то о шкатулке? — подключилась Эри.
— Не знаю. Он не сказал. Просто какая-то важная информация, — односложно ответил подселенец. — По правде, Дейр был против, чтобы ты присутствовала.
— Почему еще?
— Откуда мне знать! Я не спрашивал!
Эрика прикусила язык. Снова на нее сорвался. Что это с ним? Она его чем-то обидела? Задела? Это из-за вчерашних вопросов? Или он все-таки что-то недоговаривает?..
— Так… когда господин Лио почтит нас своим присутствием? — отвлек всех Оливер, опускаясь обратно на стул.
— Минут через десять, — куда мягче ответил Ил и лукаво прищурился. — Есть время сбежать.
— Ох, я бы сбежал, — рассмеялся инсив, — Да только разве ты отпустишь?
— На самом деле, с радостью бы присоединился. Судя по голосу, Дейр не в самом лучшем расположении духа. — Ил поморщился.
— Насколько не в духе?
Каннор сделал вид, что серьезно задумался, и прыснул:
— Ну, примерно настолько, чтобы отменить запрет на пытки.
Мальчишки отчего-то рассмеялись, и Эри ощутила себя лишней на собственной кухне. Она словно в каком-то параллельном мире! Ребята выглядели как… друзья? Так естественно, как будто уже общались когда-то, но забыли. А может…
«Брось, Эрика, — успокоила себя она. — Они же из разных лагерей, их воспитывали друг друга ненавидеть. Они совершенно точно никогда не могли быть близки! Это просто местная лайтовская шутка — вот и смеются. Вроде крылатой фразы или анекдота. Тебе не понять!»
— Ладно-ладно, — постепенно успокаивался Оливер. — Но зачем тогда было выгонять малышку Ками?
— А зачем было ее оставлять? — ответила раньше Ила Эрика. — Не хватало ее еще в наши разборки втягивать!
— Однако рано или поздно придется, — парировал Оли.
— Согласен, — Ил поднял руку, в упор глядя на инсива. — Долго мы шифроваться не сможем. Как уляжется все со шкатулкой — расскажем.
— Нет! — вырвалось у Эрики.
Нельзя рассказывать все Ками сейчас. Ни в коем случае! Она ведь… научится магии, и канноры возьмут ее, а не Белуху. Еще бы чуточку времени, подразобраться со своим даром — и Эри еще покруче станет, чем любые дети опенулов. Это ведь и лагерю поможет — Эрика же лучше! Она взрослая, рассудительная, правилам умеет следовать, в отличие от этой девчонки. Только вернется к колдовству — и по всем параметрам бить будет!
— Почему? — недоуменно спросил Ил.
— Потому что… А вы вообще знаете, что ее отец маг? — выпалила девушка. — И более того, пособничает инсивам!
— Стефан Рой? — усмехнулся Оливер и закинул ногу за ногу. — Владелец строительной компании — колдун, который заодно с инсивами? Ты серьезно, мышонок?
— Мышонок?.., — вскинул брови подселенец.
Ну слава богу, хоть какая-то реакция!
— Да, серьезно! Я говорила с Иваном Слетом пару дней назад — встретились возле школы. Сам он не маг, но, оказывается, знаком со Стефаном.
— Правда? — все еще не верил инсив.
— Нет, звучит логично, — нахмурился Ил. Он бросил быстрый взгляд на Эрику, но тут же отвернулся обратно к Оли. — Если Джулия когда-то жила на земле Лайтов, то вполне могла познакомить мужа со старыми друзьями.
— Именно! — Эрика щелкнула пальцами. — Стефан когда-то жил на островах, но переехал после свадьбы. Да так и остался. Но важно не это, — Она понизила голос и обернулась к двери, за которой не так давно скрылась Ками. Вроде чисто… Белуха обратилась к наострившим уши мальчишкам. — Я думаю, что Рой мог послать сюда свою дочь для помощи инсивам в поисках ключа.
На последнем слове парни синхронно вздрогнули.
— Ключа… — испуганно сглотнул каннор. — Ключа, которым… Ну, того самого?
Эрика опустила плечи и качнула головой:
— Я не знаю. Но что знаю точно: никакой они ключ не получат!
— Откуда такая уверенность? — уточнил Оливер.
— Потому что ключ уже у меня.
Фраза повисла в воздухе и растворилась в тягучей тишине. На улице гулко чирикали птицы. По дороге прогрохотала машина. Часы тикали на всю кухню. Белуха насчитала около двух десятков «тиков», прежде чем Ил соскочил с подоконника и воскликнул:
— То есть, у тебя уже несколько дней хранится какой-то ключ, за которым охотятся инсивы, а ты говоришь нам только сейчас?! Черт, Эри, а если это ключ к карте? Это же остановит войну!
— Ой, ну прости, что вы с Ками так неудачно решили вместе заболеть и я замоталась! — стушевалась Эрика. И правда, сглупила. Тут такое, а она молчит! — Да и война уже не первый год длится, пара дней погоды не сделает.
— Никогда больше не говори подобного, мышка, — поежился Оливер и хрустнул пальцами. — Поскольку время есть, давайте разберемся с этим ключом. Может, мы и правда остановим войну. Заодно и поднимем обожаемому командиру настроение.
И все негласно с ним согласились.
Кулек с ключом нашелся именно там, где Эрика его оставила — на дне рюкзака. Мальчишки во все глаза смотрели на то, как Белуха разворачивала замызганную тряпочку — как будто перед ними выступал Гарри Гудини, не меньше.
Эри отбросила ткань и покрутила ключ в пальцах. Черный камешек блеснул, словно бы подмигнул. По резному столбику поползли бледные блики, натыкаясь на узорную резьбу. Весь ключ будто отталкивал солнце, и потому наощупь был холодным и влажным. Как из могилы.
— Это… ключ, — проговорил Оливер.
— Ага, — зачарованно кивнул Ил. — Я, конечно, не опенул, но ключи видел. И это определенно ключ.
— Ну вы мне, ребята, просто глаза открыли! — съязвила Белуха и еще раз крутанула вещицу в руках. — Есть идеи, от чего он?
— От карты, от чего еще? — пожал плечами каннор.
— О, ящерка, и много ты видел карт с замочными скважинами?
Ил на колкость промолчал и протянул руку, чтобы рассмотреть вещицу поближе. Но стоило каннору коснуться четырехконечной звезды, как обсидиан в центре вспыхнул ярким, режущим глаза светом.
— Ауч! Жжется! — Ил отдернул ладонь и быстро-быстро затряс ею в воздухе. — Да он горяченный!
— Горяченный?.. — Эри уставилась на ключ, как будто видела его впервые.
Это еще что такое? Почему на нее нет такой реакции? Даже наоборот — ключ склизкий, холодный, но ни капли не жгучий. А Ила он вообще не принимал, словно защищался. Неужели и правда, тот самый, только для опенулов?
— Оливер! — подняла глаза на инсива девушка.
Оли понял ее без слов. Он осторожно дотронулся до набалдашника — и ничего. Ключ, кажется, только сильнее похолодел. Осмелев, Оливер взял его в руки и взвесил на ладони.
— Видимо, он согласен только на руки опенулов, — задумчиво пробормотал инсив и, рассмеявшись, наставил ключ на Ила, как шпагу. — Отличная защита от других магов!
Каннор отскочил и недовольно буркнул:
— Не смешно! Между прочим, действительно больно. Лучше бы не ерундой маялся, а попробовал узнать, от чего он.
— Каким образом?
— Ну, используй свой опенульский поисковик, или как там называется эта ваша примочка.
Оли задумчиво окинул ключ взглядом.
— Не знаю… — протянул он. — Раньше я отслеживал только переходы — но никак не замки! Тем более, у ключа вообще может не быть никакой связи с соответствующей скважиной.
Эрика недоуменно бегала глазами от одного друга к другому.
— Вы о чем вообще? Что за поисковик? Какой-то очередной подвид магии?
Оливер подумал пару секунд, вздохнул и неуверенно произнес:
— Не сказал бы, это скорее… просто способность. Способность отследить образование складок и использовать их повторно. Например, можно открыть переход в то же место, куда через него прошел какой-нибудь опенул в прошлом. Это довольно сложно, я и сам не до конца понимаю, как это происходит. До сих пор трепыхаюсь, как ласточкин птенчик.
Эрика принялась перерывать в голове все, что читала об опенулах в книге Сондры. Ни о каких «отслеживаниях» там и речи не шло. Эри и сама удивилась, когда не нашла никакого объяснения своему наваждению в подвале лодочного сарайчика — она в абсолютной темноте нашла дверь, явно же без магии не обошлось! А тут еще какая-то новая способность…
— Как ты вообще об этом узнал? — не унималась Белуха. — Есть какие-то учебники по опенульскому искусству!
— Нет, но… отец, — Оливер скривился, точь-в-точь как Ками, упоминая Стефана Роя, — Отец оставил после смерти свой дневник, где расписывал наблюдения касательно своей магии. По правде, всем, что я знаю, я обязан ему. Никто из других опенулов на моей памяти ничем подобным не пользовался.
— Об этих техниках даже Ульяна не в курсе, — поддакнул Ил.
— Откуда тогда о них знаешь ты? — обернулась к другу Эрика.
Парни снова как-то странно переглянулись.
— Я... да в конце концов, я не просто так в разведчиках хожу! — выплюнул каннор и криво улыбнулся. — Давайте вернемся к нормальным проблемам.
— Я могу попробовать, — тут же подхватил Оливер. — Но ничего не обещаю. Не факт, что этот ключ имеет что-то общее с опенульскими переходами.
— Он принадлежал Сондре, — Эри неловко пожала плечами. — Наверное, она им пользовалась. Ну, как-то по-опенульски.
Оли хмыкнул что-то неопределенное и прикрыл глаза. Его рука сжала ключ так, что Белуха испугалась, как бы не переломилась хрупкая костяная перемычка.
Минуту все молчало. Птицы не перекрикивались за окном, на чердаке не гудел ветер, даже никто из ребят, кажется, не дышал. Оливер хмурился, что-то бормотал одними губами — и походил на одержимого. Черный камень на ключе неровно блестел, как будто в такт биению сердца.
— Нет, — выдохнул Оли, и снаружи беззаботно защебетала синичка. — Ничего не получается.
Ил разочарованно простонал, а Эрика только неловко поджала губы. Этот ключ манил к себе и отталкивал одновременно. Нет, не могло такого быть, чтобы он никак не относился к магии — Эри чувствует! Да и Стефан с Сондрой вряд ли бы стали прятать бесполезную вещь.
— Дай я попробую, — вырвалось прежде, чем она успела сообразить.
Какое «попробую»! Эри простой переход-то открыть не в состоянии! Но внутри нечто упорно науськивало, что надо хотя бы попробовать. В конце концов, что она теряет! Разве что самооценка упадет еще ниже…
— Конечно, — Оливер сунул ей в руки ключ так, будто только и ждал, как бы от него избавиться. Ладони окатило уже знакомым холодом. Не очень-то приятно — Тем более, у вас с Сондрой есть кровная связь. Вполне возможно, тебе будет легче.
Эрика цокнула языком:
— Ну, тогда надо сразу Ками просить!
— Ага, — улыбнулся Ил. — Подойти и сказать: «Слушай, подержи вот эту штуку и найди то, не знаю что».
— И даже если мы прямо сейчас оторвем ее от соседей, которые стараниями ящерки теперь вызывают у нее непомерный интерес, — продолжил Оливер, — Нам все равно придется в общих чертах рассказать ей о магии, чтобы добиться хоть какого-нибудь результата. А времени не так много — господин главноистерящий почтит нас своим присутствием уже минут через пять.
— Ну же, Эри, попытка — не пытка, — приободрил ее Ил. — Я уверен, у тебя все получится.
Эрика подняла голову и впервые за целый день пересеклась с ним взглядом. Пару мгновений друг не двигался, а потом, словно осознав, что происходит, быстро отвернулся. Белуха нахмурилась и стиснула ключ. Ну и ладно!..
Ладони покрылись неприятными холодными каплями, кость стала скользкой и норовила выскочить между пальцев. Обсидиан нервно замигал едва заметной искоркой внутри. Он напоминал осколок лайтовского минерала, в котором навеки осталась заключенной чья-то неспокойная душа. Эрика закрыла глаза. Что чувствует маг, чей амулет разбивают? Это не смерть, не забвение — нет, наверняка это что-то иное. Более ужасное. Вечное проклятье зависнуть где-то между мирами и наблюдать, как горюют по тебе родные, как угасают они с каждым днем. Видеть их боль — и не иметь возможность помочь. Проклятье беспомощности, бездействия, раздирающее и так неспокойную душу на куски. И сейчас даже можно было расслышать тонкий голос, из неизмеримой глубины, с той стороны мира, за стеклянной поверхностью амулета — как молит этот голос о свободе от бесконечного мучения. Едва различимый, как мерцание огонька, но настоящий, живой, мечтающий лишь о том, чтобы помочь…
«Помоги мне», — шепнула ему Эри, вглядываясь в кромешную тьму за закрытыми веками.
В то же мгновение голос замолчал. А может это и не голос был вовсе, а просто шум. В ушах два раза оглушительно стукнуло собственное сердце. Под ногами скрипнула половица. Собственное дыхание замерло.
И тут грудь пронзила тонкая ледяная игла. Эри глубоко вдохнула и распахнула глаза. Душу словно прошили крепкой нитью — и тянули, тянули куда-то прочь…
— Эри? , — обеспокоенно окликнул подругу Ил.
Белуха вздрогнула — и сорвалась с места. Она знает! Она знает, где замок!
— За мной! — махнула рукой девушка и выскочила в коридор.
Поворот, поворот — вот, здесь! Эри влетела в нужную комнату, в два шага приблизилась к стене и положила ладонь на старые грязные обои. Пальцев коснулся точно такой же холод, что и от ключа.
— Тут! — радостно воскликнула она, не сводя взгляда со стены. — Точно тут!
Судя по топоту за спиной, мальчишки ввалились следом. Но у Эрики не было никакого желания оборачиваться — она искала какие-нибудь выступы или неровности. Хоть что-то, что указало бы на тайник!
— Что, прямо здесь? — усомнился Ил, подходя ближе. — В комнате Сондры?
Белуха краем глаза окинула интерьер. Действительно, тетина спальня. Логично, наверное. Эри не хотела рассуждать. Нужно искать!
— Да, где-то рядом, — она принялась шарить руками по всей стене.
Это чем-то напоминало игру в горячо-холодно, только наоборот. Влажный, могильный холод вел ладони куда-то наверх… К потолку!
Кто-то из мальчишек уже подтащил табуретку, и Эрика, недолго думая, вскочила на нее. В одном месте обои заметно пузырились. Стало так холодно, что девушка только подивилась, как все еще не покрылось инеем! Вот оно!
— Да! — Эри ткнула в одно из неровностей, и палец легко прорвал бумагу, упираясь в шершавое дерево. — Тут какая-то… что-то… Оно есть!
— Уступи-ка, — нетерпеливо сказал Оливер. — Я повыше.
Эрика взялась за предложенную Илом руку и неосторожно соскочила с табуретки. Каннор едва успел подхватить ее за талию. Ощущать его руку на спине было… странно. Не неприятно, но непривычно. По крайней мере, это отрезвило Белуху от опенульского наваждения.
Подселенец почти сразу отскочил.
— Осторожней, а то ноги переломаешь, — запоздало заметил он и потер плечо. — И отдай-ка эту штуку Оливеру.
Эри поглядела на свою руку, в которой она все еще крепко сжимала ключ.
— Извини, — Она протянула вещицу Оли, который уже забрался на табурет, и снова обернулась к Илу, — Сильно больно?
— А? Да нет, ерунда. Ну, то есть, — каннор стушевался и потупил взгляд, — Если тебе есть до этого дело.
— Конечно есть! Зачем я, по-твоему, спросила…
Щеки парня слегка покраснели, а сам он пробормотал что-то неразборчивое, вроде извинений. И снова не поднимая взгляд.
— Что-то случилось? — нахмурилась Белуха.
— С чего бы?
— Ты не смотришь мне в глаза. С самого утра.
— Эри, я никогда не смотрю тебе в глаза! — улыбнулся каннор. — Я уважаю твое желание не быть чьей-либо марионеткой. Тем более, моей.
Последние слова прозвучали несколько иначе. С обидой. И Эри уже хотела спросить об этом, как ее перебил отвратительный звук рвущейся бумаги.
— Боже, Оливер! — Эрика вскинула голову и скрестила руки на груди. — Что ты там делаешь?
— Прости, милая, но даже такой опытный опенул, как я, не сможет открыть замок, не прикасаясь к нему, — виновато пожал плечами инсив и отогнул кусок обоев. — Обещаю быть аккуратным. Ага, а вот и замок!
Он чуть отклонился, и Эри сумела разглядеть небольшую деревянную дверцу, спрятанную в стене. Размером она не превышала вентиляционную вытяжку и полностью была покрыта незнакомыми узорами и символами. Между вырезанными элементами некий умелец разметил тонкие металлические вставки — не то из золота, не то из другого какого металла похожего цвета. Точно из такого же металла выковали и наличник для замочной скважины, которую обнаружил Оливер, — ее разместили вовсе посередине.
Необычный сейф. Под стать Сондре с ее причудами.
— Замок, как на шкатулке… — задумчиво проговорила Эрика.
— По-моему, все замки друг на друга похожи, — вставил Ил и тут же рассмеялся. — Ха, не стоило мне такое говорить при двух опенулах, верно?
Оливер дернул уголком губ, перехватил ключ поудобнее и приставил его к отверстию. Эрика пристально следила за каждым движением.
Если за этой дверцей действительно карта, то до окончания войны в прямом смысле рукой подать! Они рассчитают маршрут, быстро соберут экспедицию — и все, конец! Не будет больше ни смертей, ни птиц с птичьей болезнью, ничего. Не станет военных лагерей, все заживут в мире и гармонии!..
— Дьявол, — прошипел сквозь зубы Оли и надавил на звезду, стараясь не касаться острых лучей. Ключ вошел в замок, но и не думал вращаться. Инсив еще пару раз дернул — тщетно. — Он не подходит!
— Что значит «не подходит»?! — округлил глаза Ил.
— То и значит, ящерка, что это первый замок, который не поддался опенулу. Эри, может, ты ошиблась?
— Нет, ключ… привел меня сюда, — растерянно проговорила Белуха.
Как же она могла ошибиться? Дверца-то есть! Значит, ключ вел именно к ней. Но почему он тогда не подходит? Это какая-то ошибка! Они что-то не учли?..
— Да быть такого не может! — воскликнул подсленец и подался вперед. — Попробуй еще!
— Если бы я мог, думаешь, не открыл бы? — повысил голос Оливер, глядя на каннора сверху вниз.
— Тогда дай я попробую!
— Как? Ты даже не можешь прикоснуться к этому ключу!
— Тогда пусть Эрика откроет! — Ил резко схватил ее за руку. Эри даже пискнуть не успела. — Она нашла тайник, может, он ей и поддастся?
— С ума сошел? — покривилась та и резко выдернула ладонь. От чужой хватки на ней остались красные следы. — Мне обычные-то двери не даются. А здесь — даже Оливер не смог.
— Не узнаешь, пока не попробуешь! — подскочил на месте парень. — Ну же, Эри!
— Да что ты привязался! Не смогу я! Знаю, что не смогу.
Эрика с тоской взглянула на торчащий из замка ключ. Может, она какой-то особый подвид опенулов? И замки чувствует, и братьев по дару отмечает. А как открыть что надо — так прости, дорогая, ты убогая…
— Сейчас лучше оставить попытки что-то сделать и просто подумать, — продолжила она. — Больше пользы будет.
— Но… Оливер, — Ил, осознав, что от подруги поддержки не дождется, повернулся к инсиву. Разноцветные глаза блестели, как у брошенного под дождем щенка. — Может, открыть без ключа? Ты же можешь!
— Могу. Однако нет гарантии, что я открою именно этот тайник, — опенул стукнул костяшками по деревянной панели. — Я понятия не имею, что внутри, поэтому обнаружу внутри только предметы, которые представлю сам. Даже на подсознательном уровне.
Он натужно вытащил ключ. Ил пару раз сжал и разжал кулаки и разъяренно топнул ногой:
— Так давайте ее выломаем к черту!
— С шансом повредить карту? — Оливер покачал головой. — Не стоит так рисковать. Мало ли какую защиту от взлома могла установить Керш. А карта на свете всего одна — если она действительно внутри. И раз опенулы пользовались ключом для открытия замка, здесь все не так просто. Извини, ящерка.
Каннор скрипнул зубами, но потупил взгляд и опустил плечи:
— Не извиняйся… Ладно, давайте оставим эту дверцу в покое на время. Тем более, Дейр там уже, наверное, ужом вьется.
Оли закатил глаза и пробормотал что-то нелестное в адрес главаря «синих». Достал из кармана моток скотча — видимо, перенес откуда-то — и залепил дверцу куском оборванных обоев. Чтобы глаза не мозолила.
И пускай Эрика больше не видела злосчастный замок, выкинуть его из головы не удавалось. Чего же не хватает? Почему ничего не получается? А если это и не от карты вовсе ключ?! И в тайнике будет просто какая-нибудь бесполезная ерунда! Или того хуже, очередной ключ, который приведет к очередным тайникам, за которыми окажется еще больше ключей — и так до бесконечности!..
От мысли, что это — смерти, страдания, боль — никогда не кончится, по спине бежалимурашки. И если Эри настолько не по себе из-за недосягаемой карты, каково же мальчишкам? Они ведь свои жизни посвятили войне и поискам этой вшивой бумажки. Нет, разобраться с секретами Сондры надо, и как можно скорее.
Оливер сунул ключ поглубже в карман штанов и подошел к гардеробу. Ил в последний раз покосился на место, где скрывался тайник, и быстро коснулся камня. Очевидно, связался с Дейром.
Белуха устало выдохнула. Наверное, очередная промывка мозгов от иллюзиониста им всем не помешает. По крайней мере, со шкатулкой связано куда меньше вопросов. Если Марго конечно, сумела ее достать.
Оливер приоткрыл дверцу шкафа, и Эрика невольно вспомнила вчерашний разговор с Ками про Нарнию, когда мельком увидела кусочек Каннорского неба. Темного, затянутого тучами, окрашенного то ли рассветом, то ли огнями лагеря. И пускай на Инсиве Эри пробыла от силы час, ей отчего-то казалось, что даже небеса над двумя враждующими островами разительно отличаются.
В комнату один за другим выскочили канноры. Первым появился Дейр, хмурый и мрачный, как огромный ворон. За ним вошел не знакомый Белухе парень с всклокоченными каштановыми волосами. Затем — крепкий блондин. И замыкала группу Вирджиния. Вирджи не появлялась на Недивинах с самого прошлого собрания. Белуха невесело усмехнулась. Естественно, Дейр ее сюда не для защиты Ками посылал. Он хотел уберечь возлюбленную от чего-то ужасного на острове.
Ил поприветствовал каждого коротким кивком и подошел ближе. Эрика чувствовала его тепло у левого плеча. Вот только спокойней не становилось.
Дверь закрылась. Обычно складка расправлялась с щелчком или звоном — такой резкий звук, как если бы вдруг дернули в разные стороны кусок хлопковой ткани.
Сейчас же Эрике показалось, что этот звук похож на далекий гром.
— Оливер Сивэ, — гулко проговорил Дейр, заносчиво вскидывая голову. Синие глаза горели ненавистью.
Оливер испуганно замер. Эри затаила дыхание. Тон командира не предвещал ничего хорошего.
— Согласно военному Уставу лагеря Каннор, — продолжал каннор. На неподвижном лице не дрогнул ни единый мускул, — За предательство ты приговорен к дизниртации магии. С учетом твоего дара — через уничтожение камня.
Комментарий к Глава 16. Закрытые замки Не вычитано!
Всех с наступающим! Не уверена, что главу (особенно, с подобной концовкой :) ) можно считать за подарок, но я просто приложу к ней виртуальных мандаринок и конфет, так что пойдет
Желаю всем читателям в Новом году счастья, здоровья, удачи, а также чтобы работы на Фикбуке попадались только хорошие, прода выходила, “впроцессники” не замораживались, а любимые персонажи жили долго и счастливо <3
Ну а в следующей главе нас поджидает первая смерть. А может, и не одна...
====== Глава 17. Он знал, на что шел ======
Глаза Оливера испуганно округлились. Он машинально отступил назад, как если бы на него собирались напасть прямо сейчас. Хотя, глядя на решительно настроенных канноров, Эрика не сказала бы, что это не так. Сама она поняла мало. Но, что стало ясно, как день, — Оли в опасности.
— Что происходит? — растерянно шепнула она, бегая взглядом по ряду «синих».
— Отойди, Белуха, — сверкнул глазами Дейр и положил руку на рукоять ножа, закрепленного в петлице ремня. — Теперь ты понимаешь, почему я был против того, чтобы инсив вступал в наш лагерь? Надеюсь, впредь ты будешь выбирать себе только правильных друзей. Алистер!
Парень с темными волосами кивнул командиру и взмахнул руками. Между его пальцев проскочили яркие слепящие искры. Эрика уже видела подобное — Дейр, доказывая ей существование магии, создал огонь из воздуха. Но Дейр был иллюзионистом, его огонь не мог даже бумагу воспламенить. А вот парень, с которого он копировал эту атаку, похоже, мог ранить куда серьезнее.
Искр становилось все больше, а синий камень на шее Алистера разгорался все сильнее. В зеленых глазах зажегся радостный огонек, пламя в руках увеличилось, вытянулось и вдруг метнулось вперед живой змеей. Оливер не успел даже вскрикнуть, как яркая лента обвилась вокруг него несколькими кольцами и закрутилась, как настоящий ураган, лишь чудом не подпалив одежду и кожу.
— Попробуешь дернуться, опенул, и на твоей бледной кожице расцветет парочка симпатичных ожогов, — усмехнулся Алистер, не опуская рук.
— Следи за языком, Ал, — холодно осадил его Ил, отступая от стены.
Эрика бросила на друга быстрый взгляд. Он выглядел… встревоженным? Похоже, тоже ни о чем не знал. Но он каннор! Он же может что-то с этим сделать!
Оли судорожно сглотнул и вытянул шею, чтобы видеть противников поверх огненной стены.
— В чем дело? О каком предательстве речь?
— Инсивы прознали о перехвате шкатулки, и наш план провалился, — огрызнулся незнакомый блондин. Дейр зло на него шикнул.
— Провалился? — ошарашенно переспросил Ил.
Сердце Эрики пропустило удар. Как? Откуда?! Инсивы никак не могли знать! И что, теперь им не удастся вернуть шкатулку?!
Но Оливер не мог рассказать никому из «желтых»! Кто угодно, только не он!
— Что? — Оли был ошарашен не меньше. — С чего вы вообще решили, что это я виноват?!
— А кто еще, инсив? — гневно прищурился Дейр. — Кто еще, кроме поганой, — он шагнул вперед, глядя на Оливера сквозь огонь ледяным взглядом, — Трусливой, — каннор шумно выдохнул, и пламя колыхнулось в сторону пленника, — Двуличной крысы?!
— Дейр, прекрати! — надрывно окликнула каннора Эри. — Нельзя обвинять человека без доказательств!
Лио медленно повернулся к ней. В его глазах цвета грозовых туч сверкнули тысячи огненных молний.
— Камень на его груди — лучшее доказательство, — произнес он со сталью в голосе.
Эрика почувствовала, как у нее от страха подкосились колени. Дейр всем своим видом излучал силу, власть и превосходство. И сейчас он, как никогда, был похож на Керал.
— Дейр, черт тебя дери, не гони коней, — окликнул друга Ил и выступил вперед. — Объясни спокойно, что случилось? Мы ни черта не понимаем!
— Нечего понимать! Давайте покончим с этим поскорее, — быстро проговорил каннор со светлыми волосами и поднял руку в темной кожаной перчатке.
Узловатые пальцы зажимали блестящую черную тросточку, не больше шариковой ручки. На ее конце сверкал крохотный набалдашник, острый и изогнутый. Оливер распахнул рот:
— Коготь Инсивской лисицы? Но…
— Мы засылаем экспедиции на ваш остров не просто так, — хмыкнул Лио и махнул рукой. — Шарль, действуй!
— Стойте! — взвизгнула Белуха, стоило Шарлю только дернуться в сторону заточенного опенула. — Я не позволю вам его убить!
Страх в душе резко сменился яростной решительностью. Нет, Оливер не умрет! Не сегодня и не так! Она не позволит, как не позволила прикончить его месяц назад!
Запястье сдавила чужая рука. Девушка попыталась вырваться, но Ил держал крепко. Что он творит? Он хочет, чтобы Оливера прикончили прямо на ее глазах?! Хочет, чтобы погиб невинный человек?!
— Что опять не так, Эрика? — Дейр в два шага преодолел расстояние до Белухи, чуть не подпалив черный плащ. — Что тебе еще нужно?! Предлагаешь простить его? Отпустить?! Мы приняли его, взяли под крыло — и чем он отплатил?! Весь план, от которого мог зависеть исход войны, пошел крахом!
— Значит, проблема была в плане! — подал голос Оливер.
Эри вздрогнула, и Ил мигом притянул ее ближе к себе, подальше от разъяренного Дейра. Алистер тихо рыкнул, и кольцо вокруг опенула на мгновение сжалось. Оли даже не дернулся.
Лио криво усмехнулся, покачал головой и вновь повернулся к пленнику.
— Что? — сипло рассмеялся он. — Я не ослышался?
— Нет, твои уши от постоянных истерик еще не заложило, — прыснул инсив и поморщился — язык пламени лизнул его по шее, оставляя красный след.
— Алистер! — одернул солдата Лио, и огненные тиски чуть расслабились. — Так что за проблемы ты, гений тактики, углядел в нашем плане?
— Вы сами не продумали схему на тот случай, что на Марго нападут. Не создали путь отступления — получили должное. Все справедливо.
— Мы все рассчитали, инсив! Ты сам слышал, что Марго должна была передать о нападении лярам.
— Должна была? — зацепился за слово Ил. — То есть, не передала? Дейр, откуда нам тогда знать, что напали именно «желтые»?
Командир едва повернул голову в его сторону, а вот Эри уставилась на друга во все глаза. Подселенец глядел строго перед собой, почти не шевелился. Он действительно взволнован. И он действительно сейчас защищает инсивов.
Алистер гневно фыркнул:
— А что, много вариантов?
— Да! — выпалила Эрика, не успел Ил даже рта раскрыть.
Мозг заработал с двойным усердием, цепляясь за случайные факты, как за тоненькие канатики, удерживающие над пропастью.
— Марго в любом случае подняла бы тревогу, если бы инсивы начали к ней подбираться. Она услышала бы их мысли с расстояния, и времени бы хватило, чтобы передать хотя бы коротенькое сообщение!
— На что ты намекаешь? — нахмурился Дейр.
— На нее напал кто-то… — Эри сглотнула и покосилась на Ила. — Кто-то, кому она доверяла. Чьи мысли посчитала за дружеские. Она же определяет человека по размышлениям, как по голосу, разве нет? Чужой бы не подобрался к ней незамеченным!
Повисло молчание. Белуха слышала, как отчетливо и быстро стучит ее сердце и потрескивает огонь вокруг Оливера. Почему ничего не происходит? Неужели они не верят ей? Неужели слепая ненависть к чужому лагерю сильнее, чем простая логика?!
Послышался тихий шорох. Каннор по имени Шарль медленно опустил коготь. Что-то с глухим стуком упало, и Алистер, будто очнувшись, взмахнул руками. Пламя исчезло. Оливер облегченно выдохнул.
Дейр пораженно распахнул глаза и уставился на своих солдат. Парни смотрели на него одинаково серьезно. Только Вирджи виновато опустила взгляд.
— Что вы… — начал было главнокомандующий, но Алистер перебил его:
— Опенулка права, Дейр. Это объективно. «Желтые» не подобрались бы к телепату так просто. Мы не учли этот факт.
— Нужно пересмотреть дело, — согласился с ним Шарль. — Не стоит брать грех на душу.
Эри уже хотела заметить, что они каждый день убивают своих врагов и, по сути, убийство должно было перестать считаться грехом, но поняла, что каннор говорит о лишении камня. Вот, значит, как — одна смерть куда страшнее другой. И плевать, что исход все равно одинаковый.
— И, кстати, ты собирал Сигиллу по этому поводу? На слушание ты меня точно не звал, — решил добить Дейра Ил. — Никто не может быть лишен камня без справедливого суда. По Уставу. Эрика все верно говорит: мы не можем точно утверждать, что Оливер виновен.
Дейр обессиленно рыкнул. Против Устава он идти точно не мог. А значит… победа? Лио медленно выдохнул, выпуская пар, и уставился на Эри, как на злейшего врага:
— Ладно! Пусть так. Тогда кто, по-твоему, мог это сделать? Есть мысли?
Вопрос пришелся по разуму обухом. О, мысли у Эри были. Вернее, одна мысль, которой она испугалась так, что душа в комок сжалась. Но настойчивый голос Анель все твердил и твердил, сводя с ума своей уверенностью…
— Нет, — покачала головой Белуха, опуская веки.
— Это может быть кто угодно из канноров и ляров, — продолжил гнуть свою линию Ил. Он вымученно поморщился. — Не всем из наших можно доверять. Особенно после приюта…
— Я знаю, — прошипел сквозь зубы Дейр и потер переносицу. — Значит, возвращаемся в лагерь. Ил тоже, — он зыркнул в сторону друга и съязвил, — Не могу же я созывать Сигиллу без своей правой руки!
Алистер, каннор-пиромант, раздраженно цокнул языком и что-то пробурчал. Насколько Эри поняла — о подселенце.
— Пока что под подозрением все, кто был осведомлен о деталях перехвата шкатулки. А там решим, — завершил Лио. — Опенул, переход!
Оливер, смекнув, что сейчас не лучшее время, чтобы спорить, покорно распахнул дверцу шкафа. За ней развернулось все то же темное небо.
Вирджи бросила в сторону Белухи долгий печальный взгляд — кажется, даже сочувствующий — и шагнула в переход первой. Следом исчезли и Шарль с Алистером. Ил напоследок коснулся ладони Эрики, шепнул:
— Все будет в порядке, — и выскочил в проход, теряясь где-то за стенками шкафа.
Дейр хотел уже присоединиться к своим солдатам, как Эри судорожно вцепилась в его рукав.
— А что с самой Марго? — произнесла на выдохе она.
И Эрика же знала, что он ответит. Знала, но не хотела верить. Ведь с Марго ничего не могло случиться! Да, Йенц погиб, но Марго!.. Марго, она просто не могла! Она такая живая, улыбается и плачет, как она может…
— Мертва, Белуха, — равнодушно произнес каннор и вырвал руку из чужих пальцев. — Ее тело прибило к берегу спустя два часа, как она перестала отвечать на сообщения в потоке. Смерть от многочисленных ножевых. — Он издевательски оскалился. — Могу в красках расписать, как именно какой-то урод перерезал ей горло. Будешь тогда его защищать?
Дейр шагнул прочь. Дверь захлопнулась, и разум со звоном разбился на миллиард острых осколков.
Пол под ногами вздрогнул, указывая, что в комнате не осталось больше никого из канноров. А Эрика все еще стояла на месте и глядела в пустоту, не в силах сделать вдох или выдох. Оливер сказал что-то, холодная рука опустилась на ее плечо, но в голове не осталось места ни для чего. Ни для чего, кроме одной, колющей сознание мысли.
Это был ее план отправить Марго к инсивам.
Когда Эрика проснулась, солнце уже преодолело большую часть пути по небосклону — в окно падали косые рыжие лучи. Время давно перевалило за полдень. Эри устало провела ладонью по лицу, и на руке осталась влага. Она плакала?.. Белуха села и спустила ноги на холодный пол. Глаза жутко щипало, кожу на щеках неприятно стягивало. А когда она вообще умудрилась заснуть?
Воспоминания постепенно стали выстраиваться в цепочку, и Эрика глубоко пожалела, что проснулась, а не осталась в царстве Морфея навсегда.
— Эри? — окликнул ее встревоженный голос. — Ты уже проснулась?
Девушка повернулась к двери, ни секунды не сомневаясь, что это Ил. Кто еще, если не подселенец, будет проверять ее каждые пять минут, дожидаясь пробуждения?
Однако на пороге, со стаканом воды в одной руке и какими-то корешками — в другой, стоял Оливер.
— Оли! — Эрика вздрогнула и судорожно попыталась пригладить растрепавшиеся волосы. — Что ты хотел?
Инсив прошел внутрь комнаты. Поставил стакан на прикроватную тумбочку, передал в руки Белухе корешки, а сам уселся на стул возле кровати.
— Пожуй, станет легче. Только лучше запить — они довольно горькие, — тихо произнес парень.
Эри, не сводя с него взгляда, нехотя прикусила один из стеблей. На язык брызнул едкий сок. Девушка поморщилась, но продолжила упорно жевать корешок до тех пор, пока он не превратился в безвкусную волокнистую мочалку.
— Что это? Наркотик какой-нибудь? — нехотя отшутилась Эрика и сделала пару мелких глотков из стакана. — Накормишь дрянью, а потом воспользуешься положением?
— Если бы я хотел воспользоваться твоим бессознательным телом, я бы уже это сделал. Ты так крепко спала, что тебя бы и ядерная война не разбудила, — легко рассмеялся Оливер и кивнул на корешки. — Адская магнолия. Вернее, ее корневища. Само растение ядовито, но в подземной части содержится кофеин и прочие полезные вещества. В том числе используется как мощное обезболивающее и успокоительное. Они же могут послужить противоядием для сока из стеблей. Но это так, краткий экскурс в ботанику.
— Интересно, — искренне сказала девушка. — Не думала, что ты разбираешься в травах.
— Жизнь научила. И немного твоя бабушка.
Белуха улыбнулась. Корневища адской магнолии (вот так название!) подействовали, как литр крепкого сладкого кофе — Эри почувствовала себя куда бодрее, даже настроение приподнялось. И утренние события казались не более чем дурным сном. И разъяренный Дейр, и покушение на Оливера, и гибель Марго…
— А что вообще произошло? — спросила Эрика, гипнотизируя воду в стакане.
— Ты перенервничала и потеряла сознание. — Оли недовольно покривился. — «Синяя» истеричка знатно тебя напугала. Ну ничего, я ему напомню, насколько ты важна для его обожаемого лагеря. О, пусть только сунется на Недивины!
В груди растеклось приятное теплое чувство. Оли прямо настоящий рыцарь. Ради Эрики никто раньше не отправлялся на встречу со злейшим врагом! Ну, разве что…
— А где Ил? — вспомнила о друге девушка.
Оли неопределенно махнул рукой и отвел глаза в сторону коридора.
— Только вернулся с земли Лайтов. Мрачнее тучи. Видимо, Сигилла прошла не самым лучшим образом… Впрочем, я пока жив, бравая делегация канноров еще не пришла по мою душу, а это значит, что не все потеряно.
Да, Ил явно на стороне Оливера. Пусть ему навряд ли удалось бы так просто переубедить Дейра, но повлиять на его мнение сумел точно. Плечи Эри обессиленно опустились. Когда она просила подселенца быть милее с Оли, то и подумать не могла, что ему придется выступать в роли адвоката!
— Все… все будет хорошо! — попыталась приободрить друга, да и себя тоже, девушка и положила руку поверх его ладони. — Пройдет немного времени, и все образуется!
— Не сказал бы, что времени у нас много…, – мрачно ответил Оливер.
— Что? Что ты имеешь в виду?
Инсив бросил быстрый взгляд в сторону двери и поежился.
— Ящерка тут вкратце описал мне точку зрения Лио по поводу всего произошедшего… Он так и не оправдал меня, но дал отсрочку. До зимнего Праздника Теста нужно найти доказательства вины настоящего убийцы, иначе я «автоматически», — он показал пальцами кавычки и скривился, — Становлюсь преступником. Со всеми вытекающими.
— Так значит, у нас времени до зимы! Переживать не о чем.
— Эрика, — приподнял брови Оли, — Земля Лайтов находится в южном полушарии. А Праздник Теста традиционно проводится в первый день сезона. То есть…
— Первого июня, ясно, — догадалась Белуха и глянула на календарь. — Послезавтра? Он рехнулся?!
— Хочешь знать мое мнение?..
— Как вообще можно раскрыть убийство за два дня? И что будет, если мы не успеем?
Оливер пожал плечами:
— Меня убьют. Вернее, дизнитрируют, — и тут же пояснил, так просто, словно пересказывал параграф в школе. — То есть лишат магии. Есть разные способы дизнитрации. Кого-то заставляют исчерпать свои ресурсы в кратчайшие сроки, кого-то лишают части тела, без которой невозможно колдовство: руки, ноги… Но для опенулов он единственный — уничтожение камня.
— И ты так спокойно об этом говоришь? — недоумевала Эри. Боже, а ведь это на нее еще действует успокоительное! Без него она бы наверняка уже второй раз в обморок грохнулась.
— С недавних пор я поменял свои взгляды на смерть. Оказывается, так много осознаешь, когда тебя приговаривают к смертной казни, ха! Прямо-таки… новая жизнь начинается! Недолгая, правда. Но уж ничего не поделаешь.
— Поделаешь! Мы… мы справимся! Черт подери, мы имя Керал узнали за несколько часов, что нам вычислить какого-то убийцу!
— Мы? — нервно усмехнулся Оливер и покачал головой. — Нет, Эри, прости, я не помощник. Завтра утром я должен явиться в штаб лагеря, а оттуда — под стражу. Запереть они меня, конечно, не смогут, — Он прыснул. — Но, с иной стороны, и бежать-то мне некуда.
— Под стражу?..
— Естественно. Я же преступник!
— Но ты ведь не виноват!
— Объясни это каннорам. Я уроженец вражеского лагеря, а потому всегда буду для них козлом отпущения, — нервно передернул плечами Оли. — По-хорошему, меня должны были увести еще сегодня, но дали день попрощаться. Опять-таки спасибо ящерке. Позволил нам с тобой хоть поговорить напоследок.
Тело прошиб холодный пот. Попрощаться. Эри никогда бы не подумала, насколько страшно может звучать это слово. Стоило лишь подумать, что это может быть их последний разговор, что Оливера уже совсем скоро могут…
Нет! Оливер не умрет! В конце концов, не время еще отчаиваться! Она успела побывать в ситуациях и похуже. У нее целых два дня! Два дня, острый ум и даже несколько зацепок…
— Кстати, — попыталась отвлечь их обоих Белуха, — Ил не зайдет? Можешь сказать, что я уже проснулась…
— Не думаю, что он сейчас будет особо разговорчив, — уклонился опенул.
— Почему?
— Я уже предлагал ему. Отказался.
— Отказался? Говорить со мной?
— Да. Так и сказал: «не хочу с ней разговаривать». Видимо, боялся сорвать на тебе свое плохое настроение. Кроме того, ему пора было уходить. Лио приказал ему и крошке сирин, выскочившей незадолго до того, как следует изучить местность. На предмет лазеек, где бы могли просочиться инсивские шпионы. Бесполезное занятие, как по мне…
Эри нахмурилась. Так, а это еще что за ерунда? Ил никогда бы не стал ее избегать. В хорошем настроении или плохом, в здравии или болезни, он не упускал ни единой возможности провести с подругой лишнюю минуту. Да что же с ним не так сегодня?!
Заметив, как переменилось лицо Эрики, Оливер поспешил ее приободрить:
— Впрочем, он передал тебе гостинец. — Он достал из кармана плотно сложенные сероватые бумаги. — Не совсем от него, конечно, но все равно это должно тебя заинтересовать.
Белуха тут же узнала эти документы — записи Керал. Значит, Назар их уже перевел. Да уж, Эри сейчас не помешает немного переменить течение мыслей. Она улыбнулась — дожили, развлекает себя военными реформами!
Девушка уже потянулась к бумажкам, как Оли отвел руку и хитро подмигнул.
— Что такое? — не поняла Эрика.
— Мы не будем читать их здесь. По опыту знаю, подобные вещи лучше просматривать на свежем воздухе. Да и нам обоим не помешает проветриться.
Он поднялся на ноги и подошел к выходу из комнаты. Эри встала следом.
— Опять затащишь на Инсив?
— Поверь, крошка, это не такое хорошее место для личных бесед, как могло показаться, — Оли надавил на золоченую ручку. — Кроме того, Дейр несколько ограничил мои передвижения… Но это не значит, что мы не сможем насладиться видом в границах города. Да и ты же не скажешь ему о моей маленькой шалости?
— Не скажу, — прищурилась Белуха. — Если обещаешь не называть меня больше «крошкой».
— Твое желание — закон.
Он распахнул дверь и галантно указал на развернувшийся за порогом ночной пейзаж.
— Прошу. Дамы вперед!
На сердце враз потеплело, и Эрика, ведомая быстротечным, но таким необходимым счастьем, шагнула из комнаты навстречу темноте и ветру.
Пламя свечей пускало по обгоревшим темным стенам чудовищные тени. Сизый дым скопился под потолком удушливыми облаками. Кислорода не хватало. Влажный подвальный воздух забивался в легкие и закупоривал гортань, отчего каждый вдох казался нестерпимой мукой. Стоило лишь спуститься по узкой лестнице, как кожа мгновенно покрылась липкой испариной.
Грэг понимал: Керал любит пафос. Но пафос на похоронах от удушья уместен не будет.
Клео и Тео — маленькие, хрупкие Клео и Тео — с трудом захлопнули люк над головой. Грэг мог поднять его одной рукой, а этим малышам приходилось наваливаться всем своим весом. Еще три года назад паникер бы посчитал их слабость отвратительной. Но сейчас ему больше всего хотелось, чтобы они побыли детьми еще немного. Милыми, наивными детьми с большими честными глазами.
Он знал, на что шел, и хотел бы взглянуть в детские глаза перед этим.
— Штейн, — произнесла Керал.
То ли модулятор голоса начал барахлить, то ли на одну из свечей попала капля воды, но фамилия прозвучала так, будто ее произнесла огромная шипящая змея.
Грэг коротко склонил голову и коснулся непривычно холодного камня на груди в знак приветствия и уважения к командиру. Пусть уважения и не осталось.
— Где Анель? Я просила к себе Анель, — быстро протараторила Керал, поднимаясь с импровизированного трона, собранного из досок, ящиков и прочего хлама, найденного в подвале заброшенного приюта.
— Она занята, — холодно отчеканил паникер.
— Чем? — Массивная темная фигура сделала несколько гулких шагов. Керал оказалась выше Грэга на полголовы и едва ли не вдвое шире его в плечах. Это не могло не пугать. — Чем таким важным может быть занят авитар, чтобы не явиться к главнокомандующему?
— Готовится к вылазке, — так же ровно отчеканил Штейн. — До нас дошли сведения, что канноры усиливают охрану особняка Керш. Анель разрабатывает новый план по наблюдению за ним.
— Новый? — механически удивился искаженный голос. — Значит, был и старый? Она следила за особняком? Без моего приказа?!
— Вы были заняты реформой опенульской системы. Она не хотела отвлекать вас по мелочам. Кроме того, вылазки не дали ожидаемого результата. Удалось лишь узнать о неудавшейся попытке перехватить шкатулку при переносе ее в шахты Каннорского хребта.
Командир инсивов тихо усмехнулась — так, что это не уловил даже механизм — развернулась на каблуках и вернулась к трону. Пламя свечей колыхнулось и разгорелось даже ярче.
— Значит, попытка все-таки неудачная… Шантаж ляров не удастся? Это отвратительно. Я так рассчитывала взять эту телепатку в плен! Пора наносить врагам новый удар, а что мы можем предпринять?! — Она треснула рукой по подлокотнику. — Что скажешь, Штейн?! Есть предложения?!
— Еще одно массовое предательство? — приподнял бровь паникер.
— Снова?! Ты идиот! Рано или поздно и до канноров дойдет, что они нужны нам исключительно как пушечное мясо! Лио, как бы то ни было, учится на своих ошибках. — Керал сцепила руки в замок. Грэг был готов спорить, что под плотным капюшоном она мечтательно улыбается. — Глупый, упрямый мальчишка-каннор… Надо бить его по самому дорогому. Чтобы у него подкосились ноги, чтобы он упал на колени и молил меня уничтожить его! Чтобы не осталось в этом мире ничего, что давало бы командиру «синих» поводов жить!
Грэг гулко сглотнул. Керал молчала — ожидала следующей реплики в этом придуманном ею спектакле.
— Секретный пакт? — предположил юноша. — Вы знаете, где он находится, и могли бы…
— Ты точно идиот, Штейн! Думаешь, если бы я могла заглянуть в пакт, я бы не сделала это за те два года, что он заключен? Лио наложил иллюзию, чтобы ни один человек, из канноров, ляров или инсивов, не сумел его отыскать. Сам он, безусловно, знает о его местоположении, но — ох, известная каннорская честь ни за что не позволит ему поступить так низко. Как бы сильно ни желал он меня уничтожить… Так и знала, что ты не предложишь ничего путного, — Керал щелкнула пальцами и махнула рукой. — Тогда пусть Анель займется этим. Немедленно! Мне плевать, какие она там разрабатывает планы. Это приказ.
Паникер не двинулся с места. Он смотрел прямо на командира, как если бы видел ее глаза через черный капюшон. Керал не шевелилась тоже. Ее массивная фигура со всех сторон освещалась многочисленными свечами. Пахло копотью и гнилью. Грэгу казалось, что это прогнило чужое сердце.
— На правах авитара Анель имеет права ослушаться приказа мажортесты, если посчитает его неуместным, несвоевременным или попросту ненужным. Вы не должны ждать от нее безукоризненного выполнения. Она делает то, что считает необходимым, и ее решения зачастую куда продуктивнее тех, что предлагаете вы!
Керал напряглась. Пошевелила сцепленными в замок пальцами и хмыкнула. Грэг не боялся. Если в его душе где-то и хранился страх, то сейчас он отодвинул его в самый дальний угол.
— К чему ты клонишь, Штейн? — прошипела Керал. — Уж не к тому ли, что Анель более достойна места главнокомандующего, чем я?
— Я ни к чему не клоню. Я констатирую факт: Анель исключительно умна и обладает военным талантом. Выводы делаете вы сами.
Паникер услышал, как заскрежетал от частого дыхания модулятор, и почти мог представить, как под этим капюшоном багровеет неизвестное лицо. Керал ненавидела, когда кто-то играл не по правилам — а Грэг сейчас рушил все ее выдуманные законы.
Спустя минуту, командир заговорила, чуть склонив голову набок. Парень чувствовал на себе ее заинтересованный взгляд.
— Ты ведь знаешь, что она с тобой лишь из безысходности? — равнодушно говорил механический голос.
Грэг сглотнул. Керал и не думала отступать:
— На твоем месте мог быть кто угодно другой — она бросилась бы ему в объятья с той же прытью. Ты просто удачно попался под руку. Давний друг, изученный и проверенный.
— О чем вы?
Она вцепилась в подлокотники, подалась вперед всем своим массивным телом и замерла в свете пламени.
— Ты знаешь эту историю не хуже меня. У нее был любимый человек. А потом он умер. Вот трагедия — все ее планы пошли крахом! И ты стал заменой. Такая удобная кукла, с которой можно притворяться, что в сердце не пусто. Если ты погибнешь, она быстренько найдет себе новенького простачка, который будет вестись на ее красивую фигурку и очаровательные глазки!
— Ваши слова имеют отношение к делу? — нетерпеливо проговорил Грэг, сжимая руки в кулаки.
Этот мимолетный жест не укрылся от глаз Керал, и сквозь модулятор прорвался победный смешок. Инсив откинулась на доски, выполняющие роль спинки, и издевательски продолжила:
— Нет. Не имеют. Однако мне противно видеть, во что тебя превращает глупая привязанность, которую ты с чего-то принял за любовь. Ты далеко не дурак, Штейн. И дар у тебя по-своему уникальный. Ты мог бы с легкостью заполучить звание авитара. Или же в рядах моих солдат появилась идиотская тенденция бояться повышения по службе? Как беглый опенул, безбедно куковавший в звании медитоллы, будто это верх его мечтаний, едва ли не восемь лет подряд?
— Человек с двумя правыми руками обречен погибнуть, решая, в какую из них вложить клинок, — Грэг ухмыльнулся одним уголком рта. — Доминик Марьер, ваш предшественник.
— Не лучшая личность для цитирования… Впрочем, тут я соглашусь. Два авитара — действительно неудобная схема. Но я и не говорила об увеличении их количества. Я имела в виду, — Керал сделала круговое движение пальцами, — Смену. Ну что, Штейн, подсидишь жену? А я с радостью поддержу тебя в этом!
Грэг вскипел. Глаза налились кровью, ногти впились в ладони, сердце застучало на весь подвал, а дыхание стало тяжелым, будто легкие наполнились ртутью.
— Анель служила вам верой и правдой много лет, — скрежеща зубами, прошипел он. — Всю жизнь отдала Инсиву! Едва не отказалась от ребенка, а после добровольно лишилась возможности видеться с ним — и все ради того, чтобы продолжить службу! И теперь вы готовы так просто заменить ее? Лишить ее смысла существования из-за какой-то вашей прихоти? Из-за того, что она ведет наш лагерь к победе, пускай и ослушиваясь ваших приказов?!..
— Анель, — искаженным от громкости голосом перебила его Керал, — Далеко не идеальный солдат. И у нее есть грешки за душой. Вроде сбежавшего брата, матери-потаскухи или, скажем, ее… хм, довольно подозрительной заинтересованности каннорским авитаром. И это еще исключая факт, что она выдала мой дар той гадкой опенулке, племяннице Керш, из-за чего «синие» на шаг ближе к раскрытию моего условия Секретного пакта! — Инсив шумно выдохнула и вздернула голову. Из-под капюшона стал заметен массивный подбородок. — Как говорится, из двух зол выбирают меньшее. И за тобой, как мне кажется, значится куда меньше злодеяний. Только подумай, Штейн! Новые возможности, новый статус, больший вес в обществе и огромная власть. Неужели ты достоин этого меньше Анель?
Грэг перевел глаза на пляшущее пламя ближайшей свечи. По виску скатилась горячая капля пота. Керал молчала, дожидаясь ответа. Время словно замерло.
— Поверьте, Керал, — медленно повернул голову к главнокомандующему паникер, — У меня за душой намного больше грехов…
Он знал, на что шел. Сейчас или никогда!
В одно мгновение Грэг пнул по одной из балок. Конструкция из деревяшек с грохотом повалилась на пол, застеленный старыми газетами, увлекая за собой несколько свечей. Парень вскочил на лестницу, выхватил с пояса скользкую флягу и наугад плеснул заранее подготовленный спирт куда-то вниз. Бумага вспыхнула мгновенно, следом за ней пламя бросилось за сырое дерево — в воздух повалил серый дым, и дышать стало абсолютно невозможно. Судорожно хватая ртом воздух, паникер рванул наверх и вылетел из подвала. Кожа натянулась от перепада температур, лицо обдало холодом.
Снизу раздался озлобленный рев, искаженный выходящим из строя модулятором, — и Грэг с грохотом захлопнул люк, придавив его всем своим весом.
Комментарий к Глава 17. Он знал, на что шел Мрачноватая глава. Надеюсь, хоть Оливка в середине вас немного приободрила...
Ну а в следующей главе Оливер приоткроет дверцу в свое далеко не радужное прошлое, а Эрика вновь вернется к криминалу
====== Глава 18. Камень опенула ======
Перед ними простиралась серая крыша многоэтажки. Недалеко торчали телевизионные антенны, лежали оставленные кем-то старые пледы, пустые банки из-под газировки и пива. Но главное было не это.
Вид на Дэнт с крыши открывался просто невероятный. Блестящие высотные дома переливались, как праздничные елки. Домишки поменьше ютились у их подножий, ловили чужой свет и отражали его, как сотни созвездий. Желтые светлячки фонарей освещали практически пустые магистрали, и лишь изредка, как резвые жучки, мимо них мчались автомобили. Но город не молчал — он шумел, робко и едва заметно, будто тихонько посапывал в полудреме.
Эри не думая подбежала к самому краю и вцепилась в железную оградку, глядя далеко вниз.
— Мы снова над всем миром! — рассмеялась она и обернулась к другу. — Где ты только берешь такие места?
— Ну, конкретно это я нашел случайно, перебирая номера в Зэлде, — признался Оливер и без зазрения совести перетащил один из пледов поближе. — Просто крутил барабаны с цифрами — и накрутил вот такую красоту. Присаживайся.
— Воровать плохо, — заметила Эри, но опустилась на плед.
— А кто здесь ворует? Я просто взял во временное пользование, — Оли усмехнулся и плюхнулся рядом.
Пока он разворачивал документы, девушка не прекращала разговор:
— Так значит, Зэлд служит вроде как… первооткрывателем?
— Он позволяет попадать в места, в которые ты сам так просто не попадешь. Опенулам нужно хорошо знать окружение, чтобы куда-то перенестись.
— А если в окружении что-то переменится?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну… Скажем, если опенул представит за дверью уже мертвого человека, он там окажется?
Эрика понятия не имела, откуда у нее в голове взялся этот вопрос. Просто вдруг стало любопытно. Если бы Эри могла открывать переходы, если бы обладала достаточной фантазией — она бы могла исправить свои ошибки?
— Ого, — вопрос Оливера не на шутку удивил, — Какие мысли… Эри, опенулы не всесильны. Нас боготворят, но мы не боги. Складка приведет тебя туда, куда ты представил, даже если это место выглядит совершенно по-иному. Если бы все подчинялось лишь нашему воображению, слишком многое было бы позволено. Изменять пространство, рушить законы физики, обводить вокруг пальца время и смерть… Представляешь, какой хаос бы наступил? — Оли криво усмехнулся, будто думал в этот момент о чем-то совсем другом. Он рвано расправил бумаги и положил их рядом на плед. — Нам и так многое дано. Грех жаловаться. Так, давай перейдем к делу.
— Да… Да, давай, — вздохнула Белуха и лениво подтянула к себе первые страницы, пока Оливер вытаскивал из кармана фонарик.
Читать было очень сложно. Мало того, что Назар писал перевод прямо над словами, так еще и едва ли не дословно. Причем в лайтовском языке, судя по всему, просто не существовало синонимов — только в первом абзаце Эри насчитала двадцать повторений слова «опенул».
— «…Не для чего являться опенулу извне, если опенул есть и живет, покуда есть и живет сама материя, а потому есть легче вернуть опенула верного, чем принять живущего, как есть лучше заменить новое старым…» Уф, я словно опять на уроке литературы века восемнадцатого, — пожаловался Оли и болезненно прищурился. — Неужели чернушка не мог проявить хоть каплю креатива и хоть как-нибудь перефразировать этот ужас?
— Ну, по крайней мере, у нас есть максимально точная информация, — неуверенно ответила Эри.
— Толку от нее, если мы не можем разобраться?
Белуха пожала плечами. Да, многое оставалось неясным, но суть она, кажется, уловила.
Керал разыскала какой-то древний ритуал. Ритуал воскрешения мертвых, насколько бы глупо это ни звучало. А если быть совсем уж точным, то мертвых опенулов — о них в тексте упоминалось особенно часто. И для проведения обряда Марианне нужна кровь живого представителя этого древнего магического рода.
— «Для завершения должна окропиться кровью опенула твердь опенула и принять душу опенула, как свою. И восстанет из тверди дух опенула и займет место опенула, что кровь свою дал, и будет опенул сей вечен, из года в год, из века в век, лишь только будет твердь едина, как изначально была найдена…», — прочитала Эри, и от этих строк у нее по спине побежали мурашки. Оливера тоже передернуло. — Ей нужно убить одного опенула, чтобы воскресить другого.
— Симона, — закончил за подругу Оли и судорожно сглотнул. — Он был чересчур предан Инсиву. И быстрее вернуть его, чем промывать мозги кому-то новенькому.
— Но я думала, воскрешать людей невозможно!
— Поверь, я удивлен не меньше. Но, с иной стороны…
— Что?
Парень вздохнул.
— Фактически, душа Симона все еще находится в этом мире. Сондра разбила его амулет, и он был обречен на вечные муки между небом и землей.
— Думаешь, поэтому его душу можно вернуть? — Эрика пробежалась взглядом по строчкам и ткнула в нужные слова. — Причем в чужое тело! Он займет место опенула, который даст для ритуала свою кровь. Но что еще за твердь?..
— Может, земля Лайтов? — предположил Оливер.
— «Лайты» переводится как «опенулы»?
— Нет, Лайты — это фамилия крупнейшей в истории семьи опенулов, которая и была первоначально сослана на остров. Но, ты знаешь, мало ли что Керал имела в виду! Человек, который планирует ввести реформу на основе некромантии, имеет полное право врать в географии.
Эрика задумалась. Нет, здесь все должно быть куда проще. Твердь, земля, почва, минералы…
— Это камень, — осенило ее. — Ну конечно, нужно восстановить камень, и тогда Симон вернется! Поэтому Керал нужны были осколки! Черт, да она же проворачивала это у нас прямо под носом!
Оливер оживленно закивал:
— Да… Да, это похоже на нее! Переключить внимание соперника на что-то незначительное, пустить пыль в глаза, а самой в это время воплотить свои задумки в жизнь. Вот уже месяц она трудится на воскрешение Симона, а мы попросту не обращали внимания. Ты просто умница! Хорошо, что последний осколок надежно спрятан.
Последний осколок. Эри нервно покривилась. Спрятан-то он спрятан, вот только инсивы сейчас куда к нему ближе, чем всем кажется. Если они, конечно, не выбросили плюшевого Зайку на помойку.
— Ага, хорошо, — нехотя поддакнула Белуха. — Но, если Керал все-таки найдет его, то мы все будем в опасности. Ты, я… Хотя, — она невесело рассмеялась, — Мне уж явно нечего бояться. Такого непутевого опенула еще надо поискать. Худший вариант для Симона.
Оливер в одно мгновение посерьезнел и взглянул на подругу так, что у той отпало всякое желание говорить дальше. На какую-то секунду девушка даже подумала, что Оли догадался, почему она ни на что не годна, и сейчас просто встанет и уйдет.
И он встал. Но ушел недалеко — к ограде крыши. Облокотился на нее и тяжело вздохнул.
Эри приблизилась к нему и замерла по правую руку. Инсив смотрел на город блестящими в полумраке глазами. Белуха не знала наверняка, зачем он нагоняет весь этот драматизм. Но, судя по всему, Оливер хотел поговорить о чем-то серьезном.
— Кстати об этом. Я слышал ваш разговор с Сотенко, — наконец заговорил он, и сердце Эрики ухнуло куда-то вниз, прямо к тротуарам и магистралям.
— Что?..
— Когда она собиралась на выпускной бал. Я перешел через ванную комнату и случайно услышал из коридора, — Оливер прикрыл глаза. — Твоя мама не была опенулом, не так ли?
Белуха впилась взглядом в редкие машины на дорогах, чтобы только не смотреть на друга. Высоты она не боялась, но сейчас страшно было неимоверно.
— Я тебе теперь противна? — сумелавыдавить девушка.
— Противна? С чего бы?
— Я ненормальная. Бракованная. Со мной что-то не так. Дар у меня ненастоящий! А может, я и не опенул вовсе… Просто дурацкая случайность, которая не должна существовать.
— Не говори так.
— Но это правда. Я — ошибка…
Между ними вновь звонкими струнами натянулась тишина. Эрика шумно вдохнула. Если Оливер думает то же самое, она поймет. Поймет, но не переживет. У нее не останется ничего, что еще могло бы убедить ее в «нормальности» происходящего. Ее это просто уничтожит. Она не выдержит. Уйдет из дома или выгонит всех лайтовцев, закроется в комнате и будет реветь, пока вся эта дурь, вся вера в чудеса не выйдет со слезами! Потому что нельзя, прикоснувшись к миру мечтаний и снов, вернуться в реальность и сохранить сердце целым.
— Фамилия Анель — Марьер, — вдруг заговорил Оливер без тени злобы или презрения.
Эрика кивнула. Она понятия не имела, к чему друг ведет.
— А ты Сивэ. У вас разные отцы, — вывела она. — Я помню, вы сводные.
— Да. Родители Анель были законными супругами. Идеальной семьей. Мама, папа. И двое детей. — Оли стиснул пальцами железную перегородку. — Им казалось, что родных. С Анель было все понятно и правильно — она подселенка, как и наша мать. А со мной…
Мимо, громко хлопая крыльями, пронеслась какая-то птица и скрылась в темноте. Парень молчал, явно подбирая слова. Говорить на эту тему ему было непросто. И Эрика попыталась подхватить:
— Отец Анель не был опенулом.
— Не был. Зато он был жутким ревнивцем. И когда узнал, какой у меня дар, он… — Оливер топнул ногой и на выдохе произнес, — Он зарезал свою жену и главного опенула лагеря, за что был осужден, лишен звания и отправлен в темницу, навечно повесив на Анель клеймо дочки преступника, а на меня — нагулянного выродка!..
Он нахмурился и еще что-то неразборчиво шепнул. Эри стояла, не в силах и слова вымолвить.
— Знаешь, Анель — далеко не худшая сестра на свете, — улыбнулся дрожащими губами Оли. — Она скрывала все это так долго, как только могла. Я жил, даже не подозревая, что разрушил не только семью, но и судьбу своей сестры. Понимаешь, у нас… у нас так принято. Брак — святое. И если кто-то из родителей заводит интригу на стороне, дети просто становятся отбросами. Я не понимал, почему никогда не стану главным опенулом, а Анель, которая едва ли не убивалась, чтобы выслужиться, не может добиться высокого звания. И когда узнал… Ты даже представить не можешь, что со мной творилось! Я возненавидел себя, свой дар, свою природу. Ведь это из-за меня все полетело к черту. Из-за моих способностей. Если бы я не оказался опенулом, то все было бы по-прежнему. И эта мысль так прочно засела в моей голове… Я засыпал с ней и просыпался. Смотрел на двери и думал — если бы я не мог их открывать, все было бы хорошо. И если я не буду опенулом, то, возможно, не сделаю еще хуже. Все это просто разъедало разум, стоило только взяться за ручку. Каждый раз что-то внутри будто надламывалось. И я просто не мог… позволить себе образовать даже мелкую складку.
— Ты… — пораженно распахнула рот Белуха. — Ты перестал колдовать?
— Можно сказать, разучился. Даже когда Анель убедила меня, что в той ситуации я не был виноват, даже когда я уже сам хотел вернуться к магии, у меня попросту не получалось. Как будто…
— …Что-то мешало? — закончила за него Эри, и Оливер лишь согласно кивнул.
В голове не укладывалось. Вот же он, Оли, сильный опенул, способный в мгновение ока перенестись на другой конец земли и достать из кармана любую вещь, какую пожелает! Магия — неотъемлемая его часть. И представить его без нее было просто невозможно. Но…
Но если это все правда, то, получается, Оливер переживал все то же, что переживает сейчас Белуха. Чувство, будто в тебе сломалась какая-то мелкая деталь, из-за которой не работает весь механизм. Вот только ничего в Эрике не ломалось! Она сама себя убедила в том, что не может быть опенулом. Это вклинилось в ее подсознание, как мысль Оливера о том, что он виновен в бедах своей семьи.
— И как ты справился? — с придыханием выпалила Эрика.
Инсив загадочно улыбнулся и пожал плечами. Он повернулся к девушке, и в свете ночных огней в его глазах замелькали огоньки, похожие на звезды. Эри показалось, что она видит сквозь зрачки чужие воспоминания.
— В моей жизни появился человек, ради которого пришлось нарушить собственные же правила.
— Жил далеко? — не думая спросила Белуха, и тут же поняла, какую глупость сморозила. «Жил далеко»! Ничего топорнее не придумала?!
Оливер беззлобно рассмеялся:
— Можно сказать и так. Но это и неважно. — Он ласково убрал одну из прядей Эрики за ухо. Девушка замерла и боялась даже вздохнуть. Оли продолжал, — Главное, чтобы у тебя появилась достойная причина использовать свой дар. Мы действительно удивительные, мышка. Весь мир подчиняется нам. Должно же быть что-то, чему подчиняемся мы.
Инсив отошел от края крыши и принялся неспешно собирать с пледа документы Керал. Холодало, до вершин домов добирался порывистый ветер, а на редкие бледные звезды стремительно наплывали черные тучи. Но Эрика этого словно и не замечала — она полностью была поглощена мыслями. Что может заставить ее вновь нуждаться в колдовстве, как нуждается в нем Оливер? Страх? Семья? Любовь?..
Внутри все свело от ужаса. А насколько долго Оли подслушивал их разговор?!..
— Уже поздно, — подал голос парень и лениво пнул плед на место. — И здесь жуткий ветер. Я не хочу, чтобы ты простудилась, давай скорее возвращаться. День был долгий.
— Да, — отрешенно кивнула Эри и бросила последний взгляд на ночной город. — А завтра будет еще дольше…
По возвращению домой, Оливер сложил документы на стол и сразу же отправился в комнату Сондры Керш — очевидно, его пристанище на ближайшую ночь. Не на Каннор ведь возвращаться. И уже через десять минут весь дом погрузился в молчание и темноту.
Эрика же заснуть все никак не могла. Слишком уж много размышлений билось о черепную коробку изнутри. А потому она лежала на кровати, глядела в однотонный потолок и пыталась привести их в порядок.
Два дня. Несмотря ни на что, это занимало девушку сейчас больше всего. Время подходило к полуночи, и, можно считать, если до уже завтрашнего вечера не найдется убийца Марго, Оливера… казнят. Эри запрещала себе думать, что откровения на крыше служили для Оли предсмертной исповедью и последней попыткой научить чему-то сестру по дару. Он выживет! И Эрика костьми ляжет, но так и будет!
Но, с иной стороны, после их разговора ей стало легче. Как будто убрали с сердца бетонную плиту. Если у Оливера получилось вернуть себе способность «открывать», то и Эрика сумеет. Она же опенул! Кем бы ни были ее родители…
На душе, правда, все равно было неспокойно. По уже другой причине. Ил ведет себя все более подозрительно с каждым днем. Сначала что-то недоговаривает, потом вдруг выздоравливает за один день, начинает избегать близкую подругу, а теперь еще, выясняется, как-то связан с Анель.
«Прибавить к этому убийство Фии, — поморщилась Эри, чувствуя, как начинают дрожать руки. — И… Анель что-то говорила про Драконову пасть?»
Назар тоже упоминал о том сражении. Что такого мог сделать подселенец во время битвы? Не выступал же он на стороне инсивов, в конце концов! Нет, это такая же дурная мысль, как и идея, что он убил Марго!..
Он ведь не мог этого сделать!.. Не мог же?
— К черту! — огрызнулась сама себе Эрика. Если она продолжит в таком ключе, то обязательно себя накрутит! Найдет какие-нибудь зацепки, вроде той, что Эри пришлось выпить снотворное в ту злополучную ночь как раз из-за Ила…
В конце концов, оставалась еще Ками. А вернее, ее отец. Если он отправлял дочку в Дэнт с расчетом достать ключ, то почему не дал ей никаких указаний? Верил, что Иван сам ее найдет? Но Ками точно так же могла и не поверить Слету и просто пропустить его слова мимо ушей. Да и с самим ключом ничего не ясно.
Эри поднялась с кровати и принялась расхаживать по комнате от раздражения. Столько вопросов! И, как назло, спросить не у кого. Иван Слет и так выдал все, что мог, Рой-младшая бесполезна, Сондра пропала без вести, если вовсе не погибла. А больше никого, кто мог бы что-то знать о ключе от карты, и нет! Ну, разве что…
Белуха встала, как вкопанная. Замотала головой. Нет-нет, это ужасная, глупая идея!.. Но, с другой стороны, почему нет? Кто ей запрещает спросить у самого Стефана?
Телефон нашелся на столе, рядом с ключом — видимо, Оливер оставил его здесь, чтобы не потерять случайно. Свет дисплея ударил по привыкшим к полумраку глазам, и, щурясь, Эрика принялась вбивать запрос в строку поисковика. Да, можно было растолкать Ками, но это было бы жестоко по отношению к Рой. К тому же, она бы обязательно начала расспрашивать, еще навяжется…
Стефан живет в Карде. Эри в географии разбиралась хуже, чем в магии, но помнила, что Кард — это крупный город где-то в часе езды на автобусе. Они с классом даже ездили туда года три назад, как раз когда Лилька перевелась.
— Отлично, — дрожащим от волнения голосом шепнула Белуха. — На такси еще быстрее будет.
Оливер мог бы перенести ее за долю секунды. Но будить его ради того, чтобы спросить, был ли он когда-нибудь в том городе, после всех пережитых им сегодня стрессов — нет уж, об этом и речи идти не может. Да и Эрика хорошо знает Оли: он точно начнет ее отговаривать. Это ведь опасно… Нет, лучше инсиву о ее походе вообще не знать. Сама доберется, без магии. А там, когда все узнает, и расскажет. Может, застанет еще.
Пока она бегло собиралась, время уже приблизилось к одиннадцати часам вечера. Эри сунула ключ от тайника поглубже в рюкзак, за ним последовал телефон. Выскочила в коридор и, прокрадываясь в сторону выхода, прикинула. К Карду подъедет где-то в полночь, там может провозиться около часа или полутора. Потом путь обратно… Да, до утра должна успеть.
Эрика скользнула за порог, как могла тихо закрыла дверь, спрыгнула с крыльца и бодрым шагом направилась к главной дороге. На ходу достала смартфон и отправила запрос на такси. Ночью, наверное, дорого. Тем более, в другой город. И страшно до чертиков. Энтузиазм угасал на глазах — она по Дэнту-то гулять боится, а здесь поездка за сотню километров в абсолютном одиночестве! Что, если ее выследят инсивы? Перехватят? Или, банально, маньяк какой-нибудь нападет!..
И стоило ей так подумать, как плеча коснулась чья-то рука. Эри вскрикнула и резко развернулась. Рядом, порядком удивленный, стоял Ил.
— Что, снова напугал? — виновато улыбнулся он.
Эрика шумно выдохнула и оглянулась на ближайшие дома. Вроде, никто не услышал.
— Ты чего тут? — нервно выплюнула она, одергивая темную ветровку.
— А ты чего?
— Я первая спросила! И вообще, не я тут друзей в темноте поджидаю.
— Никого я не поджидал, — Парень обидчиво хлюпнул носом и поежился. На плечах у него свободно болтался черный плащ, но накидка, видимо, от ночной прохлады не спасала. — С разведки мы, ну, я и Вирджи. Дейр приказал. Оливер не говорил?
— А, да, — вспомнила Эрика. — Говорил. Суд прошел не слишком гладко?
Ил покривился и болезненно прошипел:
— Ага… Я думал, Дейр меня вообще разжалует. Так разорался, что чуть стекла в штабе не треснули. Но его можно понять! Никто никогда не перечит главнокомандующему. Тем более, защищая кого-то вроде Оливера. Еще хорошо, ляров не было. Иначе нас за Марго бы просто выпотрошили. Только Назара пригласили, он тогда должен был роль связного выполнять. В общем, я там настоящую войну вел.
— И на ней тебя контузило, судя по всему, — съязвила Эри и зашагала дальше по дороге.
Злиться на каннора не за что — наоборот, Ил же Оливеру помогал, держал слово. Но как он отказался поговорить после собрания… Обидно. Кажется, ерунда, а по сердцу будто ножом полоснули. Эрика чувствовала, что что-то происходит, их дружба меняется и неясно, в какую сторону. Эри нравилось, как все было раньше, нравились их прежние отношения — чистые и прозрачные, теплые, доверительные. Раньше она была уверена в друге, знала: Ил никогда не предаст, не отвернется, а выслушает и поймет. А сейчас…
Ей бы только понять, что случилось, что все поменяло! Она бы тут же все исправила! Лишь бы вернуть прошлое и больше не видеть в Иле возможную угрозу.
— Чего? — Поселенец поравнялся с Белухой и пристроился рядом, почти касаясь плечом
— Да ничего, забей, — сунула руки в карманы та.
Ил что-то буркнул, но надоедать подруге не решился.
— Так куда ты идешь? — перевел тему он. — Еще и одна.
— К Стефану Рою. Хочу расспросить его насчет ключа, — без утаек ответила Эри.
— Сейчас?!
— А когда еще? Завтра Оливера упекут под стражу, а других опенулов у нас нет. Я имею в виду, рабочих. Времени мало. Сам же говорил: если можешь что-то сделать — делай.
— Так-то оно так, — неуверенно кивнул парень и встрепенулся. — А далеко он, Стефан?
— В Карде. Это соседний город, тут близко, километров семьдесят.
— Сколько? Да ты чокнулась!
Ил вцепился в ее руку. Эри вынужденно остановилась и закатила глаза. Ну начинается!
— Я не отпущу тебя в другой город, — упрямо заявил каннор. — Тем более ночью. Тем более к какому-то старикану, который на стороне инсивов. Да с тобой там все, что угодно, может случиться!
— А что мне делать? Сидеть ровно, пока вы все друг друга не переубиваете, и ждать, пока ответы на вопросы прилетят сами? — Девушка решительно выдернула ладонь и продолжила путь. Вдалеке уже поблескивали фары какой-то машины. — Нет уж! Если есть шанс остановить войну, я ее остановлю. А ты, если хочешь, умирай в шестнадцать лет, и до того времени убивай детей вроде Йенца и Марго.
Ил на последней фразе пугливо вздрогнул. Эрика на мгновение подумала, что он сейчас развернется и уйдет. У каннора, по сути, не было ни одной причины ее останавливать. Ну поедет к черту на рога, ну попадется в ловушку к инсивам — сама виновата, ничему жизнь не учит! А у «синих» есть еще Ками в запасе, без опенула не останутся.
Но парень в несколько шагов догнал Белуху, и они вместе встали недалеко от автобусной остановки.
— Вас, опенулов, не запрешь. Но одну я тебя точно не отпущу, — вздохнул Ил и беззлобно добавил, — Дура ты…
Эрика улыбнулась. Страхи таяли на глазах.
— Зато дура, у которой есть настоящий друг, — рассмеялась она и легонько толкнула подселенца плечом, за что получила такой же толчок в ответ.
И когда к остановке подъехал автомобиль с желтыми шашками на крыше, Эри уже ни капли не сомневалась.
Комментарий к Глава 18. Камень опенула Важные сюжетные моменты перебиваются никому не интересными личностраданиями. В этом весь “Камень” :)
Относительно кульминационный момент в Оливке. Не думаю, что Оливер каждому встречному так душу изливает. Ликуйте! Наверное?..
Если вам кажется, что Эрику в мыслях об Иле мотает из крайности в крайность, то вам не кажется >:)
Ну а в следующей главе Эри продолжит уверенно шагать по скользкой преступной дорожке, ведущей ее к правде, которую она наверняка не хотела бы узнавать...
====== Глава 19. Город ненастоящих людей ======
Таксиста явно мучил вопрос, зачем двум подросткам на ночь глядя ехать в другой город, но двойная оплата успокоила его любопытство, и по ночной дороге они помчались в тишине.
Ил около получаса просто увлеченно смотрел в окно, не шевелясь, а Эрика украдкой на него поглядывала. Хорошо бы просто расспросить: и про Анель, и про Оливера, и про Фию — после произошедшего с Марго Эри еще сильнее в дрожь бросало от мысли о сестре Дейра. Но в последний раз, когда она попыталась выпытать у подселенца хоть какую-то информацию, они едва не рассорились. А терять друга в планы Белухи не входило.
— Я не умею вселяться через зеркало, если ты это проверяешь, — вдруг заговорил Ил.
Эрика только сейчас заметила, что пялится на темное отражение каннора в окне, и спешно отвернулась.
— Прости.
— Да не за что. Лучше скажи, что мы будем делать?
— В каком смысле? — нахмурилась девушка.
— В прямом. Какой у нас план? — Ил повернулся к Эри всем телом и подмахнул руками, — Вот мы приедем в Кард и…
— И… — повторила за другом та, надеясь, что он и закончит.
Плана не было. Эрику куда больше заботила сама идея, а вот детали продумать не успела. Вот дура! Ага, конечно, Стефан все бросит и примет малознакомую девчонку в двенадцать часов ночи!
— Разберемся на месте, — отмахнулась от каннора Эри и неловко скрестила руки на груди.
Ил откинулся на спинку сидения и тихо засмеялся:
— Ясно все с тобой.
Эрика была на все сто уверена, что он хотел сказать что-то еще, но приставать не стала. Мало ли, что ей кажется.
— Может, у тебя есть какие-то идеи? — перевела стрелки она. — Ты-то явно в тактике разбираешься.
Подселенец издал странный довольный звук. Эри заметила, как его щеки слегка порозовели. Интересно, Эрика так же со стороны выглядит, когда ей кто-нибудь комплименты делает? Если да, то понятно, почему Оливер ее всерьез не воспринимает — это глупо до невозможности! Глупо, но мило.
— Я не такой хороший тактик, как ты думаешь, — смущенно заметил парень и поднял на подругу глаза. — Так что придерживаемся твоего плана.
— Которого нет, — прыснула Белуха и перевела взгляд на окно. — Значит, снова закрываем глаза и слепо доверяем интуиции.
— Не знаю, как ты, а я твоей интуиции доверяю, — вставил Ил. — Она еще ни разу не подводила.
Да, интуиция Эрику еще не подводила. И сейчас интуиция кричала о том, что Ил скрывает нечто серьезное. Возможно, что он даже мог… Нет-нет, это бред! Ему нет резона убивать Марго — и думать нечего!
Не прошло и двадцати минут, как рядом замелькали вычурные фонари и однотонные заборы. Такси преодолело несколько поворотов — улицы пересекались под идеальным прямым углом — и остановилось возле одного из ограждений.
Табличек с адресами или даже указателей Эри не заметила, поэтому ничего не оставалось, кроме как поверить, что водитель привез их в нужное место. Расплатившись — привычка хранить приличную сумму наличными, доставшаяся от тети, сейчас пришлась как нельзя кстати, — Эрика вместе с Илом вышла на до тошноты чистый тротуар. Автомобиль мигом сорвался с места и скрылся за высокими спинами заборов.
— Итак, — Ил устало потянулся и окинул улицу взглядом. — Мы здесь.
Эри в ответ лишь согласно кивнула.
Стефан проживал в довольно зажиточном районе — логично, для успешного бизнесмена. Плотно пристроившись друг другу, вдоль идеально ровной дороги расположились участки с богатыми частными домами. Вернее, Эрика предполагала, что богатыми. Каждый владелец считал своим долгом оградиться от соседей забором. Наверняка среди них даже действует негласное правило: чем выше забор, тем «круче». И тогда Рой выходил самым «крутым». Ограда из розоватого камня — в полумраке цвет было не разобрать наверняка — возвышалась на два с половиной метра, не меньше. Даже крыши дома не видно, только верхушки садовых деревьев. Разве что колючей проволоки не хватает.
Вдоль дороги, на равном расстоянии стояли одинаковые фонари. Чуть дальше их желтый свет сливался в ровную нить, которая направляла взгляд смотрящего к центру города — сверкающим на фоне ночного неба высоткам. Из-за многократно отраженных лучей небоскребы напоминали люминесцентные палочки, какие обычно продают на праздниках и фестивалях. Эти палочки всегда приманивают комаров и прочих гадов, поэтому Эрике они никогда не нравились.
Комаров, кстати, здесь не было. Ни мошек, ни светлячков, ни сверчков. Даже возле ламп не бились вездесущие мотыльки. То ли всех потравили, то ли добропорядочные насекомые сами спрятались, чтобы не портить образ идеального города.
А Кард оказался именно идеальным. Естественно, нельзя судить по паре улиц, но он выглядел уж слишком правильным. Все будто по линеечке, по правилам. Не город, а пластиковая игрушка. Даже небо словно нарисованное — ни звезд, ни луны, одни только монотонные облака. Хотя в Дэнте вечер простоял ясным.
Дэнт — тоже не лучшее место для жизни. Но он отвратительный, серый, гадкий, скучный, унылый, прогнивший. А Кард просто никакой. И это во много раз хуже.
— Знаешь, у меня от этого места мурашки, — признался Ил. — Тихо, как в гробу.
— Точное сравнение, — негромко ответила Эри и махнула рукой. — Ладно, быстрее начнем — быстрее уедем.
Она подошла к автоматическим воротам цвета лабораторного халата и нашла взглядом узкий вход — очевидно, для пеших посетителей. Дверь ничем не выделялась и не цепляла взгляд, над ней даже лампочку не установили. На первый взгляд Эрике показалось, что и ручки у этой двери нет.
— Стефан не очень гостеприимный человек, — усмехнулась Эри и нажала на небольшую кнопку, подсвеченную красным.
Светодиод пару раз мигнул — и это единственное указывало на то, что звонок сработал.
— Да тут никто, похоже, не отличается теплотой, — скривился Ил, жмущийся неподалеку.
Эрика скосила на него глаза. Друг выглядел совсем потерянным. Видимо, нечасто ему приходится путешествовать по незнакомым местам. Разведчик, называется! Вон, даже нож не взял — на поясе ничего нет. А в том месте, где должна быть рукоять…
— Боже, Ил, у тебя кровь! — воскликнула девушка.
— Где? — Подселенец завертелся на месте и, заметив несколько мелких буроватых пятен на боку, поспешил запахнуть плащ поплотнее. — А, это моя. Ерунда, не беспокойся.
— Естественно твоя, чья же еще? Поэтому я и беспокоюсь! Откуда она?
— Я… поцарапался, — отвел взгляд парень.
— Обо что, о чей-то кинжал?!
— Эри, да там всего пара капель, нашла из-за чего панику разводить! — Он неловко рассмеялся и замахал руками. — Ты бы знала, как меня в детстве кромсали! Когда в лагерь приняли, получше стало, а до того, когда за нами не следили, несколько раз едва не скопытился.
Эрика в последний раз взглянула на место предполагаемой царапины. И правда, всего-то ничего… А она, дурочка, раскричалась! Ерунда, право слово. Да и кровь там уже засохшая — ей день как минимум. А вот чужое прошлое привлекло внимание.
— Где это, до лагеря? Мне казалось, вы там с малолетства.
— Да какое там! До шести лет нас держат на специальном дворе. Он Минва называется, исторически, но на острове его уже давно Псарней прозвали. Пока дар проявится, пока читать-писать-воевать научимся. Тогда только и забирают в цитадель. Ну, если повезет.
— Что значит «если повезет»?
— Если выживешь. И при том не останешься инвалидом или вроде того. Попасть в лагерь куда сложнее, чем кажется. Надо угодить. И навыками боя, и магией. Лагерю нужны только лучшие. Остальных вышвыривают на улицу или отправляют на Ляр, если места будут. Им тоже лишние рты не нужны.
— А как тогда ты… — начала было Эри, но тут же прикусила язык.
Илу неприятно, когда вспоминают о его цвете глаз. Однако вопрос вставал ребром: если в отряд «синих» так сложно протиснуться, как же туда взяли подселенца с таким изъяном?
— Дейр помог, — скомкано ответил парень. Как успела заметить Эрика, взгляд его от воспоминаний о лучшем друге заметно потеплел. — Он знаешь какой! Во всем лучший был: и на клинках, и в рукопашку побеждал, и умный, каких поискать! Старшие в него, как клещи, вцепились. Вот он меня и протащил — даже сам поступил чуть позже, чтобы не расставаться. Не представляю, чем Дейр их убедил! Видимо, тоже шантаж в ход пошел. Мол, либо оба, либо никто. Как ты, когда за Оливера просила…
Вот уж походить на Дейра Белухе никогда не хотелось, но вслух она ничего не сказала. Не успела — за забором что-то тихонько пискнуло, и в ровной поверхности двери открылось маленькое окошечко. В темноте Эри разглядела суровое лицо мужчины лет пятидесяти. Судя по всему, охранника.
— Вы кто еще? — послышался грубый голос.
— Мы, эм… — замялась Эрика и приветливо улыбнулась. — Мы к Стефану Рою. Он дома?
Как к приятелю пришли, ей-богу! Можно еще попросить мячик через забор перекинуть! Надо было не в себе копаться, а план продумывать. Их сейчас вышвырнут — и поедут домой, не солоно хлебавши.
— Вы от кого? — не отступал охранник.
— От его дочери. Мы ее друзья! — на ходу извернулась Эри. Но неудачно.
— У Камелии нет друзей. И она сейчас в отъезде. Никто не предупреждал меня о визите. Либо вы убираетесь сами, либо-о… — охранник вдруг остановился, как будто «завис», и через пару секунд вновь заговорил, совсем другим тоном, — Эри, тело лови!
Эрика растерянно хлопнула ресницами, и тут на ее плечо навалился Ил. Девушка мигом подхватила его за плечи. Лицо друга не выражало никаких эмоций, глаза были едва приоткрыты, и из-под век чуть видно мерцали белым светом белки.
— Черт! — Эри вцепилась в безвольное тело друга — ноги его совершенно не держали. Ну конечно, с чего бы им держать! — Мог хоть предупредить. К вашим переселениям привыкнуть просто невозможно!
Охранник задорно хмыкнул. Послышалось негромкое шуршание, тихий писк, и дверь открылась. А за ней, открыто улыбаясь и покручивая в пальцах ключ-таблетку, стоял Ил — а вернее, пожилой крепкий мужчина в темной одежде и с блестящими разноцветными глазами.
— Давай сюда, — подселенец подхватил себя же (как жутко звучит!) из рук подруги и, быстро оглянувшись, положил тело под ближайший куст. — Я пока так похожу, мало ли еще кого-то встретим. Хоть вопросов меньше будет.
Эрика проследила за его действиями и не удержалась от колкости:
— Только не забудь потом забрать.
— Ага, так и вижу: доезжаем до дома, а я вдруг вспоминаю, что немножко не в своем теле! — прогнусавил мужчина.
— Да и мне не стоило бы возвращаться домой в присутствии незнакомого старика. Не так поймут.
Ил негромко рассмеялся. Странно, но кого бы он ни занимал: двенадцатилетнего мальчика, дворнягу или взрослого охранника — Ил оставался Илом, и Эрике не составляло никакого труда видеть на чужом месте парня с всклокоченными волосами и бледными веснушками на щеках — ведь это и есть настоящий Ил. Неважно как он выглядит — душа-то одна и та же.
Они поспешили по усыпанной мелкими розоватыми камешками дорожке к особняку. Теперь Эри видела весь участок — и не оставалось никаких сомнений, что у Стефана проблем с деньгами не возникало. Дом напоминал настоящий дворец из сказки: высокие гладкие стены, кое-где овитые плющом, большие окна, в некоторых из которых горел свет, кирпичного цвета черепица и множество мелких башенок. Для чего нужны эти башенки, Эрика не догадалась, да и голову ими занимать не хотела. Перед парадным входом с мраморным крыльцом возвышался фонтан в виде какой-то птицы. Правда, без воды. И к этому фонтану вело множество таких же, как и та, по которой шагали друзья, дорожек, окруженных подстриженными кустами, деревьями и ровными лужайками, из которых неровным светом проглядывали лучи газонных фонарей.
Хоть сейчас фотографируй — и на открытку! Все красивое, помпезное, сверкающее. Но все равно какое-то неживое. Эри едва удержалась, чтобы не проверить, настоящая ли здесь трава.
Чтобы не привлекать лишнего внимания, они обошли коттедж кругом и нашли неприметную дверь черного хода, там, куда не попадал свет уличной иллюминации. Вот только легче от этого не становилось: дверь оказалась заперта.
— Блин!.. — простонала Эри. Ну да, для настоящего опенула это не проблема. Были бы еще здесь настоящие опенулы. — Неужели все-таки через центральный пойдем?
Подселенец смерил дверь взглядом и опустил не-свою ладонь на ручку. И вдруг уперся ногой в стену и резко дернул на себя. Замок оглушительно треснул.
— Ил, черт тебя… Ты что творишь?! — взвизгнула Эрика.
— Ой, да ладно! Никто не заметит, — простодушно хмыкнул тот и отряхнул руки.
— Никто не заметит?! Да ты дверь выломал!
— Ага. Правда круто? Иногда есть свои плюсы в том, что можешь использовать чужое тело. Так, гляди, с замками буду покруче Оливера разбираться!
Белуха глубоко вдохнула, досчитала до десяти и только потом пересекла порог. Ил нашарил на стене выключатель, и свет залил небольшое ухоженное помещение с несколькими коробками вдоль серых стен.
Сердце заколотилось в горле. Эри сейчас проникла в чужой дом! И не просто проникла, а со взломом! Лайтовцы на нее ужасно влияют. Сначала документы из квартиры полицейского украла, теперь это! Что дальше, убийство?
— Вроде, пусто, — негромко пробасил подселенец и пошел по коридору дальше.
— А кому тут еще быть! — шепнула Белуха. Она держалась позади, чтобы, в случае чего, тут же спрятаться за широкую спину. — У горничных, дворецких и других, кто всяких богачей обслуживает, рабочий день уже кончился. Да и было бы крайне неудобно, если б за выбитой тобой дверью кто-то оказался…
Коридор вывел их на кухню — слишком маленькую для ресторана или кафе, но вполне приличную для жилого дома. Оттуда друзья вышли в пустую столовую с длинным дубовым столом и высокими зашторенными окнами, совсем как в фильмах. Света нигде не было. Во всем особняке стояла гробовая тишина.
А если Стефана нет дома? Нет, Эрика же видела, что на втором этаже явно были включены лампы. Значит, надо только пробраться выше. Стук в груди не утихал ни на секунду, и коленки от волнения начали подрагивать. Что же она творит!
— Боишься? — подливал масла в огонь Ил. — Мы уйдем, если хочешь.
— Н-нет! Раз уж решили, то доведем дело до конца, — мотнула головой Эри, хотя в душе не осталось и капли прежней решимости.
Каннор ее ответ принял и двинулся дальше.
В темноте мало что можно было разглядеть. На стенах в холле оказались развешаны картины, чем-то похожие на те, что висели дома у Сондры, на полу распластались ворсистые ковры. Лестница, ведущая наверх, и вовсе была сделана из камня — Эрика бы не удивилась, если из мрамора! Все напоказ дорого и богато.
Второй этаж представлял собой коридор со множеством дверей — массивных, из красного дерева, с золочеными ручками. Ил пошел вперед и наобум дернул первую.
— Закрыто, — констатировал он и подошел к следующей. Надавил на ручку, — Тоже нет.
Так он перепробовал еще несколько комнат, но все оказались заперты — будто здесь и не жил никто никогда. В совокупности с мертвой тишиной это создавало атмосферу заброшенного особняка, которым давно владеют призраки. Кажется, вот сейчас из стены выплывет девушка в белом окровавленном платье или сухой старик с пустыми глазницами. Ноги окоченеют, и ты даже не сможешь убежать, пока приведение медленно приблизится. Дыхнет в лицо могильным смрадом. Протянет прозрачную руку с крючковатыми пальцами, вопьется в грудь и вырвет сердце!..
Оглушительно щелкнул замок — Эрика подпрыгнула на месте от неожиданности — и в коридор упал слабый луч света.
— О, хоть что-то, — вздохнул Ил и кивнул на открывшуюся комнату. — Давай ты лучше здесь переждешь, а я Стефана поищу.
— Зачем? Давай вместе искать.
— Ага, вместе, — цокнул языком Ил и улыбнулся. — Эри, да ты бледная, как смерть! А здесь хотя бы светло. Я не хочу, чтобы у тебя сердце от страха разорвалось.
— Да я…
— Не спорь — не переспоришь. Я быстро, не волнуйся. Если через пять минут не найду, вернусь. Мне одному сподручнее.
Эрика потупила взгляд. Как бы ей ни хотелось выглядеть смелой и достойной, ничего она с собой поделать не могла. От ужаса все дрожало. И, вроде, темноты-то никогда не боялась, а все равно поджилки трясутся. Страшно, что поймают. Да и с Илом ходить как-то неспокойно. Не так спокойно, как раньше.
Поэтому она смиренно кивнула и прошмыгнула в предложенную комнату. Ею оказался кабинет, удивительно уютный. Пол покрывал бордовый ковролин, вдоль стен — шкафы, доверху набитые книгами и папками с документами, и небольшой кожаный диванчик, накрытый смятым клетчатым пледом. Посередине воцарился письменный стол с извитыми ножками, а за ним — большое, просто огромное окно с видом на сад и фонтан! Здесь даже в одиночестве оставаться нестрашно.
— Я скоро вернусь, — повторил Ил, и за спиной послышались его удаляющиеся шаги.
Эри в последний раз обернулась на приоткрытую дверь и подошла к окну. Свысока ночное великолепие, подсвеченное маленькими садовыми фонарями, казалось еще более картонным. Не побывай уже Эрика на улице, подумала бы, что за стеклом — фотообои.
Неудивительно, что Стефан остался жить именно в Карде. Ненастоящий маг для ненастоящего города.
Сбоку что-то едва слышно зашуршало. Белуха резко повернула голову и увидела в темном углу клетку на позолоченной подставке, накрытую темной тканью. Птица внутри, видимо, почувствовала чужое присутствие и встрепенулась. Но так же быстро и успокоилась. А Эрика в свою очередь, решила больше ее не тревожить. Потому отошла от окна и вернулась к столу.
Рой оказался человеком организованным: документы аккуратно разложены по стопкам, канцелярия собрана в строгую черную подставку. Только компьютер, почему-то, разблокирован. Словно Стефан отошел буквально на минуту. А на экране — несколько окошек с черно-белыми изображениями…
У Эрики внутри все похолодело. Это же камеры!
Ну конечно участок напичкан камерами слежения! Эри пару раз щелкнула мышкой на одно из окошек и мотанула запись чуть назад. Черно-белая картинка показала Белухе ее саму, заходящей в калитку, и бесчувственного Ила, которого охранник — а вернее, непосредственно Ил — укладывает неподалеку. Дышать стало тяжело. Эрика быстро переключила на другую камеру, с видом на черный ход. Естественно. Во всех красках видно, как они ломают замок и проникают внутрь.
Это статья. Это, черт возьми, уголовная статья. Их сдадут полиции и посадят. Точно посадят. У Стефана все доказательства. Что делать?!
— Так, успокойся. — Белуха вцепилась в волосы на висках и глубоко вдохнула. — Надо… надо просто удалить записи. Ничего страшного. Просто… Господи!
Легко сказать: удалить записи! Это же чужой компьютер! Более того, компьютер одного из самых влиятельных людей Карда как минимум. Это неправильно. Это незаконно. Эрика и так уже дел натворила, не нужно усугублять… Но иначе обо всех этих навороченных делах узнает сам Рой!
— Соберись, — шикнула под нос Эри и схватилась дрожащей рукой за мышку.
В подобных программах она не работала, и в технике не разбиралась никогда. Но кажется, через полминуты беспорядочного щелканья по всем иконкам и кнопкам, записи исчезли. На лбу уже проступил пот, а ноги дрожали так, что у Эрики не было иного варианта, как сесть на кожаное кресло у стола.
Она для верности свернула окошко с камерами и вытянулась в струнку. Прислушалась — нет, все тихо. Пронесло…
— Боже, я так от сердечного приступа слягу, — нервно усмехнулась она и снова подняла глаза на рабочий стол.
Под программой для слежения была открыта почта с недописанным письмом. Эри уже хотела вернуть изображения с камер обратно, как глаз зацепился за… собственное имя.
Да, читать чужие письма плохо. Просто ужасно. Но если это письмо о тебе, то оно ведь не совсем чужое, правда? Оно тебя касается. Оно… По правде, Эрика не могла найти себе оправдание. Она знала, что поступает неправильно, но любопытство оказалось сильнее.
Стефан писал Ивану. Видимо, после того телефонного разговора они редко, но поддерживали связь. Возможно, в этом письме даже будет что-то о ключе?
Но о ключе ничего не было. Зато было о Ками.
»…Камелия не приносит мне ничего, кроме головной боли, — писал Стефан. — Если она вернется к магам, и моя, и ее жизни станут намного легче. Я осознаю, что Сондра не заблуждалась на почве пошатнувшейся психики, и оставлять ее изначально было неверной идеей. Так что я желаю, чтобы она никогда не вернулась в мой дом. Ее место — среди ей подобных. Но никто не примет ее, как эти сумасшедшие фанатики приняли Эрику. Белуха оказалась из совсем иного теста, и Сондра не зря с самого рождения опекает ее больше, нежели Камелию. Я понимаю, это прозвучит дико, но так лишь потому, что ты не жил на земле Лайтов и никогда не владел магией. Я же понимаю ее логику. Сейчас, когда наша дочь выросла — особенно. Знаю, после смерти Джулии ты почти потерял влияние на решения Марианны. Но проследи за одним только моментом: когда Керал потребуется опенул — а он потребуется ей — она должна выбрать Камелию. Ни в коем случае не Эрику. Если ты прослышишь, что именно готовит твоя дочь, и решишь, что я спятил, то должен тебя убедить: я прекрасно осознаю, насколько это опасно. Да, насильственное переселение души стоит жертве жизни. Но Эрика не должна пострадать — для того Камелия и отправлена в Дэнт. И, возможно, в целом была рождена…»
Через пару строчек письмо обрывалось, но даже их Эри дочитать не смогла. Горло сдавило тисками. Она подорвалась с места и влетела из кабинета. Уже у лестницы столкнулась с Илом — вцепилась в его руку и без слов потащила вниз. Друг что-то спросил — Эрика не услышала, — но припустил следом.
На улицу она выскочила, как из горящей бани, и со скоростью света рванула к выходу. Желудок сжался в комок, не было никакого желания хоть на секунду оставаться в доме этого человека. Да какой же это человек! Какой же это человек, если он собственную дочь…
Ил подоспел почти одновременно с ней, и, стоило ему открыть дверь, Эрика вылетела прочь со двора. Отбежала на несколько метров и принялась судорожно колотить по экрану телефона пальцами. Вызвать такси — и уезжать, уезжать как можно дальше!..
— Эри! — через минуту окликнул ее друг — уже своим, нормальным голосом. Белуха почувствовала, как на плечо опустилась прохладная после переселения рука. — Эри, ты чего? Что случилось?
— Надо уезжать отсюда! — прохрипела та и оглянулась на дорогу, хотя машина обещала подъехать только минут через десять.
— Тихо, тихо! — Ил поймал ее лицо в свои ладони и заставил посмотреть в глаза. — Объясни толком, что случилось?
Он почти сразу же перевел глаза на лоб, чтобы случайно не занять тело, но чужие большие пальцы провели по скулам Эрики, вытирая дорожки слез.
Эри коснулась своей щеки. Она и не заметила, как расплакалась.
— Я… я должна ее предупредить! — продолжила девушка. Сердце в груди не успокаивалось, и разум смиряться с прочитанным не собирался. Наоборот, заработал усерднее. — Она в жуткой опасности!
— Кто?
— Ками! Он… он… Ил, он ее, — Эри уткнулась другу в плечо и вдохнула запах травы и листьев. — Он ее на смерть отправил. Родной отец, инсивам на убой…
Путь обратно прошел как в тумане. Голова трещала так, что хотелось ее оторвать и выбросить куда подальше. Второе потрясение за день не прошло бесследно. Если так и продолжится, то Эрика склеит ласты раньше, чем Ками или Оливер — уже неясно, кому грозит более скорая расправа.
Более-менее Белуха пришла в себя только в Дэнте. Она машинально протянула водителю пару купюр, вышла из автомобиля и вдохнула холодный ночной воздух. На небе — настоящем, живом небе — мерцали разбросанные горстями звезды. Между ними повис тонкий серп растущей луны.
На плечи опустилось что-то мягкое и легкое. Эри скосила глаза и увидела, что Ил накинул на нее свой плащ.
— Тебя всю колотит, — пояснил каннор.
Взгляд снова зацепился за пятнышко крови на его футболке, и Эрика поспешила переключить свое внимание и поднять глаза выше. Тем более, что левое предплечье у парня оказалось туго перебинтовано.
— Что с рукой? — спросила Эри.
Ил пожал плечами и простодушно ответил:
— Вены резал.
— Чего?!
— Да успокойся! — Он рассмеялся, и Белухе захотелось хорошенько другу врезать. — Шучу! Просто решил обстановку разрядить.
— Такими шуточками?!
— Как могу. Но хотя бы тебя растормошил. А то ходишь, как зомби.
Эрика фыркнула под нос.
Ил прав. Углубляться в себя сейчас — последнее дело. Надо решать, как помочь Ками. Эри не может допустить, чтобы кто-то еще погиб… из-за нее. И даже если это будет стоить ей место опенула в лагере, она должна все рассказать Рой. Речь идет о человеческой жизни, можно задвинуть свои опасения куда подальше. А предупрежден — значит, вооружен.
— Завтра поговорю с ней, — озвучила свои мысли Белуха. — С Ками. Расскажу о земле Лайтов, лагерях, опенулах. Она должна узнать.
— Это правильно, — заулыбался Ил и взял ее за руку. — Давно пора.
Бинт неприятно покалывал ладонь. Хотя, у парня и сама кожа была шершавая, пыльная, будто тальком присыпанная. Но теплая. Очень теплая.
Они зашли в дом, а Эри все никак не могла выкинуть из головы поступок Стефана Роя. Он прекрасно знал, что Керал готовитвоскрешение опенула, осознавал, чем это обернется для Ками, но все равно отправил ее сюда. Каким же зверем надо быть?! Да даже если бы от этого решалась судьба человечества, как можно!.. А эта огромная жертва лишь ради того, чтобы Эрика выжила.
Но зачем? Чем так важна именно Эри?
— Сама дойдешь до кровати? — спросил Ил, вырывая подругу из размышлений.
Эрика вяло осмотрелась. Комната была в двух шагах. Они уже преодолели весь коридор.
— А ты? — повернулась она.
Парень кивнул на дверь в ванную:
— Полдня по здешним дорогам мотался. Разведка, конечно, дело хорошее, но иногда так вымажешься, что чувствуешь себя свиньей. — Он остановился на пару секунд, крайне неловко усмехнулся и выдал, — Можешь присоединиться, если хочешь, милая.
Брови у Эри поползли вверх. Он сейчас сказал что?.. Интересно, подселенцев можно загипнотизировать? Причем будучи опенулом. Потому что нечто подобное она была готова услышать от Оли или даже от Ками. Но не от Ила точно! Что это за попытки флирта с бухты-барахты?
Каннор еще некоторое время не шевелился. Тишина затягивалась. Белуха, кажется, услышала пение сверчков на улице.
— Ах-ха, забей, — вдруг так же резко замахал руками парень и отступил к спасительной ванной. — Еще одна глупая шутка. Я, в общем, тут… Короче, иди спать, а я приду к тебе чуть попозже. Ну, то есть, просто приду, в комнату, не к… Блин! — Щеки друга вспыхнули алым, как будто у него за мгновение подскочила температура градусов до сорока и начался бред. Ил наощупь открыл дверь и быстро шмыгнул внутрь, тихо-тихо бормоча, — Оливер идиот, боже…
Замок громко щелкнул, и почти сразу раздался звук льющейся воды. Эрика тупо уставилась на дверь — очевидно, надеялась, что под таким пристальным взглядом она ответит, что это вообще такое было. Или откроется, как минимум.
Но спустя минуту дверь так и не поддалась. Эри ничего не оставалось, кроме как действительно забить и отправиться в кровать. Думать о том, почему Оливер снова идиот, сил не было. Только вот в животе появилось такое ощущение, как будто кто-то щекочет маленькими крылышками, отчего хотелось улыбаться, широко и глупо.
И Эрика бы улыбнулась. Вот только на ум пришла мысль: совершенно случайная мысль, что Марго никогда не сдалась бы без боя, не погибла бы так просто. И, вероятно, повредила что-нибудь нападавшему. Что-нибудь, до чего сумела бы дотянуться, и что чаще всего оставалось в сражении незащищенным. А следом за этой мыслью и вторая — воспоминания о том, как месяц назад Ил дрался с Оливером в инсивских подвалах.
Как получил ножом в плечо, потому что во время выпадов держал левую руку перед собой, что делало ее очень простой мишенью.
Комментарий к Глава 19. Город ненастоящих людей Не вычитано!
Писать юморные моменты, когда настроен на ангст? Звучит как отличная идея!
Новая локация, новые взгляды на героев~
Забавно наблюдать, какую роль начинает играть персонаж, который изначально задумывался комическим элементом)) Жги, ящерка! Я верю, что однажды ты сможешь разрядить атмосферу, не заряжая ее еще больше!
Ну а в следующей главе нас ждет небольшой флэшбек, который, возможно, объяснит некоторые поступки Ила. Что же такого он натворил в Драконовой пасти? И да, вы уже соскучились по опенульской магии? :)
P.S. У меня начинается сложный этап в учебе, так что не знаю, насколько оперативно смогу выкладывать продолжение. Если будут случатся задержки, то заранее прошу у вас прощения((
====== Глава 20. Рыжая портупея ======
Эрика не заметила, как заснула, зато четко помнила, как проснулась. А вернее, из-за кого.
— Проснись и пой, сестричка! Ну сколько можно дрыхнуть! — Писклявый голосок ударил по ушам, как гудок клаксона.
И не успела Эри оправиться от слуховой пытки, как Ками принялась за ее глаза — распахнула шторы. А через пару секунд еще и одеяло сдернула. Серьезно, этой девчонке место у инсивов!
Эрика широко распахнула глаза. Ками, инсивы, Стефан Рой… События прошлой ночи ярко вспыхнули в сознании.
— Сколько времени? — повернула голову Эри.
Ками возвышалась над ней, уперев руки в боки. Разноцветные волосы торчали привычным гнездом, под ключицами активно поблескивал зеленый кулон в виде птички. На кончиках ресниц — буроватая тушь, а глаза горят решимостью и энтузиазмом. Все такая же надоедливая липучка, даже с утра пораньше. Но Белуха боялась думать, что эта липучка может навсегда исчезнуть.
— Ровно семь утра, госпожа Белуха!
Эри зажмурилась. Мозг снова отказывался работать. Она проспала меньше пяти часов, если учитывать то, сколько Эрика вертелась и подскакивала в кровати из-за подступающих кошмаров.
— Ты Дьявол во плоти, Ками… У меня каникулы вообще-то. Дай мне еще хотя бы полчаса, — буркнула она и получила в ответ возмущенный возглас:
— Ну ты чего?! Нет-нет, так не пойдет! Полчаса — это ужасно много! Я простила тебе пропущенный рассвет, хотя они здесь просто потрясные, но ждать, еще и пока ты от сна опухнешь — увольте! — Рой замахала руками и возмущенно надула губы. — Вон, Ил уже на ногах. Только Оливер еще в подушку сопит. Вы прямо два сапога пара!
Эрика довольно хмыкнула и лениво села в кровати. Пара…
Черт, еще и Оливер! Если до завтра не найдется настоящий убийца, его лишат камня — получается, тоже из-за Эрики. Нет, лучше не думать так. Вчера уже нанервничалась, пора себя в руки взять.
И кстати об убийцах. Странно, что Ил так и не лег. Эри просыпалась ночью, но не видела его. Сейчас бодрствует. Он спит вообще?
— Так ты меня разбудила, чтобы сообщить эту прекрасную новость? — зевнула Эрика и поднялась на ноги. Пол оказался на удивление теплым.
Ками испуганно отскочила на несколько метров и замерла ровно в той же позе.
— Нет, конечно же. Просто мне не терпится отправиться в город!
— Вот-те раз. А я-то тут при чем?
Эрика потянулась, сделала пару наклонов в стороны и нехотя покосилась на Рой. Та скрестила руки на груди, театрально закатила глаза:
— В принципе, если ты не против, то я могу и одна поехать…
— Держи карман шире! — пресекла ее на полуслове Эри и устало потерла переносицу. — Зачем тебе в город, если не секрет?
— Мне скучно! — Ками заломила руки и криво улыбнулась. — Кроме того, тебе точно нужно развеяться! В доме сейчас аж воздух от напряжения трещит. Все на взводе. Вот почему, думаешь, ты вчера в обморок свалилась? Это все нервы, точно говорю.
Белуха подошла к столу, со вчера заваленному бумагами, и обвела их усталым взглядом. Система Спор. Черт, почему на нее сразу так много навалилось! Невозможно за всем уследить. Стефан, Ками, ключ, Керал, земля Лайтов, опенулы, Оливер…
— Как ты сказала — Оли еще спит? — уточнила Эри у Рой.
Та уже жалась к выходу и странно втягивала голову в плечи.
— А? Ага. Ну, по крайней мере, он из комнаты не выходил и за дверью не слышно ничего. Оно и неудивительно, всю ночь проворочался, вскакивал постоянно. Кошмары, видимо.
— Видимо, — согласилась Эрика. Судя по всему, друг уже отчалил на Каннор. Выжидать ему нечего, да и Дейр из-за любой задержки может заистерить. Лучше уж не злить своего возможного палача. — Ладно, дай мне полчаса, чтобы собраться, и поедем.
Наверное, оно и к лучшему. Погуляют немного, проветрятся, а там и разговор пойдет. Заодно можно будет показать Ками, к примеру, подвалы под лодочной станцией. Да и права она: атмосфера в доме накалилась. Не лучшее место, чтобы осознавать подобные вещи.
Взгляд зацепился за пустое место на полу. Эри вчера бросила рюкзак прямо так, не разбирая. Кажется, сюда. Но где же он тогда?
— Ками, ты не видела тут… — Белуха обернулась к девчонке, но той уже и след простыл.
Мысленно уже продумывая рассказ о магии, Эрика направилась в ванную. Быстро ополоснула лицо водой, чтобы проснуться, и подняла глаза на зеркало.
Оттуда на нее смотрела измученная бледная девушка, больше похожая на чучело, чем на человека. Волосы растрепаны, глаза тусклые, под ними — подглазины на пол-лица. Даже челка уже совсем выцвела. Когда она последний раз красилась? Месяц назад? Раньше внешний вид играл в ее жизни большую роль. Сейчас это кажется такой глупостью…
— Да уж, — вздохнула она и вытерла с щеки капли воды. — Знала бы, чем все кончится, в жизни бы не впуталась.
Но верно тогда Оливер сказал: ее впутали против воли. Родители, которые передали ей неизвестно откуда взявшийся ген опенула. Сондра и ее молчание о даре племянницы до самого конца. Даже Ил, вытащивший Эрику из класса после того, как случайно нарушил планы Дейра и напугал ее до полусмерти в парке. Кто знает, как бы все сложилось! Может, это Оливер бы рассказал об опенулах. Они вместе бы прятались от инсивов и канноров, пустились бы в бега. Ил бы не вернулся в свое тело. Марго бы не погибла…
Эри болезненно застонала. Какая разница, что было бы! Этого не случилось и не случится никогда.
Она уже приготовилась к превращению себя из чудища обратно в человека, как боковое зрение уловило какой-то блеск позади. Поначалу Белуха приняла его за блик на зеркале, но стоило лишь присмотреться, и стало ясно — блестящий предмет находился за приоткрытой дверцей ванного шкафчика.
Этот шкафчик Эрика всей душой ненавидела. Может, он на нее в детстве упал, может, напрягал жутковатый орнамент в виде лошадей — к ним Белуха тоже теплых чувств не испытывала. А может, просто сам по себе бесил. Поэтому, так уж повелось, пользовалась им лишь тетя. После гибели Сондры вышвырнуть шкафчик из дома совесть не позволяла. Эри просто вытащила из него все добро и закрыла, успешно игнорируя в течение последних пяти месяцев.
Но сейчас — в том не было никаких сомнений — внутри что-то стояло. Кто мог воспользоваться этим нагромождением разбухших досок? Бабушка Лия? Ну нет, она все вещи хранила у себя, да и пользовалась той маленькой старой ванной, что была пристроена к ее комнате. Оливер? Вряд ли он успел обжиться за один вечер. Ил? А на какой черт ему? Ведь…
По спине пробежал холодок. Эрика медленно обернулась, на подрагивающих ногах приблизилась к шкафу и отклонила дверцу, совсем чуточку. Лишь бы это было не то, о чем она думает!
— Нет. Нет-нет-нет… — невольно сорвалось с губ, когда свет упал на пустую склянку.
Точно такую же, какую Анель дала Илу на фотографиях.
На дне даже осталась вязкая зеленоватая жидкость, будто специально тыкала носом — гляди, это точно тот самый пузырек, ошибки быть не может! Пробки только не осталось. Эта дрянь уже порядком выдохлась, цветочный запах еле-еле чувствовался. А значит, стекляшка стоит здесь достаточно давно. И ее содержимым воспользовались как минимум пару дней назад.
— Так, Эри, спокойно, — выдохнула Белуха и взяла бутылочку самыми кончиками пальцев. Правда, это же не бомба, а всего-то какая-то полупустая склянка! Чего тут бояться? — В конце концов, ты же не знаешь, что в ней, верно? Вдруг это просто… лекарство? Какая-нибудь редкая лайтовская приправа? Наркотик? Боже, хоть бы это действительно был просто наркотик…
Брезгливо перехватив пузырек за горлышко, Эрика пулей вылетела из ванной и рванула к комнате бабушки. Если кто и сможет наверняка убедить ее в том, что гадость внутри никак не могла навредить окружающим, так это бабушка. Сейчас Лия посмотрит на эту штуку, улыбнется по-доброму и скажет, что все в порядке. Да! Так и будет! Мало ли зачем Илу понадобилась жидкость, которую ему дала инсив… Черт!
Эри нетерпеливо пару раз стукнула по двери, тут же ее распахнула, залетела внутрь и захлопнула, для верности подперев спиной.
— Ба! — сипло выпалила девушка. — Прости, что рано, но ты мне нужна!
Лия, до того сидевшая на идеально заправленной кровати, подняла голову и встала на ноги. Не успела Эрика выровнять дыхание, как та уже подошла вплотную и чуть ли не вырвала из руки внучки склянку. На лбу женщины появилась пара новых морщин, а в посеревших от времени глазах промелькнул какой-то печальный огонек. Бабушка жестом указала Эри ждать и с нетипичной для нее резвостью зашагала к одной из небольших картин на стене.
Комната Лии круглые сутки была погружена в полумрак, из-за чего в детстве Эрика редко заходила сюда. Казалось, плотные бордовые шторы никогда не отдергивали. Как и не открывали окон — воздух в спальне казался спертым и насквозь пропитанным запахами трав и нафталина. Не добавляли уюта и многочисленные картины. Портреты, пейзажи, натюрморты, животные, батальные сцены, просто неразборчивые пятна масла на холсте — их было столько, что с трудом различишь обои. И отовсюду на тебя будто глядели чьи-то почти живые глаза. Казалось, стоит отвернуться, как люди задышат, пейзажи зашумят, животные завоют. Жуткое зрелище. Так что Эри была даже рада, когда Лия убрала одну из этих картин и открыла очередной тайник, вроде небольшого ящика в стене. Одним пугающим полотном меньше. А к тайникам девушка уже привыкла. По всему дому они — не удивили…
Лия вытащила из убежища увесистую книгу. Том чем-то напоминал сборник, который Эрика находила у тети Сондры, вот только меньше размером и, определенно, не такой загадочный. Страницы были не рыжеватые, а изжелта-белые, обычные. Обложка, хоть и тканевая, но заметно потертая и дешевая на вид. Ничем не примечательная старая книга.
— Что это? — на всякий случай спросила Эри, но бабушка даже не повернулась в ее сторону.
Опустив фолиант на стол и распахнув на середине, Лия принялась водить дрожащим пальцем по строчкам и что-то совсем тихо бормотать. Белуха сжала губы в тонкую линию. Не хватало еще призвать какого-нибудь духа! Неудивительно, что Сондра прослыла сумасшедшей. Эрика и сама сейчас, кажется, находится на полпути в психушку.
Но, к счастью, Лия никого не призвала. Спустя пару минут тянущей тишины она перевела взгляд на зажатую в руке бутылочку, покачала головой и подозвала Эри к себе. Девушка мигом к ней подскочила и заглянула через плечо.
— Адская магнолия, — прочитала она запись на открытой странице и повернулась к бабушке. — Я знаю это растение, Оливер давал мне его корешки. Так, значит, оно безвредное? Так ведь?
Но та лишь хрипло вздохнула и указала на абзац ниже. Эрика не хотела читать. Казалось, если она не прочитает, то все останется так, как сейчас — все друзья, и никто не плетет интриги за ее спиной.
Но обманывать себя — не выход.
— Сок… Сильнейший яд. — Белуха зажмурилась, тряхнула головой и с трудом заставила себя читать дальше. — Симптомы отравления — конвульсии, паралич, заторможенность нервной системы, спазмы дыхательных путей, острое расстройство желудочно-кишечного тракта, учащенное сердцебиение, повышение давления, температуры… Постой!
Она замерла с приоткрытым ртом, пораженная собственной догадкой. Судороги, удушье, тошнота, температура — все это Эри уже видела.
— Хочешь сказать, что Ками тогда не просто отравилась? — сипло проговорила она. — Ее отравили. Вот этим соком!
Лия обреченно кивнула, не решаясь поднять на внучку глаза.
— И ты это знала, так? Ты же лечила ее!
На этот раз бабушка мотнула головой и провела морщинистой рукой по страницам. Не знала. Подобрала антидот, но не догадывалась, что лечит. Не догадывалась, что за этим стоит кто-то другой.
Эрика глубоко вдохнула. Медленно выдохнула. Спокойно, Белуха, спокойно, все в порядке, в полном порядке…
Черт, да ничего не в порядке! У нее под носом отравили человека!!! Если бы что-то пошло не так, если бы бабушка Лия вовремя не подобрала лекарство, если бы доза оказалась больше, если бы организм Ками не справился, она бы… Она же могла…
— Господи, да кому это к черту нужно?! — сорвалась Эри, не моргая глядя на пустой пузырек от смертельно опасного яда. Руки крупно дрожали. Горло запершило. — Кому? Она никому ничего не сделала! Она же… она же совсем безобидная! Черт, да она ведь даже не относится ни к какому лагерю. Она вообще не в курсе всего! Чем она всем так не угодила?! Тем, что родилась?!
— Она опенул, — тихо прохрипела бабушка.
— Какая разница, кто она? Она живой человек! Она еще совсем ребенок! — Эрика уронила лицо в ладони и опустилась на кровать. Ноги уже не держали. — П-почему? За что?.. Ее даже не кому защитить, у нее никого…
Белуха часто задышала. Сейчас не время для паники, нет. Нужно собраться и решить, что делать. Успокоиться. Разобраться, кто мог сделать подобное, каким образом, зачем. А еще — защитить Ками. Первым делом. Если родному отцу на нее плевать, если среди друзей нашелся тот, кто готов лишить ее жизни, Эрика станет ее настоящей семьей.
Она приняла протянутый бабушкой стакан воды, сделала пару глотков и кивнула сама себе. Да, нельзя расслабляться. Враг оказался куда опаснее, чем казалось.
— Ну так как? Есть какие-нибудь мысли насчет моего окультуривания? А то я Дэнт только и видела, когда меня Янош от школы вел. Одни бары да магазины, ну еще парк немножко. Это не дело! Я вот слышала, у вас там какая-то церковь стоит. И музей металлургии или типа того. О, а еще куча заброшек! Мы пойдем на них? Хотя бы на те, которые не охраняются! Эри, погнали, а?
Ками весь путь щебетала, не останавливаясь. Эрика слушала ее краем уха и ничего не отвечала, но Рой это не останавливало, и она все несла и несла какой-то бред про городские легенды и вселенские заговоры. Или что там еще успела в Интернете перед приездом нарыть. Еще вчера утром Белуха бы уже тряслась от раздражения. Но пусть уж лучше щебечет, чем замолчит навсегда…
Автобус с визгом затормозил, и девчонки выскочили на остановку. Воздух в городе был на удивление свежим и легким — утренним. Солнце уже достаточно поднялось над горизонтом, чтобы прогнать пугающий сумрак, но подножья жилых многоэтажек все еще резко выделялись на фоне рыжеватых от первых лучей верхушек. Резвый ветерок с запахом лета трепал волосы, залезал под легкую одежду и оставлял на коже что-то такое, что может оставить только раннее утро.
— Если хочешь переломать себе все кости, просто выскочи на автомагистраль в час-пик. Для этого не нужно лезть неизвестно куда и меня за собой тащить, — отшутилась Эрика, быстро бегая пальцами по экрану.
Как ни крути, а расхаживать по Дэнту в одиночку все еще опасно. Нужен хотя бы один охранник с ножом и навыками боя, чтобы избежать оживившихся «желтых». Поэтому не оставалось иного выхода, как позвать на помощь Сотенко. Ведь, как говорится, если ты никогда не будила лучшую подругу в законные выходные в полвосьмого утра ради того, чтобы без цели пошляться по городу, то ты, считай, и не лучшая подруга вовсе.
— Ладно-ладно, намек понят. Но тогда жду альтернатив! И не отвертишься. Я знаю, что ты-то здесь с пеленок тусуешься, — рассмеялась Ками и решительно зашагала вперед, нарочно шлепая кедами по лужам — видимо, ночью был дождь.
— Честно говоря, из меня экскурсовод такой себе. Если тебя, конечно, не устроит маршрут «остановка-школа».
Рой разочарованно простонала:
— Да что с вами всеми не так? Неужели за всю жизнь тебе ни разу не хотелось исследовать город, в котором ты живешь? Я за двенадцать лет свой сверху донизу облазила.
— Кард — большой развитый мегаполис со множеством интересных мест, — парировала Эрика. — Так что нам, деревенским простолюдинам, с вами не тягаться. И почему двенадцать? Все-таки наврала про возраст?
— Делать больше нечего! — прыснула Ками и мигом стушевалась, сунула руки в карманы, потупила взгляд. — Двенадцать лет назад родители развелись, и отец переехал в Кард. И меня заодно переехал… Ну, в смысле, перевез. Кстати, я тебе разве говорила, где живу?
Эри поджала губы. С утра совсем не соображает, что несет. Но не скажешь же, что ночью ездила в ее, Ками, отчий дом и там нарушила парочку законов о частной собственности.
— Обратный адрес на конверте, — сориентировалась Белуха и хитро улыбнулась. — Том, где я должна была прочитать твое имя, Камелия.
— Не называй меня так, — девчонку перекосило. — Бесит! Сразу появляется чувство, как будто я какая-то богатая фифочка, у которой на уме только парни и коктейли покрепче.
— Ладно-ладно, — рассмеялась Эрика. — Уж на фифочку ты никак не тянешь.
Ками вздернула нос и довольно улыбнулась.
— Так куда мы идем-то? — перевела тему она.
— Для начала в кафе. Надо встретиться с моей подругой. Посидим там немного, поговорим. А потом видно станет.
— Кафе? О, это дело! А то я так и не позавтракала нормально, пока пыталась до тебя достучаться.
— Ага, я тоже не ела, — хмыкнула Эри. — Твоими стараниями. Надеюсь, и Лилька будет голодная.
Ками подскочила на месте и хлопнула в ладоши:
— Лилька — это Лилия Сотенко?
Белуха удивленно наклонила голову. Она не помнила, чтобы говорила фамилию подруги при двоюродной сестре. Откуда она тогда могла ее узнать?
— Мальчишки рассказывали? — предположила она.
— Ага, типа того, — кивнула Ками. — С Яношем недавно переписывалась, вот он и упомянул.
— С Яношем? — Эрика уставилась на спутницу круглыми глазами.
Даже чуть на дорогу не вышла. И если бы не вовремя схватившая ее за локоть Ками, оказалась бы под колесами местного лихача.
— Осторожней, а то это тебе кости придется по кусочкам склеивать, — мягко заметила Рой, но Эри уже вновь набросилась на нее с расспросами.
— Ты снова переписывалась с Яношем? Когда?!
— Хэй-эй, не ори! Не собираюсь я уводить у тебя еще одного ухажера, если ты об этом! Он вчера написал, и мы просто поболтали.
— О чем?!
— О чем? Да о всяком. Ну, о школе там, о друзьях-дебилах, о любви немножечко… — Ками стушевалась. — Обычные такие разговоры.
— И он ни о чем странном не говорил? — не отступала Эрика. — Или о том, где был последние несколько дней? О чем-то таком?
На светофоре загорелся зеленый. Рой зашагала вперед, задумчиво потирая затылок. Эрика не хотела прослыть параноиком, но ей почему-то казалось, что Ками раздумывает, сказать ли ей правду или солгать.
— Да нет, ничего такого, — наконец ответила Ками, когда они уже перешли на другую сторону.
— Точно?
— Линейно! Ну честно! Я даже переписку бы показала, вот только она чересчур личная.
Белуха закатила глаза:
— Значит, как с парнем, с которым знакома от силы час, так сразу личная переписка. А как с человеком, с которым под одной крышей неделю живешь, так нельзя. Все-то с тобой ясно!..
Ками звонко рассмеялась в ответ, немного резко, но совсем наивно.
Нет, ну разве может эта дурочка лукавить! И, в конце концов, ей и врать-то не о чем.
Не то чтобы в Дэнте не было больше кафе и ресторанов — город пусть и не очень большой, но подобных заведений в нем открывалось с избытком. Да и по законам логики Эрике не стоило возвращаться в то место, где ее не так давно подкараулила Анель. Но уж ничего не могла с собой поделать! И дело не только в том, что они с Оливером болтали здесь по душам. Имелась у этого кафе какая-то своя волшебная атмосфера. Нечто невидимое в воздухе, в запахах, в скрипучих диванчиках и затертых меню. Наверное, это были тысячи историй тысяч людей, которые ходили сюда десятилетиями или забегали единожды скрыться от дождя, праздновали здесь дни рождения или поминали умерших. Множество душ, множество эмоций, множество неповторимых судеб.
— «У Вафлина», — прочитала надпись на вывеске Ками и широко заулыбалась. — Вот повезло ресторатору с фамилией! Интересно, если бы он был какой-нибудь Покрышкин, что бы он делал?
— Что-что, открыл бы автомастерскую, — пожала плечами Эри.
Звякнул колокольчик над дверью, и девчонки перешагнули порог полупустого кафе. Неудивительно — восемь утра! Все нормальные люди либо на работе, либо спят. Так что обнаружить Лильку не составило труда. Она стояла у небольшого стенда с разными десертами, где заспанная официантка разливала кофе. Сотенко обернулась на звук, приветливо махнула Эрике и указала на один из столиков, возле которого валялся знакомый Белухе розоватый рюкзак. А затем вновь обернулась к работнице кафе и продолжила что-то вполголоса объяснять.
Эри поспешила сесть за занятый подругой столик.
— Милое местечко, — вставила Ками, плюхаясь на диванчик следом. — А тут вкусно?
— Ну, не на звезду Мишлен, или к чему вы там привыкли, госпожа Каме-елия Рой, — заулыбалась Эрика и уткнулась в и так выученное наизусть меню, — Но есть можно.
— Эри, ну елки-палки!..
Белуха хихикнула в кулак. В городе настроение, как ни странно, улучшалось.
Через пару минут к ним присоединилась Лилька. Выглядела она весьма бодрой и оживленной. Видимо, сообщение Эрики ее даже не разбудило.
— Доброе утро, девчата, — озорно поздоровалась Сотенко и примостилась рядом с Эри. В руках у нее не оказалось ни сладостей, ни кофе, ни чего-либо. Поэтому Лилька без проблем ткнула Белуху локтем. — А я гляжу, от моей подруги мало что осталось! С каких это пор ты просыпаешься в выходные раньше полудня, да еще и тащишься в город?
— С тех пор, как я начала подрабатывать личным будильником! — гордо указала на себя Ками и отбросила меню к подставке для салфеток. — Так, вы тут мне закажите что-нибудь на свой вкус. Только у меня аллергия на ягоды, ладненько? А я отлучусь.
С этими словами она поднялась с диванчика и чуть ли не вприпрыжку направилась в сторону уборной. И это было как нельзя кстати — Эрике не терпелось многое обсудить с подругой наедине.
— Если решишь наплести, будто здесь не подают ничего, кроме ягодного морса и кексов с ягодами, я подтвержу все слова, — хохотнула Лилия и, подперев щеку кулаком, принялась бегать взглядом по списку блюд.
— Ха-а, да… — Эри потерла затылок. — Это, конечно, забавно, но я не хочу сейчас вставлять Ками палки в колеса.
— Серьезно? А парни сказали, что ты ее на дух не переносишь. Что-то случилось?
Эрика огляделась вокруг, чтобы никто ненароком не подслушал, и в полголоса ответила:
— Случилось. Этой ночью я пробралась в дом Стефана Роя.
— Да ладно! — воскликнула Лилька, но тут же зажала рот руками и приглушенно добавила, — Серьезно, к самому Рою?
— К самому Рою. Специально в Кард ездила. Это сейчас неважно. Просто там я узнала кое-что. Касательно Стефана и инсивов…
Эри пересказала все, что прочитала в том письме. А заодно и о плане Керал, чтобы дорисовать ужасную картину. Лилия слушала, и ее глаза медленно, но верно принимали форму чайных блюдец.
— Нифига ж себе… — только и смогла выдать Сотенко по окончанию. — Нет, я знала, что отстала от жизни, но чтобы настолько!.. Так, получается, Ками станет жертвенным ягненком, потому что ты приглянулась Стефану чуть больше? Да уж, официально объявляю ее ребенком с самыми отвратными родителями. Можешь сказать Илу, что его разжаловали.
— Ли, мне не до шуток, — покачала головой Эрика. — У меня скоро голова взорвется! Столько вопросов, столько загадок. Я одна не справляюсь. Еще и…
Она закрыла лицо руками. Было бы с Илом все хоть капельку проще и имей Эри хоть самый маленький повод ему доверять, все не казалось бы таким беспросветным дерьмом…
— Еще и что? — подтолкнула Лилька.
— Да нет, ничего особенного…
Белуха уронила ладони на стол и стиснула зубы. Ничерта не «ничего особенного»…
— Послушай, — подняла глаза она. — Ты ведь Ила хорошо знаешь?
Лилия страдальчески застонала:
— Ох, разговоры о парнях, как же я по ним скучала! Кто меня заставлял спрашивать! Ну, предположим, да, неплохо.
— Скажи, он мог бы… — Эрике самой стало противно от того, что она хотела произнести. Захотелось, чтобы сейчас рядом с ними оказался кто-то еще, кто задал бы этот вопрос. — Он мог бы, вроде как… Он же довольно целеустремленный, верно?
— Не целеустремленнее других. К чему ты клонишь?
Ладони вспотели, сердце гулко стучало в груди. Давай же, это ведь просто несколько слов! Ты же в мыслях давно уже это крутишь!
— Тогда он мог бы сделать что-то… не очень хорошее? То есть, например… что-то, что противоречило бы планам лагеря?
— Ну конечно, — развела руками Ли. С плеч свалился огромный валун. Но тут же вернулся, вдвое тяжелее. — По званию он вполне может ослушаться командира. Если это приведет к процветанию Каннора, то пусть хоть балет танцует.
— Я не об этом! Я имею в виду, ради, ну, личной выгоды? Если бы ему пришлось убить важного для лагеря человека в своих целях, он бы… убил?
Лилия растерянно хлопнула глазами. Эрика не дышала. Воздух вокруг стал тяжелым и невыносимо душным. Она сказала это. Вслух. А значит, это по-настоящему.
Она подозревает Ила в убийстве Марго.
— То есть, если перефразировать, мог бы он предать лагерь? — переспросила Сотенко.
Эри медленно кивнула.
— Да, — тут же ответила Ли, совершенно не поменявшись в лице. Эрика даже удивиться не успела. — Мог бы. И убить, и спасти. О друзьях так не говорят, тем более за спиной — ясное дело. Но он сделал так единожды, и никто не помешает ему повторить.
— Сделал? Что сделал? Убил кого-то?
— Спас.
— Что?!
Лилия поджала губы, глубоко вдохнула и махнула рукой, указывая, чтобы Эрика придвинулась поближе. Белуха наклонилась вперед, и подруга вновь заговорила:
— В общем, дело было года три назад. Мы планировали устроить засаду на инсивов возле портала на землю Лайтов, единственного на тот момент. План принадлежал каннорам и состоял, если кратко, в том, чтобы задавить врага числом. Поэтому и брали всех без разбору: и тех, кто поопытнее, и совсем еще зеленых, непроверенных…
— Первый раз на Недивинах?
Мальчишка со смольными волосами и красивыми — под цвет камня на шее — глазами удивительно тихо опустился рядом с Лилией. Валун, за которым она скрывалась, был достаточно крупным, чтобы за ним расположился целый маленький отряд. Так что рано или поздно кто-нибудь да прилип бы.
Но, стоит сказать, фраза, с которой парнишка подкатил, звучала странно. Не поздоровался, не представился. Они не знакомы даже! Ли вовсе не была уверена, видела ли его когда-либо раньше. Может, и видела. К ней постоянно какие-то «синие» цепляются. Что, она должна каждую шавку в лицо знать?
— Типа того, — уклончиво ответила Сотенко, даже не поворачиваясь в сторону мальчишки. Не до этих канноров сейчас.
На памяти Лилии такое было вообще впервые — чтобы два лагеря едва ли не в полном составе устраивали засаду, да еще и не на земле Лайтов. Хотя, что ей вообще знать! Три года как в лагерь приняли, и только сейчас через телепорт провели — а то все мелкая, мелкая. Это та мелочь, которая в Минве шастает, мелкая. Берете в лагерь — так хоть сражаться давайте!
— А я с одиннадцати по ним таскаюсь. Можно сказать, разведчик прямо из скорлупы, — подлил масла в огонь каннор. — Знаешь, сколько всего знаю? Вот например, как эта пещера называется?
— Ну и как? — безынтересно буркнула Ли.
— Драконова пасть! Говорят, в полнолуние из самых глубин этой пещеры раздается страшный рык, а потом вырывается столб пламени! — «синий» рассказывал об этом с таким придыханием, будто самолично видел, как из камней вырывается огонь.
Ну, а что с него взять? Мальчишки все глупые фантазеры! Но — Лилька бы никогда не признала — легенда была интересной. Ей всегда хотелось пожить на Недивинах, узнать, какие тут люди обитают, какие байки травят, что круглыми днями делают. Здесь-то войны нет. Решено! Если сегодня выживет, обязательно на собрании выдвинется добровольцем в долговременный шпионаж.
— Нет здесь никакого пламени, — тихо прыснула Лилия.
— Да ну? — хмыкнул каннор. — А это что тогда?
Он свел ладони вместе — и вдруг между пальцами заплясали яркие искры. В какое-то мгновение на руках у мальчишки уже пылал настоящий костер. Лилия закатила глаза. Выпендрежник! Он что же думает, она огневиков в своей жизни не видела?
И тут каннор, будто прочитав чужие мысли, загадочно улыбнулся и выбросил руки в ее сторону. Огонь рванул к ляр, жутко потрескивая. Лилька вскрикнула, сжалась в комочек. Она же заживо сейчас сгорит, о чем этот придурок думает?!
Прошла секунда, за ней вторая, а кожа все еще не обуглилась, и Сотенко оставалась живой. Она осторожно приоткрыла глаза и чуть снова не закричала — ее ноги горели! До самой талии все было объято пламенем. Но девчонка не то что не выла от боли — она даже легонького тепла не чувствовала!
— Это что такое вообще?.., — выдавила Ли, заставив себя оторвать взгляд от пылающих конечностей.
Мальчишка заулыбался еще шире и залихватски подмигнул, будто ему не четырнадцать лет, а все двадцать. Камень на его шее ярко светился.
— Огонь. Никогда не видела, что ли? Я, конечно, знал, что технологии на Ляре никудышные, но хоть у нас-то вы факелы встретить должны были.
— Я знаю, что такое огонь, придурок, — обиженно цокнула языком Ли и вновь обернулась к своим ногам. Огонь выглядел очень натурально. Девчонка, на свой страх и риск, протянула к нему руку. Пальцы прошли сквозь языки пламени, ни капли не пострадав. — А еще знаю, что огонь обжигает. Что за ерунда вообще? Это что… иллюзия?
— Бинго! — рассмеялся «синий» и махнул в воздухе рукой. Огонь исчез, и за валуном стало так же темно, как и было. — Я уж думал, ты в жизни не догадаешься.
— Я не тупая, если ты об этом, зеркалец. — Лилька поджала освобожденные колени к подбородку. Даже жаль — настоящий бы огонь сейчас не помешал. На Недивинах лютует зима, а костры разводить запретили.
Мальчишка насупился:
— Я иллюзионист. Не зеркалец. Иллюзионисты не очень любят это название.
Сотенко понимающе кивнула. У носителя почти каждого дара были свои заскоки. Невидимки тянутся к ярким и заметным вещам, телепаты избегают больших и шумных компаний, подселенцы годами не могут выбрать себе пару, янтарцы хранят у себя всякий хлам, а иллюзионисты вот — бесятся со второго называния. Про опенулов Лилька и думать боялась — заскок на заскоке, общаться невозможно!
— Ладно-ладно. Кто хоть ты, иллюзионист?
— Дейр. Дейр Лио, — каннор приветливо заулыбался и протянул руку.
Ли охотно ответила на жест. Пальцы у парня оказались жутко холодными.
— Лилия. Сотенко, если хочется. Энергетический вампир.
Дейр испуганно округлил синие глаза и быстро отдернул ладонь. Ляр это жутко позабавило. Один-один, можно сказать!
— Предупреждать надо, — стушевался Лио, но мигом принял прежний напыщенный вид. — Хотя ты меня бы все равно врасплох не застала!
— Да ну? — развеселилась Лилька. Этот мальчишка нравился ей все больше и больше. Гордый, уверенный в себе, бойкий. Наверняка станет отличным лидером, если не подохнет в ближайшую пару лет.
— Да! У меня лучший друг подселенец и сестра перевертыш, я знаю, о чем говорю. Мне вообще каждую минуту начеку быть надо! Нервы, как натянутая тетива. Реакция молниеносная, и никак иначе! Один раз отвлечешься, и…
Из полумрака за его спиной показалась чья-то загорелая рука и невесомо коснулась. Дейр вздрогнул и машинально схватился за нож на поясе.
— Свои, — тихо осадил его незнакомец и придвинулся ближе, так, чтобы на него попадал сероватый свет из выхода пещеры.
Третьим в их компании оказался мальчишка помладше Дейра с выгоревшими волосами и россыпью веснушек на щеках. Что-то еще в его внешности напрягало, но в полумраке Лилия никак не могла понять, что именно.
Куда больше внимания привлекла его портупея. Если пояса у всех канноров были стандартно коричневыми, то с перехватами на груди и руках каждый экспериментировал, как мог. Традиция или типа того. Кроме того, по цвету портупеи можно было в случае чего опознать труп — всякое случалось. У Дейра, например, она оказалась зеленой. В толпе Ли частенько замечала синие, красные, даже фиолетовые. Но светлый парнишка отчего-то носил рыжую. Странный выбор.
— Задрал пугать, Карви, — беззлобно заметил Дейр и пододвинулся, уступая второму каннору место.
— Прости, — неуверенно вжал голову в плечи Карви.
Ему было не по себе еще больше, чем Лильке. Видимо, тоже впервые участвует в засаде на Недивинах.
— Мажортеста просила передать тебе, что ноги в уши по колено запихнет, если еще раз устроишь фокусы с огнем без видимой на то причины. — Будто только ее заметив, мальчишка повернулся к Сотенко и широко улыбнулся. — Привет, кстати, причина!
Улыбка у него оказалась такой заразительной, что не улыбнуться в ответ было невозможно. Ли махнула рукой в знак приветствия.
— Да ладно тебе, все равно ничего не происходит, — ответил другу Дейр. — А ты тогда передай этой старушенции, что с ногами, торчащими из ушей, я не смогу прикрывать ее задницу.
— Этой старушенции девятнадцать, она выше меня на голову и вся на нервах последние несколько дней, так что передавай сам. Кстати говоря, используй поток, чтобы никому больше бегать не пришлось.
Лио пробормотал что-то про свою «дурацкую привычку» и взялся за камень. Карви облегченно выдохнул и пристроился под боком занятого друга. Теперь они ютились за этим камнем втроем.
Замечательно. Лучше некуда. Лилия прямо всю жизнь мечтала сидеть в засаде с двумя помешанными идиотами, которые каким-то образом умудрились заключить с островом Ляр союз. Где она вообще была, когда это принималось на собрании? Сотенко-то канноры никогда не нравились. Эгоистичные фанатики! Рано или поздно они сведут всех ляров в могилу, это уж точно.
— Ты кто, кстати? — отвлек ее от мыслей веснушчатый мальчишка.
— Лилия, — устало ответила Ли.
— Прикольно. — Он шутливо подмигнул. — Буду хоть знать, кому свадебный тост писать…
Сотенко нехотя хмыкнула. А вот вернувшийся из потока Дейр определенно юмора не понимал.
— Ты что такое говоришь! — шикнул на веселившегося друга он.
— А что, что? Или ты каждой первой встречной фокусы показываешь? Да брось, не такая уж ты и ледяная глыбина, какой хочешь казаться.
— Я же просто налаживаю отношения! Мажортеста приказала подружиться с ребятами с Ляра, вот я и дружусь. Это ты во всем что-то видишь. Одно не замечаешь — как Фийка на тебя смотрит.
— А как?..
— Да никак! А ты все вьешься, вьешься, один в один пудель.
— Ничего-то я не вьюсь. Канноры не влюбляются, помнишь? Делать мне больше неч…
— Вы заткнетесь сегодня, — сорвалась Лилия, — Или мне вас насильно затыкать?! Между прочим, у нас тут засада.
Мальчишки в раз замолкли. Дейр чуть приподнялся, чтобы выглянуть из-за валуна, окинул пещеру быстрым взглядом и плюхнулся обратно, безбожно сминая свой черный плащ.
— Ладно, — согласился он. — Ты права. Дело серьезное.
Карви, кажется, расстроился такой перемене настроения, но тоже притих.
Сидели в засаде долго — солнце успело скрыться, и пещера погрузилась в полумрак. Где-то в ее глубине сиял песок подземного озера. Возле этого озера и располагался знаковый телепорт. Видимо, поэтому на дне водоема оседала пыль лайтовского минерала и редкие изделия из костей Лярских коней (думать о том, что эти кони могли, попав в портал, просто-напросто тонуть, Лилия себе запрещала). Из-за этих осадков по камням пещеры скользили красивые сизоватые блики. Это было даже красиво. Удивительно, как бескаменные еще не набили это место до самого низу — туристические тропки пролегали только у входа.
К несчастью, света озера не хватало, чтобы охватить всю Драконову пасть, а потому то тут, то там в темноте мигали синие и фиолетовые огоньки. В определенный момент мальчишки рядом синхронно накрыли свои камни ладонями. Лильке такой приказ не поступал, но она тоже скрыла амулет, спустив челку на глаза.
Так они сидели еще час или около того. Но когда стало уже казаться, что вся эта толпа заявилась сюда совершенно зря, эхо донесло в глубину пещеры чьи-то голоса. Они становились все четче и громче, перебивались шагами, а вскоре по многочисленным валунам заскользили рыжие пятна света. То ли от огня, то ли от магических камней.
Ли бесшумно вскочила на корточки и покосилась на напряженных мальчишек. Еще во время общего собрания решили, что ляры нападают только после канноров. Так было проще скоординироваться — «синие» подчинялись одному человеку, командиру, и им легче действовать слаженно. Сотенко понимала, что в этой ситуации по-иному никак, но наличие единого главаря не одобряла. Солдаты тут же становятся послушными баранами, которые плетутся за пастухом.
Карви хлопнул Дейра по плечу, сделал несколько неразборчивых жестов. Лио понятливо кивнул и оголил нож. Его друг же сжался в комок, чтобы привлекать еще меньше внимания.
Мгновение ничего не происходило. А потом в воздухе взорвался сноп алых искр.
— Ну точно крысы! — задорно хохотнула Лилька и, не выжидая долго, тоже выбежала на поле боя.
Сырой воздух пропитался запахом бойни — солоноватым, резким. Таким, который гонит кровь по жилам, от которого кулаки чешутся надавать кому-нибудь по роже. Ли уже потряхивало от возбуждения! Отовсюду бежал народ, с криками и улыбками, напоминающими оскалы. Никто не мог сдержать эмоций! Боже, как же это круто!!!
Лилька рванула в самую гущу живого клубка из плащей, мечей и факелов. Нож в руке заметался из стороны в сторону. Плевать, кого ранить! Главное — бить, бить! На ладонь брызнула кровь, кто-то отчаянно завизжал. Враг! Добить! Сейчас!!! Одного, другого! Ранить, убить!!!
Из горла вырывались воинственные кличи. Перед глазами все помутнело из-за дыма. Взявшийся откуда-то огонь заметался совсем рядом. Настоящий огонь, не иллюзия. Горячий и смертоносный! И враги, попадая в него, горели, верещали, как поганые крысы, и подыхали!
— Так им и надо! — не своим голосом вопила Сотенко и рубанула куда-то, не глядя.
— Бей тварей! — подхватил кто-то в толпе.
— Бей!
— Дохните, уроды! Горите! Горите!!!
Все вопили, визжали, наскакивали друг на друга. Сапоги липли к окровавленным камням. Кожа лопалась от ожогов. Все в дыму. Все в крови. Вдохнуть не получалось. Выдохнуть не получалось…
Что-то не так.
Лилия резанула какому-то парню по плечу. Тот машинально махнул в ответ — задел по руке — и тут же припустил к скалам. С невиданной ловкостью вскочил на камни, зажал рану и шмыгнул в тень. Только сверкнули напоследок нечеловеческие зеленые глаза.
Эти глаза словно насквозь прожгли. Наглые, звериные, точно ведь какой-нибудь самодовольной мрази. Ли взвыла от ярости. Пусть он и не навредил ей почти. Но он не смел! Он не смел даже пытаться! Он поплатится, кровью своей поплатится! О, нет, ему не жить!!! Лилия, опьяненная этой идеей, рванула вперед. За врагом!
Огонь остался позади. Ледяной воздух окатил лицо, пробрался в легкие и вышел, унося с собой дымку, которая стояла перед глазами. Сотенко от неожиданности замерла. Окинула себя взглядом, будто не помнила, как здесь оказалась.
Обернулась.
И ужаснулась.
За спиной остались сотни солдат, сражающихся, кажется, в огромном костре. То ли факелов у инсивов оказалось слишком много, то ли чей-то огневик постарался, но даже в сырой пещере пламя не гасло, а, кажется, разгоралось с каждой минутой все сильнее. Но ребята словно и не замечали — размахивали ножами, кричали, хотя у многих уже пылали плащи. И Лилия мгновение назад была среди них.
Из этого ада выскочила фигура — человеком это обугленное существо язык не поворачивался назвать — и бросилась прямо на Ли.
Девчонка отскочила назад, как ошпаренная. Фигура вытянула вперед почерневшие руки — и упала замертво. На том, что еще недавно было шеей горящего, отчаянно сверкнул синий камень и погас. Лицо изуродовали ожоги. Ремни портупеи сгорели. У этого бедолаги теперь даже имени нет.
Лилия где-то минуту смотрела на изуродованное тело, не моргая и не шевелясь. Осознание подкатывало волнами и застревало в горле. Перед глазами вновь помутнело, но уже не от азарта. Сотенко шарахнулась как можно дальше от погибшего и подняла глаза, лишь бы не вывернуло наизнанку.
Это могла быть она. На его месте могла быть она. Если бы она не решила преследовать, если бы осталась на поле битвы…
— Ты жива, — медленно проговорила Лилия, словно бы убеждая себя в этом. — Ты жива, ты жива, все хорошо… Все в порядке. Ты — солдат, Ли. Возьми себя в руки!
Да. Она солдат. Солдат должен быть готов к смерти. Солдат должен быть готов к смерти своих товарищей. В этом нет ничего страш…
Кто-то истошно завопил. Ли судорожно перескочила взглядом на скалы вокруг. На уступах, тут и там, подобно грифам, стояли те немногие, кто остался вне этого ужаса. Некоторые стояли неподвижно, глядя свысока на смерти своих собратьев, редкие срывались с места, приближались к огромному кишащему людьми костру, отпрыгивали и кружили на месте в отчаянии. Но никто не выдергивал друзей из адского пекла, никто не спасал их, не пытался вразумить или, хотя бы, попросту потушить пламя. Все бездействовали — так или иначе.
Лилии снова стало тошно.
Она кинулась обратно по острым камням. Жар вновь опалил лицо. Той лазейки в стене из огня и дыма, через которую Ли удалось проскочить пару минут назад, уже не было, и девчонка припустила вбок, щурясь от горклого запаха. И когда от удушья уже кружилась голова, Сотенко наконец-то заприметила место, где пламя отступило, и сражающиеся, чуть подпаленные, охваченные битвой, но живые, оказались достаточно рядом. Лилия не глядя схватила первую попавшуюся руку и с силой дернула прочь. Неизвестная девчонка, все еще по инерции размахивая ножом, повалилась следом.
— Алиса! — тут же встрепенулась Ли, стоило им убраться подальше от опасности.
Светлые волосы чуть подпалило, серые глаза горели ненавистью, но пусть Лильку черт раздерет, если это не Алиса — та самая девчонка, которая еще позавчера сидела в комнате Ли, попивала чай с дымком и жаловалась на то, что парни с Каннора ни о чем, кроме своих сражений не думают. А теперь, можно сказать, Алиска сама была с дымком.
— Алиса, гадюка, очнись! — Сотенко от всей души зарядила подруге пощечину и уставилась в чужие глаза, в которых, кажется, стала проблескивать осознанность. — Что ты творишь?!
— Ли? — выдохнула она и сильно закашлялась. Сотенко пару раз треснула Алису по спине, не столько затем, чтобы помочь, сколько окончательно выбить из нее всю дурь. — Чего произошло-то вообще?
— Чего произошло?! А ты обернись и посмотри, чтоб тебя кошки ободрали!
Алиса растерянно повернула голову, чтобы видеть происходящее. На ее лице за мгновение вспыхнула куча эмоций: от ужаса до решимости. Она вытянула покрасневшие руки перед собой, перевела взгляд на Лилию и, только догадавшись, что именно случилось, хрипло проговорила:
— Нужно им помочь.
Ли кивнула и помогла подруге подняться. Указала на поле битвы, приказывая продолжать начатое, а сама рванула к ближайшим солдатам. Они все так же глядели в никуда, и Лилия выкрикивала имена и фамилии всех, кого только могла вспомнить. Кто-то откликался и будто отмирал — подбегал к девчонке, с полуслова понимал, что от него хотят, и мчался на помощь Алисе. Сердце колотилось в груди, как барабан. Если хоть кто-то не отзовется, останется в стороне — несколько жизней могут быть погублены!
— Карви! — с трудом вспомнила фамилию недавнего знакомца Сотенко.
Белобрысый парень выскочил молниеносно из-за ближайших валунов. В свете огня Лилия наконец поняла, что с ним не так: у каннора оказались разноцветные глаза. Но это сейчас волновало в последнюю очередь. Пара пассов руками, несколько четких приказов — и «синий» уже мчится спасать своих друзей. Вот только мчится как-то криво и неловко, постоянно дергая одежду, оправляя плащ и перехватывая поудобнее нож. Оно и неудивительно, ведь деть он его никуда не мог. Портупеи на теле больше не было.
Прошло еще около часа прежде, чем огонь окончательно погас. Теперь о нем напоминали лишь ожоги на коже тех, кому повезло больше, и дотлевающие тела — тех, кому меньше. Что инсивы, что канноры с лярами и не думали покидать пещеру, но желание драться у обеих сторон абсолютно пропало. Можно сказать, наступило перемирие. Негласное и временное.
Лилия сидела на сырых камнях в паре метров от озера. Неподалеку ребята с Ляра, те, кому удалось оставаться в тылу, обрабатывали своим раны. Кто чем мог — одеждой, плащами, даже ремни шли в ход, остановить кровь или просто прикрыть небольшой порез. Самой Лильке досталось куда меньше, чем могло бы, а с лекарским делом у девчонки всегда было туго. Поэтому только и оставалось, что глядеть на огромное кострище и прогонять в голове раз за разом сцену уже угасшего сражения.
Хотя, по правде, думать о нем не хотелось вообще. Как и о том, сколько сиреневых камней поблескивают сейчас в пепле. И насколько же меньше по сравнению с ними там синих.
Несколько ребят из канноров с безучастным видом бродили среди десятков трупов. Периодически опускались на корточки перед каждым более-менее целым мертвецом, оглядывали лицо, амулет — а порой безжалостно вбивали клинок прямо бедняге в грудь, если тот подавал хоть какие-то признаки жизни. Видимо, «синим» казалось, что это благородно…
— Ты как? — на плечо опустилась чья-то прохладная ладонь.
После всего случившегося Лилия с трудом узнала голос Дейра. Сам мальчишка выглядел потрепанным, но вполне себе целехоньким, чем не все канноры могли похвастаться — одной девчонке, к примеру, полностью обуглило руку. Жуткое зрелище.
— Не видишь? Счастлива и полна энтузиазма, — покривилась Сотенко и чуть подвинулась, уступая союзнику место.
Лио плюхнулся на острые камни, как на мягкий диван, и даже ухом не повел.
— Из управленцев никто на связь не выходит, — тут же заявил он.
— Ну, видимо, на том свете связь плохая…
— Мы теперь без главнокомандующего. — Дейр отрешенно глянул на кучку канноров, столпившихся чуть поодаль. — Без авитара. Вообще без никого.
— Я обязательно поплачу, когда доберусь до них в списке погибших, — огрызнулась Ли и поежилась.
Дейр, подумав немного, стянул свой черный плащ и накинул девчонке на плечи. Дрожь никуда не исчезла, но стало заметно теплее.
— Спасибо, — стушевалась Сотенко и уже не так язвительно спросила. — Как вы теперь? Ну, без никого.
— Не знаю. Никогда такого не было. Раньше всегда оставался авитар. А теперь…
— Ну так, может, оно и к лучшему? Будете без правителя. В конце-то концов, мы же справляемся. А власть… власть портит. Они ведь этот план придумали. И столько народу из-за вашей элиты полегло. Так что к черту власть, ну правда! Вот ты, — Лилия повернулась к недоумевающему мальчишке, — Классный парень, добрый, веселый, умный. А не дай бог станешь главнокомандующим. И все! — Она повертела пальцем у виска и свистнула. — Ку-ку, поехавший!
— Сама ты поехавшая! — смущенно рассмеялся Дейр и толкнул ляр плечом. — И я-то уж точно не свихнусь. У меня есть, кому следить за этим: самая лучшая на свете сестра и самый верный на свете друг. Кстати, Ил — ну, ты помнишь, мы с ним перед засадой вместе сидели — вообще в рубашке родился. На нем ни царапинки, только немного одежда обгорела. А, и портупею он спалил, идиот!
Ли приподняла бровь.
— Спалил? — переспросила она. — Это он тебе так сказал?
— Ну да, конечно. А что?
А что? А то, что этот придурок никак не мог сжечь ремни. Даже если каким-то чудом ему удалось бы остаться целым и невредимым, даже если бы загорелись именно кожаные перехваты, вместо хлопковой футболки или шерстяного плаща, — Лилия видела его. И к огню он бежал уже без портупеи. Нет, он, конечно, мог порвать ее или как-то еще привести в негодность, но зачем тогда врать? И не командиру даже, а своему приятелю!
— Ты доверяешь ему? — серьезно обратилась к каннору девчонка.
Тот удивленно округлил глаза, будто Сотенко спросила что-то уж совсем глупое.
— Чего? Конечно доверяю! Ты как такие вопросы вообще задавать-то можешь? Мы канноры, мы никогда своего не обманем и не предадим! Ты что, не слышала — доверяй ближнему, как самому себе!
— Да слышала, слышала. Просто, ну, в теории, если бы существовали доказательства, что он тебе, как бы… врет?
— Теории свои на собраниях будешь двигать! И вообще, знаешь, что!.. — Дейр нервно дернулся и бегло отвел глаза. — Да, доверяю. Ил мне как брат, как половинка души. А я своей душе верю, ясно? Подозреваешь его — подозреваешь меня! Нет, подозреваешь весь Каннор! Ты что, против Каннора?
Ли закатила глаза и подперла голову кулаком:
— Если отвечу честно, ты мне по роже зарядишь, — и прежде, чем иллюзионист зашелся новой тирадой о доверии, вздохнула, — Да отвянь, ты прав. Я, наверное, спутала его с кем-то…
Дейр смерил ее недоверчивым взглядом. Но уже через секунду приподнял уголок губ и кивнул, в знак того, что ответ его устроил. Лилия натянуто улыбнулась в ответ и поднялась на ноги. Может, и правда показалось? В конце-то концов, эти канноры на одно лицо, а в дыму и вовсе особо не разглядишь…
Позже, уже не раз повстречавшись с Илом, Сотенко окончательно себя убедила, что этот парнишка никак не мог строить козни у кого-то за спиной. Добрый, немного наивный, он казался абсолютно безобидным. Даже бесполезным — неясно, с чего никто не возмутился, когда Дейр нацепил на друга почетное звание авитара. Но должное подселенцу отдать стоило, патриотом он был до мозга костей. О предательстве там и речи идти не могло! Лилия и сама смеялась, что могла на него надумать!..
Смеялась, пока не узнала в беглом опенуле одного инсива. Инсива с наглыми зелеными глазами и черными волосами, собранными в хвост кусочком рыжего ремня.
— …И, знаешь, я не имею права утверждать что-то или вроде того, но ремни запросто можно было использовать как жгут. Остановить кровь из раны на плече. Кроме того, слухи одно время ходили. Дурные такие слухи, будто инсивский опенул на Каннор попадал после… Впрочем, просто слухи, неважно!
Эрика уставилась на подругу во все глаза. В горле пересохло, будто это она сейчас рассказывала историю, от которой по спине табуном бежали мурашки. Мысли вращались ураганом, и зацепиться за какую-то одну все никак не удавалось. Лишь спустя пару минут Белуха сумела связать пару слов в предложение.
— То есть… Ил тогда спас Оливера?
— Это просто факты. — Ли развела руками и откинулась на спинку дивана, нервно покусывая губу. — Я бы и забыла, наверное, если бы перед глазами постоянно не маячил этот урод. Стоит увидеть чертов ремешок, как в голове постоянно красным мигает: «Почему он тогда соврал?»… А, хотя, все ведь наверняка могло быть простым совпадением, да? Ха, мало ли, что там могло случиться! В конце концов, никто ничего не видел!
Эри сцепила в замок трясущиеся руки. Да, никто ничего не видел. Ил так и сказал, когда Назар упрекнул его в чем-то, случившемся в Драконовой пасти. В чем-то, позорном для каннора. В чем-то, о чем никто никогда не должен был узнать. В чем-то, вроде спасения раненного врага.
— С чего вообще пошел этот разговор? — нервно усмехнулась Ли. — Ил опять при тебе неудачно пошутил, а ты все приняла за чистую монету?
— Да уж, слишком неудачно…
Лилия покосилась на подругу. Настал черед Эрики раскрывать все карты.
И Эри, сбивчиво, неуверенно, перескакивая с темы на тему, но рассказала обо всем: как увидела фотографии, на которых Ил получал от Анель пузырек, как обнаружила этот злосчастный пузырек в шкафчике и как с помощью бабушки узнала, что в нем хранился сок адской магнолии.
— И симптомы отравления были один в один как у Ками, — скомкано окончила Белуха и подняла глаза на Сотенко, ожидая поддержки.
Душа скручивалась в тугой узел. Эрика не хотела думать, что Ил мог поступить подобным образом. Но думать иначе не могла. И от этого становилось только хуже.
— Хочешь сказать, Ил отравил Ками? — напряженно нахмурилась Сотенко. — Да на кой-черт ему нужно?!
— Я ничего не хочу сказать, Ли… — покачала головой Эрика, но подруга ее перебила:
— Нет, ты именно это и хочешь сказать! Ты хочешь обвинить его в покушении на убийство, ты это понимаешь? — Лилия задрожала, то ли от страха, то ли от злости. — Ты понимаешь, что творишь, да?!
— Я не говорю, что Ил пытался кого бы то ни было убить!
— Но ты хочешь! Я знаю тебя, Эрика! Тебе куда легче ткнуть в первого попавшегося человека и обвинить его во всех бедах, чем постоять на месте и призадуматься!
— Призадуматься о чем? — сорвалась Эри. — О том, почему сначала Анель дает Илу яд, а потом Ками умудряется отравиться прямо в доме, куда никто из инсивов проникнуть не мог? Или о том, почему он упрямо скрывал свои мысли от Марго? О, или о том, почему мне из-за него приходится выпить снотворное как раз в ту ночь, когда на земле Лайтов доставали шкатулку, а потом все идет не по плану?! Или это все тоже просто совпадения?!
— Шкатулку?! — перебила ее Лилия. — Что значит, «потом все идет не по плану»? Что-то пошло не так?
Белуха замерла с приоткрытым ртом.
— Т-ты не… знаешь? — проговорила она.
— Не знаю? Что не знаю?!
Сердце пропустило удар. Что она натворила!..
— Эрика, – напряглась Ли. – Вы что, так и не достали шкатулку?
— Мы… слушай, Ками давно нет, тебе не кажется? — неловко попыталась перевести тему Эри и поднялась с диванчика. — Я пойду, проверю, не случилось ли с ней чего.
И поспешила в сторону уборной, чтобы только не встречаться с чужим взглядом.
Но Лилия поднялась тоже и зашагала следом. Эрика изо всех сил пыталась вести себя естественно. Черт, черт, черт!
— Миссия провалилась? — напирала Ли, заглядывая в ее лицо. — Почему тогда нам никто не сообщил? Хотя бы Марго… — Она осеклась. — Эри, с Марго ведь… все в порядке?
В голове уже начали мелькать мысли, как лучше сообщить подруге о гибели ее соратницы по лагерю, да еще и так, чтобы Дейр об этом не прознал, как Белуха ощутила что-то странное. Руки сами тянулись ко входу в туалет, удерживать их на месте было ужасно тяжело. Нечто подобное девушка уже переживала — месяц назад, в подвале лодочного сарайчика, когда искала люк в кромешной темноте. Но если тогда неизвестная сила ее привлекала, даже согревала, то сейчас от нее хотелось убежать как можно дальше.
— Ты ничего не чувствуешь? — уточнила она у Лилии и опасливо приоткрыла дверь в уборную.
— Не переводи тему!
— Я серьезно. Ты не чувствуешь ничего странного? — Эрика поежилась и понизила голос. — Как будто душу в черную дыру затягивает.
Ли замерла у порога и прислушалась. И через пару секунд мотнула головой и скрестила руки на груди:
— Нет, не чувствую. Я все еще жду ответа. Что эти уроды сделали с Марго? Она в порядке?!
Эри пробежалась взглядом по ровному ряду умывальников, по зеркалам, не самым чистым, к слову, и сделала несколько шагов вперед. Отвратительное чувство усилилось. Казалось, сейчас оторвет от земли и понесет, как ураганом, куда-то в сторону… последней кабинки!
Как раз ее дверь единственная не была закрытой. Странно, что Эрика не обратила внимание сразу. Более того, изнутри лился странный свет, а на полу рядом валялись засохшие листья
— Здесь! — оживленно воскликнула Эри и бросилась к покачивающейся двери.
— Хватит паяс… Бо-о-оже, что это еще за чертовщина?! — округлила глаза Лилька, стоило и ей подойти ближе.
Вместо внутреннего убранства кабинки перед ними раскинулся просторный зал какого-то разрушенного здания. Половая плитка на глазах перетекала в застарелое дерево, серые стенки и вовсе просто растворялись в воздухе. Потолок исчезал куда выше, чем крыша кафе.
На месте двери словно открылся настоящий портал, манящий и едва не затягивающий в себя.
— Это… — выдохнула Эрика, не в силах оторвать взгляд.
— Опенульский переход, — закончила за нее Ли, не менее пораженная. И нервно усмехнулась. — Ну, по крайней мере, теперь ясно, куда пропала Ками.
Комментарий к Глава 20. Рыжая портупея Правило “длинные главы выходят быстрее коротких” работает в полную силу. А эта глава очень длинная – самая большая за обе части, я вам скажу. Не знаю, что со мной происходит, но я разучилась разбивать цельный текст на более-менее верные про структуре главы. Да здравствуют две кульминации! /в масштабах всей работы та же фигня происходит/
У Эрики наметился личностный рост! Правда, видимо, где-то убывает, где-то прибывает.
Слишком крупный кусок текста отведен под воспоминания, мда... Но зато там есть четырнадцатилетний Дейр awww~ Еще не избитый жизнью и не попорченный властью)) И да, Илу еще три года назад с девушками не везло. Повод переключиться! (шутка(или нет))
Теперь Эри будет чувствовать себе еще более неполноценной :( Ками просто так колдует, даже без теоретической подушки. А ты даже с учебным пособием не можешь, Белуха! издевательский авторский смех
Ну а в следующей главе работа на время превратится в хоррор. Этой истории не хватало восставших из мертвых, не так ли? Но ужасы скоро кончатся, и к нам вернется единственный адекватный персонаж этой серии с:
====== Глава 21. Кит ======
Возле перехода становилось душно. Кажется, он затягивает даже воздух. Дверь тоже опасно покачивалась, стремясь закрыть прореху, и лишь каким-то чудом еще не захлопнулась. Для Эрики это вообще было в новинку — обычно переход через двери закрывался сразу, сам собой.
Лилия, спустя минуту молчания, удивленно присвистнула:
— Впервые такое вижу. Почему он не закрылся?
— То есть, как он открылся, тебя не волнует?
— Здесь был опенул. Чего же удивительного?
— Да уж, — проворчала Эри. — Ничего.
Что ж, Ками опенул, теперь в этом сомнений нет. Причем силы свои обнаружила. А с ее дотошностью, Белуха не сомневалась, освоит она их в два счета. И тогда беды не миновать.
Пол под ногами едва заметно завибрировал, напоминая о небольшой магической проблеме, развернувшейся прямо посреди туалета.
— Нужно его убрать, — решительно проговорила Эрика.
Ли шагнула вперед.
— Ну давай, Шерлок от мира замков. Предлагай, как это сделать?
— Дверь закрыть.
Очевидное же решение! И думать нечего. Или это потому, что Эри думает как опенул?
Сотенко пожала плечами и дернула дверцу кабинки. Та покачнулась на месте, но мигом вернулась на свое место. Лилия потянула сильнее — тщетно! Дверь просто не хотела закрываться!
— Черт, — пыхнула Ли, упирая руки в боки. — Ее словно держит что-то.
Пол снова задрожал, а вместе с ним и воздух вокруг.
— Но надо что-то делать! — воскликнула Эри.
— Да не к спеху. Он же ничем не опасен. Сейчас придумаем.
— Что значит «не опасен»? Ты что, не чувствуешь?
— Не чувствую что?
Эрика растерялась. Как можно не ощущать это невыносимое притяжение? Да перед ними же настоящая воронка! Вот-вот затащит…
В голове будто вспыхнула лампочка. Так может, переход этого и добивается?
— Отойди-ка, — попросила подругу Эри и подошла к порталу ближе.
Лилия послушно отступила, и Эрика закрыла глаза. От не расправленной складки веяло жаром и холодом одновременно, солнцем и бурей. Девушка глубоко вдохнула. Среди запаха сырости и дерева слышался еще какой-то, несколько иной, но при этом до странности родной. Пахло спелой вишней и морозной мятой. Дешевым кофе и синтетикой. Вечерними разговорами и утренними ссорами.
А еще веяло опасностью. Смертельной опасностью.
— Эри, что ты задум… Стой! — Лилия подорвалась с места, но Эри уже смело шагнула в переход.
В спину ударил ветер, Белуха не удержалась на ногах и упала прямо на дощатый пол. Сзади с оглушительным треском захлопнулась старая дверь, отрезая от нее Лилию и путь назад.
Эрика осталась здесь одна.
— Что ж, отлично, — выдохнула она и поднялась, быстро отряхиваясь. — Осталось понять, где это — здесь.
Место выглядело смутно знакомым. Все прогнившее, обгоревшее, чудом еще держалось на своих местах. Эри осторожно прощупала доски под собой и, убедившись, что падение не грозит, подошла к заколоченному окну неподалеку. Сквозь щель виднелся заброшенный дворик. Судя по виду, здание минимум трехэтажное. Оставалось надеяться, что это трехэтажное здание хотя бы в Дэнте, а не где-нибудь в трущобах Рио-де-Жанейро.
Так, не время сейчас отвлекаться. Эрика огляделась и направилась к зияющему темнотой проему, в котором когда-то должна была быть дверь. Ками не могла уйти далеко.
— Ками! — окликнула девчонку Белуха, ступая в коридор. — Ты здесь? Отзовись!
В коридоре — если это можно было так назвать — дела обстояли не лучше, чем в комнате, куда Эри попала сперва. Вправо и влево тянулись засаженные стены с кое-где очерченными дверьми. Тут и там валялось какое-то тряпье, растекались лужи, тянулись странные темные следы, как если бы по полу что-то волочили. Света из забитых окон поступало слишком мало, чтобы разглядеть хоть что-то еще. Не споткнуться бы…
Ответа не было слышно. Вообще ничего не было слышно. Ни ветра, ни птиц, даже половицы не скрипели.
— Хорошо. По логике, здесь должна быть лестница, — сказала Эрика себе. Нет, не оглохла. Действительно тишина.
Многие двери не открывались вовсе. А те, что открывались, вели в абсолютно пустые выгоревшие комнаты. Рука покрылась черной копотью от старых ржавых ручек. Обстановка кругом не менялась ни капли — девушка словила себя на мысли, что ходит кругами. Или ее вынесло в очередное место «вне времени и пространства». Где не существует ни звуков, ни цветов, ни света. Ни людей.
Эри не могла точно сказать, сколько бродила по темным проходам — пять минут, пять часов или пять дней. Все застыло, словно навечно. Даже голос здесь звучал как из могилы.
— Ками, ну где же ты? — простонала Эрика, заворачивая за угол. И чуть не свалилась вниз по крутой лестнице. — Наконец-то, хоть что-то!
Белуха взялась за обугленные перила и ступила на первую ступеньку. Ничего. Ни единого звука. Боже, да когда это уже кончится?!
Не могло Ками занести в менее странное место? И куда она могла деться? С ней же ничего… Нет! Не случилось! И даже думать об этом не смей, Белуха!
Но Ками так и не отзывалась. Место молчало.
А еще на полу не было мусора. Ни банок, ни пачек из-под чипсов, ни бумажек — ничего, что обычно притаскивают в заброшенные здания подростки или оставляют после себя бездомные. Только эти тряпки, тут и там. Словно кто-то каждый день тщательно прибирается.
Темнота сгущалась, света из окон стало совсем мало. Не солнечная сторона. Или туча на солнце нашла. Или еще что-то. Но мрак обрушился на плечи чугунной плитой. Теперь Эри не только ничего не слышала — она еще и не видела.
Черт, да здесь даже запахов нет!!
— Ками! — крикнула в пустоту Белуха. Голос предательски сорвался. — Ками, отзовись!
Пожалуйста, пожалуйста, не сейчас! Эрике хватит Марго, не нужно, чтобы кто-то еще погиб! Ками ведь только-только избежала смерти, ей же только-только так повезло! Пусть ей везет и дальше, она же везучая, везучая! Пусть она отзовется, пожалуйста, пусть она просто…
Впереди засветился желтоватый огонек, похожий на свет фонарика. Эри со всех ног пустилась за ним.
Огонек петлял, убегал вперед, исчезал, но Белуха мчалась за ним, как за маяком. Дыхание сбилось настолько, что невозможно было даже крикнуть. Она спотыкалась, падала, занозила ладони о сухие доски, но тут же вскакивала и искала глазами ориентир. А обнаружив, вновь пускалась в погоню. Казалось, если не успеет — это будет конец всему. Всему, ради чего жила Эрика, ради чего погибла Сондра и десятки опенулов до нее, ради чего умирали сотни лайтовцев, ради чего была развязана многолетняя война там, далеко, на островах, затерянных в море.
Маячок метнулся влево, и Эри, едва вписавшись в поворот, влетела в узкий проем.
Свет резанул по глазам, а половицы оглушительно заскрипели. Белуха зажмурилась, пару раз тряхнула головой. Мушки перед взором быстро исчезли. Девушка опасливо подняла веки, но огонька больше не было.
Вместо него перед ней раскинулась комната, просторная и светлая. Конечно, запущенность никуда не делась, да и лучей в окно попадало не так много, но по сравнению с коридором здесь словно миллионы свечей горели. Дышалось тоже легче, не в пример. И воздух тоже оказался другим — пыльным, пропитанным стариной, с четким запахом дерева и плесени. Сейчас Эрике показалось, что это теперь ее любимый запах.
В целом, комната почти не отличалась от той, куда вел опенульский переход. Но была одна существенная деталь. Которая сидела в углу, что-то увлеченно разглядывая в своих руках и явно слишком погруженная в свои мысли, чтобы услышать хоть что-нибудь.
— Господи, Ками! — на выдохе произнесла Белуха и, под аккомпанемент ноющих под ногами досок, пересекла комнату. — Ты в порядке? Черт, я так переживала! Дура, ты чего не отвечала?! Я тебя звала-звала!
Ками резко вздернула голову и уставилась на Эрику во все глаза. Кажется, все в порядке. Ни синяков, ни кровоподтеков, ни ран, ни каких-либо других повреждений.
— Эри, — бесцветным голосом ответила она. — Звала? Я не слышала…
— Еще как звала! Чуть с ума не сошла, пока тут бродила.
— Где — тут? Ты знаешь?
Белуха осеклась. Ответить на этот вопрос она не могла.
— Как ты здесь оказалась? — уже живее затараторила Рой. — Ты тоже прошла через ту штуку, да?
— Да, — кивнула Эри и положила руку на подрагивающее плечо девчонки.
— Откуда она взялась? Я открыла дверь, и она оказалась там, а потом меня словно потянуло, как мотылька на свет, а потом дверь закрылась, и я тут, а дверь была уже не та, я ее попыталась открыть, а она не открывалась, и я не могла вернуться, и мне…
— Тише. Сейчас все хорошо. Я с тобой. Пойдем, вместе мы найдем выход.
— Ты знаешь, что это было? — пролепетала Ками.
Эрика сглотнула. Тянуть больше не имеет смысла. Неизвестно, что Рой с перепугу еще может натворить. Да и Эри по себе знала, как иногда важно просто знать, что с тобой все в порядке, что ты не неправильная, не сломанная, и все идет так, как и должно.
— Да, знаю. И я расскажу. Только для начала выберемся из этой дыры.
— Это не дыра. — Ками поднялась с пола. — Это заброшенный приют. Конкретно эта комната точно. И, наверное, все здание тоже… Да, наверное.
— Откуда ты знаешь?
— Я видела это место. На фотографиях. Помнишь, Янош присылал.
Теперь Эрика вспомнила. Стены с темными разводами, следы гари, белое тряпье. Да, именно здесь Анель передала Илу пузырек с ядом!
— Слава богу, — утерла пот со лба Белуха. — Мы хотя бы в Дэнте.
— А что, могли быть не в Дэнте?
Эри уже хотела ответить, как заметила предмет, который девчонка бережно прижимала к груди. Между подрагивающих пальцев высовывались два тряпичных ушка с торчащими нитками, а снизу торчали сероватые плюшевые лапки.
Зайка…
— Откуда это у тебя?! — ткнула в игрушку пальцем Белуха.
— Это? — удивилась Ками и опустила на свои руки взгляд. — А, это… Мальчик дал.
Она протянула зайчонка Эрике. Грязный, потрепанный, с расползающимися швами, но, без сомнений, это был тот самый Зайка, с которым Эри играла все детство.
— Какой мальчик? — Она нежно стерла пыль с желтой пуговицы, заменяющей Зайке глаз.
— Не знаю. Он молчал, даже не представился. Я хотела спросить у него, где выход, но он привел меня сюда и дал эту игрушку.
— Как? Просто дал?
— Да… то есть, нет… То есть, да, просто так! — неуверенно ответила Ками, пряча глаза.
— А как он выглядел, этот мальчик?
— Ему… лет двенадцать. Волосы светлые, худощавый. И на шее черный ободок. Как у Ила или Вирджи, только без камня.
Без камня. На ум пришел только один вариант, но Эри мигом его отмела. С того света не возвращаются. Даже если душа никогда не сможет найти себе новый приют на небесах, взамен каменного, разбитого.
Кстати, приют.
— Хорошо, поговорим об этом позже, ладно? Сейчас… сейчас надо выбираться.
— Да, — согласилась Рой. — Но как только мы выберемся, ты все объяснишь. И я имею в виду — вообще все. Без утаек.
И Эрика кивнула.
Вместе с Ками выход обнаружить труда не составило никакого. Девчонки вышли обратно в коридор и сразу же наткнулись на лестницу — даже странно, как это Эри не смогла ее увидеть сразу. Но не успели они спуститься, как снизу послышались чьи-то голоса и приглушенная полицейская сирена. Эрика жестом указала Рой оставаться на месте и опасливо глянула между перил.
На первом этаже стояло человек пять-шесть в форме. Почти весь холл перетягивала желтая ограждающая лента, некоторые предметы на полу были обведены мелом, а между самих половиц зияла черная дыра — присмотревшись, Эри догадалась, что это вход в подвал. Чуть дальше лежали носилки с чем-то — или кем-то — на них, укрытым белой тканью.
Ивана Слета среди следователей не было видно. Да и чем бы он помог? Девчонки находились на месте преступления — их бы как минимум отвезли в участок для допроса, если и вовсе не обвинили бы в случившемся! Сейчас это будет совсем не к месту. Времени и так в обрез.
— Что там? — шепнула Ками совсем рядом, и Эрика от неожиданности чуть не свалилась со ступенек. К счастью, вовремя ухватилась за перила…
Проржавевшие железки оглушительно заскрипели, и все полицейские разом обернулись на звук. Белуха тут же рванула наверх по лестнице. Ками припустила за ней.
— Кто там? — раздался на первом этаже напряженный голос.
— Эй?
— Выходите добровольно, иначе мы будем вынуждены применить силу!
По деревянному полу застучало несколько пар сапог. Черт! Эри схватила Рой за руку и помчалась прочь по коридору. Теперь бежать, только бежать!
— Стоять! — выкрикнули в спину полицейские. Пол под ногами едва заметно задрожал, и девчонки рванули со всей дури.
Эрика на ходу пыталась понять, где же им укрыться. Как назло, ни одной открытой двери, ни одной лестницы! Вот, какой-то проход! Они едва не врезались в стену. Ками сшибла какие-то коробки, и те с грохотом повалились на пол. Позади вновь раздались крики. Черт, черт, черт!
— Здесь!
— Стой, стрелять буду!
— Опенул, опенул!
Эри вскинула голову на знакомое название. Из-за полуразвалившегося шкафа у стены ей махала маленькая девочка в черном плаще. Не успела Белуха сообразить, как они с Ками уже шмыгнули за укрытие. Девочка тут же начала размахивать руками. Краем глаза Эрика заметила вторую фигуру ребенка, за углом чуть дальше.
Слабый свет из окна вдруг замигал, как неисправная лампочка. По полу поползли черные тени. В эту секунду на том конце коридора появилось трое запыхавшихся полицейских.
Люди и тени стремительно приближались друг к другу. Свет мигал, воздух наполнился пронзительным свистом. Одно мгновение — раздался душераздирающий крик. И тут же оборвался. Разглядеть Эри сумела лишь искаженное гримасой ужаса лицо полицейского — его бледную кожу тут же скрыла темнота, такая густая, будто смола. Сверкнули во мраке три пары белых глаз… И тени разлетелись по стенам, отчаянно свистя, не оставив после себя ни следа.
Девочка опустила руки и утерла пот со лба. Свет вернулся. Коридор был абсолютно пуст.
— Успели, — облегченно выдохнула маленькая незнакомка и зашагала к повороту, за которым прятался второй маг. — Пошли скорее, пока другие не набежали. Мы выход знаем.
— Ага, — подтвердил ее друг и взял девочку за руку.
Эрика стояла на месте, как вкопанная. Ками ожила быстрее и потянула Белуху за провожатыми. Ну да, ей легче. Она-то не поняла, что именно сейчас случилось.
В себя Эри пришла уже на улице. Дети вывели их в богом забытую подворотню, загороженную железной сеткой. В заборе виднелось несколько довольно крупных дыр — видно, кто-то часто пользуется этим черным ходом в приют.
— Так вы… — заговорила Ками, что окончательно вырвало девушку из размышлений, — …Типа магов? Или что?
— Ага, — кивнула маленькая девочка. — Типа магов. Тебе не рассказывали?
При свете солнца Эрика наконец смогла разглядеть своих спасателей. Этим ребятам было не больше восьми, и они оказались похожи, как две капли воды. Разве что у девочки темные волосы спускались до плеч, а у мальчика стояли торчком. Но было еще что-то, незаметное, где-то в глубине глаз, в выражении лиц. То, что помогло бы их различить даже с первого взгляда.
Как там говорила Анель? Открытая жизнерадостная Клеопатра и не по годам рассудительный Теодор?
— Вы Кит? — спросила Эри.
— Не зови нас Кит, — настойчиво протянул мальчик. — Мы Тео и Клео. Мы разные, отдельные.
— Да ладно, ты же просто бесишься, потому что мое имя стоит первое! — толкнула брата в плечо Клео. — Звали бы нас Тик, ты бы только так и говорил.
— Мы не часы, чтобы нас Тиком звали! И вообще, это неправильно, объединять нас. Мы разные!
— Надо нас объединять! Мы же с самого начала одно и то же. И вообще, знаешь, что случается с близняшками, которые не хотят быть вместе?
Тео замер с открытым ртом и боязливо поежился.
— Диф…
— Диф, — понуро кивнула Клео.
— Не хочу вас перебивать, — заметила Эрика. — Но что вы сделали, там?
Клео и Тео синхронно уставились сначала на нее, затем на здание приюта и абсолютно одинаково пожали плечами:
— Ничего, — хором ответили они.
— Но что случилось с полицейскими?
— Вы их убили? — оживленно подключилась Ками.
— Нет, — мотнул головой Тео. — Мы никогда не убиваем.
— Мы даем… новую жизнь. Тем, кто умер. Не по нашей вине!
— По вине теней, — добавила Эрика.
— Не по нашей! — топнула ножкой Клео. — Тени — не мы. А мы не убиваем. Понимаешь, не мы! Это тени убивают, а мы помогаем! Мы — хорошие!
В воздухе вновь поднялся свист, и Эри мигом оправилась:
— Не вы, не вы, я поняла!
Свист прекратился. Да уж, лучше не спорить с маньяком о том, кто виноват — он или нож в его руках. А эта парочка — настоящие маньяки. И самое страшное, что они этого даже не осознают.
— Обо мне, конечно, уже все забыли, но я все же напомню, — заметила Ками и замахала руками. — Что вообще тут случилось, кто-нибудь мне объяснит?!
Не успела Белуха и рта раскрыть, как Клео, широченно улыбаясь, радостно воскликнула:
— Керал грохнули!
— В каком это смысле «грохнули»? — удивилась Эрика.
— Грэг ее убил! Запер в подвале и сжег! У, она так верещала! И дыма было, дыма, я поначалу даже испугалась! А потом все как-то сразу потухло, а Грэг сходил в подвал и сказал, что Керал мертва!
— Ага, вот только потом она вернулась, — хмуро добавил Тео. — Как феникс, из пепла. И теперь хочет всем глаза выклевать. Грэгу в первую очередь. Он куда-то скрылся, но Керал его найдет, это уж точно. И тогда ему несдобровать. Где-то он что-то не так сделал. Ошибся. А Керал ошибок не прощает, это все знают.
Челюсть так и отвисла. На Керал совершили покушение! Могла ли за этим стоять Анель, или Грэг действовал самостоятельно? Эти двое часто появляются вместе, они вполне способны работать на одну идею. Но зачем Анель так подставляться перед командиром? Да, она говорила, что терпеть не может Керал, но для попытки убийства должна быть веская причина. Иначе бы командир «желтых» уже давно бы пала от руки самого своего верного солдата.
Нет, Анель бы так не сплоховала. Она знает, что смерть тела гипнотизера только разозлит, но не убьет. За что тогда боролся Грэг? Тут тупик. Для Эрики паникер — темная лошадка. Эх, был бы рядом Оливер, он бы хоть немного света пролил на эту ситуацию!
— Зачем он это сделал? — попытала счастья Белуха.
— Мы не знаем, — повел плечами Тео. — Мы не подслушивали, вообще-то.
Клео густо покраснела:
— Ну, может, только чуть-чуточку…
— Чего?! — Брат подскочил на месте и возмущенно запыхтел. — Мы не должны слушать разговоры главнокомандующего! А если бы она узнала?
— Не узнала же! — показала язык девочка.
— А если бы!
— Но нет ведь!
— Но…
— Так о чем они говорили? — оборвала спор Эри.
— Об Анель, — тут же переключилась Клео и мечтательно вздохнула. — Он ее так защищал, это было очень смело! Я впервые слышала, как Грэг кричит. Керал обещала ему звание авитара вместо Анель, а он так крепко разозлился!
— Керал хотела заменить Анель? Почему?
— Анель ведет свою игру, — пояснил Тео. — Все уже поняли. Она пропадает неизвестно где, не выполняет приказы. Даже к лярам отказалась ехать. И Керал ей предъявить ничего не может — Анель имеет полное право. Вот и бесится. Кому нужен помощник, который не слушается!
Звучало логично. Да, Анель у Керал на мушке, ведь именно подселенка выдала ее дар. Доверие было подорвано, и Марианна быстрорешила сменить личного советника на кого-то более удобного. Вот только…
— К лярам? Для чего?
— О, это я знаю! — гордо ткнул пальцем в грудь Тео и с важным видом заявил, — Чтобы скомпрометировать союзнические отношения с пассивным агрессором в их глазах!
И улыбнулся, довольный использованием таких умных взрослых слов.
На деле все было ясно, как день. Эрика нахмурилась. Инсивы хотели разругать канноров с лярами. И, значит, Анель выступила против. То есть, она теперь за «синих»? И обвиняла Ила, потому что именно он — главная угроза лагерю. Не Анель, он.
— И что, удалось скомпрометировать? — попыталась вернуться к теме Эри.
— Да чего там компрор… компрометировать! — театрально махнула рукой Клео. — Там и так все по швам трещит. Еще с Железного моря. Это же надо было Дейру додуматься — пустить ляров на верную смерть! И ведь ладно, если бы все так случайно вышло. Но нет, он ведь их специально целыми кораблями послал!
— Что?! — глаза Эрики чуть из орбит не вылезли. — Дейр? Зачем? Почему?!
— Не хватало запасов, — ответили двойняшки хором.
Они быстро переглянулись, кивнули друг другу, и Тео серьезно заговорил:
— Когда Дейр к власти пришел, он тут же бросил все силы на вооружение и укрепление цитадели, а про сельское хозяйство совсем забыл. Да еще и год неурожайный выдался. А на Ляре всегда земля плодородная была. Вот Дейр и решил немного у них взять. А ляры дали отворот-поворот.
— И правильно! — поддакнула Клео. — Сам виноват! Нам даже сказку в детстве такую читали. Как лисица всю осень запасы делала, а соловей песни пел, а потом зимой пришел к лисице за помощью. А она его и сожрала!
— Ага! Только тут соловей оказался хитрущим и напел лисице, что ему вот прямо очень нужна помощь. Враги наступают! А ляры повелись и поплыли. На галеонах, я имею в виду.
— А у нас флот знаешь какой! Ух, тогда, наверное, кораблей двадцать было. И воины из нас куда лучше!
— Да! — активно закивал Тео. — Мы их всех порезали, почти подчистую! Все море покраснело! Потом еще долго вода как железо на вкус была. Безоговорочная победа! Так круто!
— А Дейр в это время продовольствие с Ляра вывез. Правда, потом пошел заключать Секретный пакт, вроде типа «мстил», — показала кавычки Клео. — Он только за своих воюет. На ляров ему все равно. Он их только из выгоды рядом держит. Так что тут и просить никого не надо — «сиреневые» давно уже догадываются.
Сердце застучало где-то в глотке. Эрика просто поверить не могла! Неужели Дейр и правда способен так поступить? Подставить других, чтобы поддержать свой лагерь?! И не просто подставить — убить, совершенно ни за что!
— Я все еще мало понимаю, — подала голос Ками и серьезно нахмурилась. — Но, по-моему, Дейр какой-то моральный урод.
— Да нет, он же просто… — попыталась оправдать друга Эри, — Действовал на благо лагеря. На войне все средства хороши!..
Рой неуверенно качнула головой. Да уж, Эрике не удалось убедить даже саму себя, куда уж до других.
Кит вздрогнули, в одинаковом жесте отогнули черные плащики, коснулись незаметных камней и разом махнули руками в сторону выхода из подворотни:
— Вам пора!
Выглядели они довольно встревоженными. Лучше сейчас не спорить. Белуха благодарно кивнула маленьким инсивам и потянула Ками к прорехе в сетчатом заборе. Когда они, пыльные и грязные, уже вышли на улицу, Эри краем глаза заметила, как две одинаковые фигурки исчезли в проеме черного хода. Оставалось надеяться, что за спасение двух опенулов вражеского лагеря им ничего не будет.
— Так, — Ками повернулась к ней и нервно улыбнулась, — Обещанный рассказ? Как я поняла, игры у вас тут далеко не простые.
Эрика опустила глаза на Зайку, которого все это время держала мертвой хваткой. Плюшевый друг глядел на нее тоскливо, туманно поблескивая разными глазами.
— Да уж. Не простые, — согласилась Эрика и зашагала по улице.
Говорить ей предстояло долго.
Комментарий к Глава 21. Кит Зайка вернулся! Ю-ху! Ну, теперь-то все наладится, теперь-то все будет, как в начале “Шкатулки” – мило и дружелюбно! Так ведь?..
Вычеркиваем еще один вопрос из описания! Хороший Дейр союзник, не так ли? :)
Кстати, на днях я (в рукописи, конечно, а не в выложенных главах, но это не умаляет значимости) впервые перевалила объем в 100 тысяч слов. Это более 15,5 АЛ, и я в полном... недоумении, наверное)) Не верится, что могу писать работы такого масштаба. А ведь у меня едва-едва дело до кульминации дошло... /такая масса текста меньше, чем за год, не делает меня графоманом?/
Ну а в следующей главе будет много Дейра, чуточку Оливера и, как следствие, капелька насилия. А также мы узнаем поближе одного из эпизодических персонажей, который, как оказывается, играет не последнюю роль в судьбе одного персонажа
====== Глава 22. Слабое место ======
— Я думал, на Канноре запрещены пытки, — с издевкой заметил Оливер, косясь на проржавевшие цепи у стены.
В иной ситуации Дейр бы не отказал себе в удовольствии приковать ими инсива. Не зря же их создали такими удобными — с шипами вовнутрь, все для дорогих «желтых» друзей! Да вот только с опенулом в этом не было никакого смысла. На нем даже замок не закроется! Не то чтобы Лио пытался… Но и идиотом он в чужих глазах выглядеть не хотел.
Они сидели здесь, в каменных подвалах крепости, за старым холодным столом — Дейр специально велел притащить, хоть и многовато чести, — с тех самых пор, как Оливер заявился на Каннор. Окон в камерах не предусматривалось, но караул за стеной уже успел смениться, а значит, прошло не меньше двух часов.
Все эти два часа шел так называемый «допрос», за который главнокомандующий так и не задал ни единого вопроса. Цель не та — в виновности Оливера он не сомневался. Нет, Дейр, во что бы то ни стало, должен был запереть опенула в темнице, чтобы он не смел и носу высунуть! Не хватало еще, чтобы этот подонок смылся. И каннор даже нашел способ, как это осуществить.
Теоретически.
— Интересная политика, господин Лио, — усмехнулся опенул, переводя на Дейра свои наглые сверкающие глаза. В которых и намека на страх не было. — Увиливать. Пускать ложные слухи. Врать. Не слишком ли, как вы говорите, по-инсивски?
— Я не вру своим людям, инсив, — пренебрежительно выплюнул иллюзионист и махнул в воздухе рукой. Синий камень раскалился и неприятно обжег кожу под кадыком. — Пытки действительно запрещены. Для канноров.
Между пальцев скользнули струи зеленоватого дыма и неспешно устремились по неровной столешнице ядовитыми змеями. Оливер и не пытался увернуться.
Как много, оказывается, могут иллюзионисты! Раньше Дейр считал, что в силах лишь подражать, притворяться. Вот только он никогда не учитывал, что подделка тоже может работать! Нет, он все еще не сумеет ничего поджечь или заморозить. Однако существуют вещи, которые работают и ненастоящими. Например, человеческие чувства. Так просто заставить врага ощущать себя разбитым, испуганным…
Жаль только на поганой крысе оно не работает!
Болотный туман подобрался к опенулу и обвил его полупрозрачными путами. Оливер издевательски дернул бровью, мол, это все, на что ты способен? Дейр готов был зарычать от отчаяния. Два часа бесконечного страха — почему эта мразь не поддается?!
— Я же знаю, что это иллюзия, — пожал плечами инсив. Дымка на мгновение застлала чужие сузившиеся зрачки, смешалась с зеленоватой радужкой и тут же отступила. — Опенулы могут противостоять многим дарам. В том числе из-за отличного самовнушения. Прости, ты это забыл? Немудрено, я удивлен, что ты вообще способен хоть что-то удержать в своем крошечном мозге!
Лио устало оперся на стол. Ничего-ничего, он его сломает. И не таких ломали. А сейчас еще и такое моральное удовольствие! Как же давно руки чесались свернуть уроду шею…
— Я всего лишь помещаю тебя в привычную для тебя среду. — Дейр дернул уголком губ. — Ты же так любишь обманываться!
— Ха, ну, в этом мы с тобой похожи!..
— Мы с тобой не похожи, крыса, — прошипел сквозь зубы иллюзионист. Искра в амулете разгорелась сильнее, и болотный туман сгустился. — Я умею отличать выдумку от реальности. И могу понять, когда можно уйти в свои мечты, а когда нужно спуститься на землю и принять правильное решение.
— Вроде обречения себя и своей избранницы на вечные прятки и ужимки? — выдохнул Оливер и болезненно зажмурился. Пальцы впились в край стола.
Дейр выпрямил спину. Попал? Неужели!
— О… А наш гордый инсив имеет слабое место, — ликующе улыбнулся каннор. — Я-то думал, опенулам чужда любовь. Что же ты глаза закрыл? Не хочешь видеть то, что подбрасывает тебе твое же сознание?
Оливер медленно выпустил воздух через нос и поднял веки. Но в глазах уже нет прежнего блеска.
Ну давай… Еще чуть-чуть!
— Это все еще не по-настоящему, — рот «желтого» искривился в усмешке. — Как страшный сон. А я давно уже не маленький мальчик, чтобы бояться кошмаров.
— Да что ты? А если кошмар вдруг станет реальностью? — рассмеялся Дейр и поднялся со своего места. — Что же ты видишь в тумане? Лагерь, который отворачивается от тебя? Сестру, которая наставляет на тебя нож? Друзей, которым ты не нужен? — Он медленно обогнул стол и приблизился к жертве, глядя почти с интересом на мутный ореол вокруг нее. — Что же еще может занимать твое прогнившее сердце? Что ты еще не потерял? Что не дает тебе сломаться? Или кто… Признавайся, крыса, видишь сейчас кого-то счастливого? Того, кто счастлив без тебя. Кто никогда, никогда не будет рядом.
В камере — слишком просторной, но и настолько же пустой — натянулась струнами тишина. Всего на пару мгновений, пока не угасли отраженные от сырых темных стен последние слова. Но в эту пару мгновений Дейр отчетливо слышал, как трещат собственные нервы в перерывах между звоном далеких капель.
Инсив резко мотнул головой и насилу рассмеялся:
— Прости, соврал! У нас с тобой ничего общего. А вот с Керал вы просто две капли воды!
— Заткнулся! — Каннор сорвался и треснул кулаком по столу, но уже через мгновение остыл. Нет, нельзя показывать врагу, что он имеет над тобой власть… — Поверь, крысеныш, я по сравнению с ней весьма гуманен. У Керал бы ты уже давно корчился от боли и молил о смерти.
— А ты не этого сейчас добиваешься, истеричка?
— Если бы я хотел, чтобы ты тут своей тушей полы протер, я бы использовал другие методы.
— Очень интересно! И какие же у тебя есть методы ставить людей на колени? Помимо культа личности или как ты там своим людям мозги промываешь?..
Инсив тяжело задышал и вновь с силой зажмурил глаза. Дейр впился взглядом в его напряженное лицо. Чужие губы что-то неслышно произносили — жаль, не понять, что! Он бы тогда надавил сильнее, ударил бы в самое больное.
— А что же, ты имеешь что-то против пропаганды? — Лио постучал пальцами по столешнице и безучастно взглянул на стену. — Разве тебе не должно быть все равно на местные порядки?
— Мне будет все равно, когда твоя тень перестанет падать на… — слова Оливера превратились в невнятное рычание. Он судорожно зажал уши, мотнул головой, и снова опустил руки, впиваясь ногтями в ладони.
Ну конечно, инсив. Ты не отгородишься так просто. Это все в твоей голове.
— Падать на кого, м? — уже откровенно веселился Дейр, пуская новые потоки болотного тумана в сторону «желтого». — Сблизился с кем-то из моего окружения, крыса? С кем-то из канноров? Или из ляров? Или, может, не отсюда вовсе. Кто же заставляет тебя так корчиться от боли сейчас?
— Замолчи! — надрывно выкрикнул опенул. Неясно, кому — иллюзионисту или тому фантому, что обличил собой его самые потаенные страхи. — Замолчи, я не хочу слышать!
Иллюзионист чуть отошел, чтобы оценить настолько прекрасное зрелище издалека. Инсив, кривящийся от страха и боли, раздирающих его душу. О, Дейр бы многое отдал, лишь бы это продолжалось вечно! Но болотный туман рассеется через несколько часов. Впрочем, до того времени у опенула вряд ли появятся силы даже на то, чтобы с места сдвинуться, что и говорить о побеге.
И, вроде, цель достигнута, но растекающееся по сердцу чувство мести такое невыносимо приятное!.. Как наркотик, которого хочется только больше и больше! Заставить страдать за все лишения, что Дейр терпел, за само существование этой «желтой» поганой крысы. За то, что он своим присутствием мешал иллюзионисту наслаждаться жизнью и любимым человеком. Лишить инсива даже малейшей возможности быть счастливым! Знать бы только, по кому он так страдает, только бы знать…
В голове всплыли строчки из книги Сондры Керш. Один интересный трюк. Безусловно, жестокий. Но для самодовольного гада — самое то. И не надо будет даже ничего узнавать. Оливер сделает все сам. Не выходя из камеры, лишится самого дорогого.
— Знаешь, возможно, ты прав, — усмехнулся Лио, перебирая в воздухе пальцами. Сил осталось не так много, но хотя бы на сутки должно хватить. Или даже чуть побольше. — Я и правда слишком жесток. Слегка похоже на Керал, не спорю. А я ведь не садист.
— Д-да ну? — прохрипел опенул, насилу приподнимая веки.
В его глазах плескалась такая бессильная ненависть, что с губ сам собой слетел довольный смешок.
— Да. Пожалуй, слегка смягчу твою кару. Тебе и так несладко придется после смерти.
Каннор сложил руки вместе и прищурился, как коршун, примеривающийся к аппетитной змейке на дороге. Оливер затаил дыхание. Боится… Конечно, всегда боишься неизвестного. Дейр быстро щелкнул пальцами. С их кончиков сорвалось несколько искр, розовато-лимонных, цвета рассвета. Они вспыхнули маленькими звездами, покрутились вокруг ладони и устремились к инсиву. Тот и вздрогнуть не успел, как мелкие снаряды проскочили в болотный туман и расползлись слишком яркими, слишком светлыми разводами.
Оливер подорвался с места, отшатнулся и растерянно заморгал. Глаза метались из стороны в сторону — его снова преследовали видимые ему одному призраки. Но уже совсем иные.
— Что… что это?!
— Небольшой подарок, — оскалился Дейр. — Знал, что тебе понравится. А ведь дальше станет еще веселее!
— Я… я… это…
— Твое прошлое. Все то светлое и прекрасное, что ты когда-то имел, но упустил. Помнится, у вас на Инсиве даже поговорка есть. «Лучше плакать из-за хороших воспоминаний, чем от их отсутствия» — так, кажется?
Опенул замотал головой и вцепился пальцами в виски. Светлые пятна сливались с темными, перемешивались, рождая отвратительные уродливые оттенки. Все хорошее, все, что приносило радость, медленно тонуло в страхе. Улыбки блекли, солнце меркло, слова наполнялись иными смыслами. Да, Дейр не мог видеть того, что видит сейчас Оливер. Но чужой реакции было вполне достаточно, чтобы догадаться.
— Прекрати! — возопил инсив, сгибаясь в три погибели. — Прекрати это! Я не хочу! Это все неправда! Это не… такого не было! Нет!!!
— А что же тогда было? Хм, сложновато отделить мнимые воспоминания от реальных, не так ли? — рассмеялся командир и неспешно зашагал к выходу. С губ не сходила довольная улыбка. — Но ты же можешь противостоять каким-то иллюзиям! Сильный и всемогущий опенул!
Он издевательски захохотал и пересек порог. Массивная железная дверь оглушительно хлопнула, заглушая выкрикнутое пленником чье-то имя…
Не успел главнокомандующий выйти в основной коридор на поверхности, освещенный затухающими факелами — до рассвета еще оставалось время, — как его окликнул звонкий бодрый голос:
— Эй, Дейр!
Лио измученно застонал. Ему бы отоспаться пару часов, а тут снова кому-то понадобился. Вот где Ил, когда он так нужен? Взял бы на себя парочку вопросов. Зря, что ли, авитаром назначен.
Откуда-то сбоку, со стороны входа в здание, к Дейру спешил Алистер. Он активно махал рукой, глаза блестели, как два изумруда, а из каштановых волос торчала мелкая веточка. Дейр мысленно прикинул: кажется, сегодня ночью Ал был на дежурстве у восточных стен, к которым вплотную примыкали заросли цеплянок. А может, и в садах…
— Чего тебе? — холодно отозвался командир, когда огневик приблизился на расстояние пары метров.
Алистер оправил плащ и попытался выровнять дыхание:
— Это, ну, поговорить.
— Так говори, — нахмурился Лио и пошел по коридору.
Ал поскакал рядом приставным шагом, широко улыбаясь:
— Что, навалял тому уроду, да?
— Не твое дело.
— Ой, ладно, «не мое»! Мы ж целый месяц только и ждем, как инсивский опенул загнется. Скоро ведь все будет по-прежнему, верно, Дейр?
— Ты об этом хотел поговорить? — раздраженно уклонился от ответа иллюзионист.
— Почти, — Алистер выпрыгнул чуть вперед и шутливо откланялся. — Народ недоволен, Ваше Величество.
Дейр глубоко вдохнул, чтобы не сорваться.
— Не выделывайся. Что опять не так?
— Как бы тебе сказать. Все немножко встревожены тем, что остров слегка так затапливает. Позволь напомнить, портал в заливе никуда не делся. Ты в курсе, что уровень моря за последний месяц поднялся на десять сантиметров. Ты представляешь, что такое десять сантиметров? — Алистер вытянул вперед руки, показывая никак не меньше полуметра. — Вот столько это!
— Не преувеличивай, — отмахнулся главнокомандующий и направился дальше по коридору. — Я сказал, что все решу. Когда с лярами устаканится. Мы уже обсуждали этот вопрос на собрании, разве нет?
— Мы-то обсуждали, — покривился Ал. — А вот каннорцы о наших планах не в зуб ногой.
Дейр брезгливо сморщился. Каннорцы!.. Убогие жители города неподалеку от лагеря. Хотя, если быть честным, от города почти ничего не осталось — все каннорцы жили в общем монастыре. И вроде проблем создавать не должны были: сидят себе в своих кельях, молятся богам круглые сутки. Ан нет, с чего-то эти бескаменные возомнили, что во всех их бедах виноваты маги из цитадели. Если бы Дейр мог, давно бы сжег их всех до последнего, чтобы глаза не мозолили. Но монастырь обеспечивал солдат одеждой и пропитанием. Да и куда иначе выкидывать тех, кто лишился своего дара с возрастом?
— Они бунтуют, — продолжил Алистер. — Вчера, вон, в Псарню забрались. Детей порезали.
— Мне-то какое дело? — оскалился Лио.
— Детей магов, Дейр. Они успели пятерых убить. У Евы там сын был, года два, даже способности еще не проявились. Она теперь ревет там, как дура, — Огневик закатил глаза. — Говорят, от нас все зло. Что мажортесте на них плевать.
Дейр поджал губы. Ему действительно плевать, но вслух такое лучше не говорить.
— Хорошо, я понял. Разобраться с каннорцами, закрыть портал. Что-то еще?
Ал пожал плечами:
— Опе…
— Так, все, если вопросов больше нет, то возвращайся на пост, — пресек его командир и поспешил прочь.
— Но я просто узнать, что там с Бел…
— Ни слова больше! По этому вопросу не ко мне!
Дейр сунул руки в карманы плаща и, не сбавляя шаг, уставился строго перед собой, умоляя все высшие силы, чтобы его волнение не оказалось слишком заметным.
Вопрос о Белухе стал самой обсуждаемой темой на последний месяц. Про Эрику говорили даже больше, чем про Оливера. Хотя, если речь заходила о последнем, то все равно возвращалась к первой. Никто толком не понимал, почему новообретенная опенул до сих пор не в лагере. А Дейр не знал, что ответить. Ил объяснил ему ситуацию, даже уболтал придержать инсива на Канноре, пока племянница Керш магией не разродится. Но лагерю такое не скажешь — не поймут. Пока что они слепо верят главнокомандующему и выполняют любой его приказ, но насколько хватит их слепой веры?
— А к кому же? — негромко спросил Алистер где-то за спиной.
Дейр замедлил шаг и остановился. Закусил щеку изнутри, чтобы держать лицо, и обернулся к солдату:
— Свяжись с Илом. Он проводит с ней львиную долю своего времени.
Ал чуть вздернул подбородок. В глазах, секунду назад светившихся детским задором, промелькнуло что-то холодное и жестокое.
— Нет, я бы мог, конечно. Но, во-первых, у него поток постоянно тобой занят. А во-вторых, — Алистер совсем переменился в лице и оскалился. — Ты помнишь, что я думаю о твоем так-уж-случайно-вышло авитаре. И, знаешь, в его сторону недовольства даже больше, чем в твою. Авитар должен помогать главнокомандующему, прикрывать его. А что делает Карви? Отсиживается на Недивинах в компании смазливой опенулки?
— Мне кажется, мы закрыли эту тему еще два года назад, — выпустил воздух сквозь зубы Дейр.
— Вот именно: два года прошло, — скрестил руки на груди огневик. — Ты обещал мне его место — и где?
— Я обещал, что если Ил умрет, ты сразу же станешь авитаром.
— Да только он все подыхать не собирается! Я понимаю, вы с ним, кхм… «друзья», и после всего, что случилось с Фией, ты за него как за соломинку цепляешься. Только не сложно ли, а? С нерабочей правой рукой. — В зрачках Ала заплясали нехорошие искорки. — Ты мне только дай волю: я тебе эту проблему решу. Собрать недовольных — не проблема. Ила ненавидит куда больше людей, чем ты думаешь. А дальше, все по закону. Петиция, голоса — и прощай, бесполезный советник!
Лио едва сдержался, чтобы не схватиться за нож. Алистер хороший солдат, сильный маг. Но Дейра он бесил до невозможности. Чем-то огневик напоминал Ила. По крайней мере, на людях они вели себя очень похоже: дурачились, шутили, как будто им до сих пор лет по пять. Но у них было одно существенное различие. Ал всегда притворялся.
И притворялся, зараза, так умело, что все верили. Так что ему убедить канноров в своей правоте будет раз плюнуть. Захочет настроить лагерь против одного человека — настроит. Захочет «за» — настроит «за».
Когда Дейр только-только к власти пришел, сразу определил в помощники Ила — далеко не самого сильного кандидата. Злосчастная петиция была первой его серьезной проблемой на посту главнокомандующего. По закону, если больше половины лагеря против присвоения кому-то звания, звания лишают. Тогда-то и пришлось обращаться к Алистеру, чтобы тот «изнутри» убедил лагерь в том, что все идет хорошо. Волнения с трудом, но замяли.
И вот-те — Ал грозится начать войну по ту сторону баррикад.
Да, у Дейра сейчас влияние и авторитет. Но у Алистера аргументы. Аргументы, против которых не пойдешь: Ил в последнее время ведет себя крайне подозрительно, не появляется на собраниях и в лагере в целом. И, как вишенка на торте, его выступление против казни Оливера.
— Еще одно такое заявление, — медленно проговорил главнокомандующий, прожигая Ала взглядом, — И высокое звание будет тебе только сниться.
— У тебя нет оснований, — парировал огневик. — Я делаю для Каннора все. А вот если Карви снова проштрафится и ты снова его прикроешь, сам можешь пострадать. Думай, что тебе важнее: какой-то там друг, который очень скоро вонзит тебе нож в спину, или уважение собственного лагеря.
— Это угроза?
— Совет. Как от личного помощника. Если уж твой настоящий этого не делает.
Дейр стиснул зубы. Не будь он так вымотан после встречи с Оливером, давно бы заставил этого нахала гореть — пусть и в иллюзорном — огне. А сейчас остается только глубоко вдохнуть, убрать ладонь с рукоятки клинка и сдержанно кивнуть:
— Я тебя услышал. Но ты еще не авитар. И не имеешь права меня критиковать. Так что лучше бы тебе придержать свои советы при себе, пока я не заметил, что ты слишком часто стал переступать черту.
Алистер рассмеялся. Вроде бы открыто, беззаботно, но Лио четко слышал в его смехе металлические нотки. В душу прокрался страх, но Дейр тут же его прогнал и поспешил дальше по коридору.
Но чужой смех все звенел в ушах, даже когда он завернул за угол, взбежал по лестнице и пересек еще сотню длинных проходов. Канноры, встречавшиеся по пути, учтиво кивали головами, но командиру казалось, что, стоит им оказаться за его спиной, все уважение и подобострастие превращается в ехидные шепотки и насмешки.
Дейр влетел в свою комнату и захлопнул дверь. Сердце колотилось, как птица в клетке. Чего он так боится? Неужели слов Алистера? Да бред! С каких пор мнение одного солдата стало его волновать? С каких пор мнение вообще солдат стало его волновать? Нет-нет, это наверняка побочный эффект. Не стоило увлекаться с болотным туманом.
Или же дело в том, что Лио понимает: Ал прав. Ил стал вести себя чересчур странно. Все началось с появлением в лагере Белухи. А может, и Оливера — тут уже не разобрать. Впрочем, неважно, Дейр обоих одинаково не переваривал. И если с Эрикой еще не все понятно, то уж инсива подселенец обязан был ненавидеть. И точно не должен был оправдывать его перед Сигиллой! Да где это вообще видано, чтобы главнокомандующий и его помощник становились по разные стороны! Дейр не хочет терять лучшего друга. Тем более, из-за «желтого», из-за этого…
Эх, еще и Марго померла, так не к месту…
Тишину разорвал тихий кашель, и Дейр испуганно вскинул голову. Он и не заметил, что далеко не один в комнате. Что его, оказывается, ждали.
— Вирджи, — облегченно выдохнул он.
Сирин легко соскочила со стола, на котором сидела, и приветливо улыбнулась. Дейр по привычке оглянулся — хотя, казалось бы, кто будет подглядывать в его спальне! Где-то под ребрами неприятно царапнуло. Инсив даже в заточении не дает ему спокойно жить.
Но, так или иначе, они в кои-то веки оказались наедине. Дейр в пару шагов пересек расстояние, отделявшее его от любимой и замер рядом, практически вплотную, не осмеливаясь даже обнять. Он мог чувствовать чужое тепло, знакомые тепло-карие глаза были тут, удивительно близко. Лио никак не мог поверить своему счастью. Казалось, Вирджиния сейчас рассыплется, растворится, как и сотни предыдущих видений и снов, которыми он мучился долгие месяцы.
Но Вирджи здесь, она не видение и не сон. Дейр бережно провел по ее щеке самыми кончиками пальцев, лишь бы не разрушить нечто настолько прекрасное и нереальное. Светлая кожа приобрела цвет рассвета, а во взгляде напротив заискрились полуночные звезды, самые яркие, что Дейру приходилось видеть.
Боже, Лио, когда ты превратился из бездушного камня в отчаянного романтика?
— Я скучал, — произнес он одними губам, ни секунды не сомневаясь, что его услышат.
Вирджи шутливо прищурилась.
— Да-да, мы виделись. Но ты поняла, что я имел в виду, — Дейр коснулся носом ее виска и шепнул на ухо, как самый свой заветный секрет, — Я скучал по нам.
И заулыбался, глупо-глупо, но, впервые за долгое время, по-настоящему.
Тонкие ладони девушки невесомо скользнули по предплечьям, вниз, пока пальцы не коснулись чужих. Иллюзионист опустил взгляд на их едва касающиеся руки. Он боялся даже вдохнуть — все слишком удивительно и волшебно. Чем он только заслужил счастье быть с ней, прикасаться, купаться в любви, которая уже пропитала его насквозь и которой он, черт возьми, не достоин! Никто не достоин на этой земле.
Однако Вирджиния выбрала его. Не оттолкнула. Приняла, со всеми неверными решениями и черствым сердцем. И Дейр изо всех сил старался стать лучше. Вот только шутка в том, что и не нужно было — сирин полюбила его неверные решения и черствое сердце.
Их взгляды пересеклись.
«Устал?» — читалось в ее глазах.
«Смертельно устал», — опустил веки он и прильнул ближе.
— Мне это все так надоело, — уже вслух сказал Дейр. Ласковые руки Вирджи скользнули на его плечи. — Вся эта ответственность, решение вопросов. Всем я должен помочь, всем ответить. А я не хочу… Вирджи, я хочу как обычный человек: жить долго и счастливо. — И добавил, совсем-совсем тихо. — С тобой.
Девушка прижалась щекой к основанию его шеи и вздохнула. Она тоже хочет.
— Скоро я все поменяю, — уже тверже продолжил Лио. — Разберусь с инсивом, с порталом. Белуху и дочку Керш заберу сюда, будет в лагере целых два опенула. Разгромлю «желтых»… Ты только чуточку подожди. Обещаю: война кончится еще на нашем веку. Я чувствую это! Веришь? Я справлюсь!
Вирджи отстранилась и взяла лицо Дейра в свои узкие ладони. Глаза лучились теплом и любовью, которую девушка копила, верно, с самой первой встречи. Она не могла ничего сказать, поэтому лишь улыбнулась, и иллюзионист не смог сдержать ответной улыбки. Так легко на душе в последний раз ему было только с сестрой. Как же давно…
Вдруг Вирджиния потянулась к болтающемуся на поясе блокноту и, попросив жестом подождать секундочку, принялась что-то быстро-быстро писать. Дейр терпеливо выждал, пока не окажутся исписанными несколько страниц, и бережно забрал книжечку из рук сирин.
С каждой прочитанной строчкой его глаза становились все больше похожими на блюдца.
— Какие еще планы Керал расстроить? — подавился воздухом Лио и еще пару раз пробежался взглядом по тексту. — Я не знаю о каких-то ее планах?
Сирин задумчиво нахмурилась. Забрала блокнот, вписала еще несколько фраз и вернула.
— В смысле «Ил рассказал»? А почему он мне ничего не рассказал? Да с такими вещами первым делом надо идти к командиру!
Дейр ничего не понимал. Получается, уже несколько дней есть информация о том, что Керал что-то замышляет, в лагерь попали ее документы — а он узнает только сейчас?! Он мог ожидать, что Белуха ничего не сообщит, но Илу-то с чего это скрывать? Забыл? Да как о таком забыть можно!
— И где эти документы сейчас? Кто-нибудь занимается их переводом? Перевод… Точно, Назар пока на Канноре?
Вирджи кивнула.
— Срочно ко мне! И пусть заодно свяжется с Ульяной, ее тоже ко мне. Только пусть помнит, что о Марго ни слова. Конфликт с лярами я не переживу.
Сирин понятливо кивнула и поспешила к выходу.
Комментарий к Глава 22. Слабое место Простите, что так долго! Надеюсь, глава стоила ожиданий :)
Пока-пока, счастливая любовная линия с Оливером. Кажется, кто-то лишился всех приятных воспоминаний))
Алистер далеко не ангел, ага. Но это не значит, что я его не люблю :3 Не скажу, что он часто будет мелькать и влиять на сюжет, но его взаимоотношения с Илом обещают быть интересными
Сцена с Дейром и Вирджинией – блеклая тень удаленной главы из начала, но иллюзионист тоже заслуживает капельки счастья. После таких-то стрессов
#подозрительно_много_курсива
Ну а в следующей главе история Фии станет чуточку понятней (или еще более запутанной), а также кого-то загонят в угол
====== Глава 23. Убить или спасти ======
Через полчаса Дейр вытряс всю душу из Назара, но добился информации. Да, документы действительно были. Да, действительно у Ила. И да, ляр действительно их перевел.
— А я так и думал, сто он тебе нисего не сказет, — ухмыльнулся меланист, обнажая неестественно белые зубы. — Он узе дафно сто-то утаифает.
— Рот захлопни, — огрызнулся Лио и продолжил нервно мерить шагами комнату. — Где Ульяна, черт возьми?! Почему вы не можете позвать своего собственного опенула?
— Она сама себе на уме, ты зе знаешь. Впросем, тебе не прифыкать сотруднисять с самодурами.
— Я сказал: рот захлопни!
— Позволь напомнить, ты мне не глафнокомандуюсий. Хотя, как мне казесся, ты и среди сфоих-то узе афторитетом не пользуесься. Сто, смерть сестры больсе не вызывает долзного эффекта?
— Ах, вот откуда ноги растут! — остановился Дейр. Скрестил руки на груди и гневно сверкнул глазам в сторону перевертыша. — Не можешь простить нам гибель соратницы по дару?
— Погибают ф бою. А фы ей дазе санса не остафили. Тебя я понимаю: только стал командиром, нузно было укрепить статус. Но фот какой розон ему?
Иллюзионист скрипнул зубами:
— Илу нужно было укрепить свой статус тоже.
— А я сситаю инасе, — Назар хитро прищурился. — Это федь была его идея.
— Да. И что?
— Нисего. Просто так странно. С самого детстфа фы фтроем фместе. Он, казесся, дазе фиды на нее имел. А потом находит такой узасный фыход из далеко не безфыходной ситуасии.
— Ситуация была безвыходная, Назар! Ил заботился о лагере — и точка.
— Ты зе знал ее! Дазе больсе, сем я! Неузели Фия бы нафредила лагерю? Ты никогда в ней не сомнефался. Это он посеял в тебе сомнения!
— Хватит! — рявкнул Дейр, и раздухарившийся Назар мигом утих. — Прошло уже два года. Сколько можно! Да, из-за нас погибла твоя сестра по дару. А мне она была настоящей, кровной сестрой. И у меня никого родного кроме Ила не осталось! Ты… ты… ты все равно не поймешь, у тебя никогда не было семьи.
Сердце гулко ухало в груди. Он не любил говорить о Фие. Потому что Назар прав: они могли бы обойтись без убийства. В конце концов, попытаться поговорить, сдержать. На крайний случай, запереть в камерах — но она еще была бы жива. А так Дейр не только лишился одного родного человека, но чуть не потерял второго. Ила до сих пор окружает ореол сплетен. А сейчас, когда он уже месяц не живет в лагере, скрытая ненависть только обострилась.
Дейр глубоко вдохнул. Сердцебиение поуспокоилось. Не время сейчас разводить нюни. Он — командир. Человек разума, а не души.
Назар нахмурился и покачал головой:
— Ляр — моя семья.
Лио усмехнулся. Ну конечно, семья! То-то он так резво согласился утаить от своих смерть Марго.
Дверь скрипнула, и Дейр всплеснул руками:
— Ну наконец-то!
В комнату бесшумно с невинной улыбкой скользнула Ульяна. Они с Назаром обменялись быстрыми кивками, и последний, рассудив, что больше ему тут делать нечего, вышел в коридор.
Яна перекатилась с пятки на носок.
— Звал?
— Полчаса назад! Ты что, пешком шла?
— Да.
— Издеваешься?!
— От города — пешком. — Опенул прикрыла глаза. — Я соблюдаю закон. Мне нельзя открывать переходы на территорию лагеря.
Дейр сдавил пальцами переносицу. То ли Ульяна и правда такая законопослушная, то ли она тоже решила его сегодня довести.
— Черт с тобой. Спасибо, что хоть пришла.
Яна пожала плечами, мол, несложно.
— Подкинешь в дом Белухи? Назар мне тут пару интересных фактов поведал, нужно проверить.
— Не все всегда говорят правду, — напомнила ляр.
— Я знаю, — выдохнул Лио. — Как там поговаривают на Недивинах? Доверяй, но проверяй?
— Новое жизненное кредо для всех канноров? А как же вселенское доверие, забыто?
— Это пусть они сами решают.
— Не помню, чтобы ты хоть раз давал своему народу выбор, — Ульяна улыбнулась. — Ты сильный правитель, и в этом твое достоинство.
— Не подлизывайся, — нехотя проворчал Дейр и махнул рукой. — Лучше открывай переход поскорее. Пожалуйста.
— Так почему я? — тянула резину опенул. — Не доверяешь Оливеру даже в том, в чем он лучше любого из нас?
— Ты как-то преувеличиваешь его способности. Нет, он просто… занят. На Недивинах.
Ульяна недоверчиво прищурилась, но промолчала. Вот! В отличие от Назара, она понимает, кто тут главный. Поэтому, наверное, с ней всегда найти общий язык было легче, чем со всем лагерем «сиреневых».
Девушка опустила ладонь на ручку и, подумав пару мгновений, снова распахнула дверь. Вместо скупого коридора за ней раскинулась до зубного скрежета знакомая спальня Керш.
Дейр, выпрямив спину, подошел к переходу. И только у самого порога кинул на Ульяну быстрый взгляд.
— Не хочешь со мной? — с надеждой спросил он. Идти в этот гадюжник одному не было никакого желания. А из двух зол, как говорится…
Яна перевела серые глаза на окно:
— Если честно… не думала. Я открою обратный переход через десять минут, раз уж Оливер занят и не может тебе подсобить. Просто я хотела перекинуться парой слов с Назаром. Да и с Марго повидаться неплохо.
— Марго в лазарете, к ней сейчас нельзя! — тут же выпалил Лио.
— Я помню. Но хотела убедиться, что ночная вылазка не стоила ей слишком многого.
И улыбнулась, так невинно, что по спине побежали мурашки.
«Она знает», — подумалось Дейру. Она точно знает или догадывается…
— Кхм, ну, тогда, все равно зайди к Назару. Он скажет, как проходил перехват и… все остальное, — уклончиво ответил парень и соскочил на пол комнаты.
Дверца шкафа за спиной закрылась, и Лио позволил себе опустить плечи. Но лишь на мгновение, чтобы через минуту, вновь по-солдатски строго вскинув голову, выйти в коридор.
И практически тут же наткнуться на Ила.
Друг, выходивший из спальни старушки Лии, этой встречи явно не ожидал — даже попытался сделать вид, что никого не заметил и пройти мимо, но главнокомандующий строго его окликнул, и деваться уже было некуда.
— О, а, эм… Привет, Дейр, — неловко поздоровался подселенец и потупил взгляд. — А мы тебя сегодня не ждали. Эрики дома нет. Что-то случилось?
Прячет глаза, заламывает руки, переводит тему — ну точно что-то скрывает.
— Думаю, ты и сам знаешь, что.
— Не понимаю, о чем…
— Ил, — покачал головой Дейр. — Сколько лет мы знакомы, а врать ты так и не научился. Я уже все знаю. Выкладывай давай, не испытывай мое терпение.
Подселенец зажмурился и медленно выдохнул. Лио кивнул сам себе. Хоть что-то в этом сумасшедшем мире остается постоянным. Хотя, казалось бы, Ил и постоянство — слова-антонимы. То беззаботный, то серьезный; то бойкий, то теряющийся. А, нет — все-таки Ил постоянно честен.
— Послушай, я и раньше хотел сказать, — сбивчиво начал Карви. — Но просто не знал, как ты отреагируешь. Ну, знаешь, порядки и все такое, ситуация такая… неоднозначная, ха-ха! Обычно ведь это все кончается казнью, и я…
— Боже, просто скажи, где они.
— Где… они?
— Ну да. Документы Керал. Вы их где храните?
Ил непонимающе хлопнул ресницами и вдруг рассмеялся:
— А, документы! Ага, они у Эрики, пошли, отдам. Она их, вроде, уже все перечитала.
Он быстро зашагал по коридору. Дейр нахмурился, но не придал странностям никакого значения. В конце концов, крыша, под которой ты живешь со злейшим врагом и миловидной девушкой, рано или поздно начинает ехать.
Ил остановился у двери в комнату Белухи, потоптался на пороге пару секунд, как будто решаясь войти, и открыл дверь. Лио от церемоний воздержался и сразу пошел к столу. Нет у него времени на этикет!
Нужные записи нашлись тут же — написанные на лайтовском, они резко выделялись на фоне прочих бумажек. У Дейра от предвкушения даже руки затряслись. Он быстро пробежался взглядом по строчкам и принялся бережно, разглаживая каждый лист, собирать документы в стопку. Такие вещи надо читать в кабинете, в одиночестве, чтобы полностью прочувствовать этот сладкий вкус победы!..
— А откуда ты о бумагах узнал? — снова заговорил Ил, подходя ближе.
— Важнее то, откуда я о них не узнал, — нахмурил брови Дейр. — Почему ты ничего не рассказал?
— Ну, возможности не выдалось.
— Возможности? Да у нас потоки постоянно соединены, ты мог доложить за две секунды! — Он повернулся к другу. — Вирджи ведь сказал.
— С Вирджи мы встретились после Сигиллы по делу Оливера. Зашел разговор… Вернее… Ну, ты понял. В общем, тогда просто к слову пришлось.
— А мне почему тогда же не подошел?
— После Сигиллы? — Ил рассмеялся. — А ты вспомни, в каком ты был духе!
— А ты вспомни, кто меня довел, — съязвил в ответ Дейр.
Друга можно понять. Они разошлись не на самой мирной ноте — это, по правде, оказалась едва ли не первая их серьезная размолвка. Так что им обоим нужно было сперва остыть.
— Почему раньше не говорил?
— Болел.
— Болел? — У иллюзиониста чуть глаза из орбит не вылезли. — Ты?!
— Я тоже человек — и могу заболеть! — насупился Ил, странно занервничав. — Нырнул в теплое парковое озеро, вынырнул в зимнем заливе. Поэтому и простыл.
— Простыл ты, потому что идиот, — вздохнул Лио и опустил бумаги в карман плаща. — Так нужно было на Каннор, попросил бы дружка своего. У вас же такие близкие отношения установились, особенно в последнее время.
— Де-ейр, ну прекращай уже! — простонал подселенец, но Дейр и не думал прекращать.
— Я всего-то хочу понять, что этот урод тебе такого сделал, раз ты его защищать полез!
— Объяснял же, он невиновен.
— Почему? Где доказательства? Ты что, видел его той ночью?
— Нет! — резко мотнул головой Ил. — Но у тебя из доказательств тоже только его лагерь.
Лио гневно прищурился и окинул друга взглядом, пытаясь найти хоть какую-нибудь деталь, которая бы объяснила, почему Ил за какой-то месяц так переменился.
Хотя, и искать нечего — в этом доме все напоминает об этой причине!
— Д-да ничего я ее не заинтересовываю!
— Ага, конечно. Ил, я помню, как ты вел себя, когда… ты помнишь. — Сердце свело. Не за себя, за сестру. — И ты сейчас опять наступаешь на те же грабли. Устраиваешь ей личную жизнь, но не с собой.
Ил прыснул:
— Ну да, ты-то спец по любовным делам!
— Не спец, — согласился Дейр и на несколько тонов тише проговорил, — Но как ты думаешь, почему у Вирджи не было ни одного поклонника.
Подселенец поежился и странно дернул ногой. Краем глаза Лио заметил, что он усиленно пытается что-то запинать за стол.
Но иллюзионист снова не придал этому значения. Тем более, со стороны входа послышались громкие шаги и разъяренные крики.
— Так значит, я колдунья с ужасно редким даром, а вокруг развернулась кровопролитная война между островами затерянной в океане магической страны…
— Ты не выглядишь удивленной. Часто слышишь что-то подобное?
— Вообще, каждый раз, когда беру в руки книгу или включаю фильм. — Ками на одной ноге допрыгала до крыльца дома и развернулась к Эрике. — Но вживую — впервой. И это супер круто!
У Эри словно гора с плеч свалилась. Все оказалось куда легче, чем казалось. Ками, как ярая фанатка всяких фэнтези штук, сходу поверила в существование магии. А дальше лишь объяснить нюансы.
Вот только Рой, кажется, ничего не восприняла всерьез. Ну правда, Эрика ей про войну и смерти рассказывает, а она улыбается, словно ребенок! Но это, наверное, только до тех пор, пока Ками не столкнется со всеми ужасами нос к носу. Как Эри, когда на ее руках погиб человек…
Девчонка вдруг замерла и посерьезнела. Белуха даже испугалась: а не проснулся ли в ней заодно и дар телепата?
— А мой отец, — Ками подняла глаза, — Он, получается, тоже маг?
Эрика сглотнула. Тему старшего Роя она не поднимала. Одно дело сказать, что ты колдунья и можешь остановить войну, и совсем другое — признаться, что для этого тебе нужно умереть. Потому что так решил твой родной папа!
— Не знаю, — коротко ответила Белуха, поднимаясь по ступенькам. — Сондра — опенул, но про Стефана я не имею ни малейшего понятия. Тебе виднее.
— Ну, это сомнительно. Я его вижу-то раз в неделю, если повезет. Хотя, готова спорить, он точно по ночам в подвалах убивал девственниц для жутких ритуалов, — она снова беззаботно захохотала. — Для вашей магии нужна кровь девственниц?
— Нет.
— А сердца врагов, вырванные из их еще теплых тел?
— Ужас, нет! Как ты себе это представляешь?
— Весьма красочно! Ладно, а…
— У нас нет ритуалов, Ками! Опенулы просто берут — и колдуют. Без крови, мяса, сведения с ума или чего ты еще насмотрелась в фильмах, — Эрика обессиленно толкнула дверь. — Понимаю, не круто. Но в нашей жизни и без того насилия хват…
— СДОХНИ!!! — громкий крик прервал ее на полуслове.
Девчонки переглянулись и со всех ног рванули в комнату Керш, откуда доносились уже совершенно дикие вопли.
— В аду гори, мразь!!! Это все из-за тебя, урод! Из-за тебя!!!
Эри на ходу отбросила Зайку на тумбу, влетела в спальню и окинула ее взглядом, оценивая происходящее. К шкафу, как к единственному спасению, жался Дейр, жмурясь от оглушительных криков. А прямо перед ним, едва сдерживаемая Илом, во все горло орала и рычала Лилия. Рыжие волосы растрепались, щеки покраснели от злобы, а глаза горели так, что, казалось, сейчас что-нибудь подожгут!
— Как ты вообще посмел отправить ее туда одну?! Почему именно ее?! Потому что она удобная, да?! Она не каннор! Ее можно пускать в расход! И ты, мать твою, пустил!!!
— Успокойся, черт тебя дери! — попытался перекричать девушку Ил, но у него едва удавалось даже просто удерживать ее на месте — куда уж пересилить. — Дейр не сможет тебе ответить, если ты его придушишь.
— А мне нужны его ответы?! Извинения его нужны?! Это ее вернет?! Вернет?! Пусти меня! Пусти, я начищу этому уроду рожу, чтобы больше на наш лагерь даже не смотрел!
— Лилия! — панически воскликнула Эрика.
Подруга отвлеклась и повернулась к Белухе. Ил на свой страх и риск отпустил ее. Но, кажется, Лилия уже переключилась.
— Эри, — жестко обратилась Ли. Голос от криков сорвался и звучал незнакомо. — Ты знала это, да? Ты знала, что они убили Марго?
— Прошу, успокойся, — выставила перед собой ладони Эри и шагнула вперед. — Кто — они?
— Они, — Сотенко ткнула пальцем на все еще загнанного в угол Дейра. — Эти «синие» крысы. Они убили Марго!
Душа сжалась в комок. Зря Эрика тогда проговорилась…
— Ли, они не убивали Марго.
— Они послали ее на смерть! Опять!!! Они опять это сделали!!!
— Это была моя идея, Ли, — серьезно проговорила Белуха, глядя прямо в глаза ляр. — Если хочешь кого-то винить, вини меня.
Эри понятия не имела, где взяла столько храбрости, чтобы признаться в том, о чем самой себе даже в мыслях говорить боялась. Но если бы она промолчала, пострадали бы канноры.
Если бы она промолчала, обвинили бы невиновного. И она бы никогда себе этого не простила.
Лилия бессильно сжимала и разжимала кулаки, тяжело дышала и смотрела, кажется, в самое сердце. Так длилось целую вечную минуту. Наконец, Сотенко гневно покосилась на Дейра и зашагала в коридор, едва не сбивая с ног опасливо заглядывающую в проем Ками. Топот все стихал и стихал, пока, со стуком входной двери, не стих окончательно.
И тогда все присутствующие вновь задышали.
— Вот черт, — тихо проговорил Ил, утирая пот со лба. — Чтобы я еще к лярам без охраны ездил…
— Боюсь, ездить к ним никому больше не придется, — так же едва слышно заметил Дейр и поспешил спрятать дрожащие руки в карманы плаща. Потребовалось всего несколько секунд, чтобы синие глаза вновь наполнились холодом и беспристрастностью. — Кто рассказал ей?
От былой храбрости не осталось и следа — видимо, это какая-то одноразовая храбрость. Сейчас Эрика не могла выдавить и слова.
Впрочем, это и не требовалось. Лио сам повернул к ней голову и выжидающе поднял брови:
— Белуха, ты хоть иногда голову включаешь?
— Но я…
— Ты понимаешь, что натворила? Хорошо, если все это произошло просто на эмоциях. А если ляры решат разорвать союз? Ты осознаешь, чем это грозит не только для нас, но и для них?! Ты думала своей пустой башкой, когда…
— Дейр, это не Эрика, — перебил командира Ил. — Я случайно проболтался Ульяне, а она, вероятно, сказала Лилии. Прости, я виноват.
Лио повернулся к другу. В его глазах промелькнуло что-то неуловимое, но мрачное. Эри бегала взглядом от одного мальчишки к другому.
— Когда это ты успел? — с неверием уточнил Дейр.
— После Сигиллы, — ровно отвечал подселенец. — Пересеклись в коридоре.
— И ты вдруг решил рассказать ей тайну, о которой мы говорили за пять минут до того? Что с тобой такое случилось после Сигиллы, резко захотел общения? Со всеми поболтал, кроме меня!
Что-то не сходится — это даже Эрика понимала. Ил не идиот, он всегда старается держать язык за зубами. Еще понятно, если бы Ульяна оказалась инсивом и сама раскрутила его на разговор. Но она ляр, мирный и тихий, который будет молчать даже в убыток себе.
Снова вспомнилась разъяренная Лилия.
— Ну типа, — повел плечами Ил и скрестил руки на груди. — Я уже извинился, ясно? Мне правда жаль! Закроем тему.
— Нет. Воспроизведи весь разговор. Как можешь дословно. Мне же нужно понять масштабы катастрофы.
— Ты сейчас эти масштабы своими глазами видел! В конце концов, что это еще за допросы с пристрастием?! Давай снова суд устраивать, если я виноват!
Ил раздраженно рыкнул и отвел глаза. Дейр ничего не ответил. Только тихо вздохнул и махнул рукой.
— Ладно. Сейчас есть вопросы и важнее.
Словно почувствовав, что говорят о ней, из коридора выскользнула Ками и замерла у стены. Она неловко улыбнулась и попыталась хоть как-то сгладить ситуацию:
— Ха, я уж подумала, что вы забыли о самой сильной опенулке лагеря Каннор!..
Лучше бы молчала, ей-богу.
— О, — Дейр сдержанно кивнул, — Значит, уже все рассказали. Тем лучше. Теперь на нашей стороне два опенула, втянутых в суть дела. Правда, оба недееспособны… — он вымученно закатил глаза. — Надо будет к вам Ульяну приладить. Для обучения. Давно пора, так уж говоря.
— Зачем Ульяну? — подключилась Эри. — У нас все еще есть Оливер.
Лио ухмыльнулся, обнажая островатые клыки:
— Оливер все еще осужден, если ты не забыла, Белуха. А завтра вечером и вовсе нас покинет. Так что я не стал бы так на него полагаться. Все свободны. Яна заберет меня с минуты на минуту. Все, вон!
Ил послушно шмыгнул за порог, даже не подняв глаза на Белуху. Ками глянула сначала на него, затем на ребят в комнате, и, видимо, решив, что у подселенца сейчас выпытывать ответы на вопросы полегче будет, тоже скрылась с глаз.
Эрика осталась на месте.
— Ждешь особого приглашения? — недовольно хмыкнул Дейр и откинул голову. — Или опять начнешь просить за своего пригретого гада?
Девушка потопталась на месте. Она не хотела начинать этот разговор. Вообще не хотела, чтобы все так обернулось. Все же можно решить мирным путем! Просто поговорить, обсудить, понять и простить. Вот только Дейр своего указа уже не поменяет. И если Эри прямо сейчас не сделает выбор, ее друг погибнет!.. А так ведь еще есть шанс, что все останутся целы и невредимы.
— Нет, я… Кстати, как Оливер?
— Есть-пить не просит. А если бы и просил — не дали, — парень одернул плащ. — Сам может о себе позаботиться. О чем ты вообще? Что мы, по-твоему, можем ему сделать? Запереть? Нормально с ним все. Пока что. Больше ничего не хотела узнать?
— Нет, на самом деле, я кое о чем другом хотела поговорить! Ил, он… А он срывается на крик, когда врет, верно?
— Ну предположим. К чему ты клонишь?
Эрика нервно усмехнулась и закусила щеку почти до крови. Ей самой гадко от того, к чему она клонит. Боже, почему нельзя просто стереть всем память и притвориться, что ничего не произошло? И Марго вернуть к жизни. И шкатулку достать. Чтобы все было правильно, чтобы все пошло по плану!
Почему она сейчас стоит здесь и вынуждена говорить такие вещи?! Когда все пошло под откос?
— Ты говорил, что признаешь Оливера невиновным, если я найду настоящего убийцу.
— Говорил, — согласился Дейр. — И слово свое собираюсь держать. А что, нашлась кандидатура поудобнее?
Разум подбивал говорить. Сердце твердило молчать. Потому что так нельзя, так неправильно. Но если он и правда виновен? Если Марго погибла из-за него? Если он больше не тот человек, которого Эри знала, если он воюет по ту сторону баррикад?
Но он ведь раскаивается! Он боится чего-то и прячет глаза, будто стыдится. Что, если его заставили? Запугали, шантажировали… Но как же это на него не похоже! Он скорее умрет, чем предаст. Или нет? Или да?..
Черт, Эри, это твой друг! Одумайся! Он же дорожит тобой. Он тебя…
— Дейр, — Белуха шумно сглотнула и насилу подняла на каннора глаза, — Это Ил убил Марго.
Комментарий к Глава 23. Убить или спасти Глава наполовину состоит из бессмысленных диалогов, вот черт :( И парни, нехорошие, вслух про Фию не говорят! Ай-яй-яй
У Ила все очень плохо с девушками. Очень
Уф, точка не возврата пройдена, выбор сделан, провод перерезан. Теперь главное, чтобы не рвануло
Ну а следующая глава называется “Трагедия”. Не думаю, что нужны дополнительные пояснения
P.S. Простите, что главы выходят так редко. У меня завал с учебой, апатичное настроение ввиду определенных причин, плюс я умудрилась заболеть на этой неделе. Не знаю, сколько это продлится, но я постараюсь как можно скорее вернуться в норму. Извините еще раз, всем печенек за мой счет <3
====== Глава 24. Трагедия ======
Тишина наступила так внезапно и так оглушительно, что Эрика физически ощутила, как мир трещит по швам. Точка невозврата позади. Все, что Эри могла натворить, она натворила. Сейчас остается только ждать и молиться, чтобы выбор оказался верным.
Дейр несколько раз медленно моргнул, словно осмысляя сказанное. Приподнял уголок рта — мол, это же шутка, да? Нужно смеяться? Но завидев чересчур серьезное лицо Эрики, резко отшатнулся на середину комнаты.
— Что? — прохрипел он и нервно усмехнулся. — Прости уж за прямоту, но ты вообще поняла, что сейчас ляпнула?!
— Да. Поняла. И мне тоже от этого не по себе. Но…
— «Но...»? Какое тут еще может быть «но»?! Ты обвинила Ила в предательстве!
— У меня есть доказательства! — топнула ногой Эри и тут же снова поникла. — Я тоже не верила сначала. Но теперь нужно забыть о чувствах и начать размышлять рационально. Забыть о том, кто друг, а кто враг. Потому что сейчас между этими словами нет никакой разницы.
Она подняла на иллюзиониста глаза. Тот хмурился, тяжело дышал, но молчал. Ждал.
Ждал, когда Эрика падет достаточно низко, чтобы предать друга и спасти врага. И Эри вновь заговорила…
Рассказ вышел не таким, каким его слышала Лилия. Эрика выдавала факты один за одним, четко и коротко, как будто вгоняя гвозди в крышку гроба. Утайка мыслей, странное выздоровление, фотографии, снотворное, пузырек. Все улики, безо лжи. Только правда. Режущая сердце, колющая глотку чистая правда.
Дейр молчал. Слишком долго. Эрика закончила уже, наверное, минут пять назад, а он все не двигался с места, глядел себе под ноги и поджимал бледные губы. Эри слышала, как оглушительно стучит ее сердце — казалось, каннор слышит его тоже. Прислушивается, пытается уловить что-то, что сказало бы — это неправда. Или хотя бы что Белуха сожалеет.
И она сожалела. Сожалела, что все так вышло, но не испытывала ни капли стыда, что все рассказала. Так должно быть! Если Ил… преступник, то должен быть наказан. Да. Именно так! Разве нет?..
Лио оторвался от шкафа и в два шага подошел к Эрике. Вцепился в плечо и резко прорычал:
— Не будь ты девушкой, я бы тебе прямо сейчас врезал.
Эри глубоко вдохнула и потупила взгляд.
— Дейр, мне действительно тяжело об этом говорить…
— Да что ты?! — он оттолкнул ее от себя и скрипнул зубами. — Ну, тогда я спокоен, Белуха! Ведь тебе тяжело, когда ты пытаешься отправить своего друга на плаху!
— А что мне остается?! Стоять и смотреть, как ты отправляешь на нее другого моего друга?! — попыталась повысить голос Эрика.
— Я обвиняю преступника.
— Ты не знаешь, что он преступник!
— Он инси…
— Это не доказательство! Он вернее вашему лагерю, чем многие канноры! И дело-то не в убийстве, да? Он просто удобный! Все проблемы разом решатся, если Оливера не будет, так?! И тебе просто нужен повод, чтобы его вышвырнуть! У тебя же на острове все неспокойно, на тебя же покушались! — уголки глаз защипало, а голос сорвался и переменился. — И ты с чего-то решил, что все это из-за него! Тебе было бы на руку, если бы он оказался предателем! Настолько, что ты не хочешь даже мысли допустить, что может быть виноват кто-то еще! Ну конечно, он ведь инсив! Тебе ведь при нем даже не пообжиматься с Вирдж…
— Не смей произносить ее имя! — рассвирепел иллюзионист и стиснул кулаки. Эри на мгновение показалось, что он ее все-таки ударит. Но, к счастью, «синий» своим принципам был верен. — Не смей!..
— Не указывай мне! Я тебя не боюсь.
— Я имею полное право тебе указывать! Заруби себе на носу, Белуха: это не ты нам нужна, а мы тебе. Или ты думаешь, инсивы просто так после смерти Керш на тебя забили? Нет, мы тебя защищали! Отводили внимание, путали следы. Без нас ты бы уже валялась в гробу и гнила бы в свое удовольствие! И нам никакого труда не составит пнуть тебя за порог на растерзание «желтым»!
Его слова ножом резанули по сердцу. Больше всего на свете Эри боялась, что Дейр просто ее вышвырнет. Но ведь есть причина, по которой он так еще не сделал!.. Смелости убавилось вдвое.
Но это ради Оливера!
— Я опенул! — куда менее уверенно выдала она. — Без меня Каннор сам будет гнить в гробу.
— Кто ты Каннору?! — ткнул ее в грудь парень и оскалился. — Ты не ближе к лагерю, чем любой другой мимо проходящий опенул. Ты всего-то оказалась в нужном месте, в нужное время — и просто попалась на глаза! Мы приняли тебя, поклялись защищать, а ты — что ты сделала для лагеря? Да ни разу даже способности не использовала! Чертов инсив сделал для Каннора больше! Ты все еще среди нас, потому что нам попросту не хочется тратить время на новые поиски. Так что ты не имеешь ни малейшего права обвинять кого-либо из моих солдат!..
Его прервал резкий скрип петель. Дверца шкафа робко приоткрылась.
Дейр покосился на гардероб, медленно выдохнул и отступил. Эрика до треска стиснула зубы. В груди закипала злоба. Это она ничего не сделала Каннору? Да если бы не Эри, Керал уже давно вырезала бы половину «синих», а сам Лио прозябал бы в ее подвалах! Она сделала Каннору больше, чем кто-либо еще! Больше, чем Ил, который жил на острове с самого рождения!
— Ты думаешь, он всегда честен с тобой?! — резко выдала Белуха. Внутри что-то с треском переломилось. Дейр замер, положив руку на ручку дверцы. — Думаешь, никогда не обманет, не предаст, потому что вы друзья? Да он врет тебе. Постоянно!
Парень оглушительно топнул ногой и развернулся. Полы плаща всколыхнулись, как крылья стервятника. Эрика гордо вскинула голову. Она не боится. Самое страшное в ее жизни уже случилось.
— Еще одно слово, Белуха… — грозно начал Дейр, но девушка его тут же перебила:
— После сражения в Драконовой пасти!
— Откуда ты…
— Он сказал тебе, что спалил портупею! А на самом деле он использовал ее, чтобы перевязать раны. И не кому-нибудь, а инсиву! Лилия все видела, но не сказала, потому что надеялась, что это единичный случай.
— Это… и есть единичный случай, — рыкнул каннор. — Я не собираюсь верить на слово какой-то «сиреневой». Но даже если и так, то битва в Драконовой пасти, позволь напомнить, была два с половиной года назад. Мы были детьми, да и Ил долгое время отличался своим… — Он поморщился, — Великодушием. Уверен, сейчас он с радостью выпустит кровь любому инсиву, который попадется ему на пути.
— Сейчас? — Эрика усмехнулась и шагнула вперед. На задворках сознания она подметила, как сильно сейчас напоминает Анель. — А как насчет, не знаю, год назад?
Дейр прищурился. На щеках заиграли желваки. Напряжен. Вот только непонятно — Эрикой или ее словами.
— Год назад было сражение на Каннорском хребте. Там он проявил себя как хороший солдат, — проговорил он с уже меньшим запалом. А спросил и вообще с интересом, — К чему ты ведешь?
— К тому, что пока действительно хорошие солдаты сражались, Ил сидел в укромном местечке и ждал, пока кто-нибудь другой возьмет командование. Инсивы его, конечно, нашли. Но Ил до сих пор жив, так что выводы делай сам. Все с его слов, без утайки! — Эри пожала плечами. — Кто знает! Может, будь он посмелее, Каннор бы и не предало столько народу.
Последнее предложение ударило точно в цель — Дейр оцепенел. Медленно опустил руку, синий камень на шее перестал так отчаянно мерцать. Эрика была готова плясать от радости. Да, раскрывать чужие секреты плохо. Но если Ил ей в следующий раз по секрету скажет, что собирается человека убить — она что, не предупредит никого? Это уже не шутки!
Но минутная победа обернулась поражением. Дейр с прежней уверенностью подошел к Белухе, крепко вцепился ей в плечо и прошипел прямо в лицо:
— Закрой. Свой. Рот.
— Но Дейр!..
— Захлопнись! — Он глубоко вдохнул и продолжил подрагивающим голосом, — Я не хочу больше слушать этот твой бред. Ил никогда меня не предаст. И если тебе, — Дейр сделал ударение на последнем слове, — Так нужно подтверждение, то я докажу, что он никогда не перекинется к инсивам.
Эрика едва сдержала улыбку. Есть шанс!
— Устроишь что-то вроде проверки? — с придыханием выпалила она.
— Не знаю, — Каннор скрестил руки и постучал пальцами по предплечью. – Возможно. Это я уже сам решу.
— А если он провалит?
— Он не провалит.
— И все-таки?
Лио прищурился:
— Белуха, я скорее перед инсивом извинюсь, чем поверю, что Ил меня предаст.
Эри закивала:
— Значит, если он не пройдет проверку, ты оправдаешь Оливера и попросишь прощения?
— Да как тебе угодно! — закатил глаза Дейр. — И в лагерь возьму окончательно, без испытательного срока. Потому что Ил не может быть за инсивов. И когда ты в этом убедишься, ничто уже не помешает мне избавиться от этой поганой «желтой» крысы…
Он рвано развернулся и зашагал к шкафу. Эрика глядела ему ровно между лопаток, словно пыталась прожечь насквозь. По душе растеклось приятное теплое чувство, а на языке сладким ядом перекатывался вкус победы. Да, с разумом договориться всегда легче, чем с сердцем. Дейр может не верить, но Эри-то знает, что удача теперь на ее стороне. Надо только подождать немного. Все решится само собой.
Воздух вздрогнул, и Эрика осталась в комнате одна.
На выходе она столкнулась с Илом. Тот широко ей улыбнулся и тут же перевел взгляд на обои. Снова прячет глаза — уже не удивляет.
— Дейр ушел? — поинтересовался подселенец.
Он нервно одергивал рукава черного плаща, который, отчего-то, надел, а не повязал на пояс, как обычно. А спросишь — отмажется. Скажет, что холодно или какую другую ерунду. Все, лишь бы не показывать больше перебинтованную руку…
— Да, — коротко ответила Эрика и вздернула нос.
— Хорошо, — кивнул Ил и снова приподнял уголки губ, как будто пытался убедить — смотри, я улыбаюсь! Я такой же, как прежде! Лицемер… — Эри, я могу с тобой поговорить?
Белуха нервно скрестила руки на груди.
— Сейчас?
— Ну… да. — Он почесал затылок. — На самом деле, мне давно уже надо было завести этот разговор, но момента подходящего не было!
— А для разговора нужен был подходящий момент? Он настолько серьезный?
— Да… То есть, нет! Не очень, на самом-то деле… Просто чем раньше, т-тем лучше!
Мнется, заикается и снова — снова! — отводит глаза. Эрика с силой вцепилась пальцами в собственные плечи, чтобы успокоиться. О чем подселенец хочет поговорить?! Признаться в чем-то?! Признаться?!
— Ладно. Хорошо. Давай поговорим.
— А-а-а… Может, пойдем прогуляемся? Погода хорошая. А то мы с тобой как ни выйдем на прогулку, так все ночью и обязательно с какими-нибудь неприятностями!
В грудную клетку словно врезался кусочек льда. Руки от ужаса затрясись. Эрика испуганно отшатнулась, но сразу же попыталась взять себя в руки. Хоть и получалось с трудом.
— На прогулку, т…то есть наедине, — быстро проговорила она, облизнув пересохшие губы. — Одни.
— Да, — кивнул Ил. Добродушная улыбка показалась чересчур фальшивой. — Наедине.
Эри покосилась на дверь в комнату Ками, на окно, на все другие пути отступления. Рой вряд ли что-то успеет сделать, бабушка не услышит. До соседей добежать тоже можно не успеть…
— Ну, ты же сказал, что это неважно, так давай отложим на попозже, — оттараторила Эрика. — Мне после промывки мозгов от Дейра меньше всего хочется разговаривать на серьезные темы.
— О, это и не серьезная тема даже! Так, ерундовина, ха, просто кое-что, о чем ты…
— Тем более! — Девушка нехотя хлопнула друга по плечу, как по раскаленному утюгу, и поспешила по коридору в сторону спальни. — Я бы хотела отдохнуть, ладно?
Ил стоял на месте пару мгновений, но в несколько шагов с ней поравнялся. Эри опасливо скосила на него глаза. Ножа, вроде нет. Или просто прячет так, что не видно. Он ведь не может задушить голыми руками, нет?..
— Тогда как насчет вечера? — снова заулыбался Ил.
Так внезапно, что Эрика едва не вздрогнула.
— Вечера? В смысле, поговорить вечером?
— Ага! Ну, когда ты отдохнешь. Поговорим?
Они остановились у порога. Парень все также смотрел на стены, на потолок, на пол — куда угодно, только не на Эри.
— Зн-наешь, я как-то не настроена на разговоры. Не хочу срывать на тебе свое плохое настроение! — отчаянно оскалилась девушка и заскочила в комнату, тут же хлопая дверью.
И плечом подперла, для верности.
Сердце колотилось, как бешеное, а в уголках глаз почему-то неприятно щипало. Эрика медленно сползла вниз и вцепилась руками в волосы.
Там, по ту сторону двери, стоит убийца. Который только что ей улыбался. С которым она ела за одним столом, жила под одной крышей. Убийца и друг! Ее лучший друг, который…
Эри всхлипнула и прижала ладони к лицу, чтобы, во что бы то ни стало, не дать слезам власти. Нельзя, нельзя проявлять слабость. Не сейчас, когда опасность так близко. В коридоре послышались удаляющиеся шаги.
Друг ушел. Остался только враг.
Анель глядела на массивную дубовую дверь перед собой и едва ли не впервые за долгие годы по-настоящему боялась. В голове уже выстроились тысячи возможных вариантов на ближайшие пару часов, вот только все они приводили к одному и тому же.
Нет. Раз уж пришла, так стоит довести дело до конца. Бежать от проблем — последнее дело. Да и, Анель, если сбежишь, беды не миновать. А так есть шанс. Крохотный, совсем не видимый, но шанс.
Ледяная ручка под ладонью неприятно скрипнула, петли повторили. Подселенка строго поджала губы и, гордо вскинув голову, пересекла порог.
В зале стояла гробовая тишина. Холод пробирал до костей. Пусть стены и были украшены золотом, янтарем и желтым стеклом, но теплые цвета сейчас казались морозными. Сквозь высокие треугольные окна пробивался свет луны, смешанный с пламенем сотен факелов. Блики бестелесными рыбами пересекали мраморный пол, будто застывшее озеро, и терялись в полукруглых рядах кресел. Анель бы даже восхитилась подобной красотой, будь она хоть на толику более романтична. А вот Оливеру бы наверняка понравилось.
Ха, наверное, она сходит с ума. Одновременно желать, чтобы ключик оказался здесь, и молить, чтобы этого не случилось.
Все присутствующие встали. Кроме двоих: обвиняемого и обвинителя. Керал занимала каменный постамент, как всегда напыщенно грозная. Черный плащ едва доставал ей до пят. А прежде волочился по земле. Ох, конечно, то ведь был старый плащ. Сгоревший вместе со старым телом.
Грэг сидел посередине зала, прикованный длинными медными цепями, которые тянулись до самых стен и терялись в густой тени. Под преступником — от этого слова Анель сильно затошнило — мраморными разводами растекался алый цветок. Подселенка слишком хорошо знала, от чего это ржаво-красное пятно на полу…
Нет, это цветок. Оливер дарил ей цветы, когда был маленьким. Грэг всегда оставлял небольшой букет, если Анель чувствовала себя разбитой. И на свадьбе было так много цветов: орхидеи, вьюнки, ландыши, белая сирень…
— Госпожа Марьер, — протянула Керал, вытягивая шею — капюшон при этом натянулся почти до подбородка. Инсив дрогнула. Командир никогда не называла ее по фамилии. И стоило об этом подумать, как голос Керал смягчился. Модулятор перестал скрежетать. — Анель, милая Анель. Разве ты не должна быть занята?
— По Уставу, преступления, совершенные низшими и средними чинами рассматриваются минор-Сигиллой под началом авитара. — Подселенка, непривычно хладнокровно вычитывая заученный текст, пересекла зал и подошла к судейскому постаменту. — Занята или нет, я обязана вести это заседание, — и улыбнулась, так язвительно, как только могла. — А вам, при всем уважении, находиться здесь вовсе не обязательно.
Керал не отвечала — ждала официального приветствия. Но Анель не хотелось прикасаться к камню.
Анель хотелось плюнуть этой мрази в лицо.
— Мне лишь подумалось, — медленно проговорила главнокомандующий спустя минуту тугой тишины, — Что ты не сможешь быть достаточно объективна. Обвинять собственного мужа…
— О, Керал, оставьте сложные думы мне, — Анель вскочила на постамент. «У вас это все равно не получается, госпожа без имени». — Разве не на то мне дан статус советницы? Я имею достаточно опыта, чтобы вести любое дело, можете не сомневаться.
Керал поднялась с узорного судейского кресла, обитого черным сукном. Анель теперь оказалась едва не на голову ее ниже, но подселенка все еще чувствовала себя так, будто нависала над командиром, как Дамоклов меч.
— Конечно, — заскрипел измененный голос. — Учитывая твое родство с уже тремя предателями, я ни мгновения не сомневалась.
Интересно, сколько еще покушений сумеет пережить эта гадина?
Анель глубоко вдохнула. Какие же еще были цветы? Белые розы, астры, ромашки…
— Однако приговор уже вынесен. — Керал сложила руки за спиной и обернулась к безмолвно сидящим вокруг обвиняемого инсивам. Их там было человек сто, наверняка по всему лагерю собирали. Самых вольнолюбивых. — Твой героизм никто не оценит.
— Вынесен? — дернула бровью Анель. Внутри разрывались миры, рушились, как карточные домики, целые вселенные, все медленно погибало в огне, но девушка сумела нацепить привычную полуулыбку. — Хм, как интересно. Пять минут после начала — и сразу вердикт. Снимаю шляпу перед беспристрастностью и справедливостью вашего суда, мажортеста.
Сейчас она страшно напоминала Оливера. Или, вернее, Оливер напоминал ее.
— Критикуешь Сигиллу? — прошипела Керал. В зале пронесся напряженный шепоток. — Так, может, это не Штейну нужно сидеть там, а тебе? Погляди! Как ты будешь прекрасно смотреться в цепях! Смотри же!!!
Анель насилу отвела глаза от командира и покосилась на Грэга. Он сидел, понурив голову, смотрел в пол пустыми глазами, его лицо приобрело белый оттенок, и казалось, что он уже мертв. Ладони, окольцованные тяжелыми кандалами, в полумраке бликов и далекого огня выглядели деревянными, как у резной куклы, а кончики пальцев посинели от холода. Анель чуть не вывернуло наизнанку. Нет, надо держаться.
Ей все равно, ей все равно, ей все равно!..
— Могу я узнать приговор?
— Дизнитрация, — хмыкнула командир, через модулятор послышались смешки. — Это же очевидно.
— Как по мне, вы субъективны, Керал, — точено проговорила Анель, переводя взгляд на сотни равнодушных лиц вокруг. Все эти лица смотрели на нее. И никто — на плененного. — Покушение на собственную жизнь…
— Ты по-прежнему осуждаешь мои решения?
— Нет, Ке…
— А мне кажется, что осуждаешь. Будь послушной, Анель. Так будет легче — для тебя, для меня. И для твоего благоверного.
Керал бесшумно, как призрак, соскользнула с постамента и медленно приблизилась к одной из массивных цепей. Положила на звенья руку и, как паром по реке Стикс, двинулась в сторону Грэга. Пальцы того слегка дернулись, но тело и лицо оставались неподвижными. Никакой реакции.
Не хочет показывать страх? Или страх не дает показать ничего?..
— Я уже не раз шла тебе навстречу, — говорила Керал. — И этот — не станет исключением. Пожалуй, ты и правда заслужила право выбора. Подойди сюда, Анель.
Анель не могла не подчиниться. В абсолютной тишине каждый ее вдох отдавался эхом от стен. Будто и не было многочисленных наблюдателей, будто их здесь всего трое: она, Грэг и Керал. Подселенка чувствовала, как смывается грим, сползает маска, которую она так усердно носила днем и ночью. Как под тяжестью чувств что-то ломается в сердце.
— Ближе, ближе. Вот умница, — злорадствовала гипнотизерша.
Стоило Анель подойти почти вплотную, как Керал схватила ее за руку и насильно впихнула холодный клинок в ладонь. Автоматически Марьер вцепилась в рукоять, как будто это могло ее спасти.
— Всем известна поговорка: опенулы сами решают, что ждет их за дверью, — продолжала командир, обходя подчиненную по кругу. — Но я думаю, что все мы способны писать свою судьбу. Принимать решения, правильные и неправильные. Опенулы отличаются лишь тем, что имеют множество путей, тогда как нам, чаще всего, предоставляется всего два: действовать или отступить.
Душу окатило морозом. Керал захохотала:
— Ну же, Анель! Теперь выбор лишь за тобой! Либо ты даришь своему возлюбленному быструю и желанную смерть, либо я. Но уже по-своему. На что ты хочешь обречь его: на вечные страдания меж двух миров или на гибель от руки той, кого он любит больше жизни?!
Анель сжала чужой кинжал так, что тот едва не пошел трещинами. Она смотрела на сгорбившегося пред ней Грэга, но перед глазами мелькали совсем другие картины. Вся жизнь — от раннего детства до этого мгновения. От того, как Анель лазала по черным узловатым деревьям под пристальным присмотром пепельных глаз. От того, как они тайком пробирались на кухню после комендантского часа, и дежурная с ласковыми глазами выдавала им горстку сушеных яблок. От того, как он сидел в ее комнате и бережно обрабатывал мелкие раны, тихо ругаясь под нос, как можно быть такой неаккуратной. От того, как он робко подглядывал за ней из-за угла, способный решить любую ее проблему, но не способный произнести три самых простых и самых сложных на свете слова. От того, как они глядели на звезды и мечтали о том, чего никогда не будет. От того, как они достигли того, чего никогда не могло быть. От белых тюльпанов, белых жемчужин, белого платья и присланных кем-то кровавых маков.
До настоящего, в котором Анель опускается на колени рядом с Грэгом и прижимает белое лезвие к его такой же белой коже.
Паникер, словно лишь очнувшись, вздрогнул от этого прикосновения и поднял пустые глаза. В их глубине мелькнуло что-то знакомое, но давно забытое. Анель захотела опустить веки. Но не могла.
У канноров есть глупая легенда. Что Смерть, чтобы заманить человека в свои объятья, обращается тем, кого этот человек больше всего любил при жизни. За кем бы последовал даже на ту сторону. Анель никогда не нравились истории «синих». Чем бы они ни начинались, что ни ложилось бы в основу: дружба, семья, любовь — все всегда сводилось к смерти. А сейчас подселенка чувствовала себя героиней одного из таких мифов.
— Анель… — тихо-тихо, неслышно проговорил Грэг, и девушка едва не взвыла от отчаяния.
Он наверняка даже не понимает, что происходит. Анель же знает, как такие дела делаются! Напаивают обвиняемого какой-нибудь дрянью, чтобы не возникал и не брыкался! Словно погружают в сладкий сон — от которого человек уже не успеет проснуться. Дайте Анель хоть кто-то этого же отвара. Чтобы не видеть, не делать, не запоминать!
— Я здесь… — ответила она прежде, чем сумела сообразить. Голос звучал слишком надломлено и хрипло. Совсем по-чужому.
— Анель, — вновь шепнул паникер и приподнял уголки потрескавшихся сизых губ.
Рука, сжимающая нож, задрожала, и лезвие грозилось раньше времени пресечь чужую жизнь. Анель нервно сглотнула. Раньше какого времени? Раньше того, как он окочательно очнется и поймет, кто собирается перерезать его глотку?!
Ну же, черт возьми! Сейчас или никогда!
Анель не пошевелилась.
— Хм, похоже, хладнокровная госпожа Марьер проявила слабость духа? — заржавел металлический голос где-то впереди. Подселенка подняла глаза, но из-за стоящих в них слез видела лишь черную монолитную фигуру, — И стоило так рваться к власти, если эта ноша тебе не по плечу? Оставалась бы позади, среди прочего сброда. Обустроила бы обычную семью, с любовью, детьми и прочей бесполезной дрянью!
Девушка со всех сил стиснула зубы, лишь бы не выглядеть еще слабее, чем сейчас. Перевела глаза на окружающую их толпу с неизменными, будто мраморными лицами. Анель уже сомневалась, люди ли это вообще? Но нет, вон Кир, как-то стоявший с Грэгом на вахте, Рези, с которой Анель около месяца приходилось делить комнату, Альден, их общий приятель, еще с детства. Те, кого они звали друзьями, теперь просто сидят и смотрят! Даже, уроды, глаза не прячут!!!
— О, Анель, не гляди вокруг, — расхохоталась Керал. Спектакль приносил ей просто неизмеримое удовольствие. — Это только твоя трагедия. Ха-ха, такая взрослая, а ничего еще не поняла! Всем все равно. Пора перестать верить в сказки, крошка Анель. Счастливых концов не существует!
Счастливых концов не существует…
Да, существует счастливое начало, счастливая середина, счастливое продолжение. Но конец счастливым никогда не будет.
А это — конец.
Подселенка зажмурилась. Сердце не стучало. Кровь не бежала по венам. Легкие не принимали воздух. Убить нужно одного человека. А умрут два.
— Если… — порывисто шепнула Анель и прислонилась лбом к чужому, холодному и влажному, как у мертвеца. Наплевать на то, что Керал может услышать. Пусть упивается! Пусть радуется, если ей так хочется! Анель не собирается из-за чужих правил отпускать любимого человека, не сказав самых важных слов! — Если там, за чертой что-то есть, … мы с тобой еще встретимся. Ты только подожди совсем чуть-чуть. И мы снова будем рядом… обещаю…
Грэг разомкнул губы, хотел ответить. Но не успел.
Холодную тишину разрезал приглушенный отчаянный крик. К алому цветку на полу добавился еще один лепесток.
Комментарий к Глава 24. Трагедия Надеюсь, я никому не испортила настроение. Потому что мое испорчено окончательно. Эмоционально-стеклянная кульминация начинается
Ну а в следующей главе ваш покорный автор попытается исправить все неуместными шутками, а также один из персонажей раскроется с несколько иной стороны. Ах да, еще мелькнет героиня, про которую все наверняка уже забыли. Чем не повод перечитать первые главы (и порадоваться, как там все светло и беззаботно)?
====== Глава 25. С днем рождения! ======
На ночь Эрика Ила не впустила. Заперлась изнутри и притворилась, что спит. Парень долго не ломился — тихо постучал пару раз и ушел. Эри же чувствовала себя загнанной в угол. Отвратительное чувство беспомощности. Но спать в одной комнате с тем, кто сумел хладнокровно зарезать маленькую девочку, у нее смелости не нашлось.
Впрочем, даже одна она спала плохо. Долго крутилась, прислушивалась к звукам и думала. Много думала. Как все так обернулось? Почему за какую-то неделю все так переменилось? Даже перед Днем Города все не было так запутано. Да, безусловно, ей пришлось свыкнуться с существованием магии, несколько раз побывать на грани жизни и смерти, повстречаться лицом к лицу с опасностью. Но мир тогда казался вполне себе понятным. «Синие» — друзья, «желтые» — враги. Она точно знала, кому верить можно, а кому нельзя. А сейчас? Инсив предупреждает об опасности, а каннор в любой момент может вонзить нож в спину.
В горле стоял ком, который не удавалось проглотить. А еще кружилась голова. Но Эрике было боязно даже окно открыть. Вдруг в обход полезет? А она задремлет, не услышит, и ее, как Сондру — в собственной же комнате… Нет, нельзя себя накручивать! Кроме Эри Оливера никто не спасет и убийцу никто на чистую воду не выведет. Сейчас надо быть начеку круглые сутки.
Утро для Эри наступило быстро и рано. Отсиживаться в спальне больше не имело смысла, поэтому, стоило часовой стрелке доползти до семи, девушка щелкнула замком и скользнула в коридор. С кухни уже раздавался тихий звон посуды, и Эрика, недолго думая, двинулась на звук.
По пути она бросила взгляд в гостиную. На диване посапывал Ил. Голова свесилась вниз, руки раскинулись по подушкам, да и в целом поза казалась довольно неудобной. А ведь когда спит — сама невинность! Так и не скажешь…
Эрика тряхнула головой и шагнула на кухню. Там уже что-то осторожно шинковала бабушка.
— Привет, — шепнула Эри и плеснула в чашку из уже разогретого чайника кипятка. Кусок в горло сейчас не полезет, но вот кофе просто необходим.
Бабушка кивнула в ответ и продолжила стучать ножом по тонким стебелькам непонятных трав. Они пахли знакомо, даже по-родному.
— Что это? — кивнула на ингредиенты Эрика.
Лия пожала плечами и свалила крошево в небольшую керамическую ступку. Ну да, даже если она и скажет, Эри в ботанике — что голубь под водой, ни черта не поймет и потонет в первые тридцать секунд.
— Для чего? — перефразировала она.
— Лекарство, — скупо пояснила бабушка и принялась энергично толочь травы, чтобы получилась грязноватая кашица.
— Зачем?
— От болезни.
Вау, как исчерпывающе! Эри закатила глаза, сыпанула в чашку растворимого кофе и отошла к обеденному столу.
— Не хочешь говорить — не надо, — равнодушно сказала она и потянулась к сахарнице.
Лия не ответила ничего. Еще пару секунд поскребла пестиком по керамическимстенкам и молча ушла. Ну и ладно! У Эрики и без того загадок хватает!
Снаружи беззаботно щебетали птицы. Эри отхлебнула гадкого кофе, поморщилась, отставила чашку и подошла к окну. Солнце уже поднялось достаточно, но в тени траву еще покрывала темная роса. В легкие пробирался свежий утренний воздух. Соседи не шумели — те, кто проснулся, уже уехали, а остальные в такое чудное время, очевидно, решили оставить Эрику наедине с миром. В такое утро хотелось забраться на крышу, раскинуть руки и подставить лицо ветру и теплу. Сплести венок из полевых цветов или просто собрать огромный букет, какой даже не сможешь унести, и поверить, что тебе снова лет восемь. Что у тебя впереди — приключения, верные друзья и долгая-долгая счастливая и интересная жизнь. Как в книжках!
Вот только Эри уже шестнадцать. И она знает, что не во всех книжках герои остаются счастливы в конце. Видимо, ей не повезло оказаться героиней одной из таких.
Плеча словно бы кто-то коснулся. Белуха резко обернулась, но увидела лишь Ками, да и ту метрах в трех. Девчонка тихонько пробиралась на кухню — видимо, надеялась, что Эрика ее не заметит. Но тут же беззаботно улыбнулась и замахала рукой, будто бы все так и задумывалось.
— Привет ранним пташкам! — негромко поздоровалась она и повела носом по воздуху, как настоящая ищейка. — Чем это таким вкусненьким пахнет?
— Кофе, видимо. Твой любимый, со вкусом помоев, — нехотя отшутилась Эри и присела на подоконник.
Ками подскочила к столу и с интересом заглянула в почти нетронутую чашку.
— Могу допить?
— Если не брезгуешь, — махнула рукой девушка. Рой глянула на нее так, будто Эри на нее дом переписала, и вцепилась в керамические бока. Эри безучастно отвернулась к окну. — Как спалось?
— О, не спрашивай! — Ками залпом осушила кружку и довольно облизнулась. — После вчерашнего до утра ворочалась. Я — и взаправдашняя колдунья. Просто ноги оборвать!
Эри подавилась воздухом, пытаясь сдержать смешок. Боже, кто ее научил таким выражениям! Неужто отец?
— И все-таки, — вернулась к теме Эрика. — Ты даже подтверждения не просишь. Вдруг мы тут все из психушки сбежали и верим во всякую чушь, а ты так просто присоединяешься к нашей секте.
— У-у, а ваша секта совершает кровавые жертвоприношения? — У Рой засверкали глаза. — Или вы людей живьем жарите?
Белуха шутливо показала когти.
— Ну что ты, милая! Мы же не варвары! Мы всегда разделываем мясо перед тем, как приготовить. Вон, в холодильнике остатки человеческих мозгов. Специально тебе отложили, на завтрак.
Ками напустила крайне таинственный вид, подошла к холодильнику и приоткрыла дверцу. Наигранно улыбнулась, как маньяк из плохого ужастика, и протянула:
— Ничего там нет… Похоже, мне придется полакомиться твоим мозгом!
Эрика расхохоталась, но тут же прикрыла рот ладонью. Не хватало еще весь дом перебудить. Но что поделать, если эта девчонка и правда выглядела забавно! Да и расслабиться после напряженной ночки не мешало бы — и Рой отлично справлялась с этой задачей
— Боже, Ками!..
— Ну, мозга в холодильнике правда нет, а значит, вы не секта и не психопаты, — пожала плечами Рой и вернулась к столу. — И у меня нет причин вам не верить. Кроме того, я, можно сказать, уже давно догадывалась. Мой отец, например, разводил ласточек.
Эрика округлила глаза:
— Ласточек? Серьезно?
— Ага. У нас весь дом забит этими тварями. Ты не подумай, я не против птиц, просто они везде летают, портят все, вещи даже крадут, как сороки. Идешь по двору — обязательно парочка в тебя врежется. Я никогда не понимала, почему именно ласточки? Можно же было разводить голубей там, к примеру. Но нет. А теперь все, вроде как, даже на свои места встало. Может, он просто по дому скучает? По этой земле Лайтов.
— С чего ты взяла, что он вообще маг? — попыталась отойти от темы Эри. — Может, Сондра его уже здесь повстречала?
— Ну ты чего! Все же по канону: если ты волшебник, то и любовь у тебя волшебная. Любви там было, конечно, маловато, но... — Девчонка наигранно серьезно подняла вверх указательный палец. — И все-таки, ласточки — главный аргумент!
— Странный способ избавиться от тоски по дому — развести птиц, которые этот дом и сгубили, согласись, — Эрика подняла глаза. — Впрочем, твоя подвеска…
Ками схватилась за цепочку с зеленой ласточкой и смущенно отвела глаза. В ее лице что-то на мгновение переменилось. Промелькнула тень, как тогда, когда они с Эри разговаривали о прошлом.
— Это мамина, — тихо выдохнула Рой, и Белуха мысленно залепила себе затрещину. Несложно догадаться! — Отец о ней толком не рассказывал, и все, что мне удалось нарыть — эта подвеска и пара писем.
— Извини, — девушка соскочила с подоконника. Холодрыга. Как Ил постоянно на них сидит?
Вот черт, Ил… Зря она о нем вспомнила. Только отвлеклась.
— Да не парься! — махнула рукой Ками и подтолкнула стул ногой, как бы приглашая сесть рядом. — Мы с тобой в одной лодке.
— Но пробоины у каждого свои. — Эрика вздохнула и опустилась на предложенное место. — У тебя непонимающий отец. У меня друзья…
— А что не так с твоими друзьями? Они классные! Один Ил чего стоит! Вечно под боком, выслушает, успокоит. Не каждый родной человек так может. А он, несмотря ни на что, с тобой. Это нужно ценить.
— Если это все от чистого сердца. Искренне, — невесело заметила Эрика, выхватила из вазочки сухое печенье и без особого энтузиазма прожевала.
Ками пристально уставилась на чужие губы, перевела взгляд на пустую чашку с кофе и подперла голову кулаком. Эри даже поняла, о чем она думает.
— Мы так спокойно едим дома, — перескочила на свежую мысль Рой. — А ты ведь сказала, что меня реально отравили.
— Яда бояться — от голода загнуться. Да и баночку из-под отравы нашли, она пустая. Не думаю, что кто-нибудь будет заморачиваться и искать новую.
— О, нашли? И где?
— В ванной.
— То есть… тут, в доме? Хочешь сказать, отравитель кто-то из наших?
— Не забивай этим голову, — махнула рукой Эрика. — Поверь, у тебя сейчас и без того будет вопросов целая куча. Оставь поиск предателя нам. — Она скривилась и понизила голос. — Тем более, он уже нашелся.
Ками подскочила на месте и вперилась в Белуху огромными глазами, как у котенка, завидевшего клубок. Но прежде, чем она успела распахнуть рот, в коридоре раздались шаги. Скрипнула дверь.
— Доброе утро! — вновь переключилась Рой и подскочила с места.
Ил замер у порога — он точно не ожидал увидеть девчонок так рано. Эрика мигом отвела взгляд. В груди что-то снова неприятно похолодело.
— Доброе, — медленно кивнул каннор. — А вы чего тут?
С противным звуком сдвинулся стул, и Ил сел пугающе близко. Они почти соприкасались локтями, и Эри, как могла незаметно, пододвинула руку.
— Кофе пьем, — ответила за обеих Ками. — А ты чего вскочил?
— Привычка. — Ил пожал плечами и потянулся к вазочке с печеньем. — Да и Дейр проснулся — решил маякнуть сутра пораньше.
Эрика мысленно прикинула. Разница во времени с землей Лайтов, как она поняла, составляла где-то часов пять. Очень интересно, с чего это Дейру подниматься в три утра. Если его план состоял в том, чтобы проверить, проснется ли Ил по первому зову, то проверщик из Дейра отвратный.
— Поздравить? — уточнила Ками.
— Ну, и это тоже, — жуя, проговорил подселенец. Поднялся с места и пошел к шкафчику с кружками. — А вообще, напомнил о парочке дел, которые я должен решить до вечера.
— С чем поздравить? — вклинилась Эри и бросила взгляд на календарь. — А… Первое число.
Душа ухнула вниз. Время кончилось. Сегодня Оливера должны казнить. И сейчас вся надежда на главаря канноров. Но что, если Ил все просчитает? Или проверка окажется не достаточно достоверной? Если он нароет себе какое-нибудь алиби?!..
Так, Эри, спокойствие. Еще не все потеряно. В конце концов, будет еще несколько часов в запасе. Не вершат же правосудие до полудня! По крайней мере, Белуха очень надеялась, что на Канноре есть такой порядок.
— Ага, первое июня, — поддакнула Ками и указала глазами на Ила.
Эрика нахмурилась. Чего она хочет? Что, поздравить его? С чем? С тем, что ему удалось так удачно избежать наказания?! Да сейчас! Разбежалась!
Но Рой не переставала буравить взглядом
— Что не так? — не понимала Эри.
Ответ на вопрос пришел, откуда не ждали. По дому пробежалась волна воздуха, в коридоре быстро-быстро застучали каблуки. Неужели Оливера отпустили? Эри даже приподнялась с места. Дверь распахнулась — и на кухню влетела Лилия.
После вчерашнего это ничего хорошего не сулило. Но ножа в руках у подруги не наблюдалось — только белая коробочка, перетянутая красивой ленточкой. Похоже на динамит. Ли ведь не подорвет дом из мести! Нет?..
Мгновение Сотенко потребовалось, чтобы оценить обстановку. Секунда — пересечь комнату, бросить коробку на стол и напасть на Ила… с крепкими объятьями!
Парень, не ожидавший такого, чуть не своротил пару чашек. Прогнулся под чужим весом и болезненно хрипнул:
— Что еще за…
— С днем рождения, салага! — громко рассмеялась Лилия. — Не каждый день исполняется шестнадцать!
Эрика почувствовала, как в районе живота что-то неприятно скрутило. Захотелось уйти куда подальше.
— Я не очень-то хотел праздновать, — покривился Ил.
— Брехня! — Лилия хлопнула приятеля по спине, так, что он едва не закашлялся. — Ты так каждый год говоришь.
— Потому что каждый год не хочу праздновать.
— Однако потом надираешься в стельку так, что тебя Дейр до комнаты дотащить не может.
— Это было только один раз! — возмутился подселенец. — И я отмечал Праздник Теста, а не день рождения. Я вообще-то патриот.
— Ага, готов печенью пожертвовать ради Каннора! — расхохоталась Ли и вернулась к столу.
Белуха проследила за ней и перевела взгляд на принесенный торт. Теперь на динамит он походил меньше всего. Как минимум потому, что на бомбах не пишут производителя. Крышку украшала цветастая надпись «У Вафлина». Получается, Лилия вчера в кафе не просто так с продавщицей болтала. И ведь даже словом не обмолвилась!
— День рождения в праздник — это же так круто! — вклинилась в разговор Ками. Она подскочила с места и принялась рыться в ящике для столовых приборов. — Ты радуешься, все вокруг радуются. Все красивое, украшенное — и как будто для тебя!
Ил вздохнул, закатил глаза, но потянулся к коробочке с чаем:
— Поспорил бы.
— Да ну ты чего! Всегда оптимист, а в свой день рождения решил приуныть?
— Ха, Ками, да с ним так каждый год, — хихикнула Ли, воюя с ленточкой. — День траура какой-то. До бала из него и улыбки не выбьешь.
— До бала? — подскочила на месте Ками. — У вас там что, и балы устраивают?
— А то! — Лилька гордо вздернула нос. — Праздник Теста — это тебе не хухры-мухры, это серьезное событие. Рано утром принимают новеньких — их имена вписываются в Тест, огроменную такую книжищу, в которой есть имена и дары каждого члена лагеря. А потом, как мелочь по отрядам рассуют, начинается веселье. В главный зал штаба ставят столы с едой и напитками, притаскивают инструменты, все наряжаются, как подобает. Короче, в этом участвовать надо! За два дня все ноги сотрешь от танцев.
— А почему два дня? Как на свадьбе?
— Да нет, просто второй день у нас на острове. А первый, — Ли переменилась в лице и скривилась так, будто ее сейчас наизнанку вывернули, — У этих, «синих»…
Эрика облизнула пересохшие губы. Глупо было надеяться, что Сотенко легко простит канноров за содеянное. Но не успела Белуха спросить, почему подруга тогда пришла к Илу с поздравлениями, как сам подселенец напомнил о себе:
— Кстати говоря, о бале. Дейр вас приглашал.
— Ага, я в курсе. Вчера вечером ласточка на хвосте принесла его приглашение, — плюнула Лилия и резко подняла крышку торта, отчего одна из кремовых розочек немного смазалась. — Только пусть не надеется, что мы с высунутыми языками побежим к нему под крылышко. Ему не получится сделать вид, что ничего не было.
— Ты будто Дейра не знаешь, — усмехнулся Ил, доставая молоко из холодильника. — Это просто приглашение. Нет, я про нас всех говорил. Ты, Ками… Эри, ты пойдешь?
— А? — вздрогнула Эрика. Такое чувство, будто она наблюдала за кухней из-за одностороннего зеркала, а к ней вдруг обратились. — На бал, да?
Ил скосил на девушку по-звериному сверкнувшие глаза.
— Да. Пойдешь? — Он почти сразу отвернулся к чашкам и принялся методично рассыпать по ним сахар из потрескавшейся сахарницы. — Ты же пропустила тогда танцы. Из-за меня, получается.
Эри передернуло. Ответить она снова не успела.
— Эй-эй, не умаляй мою роль в том загубленном вечере! — вскинула руку с зажатым в ней ножом Ками и задорно рассмеялась. — Не отравись я тогда, Эрика бы нас покинула.
— Честно, выпускной был вообще ни о чем, — протянула Лилия. — Кстати, еще один плюс: сегодня-то Оливера точно не будет. Дейр его не выпустит, скорее уж Ляр потонет.
Ил подхватил кружки и заулыбался:
— Полегче с обещаниями. А то придется тебе акваланг на ближайший праздник дарить.
— Шутишь, а? — тоже развеселилась Сотенко. — Ками, дай-ка нож. Покажем, кто в этой комнате лучший остряк.
— Не дам, на нем мои отпечатки!
Ребята беззаботно рассмеялись, не прекращая своих занятий.
Эри оглядела кухню. Каждый занят своим делом: Лилька убирает лишние вещи со стола, Ками перебирает ложки, Ил расставляет чашки с чаем. Так тепло, по-домашнему. И Эрика остро ощутила себя ненужной в родном доме. Отвратительное чувство, от которого захотелось вырвать себе сердце вместе со скребущими на нем кошками.
А ведь можно просто смириться. Закрыть глаза на странности, поверить, что собранные доказательства — глупые случайности. Тогда все станет по-прежнему. Ил снова обратится лучшим другом под боком, которому можно доверить любой секрет. Можно будет смеяться сейчас вместе со всеми и просто весело отпраздновать его день рождения. Провести замечательный день в отличной компании. Встретить закат, потом уставшей, но довольной, пойти спать. И не думать, что где-то далеко-далеко, Оливер расплачивается за чужие ошибки собственной жизнью…
Белуха нацепила притворную улыбку и принялась расставлять выложенные Ками тарелки. Нет, сдаваться она не собирается. Но для победы нужно уметь выжидать.
— А помнишь, как ты Алистера…
— Ли, это было всего-то один раз! И я перед ним извинился!
— Что было? Расскажи, интересно же!
— Ничего там не было интересного!
— Да он его за решетку на целый день упек, потому что…
— Ли, ну хорош!
— Нет-нет, продолжай!
Постепенно обстановка разрядилась. Эри даже повеселела и иногда вставляла какой-нибудь едкий комментарий в общую беседу. Всего-то и надо было не думать, что они празднуют день рождения убийцы…
Изо всех сил пытаться не думать! Изо всех. Сил.
Пол вздрогнул. Эри напряженно повернула голову к выходу. Остальные же, кажется, и вовсе ничего не заметили. Но стоило двери осторожно приоткрыться, как разговоры разом стихли.
На кухню вошла Ульяна. Ее лицо не выражало никаких четких эмоций — учтивая улыбка, пустые глаза, даже моргала она с механической четкостью. Не девчонка — кукла! Но Марианна Слет на первый взгляд тоже напоминала милую куколку.
Эрика и раньше чувствовала себя не в своей тарелке, а теперь и вовсе чуть не взвыла. Интересно, кремовым тортом возможно насмерть подавиться?
— О, Яна, — заметил ее Ил. По интонации сложно было угадать — рад он видеть гостью или нет.
Ульяна приветственно махнула рукой. Ками резко развернулась на стуле. Нашла новую жертву для знакомства…
— Привет, — улыбнулась Рой и протянула руку. — Я Ками.
Ляр удивленно уставилась на чужую ладонь, хлопнула своими рыбьими глазами и дернула уголком губ:
— Ульяна. Можно Яна, — и прошла мимо, будто бы забыв ответить на рукопожатие.
Ками выглядела при этом такой потерянной и расстроенной, что Эри невольно ее пожалела. Ульяна ей тоже не очень нравилась. Или это и есть то самое чувство, которое испытываются собратья по дару друг к другу? И любовь, и ненависть одновременно.
— А ты чего тут? — вступила в разговор Лилия, лениво жуя кусочек торта. — Мне казалось, эти зазнавшиеся крысы с подорванным доверием тебя сегодня взяли в рабство.
— Я просто помогала Дейру с подготовкой к празднику, не стоит так злиться, — ровно произнесла Ульяна, вытащила из кармана серебристую ложку и без спроса отколола себе маленький кусочек бисквита от общего торта. — Но я вспомнила об одной старой услуге. Я всего на пару минут, не беспокойтесь!
— Да мы и не беспокоились, — пожал плечами Ил. — Можешь сидеть тут, сколько влезет. А что за услуга?
— Подарить тебе кое-что.
— Подарить? Нет, ну, то есть, спасибо. А разве мы настолько близки, чтобы обмениваться подарками на праздники?..
— Оу, подарок не от меня. — Ульяна сунула ложку в рот и принялась рыться по карманам.
Странно, что ей приходилось именно рыться. Эрике казалось, что опенулы могут достать нужную вещь, не напрягаясь. Еще одна особенность?
— Вот, — ляр наконец протянула парню небольшую коробочку, обитую черным бархатом. Вроде тех, в которых продают сережки или кольца.
Лилия словно прочитала мысли:
— О, кто-то решил посягнуть на сердце неприступного каннора? Ну, а что, шестнадцать есть, жениться уже можно!
Ил нетерпеливо выхватил коробочку из рук Ульяны и принялся с интересом разглядывать со всех сторон, едва не облизывать. Но стоило ему увидеть что-то на донышке, как разноцветные глаза испуганно заблестели, зрачки сузились, а и так бледная кожа стала почти белой.
— Я бы не шутила так, Лилия, — невинно подметила Яна.
— А что?
— Эт-то от Оливера, — сухо пояснил подселенец и вцепился в бархат пальцами.
Несколько мгновений стояла оглушительная тишина. Брови у Ли поползли вверх, Ил продолжил глядеть на коробочку, как на ящик Пандоры, а Ками с глухим стуком уронила голову на стол и истошно заржала.
— А я знала! — сумела выдавить Рой, едва не задыхаясь от хохота. — Я знала, что из вас выйдет отличная пара! Зря, что ли, фанфики писала! Ха-ха-ха, боже, как же я за вас рада! Как детей назовете?..
— Что, серьезно? — перебила ее Эрика.
В голове не укладывается. Нет, у мальчишек наладились отношения, но не настолько же! И Оливер под стражей. Почему он при возможности послать весточку отправляет подарок своему недругу? Между прочим, человеку, из-за которого он под стражей и оказался!
— Ага, — все еще ошарашенно произнес Ил. — Серьезней некуда. Вот черт, я-то думал, он… А, неважно.
— Я те дам неважно! — возопила Лилька. Подскочила из-за стола и принялась размахивать руками, как ветряная мельница. — Он же издевается! Хочет тебя унизить, это как пить дать! Я бы на твоем месте его при первой же встрече укокошила за такое!
— Ну, это он и без меня! — издевательски хохотнул Ил и тут же перевел глаза на Эрику. — Прости.
— Ничего, — сдержанно ответила Белуха, не сводя взгляда с коробочки. — И что там?
— Да нечего и смотреть даже! — не унималась Лилия. Ее лицо уже напоминало помидор. — Кто вообще знает, что он туда подложил? Может, бомбу, или яд, или…
— Линзы. — Ил бережно положил подарок на стол и вздохнул. — Линзы там.
Эри нахмурилась:
— Откуда знаешь? Ты же даже внутрь не заглянул!
— А это и не нужно. Это коробочка Анель, она в таких хранит линзы с напылением из лайтовского минерала. Обычные мешают подселению, а с помощью этих можно не только маскироваться, но и, в случае чего, сбежать без помех. Удобная вещь. И редкая до жути. Анель они по наследству достались, их у нее всего несколько пар. Полжизни такие хотел…
— О, нет-нет, — Лилия в мгновение ока подлетела к другу и коршуном вцепилась ему в плечо. — Даже не говори, что оставишь себе подачку этого гада!
Ил пожал плечами, невинно улыбнулся и пододвинул коробочку ближе к себе:
— Он своровал их у Анель. Не упускать же возможность лишний раз над ней поиздеваться! Ты прикинь, как ее перекосит, когда она узнает!
— Ага, конечно, только из-за Анель! — саркастично протянула Ками, и Ли снова завыла.
Эрике до того, оставит себе Ил линзы или нет, не было никакого дела. Пока ребята увлеченно решали судьбу подарка, она повернулась к Ульяне. Та рассматривала свое отражение в ложке, будто бы не она притащила эту коробочку раздора.
— Так ты виделась с Оливером? — негромко спросила Эри, пытаясь не привлекать лишнего внимания спорщиков.
Яна перевела на нее свои стеклянные глаза. Бр-р, аж мурашки по коже!
— Если ты насчет подарка, то он у меня хранился около полугода. Но да, видела не так давно. Краем глаза, — уклончиво ответила ляр.
— И как он?
— Как тот, кого несправедливо обвинили.
Белуха широко распахнула глаза и подалась вперед:
— Ты тоже уверена, что он невиновен?!
— Мы знакомы с Оливером достаточно, чтобы я понимала мотивы его поступков. Кроме того, — Ульяна лениво зевнула, прикрыв рот ладонью, — Если бы он и убил Марго, то не оставил бы столько следов.
То, как она говорила о смерти своего товарища, — это не было похоже на реакцию Лилии. Ульяне словно все равно! Она говорит… как каннор? О, Дейр от нее наверняка просто в восторге!
И это может даже помочь.
— А раз так, — осторожно шепнула Эри, косясь на Лилию. Вроде, не слышит. — Может, ты поможешь убедить Дейра отпустить его? Мне очень нужны союзники, прошу!
— Зачем? — усмехнулась Яна. — Это не мои проблемы.
— В каком смысле? Вы же друзья! Да даже если и нет, так просто правильно — помочь тому, кто в беде. Ты же выручала меня, столько раз!
— Выручала. Когда мне было выгодно. А смерть Оливера будет мне на руку.
— Что? — едва слышно выдохнула Эрика.
Что значит «на руку»?! Ульяна желает его смерти? И не просто желает — она готова повесить на него преступление, которое тот не совершал. Да просто подставить! Она не лучше Ила!!!
— Что слышала, — Ульяна улыбнулась, обнажив зубы, как почуявшая кровь акула. — Мне не выгодно, чтобы Оливер жил. Чтобы жили в принципе опенулы.
— Но… но без опенулов война никогда не закончится!
Яна прикрыла глаза. Эрика не сводила с нее взгляда. Но ляр прошла мимо, едва задевая Белуху плечом. И до слуха донеслось только тихое, но до тремора ледяное:
— Кто тебе сказал, что я хочу ее окончания?..
Оглушительно хлопнула дверь, и по телу Эри пробежалась волна.
Ками захлопнула дверь своей комнаты, облегченно выдохнула и сползла на пол. От постоянно растянутых губ уже болели щеки. Как, оказывается, сложно улыбаться, когда не хочется! Надо будет извиниться перед отцом — если ему приходится так лыбу давить на каждом собрании, то он просто герой.
В комнате было тихо и пусто, только едва-едва покачивалась поскрипывающая дверца шкафа. Ками хитро прищурилась и негромко проговорила:
— Прости, что долго. Насилу отвязалась. Не так просто придумать предлог уйти из-за праздничного стола. Но, вроде, пара минут у нас есть.
Воздух у шкафа уже знакомо зарябился, будто бы загустел, и из пустоты возникла закутанная в черный шерстяной плащ невидимка. Она затянула потуже забранные в хвост курчавые темные волосы и нахмурилась:
— Не прошло и полугода. Мы пропустили уже все возможные сроки. Времени не просто в обрез — его меньше меньшего!
— Да ладно, Дженис, не беспокойся ты так. — Ками поднялась на ноги, подбежала к девчонке и крепко ее обняла. — И вообще, я скучала! Могла бы начать с этого. Не бурчи же!
Дженис нехотя отпихнула Рой от себя. На загорелых щеках заиграл румянец. Ками хихикнула — ну надо ведь, вроде такая серьезная, а смущается, как маленькая!
— Мы всего-то пару дней знакомы. Так что давай без этих нежностей телячьих, все равно не поверю, что ты реально скучала. У нас дел невпроворот. Ну, что канноры?
— Ты была права, — пожала плечами Ками. — Эрика мне все рассказала. Не точь-в-точь как ты, но общая суть та же.
— В общем, ты мне веришь.
— Дженни, я верила тебе и так! Когда тебе красавица, появляющаяся на пустом месте, затирает, что ты колдунья и должна спасти мир, сложно не поверить
Дженис что-то недовольно фыркнула и попыталась скрыть румянец за высоким воротом плаща. Плащ, кстати, был необычным. Ками такие никогда не видела — блестящий, будто шелковый, но при этом плотный и теплый. Ан нет, видела. У отца хранился в гардеробе пиджак из похожей ткани.
— Так, значит, ты согласна? — выразительно подняла брови гостья.
— Спрашиваешь! За последние сутки я достаточно убедилась, что канноры — те еще крысы. И подпортить им малину посчитаю своим долгом! Особенно, если, — Ками нервно дернула подвеску-ласточку, — Если это поможет мне разузнать что-то о матери.
— Я не обещаю чего-то конкретного, не забывай! Тремальский список всего лишь укажет, чья ты дочь.
— А мне больше и не надо. Всего-то и убедиться, что Сондра Керш и Стефан Рой действительно мои родители. И что я не просто…
— Не просто что? — встревоженно спросила Дженис.
Ками поежилась и тяжело вздохнула. Тот случайно подслушанный разговор, когда ребята обсуждали ее отца, все никак не выходил из головы. Почему даже когда все раскрылось, Эри не сказала, что он маг? Почему он сам ни разу и словом не обмолвился? Почему не рассказывал о матери? Почему не занимался воспитанием, не проявлял заботы, как будто Ками ему и не родная вовсе?!
Это объясняло так много, что Рой всерьез паниковала.
— Что я не просто мелкая деталька в чьем-то глобальном плане, — решительно произнесла она, поднимая на Дженис глаза. — Что я правда важна.
— Ками, ты опенул, — напористо заявила та и положила ладонь на плечо девчонки. Рука у нее была такая… как злой котенок. Грубая, но теплая. — Ты с рождения важна. Так что давай выбрасывай из головы эту дурость!
Рой крепко стиснула каменную птичку, так, что ее тонкие крылышки впились в кожу. Не-а, загадывать наперед — такое себе дело. Вот когда у них будет Тремальский список, когда эта волшебная бумажка однозначно скажет, что да как, вот тогда и нужно будет радоваться или плакать. А до тех пор — только действовать и не на секунду не задумываться!
— Ну, в таком случае, я в деле! — подмигнула Ками. — Сегодня все свалят на Каннор, праздновать. Ил говорил, они устраивают бал в честь праздника. Я как-нибудь отмажусь, бабушка и ухом не поведет. Так что часам к шести…
— Нет-нет-нет, нам нужно выдвигаться сейчас! — замотала головой Дженис. — Пока доберемся до Драконовой пасти, пока долезем до портала, пока на Тремале список отыщем — это уже минимум часа три. А еще по Каннору пробираться.
— Зачем?
— Нужно взять кровь у Оливера, пока его не казнили. Тогда список покажет, что он родной брат Анель, и всем злоключениям Инсива придет конец. И ты наконец-то обретешь настоящий дом!
— То есть, этот список работает только с живыми. С мертвеца кровь не подойдет?
Дженис гневно сверкнула глазами, и Ками поняла, какую глупость сморозила. Нет, ей, безусловно, жаль Оливера. И жаль, что его обвинили без доказательств. И Марго, бедную, тоже очень-очень жаль.
Но в этом деле было еще кое-что. То, от чего у Рой скручивалась в клубок совесть, а по ночам снились кошмары, от чего она чувствовала себя последней злодейкой. Одного ее слова было бы достаточно, чтобы если не оправдать Оли, то хотя бы поискать кого-то еще на роль убийцы. Вот только слова этого Ками так и не произнесла. Побоялась, обижалась, да и… не ее это тайна. Не ей ее разглашать.
— Окей-окей, я поняла. Значит, сваливаем сейчас. Максимально незаметно! — Ками пригнулась, резко огляделась и состроила пафосное лицо. — Врубай музыку из «Миссия: невыполнима». Королевы-ниндзя идут на дело!
Дженис прыснула в кулак, и Ками чуть на месте не подпрыгнула. Черт, да это, кажется, первый раз, когда она видит на лице подруги улыбку! Достижение, безоговорочное. В голове даже звякнуло, как в видеоигре при получении редкой награды.
— Прости уж, но в категорию ниндзя тут попадаю только я, — шутливо заметила Дженни и снова посерьезнела. Но Ками ее улыбку видела, теперь не отвертится!
— Значит, мы будем… А, потом придумаю. Главное, что мы сейчас готовим план побега! — Рой принялась быстро-быстро расхаживать туда-сюда по комнате. — А план такой! Сейчас я тайком пробираюсь на чердак, через чердачное окно вылезаю на парапет, прохожу по нему до того места, где растет дуб, перелезаю на ветки попрочнее…
— Зачем? — не поняла невидимка.
— Блин, ну ты только подумай, как будет круто! Я такая ползу по крыше, как настоящий спецагент или типа того, а потом такая — прыг на дерево. И соседи такие — вау, во она дает! А я им такая…
— Это, конечно, бесспорно, гениальный план. Но специально для тебя сотни лет назад какой-то очень умный человек придумал дверь.
— Дверь… черного хода!
— Обычную парадную дверь. Скажи, что пойдешь к соседям. Когда они хватятся, мы уже будем далеко.
Ками насупилась. Скукота. Она-то думала, спасение мира — ну, не мира, одного небольшого государства — это постоянный риск, погони, сражения. В книгах герои чуть ли не на каждом шагу должны проявлять смекалку! А Рой что? Выходит через дверь!
Но, если это и правда самый безопасный и легкий путь…
— Ну, может, хоть машину угоним?
Дженис закатила глаза и коснулась своих ключиц. За пару мгновений фигура девчонки растворилась в воздухе. Ками прищурилась и попыталась разглядеть еще хоть что-нибудь, но тщетно — магия маскировала просто отлично. Круто, наверное, быть невидимой. Все лучше, чем бесконтрольно открывать какие-то странные и страшные порталы.
— Буду ждать на улице, — раздался тихий голос из пустоты.
Через несколько секунд дверь в комнату приоткрылась, и Рой поняла, что осталась одна. Она кинула взгляд на каменную ласточку, поблескивающую в свете лампы, и трепетно прижала подвеску к груди. Ками разберется во всем. И в злодеях, и в магии, и в своей семье. Разберется, и уж тогда все встанет на свои места. Никто не сможет больше ничего от нее утаить. Ни отец, ни канноры, ни Эрика.
— Ну что, Камелия Рой, — усмехнулась она, отпустила цепочку и смело шагнула к двери. — Пора стать героем!
Комментарий к Глава 25. С днем рождения! Не вычитано!
Простите, что опять глава так долго выходила. Но, во-первых, у меня была просто сумасшедшая неделя, а во-вторых, она приурочена к одному знаменательному событию. Ага, 18 февраля 2018 года были выложены пролог и первая глава “Шкатулки”! Мне просто не верится, что прошел уже целый год! Год с того момента, как я сдула пылинки с этой истории, собрала свою разбитую падением самооценку в кулак и выложила эту работу. Я безумно благодарна, что вы все еще ее читаете, переживаете на героев и с неподдельным интересом следите за сюжетом, это очень важно для меня! Спасибо огромное!
Ну а в следующей главе Эрика наконец-таки потанцует на балу, Дейр снова порадует нас демонстрацией своих способностей, а также разрешится вопрос с убийством Марго. Но верно ли?..
====== Глава 26. Каннор ======
Эрика крутанулась на месте и скосила глаза на Лилию. Подруга пару раз хлопнула в ладоши.
— Ну просто инсивская принцесса!
— Ой, иди ты, — отмахнулась от нее Белуха и вновь обратилась к зеркалу.
То платье, персиковое, которое Эри еще полгода назад приглянулось, они все-таки купили. Даже в Дэнт специально сегодня съездили, по магазинам прошвырнулись, как в старые добрые времена, когда Эрика еще не знала, что ее лучшая подруга — вампир, а сама она — колдунья. Правда, деньги они тратили больше не Сондры, а отца Ками.
Сама младшая Рой улизнула к соседям еще утром. Сказала, что на бал не пойдет — терпеть не может всякие официальные приемы. А вместо этого проведет время с Магдаленой и Софией, они ей очень приглянулись. Эри же одной головной болью меньше. В Красных дворцах с Ками ничего не случится, да и убивать или воровать ее на глазах у бескаменных свидетелей было слишком не в стиле Керал. А уж в город после всего рассказанного не соваться у девчонки ума хватит.
Ил пропал тоже. Он поехал в город вместе с ними, но сразу же умотал в сторону парка, промямлив что-то про дела на острове. Эрика была на сто процентов уверена, что на Канноре его не ждут, но предлога, чтобы парня остановить, не нашлось. И Лилька рядом стояла, а Белухе свои нервы дороги.
— Да хоть убей, Эри, платье просто отвратное!
— Ты так говоришь, потому что оно оранжевое, — показала язык Эрика и еще раз довольно себя оглядела. Обновки явно пошли ей на пользу. Настроение поднялось на парочку пунктов уж точно. — А мне очень даже идет.
— Поверь, синий камень на шее будет идти тебе не меньше, — Ли подошла к зеркалу и встала рядом. Одета она была в то же зеленое платье, в котором была на выпускном. Только теперь Эрика чувствовала себя точно такой же принцессой. — А вот если ты заявишься на праздник к каннорам в платье, которое буквально кричит об их врагах…
— Ну, кто их враг — еще спорный вопрос, — пожала плечами Эри, за что незамедлительно получила локтем под ребра. — Ауч! Да ладно, ладно, поняла я!
Лилия рассерженно раздула ноздри, но промолчала. Видимо, ругаться уже надоело. Эрике, по правде, тоже. Надежды на лучший исход почти не осталось
Как и следа хорошего настроения.
— Кстати, Ил так и не объявился? — неумело попыталась перевести тему Эри.
— Не-а. Убежал к озеру и как в воду канул, — Ли усмехнулась и крепко похлопала подругу по плечу. — А ты чего меня-то спрашиваешь? Он бы первым делом по возвращению к тебе бы на поклон пошел. У него ведь ни одной причины, чтобы тебя разлюбить. Это ты вдруг начала что-то про него надумывать!
— Ты имеешь в виду, по-дружески разлюбить?
— Ага, естественно.
— Ну слава богу, — вклинился в разговор третий голос, — Значит, не придется принимать вызов на дуэль после вальса с тобой.
Эрика во все глаза уставилась на зеркало. За ее спиной приоткрылась дверца шкафа, и оттуда, широко-широко улыбаясь, вышел, живой и здоровый…
— Оливер! — девушка развернулась и бросилась к другу.
Оливер только и успел выскочить в комнату и подхватить Белуху на руки. Прокружил ее вокруг, заливисто рассмеялся и опустил. Дверца сама собой захлопнулась, по полу пробежалась знакомая дрожь, но сейчас Эрике она казалась самой приятной на свете.
— Ну, Белуха, — негромко сказал Оли. Глаза у него сверкали, как две звездочки. — Думал, уже и не свидимся никогда…
Лилия напористо кашлянула. Ребятам пришлось оторваться друг от друга, а Эрика смущенно отвернулась. Они здесь не одни. Но как тут не сдержать эмоций!
— Да мы, знаешь, тоже так думали, — проворчала Ли.
Оливер насмешливо дернул уголком рта:
— Можешь не притворяться, будто не рада меня видеть. Не хочешь обняться, цветик?
Сотенко подобное просто взбесило. Она побледнела, стиснула руки в кулаки и взвыла:
— Ты какого Дьявола не под стражей?!
— Ох, милая Орхидея, уж кто-кто, а ты-то должна знать, почему. Опенула под стражей удержать невозможно!
У Эри перехватило дыхание от ужаса:
— Ты что, сбежал?
— Лучше. Меня отпустили. Дейр самолично.
— Чего? — нахмурилась Лилия и скрестила руки на груди. — Хорош заливать! Он еще вчера готов был тебя вздернуть. А сейчас амнистию вдруг объявил?
— Это и… не совсем амнистия.
— Значит, он отпустил тебя не до конца? — уточнила Эрика.
Только сейчас она заметила, что Оли одет в парадный костюм. Да и сам парень причесан, ухожен — так и не скажешь, что пару дней провел в темнице, или где там Дейр держит пленников. Значит, Оливер еще и за одеждой успел заскочить. Прихорошился — и снова возвращается на Каннор.
— О… Что, «синие» позволили повеселиться напоследок? — озвучила догадки Лилия. — Или последнее желание — покутить на каннорском Празднике Теста?
— Понятия не имею, — честно признался Оливер. — Но свой шанс упускать не собираюсь. Если это и правда мой последний вечер, то почему бы не провести его в хорошей компании и при свете свечей, а не в сырой камере?
Что-то не сходится. Вчера Дейр ясно дал понять, что считает Оли виновным. А сегодня — вот вам, отпускает. Либо это какой-то очень уж благородный жест, либо…
Либо это часть проверки. Но при чем здесь Ил? Как с ним связана свобода инсива? Эрика ничего не понимала.
— Я так думаю, разговор мы можем продолжить и на земле Лайтов, — напомнил Оливер и снова взялся за ручку дверцы.
Одно движение — и в шкафу у Эри развернулся мрачноватый коридор. Сердце отчего-то замерло. Стоило только подумать, что она сейчас попадет на Каннор, на тот самый Каннор, о котором столько слышала, где магией пышет каждая вещь, каждый камень — как все мысли вылетали из головы, уступая место детскому волнению.
— Давно пора, — недовольно буркнула Ли и проскочила первой.
Оли показал ей в спину язык и, по-мальчишечьи улыбаясь, подал Эрике руку. Теперь Эри и правда чувствовала себя принцессой!
— Дамы сразу после цветов, — галантно склонил голову Оливер, и разум уже привычно рассыпался в голове мелкими бусинками.
И, точно так же привычно, из темного коридора в шкафу послышались гневные ругательства в адрес инсива.
Стоило им пересечь мрачный каменный проход и всего-то завернуть за угол, как Эрику ослепили сотни сотен свечей. Все вокруг блистало, огоньки отражались от мрамора, зеркал и позолоты, разбегались повсюду, насколько хватало взгляда. А взгляда хватало на много — зал, куда привел их Оливер, был просто громадным! Стены из молочно-белого камня разлетались в стороны и соединялись там, где и увидеть-то сложно. И, боже, столько лестниц Эри в жизни не видела! Каменные, винтовые и прямые, они взвивались к тем самым стенам и растворялись в черных проемах, откуда нет-нет, да и покажется девушка в милом платье или юноша в неброском костюме.
Несмотря на то, что люди еще подходили, народу для настолько большого помещения было маловато. Эрика не знала наверняка, но почему-то казалось, что это из-за конфликта между лярами и каннорами. Среди присутствующих почти не мелькали сиреневые камни.
— А что, ляры все-таки не приняли приглашение? — сразу же поинтересовалась у Оливера девушка.
— Это первое, что пришло тебе в голову? Ха, прирожденный политик…
Запоздало Эри поняла, что с Оли на такие темы лучше не говорить. Его ведь все еще считают виноватым в смерти Марго. А значит, и в том, что союз трещит по швам. И зачем только его выпустили? Нет, Эрика счастлива, но просто не понимала — Дейру сейчас лишний раз испытывать терпение «сиреневых» не с руки.
— Кстати о политиках, — Оли положил ладонь на спину Белухи и указал куда-то в толпу, — Я бы на твоем месте помог цветочку избежать очередной драки. А то, боюсь, у канноров явное численное преимущество, их лагерь не потянет.
— О чем ты? — удивилась Эри и проследила за его пальцами. И понятливо улыбнулась.
Теперь ясно, чего Ли так быстро умчалась вперед. Сотенко, постукивая туфелькой по полу и скрестив руки на груди, что-то резко предъявляла Дейру. Парень, судя по всему, слушал ее вполуха, что Лилию совершенно не устраивало.
— …Не смей отворачиваться, пока не дашь внятный ответ! — уже слышалось с их стороны, стоило Эри подойти ближе.
— Я не собираюсь отчитываться в своих действиях. И, прошу, смягчи тон. У меня и без тебя проблем по горло.
— Ну конечно, за некромантию нужно расплачиваться! Так какого хрена у тебя инсив из мертвых воскрес?!
— Он не умирал, — вклинилась Эрика.
Дейр бросил на нее безразличный взгляд и кивнул вместо приветствия. В отличие от большинства в этом зале на нем была — как поняла Эри — военная форма. Темный китель с золотистой каймой, погоны, к которым крепился знакомый черный плащ, правда, не такой поношенный, пояс с ножнами и костяным кинжалом в них, сапоги, начищенные до такого блеска, что можно было полюбоваться отражением люстр, — все это делало главнокомандующего похожим на настоящего короля. Властного, жесткого, верного своимубеждениям правителя.
— Эри, прости, но не лезь, — огрызнулась Ли. Но голос заметно смягчился. — Ты у нас заинтересованное лицо. И вообще, сейчас не до твоего «он хороший, потому что мы друзья».
Эрика не стала уточнять, о ком была последняя фраза — об Оливере или Дейре. И так напряжение в воздухе трещит.
— К слову, — возобновил разговор каннор, — Белуха даже больше причастна к этому делу, чем ты. Мне твои истерики и так уже встали боком. Ульяна рассказала, что ты вчера агитировала лагерь игнорировать наши приглашения.
— И, как видишь, народ меня послушал, — Лилия обвела рукой толпу. — Моих тут от силы человек пятнадцать. И знаешь, что это означает? Что всего пятнадцать человек из всего лагеря еще верят в то, что ты нас защитишь!
Кто-то из гостей, проходящий мимо, нервно покосился на Сотенко. Эри взяла подругу за руку. Она сейчас новую войну так завяжет.
— Ли, поверь, оно того не стоит…
— Где пятнадцать, там и сто пятьдесят, — подливал масла в огонь Дейр. — Волна, которую ты пустила, скоро утихнет, и вы вспомните, что против инсивов одни не справитесь. Так что ноги в руки, руки в зубы — и вали отсюда, пока я не решил проблему мятежа по старинке, казнью.
— О, если это такая же казнь, которую ты обещал Оливеру, то я с места не сдвинусь!
— Кстати, Лилька, — перебила ее Эрика. — Оливер как раз мне только сейчас сказал, что ты только и можешь, что воздух сотрясать, и проку от тебя в лагере — как от пустой консервной банки. Только шуму наводить.
— Чего он сказал?! Он так сказал?! — мгновенно переключилась ляр, ее глаза вспыхнули яростным огнем. — Где этот урод?!
Эри рассеянно махнула куда-то себе за спину, но Лилии уже и след простыл. Оставалось надеяться, что Оливера она в конечном итоге не найдет.
— Похоже, она поторопилась с выводами, что инсива сегодня не распотрошат на кусочки, — равнодушно заметил Дейр. — Но, кхм… спасибо. Она меня порядком затаскала.
— Не за что, — пожала плечами Эри. — А за Оли не волнуйся, он уже привык.
— Да я и не волновался.
— Но ты ведь все-таки его оправдал, — напомнила девушка и понизила голос, чтобы их не услышали остальные канноры. — Почему?
Лио вымученно закатил глаза и взмахнул рукой, пропуская между пальцами розоватые искры. Такой магии у него Эрика еще не видела. Иллюзионист времени зря не терял — у него в арсенале наверняка такие заклинания есть, что Белухе и не снилось. Даже и неизвестно теперь, что от него ожидать.
— Память у тебя ни на что не годная. Мы вчера условились.
— Это я помню, — ответила Эри. — Но я не совсем понимаю…
— Тебе и не нужно. — Дейр нервно подтянул тонкие светлые перчатки. — Язык у тебя без костей, в свои планы я тебя посвящать не собираюсь. Просто скажу, что навел справки.
— Какие справки?
— Устные. К слухам обратился, Белуха. Как оказалось, об Иле говорят куда больше, чем я хотел бы слышать. — Он свел брови к переносице и бросил взгляд куда-то Эрике через плечо. — Не знаю, как так вышло, но я начинаю верить в тот бред, что ты мне наплела. Поздравляю…
Дейр развернулся на каблуках и ушел, не дожидаясь ответа. Эри расплылась в улыбке.
Он верит. Верит! Победа уже в кармане! Не ясно, что там напридумывал командир канноров, но теперь даже небольшой прокол со стороны Ила станет решающим. А проколов у Ила наберется, сомневаться не нужно!..
— О чем задумалась? — послышался голос возле уха, и Эрика машинально двинула назад локтем.
И тут же отпрыгнула — по руке как будто ток прошелся! Так бывает, когда ударишься чувствительным местом обо что-то твердое.
— Черт, Эри, прости, я не хотел тебя пугать!
— Да все нормально… Ил, — болезненно поморщилась Эрика и подняла на друга глаза, — Не… Вау.
Слова застряли в груди, возле пораженно замершего сердца. На подселенце, как и на Дейре, была форма — видимо, все мало-мальски высокие чины обязаны надевать ее на официальные мероприятия. Своя, серебристо-сизая. Но именно эта форма отчего-то Илу невообразимо шла! Темная ткань выделяла посветлевшую вдали от островного солнца кожу, огрубевшие пальцы в тонких перчатках казались длинными и изящными, синий камень на пряжке серебряного ремня сверкал почти так же ярко, как амулет на шее. И парень в целом выглядел уверенней — расправил плечи, держал спину прямо и даже, на вид, на пару сантиметров стал повыше. Не король, как Дейр, нет — принц из сказки!
Ил окинул себя взглядом и развел руками:
— Нравится? Это, в общем… ну, я авитар, и вот, в форме.
Эри издала только несколько нечленораздельных звуков. Подселенец рассмеялся. Видимо, такой ответ его устроил.
— Ну, я рад, — усмехнулся он, переминаясь на месте. — У тебя тоже очень красивый наряд.
— А? Д-да, да, — пришла в себя Эрика и смущенно заломила руки. — Спасибо. Лилька переживала, что каннорам не понравится цвет.
— Лилька дура, — Ил, осторожничая, взял ладонь Эри в свою. — Я же каннор. И мне нравится. Честно.
Девушка опустила глаза. Постояла так секунду и, стоило осознать, отдернула руку. Сердце в груди отбивало тарантеллу.
— Может, отойдем? — быстро протараторила Белуха, не поднимая на друга взгляд. — Стоим тут у всех на виду… На ходу! Я в том смысле, что мы мешаем людям ходить.
Людям ходить они ни капельки не мешали — обошли бы, не маленькие. Но перевести разговор в иное русло было необходимо. Кроме того, возможно, так удастся потерять Ила из поля зрения.
— Да, правда, — слегка потускневшим голосом ответил подселенец. — Ты голодная? У нас тут закуски есть, алкоголь.
— Алкоголь? — удивилась Эри.
— Ага. А какой праздник без алкоголя! Ты пробовала лермат? Хотя, чего я спрашиваю, нет конечно! Пошли-ка.
Он жестом указал следовать за ним и неспешно зашагал куда-то в другой конец зала. Эрика скосила взгляд на его ладони и направилась следом. Почему-то вспомнилось, что раньше Ил всегда брал ее за руку, когда вел куда-либо. А сейчас, видимо, побоялся.
Парень постоянно оглядывался через плечо, поэтому улизнуть бы не получилось. Так что Эри просто поравнялась с ним и продолжила разговор, как ни в чем не бывало:
— Лермат — это в честь пролива?
— Откуда ты знаешь про пролив? — насторожился Ил, но тут же ухмыльнулся. — Вообще, это из наших легенд. В честь богини любви и верности Лермат.
— Не знала, что у вас и боги свои есть.
— Да, кто-то напридумывал их целую кучу. А у Лермат еще и предыстория замечательная. Говорят, она когда-то была обычной девушкой, красивой до невозможности — все мужчины заглядывались! И не повезло ей выбрать в мужья жуткого ревнивца. Он, хоть и любил ее, но скандалы закатывал страшные: чуть кто на нее посмотрит, сразу в крик. Бывало, и руку поднимал, а она терпела — влюбилась сильно. И вот как-то в приступе ревности он толкнул ее в глубокий горный ручей. Лермат ударилась головой о каменистое дно, да так и утонула.
Эрика сморщилась:
— Что же тут замечательного, если она умерла?
— А то, что теперь она покровительствует влюбленным, — прикрыл глаза Ил. — Помогает усмирить ревность, избежать измены, сохранить любовь и верность до самой смерти. А еще, если на свадьбе жених и невеста выпьют лермат и не почувствуют в напитке горечи, значит, они не ошиблись с избранником или избранницей.
— Дай угадаю, — скептически заметила Эри, — Напиток лермат делают из воды пролива Лермат.
Каннор пожал плечами:
— В идеале да. Но это всего лишь легенда, в воде нет ничего волшебного. Если ты веришь, то можно хоть из лужи набрать.
Он рассмеялся. Эрика даже не улыбнулась.
Они подошли к небольшому столику, спрятавшемуся возле одной из лестниц. На нем стояло несколько серебристых подносов, уставленных узорными бокалами и плоскими тарелками с незнакомыми блюдами. Рядом крутилось несколько людей, но, в целом, было свободно. Эри стало не по себе. Ил, при желании, сможет затащить ее в темный угол и там… Так, отставить панику! И без того уже колени подкашиваются.
Где же Оливер?
— Вот он, лермат, — Подселенец протянул девушке один фужер с розоватой жидкостью, похожей на шампанское. Другой он оставил в своей руке. — Попробуй, тебе понравится.
Эрика боязливо обхватила холодную ножку, стараясь не соприкасаться с чужими пальцами.
— Ты же сказал, что это напиток влюбленных.
— Не-ет, это просто обычай, не бери в голову, — отмахнулся Ил. Он не сводил взгляда с бокала в руках Эри. — Да и мы же не на свадьбе.
— И не влюбленные, — окончила девушка и пригубила напиток.
Лермат на вкус оказался очень приятным. Как малиновая газировка, в которую добавили немного вина. Если бы Белуха не боялась повторить печальный опыт Ками и отравиться, допила бы до конца. А вот подселенец с удовольствием опрокинул фужер целиком и даже облизнулся.
На языке загорчило противное рыбное послевкусие.
— Неплохо, — соврала Эрика. Возвращать бокал на поднос неприлично, но и заканчивать его уже не хотелось. — Но много не выпьешь.
— А много и не надо, — заулыбался Ил и глянул девушке за спину, резко посерьезнев. — Помним мы, что бывает с перебравшими опенулами.
Эри обернулась и облегченно выдохнула.
Пока они разговаривали, к столу подошел Оливер. В руках у него не оказалось ни напитка, ни еды, лишь рядом стоял одинокий пустой фужер. Может, специально к Эрике шел?..
— В пьяных подселенцах нет ничего поэтичного тоже, Ил, — резко ответил Оли, мгновенно включаясь в разговор.
Что-то сильно резануло ухо. Ну точно: имя. Когда опенул в последний раз называл Ила не ящеркой?
Каннор тоже удивился — дернул бровью и непонимающе склонил голову:
— Ил?
— Ил — это ты, позволь напомнить. Я Оливер. Впрочем, не удивлен, что ты забыл.
— Если ты решил так меня задеть, то выходит не очень, — прищурился подселенец.
— Куда уж мне тягаться с мастером издевательств в твоем лице, «синий»! — Оли вдохнул и томно прикрыл глаза. — По правде, я хотел поздравить тебя с днем… — он ухмыльнулся, — …Теста. Твое любимое торжество, если не ошибаюсь.
— Не выделывайся. Я получил твой подарок.
— Подарок? — удивился инсив и через секунду понятливо протянул, — Ах да, линзы, которые я отдал Ульяне на хранение. Еще тогда, когда считал, что ты достоин моего внимания.
— А сейчас, значит, не достоин, — повел бровью Ил. — Неслабо тебя мотает, из крайности в крайность. Определишься, может, уже?
— Тебе-то какая разница, каннор?! От моего ответа хоть что-то изменится? — несдержанно прошипел сквозь зубы опенул, не сводя с собеседника взгляда.
Между мальчишками уже молнии сверкали, и Эрика оглянулась в поисках чего-нибудь, что могло бы исправить ситуацию. Оли можно понять. Его так низко подставили, любой бы разозлился! Но конфликты сейчас разжигать не стоит. Дейр еще колеблется. Если они сейчас передерутся, главнокомандующий явно будет не на стороне инсива.
Вдалеке негромко заиграла приятная музыка. Толпа оживилась: кто-то отхлынул к стенам, некоторые наоборот вышли на центр зала и стали разбиваться на пары. Теперь праздник действительно стал напоминать бал. Вот оно!
— Оливер, — обернулась к напряженному другу Эри и потянула за манжет. — Пойдем потанцуем.
— Если ты не заметила, я немного не в настроении, мышонок, — рвано отчеканил тот.
— Мы с тобой можем потанцевать, если хочешь, — повернулся к девушке подселенец.
Горло свело спазмом. Только через ее труп!
— Да нет, просто Оли обещал мне танец. Оливер, помнишь?
Инсив послал в сторону Ила долгий, полный презрения взгляд, и усмехнулся:
— О, раз так, конечно, милая! Я всегда держу свое слово. Пойдем. Если господин авитар не метнет мне в спину нож, стоит мне повернуться.
— Я не собираюсь ничего в тебя метать, — напрягся Ил.
— Ах да, только не у всех на глазах! Странно, что ты и вовсе решился заговорить с отвратительным «желтым», когда неподалеку разгуливает твой обожаемый командир, — закатил глаза Оливер и, подав Белухе руку, поспешил занять место среди других готовящихся пар. Эрика всучила почти полный бокал каннору и охотно отправилась за Оли, оставляя бывшего друга позади.
— Что случилось? — шепнула Эри, когда Ил точно уже не мог их слышать.
— Прости?
— Он успел тебя чем-то обидеть? Ты так резко с ним, кажется, еще никогда не говорил.
— А, ты про Хамелеона, — отвел глаза Оливер и ядовито хмыкнул, — Он успел меня обидеть уже давно. Просто разглядел я это лишь сейчас. Впрочем, — он ласково улыбнулся, отчего на щеках девушки снова расцвел румянец, — Не стоит тебе забивать подобным голову.
Они вышли на середину зала, замерли и стали ждать. Пара канноров, которая стояла в нескольких метрах, странно покосилась, о чем-то тихо перешепнулась, но не возмутилась. Музыка чуть стихла, но через несколько секунд вновь набрала мощь. Эри не могла различить ни одного знакомого инструмента: только какие-то духовые и ударные. И мотив оказался совершенно незнакомым. Но Оли уверенно обхватил талию девушки и, с сильной долей, повел ее по кругу.
Эрика запоздало подумала, что танцевать совершенно не умеет. Но друг двигался уверенно, его рукам можно было без опаски довериться. Их пара кружилась по начищенному каменному полу, как кувшинка по глади воды. Дыхание замерло, ноги переступали сами по себе, повинуясь нотам и партнеру. Из головы вылетели абсолютно все мысли. Все эти раздумья, которые тяжелили ее душу.
Эри подняла глаза и встретилась взглядом с Оливером. Зал, вместе с танцующими вокруг каннорами, растворился, исчез — остались лишь она, он и мелодия. И эмоции, переполняющие сердце эмоции!..
— Надо же. Ты глядишь на меня так же, как в нашу первую встречу, — улыбнулся Оли, прикрывая веки.
— Как? — тихо поинтересовалась девушка.
— Влюбленно. Как будто я для тебя целый мир.
Музыка не прекращалась, и душа билась ей в такт.
— Ну так может… — Эрика смущенно приподняла уголки губ. — Может, потому что так и есть?..
Оливер закружил ее вокруг, и сознание повело, как от алкоголя. Эри ощущала пару невесомых крыльев за спиной, они поднимали ее над полом — словно теперь они танцевали под самым потолком, среди сотен звезд-свечей.
— Это прекрасно, — легко рассмеялся Оли, наклонившись к самому уху. Его дыхание опалило кожу. — Приятно, когда тебя любят…
Эри закрыла глаза. Не было ни страха, ни волнения. Только чистые, искренние чувства, затопившие собой всю землю!
— …Особенно, когда безответно.
Хрупкий мир в мгновение разбился. Эрика едва не споткнулась о подол собственного платья и крепко вцепилась в руку Оливера. Парень все так же улыбался, но глаза сверкали неживым стальным блеском.
По спине пробежали мурашки.
— Что? — вскинула брови девушка в недоумении. Может, ослышалась?
— Что слышала, Белуха, — издевательски протянул инсив, не снимая улыбки. — Удобно, когда в тебя кто-то без памяти влюбляется. Можно вертеть им, как хочешь.
— Я… не понимаю.
— Неудивительно, мышка. Я всегда поражался, как быстро глупеет человек, стоит поблизости замаячить его предмету воздыханий. Ты не стала исключением, милая моя Эрика. При мне ты словно слепнешь!
Эри попыталась выдернуть руку из чужой хватки, но Оли стиснул пальцы только сильнее. Что происходит? Что с ним?!
— Прекрати, зачем ты это говоришь?
— Зачем? — хохотнул Оливер. Они не прекращали танцевать среди канноров, но никто не слышал их разговора. Или не придавали значения. — Даже не знаю! Просто мне нравится звук разбивающегося вдребезги сердца. Так хотя бы не слышно, как разбивается мое!..
В горле запершило. Тело не переставало двигаться, и если бы не танец, Эрика бы упала на пол — колени начали подрагивать.
За спиной стало обжигающе тепло, как будто эфемерные крылья сожгли дотла — и тут ладонь девушки перехватили и легко выдрали из чужой хватки. Руку Оливера заменила другая, не в пример ласковей и нежнее. Эрика развернулась лицом к своему спасителю и наткнулась на встревоженный блеск в разноцветных глазах.
— Смена партнеров! — беззаботно выкрикнул в сторону Оли Ил и, не останавливаясь, закружил Эри в танце.
Белуха уставилась на мерцающую искорку в синем камне на шее парня, чтобы хоть немного прийти в себя. Из огня да в полымя…
— Ты как? — негромко спросил подселенец. — Я заметил, как ты задергалась. Он к тебе приставал?
— Н...нет. Ох, лучше бы приставал! — сбившимся голосом проговорила Эрика.
Что это было сейчас? К-как Оливер мог произнести нечто подобное? Она ему открылась, призналась в симпатии, а он… он… Он все это время над ней издевался? Играл с ее чувствами?!
Захотелось уткнуться другу в плечо и хорошенько прореветься. Так горько на душе не было еще никогда. Как будто все самые худшие кошмары претворились в жизнь.
— А что тогда? Ляпнул что-то? Эри, ты только скажи, я ему язык с корнем выдеру. Давно хотелось.
— Не надо! — Девушка вскинула голову. — Не надо ничего выдирать. Он… Просто настроение испортилось, не переживай.
— Да? — Ил погрустнел. — Здесь же красиво, весело. И главное, безопасно! Мне казалось, ты хотела побывать на Канноре.
— Хотела. Но… столько всего навалилось в последнее время, — вздохнула Эрика и тише добавила, — Кажется, я уже никогда не буду в безопасности.
Подселенец неумело покрутил ее вокруг и снова пугающе нежно приобнял за талию. Наверное, он тоже не очень хорош в танцах. Да и когда бы ему тренироваться! Между встречами с врагами и предательствами…
— Не бойся, мы со всем справимся! — заявил он. — Вспомни, месяц назад нас едва не укокошили, но мы были вместе и все преодолели. Надо просто доверять друг другу, верно?
Слышать о доверии от Ила оказалось сложнее, чем Эри думала. В одно мгновение она почувствовала, как чешутся кулаки зарядить ему по лицу!
— Я вот доверяю, — продолжал парень. Его щеки побледнели, а глаза снова начали бегать из угла в угол. — И хотел сказать тебе кое-что. На самом деле, я хотел сказать еще вчера, ну, ты помнишь… Но сейчас, наверное, даже лучше. Праздник в разгаре, ты сможешь отвлечься после… того, что обо мне узнаешь.
— Если ты про Фию, то я знаю! Не надо делать из того какое-то таинство, и без того закрытых замков хватает! — сорвалась Эрика. По телу побежала дрожь. Захотелось умчаться как можно дальше, лишь бы не разговаривать больше с убийцей!
Лишь бы вообще никого не видеть, никогда!
Ил растерянно распахнул рот, закрыл, вдохнул и серьезно нахмурился. Синий камень под кадыком замерцал, как придавленный светлячок.
— И что именно ты знаешь? — спросил каннор.
Их пара незаметно продвинулась ближе к стене. Эри оглянулась вокруг. Ей кажется, или народу действительно стало меньше?
— Что ты ее… зарезал, — честно призналась она.
— Кто тебе сказал?
— Так это правда?..
— Я спросил первый.
— А мой вопрос важнее!
Эрика отскочила — они как раз отошли на достаточное расстояние, чтобы никому не мешать. Метрах в пяти под одной из лестниц зиял темный проход, а ближайшие гости ютились у столиков едва не в сотне шагов. Белуха уже начала прикидывать, насколько быстро она бегает на каблуках и сможет ли оторваться от физически подготовленного каннора, как тот снова заговорил:
— Ты поэтому начала меня избегать? Из-за того, что слышала?
— Ч-чего? Я не избегала тебя!
— Эри, я не слепой вообще-то. Между нами словно стену выстроили, — Ил замахал перед собой руками, показывая ту самую невидимую стену. — И я думал, это из-за меня! Что я делаю что-то неправильное!
— То есть, убийство человека — это правильно? — закипела Эри. — Я понимаю, у вас война, но ты убил союзника! Ни за что!
Парень наклонил голову:
— С чего это «ни за что»? Думаешь, я бы лишил жизни свою подругу без причины?
— Ревность — не причина!
— Ревность? — недоумевал Ил. — Ты о чем вообще?
— Ты убил ее, потому что не терпел конкуренции. Так Анель сказала!
— Анель! — парень всплеснул руками и закатил глаза. Он выдал что-то нечленораздельное, вздохнул и положил ладонь подруге на плечо. — Ты слышишь себя? Анель сказала — и ты поверила?
Эрика брезгливо дернула рукой. Сердце стучало уже в глотке.
— Да, поверила. Потому что она единственная, кто хоть что-то мне рассказывает! Я спрашивала про Фию — помнишь, что ты мне ответил? А ничего!
— Я не хотел, чтобы у тебя испортилось обо мне впечатление! — выпалил Ил и мгновенно смутился. — М-мне стыдно за то, что я тогда сделал. И мне, и Дейру. Поэтому мы решили больше никогда не вспоминать… Но я никогда никого не убивал из ревности! Я что, маньяк?
— Тогда почему? Если тебе стыдно, то почему? — замахала руками Эри.
На них стали оборачиваться, но ей было плевать. Лишь бы все встало на свои места наконец! Как же она устала от недомолвок, загадок, непоняток!
Подселенец окинул взглядом стоящих вдалеке канноров, поежился и тихо заметил:
— Не кричи так, пожалуйста.
— С чего бы? — рыкнула Эрика, но голос понизила. — Все же и так в курсе! Кроме меня.
— Да потому что я не хочу, чтобы все знали еще и то, что я жалею. Я и так считаюсь слабодушным, — стушевался Ил.
Эри перестала что-либо понимать. Парень поднял на нее глаза, как побитый щенок. Вздохнул и нехотя заговорил:
— Фия была перевертышем. Помнишь, как Назар? Ужасный, огромный, всесильный монстр. Ее на Канноре все боялись. А я боялся всех. И мы как-то быстро сдружились. Вместе подшучивали над старшими, бегали друг к другу в комнаты по ночам. Да мы втроем — Дейр, я и Фийка — не разлей вода были! Как семья. Я даже думал, что… ну… влюблен в нее.
Сердце гулко стукнуло в глотке.
— А потом, — Ила передернуло, — Кое-что случилось. Одно неудачное сражение. Человек, к которому она была неравнодушна, погиб. Фийку это подкосило. Она с каждым днем все больше замыкалась в себе, разругалась с Дейром, перестала выходить из комнаты. Мы не понимали, что с ней. Никто не понимал.
— Она… скорбела? — неуверенно попыталась оправдать незнакомую девчонку Эри. — Это нормально. И точно не повод убивать человека!
— Канноры не скорбят. Мы принимаем смерть как должное. Ну, мы должны принимать ее так. Это правильно, так всегда было… Поэтому все заволновались. Думали, она так с ума сойдет. Перевертыши в своей звериной форме и так едва себя сдерживают, а если еще в мыслях кавардак…
— Вы боялись, что она не сможет себя контролировать, — поняла Эрика. Пробелы в рассуждениях зарастали на глазах. — Поэтому Фия могла стать угрозой для лагеря. И от нее нужно было… избавиться.
— Мы с Дейром должны были! — надрывно произнес Ил. Его начало потряхивать, а глаза заблестели. Ему тяжело вспоминать. — Потому что мы тогда уже были главными. Представляешь, что было бы, если бы мы отказались? Получается, ставим свои интересы превыше лагеря! Дейр уже прокололся тогда, а я был просто отвратительной правой рукой — нас и так терпеть не могли, а тут Фия, как стрела в колено… Эри, я не плохой человек, честно! Я поступил так, как должен был. Как у нас принято. Но для тебя это страшно и непонятно, поэтому я и испугался. Я не хотел, чтобы ты меня боялась. Но, кажется, только все испортил.
У Эрики и у самой начали дрожать кончики пальцев. Голова сильно закружилась от того, сколько информации нужно осознать. С глаз как будто слетела невидимая пелена, заставляющая видеть мир черно-белым. Сердце в груди сходило с ума.
Ил действительно убил Фию, но он просто стал заложником обстоятельств. Он поступил так, как поступил. Это было неправильное решение — но настолько его решение! Эри не могла представить, чтобы каннор поступил иначе.
И даже не скажешь, что Анель соврала! Она просто повернула все так, чтобы Эрика видела только плохое. Инсивы и правда великолепно вешают лапшу на уши. И если она провернула это с одним секретом, не значит ли это, что она могла пустить пыль в глаза и по поводу других?
Эрику словно кипятком окатило. Все это время Эри опиралась на слова инсив, но если все ее домыслы были ложью, получается…
— Т-ты не плохой человек, — запоздало ответила она и получила в ответ смущенную улыбку. — Нет, не плохой.
— Конечно! — закивал подселенец и бережно взял пальцы девушки в свои. — Обещаю, я от тебя больше ничего не буду утаивать. Чтобы тебе не приходилось расспрашивать инсивов, — он скривился и потупил взгляд. — И, раз уж ключ повернут, я хотел все-таки поговорить о том, о чем мы, ну, вчера не поговорили.
— То неважное дело? — вспомнила Эрика. В голове быстро-быстро крутились шестеренки. — Слушай, оно может подождать? Буквально полчаса. Мне нужно решить еще кое-какой момент.
— А, да, ладно тогда, — неуверенно кивнул Ил. — Я могу помочь?
— Нет. Нет, спасибо, — мотнула головой Эри.
И припустила в ту сторону, где, как ей показалось, мелькнул плащ Дейра.
С каждым шагом она ощущала, как громче стучит кровь в висках. Внутри словно прорвало плотину. То ли Оливер пробил ее жестокими словами, то ли Ил — своей честностью и открытостью. Мир снова перевернулся с ног на голову, да так, как ни разу еще за этот сумасшедший месяц не переворачивался. Казалось, за мгновение Эрику подменили — все ее мысли, суждения, цели. Но не время сейчас разбираться в себе! Надо как можно скорее найти Дейра и…
Эри притормозила и потеряно окинула взглядом зал. И что она ему скажет? После всего, что она наговорила ему, после того, как рьяно доказывала виновность Ила. «Я передумала, погоди немножечко с проверкой»? Девушка глубоко вдохнула и запрокинула голову, глядя на мерцающие под потолком свечи. Перед глазами замерцали желтые мерные огоньки. Успокойся-ка, Белуха. Успокойся и подумай. И желательно — головой.
Если Ил действительно не виновен, то проверку он пройдет, не так ли? Беспокоиться не о чем. А если виновен… Значит, виновен. И думать об этом нечего. Все ведь просто. Так? Так. Ха-ха, нет повода переживать! Совсем никакого повода.
В своей панике Эри совсем не заметила, что музыка уже давно кончилась и сменилась недовольным гомоном гостей. Канноры стекались со всех концов зала в середину. Теперь Эрика потеряла из виду даже Ила. Казалось, за пару секунд народу прибавилось втрое.
Толпа гудела еще с минуту, пока вдруг не закопошилась на месте. Кто-то стал выкрикивать:
— Тут ляры!
— О «сиреневых» подумай!
— Ляры, Дейр!
Эри даже перепугалась, что Лио задумал что-то недоброе по отношению к союзникам, как откуда-то из-за спины, как луна, выплыл размытый синий шар. Свечи начали меркнуть, и совсем скоро единственным источником света в зале стало это мерцающее облако. Его сизые переливы отражались в мраморных стенах, отчего возникало ощущение, будто все они сейчас парят в ночных небесах, усеянных звездами. Только сейчас Эрика заметила, что в помещении не было окон. Или же они были плотно зашторены. Второй вариант Эри нравился больше.
Облако заклубилось, почернело, мерцание стало ярче.
— Прошу прощения у наших гостей, что не предусмотрел способ связи с ними, — раздались из-под потолка слова. Сквозь эхо и странное, очевидно, магическое искажение Эри узнала голос Дейра. — Надеюсь, проекция моего потока сведет недопонимание к минимуму.
Белуха заозиралась. Самого иллюзиониста нигде не видно. Оно и немудрено: в такой толпе, да еще и в полумраке. Но напряженные шепотки вокруг кричали, что что-то происходит. Что-то серьезное.
Дейр продолжал свое внезапное шоу. Блики от синего облака вытянулись в тонкие яркие лучи. Эти светящиеся нити заскользили по стенам лозами, они переплетались между собой, сплетались воедино и разбегались, но все уверенно стремились к одному месту.
— Как я понял по многочисленным вопросам, — гудел голос Лио, — Всем не терпится узнать, почему же не так давно осужденный преступник находится на свободе. Я отвечу, но прежде, прошу, дайте нам немного места.
Послышался короткий вскрик, который тут же потонул в гомоне канноров и шуршании одежды. Люди зашевелились, расступились, пытаясь образовать ровный круг. Эрику оттеснило к стене. Когда она, распихивая надоедливых гостей локтями, пробралась ближе, внутри этого кольца остался только один человек, да и тот по рукам и ногам скованный белесыми лучами.
Эри пригляделась, и ноги вросли в землю. Это Оливер! Пойманный, парализованный иллюзией, но точно он!
— Спасибо, — прошипел Дейр. Его все так же не было заметно за сотнями спин. — Итак, ни у кого не возникает сомнений, что именно этот с позволения назвать человек, которого мы приняли, которому дали кров и защиту, предал нас. И не просто предал — он сумел пошатнуть нашу веру друг в друга, наш непоколебимый союз.
Юноши и девушки с синими камнями на шеях согласно заулюлюкали. Остальные неохотно закивали.
Только Эрика стояла неподвижно и не могла поверить своим ушам. Что он творит?! Разве Дейр не обещал проверить Ила, прежде чем выносить окончательный приговор?!
— Его вина неоспорима, — нагнетал голос, подобный раскатам грома. — И наша ненависть к нему — доказательство единства двух лагерей. Ненависть каждого каннора и каждого ляра сильна одинаково. И нет ни одного человека, что не испытывал бы к инсиву этой ненависти. Ни одного, кто не считал бы его виновным!
Толпа довольно взревела. У Эри все похолодело внутри.
— А потому насладимся возмездием вместе! И честь лишить поганого выродка жизни я предоставлю своему верному авитару!
Нет…
Коленки подкосились, и если бы не люди вокруг, девушка бы упала прямо на ледяной мраморный пол. Вот она, проверка. Которая должна была доказать, что Ил причастен или не причастен к замыслам инсивов. А на деле же просто избавляла Дейра от его проблем!
Облако над головой мерцало в такт сердцу, а перед глазами словно заклубился туман. Как во сне Эри видела Ила, вышедшего из толпы, не менее растерянного и испуганного, чем Оливер. Видела, как он, подгоняемый одобрительным лаем толпы, идет вперед, ближе к скованному опенулу. Видела, как светящиеся нити крепче обвивают тело Оли, точь-в-точь как недавно окружавший его огненный ураган. Видела и чувствовала, что сейчас все решится.
Опенулы сами выбирают, что ждет их за дверью — так сказала Керал месяц назад. В очень похожий момент, когда жизнь друзей зависела от ее решения.
Ну же, Эрика. Останови это!
Эрика не двигалась. Снова.
В прошлый раз все обошлось, верно? Чудесным образом все наладилось. И сейчас должно! Ну, чудо, давай, происходи!
Ил подходил к Оливеру все ближе. Удивительно четко Эри разглядела в руке подселенца тонкую рукоять с когтем Инсивской лисицы на конце. Дейр уже успел отдать. Где-то там они уже договорились. Они уже договорились.
Оливер дергался и что-то тихо шипел сквозь зубы. Пытался что-то сказать. Ил не слышал — или не слушал. И все приближался.
Он не убьет его — Эрика пыталась убедить себя. Он просто не может убить его. Ил обещал, они заключили договор! Он не должен!
Но, боже, сколько же людей вокруг! Все смотрят. Все ждут. Если он не сумеет, его тут же разорвут!..
Один исход — один умирает, другой исход — другой умирает. Что же это за выбор такой, если выбора и нет?!
Ил остановился. От Оливера его отделяло около полуметра. Как Дейр смог удержать опенула — это невозможно! Или Оли сам не желает уходить?.. Он уже не вырывается, глядит ровно перед собой, в чужие глаза и не шевелится.
Эрика не шевелится тоже.
Секунды идут медленно, как будто застревают в густом, как кисель, воздухе. Шум вокруг сливается в единый животный вой — Эри словно стоит посреди своры оголодавших псин, жаждущих крови и зрелищ. Их здесь всего трое, настоящих людей.
Ил глядит на коготь в своей руке. Ему страшно. Эрике тоже. Оливеру, кажется, уже нет.
Каннор медленно — или создается ощущение, что медленно — заносит руку над грудью Оли. Эри обессиленно приоткрывает рот. Отчаянное «Стой!» встает поперек горла и не дает ни вдохнуть, ни выдохнуть, ни сказать что-либо.
Он не сможет, нет, он не будет этого делать, нет же!..
По барабанным перепонкам ударил оглушительный звон. А сразу следом за ним — гробовая тишина.
Эрика во все глаза уставилась в центр зала, где Ил стоял, виновато поникнув головой. Коготь лежал около его ног. Все ждали, что парень его поднимет — Эри, по правде, тоже ожидала этого. Но подселенец и не думал возвращать себе орудие убийства.
Под прицелом сотен ничего не понимающих взглядов, среди которых был и принадлежащий Оливеру, Ил коснулся камня на шее.
— Я не могу, — на весь зал прозвучал его искаженный синим облаком голос.
Среди канноров и ляров пробежался тревожный шепот. Через несколько секунд светящиеся нити, окружающие Оли, вспыхнули и пропали, и опенул ошарашенно огляделся. Толпа заволновалась еще сильнее.
Эрика так и стояла с разинутым ртом. Понимание приходило постепенно, по каплям, и обрушилось вдруг леденящей душу волной.
— Что ж, в таком случае, — снова заговорил Дейр. Интонация его голоса ни на йоту не поменялась, — В пособничестве инсивам, срыве операции, убийстве союзника и обмане главного командования лагеря Каннор обвиняется, — Лио остановился, будто все еще колебался, но так же твердо окончил, — Иливинг Карви.
Комментарий к Глава 26. Каннор Я успела, я успела!
Вы бы знали, как я возненавидела эту главу, пока вычитывала...
Надеюсь, она стоила ожиданий. Событий довольно много, эмоциональный диапазон, наверное, самый большой за все главы. И история с Фией наконец разрешилась. И Оливка распалась, так и не образовавшись... В общем, неплохое начало кульминации (ага, а в первой части в 26 главе кульминация уже сходила на нет...)
Ну а в следующей главе Эрика всеми силами попытается исправить то, что испортила, и не испортить то, что уже исправлено
====== Глава 27. Правда о справедливости ======
Сердце ухнуло вниз. Дейр продолжал что-то говорить над самой головой, люди вокруг тревожно шептались в полном недоумении. Эрика уже ничего не слышала и не видела — все словно заволокло туманом. Стало дурно.
Надо бы радоваться. Добилась своего. Его признали виновным. Но… Эри не знала, что именно «но». Получается, проверка состояла в том, убьет ли Ил Оливера. Ил не убил — и тем самым подвел сам себя под трибунал. Он провалился, как Эрика и думала. Она оказалась права! Вот только осознание собственной победы не принесло ни капли счастья.
Толпа зашумела еще сильнее, Белуху снова оттеснило к стене, кто-то начал кричать. Слов девушка не разобрала — но что-то агрессивное. И в это мгновение она молилась, чтобы канноры злились на Дейра и его приговор, а не на Ила. Потому что…
Черт, да потому что это несправедливо! Он поступил благородно и за это, получается, должен поплатиться!
Синее облако под потолком вдруг растворилось, исчезло сияние, и зал погрузился в темноту. Только ярко мерцали синие и фиолетовые огоньки амулетов. Огоньки некоторое время подрожали на месте — и резко рванули вперед, к центру.
Эрика судорожно заметалась взглядом, пытаясь хоть что-то разглядеть, но тщетно — даже желтого камня не видно. Кто-то болезненно вскрикнул, и душа сжалась.
— Сюда, здесь! — закричали во мраке, и крик подхватили незнакомые голоса. — Здесь!
— Они убегают!
— Драпают, крысы!
— Лови!
Эри метнулась было вперед, но продраться через несколько сотен солдат не предоставлялось возможным. Только и оставалось, что бессильно сжимать кулаки, глядеть в темноту и надеяться, что все обойдется. Как-нибудь, само собой.
Пол едва вздрогнул. Эрика поначалу даже приняла это за вибрацию от топота, но недовольные выкрики со стороны раздухарившейся толпы говорили сами за себя.
«Сбежали», — не то с облегчением, не то с разочарованием подумала девушка.
Стало гадко от самой себя. На глаза навернулись слезы. Но плакать сейчас — последнее дело. Надо что-то делать. Надо… найти Дейра! Для начала. Объяснить, что он поспешил с выводами, чтобы переубедил канноров. Да. Да, так и нужно.
Откуда-то сбоку вылетело несколько искр, они метнулись к потолку, и некоторое количество свечей снова зажглось. В зале стало не так ярко, как во время танцев, но все же светлее.
Люди не разошлись, а остались неподалеку от выхода в коридор и громко ругались. Судя по всему, Дейр больше не связывался с потоком, но это не мешало каннорам словесно потрошить Ила, как самую последнюю крысу. Эрике представилась бочка пороха: стоит попасть одной искре, как все тут же взлетит на воздух. И Лио эту искру высек.
Нет, не так. Искру высекла Эри. Дейр просто послужил фитилем.
Плеча Эрики кто-то робко коснулся. Белуха развернулась, так резко, что чуть не снесла подошедшего плечом. Но, к счастью, тот — а вернее, та — легко увернулась.
— Тихо, зашибешь! — предупредила Лилия, выставляя вперед ладони.
— Ли! — облегченно вдохнула Эри.- Ты… Ты видела то, что сейчас…
— Ага, — кивнула подруга.– И ни черта не поняла. Как и ты, я уверена.
— Что я поняла, так это то, что нам нужен Дейр, — быстро выпалила Белуха. — Надо срочно поговорить с ним!
— Да. Да, это верно, — неуверенно кивнула Сотенко и поджала губы. Нарумяненные щеки побледнели. — Нужно найти этого урода и зарядить так, чтобы больше мысли в его тупой башке не появлялось такой дичью заниматься! Совсем, видать, с катушек слетел со своей властью, лучшего друга обвинить в… в… о, я даже произносить это не хочу! Я понимаю еще ты, жизнью не битая, но он… Погоди-ка. — Ли распахнула глаза. — Он ведь не по твоей наводке решил…
— Нет, — замотала головой Эри. — Я бы точно не заставила его стравливать двух моих друзей!
Лилька кивнула, принимая такой ответ, и огляделась. А после решительно зашагала в сторону, противоположную от толпы канноров. Эрика поспешила следом. В голове творился настоящий кавардак. Но сейчас уже было неважно, убил ли Ил Марго, предавал ли он Каннор. Единственное, что имело значение: он спас невиновного от неминуемой и страшной гибели. И, если Эри что-то понимает в правосудии, за это не подвергают гонениям!
— Где Дейр может быть? — нетерпеливо спросила Белуха.
— Не имею понятия. Но, клянусь, я его с того света достану! — гневно зарычала Лилия. И продолжила, уже сдержаннее. — Обычно, когда ведутся переговоры, он в штабе.
— А где штаб?
— Ну, как бы, — Ли замахала руками, — Вот это вот все — штаб! Плюс пара коридоров и черные ходы. Отыщем, не бзди. Я этого…
Договорить она не успела — спину опалило жаром, и послышался тихий треск. Девчонки разом обернулись, Лилька встала в стойку, готовая в любой момент напасть на обидчика.
Но обижать их никто не собирался. Позади стоял слегка взволнованный паренек лет семнадцати. Он отшатнулся и быстро выставил руки, указывая, что безоружен, — только от пальцев шел едва заметный дымок.
— Простите! Простите, что напугал, — добродушно улыбнулся маг.
— Еще раз так подкрадешься, я тебя водой залью, — рыкнула Лилька, но уже без особого раздражения. — Ты мог нас подпалить.
— Я всегда осторожен, Ли, и никогда бы не навредил без причины. Ты же меня знаешь. — Парень сложил руки за спиной, чудом не подпалив строгий синий пиджак, который никак не связался со всклокоченными каштановыми волосами и озорными ямочками на щеках.
Эри вспомнила его: это один из канноров, которые вместе с Дейром пытались арестовать Оливера. Его дар, кажется, называется «огневик».
— А, Эрика, — спохватилась Сотенко, — Это Алистер. Алистер, Эрика Белуха. Хотя, ты, наверное, знаешь.
— Да, мы виделись, — закивал «синий». — Но поговорить так и не удалось. Приятно познакомиться, Эрика!
— Взаимно, — согласилась Белуха.
Алистер производил впечатления слегка взбалмошного, но добродушного паренька. Эри он еще пару дней назад понравился, когда огневик смело осадил Дейра. Очевидно, не все на Канноре бездумно подчиняются приказам главнокомандующего.
Да, точно, Дейр!
— Раз уж ты подошел, то не мог бы нам помочь? — вежливо попросила Эрика.
— За тем и подошел собственно! Вы куда-то так рванули, сразу стало ясно: что-то нужно. Не Дейра случайно ищете?
— Да! Это так очевидно?
— Его все сейчас будут искать. — Огневик обернулся в сторону своих товарищей, которыепродолжали что-то бурно обсуждать. — До него через поток не докричишься, а в общий он не выходит. А всем, как бы, объяснения нужны! Никто ничего не понял.
— Тогда давайте искать этого чокнутого быстрее, пока остальные чокнутые нас не опередили, — цокнула языком Ли. — Есть предложения?
— Вообще, он должен быть либо где-то в штабе, либо в пределах сектора. Я бы не сказал, что он быстро бегает.
— Сектор — это много? — тут же уточнила Эри
Лилька махнула рукой:
— Меньше квартала. — Она подняла указательный палец. — Но это если он Ульяну не нашел.
— О, настоящие канноры не бегут от проблем, — закатил глаза Алистер. В его голосе промелькнуло что-то, Эри не успела уловить что.
— «Настоящие», «канноры», бу-бу-бу, — передразнила его Лилька. — А еще настоящие канноры не мелят языком попусту!
— Я и не мелю, — важно подметил огневик и перекатился с пятки на носок. — В целом, есть у меня пара идей, куда он мог умотать.
— Ну! — нетерпеливо сказала Ли. — Ал, сам же помогать шел!
Алистер беззаботно рассмеялся. Так звонко, будто колокольчики зазвенели.
— Ладно-ладно, не полыхай! Пошли. Ничего не обещаю, но попробовать стоит.
Он махнул рукой и направился к одной из лестниц. Лилька без раздумий поспешила за ним, а Эри — сразу следом.
Преодолев несколько десятков каменных ступеней, они вышли в темный безлюдный коридор. Свечи здесь не горели, а окна — единственный источник света — располагались под самым потолком. Все, что сумела разглядеть вокруг Эрика — это каменные сероватые стены и полсотни черных проемов. Пусто и тихо, как в колодце.
— А где все люди? — тихо спросила у Сотенко Эри, но ее шепот, казалось, услышал весь Каннор — эхо в этом каменном коридоре работало превосходно.
Впрочем, это не помешало Лильке крикнуть так, будто до Алистера было не несколько шагов, а пара миль не меньше:
— Ал, а где дозорные?
Огневик, не останавливаясь, стукнул каблуком по каменному полу.
— В штабе. Дейр со всего лагеря созвал, на собрания стольких не притаскивает!
— Да он совсем, что ли, отбитый! — возмутилась Ли. — Он что, совсем цитадель без охраны оставил?
— Получается. А мы что? Мы же не можем ослушаться, — Ал чуть притормозил, чтобы идти с девчонками вровень, и покачал головой. — Он, как инсив к нам пришел, сам не свой стал. Хотя, любой бы уже, наверное, сдвинулся. В лагере — волнения, вне лагеря — эти на голову отбитые фанатики, да еще и… — Он покосился на уже готовую к конфликту Лилию и быстро соскочил с темы. — Ему бы от дел отойти. Завести семью, забыть про разведки, про управление. А то спечется.
— Так почему не уйдет? — спросила Эрика.
— Эри, подыхать раньше времени никто не хочет, — фыркнула Лилька и скрестила руки на груди. — Хотя, в его случае это был бы неплохой вариант.
— А как же Секретный пакт? Почему Дейр просто не раскроет свое условие кому-то из инсивов?
— Думаешь, Керал так благороден… благородна и оставит их многолетнюю вражду? — подметил Алистер. — Секретный пакт — та самая тоненькая стеночка, которая не дает им знатно так подгадить друг другу. Когда до инсивов дойдет слух о его романе, зуб даю, Вирджи не проживет и суток.
Стало не по себе, и Эри притихла.
Они шли уже несколько минут, что не могло не насторожить. Коридор все не кончался, и начинало казаться, что они ходят кругами. Эри озиралась по сторонам, пытаясь заметить хоть какие-то ориентиры, но тщетно — стены везде были голыми, двери однотипными и ужасно низкими (самые высокие едва доходили Эрике до макушки), а проходы зияли одинаковой чернотой. Алистер иногда посылал вперед небольшие огоньки, но они гасли сразу же, стоило ребятам пройти мимо. Что впереди, что позади — сизый полумрак.
— Мы точно не заплутали? — спросила Эри.
Ал ответил, не поворачивая головы:
— Точно. Не волнуйся, Эрика, я живу в этих стенах с шести лет, знаю их как свои пять пальцев.
— Но мы уже довольно далеко отошли. Дейр бы не успел сбежать на такое расстояние.
— Дейр иллюзионист, — пожал плечами Алистер так, будто это нечто само собой разумеющееся.
Эри не поняла, что именно он вложил в это понятие, но надоедать больше не стала. Тем более, что выпущенные огневиком искры резко метнулись куда-то вбок, ярко вспыхнули и исчезли.
— О, не прошло и полувека! — выдохнула Лилька и, цокая каблуками, поспешила к указанной двери.
Ал что-то неопределенно угукнул в ответ и устало заломил руки. Но тоже направился ко входу.
Дверь, как и все прочие, оказалась низкой, узкой и сбитой из толстых грубых досок. Снизу виднелась полоска приглушенного света. Никаких звуков Эри не слышала.
— Дейр там? — подняла глаза на каннора она.
— Наверное, — нервно усмехнулся Алистер. — Там перепад давления, и… А, ладно, тебе навряд ли интересны огневистские штуки.
— А что это за комната?
Ли потянулась к ручке, но резко отдернула ладонь, как будто обожглась о воздух.
— О-о-о! — протянула Лилька, топчась на месте. — Все ясно с вами! Внутри ведь лежит Тест, да? Ну конечно, Дейр скорее спрячется за своими законами, чем выйдет и просто поговорит с нами!
Эри окинула дверь взглядом:
— В каком смысле? Нам нельзя туда войти?
— Вообще, не может только Ли, — пояснил Алистер и облокотился на стену неподалеку. — Лярам нельзя смотреть на наш Тест. Как и нам — на их.
— Понятно, — кивнула Эрика. Если Тест действительно такой важный военный документ, что в честь него даже целый праздник устраивают, нет ничего удивительного в его усиленной охране. Девушка вновь обратилась к подруге, — Но как ты поняла, что он там, за дверью?
Ли передернула плечами и втянула голову в плечи:
— Просто… почувствовала. Не знаю, как описать. Да и какая разница, если этот ушлепок спрятался от нас за книжонкой, как последний горец!
Ал напрягся.
— На Канноре о горцах — ни слова! — Он оторвался от стены. — Если бы Дейр хотел сбежать — хотя, в жизни бы не захотел — он бы сбежал. И так, чтобы его никто не достал.
— То есть, он просто, ни с того ни с сего, решил ввести изменения в Тест. Именно сейчас, когда его стопроцентно донимать начнут!
— Не только же ляры, — взмахнул руками огневик.
Эрика пораскинула мозгами. На Тест нельзя смотреть только «сиреневым». Значит, Алистер войти легко может. Как и она сама! Она ведь не принадлежит ни одному лагерю.
— Ли, просто останься здесь, а я сама схожу и поговорю, — повернулась к подруге Белуха.
Сотенко мгновенно взорвалась:
— Да о чем вы там поговорите! Знаю я тебя: он нож покажет, ты и шарахнешься.
— Так, может, — Эри повернулась к парню, — Алистер пойдет со мной?
Ал нервно хихикнул и отступил.
— Я бы, знаешь, с радостью. Но… нам запрещено оставлять ляров без присмотра! Тем более, все дозорные сейчас внизу, — Он быстро коснулся тусклого камня на шее и покачал головой. — Ой-ей, правда, и те не надолго там! Они тоже собираются к Дейру, так что лучше тебе идти сейчас, пока народу не набежало. Если хочешь, конечно. Если не хочешь — мы вернемся хоть сейчас!
Эрика мотнула головой и беспрепятственно положила ладонь на холодную ручку двери. В конце концов, Дейр же не зверь, не съест он ее. Это тебе не к инсивами идти, справится и одна.
— Так, это я не поняла! — снова завелась Лилька, когда Белуха уже переступала порог. — Что это еще за новости, что ляров нельзя без присмотра оставлять, а?!
Ответ Алистера она уже не услышала. Дверь оглушительно закрылась, будто была не деревянной, а чугунной. Эри растерла плечи, глубоко вдохнула и сделала пару шагов вперед.
Комната оказалась куда меньше, чем Эрика представляла. Ей казалось, что Тест, такой важный документ, должен храниться в огромном, защищенном зале. И, наверное, большую часть времени он находится в штабе. Но сейчас его перенесли в комнатушку, не многим больше Эрикиной спальни. Окон в комнатке не было — видимо, это какая-то особенность каннорской архитектуры, — зато в стенах на небольших постаментах стояло множество свечей. Они не успели сильно оплавиться, и дыма в комнате оказалось не так много. Значит, зажгли их не так давно.
— Я разрешал? — От резкого голоса девушка подпрыгнула на месте.
В полумраке она сразу и не разглядела Дейра, неподвижно сидящего за крупным, грубо сбитым столом. Рядом с каннором в темном подсвечнике стояла единственная свеча, освещавшая увесистую книгу. Эри поначалу приняла ее за фолиант Сондры — те же желтоватые страницы, та же виднеющаяся кожаная обложка. Вот только ни картинок, ни схем, ни узорных буквиц не было. Только серый убористый цвет, в пламени свечи отливающий синевой.
— Надо было постучаться? — нервно улыбнулась Белуха.
Дейр окинул ее долгим взглядом, от которого по телу побежали мурашки, и снова опустил глаза на книгу.
— Нет. Я бы все равно не открыл.
Повисло молчание. Эрика помялась на месте и наконец решилась сделать пару шагов ближе к столу. Несмотря на свечи воздух в комнате ощущался холодным и влажным, с режущим ноздри гнилостным запахом.
— Ну? — вновь заговорил Лио. — Так зачем ты сюда заявилась?
— Ты не собираешься меня выгонять? — с искренним удивлением спросила Эри.
— Поверь, Белуха, у меня есть проблемы куда важнее, чем шляющаяся без дела недивинка. Что тебе надо? Мне казалось, ты сейчас должна скакать от радости вокруг инсива. Или как ты планировала праздновать свою победу!..
Он шумно выдохнул — страницы зашелестели, а огонь свечи заколыхался. Эрика уставилась на неровную поверхность стола, чтобы собрать мысли в кучу. Не получалось.
— Оливер убежал почти сразу же, — пояснила девушка, лишь бы не переходить к теме. Решимость улетучилась в пару мгновений.
— Ясно. Я не удивлен. Но он вернется. Бежать некуда. По крайней мере, ему.
Конец предложения растворился в свечном дыме. Эри ожидала, что Дейр продолжит говорить, но каннор молчал и пялился в книгу, как будто видел там что-то кроме ровных строчек.
— Что ты делаешь? — попыталась перевести стрелки Эрика.
— Вношу правки в Тест, — сухо ответил главнокомандующий. — Ввиду последних изменений в составе лагеря.
— И какие… правки?
Дейр резко вздернул голову. Глаза у него были пустые и безжизненные, но от этого становилось только еще более жутко. Как будто там, за синей радужкой, ничего не осталось, вообще ничего: ни чувств, ни души.
— У меня есть отличная терапия для восстановления памяти, — ядовито процедил каннор. — Мы заключили соглашение. Он не прошел проверку. Поэтому я беру инсива в лагерь. Я держу свое слово, Белуха.
Эрика до боли сжала собственное предплечье.
— И что теперь будет с… — Она остановилась, надеясь, что Дейр закончит за нее. Но иллюзионист смотрел так же непоколебимо, как будто только и ждал, когда же Белуха осмелится произнести имя друга. — С… Илом?
Что-то внутри завернулось в клубок.
Дейр устало оперся руками о стол, поднялся и расправил плечи. Золотые вставки на кителе переливались, как глаза сотен хищников.
— Все по Уставу, — отчеканил каннор. — Дизнитрация.
— Что?! — Эри вздрогнула. — Н-нет, ты не убьешь его!
— Я не говорил об убийстве. Дизнитрация — это лишение магии. Она смертельна только для опенула. — Он отвернулся к мерцающим на стенах свечам. — Выколем глаза — и дело с концом.
Эрика от ужаса не сразу смогла вдохнуть. Пол под ногами словно покачнулся.
— Глаза… выколите? — переспросила она в надежде, что у Дейра просто такое отвратительное чувство юмора.
— А что, по-твоему лучше разбить камень?
— Нет! Но это жестоко, ты не сможешь так поступить со своим другом!..
Лио со всей силы треснул по столу кулаком. Эрика подпрыгнула на месте следом за свечой.
— Не поздновато ли спохватилась?! — взревел Дейр. — Сначала убеждаешь меня, что он предатель, а сейчас дошло, что мы тут не шутки шутим?!
— Я-я думала…
— Что? Что ты думала? Что на него наши законы не распространяются?! Что я дам ему какие-то поблажки, раз мы были друзьями?!
Каннор тяжело вдохнул, забрал пятерней спавшие на глаза волосы и закрыл глаза. Если бы Эри могла, она бы даже сердцу своему приказала не стучать, лишь бы не разозлить иллюзиониста еще больше.
— На войне дружбе нет места, — тихо, будто для самого себя, добавил Дейр и истерично усмехнулся, — Забылось как-то… Забылось, что за ошибки всегда приходится платить. И обычно — самым дорогим.
Он поднял голову, и Эрике показалось, что в его глазах блеснули слезинки. Но это нонсенс — Дейр не мог плакать! Он же никогда не плачет. Стало гадко. Как будто Эри наблюдает за чем-то очень личным и тайным, что видеть не должна.
— Но ведь то, что Ил спас Оливера, не означает, что он действительно убивал Марго, — попыталась вразумить командира Белуха. — Он просто пощадил приговоренного; это не делает его виноватым. Все еще можно исправить! Просто опровергнуть приговор. Объяснить всем, что произошло недоразумение. И все будет по-прежнему…
Договорить она не успела. Дейр вдруг расхохотался — хрипло и надломано, совсем незнакомо. Плечи дрожали, и черный плащ колыхался, как крылья огромного стервятника.
Сердце испуганно вздрогнуло.
— Да плевать я хотел на Марго! — сквозь смех проговорил Дейр. — Плевать! Люди каждый день мрут!
Глаза у Эри расширились:
— Но…
— Лярам нужен был убийца — я им его дал! Они требовали возмездия, а не справедливости. Им до черта были доказательства и доводы, им нужно было ткнуть пальцем на кого-то, на ком можно выместить злобу! А Ил, как оказалось, давно подозревался в измене. И, ха, у него был шанс — слышишь? был у него шанс! — оправдаться перед всеми разом. Я дал ему этот шанс! Все, что от него требовалось — прикончить инсива! Как поступают все канноры!.. — Лио закрыл лицо руками, а смех на несколько мгновений стал подозрительно похожим на всхлипы. Но уже через пару секунд главнокомандующий опустил ладони и продолжил, спокойней и холодней, — И он сделал свой выбор. Сделал… И теперь выбора нет у меня.
Эри распахнула рот, как выброшенная на берег рыба.
Получается, неважно, убил Ил Марго или нет — Дейр осудил его просто за то, что подселенец спас Оливера. И ни за что больше. Это не проверка вовсе! Он просто толкнул друга на преступление. Не потому что хотел добиться правды, а потому что это ему выгодно!
— Ты его подставил! — выпалила Эрика. — Так не поступают!
— Он сам себя подставил, — равнодушно отчеканил Дейр, одергивая плащ и до белизны кусая губы. — Это не моя вина.
— Нет, ты поставил ему условие: он должен был убить человека, чтобы спастись самому. Это бесчеловечно!
— Война диктует свои правила. Либо убьешь ты, либо тебя.
— Да чем ты тогда лучше войны, если твои правила диктуют то же самое?! — Эрика выступила вперед и сжала кулаки. — Ты ради выгоды готов сломать жизнь собственному другу.
Дейр продолжил глядеть в никуда:
— Не тебе меня обвинять. Я командир. Командиры принимают сложные решения, чтобы не допускать фатальных ошибок.
— Да какая разница, если любую свою ошибку ты спихнешь на кого-то другого — кого-то удобного! А сам останешься чист!
Эри глубоко вдохнула. Слова раздирали горло, и она бы еще многое высказала, но Лио вдруг переменился в лице. Он резко вскинул голову и уставился прямо на нее. Пару раз хлопнул глазами. И улыбнулся.
— Точно… — через несколько секунд произнес каннор. Голос у него стал тихим и ровным, как будто обработанным модулятором. — Точно. Я же... я же совсем не подумал об этом. А ведь ты права.
— Т-ты о чем? — заволновалась Эрика. Тон Дейра не предвещал ничего хорошего.
Иллюзионист быстро вернулся к лежащему на столе Тесту и провел пальцами по сизым строчкам. Эри на мгновение показалось, будто чернила под его пальцами замерцали.
— Он ведь… предатель. Как же я это сразу не сообразил! — Дейр поднял невидящие глаза. — Ты знаешь, почему за предателями всегда охотятся? Хотя, ха-ха, откуда тебе-то это знать!.. Есть закон. Я… Я смогу все исправить. Все свои ошибки разом!
Эри сделала шаг назад. Она безоружна, а главнокомандующий явно не в себе. Как будто с уходом Ила он потерял не только друга, но и рассудок.
— Надо, надо только добраться до него первым, — продолжал Лио. — Убить одного человека – и все. И все! Можно спать спокойно! Ха-ха, спасибо!!!
Он стиснул руку на эфесе ножен и резко взмахнул рукой. Всю комнату начала заполнять иссиня-черная дымка. Эри зажмурилась и вжалась спиной в дверь. Лицо окатило сыростью, за секунду до костей пробрался могильный холод. Через минуту Эрика осмелилась приоткрыть глаза — дымки больше не было. Как и Дейра.
Эри вышла в коридор с ощущением, будто ей в грудь вместо сердца вставили камень.
Лилия с Алистером куда-то ушли, но оно, наверное, и к лучшему. Пересказывать им разговор сейчас девушка не смогла бы.
Впрочем, и в одиночестве Эрике побыть не удалось
— Привет, — махнула рукой Ульяна, отходя от противоположной стены.
Белуха кивнула в ответ. Меньше опенула ляров она сейчас хотела видеть, наверное, только Ила.
— Дейра там уже нет, если ты к нему, — добавила она.
— Я не к нему. — Яна потопталась на месте.
Затягивалось неприятное молчание. Эрика догадывалась, что девчонка хочет с ней поговорить. Но сама Белуха на разговор настроена не была. А придумывать отговорку не удавалось. Голова отказывалась думать, как сердце отказывалось чувствовать. Эри стала как марионетка: бездушная кукла, которая только и может что дергать руками и ногами, притворяясь живой.
— Ты не знаешь, где тут выход? — отвернула голову Эрика.
— Что? Ты хочешь уйти?
Естественно она хочет уйти! Эрика, не дожидаясь ответа, зашагала в ту сторону, откуда, как ей казалось, их привел Ал. Как будто у нее есть другие варианты, кроме как уйти…
— Постой! — Ульяна пересекла расстояние в несколько шагов между ними и положила руку на плечо. У Белухи мурашки по спине пробежали. — Куда ты?
— К выходу, я же сказала.
— А потом? Что ты собираешься делать?
— Я… — Эри замедлилась и, в конце концов, остановилась окончательно. — Я не знаю.
Она действительно не знала. Понятия не имела! Что теперь предпринять? Как все исправить? Дейр ее не слышит, Оливер пропал и неизвестно, появится ли, а Ил… Эри быстро-быстро заморгала. Второй раз за вечер она почувствовала острое желание упасть на пол и просто разреветься, как маленькая девчонка.
Яна отпустила ее плечо, но Эрика больше не пыталась уйти.
— Так, может, сперва решишь? — тихо спросила ляр.
— По ходу придумаю, — нахмурилась Белуха, пряча взгляд. — Должно что-то придуматься. Решения всегда приходили тогда, когда казалось, что выхода уже нет.
— И к чему приводят такие решения? Которые ты даже обдумать не успеваешь.
Эри задумалась. К чему… Она принялась перебирать в голове все моменты, когда первую мысль она принимала за единственно верную. Когда не прислушалась к Сондре, посчитав ее сумасшедшей. Когда отправила Марго за шкатулкой. Когда поверила, что Ил убил Фию из личных интересов.
Сондра мертва. Марго мертва. Ил…
— Ты шагаешь в двери, которые ведут неизвестно куда, — продолжала Ульяна. — И после переживаешь, что оказалась не там, где хотела. Так может, прежде чем переступить порог, стоит подумать, куда же ты желаешь попасть?
Эри опустила глаза, чтобы их не так щипало от подступающей к горлу тоски.
Она желает попасть туда, где все будет по-прежнему. Где они с Илом друзья. Где Оливер рядом. Где сердце не надтреснуто. Где Эри — ни в чем не виновата. Где не надо разрываться между разумом и душой, где можно просто жить — жить и радоваться каждому мгновению, лучу солнца и росе на траве! Где не гложет чувство, будто она своими руками уничтожает одного человека за другим.
А ведь все это было. И вдруг исчезло.
Где же она свернула не туда?! Какое именно из решений все испортило?
— Я хочу… все исправить, — вдохнула Эрика.
— Так исправляй, — ободряюще улыбнулась ляр.
— Я не знаю как! Я больше не понимаю, что правильно, а что нет. Делаю одно — плохо, делаю другое — еще хуже.
— Никто не знает. Если бы все знали, что правильно, никто бы не допускал ошибок. Но главное — слушать свое сердце.
— Прости, Ульяна, но ты мне сейчас ни капельки не помогаешь, — опустила веки Эри. — Мое сердце не издает никаких звуков, кроме этого тупого «тук-тук-тук». Нет никакого смысла его слушать.
Яна скользнула вперед. Белуха даже в полумраке видела, насколько у этой девушки бледная кожа и глубокие подглазины. И глаза — пустые, стеклянные. Как будто она смотрит куда-то сквозь время.
— А ты позволь ему поговорить с тобой.
— Кому? Сердцу?
— Не только, — Ульяна загадочно улыбнулась, чем пугающе напомнила тетю Сондру. — Потом поймешь. А сейчас ты просто должна понять, где хочешь оказаться. Что ты хочешь увидеть за дверью.
— Это какой-то опенульский тренинг? — болезненно прищурилась Эри. — Слушай, у меня нет никакого желания…
— Я перенесу тебя сама, в любое место, какое скажешь. Только реши.
Эрика приоткрыла рот, но не придумала, что сказать. Она уже решила — она хочет назад, в прошлое. Но нет такого места, которое бы ей помогло в этом. И опенулы уж точно не умеют переносить во времени.
А жаль. Эри многое бы отдала, чтобы сейчас пить чай на родной кухне, болтать с друзьями о какой-нибудь ерунде. А снаружи чтобы весело смеялись соседские дети и пели птицы. И чтобы пахло травами, солнцем и нагретым деревом. Чтобы бились в стекло неугомонные бабочки, чтобы доносился с улицы запах цветов. А вечером чтобы по небу рассыпались звезды, маленькие, далекие, но такие родные. И чтобы на подоконнике до рассвета. Чтобы как раньше. Чтобы как дома...
— Я хочу домой, — тихо сказала Эрика и опустила взгляд на бесцветный пол.
Комментарий к Глава 27. Правда о справедливости Не вычитано!
Глава не очень большая, но столько, сколько с психами Дейра, я еще ни с одним диалогом не возилась. Так что в конце опустошенность не только Эрики, но и моя
Каждый раз, когда я вырезаю сцену, откуда-то появляется еще одна, но вдвое больше. Я уже давно бросила попытки хоть как-то сократить объем “Камня”, но это уже начинает пугать... Или же Дейр просто требует много внимания
Ну а в следующей главе мы вычеркнем последние вопросы из шапки. Отвлечемся от стекла в сюжете на стекло в любовной линии:)
P.S. “Шкатулку” я уместила в 27 глав. Здесь мне вряд ли хватит тридцати... Это прогресс или регресс? _
P.P.S. Прекрасную половину с прошедшим праздником!
====== Глава 28. Перемены ======
Эрика перескочила порог следом за Яной. Позади закрылась хорошо знакомая дверь ванной комнаты.
В доме было поразительно тихо и пусто. Не шумел ветер под крышей, не пели птицы за окном, даже из комнаты бабушки не раздавалось ни единого шороха. Эри не знала, чего ожидала. По правде, ей меньше всего на свете сейчас хотелось кого-либо видеть. Но это тишина нагнетала, давила на плечи, прижимала к полу и не давала вдохнуть.
— Спасибо, — обернулась к Ульяне она, лишь бы не молчать.
Ляр перевела бесцветные глаза на коридор. Эрика проследила за ее взглядом, но ничего примечательного не заметила. Может, Яна тоже думала, что мальчишки окажутся здесь?
— Не за что, — отрешенно ответила та и вновь повернулась к Белухе. — Можно сказать, это и мне на руку.
— Что именно? — не поняла Белуха.
— То, что ты отдохнешь и соберешься с мыслями. Или же наоборот растеряешь их остатки.
Ульяна странно улыбнулась и сунула руку в карманы плаща. Вторую она приблизила к двери, но ручки касаться не спешила.
— Однако первое предпочтительнее, — добавила опенул через пару секунд. — А то, когда Оливер придет, наворотишь дел.
— Если придет, — покривилась Эри.
— Когда. Он всегда возвращается, — Ульяна хихикнула, — Просто потому что всегда уходит!
Эрика ничего не ответила. Спорить больше не хотелось. Да и сама в глубине души надеялась, что Оли вернется. Желательно, со стертой памятью, чтобы не помнил этого тупого признания…
— Удачи тебе, — добродушно бросила через плечо Яна и, не успела Эри и слова вставить, куда-то улизнула через дверь ванной комнаты.
По воздуху пробежалась дрожь, и Белуха осталась одна наедине с собой.
Она вновь оглядела пустой, неживой коридор. Еще неделю назад он ассоциировался у Эрики с уютом и теплом. А сейчас напоминал о вещах, о которых хотелось навсегда забыть. О вещах, людях и решениях.
Взгляд зацепился за тумбочку, на которой, свесив лапки и длинные уши, валялся всеми забытый Зайка. Эри медленно подошла — каждый шаг в пустом доме отдавался ударом молота по стотонному колоколу — и взяла игрушку в руки.
За время пребывания у инсивов он слегка растрепался, из старых швов торчали нитки, желтая пуговица немножко разболталась — но в остальном зайчишка не поменялся. Только осколка внутри не было. Эрика еще раз прощупала набивку — пусто. Забавное, наверное, зрелище: толпа инсивов, сосредоточенно, вытаскивает мелкий камешек из какого-нибудь шва. Странно, что просто не разорвали.
— Пожалели тебя, дружок, — приподняла уголки губ Эри и сняла с плюша несколько налипших клочков пыли. — Не такие уж инсивы и плохие. Впрочем, не такие уж канноры и хорошие…
А кто вообще хороший, кто плохой? И что значит это «хорошо» и «плохо». Убийство — это плохо. Но Ил — не плохой. Помощь — это хорошо. Но Анель…
— Я совсем уже запуталась, — вздохнула девушка и, не отрывая от зайчонка взгляда, побрела в комнату. — Вот что мне теперь прикажешь делать?
Зайка ничего не говорил, лишь улыбался розовой ниточкой. А Эрике бы сейчас не помешал собеседник.
Она нехотя закрыла дверь ногой, пересекла спальню и обессиленно опустилась на кровать. В комнате оказалось жутко холодно и темно из-за задернутых занавесок. Ноги начали подмерзать даже через туфли. Надо бы переодеться, а то платье испортится. Хотя, все равно…
— Я ведь, в конце концов, оказалась права, — попыталась убедить себя Белуха, поглаживая плюшевые уши. — И преступника накажут. На Канноре станет безопасно! И Дейр точно теперь не скажет, что я ничего полезного для лагеря не сделала. Все в плюсе.
Девушка отложила Зайку на покрывало и вернулась к шкафу. На какое-то мгновение она замерла перед закрытыми дверцами в надежде. Но воздух не задрожал, пространство не собиралось сжиматься, и Эри потянулась к застежке на спине. Наверное, платье все равно придется сдать в магазин, слишком много неприятных воспоминаний впитала в себя эта оранжевая ткань.
По привычке Эрика хотела попросить Ила выйти, но вспомнила, что в комнате она теперь навсегда одна.
— Он ведь убийца, — как мантру повторяла Эри, натягивая домашнюю одежду. — И предатель. И вообще, это не моя вина. Я просто предположила, а Дейр сделал то, что он сам посчитал нужным. И проверка была его идеей. Я не просила его натравливать Ила на Оливера. Я. Ни в чем. Не. Виновата. Никто не запрещал мне высказывать мнение! Тем более, если оно правильное. А оно правильное!
Она решительно захлопнула дверцы шкафа и повернулась к кровати, чтобы продолжить доказывать свою правоту плюшевой игрушке.
Вот только Зайки на кровати больше не было.
— Прошу прощения, что столь нагло оборвал ваш диалог, — коварно рассмеялся кто-то прямо за спиной, — Однако, думаю, из меня собеседник выйдет несколько лучше.
Эрика отскочила к стене и уставилась туда, откуда донесся голос. На нее из полумрака с интересом смотрела пара медовых глаз с пронзительными розовыми переливами.
Сердце ухнуло в пятки.
— О…Оливер! — вдохнула Эри и облегченно улыбнулась. — Слава богу, ты в порядке.
— Я — да. А вот ты вполне можешь оказаться и не в нем, — высокомерно хмыкнул Оли и подошел ближе.
Его бледное лицо не выражало ничего, кроме презрения, и Эри стало еще страшнее, чем раньше — казалось, что это уже и не Оливер вовсе, а кто-то незнакомый. Кто-то, от кого неизвестно что ожидать.
Из руки в руку он перекидывал Зайку. То ли Эрика так углубилась в свои мысли, что ничего не заметила, то ли на Инсиве и правда готовят первоклассных шпионов — девушка не услышала ни шороха.
— Как ты…
— Если бы ты чуть больше занималась развитием своего дара, а не тратила время на пустые рассуждения, знала бы, как, — проговорил Оливер с животным оскалом. — Но, очевидно, предательства и измены куда интереснее магии, не так ли, мышонок?
От его тона нутро холодело, а ноги прекращали держать. Эри облокотилась на стену, чтобы не упасть — и сама себя загнала в ловушку.
— Давно ты здесь? — попыталась перевести разговор в иное русло она.
— Достаточно, чтобы узнать много нового, — прошипел инсив, подступая все ближе. — Так это ты виновна в этом цирке?!
— Ты… злишься? Пойми, я все делала ради тебя, чтобы тебя оправдали!
— Это в твоем стиле, Белуха: делать то, о чем тебя не просят, — Оли откинул Зайку на кровать, не сводя с девушки взгляда. — Думаешь, что помогаешь, а на деле лишь мешаешься под ногами. Бесполезный паразит, притворяющийся ангелом.
Глаза защипало. Второй раз за этот день Оливер в шаге от того, чтобы довести ее до слез. Почему он так говорит с ней? Что она ему сделала?..
— Я… Оливер, если я тебя обидела своим признанием, то, прошу, прости! Я не хочу портить отношения из-за такой ерунды как мои ч-чувства. Правда, я не подумала, когда ляпнула, что влюбилась. Я хочу остаться друзьями!
— Снова о себе. А я-то наивно считал себя чересчур эгоистичным, — Он резко подался вперед и уперся рукой в стену повыше головы Эрики. — Отдаю тебе эту корону по праву.
Между ними было всего несколько сантиметров, и Эри физически чувствовала холод, исходящий от опенула. Оли поддел ее подбородок пальцами, чтобы не осталось ни малейшей возможности отвернуться, и с каким-то садистским удовольствием оглядел чужое лицо. Еще недавно от такой близости Эрика бы просто разомлела, но сейчас руки и ноги будто сковали невидимые путы. Тело отказывалось слушаться, и она не могла даже оттолкнуть парня. Мышка в кошачьих лапах.
— Оу, — наигранно протянул Оливер, заметив, как вздрогнула девушка. Он вскинул брови и улыбнулся, один в один как Анель, — Ты что же, бои-ишься меня? Ну, мышонок, тебе совсем нечего во мне бояться! Я ведь не-инсив, я тебе не враг, не так ли? Или снова мысли со словами не имеют ничего общего?!
Эри вжалась в стену, словно пыталась слиться с ней. Так, как сейчас, она не боялась даже наедине с Керал или Анель. Оливер был так близко, а его рука находилась почти у самой шеи, и… Эрика не хотела думать, что он может ей навредить.
— Оливер, пожалуйста… — начала было она, но парень мгновенно ее перебил:
— Что-что, извини? Ах, ты, верно, просишь тебя отпустить! О, я бы посмотрел, как бы ты стала умолять о пощаде, если бы тебя всерьез схватили инсивы! Готов спорить, сдалась бы сразу, выдайся возможность. Вот только ты даже им не нужна, — Он цокнул языком и склонил голову, — А я ведь с прозвищем не прогадал. Действительно мышь, трусливая и бесполезная.
Слова резали острее ножа. Эрика старалась не слушать, не принимать близко к сердцу. Изо всех сил старалась.
Но ведь это Оливер, добрый и понимающий, который никогда не отворачивался от нее. Почему он говорит такое? Почему обозлился? Чем Эри так сильно его задела?
— И что он только в тебе нашел?.., — прищурился Оливер и провел большим пальцем по нежной коже на щеке. — Смазливое личико — и только. А внутри одна гниль. Нет ни доброты, ни чести, ни уважения к другим. Ни одной достойной черты. Что в тебе вообще можно любить?! Что он в тебе разглядел такого, чего нет у других?!
— О ком ты? — всхлипнула Эри.
— Ты знаешь. О, Белуха, ты отлично знаешь! Разве что принимать не хочешь.
Оли брезгливо поморщился и отстранился. Только сейчас Эрика разглядела, что он выглядел не столько злым, сколько обиженным. Оскорбленным до глубины души.
— Ты же не стоишь ни капли усилий! — улыбался Оливер. Глаза блестели, и розовые отблески стали ярче. — К тебе можно относиться со всей душой, отдаваться без остатка — а чем отплатишь ты?! Выставишь предателем и лишишь всего, что еще сколько-нибудь дорого!
— Ты об… Иле?
— А что, есть еще кто-то, кого ты также уничтожила? Хотя, знаешь, я был бы не удивлен!
Эрика прикусила губу, чтобы не разреветься. Нервы натянулись, как резиновые жгуты — только тронь, и они разлетятся на ошметки, больно ударяя по самому сердцу.
— Это н-не твое дело, — попыталась защититься Белуха. — Тебе должно быть все равно. Вы же враги!
— А мне, представь, нет! Не все равно! — развел руками Оли. — Иначе бы я не помогал ему каждый раз, когда он, наступив себе на горло, просил совета. «А как к ней подступиться? А как ей понравиться? Ты же знаешь, Оливер! Она же от тебя без ума!» Иначе бы я разрушил ваши отношения сразу же, как только стал догадываться, что ты что-то темнишь. Мне не все равно, потому что он пошел против лагеря ради тебя, рисковал жизнью и статусом, готов был последовать за тобой хоть на край земли, хоть в стан врага — в любое время, когда тебе только захочется, даже если сам он едва может ноги передвигать. И никогда ничего не просил взамен. И я думал, что он хоть с тобой будет спокоен. Что он нашел кого-то действительно достойного, чтобы полюбить. И спустя все лишения и боль, что подкинула ему жизнь, он наконец-то получит свой кусочек счастья. Так что да: мне не все равно, несмотря на то, что я, как ты сказала, — Оливер оскалился, — Его враг.
Эри растерянно хлопнула ресницами. Попыталась возразить, но… не могла.
Она знала. Где-то там, в глубине души, просто не видела, заставляла себя не видеть. Закрывать глаза на неумелые комплименты и ухаживания, забыть о маленькой розе, до сих пор хранившейся на самом дне ящика тумбочки. Не придавать значения тому почти поцелую…
Ил влюблен в нее. Надо было быть слепцом, чтобы не замечать. И сейчас, когда Эри наконец прозрела, стало так душно и гадко, что захотелось обратно ослепнуть.
— Я… Я просто… — пролепетала она, отчего Оливер взбесился еще больше:
— Что? Что «просто»?! Тебе просто нравилось, что за тобой собачонкой бегают! Да только он не собачонка! А ты его выкинула, как надоевшую псину!
Он стиснул кулаки. Эрика сжалась, ожидая удара. Но Оли не пошевелился. Поднял полные горечи глаза и глубоко вдохнул, как будто едва сдерживался от слез. Эри никогда еще не видела его настолько беззащитным. Словно каждая эмоция, хранившаяся в его сердце, отражалась на лице, и никак нельзя было их скрыть.
— Объясни мне, Белуха: почему, — проговорил инсив дрожащим голосом. — Почему ты? Эгоистичная, отвратительная, себялюбивая! Почему тебе должно доставаться все?! Тебе даже не нужно колдовать! Ты и так получаешь защиту, друзей, его любовь. Просто так. Ни за что. Ни за какие особые качества или умения. Ты можешь предавать, никого ни во что не ставить — тебе прощается! Ты особенная, умеешь то, чего я не знаю? Или просто родилась там, где нужно?! — Он сглотнул и отвел взгляд. — Лучше бы я не предупреждал тогда Сондру. Симон бы тебя зарезал — и проблем бы не было.
В горле запершило. Эри не хотела верить в то, что слышала. Да, она не подарок, она часто поступает неправильно. Она совершенно бесполезна, да! Но это ведь не повод лишать ее жизни.
— Оли, я… понимаю, что со стороны мое решение кажется ужасным и низким, — вновь попыталась оправдаться она, боязливо шагая вперед. — Но это ведь все было ради тебя! Они бы убили тебя. Как ни крути, Ил сам виноват, что пошел на преступление. Его осудили по закону. Это справедливое наказание.
— Дизнитрация? — испуганно воскликнул парень. Розовые блики на пару секунд померкли. — Дизнитрация, по-твоему, справедливое наказание?!
— Н-нет. То есть, не знаю. Я не поняла Дейра до конца. Но, кажется, он отказался от дизнитрации. Говорил о каком-то законе…
Оливер уставился на девушку во все глаза. Эри не могла отвести взгляда — и видела, как медленно затягивает чужие зрачки странная переливающаяся дымка. Но разглядеть лучше не успела: Оли, словно взяв себя в руки, отвернулся к окну с нетипично самодовольным видом.
— Ясно, — напущено равнодушно произнес он. — Закон о предателях. Дейр отмоется за счет чужой крови.
Эри встрепенулась:
— Хочешь сказать, он убьет Ила?
— Убьет. Существует порядок, по которому убийство предателя перечеркивает все твои прежние преступления. Но не надо делать вид, будто тебе не плевать. Держу пари, ты его и надоумила. — Прежде, чем девушка успела возразить, парень добавил, — Впрочем, до Ила вам не добраться. Так и передай своему командиру.
— Стой, ты что, знаешь, где Ил прямо сейчас?
— Ты правда настолько тупая или притворяешься?!
Белуха втянула голову в плечи. Она чувствовала себя ребенком, которого отчитывает сосед за разбитое окно. Но, кажется, Эри разбила кое-что посерьезнее стекла.
— И… где он? — на свой страх и риск продолжила она.
Оливер цокнул языком:
— Очевидно, с последним человеком во всем мире, который его поймет. Раз уж на родной остров ему больше хода нет. Из-за твоей «справедливости»!
По сердцу словно ножом полоснули. Эри до боли прикусила щеку, чтобы не разреветься.
— Это действительно справедливо! — неуверенно проговорила она, убеждая не то Оливера, не то себя.
Оли высокомерно дернул бровью и, звонко ударяя каблуками по полу, подошел ближе. Эрика вздрогнула, когда парень удивительно нежно положил ладонь на ее плечо и улыбнулся — почти по-прежнему, по-дружески.
— Справедливо, — протянул он.
Эри снова увидела розовые искры в его радужке. Что это? Что-то подсказывало, что ничего хорошего. Не похоже на гипнотизера, нет — нечто новое и неизвестное. Или известное… А может, просто обман зрения.
— Справедливость — понятие относительное, Белуха. — Инсив осторожно отбросил пару светлых прядей ей за спину, пробежался пальцами по голой шее и щелкнул по подбородку. — Помогать человеку, лишиться лагеря ради него, четыре месяца скрываться от толпы убийц, примкнуть к врагам — и в ответ слышать лишь якобы оправдательное «инсив». Словно тебе в радость лишний раз напоминать окружающим, кто я есть. Разве это справедливо?
Эрика собрала волю в кулак и отступила. Оливер проводил ее скучающим взглядом.
— Оли, я никогда не хотела унизить тебя перед другими или что-то вроде того, — покачала головой Эри. Откуда у него такие мысли? — Я наоборот пыталась всех убедить, что ты не враг! Вспомни, что я говорила в инсивских подвалах.
— Да-да, очень милая лживая тирада. Спасибо, я помню.
— Я говорила искренне!
— Конечно! Охотно верю! Ведь настолько пафосные речи всегда произносятся на полном серьезе, — саркастично выплюнул Оливер и развернулся на сто восемьдесят градусов. — Впрочем, это не имеет значения, верно? Главное ведь, что все вышло справедливо. Ах, погоди, вернее сказать — по-твоему! Так, как удобно тебе. Ты захотела, чтобы я попал в лагерь: я попал. Ты захотела, чтобы Ил из него вышел: он туда не вернется. Все складывается, как тебе угодно, ведь весь мир обязан подчиняться великой Эрике Белухе! Но знаешь, что самое забавное?
Он подошел к двери и оглянулся через плечо. По спине пробежался холодок. Эри уже видела подобный взгляд — когда Оливер признался в своем происхождении, раскрыл свой самый страшный секрет.
— Что по справедливости все должно быть наоборот, — ухмыльнулся он.
Дверь распахнулась и открыла вид на темный незнакомый коридор. Оли довольно прикрыл глаза и повернулся к Эрике лицом. Проход за его спиной едва рябился, как затянутый пленкой.
Парень по-птичьи склонил голову, не убирая ладони с ручки. Эри почувствовала, как шумит кровь в ушах, а сердце подскочило к глотке.
— Ведь крошку-телепатку Марго на самом деле, — твердо проговорил Оливер, шагая спиной за порог. Его губы растянулись в зловещую улыбку, а глаза засверкали во мраке, как у зверя, — Убил я.
Из-под ног словно выбили землю. Эрика покачнулась и ухватилась за стену, чтобы не упасть. Все смешалось перед глазами.
— Э-это неправда! — замотала головой она.
Это просто не может быть правдой! Эри судорожно перебирала в голове все факты, которые она знала об убийстве Марго. Думала, сопоставляла, искала лазейки. Это не мог быть Оливер!
— Ты бы не сказал мне, если бы действительно ее убил!
Оливер безумно захохотал:
— А смысл скрывать?!
— Я скажу Дейру! И… и тебя выгонят из лагеря!
— Какая жалость! — ядовито прошипел опенул. — Поверь, лучше отдаться под инсивский трибунал, чем остаться в этом аду. Ах да, я и забыл! Ты же понятия не имеешь, каково это, когда тебя ненавидит буквально каждый человек в крепости. Когда ты даже заснуть не можешь, потому что в любой момент какой-нибудь каннор может ворваться к тебе с ножом и зарезать в считанные минуты. И, что бы ты ни делал, тобой всегда будут недовольны. Просто потому, что ты не там родился! Да я чудом один месяц прожил! — Он прерывисто вдохнул, из последних сил выдавливая улыбку. — Чудом… Ха, да ни черта не чудом.
Эри едва связывала услышанные слова в осмысленные предложения. Кровь стучала в ушах, а разглядеть что-либо становилось все сложнее. Нет, нет, это не мог быть он. Он не мог убить…
— Так что ты даже представить не можешь, какое мне удовольствие доставило наблюдать, как медленно разрушается союз с лярами, над которым Лио корпел последние два года, — надрывно продолжал Оливер. — Каннор заслужил это. Этот отвратный гнилой лагерь, который нашел себе опенула под стать! Пусть он сгорит дотла со всеми своими солдатами! Я буду счастлив! Хотя нет — мне будет все равно! Потому что я не захочу больше ничего слышать об этих фанатиках. И возвращаться к ним не собираюсь, Белуха. И к тебе я тоже не вернусь.
Он шагнул назад. В полумраке напоследок сверкнули зеленые глаза, и инсив, не успела Эрика сорваться с места, резко захлопнул дверь. Пол содрогнулся.
— Стой! — Эри рванула вперед и распахнула дверь. — Оли!
Но Оливера за ней уже не было. Эрика вылетела в родной коридор, едва удержавшись на ногах. Оглянулась.
— Оливер, пожалуйста! — вырвалось у нее.
Захлопнула дверь. Открыла — нет, ничего. Ну же, ты ведь опенул! Просто сосредоточься! Снова — неудача. И опять, опять, опять…
Да как тут сосредоточиться!!! Эри треснула дверью так, что едва не отлетел косяк. Оперлась на нее спиной и обессиленно сползла на пол. Руки дрожали, как на лютом морозе. Мысли разлетелись кто куда.
Оливер… убил Марго? Нет! Это бред, этого просто не может быть! Он ведь инсив, Марго бы прочитала его мысли…
Если он только не выставил тот опенульский блок.
— Н-но, ведь, в любом случае, — шепнула самой себе Эри. — Он ведь был с Лилией тогда, верно? Да? Как раз же где-то до полуночи!
По местному времени. Ночь на земле Лайтов совпадает с ранним утром здесь…
— Нет-нет-нет-нет! — Эрика схватилась за голову и подтянула коленки к груди, будто бы пыталась спрятаться от собственных мыслей. — Нет-нет, это не правда, нет же!..
Против Ила столько доказательств! А против Оливера ничего нет.
Но даже если это так, если виновен на самом деле Оли. Получается, все, что она делала…
Эри треснула локтями по закрытой двери и обессиленно завыла. Душу как будто выдернули из тела и бросили со скалы на острые камни. Отвратительно, гадко — и ужасающе.
Что же она натворила!..
В комнате приглушенно зазвонил телефон, но Эрика не могла заставить себя подняться. Тело онемело, и все, что она могла — это лишь обнимать колени и упорно шептать, что это не по-настоящему. Это просто дурной сон. Сейчас Эри проснется, и все будет понятно, все будет хорошо. Надо только проснуться, вырваться из этого кошмара. Открыть нужную дверь — и выйти!..
Вот только сил не осталось.
Крыша приюта, что удивительно, после пожара пострадала не так уж и сильно. По крайней мере, на ней можно было находиться без опасения, что упадешь и переломаешь себе все ноги. А еще она оставалась единственным местом, не занятым вездесущими полицейскими. Наверняка через неделю их не будет и вовсе. Этим людям абсолютно все равно на произошедшее убийство — ах, простите, несчастный случай, — и на погибшего в огне коллегу. А преступник уже наказан. Хоть они и не знают.
Фигура каннора, освещенная пронзительными рыжими — вот ирония! — лучами, бросалась в глаза сразу. Анель невольно залюбовалась. Форма авитара всегда считалась одной из самых чарующих — уж кому, как не ей, это знать. И, глядя на очерченный серебром и солнцем стан, подселенка понимала, что в этом парне можно полюбить. Ну разве не чудо — такая умопомрачительная смесь мужества и грации!
— Подумываешь спрыгнуть, Хамелеончик? — улыбнулась Анель, подходя ближе.
Ил, стоявший у самого края, вздрогнул и пугливо обернулся через плечо. Ну-ну, дорогой, не теряй лица. Ты ведь только-только начал показывать себя бесстрашным наглецом!
— Я… не… нет, — отступил от парапета он, понурив голову. — Просто смотрел.
— Взыграли ностальгические чувства? Одиночество, живописные виды, шаг до падения. Стоило лишь ночи дождаться. Он ведь только по ночам приходил, если мне не изменяет память.
Мальчонка нехотя поморщился. По привычке. На Канноре ведь так принято. Не дай бог кто-то увидит, что ты счастлив, печален или влюблен.
Убогий остров убогих фанатиков с убогими законами. Сколько еще жизней они погубили своими «нельзя» и «не положено»?
— Ну, он уже ушел, — попытался отшутиться «синий». Почти получилось.
— Я знаю, милый. Вашу ссору слышал, вероятно, весь город. — Анель хихикнула в кулак. — Впрочем, не удивлюсь, если ключик просто хотел привлечь мое внимание.
И правда, у Оливера не было ни одной причины выяснять отношения с крохой-ящеркой достаточно долго, чтобы Анель их заметила. Как и уходить почти сразу же, стоило подселенке их обнаружить. Ну, разве что, еще ввести сестру в суть дела, не заставляя Ила пересказывать все самому.
— Как ты? — участливо поинтересовалась девушка.
Ил ничего не ответил. И правда, несложно догадаться.
— Так, значит, Каннор решил от тебя избавиться, — продолжила инсив.
Как бы ни было сложно и неприятно, им нужно это обсудить. Пусть мальчик выговорится — лишь бы не добивал себя самоедством. Он и так слишком многое сдерживает внутри.
Карви продолжил наблюдать за носками сапог.
— Н-наверное… — через пару секунд выдавил из себя он. — Я не знаю. Оливер сказал, что это все взаправду, но, просто… Я не верю!
— У тебя всегда были проблемы с верой, Хамелеон.
Анель поплотнее закуталась в темный плащ — ветер на крыше злился сильнее обычного — и опустила взгляд на Дэнт. Серый, бесчувственный, полный равнодушия город. Хорошо, когда есть куда сбежать отсюда. А вот находиться здесь в изгнании — и врагу не пожелаешь.
— Однако, очевидно, это правда, — продолжила она. — Если я верно поняла, Дейр не простил тебе предательства.
— Я не предавал! — выпалил Ил. — Я не знаю, почему он так решил, но я не предавал!
Инсив легко рассмеялась:
— Ну конечно. Поверь, я достаточно тебя знаю, чтобы понимать, что ты скорее загубишь свою жизнь, чем пойдешь против воли командира. Но, по столь обожаемым вами законам, ты имеешь на это полное право. Так что, Хамелеон, не хочу тебя огорчать, — Она уже совсем не весело прыснула, — Но, похоже, твой главнокомандующий просто решил от тебя избавиться.
Каннор прерывисто выдохнул. Анель стало его жаль — по-человечески, по-родственному.
— Но почему? — он поднял на нее глаза, и подселенка спешно отвернулась обратно к городу. — Я ведь… Я думал… Мы с ним друзья! Друзья же так не поступают!
Анель покачала головой. Действительно жаль.
— Не думаю, что Дейр Лио способен на дружбу. А если и способен, но на крайне хрупкую и однобокую. Когда свободен лишь один — что же за дружба это тогда, милый?
— Нет! Он способен на дружбу, правда способен! Он всегда помогал мне, и… Он ведь раньше был совсем другим!
— Что ж, в таком случае, его сердце со временем просто зачерствело. Такое происходит, Хамелеончик. Невозможно оставаться у власти и не терять при этом себя. Да и, — она пожала плечами, — Люди взрослеют. Меняются. Те, кого мы считали друзьями, становятся самыми страшными врагами. А те, кого мы считали врагами, вдруг обращаются самыми верными друзьями.
— Я знаю, — глухо произнес подселенец. Помолчал немного, перекатывая в голове мысли, и еще тише спросил, — Получается… он всерьез?..
— Да. Прости.
Страшно терять близких. Еще страшнее, когда они никуда не уходят. Кажется, будто кто-то чужой принял облик твоего друга. И ты смотришь в знакомые глаза — и не узнаешь. Анель вспомнилась Джессика. Джессика — бойкая девчонка с двумя смешными хвостиками, выпавшим молочным зубом и ворохом безумных идеи в голове. И Джессика — бездушная стерва, ненавидящая мир и готовая спихнуть вину за свои беды на кого угодно, только бы не брать ее на себя. Наверное, они разругались в самый подходящий момент — когда Анель еще не решила измениться вслед за ней, чтобы не прерывать дружбу.
А Дейру бы предать Ила чуточку пораньше. Глядишь, все сложилось бы по-иному…
— Видимо, мне стоило тебя тогда послушаться, — вновь подал голос парень. Не то вопрос, не то утверждение. — Когда ты дала мне яд. Сейчас бы этого всего не было.
Инсив снова взглянула на собеседника. Сейчас тот их разговор казался ужасно далеким, словно из другой жизни.
— Так почему не послушался?
— Я… Я просто… — Он потер плечи, как будто жутко замерз. — Я хотел, Анель. Просто там и Эрика, и Оливер, и… Я хотел, но…
— Но не сумел. Не оправдывайся, Хамелеончик, я понимаю. И не осуждаю. Напротив, сейчас я думаю, что это была не такая уж и хорошая идея. В конце концов, я бы и сама скучала по твоим волшебным глазкам.
Мимо, оглушительно хлопая крыльями, промчалась какая-то птица, а внизу послышалось трение об асфальт шин. А они стояли — как не от мира сего, в одиночестве, но вместе.
Анель никогда не могла объяснить, что же чувствуют друг к другу собратья по дару. Это не любовь и не ненависть, это и не чувство, наверное, вовсе. Странное, непонятное состояние. Тонкая ниточка, которая напоминает, что в этом мире ты не один.
И неизвестно, кому из них больше сейчас нужна была компания другого.
— И что теперь делать? — поднял взгляд на нее Ил. — Если Дейр меня правда, ну, — он сглотнул, — Выгнал. И я теперь без лагеря. Один.
— Ох, милый, понятия не имею… Но, что бы ты ни сделал, оно тебе уже вряд ли аукнется, разве я не права? Так что самое время для безумств.
— Для безумств, — повторил «синий».
Он выглядел потерянным, как будто землю выбили из-под ног. И Анель его как никогда понимала. Лагерь для Хамелеона был семьей. А уж в потере семьи Марьер нет равных.
Каннор задумался на пару секунд и медленно, нерешительно, осторожно проговорил:
— Помнишь… Помнишь, я сказал, что сообщу тебе, когда захочу примкнуть к вам?
Подселенка удивленно распахнула глаза.
— Да, да, помню. Но тебе не кажется, что это безумство слишком безумное? Не будешь ли ты потом жалеть, зайчонок?
— У меня много вариантов? Ляры меня не примут. А один не проживу и недели, — уже увереннее добавил Ил. — Да и разве тебе самой не будет выгоднее, если я перейду к вам? Оливер же потянется следом. А ты хочешь этого. Ты ведь все и проворачиваешь, чтобы его вернуть!
— Но чего я не хочу, так чтобы ты остаток жизни корил себя за неверное решение. Я не собираюсь губить кого-либо ради своей выгоды. Пойми, Хамелеончик, я приняла бы твое решение, не будь ты загнан в угол. Сейчас говоришь не ты, а обстоятельства.
Парень виновато опустил голову, хлюпнул носом и вновь поежился. Анель не хотела лгать себе — она была бы не против, если бы ее проблемы решились так просто вместе с переходом Хамелеона в их лагерь. Но не сейчас, когда он идет на этот шаг лишь от отчаяния. Когда у него нет выбора.
Выбор… Ха, как будто он существует!..
Девушка еще с минуту хранила тишину и молча наблюдала за чужим лицом, пытаясь прочитать мысли и эмоции.
— Иди-ка сюда, — наконец сказала она, разводя руки в стороны.
Ил от неожиданности вздрогнул и недоуменно покосился на инсив.
— Чего?
— Подойди ближе.
— Анель, я не…
— Хочешь. Я знаю. Гляди.
Она вытащила костяной нож из петлицы ремня и отбросила на несколько метров. Подселенец проследил за ним и снова метнулся взглядом к соратнице по дару. Та улыбнулась:
— Ну же. Ты ведь не боишься!
Ил упрямо фыркнул, но боязливо шагнул навстречу. Анель тут же схватила его в охапку и крепко обняла. Чужое сердце громко застучало — да и у девушки не отставало. Каннор еще попытался дернуться, но скоро успокоился.
Снова налетел ветер, но теперь было не так холодно. Хамелеон удивительно теплый. Такой, что, кажется, никогда не остынет, ни в какие морозы, ни в какие лютые зимы.
— Знаешь, Оливер всегда приходит, когда ему плохо, — вспомнила Анель, глядя вперед поверх чужого плеча. — А я всегда его обнимаю — и ему становится легче. Объятья — лучшее лекарство, ящерка, можешь мне поверить.
Парень ничего не ответил. Инсив уже хотела отпустить его, как чужие руки осторожно коснулись ее спины в ответном жесте. Хамелеон все еще молчал, но Анель и без слов поняла, что он согласился.
Наверное, нечасто его обнимают. Канноры никогда теплотой не отличались. А ей сложно представить жизнь без вот таких мелочей. Анель бы, верно, давно свихнулась, не будь в ее жизни Оливера и… Теперь уже только Оливера.
Она устроила голову на мальчишечьем плече и прикрыла глаза, вслушиваясь в чужое хриплое дыхание. И — инсив почувствовала — Ил сделал то же самое. В конце концов, у нее все еще есть этот милый глупый Хамелеон, который понимает ее — и из-за схожей ситуации, и из-за той тонкой ниточки, что их связала при рождении. Который мог бы стать ей настоящей семьей, родись на Инсиве или решившись год назад последовать в стан врага. Но судьба распорядилась, чтобы они были противниками — противниками, которые сейчас, наплевав на войну и лагеря, обнимаются на самом краю крыши.
Ах, как же трогательно! Анель бы расплакалась, если бы слезы остались.
— Тебя вызывают, — негромко сказал каннор и первым отстранился, пряча взгляд.
Делает вид, что ничего не произошло. Что же, его право. Всем нужно время, чтобы свыкнуться с переменами. Особенно с такими, переворачивающими жизненную лодочку к верху дном.
Анель коснулась камня на груди. Перед глазами мелькнула яркая желтая звездочка, мигом превратившись во взволнованное и уставшее лицо человека, сообщения от которого подселенка сейчас ждала меньше всего.
Комментарий к Глава 28. Перемены Вы знали что я это сделаю))
С возвращением меня из небольшого творческого отпуска. Я надеюсь, за одну пропущенную неделю вы не успели забыть, что происходит
/парцелляция_наше_все/
И да, нам действительно стоит обсудить, что Оливер просто стоял там и смотрел, как Эрика переодевается...
Ну а в следующей главе мы вспомним о сюжетных ветках, о которых уже почти забыли, а также понаблюдаем явление, которое не видели уже очень давно (о-о-очень давно)
====== Глава 29. Обычные подростки ======
Вокруг не было ничего. Ни света, ни звуков — одна молчаливая темнота. Даже не оказалось пола. Эри не знала, сидит она сейчас, стоит или даже лежит. Кажется, ее самой тоже не стало. Белуха попыталась поднести руки к глазам, но не смогла и пошевелиться. Она просто парила в той черноте, как в космосе. А может, и не парила. А может, она была просто частью этой тьмы.
А еще здесь не было чувств. Страха, отчаяния и одиночества.
Первой мыслью Эрики стало, что она заснула. Второй — что умерла. Третьей — что в обоих случаях она бы не смогла так трезво об этом рассуждать.
— Эй? — крикнула девушка, но не услышала собственного голоса.
Однако крик подействовал. Прямо перед носом — или перед тем местом, где, как Эри предполагала, должен был быть ее нос — вспыхнула яркая искорка. Следом, неподалеку — еще одна. И еще, еще, множество вспышек, как от толпы папарацци. Эрика хотела прищуриться, но не могла.
Черноты не осталось — все превратилось в огненное марево. А следом ушла и тишина. Голову наполнили миллионы голосов. Кажется, каждая искорка говорила, вопила, пыталась докричаться. От гомона начала болеть голова, но голоса становились только громче и словно специально продирались до самой души. Эри старалась отодвинуться от них, отвернуться, но ничего не выходило. Свет и звуки рвались к ней, тянулись, цеплялись, как сотни ледяных игл.
Они пульсировали, с каждой секундой пробираясь все глубже — и Эрика уже почти могла различить слова. Громкие, короткие, четкие, как удары дроби по дереву. Еще немного и…
Эри распахнула глаза. Она все еще сидела в коридоре. Нет никаких вспышек или голосов. Только стук остался — глухой, прямо в голове. Тук-тук-тук.
До Эрики дошло, что стучатся в дверь. И, судя по тому, что звук не прекращался, открывать кроме нее некому. Белуха осторожно поднялась — голова кружилась, а ноги подкашивались, как хлипкие тростинки — и, держась за стенку, побрела к выходу.
По пути она заметила, насколько же в доме темно. Может, так казалось после слепящего сна (или что это было? Эри не хотела задумываться), но в коридорах определенно не хватало освещения. Так что она лениво треснула кулаком по переключателю, и над головой вспыхнула яркая лампочка. Стены залил темный желтоватый свет, и сразу стало спокойнее.
— Да иду я, — простонала Эрика в ответ на очередной стук.
Она дотянулась до защелки входной двери, которую неизвестный гость уже наверняка подумывал вынести, и нехотя надавила на ручку. В образовавшийся проем тут же протиснулась не кто иная как Ками — перед лицом замаячили яркие пряди.
— Что такое? — беспокойно затараторила та. — Что-то случилось? Я минут двадцать колочу — уже думала в окно лезть.
— Лишний повод потренироваться в магии, — из последних сил съязвила Эри и потерла глаза — их щипало так, будто кто-то высыпал на лицо пару килограмм соли.
Ками в ответ на колкость промолчала, стянула с плеч плащ и положила узкую ладонь Белухе на лоб. Лица ее в этот момент Эрика разглядеть не смогла — все расплывалось. Наверняка сосредоточенно-серьезное. Эри живо представила Рой со сдвинутыми к переносице бровями и поджатыми губами, и вышло так забавно, что девушка не сдержала улыбки.
— Температуры вроде нет. — Ками убрала руку и фыркнула. — Чего смеешься? Между прочим, я реально волнуюсь!
— Верю, — ответила Эри и перевела взгляд на стену, где белым пятном виднелись часы. — Сколько сейчас времени?
Рой стушевалась, схватила ее за руку и потащила куда-то по коридору.
— Это не так уж и важно, — пробубнила она и толкнула одну из дверей. В глаза ударил режущий свет, который мог быть только в ванной. — Вот, ты сейчас умойся, а потом расскажешь, какая козлина тебя до слез довела.
— До слез? — не поняла Белуха.
— Ага. А что, я что-то пропустила, и тушь научилась сама с ресниц убегать?
Зрение постепенно улучшалось, и Эри сфокусировалась на своем отражении в зеркале. Лицо бледное, а все щеки в темных потеках. Да, наверное, следовало не только платье снять, но и макияж смыть.
Платье, Зайка, Оливер… Оливер.
Разум окончательно прояснялся. Эрика наспех умылась ледяной водой и оперлась о раковину руками, глядя, как падают вниз тяжелые капли. Итак, разложим по полочкам…
Она убедила Дейра в том, что Ил виновен. Дейр устроил Илу проверку, которую тот не мог не провалить. На подселенца началась охота, а в лагерь вступил Оливер, который и был на самом деле убийцей. В результате: настоящий преступник на свободе, невиновный понес наказание, палач сохранил руки чистыми от крови, а единственной причиной всего случившегося стала Эрика.
— Ну, по крайней мере, хуже уже не станет, — негромко убедила себя Эри и потянулась за полотенцем. — Ты испортила все, что могла…
Когда она вышла из ванной, с кухни уже доносилось копошение и звон чашек. Не сказать, что девушке сильно хотелось чая или общения — но и против она ничего не нашла. Сидеть за столом в компании Ками или на кровати в полном одиночестве — без разницы.
На кухне, в отличие от остального дома, горел свет, а пар от закипающего чайника делал воздух на несколько градусов теплее. Ками бодро крутилась у полки с приправами, что-то мурлыкая под нос — не то песенку, не то названия трав. Эри последила за ней пару секунд и стукнула костяшками по косяку двери, обозначая свое присутствие. Рой мгновенно обернулась и замахала рукой:
— О, давай-давай садись. Я тебе сейчас такой чай забабахаю, вообще забудешь, что такое «грустить».
Глядя на ее задорную жизнерадостную улыбку, Эри охотно поверила.
Она бесшумно опустилась на стул. Ками побросала в чашку всевозможных специй, плеснула кипятка и добавила две полные столовые ложки сахара, при этом что-то зловеще бубня, как самая настоящая ведьма.
— Я лимон не положу, у тебя и так мордашка кислая, — беззлобно хихикнула она, мешая получившийся напиток.
Звяк-звяк — уже знакомо и привычно. Эрике от этого звука стало легче на душе. Уже через секунду чашка опустилась на стол, едва не расплескав свое содержимое по всей скатерти, а Ками плюхнулась на стул напротив.
— Пробуй! — заявила она с гордостью в голосе. — Это вкусно, зуб даю!
Эри притянула кружку ближе и глянула на плавающие, как маленькие лодочки, листики внутри. В лицо пахнуло корицей, мятой и еще чем-то — Эрика не разбиралась, но это походило на лаврушку.
— Теперь ты должна мне зуб, — хмыкнула Эри и пригубила напиток.
Чай был просто ужасен на вкус — как куриный бульон, в которое уронили имбирное печенье. Но Ками глядела с такой надеждой в сверкающих зеленых глазах, что о том, чтобы его вылить, не могло идти и речи. Да Эрике и самой не хотелось его выливать. Дело ведь не в чае вовсе.
— Я тебе все тридцать два завещаю, если хочешь, — подхватила шутку Рой и заулыбалась, в те самые тридцать два. — Сделаешь себе ожерелье.
— Надеюсь, когда твое завещание вступит в силу, мне больше понадобится новая челюсть, чем ожерелье, — рассмеялась Эри и сделала еще несколько глотков.
Ками просияла:
— Ну вот, другое дело! Говорила же, чай поможет.
— Ага, — согласилась Эрика, растирая по небу кусочек засушенного листика. Это пойло — ну не чай это, хоть убейте — заполняло зияющую дыру внутри чем-то теплым и душистым. — Спасибо.
— Да забей. Мы же, вроде как, — Ками запнулась и неловко протянула, — Опенулы? Брат за брата, должны помогать друг другу, пятое-десятое. Так… Расскажешь, что тебя так вывело?
Эри опустила глаза и постаралась разглядеть дно чашки.
— Просто устала, — уклончиво ответила она.
— Когда устают, не шатаются с таким видом, будто у тебя любимую собачку машиной сбили, — возмутилась Рой. — Давай не утаивай. Обидел кто?
«Если бы только обидел…», — тоскливо подумала Эрика.
Она бы все отдала, чтобы переживать лишь потому, что Оливер ее оскорбил. А не потому, что она за один вечер уничтожила свою дружбу сразу с двумя людьми. Ил теперь в смертельной опасности, а Оли ушел — и не собирается возвращаться. И если раньше еще была надежда все вернуть, но сегодня Эрика окончательно все угробила.
— Не забивай голову, — вздохнула она. — День тяжелый был.
Ками недоверчиво прищурилась, но докучать не стала.
— Ладненько, — протянула она, поднялась из-за стола и принялась неспешно собирать разворошенные пакетики с приправами. Молча, как будто давала Эри возможность все-таки рассказать. Но, когда Белуха по истечению минуты так и не произнесла ни слова, Рой вновь заговорила, — А остальные где? Вы же вроде вместе уходили.
— Остальные? — глухо переспросила Эрика.
— Ну, Лилия и Ил. Или только Ил, Лилия вроде не очень хотела с вами отправляться. Он разве не должен был вернуться с тобой?
Эри покачала головой и опустила плечи. Ками обернулась — брови сведены, губы вытянуты в линию, а глаза сверкают ярче каменной подвески.
— Так, — она наспех забросила упаковки и баночки на полку и скрестила руки на груди, — Что этот додик тебе сделал?
— Ничего. Зато я ему, кажется, жизнь сломала…
— Это как это?
Она не знала, что ответить. Эрика и сама не понимала, как. Все, что она делала, казалось правильным и логичным. А когда руководствуешься логикой, должен прийти к хорошему финалу, разве не так?
— Эри? — напомнила о себе Ками, уже тише и ласковей. Эрика пересеклась с ней взглядом. — Ты же мне доверяешь, верно? Я понимаю, что мы знакомы всего неделю, но ты можешь доверять. Честно. Я никому ничего не расскажу, зуб даю! Еще один, тридцать третий.
Эри дернула уголками губ. Глубоко вдохнула, собралась с силами. И заговорила.
Она рассказала все, не в силах врать и утаивать. Рассказала, как Анель посеяла в ней сомнения; как Ил вел себя все странней с каждым днем; как боялась его расспросить, чтобы не разрушить хрупкую иллюзию того, что все по-прежнему; как выдала Дейру — боже, как же стыдно! — секрет, о котором Ил просил молчать, и убедила его в виновности лучшего друга; как Ил, в результате, попал под удар просто потому, что оказался добрее, чем от него ждали; и, наконец, как Оливер открыл ей глаза и исчез. И чем дольше она говорила, тем больше понимала, насколько же глупыми были ее доказательства. Эри словно подгоняла решение под ответ — искала скрытый смысл в случайностях и раздувала из мух слонов. Просто для того, чтобы поскорее обвинить Ила и спасти Оливера.
Но, в то же время, с каждым словом становилось легче на душе. Ледяная глыба, сдавливающая сердце, таяла.
Ками слушала молча, не перебивая, и Эрика была ей за это несказанно благодарна. Казалось, стоит ей один раз сбиться, и вся решимость рассыплется, как карточный домик. И только когда Эри замолчала. Рой позволила себе тихонько присвистнуть:
— Обалдеть… Ну, по крайней мере, многое встало на свои места.
— Что именно? — приподняла брови Белуха.
— Не суть. — Девчонка забрала уже пустую чашку (когда только Эрика успела все выпить!) и отошла к мойке. — Знаешь, я не очень в утешениях, но ты… не виновата, по сути.
— Нет, Ками, я именно что виновата. Если бы я так не гналась оправдать Оливера и хоть немного бы подумала, к чему могут привести мои решения, все было бы иначе!
Рой фыркнула и открыла кран:
— Иначе? Ну, давай посмотрим, как иначе. — Она залила кружку водой, поставила на дно раковины и обернулась к Эри. — Если бы ты не рассказала все Дейру, он бы устроил проверку?
— Нет. И Ил остался бы в лагере!
— И тогда Оливера бы казнили по закону, верно я поняла?
Белуха растерянно хлопнула глазами.
— Ве… верно.
— Ну вот видишь! — хлопнула в ладоши Ками и заразительно улыбнулась. — Благодаря тебе они оба живы. А значит, все произошло лучшим образом, и нигде ты не ошиблась. Да, ситуация — дерьмо. Но это наилучшее дерьмо из возможных.
Эрика не сдержалась и хихикнула. В груди потеплело, хотя кошки на душе продолжали скрести. Пусть все и сложилось не так уж и плохо, но Эри поступила низко, как ни крути. Она подставила друга и лишила его семьи — такое самой себе простить сложно.
— И все равно из-за меня преступник на свободе, — подняла взгляд Белуха. — Не подумай, я рада, что Оливер жив. Но он убил Марго, предал целый лагерь, и в результате просто избежит наказания!
Ками закатила глаза:
— Отца я терпеть не могу, но он говорит, что наказание виноватого всегда само найдет. И он прав, знаешь. Да и вообще, далеко не факт, что Оливер действительно ее убил. — Она поежилась и уставилась на окно. — Ну, то есть, он не похож на человека, который может лишить кого-то жизни.
В сознании вспыхнули равнодушные зеленые глаза и полный злобы хохот.
— Я тоже так думала, — вздохнула Эри.
Они просидели на кухне до позднего вечера. Ками рассказывала истории из жизни в Карде, а Эрика, в свою очередь, старалась вспомнить какие-нибудь примечательные моменты из своего детства. Рой всячески ее занимала, расспрашивала. И пусть она, скорее всего, просто хотела побольше разузнать о матери, Белуха была ей несказанно благодарна за то, что тема земли Лайтов и всего, что с ней связано, почти не поднималась.
Ближе к полуночи к ним заглянула бабушка Лия. Молча оглядела внучек, поставила на стол баночку, полную ароматно пахнущих сушеных листьев, и вновь исчезла, даже не подумав загонять девчонок в постель. Впрочем, их просить не пришлось — после пары кружек принесенного чая девчонок самих потянуло в сон.
Поэтому Эри насильно отправила упрямившуюся, но зевающую Ками в комнату, сама кое-как добрела до спальни, плюхнулась на кровать и мгновенно провалилась в глубокий сон без сновидений.
А вот пробуждение оказалось не таким спокойным.
Эрика подскочила в кровати от громкого резкого звука, раздавшегося у самого уха. Попутно она умудрилась запутаться в одеяле, а потому — хлопнуться на пол, треснувшись головой о ножку тумбочки. И, как вишенка на торте, сверху грохнулся источник всех бед, которым оказался оглушительно трезвонивший телефон.
— Классно день начинается, — прошипела под нос Эри, потирая ушибленный затылок и зажимая динамик смартфона, чтобы хотя бы остальной дом не перебудить.
Она выпуталась из одеяла, забралась обратно на кровать и лишь тогда глянула на дисплей. Лилия. Почему-то ни капли не удивительно. Кто еще позвонит раньше первых петухов!
— Белуха, твою ж кочерыжку! — раздалось с того конца провода, стоило только коснуться зеленой иконки. Эри болезненно поморщилась и отставила телефон как можно дальше от уха. Различать слова это никак не помешало. — Какого черта ты не отвечаешь?! Хочешь, чтобы я тут со страху за тебя померла?
— И тебе доброе утро, — вымученно простонала Белуха.
— Доброе, елки-палки! Нет, может, для тебя оно и доброе, а вот мне тут не до доброты! Ты какого… — послышалось невнятное рычание, в котором Эрика с трудом различила несколько бранных слов. — Я до тебя полвечера дозвониться пыталась! А сегодня уже хотела к этому уроду «синему» переться, думала, он тебе что-то сделал.
Стало жутко стыдно. Зная, как сильно Лильке не все равно на сложившуюся ситуацию, Эри могла и позвонить, чтобы подруга так не переживала. Не хватало еще и с ней рассориться…
— Прости, — виновато сказала она, и сопение в трубке поутихло. — Я вчера, как домой пришла, почти сразу отрубилась. Вымоталась.
Ли негромко фыркнула:
— Ладно… И все-таки, каннорский дегенерат тебя не порезал? Все хорошо прошло?
— Ну, да. — Эрика покривилась. — Относительно.
— И что он сказал?
Прокручивать в голове события вчерашнего дня не очень хотелось. Да и где гарантия, что Эри не сделает все еще хуже? Она и так чувствует себя виновной в конфликте между лярами и каннорами. А если из-за ее неосторожных слов у союзников начнется полноценная война, тут уж Белуху ничто не оправдает.
Но с иной стороны, Ками верно сказала: если бы Эрика промолчала раньше, неизвестно какой трагедией все бы обернулось сейчас.
— Если честно, я мало что поняла, — ответила девушка и поднялась с кровати.
Зайка, свалившийся вместе с одеялом, отлетел на пару метров и теперь поблескивал своей пуговицей неподалеку от пустого матраса. Эри спешно отвернулась от него и попыталась полностью включиться в разговор.
— Он не исключил Ила из лагеря, но при этом сказал что-то о… законе о предателях, кажется.
— Закон о предателях? Он что, так и сказал?
Эрика прогнала в голове разговор с Дейром. Нет, именно он так не говорил. Про закон она услышала от Оливера.
— Я не помню наверняка, — солгала Эри. — Это так важно?
— Нехило важно! На Канноре никто не говорит «закон о предателях». Это инсивские придумки. У «синих» в Уставе он прописан как закон Морбиена или закон искупления, но не о предателях точно!
— Так что это за закон вообще?
Ли заворчала:
— Да дерьмовый закон. Тот, кто убьет предателя, избавляется от всех повешенных на него преступлений. Короче, ты можешь быть полнейшей мразью, но стоит только прирезать крысу, тебе сразу все прощается. Ты возвращаешь себе ограниченные ранее права, утраченное звание и чистое имя. Как белый лист!
Сердце пропустило удар.
— Но разве у Дейра есть серьезные преступления?
— Черт его знает — может, и есть. Но ему будет не лишним подтянуть свой авторитет. Лагерь начинает его ненавидеть, ты же видела. А убьет Ила — хоба, и все в порядке! Променял друга на власть…
Лилия издала странный звук, похожий на хлюпанье носом.
— Но среди канноров же полно предателей! — недоумевала Эри.
— Ага, только среди них ни одного, кто еще носит синий камень. Все давно уже нацепили желтые и стали официально инсивами. Аж тошно… В общем, закон на них не распространяется, потому что они под защитой другого лагеря. Их убийство ничего не даст, кроме того, что «желтых» крыс станет меньше. Поэтому ведь твой обожаемый Оливер так держался за Каннор. Надеялся спрятаться от своих друзей, охочих до очищения грехов. Хотя, вряд ли ему простят тот финт, что он на балу выкинул. Кстати, он к тебе не заявлялся? А то его так и не видно.
— Нет, — для верности мотнула головой Эрика и задумчиво закусила губу. — То есть, если Оли выйдет из лагеря, то на него снова начнется охота?
— А она заканчивалась? — Ли цокнула языком. — Опять ты про него! А то, что Ила могут пришибить в любую секунду, тебя не волнует?
— Волнует! Еще как волнует. Просто… если я сейчас вновь начну об этом думать, то разнервничаюсь, как вчера, и…
Эри вспомнила тот странный сон, который ей виделся перед приходом Ками. Он казался знакомым, в какой-то степени даже родным — как нечто забытое, но очень-очень важное. Но, даже несмотря на эту важность, Эрика почему-то не хотела снова его видеть.
— Пойми, столько всего навалилось, — вздохнула она. — Наверное, вы к такому и привыкли, но мне начинает казаться, что еще немного — и я свихнусь! Меня сейчас любая мелочь может вывести из себя. Легче уж совсем не давать чувствам волю.
— Оу, — заметно притихла Сотенко, — Ясно-понятно. Стресс — это последнее дело, особенно в сложившейся, кхм, ситуации. Но только не унывать! Завтра съездим, развеемся. За день вряд ли что фатальное случится, Дейру пока не до Ила будет. А мы передохнем — и снова в бой с этим самовлюбленным убл…
— Постой, — перебила ее Эрика прежде, чем подруга занялась своим любимым делом — поливать грязью недругов. — Куда съездим?
Ли хохотнула:
— В Драконову пасть. Эй, ты что, забыла? Экскурсия, класс, все дела.
Эри кинула взгляд на календарь. Совсем из головы вылетело…
— Забыла, — призналась она и потерла переносицу. — Но, знаешь, уже и не хочется особо.
— Нетушки, так не пойдет. Я не дам тебе киснуть дома в одиночестве и вываливаться в своих загонах, как в чертовой панировке. Эрика, я знаю, на что ты способна. А еще я знаю, как тебя подламывают вот такие вот события. Так что сейчас ты поднимаешь свою задницу, быстренько собираешь рюкзачок, а остаток дня проводишь за книгой или еще каким-нибудь забивающим голову человеческим изобретением! И завтра мы классно отдыхаем среди полоумных одноклассников на отшибе мире, куда никакой адекватный человек не полезет, и радуемся жизни, как обычные подростки, доходчиво я объяснила?
Белуха прикрыла глаза. Обычные подростки… Так хотелось отвлечься от всех проблем хоть на денек, вернуться в прошлое, где не было магии, войн, предательств. Где единственными проблемами считались отметки и плохая погода. Где она была обычной, но правильной, не поломанной…
— Убедила, — улыбнулась своим мыслям Эри, и Ли в трубке радостно визгнула:
— Супер! И да, не смей больше расклеиваться. Завтра проверю, чтобы все детальки крепко держались.
Эрика рассмеялась и, попрощавшись, окончила вызов.
Наверное, Лилька права. Она ничего не добьется, если просто будет сидеть и корить себя за то, что совершила. Нужно отвлечься — а потом, с новыми силами, искать решение. У Дейра наверняка куча дел на Канноре, да и Ил, хотелось верить, под защитой, хотя бы временной. За пару дней ничего страшного не произойдет. Не должно.
Эри окинула комнату беглым взглядом, стараясь не смотреть на пустой матрас, но рюкзака не обнаружила. Тогда она вышла в коридор. Часы показывали полдесятого утра, а значит, Ками с бабушкой, как свойственно жаворонкам, проснулись. Шума Эрика не слышала, но с кухни доносился уже подвыветрившийся запах кофе. Судя по всему, Рой либо встала ни свет ни заря, либо утащила кружку с собой в комнату.
На душе стало совсем спокойно. Эри вспомнилось детство, когда она в каникулы продирала глаза ближе к десяти, выходила из комнаты, а ее встречало такое же живое молчание. Бабушка заваривала чай, который у нее всегда получался слабоватым, но очень душистым, а Сондра готовила что-нибудь вкусное, блинчики или гренки, и оставляла племяннице на столе. Эрика съедала, обязательно вымазавшись маслом или джемом, а потом бежала к книжным полкам, искать книжку, которую еще не успела прочитать. Бабушка ее ловила и отправляла умываться, причитая, что Эри сейчас все страницы заляпает. Около полудня выходила Сондра, качала головой и ворчала о том, как редко племянница на улицу выходит, все сидит, глаза портит, голову ерундой забивает. А вечером они все пили чай, или смотрели фильм, или разговаривали о чем-то. Иногда взрослые так увлекались, что забывали отправить Эрику в кровать, и она, заслушавшись, засыпала прямо на диване. Но просыпалась уже у себя, укрытая одеялом и с Зайкой под боком.
Эрика с тоской взглянула на закрытую дверь в комнату тети и, едва ли не впервые за последние пять месяцев, ощутила, как сильно скучает. Не из-за того, что Сондра могла помочь ей с магией или рассказать больше о земле Лайтов. А просто… потому что.
— Отлично ты решила отвлечься, Белуха, — фыркнула под нос Эри и принялась рыскать глазами вдоль стен. — Да где же он?..
Поиски по всей квартире не увенчались успехом. Рюкзак как сквозь землю провалился. Эрика могла бы, конечно, взять и другую сумку, но пропажа вещей еще ни к чему хорошему не приводила. Да и куда он вообще делся! Не потеряла же Белуха его. Тем более, в последний раз она возвращалась с рюкзаком — как раз после поездки к Стефану Рою.
Стоило ей об этом подумать, как из комнаты Ками, рядом с которой Эри проходила, раздался звон и негромкие ругательства. Эрика остановилась и прислушалась. А после настороженно постучалась.
— А? Ага, можно, — послышалось с той стороны, и девушка приоткрыла дверь.
Ками обнаружилась ползающей по полу и собирающей бежевые керамические осколки с пола. Девчонка тихо ворчала что-то под нос. Почти каждый раз, когда ей удавалось подцепить черепок, она отдергивала руку, шипела, но продолжала свое дело.
— Помочь? — предложила Эри после очередной неудачи Рой.
Та бегло подняла глаза и вжала голову в плечи:
— А ты орать не будешь?
— За что? — не поняла Белуха. Она подошла ближе и опустилась на корточки рядом с разбитой — как Эрика догадалась по форме осколков — чашке.
— За то, что я раскокала.
— Господи, Ками, это всего лишь чашка! Не раритет никакой, просто посуда. Мы себе таких хоть сотню штук позволить можем, ты чего?
Рой нервно усмехнулась, но промолчала. Вспомнился идеальный во всем город Кард. Дома Ками, с ее-то характером, наверняка приходилось нелегко.
Эрика осторожно собрала крупные осколки, пока хозяйка комнаты доставала откуда-то веник. Краем глаза Эри заприметила несколько довольно глубоких царапин у девчонки на руках. Порезалась-таки, дуреха…
— Пластыри в аптечке, если что, — добавила она.
Ками удивленно уставилась на свои пальцы, исчерченные алыми черточками, и отмахнулась:
— А, они уже старые для пластырей, забей! Лучше скажи, чего ты полутра по всей квартире топала?
Эри виновато цыкнула:
— Что, громко?
— Не то чтобы. Просто у меня слух хороший. И, ты помнишь, стены у вас, как мой юмор. — Она свела пальцы почти вплотную. — Нереально тонкие.
— Понятно все с тобой. Я всего лишь искала свой рюкзак. Ты не видела?
Рой странно оживилась и отвела взгляд, якобы очень сильно заинтересовавшись керамической крошкой на полу.
— Нет, не видела, — оттарабанилаона и лениво поскребла мусор веником. — А зачем он тебе?
— Завтра поездка с классом. — Эрика нахмурилась. — Точно не видела?
— Ух ты! Поездка! А куда едете?
— На север. К Драконовой пасти. И мне нужен рюкзак.
— А зачем тебе именно этот рюкзак? У тебя же есть еще сумки!
— Ками, в чем дело?
Девчонка замела мелкие осколки куда-то под тумбочку и отставила веник к стене. Не поднимая глаз. Эри сложила осколки рядом с нескончаемыми фигурками и скрестила руки на груди. Ками быстро на нее зыркнула и вновь сжалась, как нашкодившая школьница.
— Ну ла-адно, — сдалась она через минуту. — Видела.
— И где он?
Рой вздохнула, снова опустилась на корточки и принялась усердно шарить под раскладушкой. Эрика не сводила с нее взгляда. Ками искала долго, словно надеялась, что Белуха забудет, зачем пришла, и переведет тему. Но, через некоторое время, все-таки вынырнула, держа в руке пыльный, но вполне себе целый рюкзак.
Эри забрала сумку и оглядела. Действительно, никаких дыр или новых пятен. А она-то уж грешным делом подумала, что Ками случайно испортила сумку и испугалась, что Эрика на нее разозлится, а потому и увиливала.
— Ну и зачем было обманывать? — покачала головой Белуха и потянула за собачку молнии.
Внутри тоже ничего примечательного, все вещи на месте. Кроме разве что…
Она вскинула на Рой глаза. Та зажмурилась, испуганно пискнула, поняв все без слов.
— Будешь кричать, то, хотя бы, не очень громко… — проговорила девчонка.
— Я не буду кричать, — отчеканила Эри, — Если ты мне честно, без утаек, скажешь, что ты сделала с ключом.
Ками переступила с ноги на ногу и заломила руки:
— Если честно скажу, то точно кричать будешь.
— Просто скажи.
— Я его сломала.
Эрика поперхнулась воздухом. Глаза полезли из орбит.
— Ты… что?
— Я же говорила: кричать будешь, — сглотнула Рой и вдруг затараторила. — Я не хотела его ломать, правда, и брать не хотела, просто вдруг на меня что-то нашло, я не знаю, день такой был, наверное, и он меня как будто позвал, и я взяла, а он выскочил! Я его склеить хотела, честно, но клея не нашла, решила в городе купить, а в город меня одну бы не пустили, и я тебя тогда разбудила, думала, что смогу незаметно все исправить. Прости меня, пожалуйста!
Она закрыла лицо руками. Эри испугалась, что снова довела ее до слез, но Ками только глубоко вдохнула и замерла.
То, что она сделала, безусловно, можно считать катастрофой. Уничтожить единственную ниточку, ведущую к загадочной карте, оборвать всяческую надежду — разве можно такое простить! Эрика бы не простила. Если бы сама не поступила так же с Илом. Не со зла, не из гнусных побуждений — по случайности, из-за глупой ошибки, которая от нее даже не зависела. Ками тоже должна была почувствовать неприятный холод, исходящий от ключа. Взяла, испугалась — и выронила. А ножка хрупкая, легко переломилась.
Никто не виноват.
— Ничего, — опустила веки Эри. — Бывает. Я не злюсь.
Ками встрепенулась. Эрика почувствовала, как ее прошил взгляд блестящих зеленых глаз.
— А где ключ сейчас? Скорее всего, его еще можно склеить.
— Я-а-а, — неловко протянула Рой и опустилась на раскладушку, — Не знаю.
— Ками, я действительно не злюсь. Можешь говорить правду.
— Но я правда не знаю. — Она развела руками. — Я его обменяла.
Белуха вздрогнула и уставилась на девчонку:
— В каком смысле? У кого?!
Если ключ попал к инсивам, пиши пропало! Керал не просто так его искала, «желтые» точно знают, насколько важна эта вещь. И если они доберутся до карты первыми, Каннор и Ляр будут обречены!
— У того мальчика, помнишь? — Ками махнула за спину. — В приюте. Когда я прошла через этот… переход, да? Ключ был у меня с собой, я боялась оставлять его дома, потому что его мог найти Ил, а я краем уха слышала, что ему ключ тоже не безразличен. И вот, тот мальчик, с пустым ожерельем, отдал мне Зайку в обмен на осколки. Я жутко испугалась тогда и не могла нормально думать, поэтому сделала то, что он хотел!
Эрика крепче вцепилась в лямку рюкзака.
Если все действительно так, и если тот мальчик действительно был Йенцем, это значит, что ключ сейчас… где? В загробном мире? Вне пространства и времени? Черт, ну почему, когда Эри только-только начала понимать происходящее, все стало еще запутанней?
— Не переживай, — вспомнила о Рой Эрика и ободряюще улыбнулась. Ками приподняла уголки губ в ответ. — Что случилось, то случилось. Прорвемся.
Факт остается фактом: ключа больше нет. Но, с иной стороны, у инсивов его тоже нет. И даже в этих условиях канноры на шаг впереди — ведь у Белухи все еще остается тайник. Девушка подняла глаза на небольшое вентиляционное отверстие в стене спальни Ками — примерно в том же месте, только в соседней комнате, располагался злосчастный замок, не поддающийся опенулам.
Все не так уж плохо. Как Ками верно подметила: наилучшее дерьмо из возможных. А значит, не время отчаиваться. Пока что Эрике везло. Оставалось надеяться, что везение ее не покинет и дальше.
Комментарий к Глава 29. Обычные подростки Не вычитано!
Изумительно, наконец-то нормальная переходная глава. Мне нужно было успокоить Эрику, а то она, бедняжка, едва себя до нервного срыва не довела (а едва ли?)). А Ками просто косячит: теперь ясно видно, что они родственницы. Кулинарные способности об этом тоже говорят :)
Ну а в следующей главе мы воочию увидим новую, но уже знакомую локацию, а еще насладимся сомнительным юмором и узнаем чуть больше о традициях лайтовцев. И сюжет продвинем конечно же, куда без этого ;)
P.S. С днем рождения меня-а-а. На самом деле, я хотела устроить какой-нибудь инетрактивчик по этому поводу, но ничего дельного не придумала, так что просто оставлю вам виртуальный тортик - Может, у вас есть какие-нибудь пожелания – с радостью выслушаю~
====== Глава 30. Драконова пасть ======
Автобус стоял недалеко от ворот школы, раскорячившись на полдороги. К счастью, субботним утром машин было не так много, а те, что попадались, объезжали машину через дворы. Но все равно водитель автобуса показался Эрике дилетантом, и желание куда-либо с ним ехать угасало на глазах.
Впрочем, не в водителе было дело. Пусть вчера Лилька и убедила ее, что стоит расслабиться и отвлечься, из головы все никак не выходили мысли о ключе и — как ни крути — о мальчишках.
Вчера днем позвонил Оливер. Эри долго смотрела на дисплей, не решаясь даже взять телефон в руку — не то что ответить. Оли, как назло, словно специально ждал до последнего. Но и у него терпение оказалось не вечным. Теперь у Эрики несколько пропущенных в журнале вызовов и новый ураган на сердце. Следовало ответить, ведь у парня могли быть важные новости, а Белуха — единственная из канноров, с кем у него есть связь. Но она была не готова снова выслушивать оскорбления и обвинения со стороны человека, который все еще занимал в ее сердце не последнее место.
Возле автобуса толпилась уже большая часть класса, но Эри без труда выцепила взглядом Лилию. Та, стоило подруге подойти ближе, бодро замахала рукой.
— Ну слава богу! — налетела с объятьями Ли. — Я уж думала, ты не придешь, и мне придется с этими дебилами полдня один на один провести.
— Я же обещала, — пожала плечами Эрика. — Тем более, ты права: мне действительно нужно отдохнуть от самоедства.
— Это правильно! Осталось только пережить о-о-очень увлекательную экскурсию по заводу или куда мы там тащимся, и я тебе такие места покажу, закачаешься!
Разговор прервала классная руководительница, визгливым голоском перечислявшая фамилии. Девчонки отметили свое присутствие, дождались посадки и быстренько заняли соседние места почти в самом конце автобуса. За спиной устроились шумные пацаны с гитарой и тут же начали наигрывать знакомую мелодию, кто-то неподалеку достал колоду карт, приглашая всех поиграть в мафию, учительница сидела далеко, рядом с водителем, Ли достала из рюкзака пакетик сушеных яблочных долек. В общем, поездка обещала быть отличной.
Всю дорогу подруги болтали обо всякой ерунде, не связанной с событиями Дня Теста. Лилька делилась последними сплетнями, вспоминала забавные случаи, произошедшие на многочисленных пересдачах экзаменов, ругалась на биологичку, залепившую ей четыре в году. А Эри в свою очередь рассказала о Ками и о том, что Рой не такая уж заносчивая эгоистка. Настроение взлетело выше небес, и за время поездки девчонки даже получили пару замечаний от классной дамы за нескончаемые шепотки и смех. Давно Эрике не было так легко и спокойно на душе. И правда, как будто вернулась на месяц назад, когда не было никакой магии, войн и предательств.
Через минут сорок они подъехали к невысокому горному массиву, в долине которого и лежала дорога. От нее вверх расходились серпантины, терялись среди камней. Пару раз Эри даже казалось, что они едут по каньону, так плотно прилегали друг к другу пики. Автобус, устало кряхтя, забрался на один из них, докатился до плоской площадки и замер рядом с заводом.
Впрочем, «завод» — слишком громко для небольшого литейного заводика на пару цехов. О нем, наверное, и не знал бы никто, если бы не знаменитое ущелье рядом. Небольшое невзрачной здание с двумя-тремя трубами. Наверное, его строил кто-то из Дэнта. Кто-то очень умный, раз решил строить прямо на плотных горных породах.
Но это и к лучшему — экскурсия (из которой Эри не запомнила буквально ничего) закончилась уже через полчаса, и учительница отпустила ребят погулять самостоятельно. Видимо, тоже понимала, что смотреть на заводе нечего, а вот Драконову пасть увидеть воочию — другой разговор.
Пещера находилась у подножья соседнего пика, черного и острого, как акулий зуб. Эри при взгляде на скалу, раздирающую верхушкой низкие облака, вспомнился Инсив, а вмести с ним и Оливер. Рука машинально дернулась к телефону в кармане.
Ли, к несчастью, заметила.
— Чего это ты? — заволновалась подруга и взяла ладонь Эрики в свою.
Они, следом за толпой ополоумевших одноклассников и парочки дураков из параллели, принялись спускаться по крутой дороге обратно к низовьям.
— Ничего, просто хотела время посмотреть, — смущенно ответила Белуха.
«А еще проверить, вдруг Оли снова звонил», — добавила она про себя.
Ей все еще было боязно разговаривать с Оливером, но так она хотя бы знала, что он жив и с ним все в порядке. Даже несмотря на то, что друг ей наговорил, на то, как сильно ее обидел, Эри не могла себя пересилить и не думать о нем больше. Что-то внутри всеми силами рвалось к нему, тянулось, прорывалось через любые доводы и мысли. Эрика чувствовала себя полнейшей идиоткой. Может, права была Лилия — она в него влюбилась просто из-за дара?..
— Так чего не посмотрела? — подозрительно прищурилась Сотенко.
— А-а-ам… — замялась Белуха и огляделась в поисках спасения. Взгляд зацепился за рыжую макушку в нескольких метрах впереди. — О, эм, Янош!
Парень, обернулся через плечо и кивнул, мол, слушаю.
— Время не подскажешь?
— Без четверти одиннадцать, Эрика, — тут же ответил он и услужливо улыбнулся, довольный вниманием симпатичной ему девушки.
— Спасибо! — махнула ему Эри и вновь повернулась к Лилии. — Вот видишь, без четверти одиннадцать.
— Ага, и стоило Цоколя звать, — фыркнула та и пихнула локтем под ребра. — Или что, решила за ним приударить, раз тебе легче до него докопаться, чем в карман полезть? Хотя, знаешь, это всяко лучше, чем опенульский крысеныш! Кстати, он так и не объявился?
— Нет. Не объявился, не позвонил, никак не связывался.
— Фигово, — протянула Ли. — Значит, и от Ила никаких новостей. Надеюсь, он его там не кокнул втихаря. Хотя, Оливер бы не кокнул. — Она задумалась на секунду и прыснула. — А вот если бы Ил этого гада пришиб, все бы сразу встало на свои места.
Эри было стыдно и страшно думать о таком, но действительно, если бы Ил убил Оливера, все проблемы бы исчезли. Подселенца бы взяли обратно в лагерь, ляры бы получили желанное отмщение, Дейр бы больше не вселял такой животный ужас. Да, исчезли бы все проблемы. Кроме грызущей душу вины.
— Ну, это уже от нас не зависит. — Эрика вздохнула и потерла ушибленное подругой местечко под ребрами. — И вообще, ты мне синяк поставила!
— О, Белуха, это ты настоящих синяков не видела!
Лилька хищно оскалилась и выставила вперед два пальца, и Эри поняла, что до низа целой она не дойдет.
У огромного пошарпанного знака с надписью «Драконова пасть: сюда» столпился уже весь класс. Насколько Эрика помнила по случайно услышанным разговорам, открытую для туристов площадку в пещере сделали безбожно крохотной, а потому ради парочки фотографий приходилось торчать в очереди. Эри, после пытки из тысячи Лилькиных тычков, уже морально подготовилась отвоевывать себе место поближе ко входу, как Ли потянула ее куда-то вбок.
— А нам не сюда. — Она заговорщически подмигнула, махнула кому-то в толпе — мол, все в порядке, мы позже подойдем — и направилась к лавкам с сувенирами.
За видавшими виды киосками разлеглась небольшая парковка, на которой стояло два ржавых драндулета и валялось огромное количество мусора: бумажек, пакетов и полопанной пузырчатой пленки. А ведь стоит только чуточку поднять голову — и увидишь живописные угольно-черные горы и рваные молочные облака, ловящие, как в сети, солнечные лучи. Наверное, людям вообще не следовало здесь появляться. Некоторые места прекрасны такими, какими их создала природа, и любое вмешательство — особенно насколько гадкое — их только портит.
— Мы разве не в Драконову пасть? — удивилась Эрика.
— Туда и идем, — улыбнулась Лилька, стоило им пересечь парковку и подойти к серому забору, ограждающему скалы. — Но ты же не думала, что мы полезем в ее глубь у всех на глазах. Самое интересное от простых смертных спрятано!
Она бегло оглянулась и вдруг подскочила, ухватилась за край ограждения и подтянулась, как заправская гимнастка. Качнулась пару раз, перебросила ноги и уселась на тонком ребре, чудом не падая с серого жестяного листа.
— Давай лапу, — протянула руку Ли.
Эрика растеряно хлопнула глазами и протянула ладонь. Лилька с удивительной силой дернула ее наверх — Эри только и успела, что опереться о край и перевалиться на противоположную сторону.
— Офигеть, — выдохнула Белуха, стоило ногам коснуться каменной крошки. Лилия соскочила следом. — Это вообще законно?
— Спросила та, кто не так давно проникла в чужой дом и стерла записи с камер наблюдения. А еще до этого украла полицейские документы. А еще до этого без официального разрешения шарилась в подсобных помещениях лодочной станции. А еще до этого…
— Не продолжай, — поежилась Эрика и приподняла уголки губ. Видимо, в колдовстве без криминала никак.
Ли вновь куда-то зашагала. Ограждение прижимало их почти к самому склону, каменистому и крутому, поэтому идти пришлось паровозиком. Да еще и следить, чтобы ноги не провалились в многочисленные трещины.
Не прошли они и двадцати метров, как Лилька резко завернула в небольшую расщелину между скал. Расщелина оказалась такой узкой, что пришлось пробираться боком. А через несколько шагов и вовсе резко уходила вниз. Эрика даже испугалась, как бы им тут не застрять. Но Лилька наверняка знает, что делает. Ну, Эри надеялась.
Света стало в разы меньше, из глубины пахнуло сыростью и потянуло холодом. Лилия иногда предупреждала о препятствиях: ее голос множился от далекого эха, но это в любом случае был единственный ориентир.
А вдруг они заблудятся? Эрика гнала эти мысли, но они прилипали похуже одежды при такой влажности. Или, например, случится обвал? Выход завалит, и они тут задохнутся! Или, еще хуже, захлебнутся!!! Тут же нет подземных течений? Лишь бы не было…
Пробираться пришлось долго, около пяти минут в кромешной тьме. И вот, когда Эрика уже начала подозревать у себя клаустрофобию, впереди что-то замерцало, а проход резко расширился. К запаху камня и влаги примешался еще один, морской, кисловатый. Ли соскочила с небольшого выступа, которым оканчивалась расщелина, и Эри увидела впереди, в окне между двух гигантских каменных плит, яркий сиреневатый свет.
— Вот и пришли! — довольно заявила Лилия.
Белуха шагнула следом и глубоко вдохнула спертый пещерный воздух.
Драконова пасть оказалась огромной, куда больше, чем Эрика представляла. Свод терялся среди бесконечных сталактитов, перекликались между собой капли, разбивающиеся о землю каждая со своим звоном. Камни, выступающие над головой, походили на головы замерших навечно великанов. Сбоку низ пещеры поднимался и вел к площадкам повыше, изрезанным острыми каменными ребрами.
Но поражало даже не это. В центре пещеры, защищенное от чужих глаз высокими каменными стенами и валунами, лежало озеро. Ничего прекраснее Эрика в своей жизни не видела: дно его светилось нежным холодным светом, вода колыхалась от капели, и из-за того по всей Драконовой пасти разбегались вытянутые узорные блики. Они менялись, мчались по кругу и исчезали, чтобы на их месте возникли новые, иные, но такие же невероятные.
Один из отблесков коснулся ног Эри, и девушка ощутила, как пробежалась по телу дрожь, не то от холода, не то от чувства, что к тебе прикоснулось настоящее волшебство.
— Вау, — только и сумела произнести она, и ее голос отразился от камней, пробежал круг вслед за пятнами света и утих.
— Ага, потрясно, правда? — согласилась Ли и неспешно зашагала к озеру. — В душе не знаю, насколько мы глубоко, но с туристической тропы этого места точно не видать.
— Это… просто волшебно! Я как будто в сказке. — Эрика потерла плечи и усмехнулась. — Правда, в сказке могло быть и потеплее. Но все равно здесь нереально красиво.
— Мерзлячка, — шутливо протянула Лилька и взглянула на верхнее плато с тоской во взгляде. — Хотя, пусть уж лучше здесь будет холодно.
Эри проследила за ее взглядом. Вряд ли подруге приятно находиться там, где каких-то два с половиной года назад погибло столько ее друзей. Эрика вновь повернулась к озеру и подошла к самой кромке воды.
— А почему оно светится? — перевела тему она.
Лилька встрепенулась и опустилась на корточки. Эри присела тоже. Дно устилал белоснежный песок с редкими цветными вкраплениями. Она зачерпнула немного, у самого берега, чтобы не застудить руку в ледяной воде. На ощупь крошево, даже мокрое, оказалось удивительно нежным, как перемолотые мелки.
— Кость Лярских коней. Она светится, когда на нее не попадает солнце. Плюс песок изначально белый, отражает хорошо. Так что тут просто идеальные условия.
— Он очень мягкий, — улыбнулась Эрика, перекатывая крохотные песчинки в пальцах.
— Ага, это потому что мы туда еще и трупы сваливаем. Гниль мягчит.
Эри на мгновение замерла — а после взвизгнула и брезгливо принялась стряхивать песок обратно. Лилька плюхнулась на камни и захохотала:
— Шучу! Боже, ты бы видела свое лицо!
— Да ну тебя с такими шутками! — обидчиво нахмурилась Белуха и все же прополоснула руку. У всех лайтовцев такой юмор странный, что ли? То про убийства шутят, то про суицид, то сразу про мертвецов!
— Вообще, в каждой шутке есть доля правды, — успокоившись, продолжила Сотенко. — Об этом не принято говорить вслух, но мы сюда сбрасываем… кхм, разбитые камни. Тела хороним на Ляре, а души — здесь. Так есть надежда, что все, кому не удается отойти в лучший мир, хотя бы окажутся в компании своих. — Она пожала плечами, подобрала камешек и бросила в середину озера. — Конечно, никто не знает, как оно там — после того, как тебе камень разобьют. Но верить никто не запрещал.
По воде побежали ровные круги. Но до берега так и не добрались — их сбили подающие сверху капли. Стало не по себе. Почему-то казалось, что они нарушили покой и так неспокойных душ. Эри не до конца понимала лайтовские поверья, но внутри все равно что-то екнуло.
— А остальные как? — поинтересовалась она, лишь бы не молчать, вслушиваясь в немой перезвон капели. — Канноры, инсивы. Они тоже сбрасывают камни сюда?
— Нет. Канноры хоронят амулеты отдельно, у них даже небольшое кладбище есть в пределах лагеря. А инсивы чаще всего отдают друзьям или родственникам. У них прямо-таки какой-то культ семьи.
Эрика скосила глаза на подругу. Из-под рыжей челки едва просвечивал фиолетовый амулет. Амулет, который, по сути, поддерживает ее жизнь. Если этот маленький, незаметный камешек треснет, ее уже ничего не спасет. Эри показалось, что Лилька может сейчас умереть, прямо здесь вдруг упасть замертво. Насколько хрупкая стенка отделяла ее от гибели. И Белуха даже понимала Ульяну, отказавшуюся от ношения амулета. Никакая вечная магия не стоит смерти в шестнадцать лет. В четырнадцать, в двенадцать, в десять…
— Дико… — вырвалось у Эрики прежде, чем она успела подумать.
— И не говори, — закивала Ли, продолжая свою тему. — Представь: ты теряешь родного человека, причем не просто теряешь, а навечно лишаешься, и тебе притаскивают тому лишнее доказательство. Типа, вот, дорогой, носи у сердца, помни об этом всегда, не спи ночами, мучайся от горя, но только не забывай. Я бы в рожу за такое плюнула.
Эри не нашла, что ответить. Да и придумать не успела — сзади послышалось шуршание каменной крошки, слишком отчетливое на фоне монотонного капания.
Девчонки мгновенно подскочили, как заведенные. Эрика машинально шагнула назад — и ступила в озеро. Холодная вода хлынула в кеды, девушка выпрыгнула, как ошпаренная. И тут же налетела прямо на незваного гостя, едва не сбивая его с ног.
Сердце ухнуло в пятки от ужаса, тело среагировало быстрее мысли — и Эри со всей дури зарядила неизвестному в область живота. Тот отшатнулся, согнулся в три погибели и болезненно застонал.
Лишь теперь Белуха его разглядела.
— Вот елки, Янош! — выпалила она, глубоко вдыхая. — Ты с ума сошел так пугать?!
Лилия за спиной расслабилась и даже обрадовалась. Здесь ведь мог оказаться кто-то из лайтовцев или, того хуже, инсивов.
Янош насилу разогнулся:
— А ты не с ума сошла так бить? — хрипнул он в ответ и ощупал солнечное сплетение. — Ладно я, а если бы к вам какая-нибудь хрупкая девушка подошла?
— Что бы это тут делать хрупкой девушке? — подключилась Ли. — Впрочем, как и тебе. Ты вообще в курсе, что туристам сюда нельзя?
— А вы-то в курсе? — Янош утер проступившие от боли слезы. — У меня к вам точно те же вопросы.
Эри уже хотела что-нибудь наплести, вроде того, что у них есть официальное разрешение, но Лилька просто развела руками и простодушно ответила:
— Если знаешь, где лаз, почему бы не залезть? Все, мы ответили, теперь твоя очередь. Какого черта ты тут?
Янош усмехнулся и указал себе за спину:
— Ну, получается, я теперь тоже знаю, где лаз.
Ли недоверчиво прищурилась:
— Преследовал нас, извращенец?
— Почему сразу извращенец? Я увидел, как вы куда-то свернули. Подумал, что вы не заметили вход, и решил вас проводить.
— Ага, — Эрика скрестила руки на груди. Страха как не бывало, — Не заметили огромную толпу и полсотни указателей. Если следил, так и скажи.
Янош поджал губы и смущенно заметался взглядом по всей пещере. Но вдруг уставился в одну точку. Эри обернулась к озеру. И вздрогнула.
На том берегу стояло четыре человека в черных плащах. Даже озаренные светом озера, они казались темными, как тени. Эрика понятия не имела, откуда они взялись: еще пару секунд назад там никого не было!
Лилька тоже посмотрела туда.
— Черт! — шикнула она, схватила Эри и Яноша за руки и потащила к ближайшему валуну.
Белуха сориентировалась и присела за камнем, чтобы люди с того берега ее не видели. Янош упал рядом, болезненно зашипел, но высовываться тоже не спешил.
— Что там еще? — негромко спросил он.
— Сидите тут и не дергайтесь, — вместо ответа оттарабанила Лилька.
Она высунулась из-за валуна и серьезно нахмурилась. Ее рука потянулась куда-то к поясу, но, ничего не нащупав, безвольно опустилась. Клинка нет. Черт.
— Я их отвлеку, — напряженно заявила Ли, не поворачивая головы. — Как только уйдут — уходите тем же путем, что пришли.
Эрика вспомнила: в Драконовой пасти есть портал на землю Лайтов. Теперь все стало яснее. Яснее, но не спокойнее.
— Может, это наши? — с надеждой спросила она.
— Хрена с два. У канноров есть свой портал, а от ляров мне никаких сообщений не поступало. Крысы это, как пить дать.
Сотенко резко выдохнула, стиснула кулаки и рванула прочь от валуна. Она почти сразу пропала из поля Эрикиного зрения, но зато послышались оглушительно громкие всплески — Сотенко нарочно побежала у самой кромки воды. Эхо донесло странные звуки, отдаленно напоминавшие человеческие разговоры.
Янош чуть приподнялся, но Эри резко дернула его за руку, и он плюхнулся обратно за камень.
— Лилия сказала не высовываться.
Раздались далекие шаги, выкрики. Они становились все тише и тише, пока их по силе нельзя было отличить от плеска озера. Запоздало Эри поняла, что подруга абсолютно безоружна. В груди резко похолодело. Но инсивы не возвращались, а значит, жертву они не настигли. Оставалось надеяться, что с Ли все хорошо.
Шум окончательно стих, и оставаться дольше было бы опасно. Враги могли бросить свою охоту и повернуть обратно. Пора. Эрика достала из кармана телефон, прикрывая яркий дисплей ладонью, и принялась шарить в настройках. Возвращаться в кромешной тьме она не собиралась. Да и без Лильки запросто застрянет.
— У тебя есть фонарик на телефоне? — спросила она у Яноша, и парень заерзал, копошась в карманах.
Эри подивилась тому, насколько трезво может рассуждать. Будь она здесь одна или с кем-то из лайтовцев, вряд ли бы смогла даже пошевелиться от страха. Но сейчас Яношу кроме нее никто не поможет. Он даже не представляет, какую опасность представляли люди по ту сторону озера. Вон, даже вопросами не забросал, хотя любой бы обычный человек на его месте…
— У меня нет телефона, — пожал плечами Цоколь и сел прямее, опираясь руками на каменистое дно пещеры.
— У тебя… Да. У тебя его нет., — вспомнила Эрика.
Кровь застыла в жилах. Девушка отодвинулась и испуганно уставилась на, как ей раньше казалось, одноклассника.
— Потому что он у Анель, — завороженно произнесла она.
Заслышав явно знакомое имя, Янош повернул голову, и Эри впервые взглянула ему прямо в глаза, без слепящих озерных бликов. Темная радужка переливалась нечеловеческим желтым цветом. Эрика уже видела подобное. Месяц назад, в лодочном сарае, у Ивана Слета…
Парень злобно ухмыльнулся.
— Как же вы все туго соображаете, — прошипел он и резко подался вперед.
Последнее, что Эри увидела — это зажатый в чужой руке камень. А дальше только резкая боль и темнота.
Комментарий к Глава 30. Драконова пасть Глава маленькая, но очень насыщенная. Еще и не в 4 утра))
Автор безуспешно пытается откачать агонизирующую Оливку. Автор в этом деле плох
Лилия, конечно, молодец, тащить подругу к потенциально опасному порталу, не прихватив с собой даже ножа. Хотя, ей только к врагу прикоснуться – он тут и отрубится, да и камней в округе куры не клюют, но все же! /зато искрометные шуточки прихватила, классно, да/
Здравствуй, Янош. Мы все притворимся, что не забыли о тебе!
Ну а в следующей главе мы узнаем чуть больше о разговоре между Илом и Оливером в ту злополучную ночь, запутаемся в политических интригах и вдоволь насладимся инсивскими методами ведения переговоров
====== Глава 31. Быть героем ======
Шерсть — лошадиная, кажется — была грубоватой, но очень податливой. И тянулась хорошо, как трикотаж. Ками завернулась в плащ, как в кокон, и глубоко вдохнула. А пахла-то как! Морем, солнцем, листьями — по-летнему! Хотя, с иной стороны, как ей еще пахнуть после путешествия на тропический остров в океане.
Рой закуталась плотнее, оперлась спиной на подушку и уставилась на старый шкаф с облезшей краской напротив кровати. Они вернулись позавчера, но Джен так и не появилась. Даже не вернулась плащ забрать. Может, насколько не хотела Ками видеть, что и на одежду забила?
— Дура, — хлюпнула носом она и сжалась в комок. — Дура, дура, дура. Дура ты, Ками.
Правда ведь дура. Навооброжала себе всякого, накрутила, а теперь вот страдает. Дженис ведь волшебная! У нее есть магический амулет, настоящие способности, даже кинжал личный! А Ками что? Один переход сделала, и тот по случайности. И повторить не может, сколько бы ни пыталась.
«Ну, у Эрики ведь тоже не получается, — убеждала она сама себя. — Значит, все нормально. Это не как с плаванием: плюхнулся и поплыл. Тут, наверное, как с рисованием или игрой на скрипке. Месяцами учатся, если не годами! Да и вообще, чего ты нюни развесила? Тебе так фортануло. Магия! Настоящая! Прямо как в фильме. Радуйся, что вообще позволили к этому миру прикоснуться».
Только радоваться получалось все меньше и меньше. Чем больше Ками к этому миру прикасалась, тем больше ломала. Ключ важный расколошматила, какую-то бумажку вместо нужного списка выкрала, да еще и с Эрикой так ужасно получилось — теперь она растеряла друзей и считает себя виноватой, совсем незаслуженно. Надо было рассказать ей, о чем Оливер говорил с Илом в ту ночь. Надо было. Но Ками почему-то не рассказала. Испугалась что ли…
— Ну конечно, кто с тобой такой трусливой дружить будет, — фыркнула Рой и поднялась на ноги. Плащ повис на плечах, но не соскользнул. — Ясно теперь, почему никто про магию рассказывать не хотел! Может, тебя и мама поэтому…
Она коснулась птички на шее и топнула ногой. Нет. Ну-ка давай не раскисай. Мама бы не хотела, чтобы ты просто сидела и ныла о том, что у тебя ничего не получается! Мама бы хотела, чтобы… Да откуда ж знать, что мама бы хотела!
— Зато я хочу колдовать, — упрямо заявила Ками и вздернула нос. — И хочу быть полезной.
Да, она хочет быть полезной! Она хочет, чтобы ее не считали просто дочкой опенула, она сама хочет быть опенулом. И она им станет, чего бы это и стоило.
Рой уверенными шагами приблизилась к выходу из комнаты, плотно закрыла расшатанную дверь и зажмурилась. Как же у нее так в прошлый раз получилось? Надо, наверное, сосредоточиться?
Да, сосредоточиться.
Ками обхватила ручку и принялась ворошить в голове все то, что уже успела узнать об опенулах от Эрики и Дженис. Опенулы могут сминать пространство. Опенулы никогда не утрачивают своих способностей. Опенулы обладают самой мощной на свете клятвой. Опенулы сильные, умные, смелые, настоящие лидеры и лучшие солдаты. Ну же, Ками, ты ведь хочешь быть такой!
Дверь, кажется, едва дрогнула, и Рой стиснула пальцы сильнее. Она не замечала окружения, не слышала завывания ветра в вентиляции. Все, что существовало — дверь и что-то неизвестное, закипающее внутри и поднимающееся, как пар, от пяток до макушки. Сердце колотилось о грудную клетку, руки подрагивали от напряжения. Ками почти ощущала, как мир вокруг тянется, словно резина, изменяет форму, и только дверь остается неизменной. В ушах зашумело. Рой приготовилась дернуть дверь на себя. Три, два…
Дверь со всей дури распахнулась сама и зарядила Ками по лбу.
— Ай! — Девчонка отшатнулась и схватилась за больное место.
Раздался хлопок — дверь захлопнулась, — и знакомый голос принялся извиняться:
— Прости, я не думал, что ты будешь тут!
Ками, шипя от боли и потирая лоб, подняла глаза. На пороге, растеряно протягивая к ней руки, стоял Оливер. Выглядел он, мягко говоря, растерянным. И что-то Рой подсказывало, что не только из-за удара.
— Да не парься, башка у меня железная, все стерпит, — улыбнулась она. — Привет, кстати.
— А, да, привет, — кивнул парень и нервно дернул пуговицу на мятой рубашке. — С тобой точно все хорошо? Я сильно ударил?
— Говорю же: не парься! — Ками замахала руками. И правда, лоб почти не болел. — А ты вообще чего здесь? Не сказала бы, что ты частный гость. Ила нет, если ты к нему.
— Я… я знаю, — замялся Оливер. — Я к Эрике. Она дома? Мне срочно нужно с ней поговорить.
— Не-а, она еще утром смоталась. И я, конечно, понимаю, что магия — это очень круто и удобно, но ты мог просто позвонить. Если уж у тебя что-то срочное.
Оливер промямлил что-то невразумительное и, потоптавшись на месте, решился выйти в коридор. Ками поспешила следом. Его состояние не предвещало ничего хорошего.
— А когда она вернется? — спросил Оли.
Он растерянно оглядывался, как будто искал что-нибудь, что могло бы его отвлечь от явно тревожных мыслей. Ками буквально ощущала эту его тревожность.
— Не знаю, она не сказала.
— Ладно. Где она? Я смогу к ней переместиться?
— Э-э-э, — Рой задумалась. — Не уверена. Она сейчас на экскурсии с классом, где-то у Драконовой пасти.
Оливер уставился на нее во все глаза и, кажется, стал на несколько тонов бледнее:
— Где?! О, нет-нет-нет. Черт! Мне… — он засуетился, выхватил из кармана телефон и начал что-то быстро набирать дрожащими пальцами. — Драконова пасть, так…
Ками не на шутку заволновалась. Она подошла ближе и положила ладонь парню на плечо. Тот, кажется, даже не заметил, и продолжил листать что-то на дисплее. Девчонка ухватила взглядом лишь ленту поисковика и пару фотографий горного ландшафта.
— Оливер, ты чего? — вскинула брови Рой. — Все в порядке?
— Нет, — резко мотнул головой тот. — Ничего не в порядке. Эрика сейчас в жуткой опасности!.. Вот оно, нормальная дверь!
Опенул внимательно разглядел одну из фотографий, кивнул сам себе и едва ли не бегом направился ко входной двери. Ками рванула следом и ухватила его за локоть прежде, чем он успел коснуться ручки.
— Стой! — выпалила она. — Объясни, что случилось!
— Долго объяснять! Эрика может погибнуть из-за…
Оливера вдруг переклинило, как будто ему кто-то зарядил пощечину. Он тряхнул головой, обессиленно рыкнул и снова потянулся к двери.
Ками поднырнула под его руку и перегородила дверь.
— Это связано с тем, что ты говорил Илу перед убийством Марго? — серьезно отчеканила она.
Оли распахнул рот, но тут же закрыл и шумно сглотнул. Ну естественно он испугался, Рой бы тоже испугалась, если бы какой-нибудь из ее секретов узнал малознакомый человек. Так что в иной ситуации она бы даже не заикнулась. Потому что шутка ли — парой случайно сказанных слов загнать человека в гроб. Но Ил сейчас в безопасности, а вот Эрика под реальным ударом.
— Да, — коротко ответил Оливер. Спорить сейчас — терять время. — Да, связано. Понятия не имею, откуда ты вообще в курсе…
— Стены тонкие, — тут же пояснила Ками. Не желая признаваться, что проторчала у вентиляции добрую пару часов, чтобы лучше слышать.
— … Но я надеюсь, что ты никому ничего не скажешь.
— Я понимаю! И не собираюсь тебя шантажировать или что ты там себе уже напридумывал. Просто позволь помочь!
Оливер напряженно нахмурился и снова потянулся к ручке.
— Нет.
— Почему?!
— Черт, Ками, ты что, не понимаешь, насколько это опасно?! — Голос у парня уже срывался. — Это не игра и не фильм, там реально могут убить.
— Поэтому и прошу! Эрику могут убить. Я… — Ками глубоко вдохнула. — Я не хочу снова терять семью.
Рой стиснула руки в кулаки. Она будет стоять на своем! Мать у нее уже отняли, но сестру не отнимут никогда! Ей хватило того ужаса что она пережила после рассказа Дженис о птичьей болезни и охоте на опенулов — у Ками чуть сердце не остановилось, когда Эри не открыла дверь. Страх, что с практически единственным родным человеком что-то случится впился в душу и засел там навсегда. В случае Ками семьей не разбрасываются.
Оливер скрипнул зубами и хотел уже отодвинуть мелкую девчонку, как вдруг в его лице что-то переменилось. Как будто ему на ум внезапно пришла дурная, совершенно провальная идея, но он за нее ухватился и не собирался отпускать…
— Почему мы должны доверять этой Дженис? — Ил соскочил с полуразвалившегося подоконника и нервно заходил по комнате. Если это помещение заброшенного приюта действительно ею было. — Она же инсив!
— Позволь напомнить, Хамелеончик, я тоже инсив, — улыбнулась Анель, лениво приоткрывая глаза и глядя на мельтешащую фигуру парня.
Нет ничего удивительного, что он нервничает. Вчера они довольно сильно рисковали, пробираясь в полицейский участок. Вернее, рисковала в большей степени Анель, вселяясь то в одного блюстителя порядка, то в другого, выискивая того, кто мог бы отозвать патруль у приюта. Дженис, эта упрямая пигалица, соглашалась на встречу только здесь. У Анель были не самые приятные ассоциации, но мотылечек была ну уж очень настойчива.
Впрочем, Илу тоже выпала задачка не из легких. Оставаться на одном месте, в непосредственной близости с безвольным телом «желтого», когда на тебя охотится буквально каждая собачонка в этом городе — не самое лучшее времяпровождение. Анель лениво потянулась, вытягивая ноги по полу, на котором и сидела, не заботившись о чистоте одежды. Кроме всего прочего, если так посудить, ящерка не имел связи с Каннором и домом Белухи уже два дня. Страшно подумать, что сейчас с ним творится!
— Я и не говорил, что тебе доверяю, — упрямо буркнул парень.
Анель рассмеялась:
— Ну конечно… В таком случае, Оливер инсив, не так ли? И Дженис, к слову говоря, его подруга.
— Почему я тогда впервые о ней слышу? Кто она?
— Оу… — Девушка с интересом распахнула глаза. — Неужели это нотки ревности в твоем голоске?
Ил замер возле окна. На его скулах заиграли желваки. Анель это лишь больше развеселило.
— Шучу, шучу, — нараспев протянула она, поднимаясь с пола. — Не принимай все так близко к сердцу, оно у тебя не железное. И даже не каменное, как ты сам пытаешься думать.
— Я не думаю, что у меня каменное сердце! — Хамелеон скрестил руки на груди и отвернул голову. — Я не считаю всякие эти ваши чувства и прочее глупостью, несмотря на то, что я кан…
Он осекся, недовольно поежился и махнул рукой, мол, ты же и так поняла. Анель поняла — и докучать не стала. Ведь, даже если Ил и не считает себя каннором, камень на его шее по-прежнему пылает синим. А это означает самое худшее: Сигиллу Лио не проводил, беглого солдата из Теста не вычеркнул, и закон о предателях обладает своей полной силой.
Закон… Еще недавно Анель казалось, что он может решить все ее проблемы.
Снаружи, в коридоре, послышались негромкие шаги. Ил машинально положил руку на рукоятку клинка. Анель тоже насторожилась. Шаги все приближались, громче, громче — и вдруг замолкли.
Несколько секунд ничего не происходило. Анель вглядывалась в пустой дверной проем. А затем лукаво улыбнулась.
— Джессика? — промурлыкала она.
Воздух мгновенно сгустился, и на пороге из ничего возникла Дженис. Естественно! Вот только зачем этой малютке устраивать шоу? У них же была установлена четкая договоренность.
— Ты, блин, специально, да? — сквозь зубы прошипела невидимка.
— Ох, милая, ты же меня знаешь! — Анель пожала плечами. — Я бы никогда-никогда не стала лишний раз тебя злить!
Дженис раздула ноздри, как разъяренный бык, и стиснула в ладони желтоватую бумагу — плаща у нее почему-то не оказалось, поэтому все пришлось держать в руках. Да и в целом Джена выглядела обшарпанной, как будто полдня сквозь чащу продиралась. Щеки исцарапаны, руки покраснели. Причем пятна такие яркие, алые, похожи на те, что появляются при птичьей болезни перед язвами. Уж не заболела ли? Ах, столько бы проблем решилось! Исчезло бы с лица земли гнилое семейство Грин…
Развить эту мысль Анель не успела, поскольку Дженис заметила все еще растерянного и взволнованного Ила. Невидимка переменилась в лице, побагровела от злости и стала выглядеть еще яростней, чем обычно.
Ну, как яростней. Насколько яростным может выглядеть новорожденный хомяк.
— А этот тут что делает?! — взревела она и ткнула на бывшего врага пальцем. — Ты, черт возьми, специально из всех канноров притащила его?!
Тот впал в ступор:
— А-а-а… я что, тебя знаю?
— Ты — нет. Но я тебя — как облупленного! — Джена нечеловечески зарычала, не спуская с каннора глаз. — И я тебе, кусок ты дерьма, Оливера никогда не прощу.
Подселенец уже хотел защититься, но Анель вовремя рассудила, что лучше бы с соратницей по лагерю поговорить ей.
Дженис перевела полный ненависти взгляд на подселенку и попыталась успокоиться, выровнять дыхание. Ничуть не получилось, вот досада!
— Правила устанавливаю именно я, — с напускной и слишком фальшивой уверенностью произнесла она и подняла руку с зажатой в ней бумажкой. — Потому что я могу… я могу вам запросто это не отдать!
Повисло молчание. Наверное, кому-то другому оно показалось бы неловким, но Анель посчитала его вполне уместным. Можно было сполна насладиться тем, как в глазах мотылечка-Джены поселяется страх.
— Что это вообще? — нарушил тишину Ил, переминаясь с ноги на ногу.
Анель тоже интересовалась, но никогда бы не сказала это вслух. Не по-инсивски. А вот шантаж — весьма.
— Неважно, — повела плечом подселенка, безынтересно разглядывая сломавшийся ноготь. — Ведь если мы ее не получим, я смогу просто тебя прикончить, букашечка. Забыла, как мы с тобой мило поговорили в последний раз.
Невидимка поджала губы в смятении и метнулась взглядом к Илу. Тот скрестил руки на груди и весь будто бы съежился, как крысиный трупик на жаре. Видимо, чувствовал вину за потраченные когда-то этой девчонкой нервы.
— Да помню я, — неспешно ответила Джен. — Это когда ты хотела лишить своего брата самого важного — себя самого. Теперь понятно, чего вы двое снюхались. Вы же оба его ненавидите!
— Почему любой разговор должен сводиться к Оливеру? — нервно скривился подселенец и потер плечи, как от холода. — Он-то не пропадет. А вот если у тебя есть что-то важное, мы можем спасти много жизней.
— Ох, милый, это так в твоем стиле: соскочить с щепетильной темы, — ухмыльнулась Анель и шагнула вперед, цокнув каблуком по старым доскам. — Но здесь уж я с тобой соглашусь. Не умеешь играть: не берись, Дженис. Все козыри у нас.
— Главный ваш козырь — это нож в моей глотке, — закатила глаза Джена, но опустилась на корточки и положила бумажный свиток перед собой.
Свиток, помимо того, что выглядел так, будто его доставали из болота когтистыми грязными лапами, казался обычным свитком чайной бумаги. Безусловно, Анель видела ее не так часто, но все же видела. Впрочем, была у принесенного документа еще одна особенность: скрепляли его две сероватых тесьмы с небольшими камнями на месте стыка, желтым и синим. Стоило Дженис отнять руки, как желтый камень заискрился. Синий к тому мгновению уже мерцал.
— Это… не Тремальский список, мотылек, — Анель глухо откашлялась и подняла на удивительно сосредоточенную девчонку глаза. — Разве ты не за ним охотилась?
— Кажется, я понял, — завороженно произнес Ил. Он отступил назад, будто перед ним не бумага была, а ядовитая змея. — Это что, Секретный пакт?
— Хамелеончик, не глупи. Всем известно, что Секретный пакт невозможно найти. Он спрятан слишком надежно.
— Чтобы найти, что спрятано, надо самому спрятаться, — вспомнила поговорку Дженис и поднялась. — «Синий» прав, это пакт.
Анель еще раз взглянула на сверток. В душу прокралось разочарование. И это все? Это и есть документ, способный изничтожить Керал? Замызганный мятый кусок бумажки?
— Откуда такая уверенность? — недоверчиво спросила подселенка. — Ты не читала его, иначе бы крик Дейра Лио был бы слышен даже на Недивинах.
— Его… прочитал другой человек, — Дженис спрятала взгляд. — Не инсив и не каннор. Короче, неважно! Просто это Секретный пакт, можете мне верить.
Ил что-то неодобрительно пробубнил, но на бумагу теперь смотрел с интересом. И даже подобострастием.
— Хорошо, — приняла условия Анель. Если это и спектакль, ей интересно его окончание. — Я сострою вид, что поверила тебе. И что же прикажешь нам с ним делать?
Невидимка растянула губы:
— Э-э-эм… Использовать, очевидно? Я не для того по Тремалу полдня таскалась, чтобы просто вам его показать. Вгоните Керал нож в спину — и делов-то.
— Погоди, — все еще не мог собраться с мыслями Ил. — То есть, мы можем прямо сейчас его открыть и прочитать? Вот так просто?!
Он метался перепуганным взглядом от пакта к лицу девчонки. И Анель, даже не обладая телепатическими способностями, могла без труда прочитать, о чем думает собрат по дару. Да, наличие на руках Секретного пакта стало бы веским аргументом при попытке вернуться в родной лагерь. Впрочем, у Хамелеончика всяко не хватит гнили в душе, чтобы подло шантажировать лучшего друга. Пусть даже этот друг вышвырнул его за порог и заклеймил предателем.
Дженис скривила странное выражение лица: то ли виноватое, то ли брезгливое.
— Не просто. На пакте есть иллюзия. Если его читает инсив, он видит только Керальское условие, а если каннор — то только этого, вашего… Вы в курсе.
— Иллюзия, зависящая от лайтовского минерала… — задумалась Анель.
— Такое разве бывает? — озвучил ее подозрения Хамелеон. — Дейр говорил, что наложил чары на Секретный пакт, но о связи с амулетами ни слова. Я вообще не уверен, что он так умеет!
— Ага, конечно, рассказал он тебе! — Дженис цокнула языком. — Хотя да, он же тебе как брат или вроде того. Оливер говорил что-то, но было сложно разобрать, когда он ревел в подушку!
В ответ Ил сделал то, за что Анель захотелось ему, несмотря на почти что дружеские взаимоотношения, свернуть шею. Он засмеялся.
— Ревел? — переспросил он, безуспешно пытаясь скрыть улыбку. — Серьезно?
— Тебя что-то забавляет, Хамелеон? — медленно повернулась к нему инсив.
Веселье мигом исчезло с лица. Подселенец побледнел и криво усмехнулся, попытавшись сгладить углы:
— Просто… на моей памяти он плакал только один раз. Да и то, не плакал даже, так, глаза на мокром месте. Не думал, что он вообще способен.
— Ну, знаешь, — закатила глаза Дженис. — Когда тебя так подло предают, можно и разреветься!
— Я не предавал его!
— Да ладно? А что ты тогда сделал?
Ил глубоко вдохнул, как будто хотел произнести целую тираду, но передумал. Разноцветные глаза опустились к полу. Анель внимательно следила за каждым движением.
— Между прочим, рано или поздно все должно было так закончиться, — нахмурился парень. Но голос неуверенно дрогнул. — И либо он должен был предать Инсив, либо я — Каннор. Он прекрасно это знал. Так что, если не хотел идти на жертвы, мог бы вообще ничего не начинать!
— Супер! — Невидимка взмахнула руками. — Может, теперь еще и скажешь, что Оливер во всем виноват!
— Да, виноват! Если бы он не искал со мной встречи после сражения в Драконовой пасти, если бы не пробрался тогда в крепость, если бы вообще не ходил ко мне едва не каждую ночь, если бы вел себя как подобает врагу, мне бы не пришлось выбирать между другом и лагерем!
— Как однобоко, Хамелеончик, — вступила в разговор Анель. — Ведь я могу сказать то же самое и о твоем вкладе в вашу, хм, дружбу. — Она шагнула вперед, не сводя с Ила пронизывающего взгляда. — Если бы ты не помог ему в Драконовой пасти, если бы прогнал его в первую вашу встречу, если бы не давал вам обоим каких-то ложных надежд, то ничего бы не случилось. А теперь, гляди-ка, как интересно…
Подселенка злорадно улыбнулась. Она не очень-то верила в судьбу и всегда привыкла полагаться на себя и свой расчет. Но сейчас не обошлось дело без кармы, фатума — или о чем еще говорят недивинские недоноски.
— Ты испытал на себе то же, что и он.
Ил отшатнулся, как от удара и вцепился в собственный плащ, как будто это могло ему как-то помочь. Безусловно, было несколько жестоко говорить подобное. Но это правда, а правда сродни любви — может ранить, покалечить, даже убить, но лучше дать ей волю, чтобы не было потом в сотни раз больнее. Да и когда это Анель не была жестокой?
Хамелеончик совсем стушевался, бедняжка, и попытался отвести от себя внимание:
— Давайте… все-таки сначала разберемся, что там с Секретным пактом.
И Марьер не видела смысла возразить.
— И то верно, — закивала она и повернулась обратно к Дженис, крайне недовольной, что давление на каннора так резко прервалось. — Предположим, что Дейр Лио действительно сумел предотвратить случайное прочтение такой хитровыдуманной иллюзией. Однако ты так и не дала ответ на вопрос, с какой же целью ты принесла его сюда. И по какой причине именно сюда.
Дженис откашлялась и обвела рукой комнату приюта. Она выглядела крайне серьезно, даже заумно. Девчонка набрала в грудь побольше воздуха, прикрыла глаза, как глашатай перед толпой, и заявила:
— Здесь мертвецы.
— Да ну? — переспросил Ил, и неясно, то ли с сарказмом, то ли всерьез, огляделся. — Где?
— Да не здесь прямо, дубина! Они как бы… Ну, здесь есть души. Неупокоенные души. Как минимум одна.
— Типа с разбитым камнем?
— Вроде того. И эта душа — проводник между миром вокруг нас и миром, который, вроде как, ну, их. Такое место. Вне пространства и времени.
Анель недоверчиво прыснула:
— Как интересно! И чем же поможет нам этот призрак, мотылек?
Джена глянула на нее исподлобья.
— Не даст его прочитать. — И прежде, чем кто-либо успел вставить слово, объяснилась. — Я не знала, кого ты приведешь! За «синим» мог быть хвост. Или за тобой. А так никто бы даже не понял, что это.
Она вновь опустилась к свитку, потянула за тесемки и подтолкнула пальцами. Бумага, тихо шелестя, развернулась — легко, как по волшебству. Пакт оказался немаленьким: навскидку Анель бы оценила его длину в два с половиной метра. И на всем протяжении он был заполнен мелкими значками. Подселенка попыталась прочитать хоть строчку, но слова на глазах менялись, буквы перетекали из одной в другую, еще более непонятную — девушка не видела подобных знаков даже в лайтовском языке.
— Издеваешься? — простонал Ил. — То есть, мы вчера жизнями рисковали просто потому, что тебе понадобился предохранитель?
— Лучше один раз перестраховаться, чем потом потерять вообще все, — самодовольно заметила Дженис.
Анель понимала, что говорит она о шкатулке, но вот Хамелеону догадываться об этом необязательно. Поэтому, прежде чем мысли подселенца успели потечь в неправильном направлении, она осторожно подопнула пакт. Тот мгновенно, как управляемый незаметным механизмом, свернулся обратно, мигнув напоследок желтыми переливами строк.
— Что ж, отлично, — улыбнулась девушка. — Надеюсь, это действительно Секретный пакт и, когда мы выйдем, он покажет нам что-нибудь интересненькое. Иначе придется руки марать, а кровь так плохо отмывается!
— У меня нет причин тебе врать, — цокнула языком Джена, закрепила сверток и вновь взяла его в руки. — Я не меньше вашего хочу, чтобы Керал наконец-то куда-нибудь свалила. Желательно, на тот свет.
Она вытянула ладонь с пактом перед собой, как клетку с ядовитым пауком. Анель подошла первой и забрала бумагу, всеми силами стараясь не прикасаться к чужим пальцам. Желтый камешек на мгновение мигнул и вновь мерно засиял.
Ил в это время смотрел куда-то перед собой и что-то бормотал одними губами.
— А какие у вас кандидатуры на место главнокомандующего? — вдруг спросил он.
Дженис скосила на подселенку глаза. Та хмыкнула:
— Керал настолько уверена в своей непобедимости, Хамелеон, что вряд ли назначила себе приемника. Потому следующей на очереди автоматически стану я. У нас есть небольшая путаница с, так сказать, престолонаследием. А что такое, зайчонок? Беспокоишься о нашем будущем?
Каннор прищурился и положил руку на рукоятку клинка:
— Не больше, чем о своем. Но мне кажется, я знаю, как использовать пакт так, чтобы помочь нам обоим.
Переход с профессиональным — если это можно так назвать — опенулом сильно отличался от того, что Ками уже успела пережить. Тряхнуло ее намного меньше, в могильный холод не бросило, да и не было такого чувства, как будто руки с ногами перепутались. Они просто прошли в дверь — и оказались в горах. По ощущениям бы Рой даже не отличила с выходом на улицу, только мурашки немного по спине побегали.
— Крутяк, — выдохнула она, когда дверь за спиной оглушительно захлопнулась, а под ногами словно волна прокатилась. — К этому быстро привыкаешь?
— Наверное. Я не помню, — пожал плечами Оливер и огляделся. — Не помню…
Он все еще выглядел потерянным, как будто лишился чего-то важного, что давало ему уверенности в завтрашнем дне. У Ками один раз едва не потерялась подвеска — веревочка старая, ночью порвалась, и птичка провалилась в проем между кроватью и стеной. Она тогда за те пять минут, что искала, кажется, поседела до корней волос. Может, Оливер тоже потерял счастливый талисман?
— Не паникуй, все хорошо будет, — Рой ободряюще хлопнула парня по плечу. Тот затравленно кивнул и продолжил внимательно разглядывать развернувшийся перед ними пейзаж.
Они оказались на каком-то плоскогорье, и впереди, освещенные ярким летним солнцем, сверкали черные скалы с цветными пятнами целых островов лишайника и мха. Воздух был такой, что легкие чуть не разрывало, и пах гарью и копотью. По лазурному небу мчались серые облака, как будто кто-то провел много-много линий жирным грифельным карандашом.
Ками обернулась к двери, из которой они вышли. Завод. Небольшой, но дымящий похуже заядлого курильщика. Ну что за уроды его тут поставили! Такая красота, а они…
Откуда-то послышался низкий автомобильный гудок. Оливер в ответ на него встрепенулся, схватил Ками за руку и притянул ближе, как будто машина могла заехать прямо сюда. Хотя под ногами даже нормального асфальта не было! Впрочем, пальцы у парня так крепко держали, что не оставалось никаких сомнений, что нервишки у него сейчас шалят.
— Успокойся, — негромко посоветовала Рой.
— Я спокоен, — выдохнул Оли и, не пуская девчонку перед собой, подошел к ближайшему углу. — Нам нужно к соседней горе. Черт…
Ками поднырнула ему под руку и тоже уставилась. Недалеко от завода, там, где начиналась нормальная дорога, стоял большой туристический автобус, около которого толпились люди — школьники старших классов. Между ними металась женщина средних лет и что-то недовольно восклицала, но из-за гомона, горного эха и шума мотора разобрать не удавалось.
Оливер шумно сглотнул, ненавязчиво дернул Ками за руку и повел куда-то ближе к дороге. Они держались в тени здания, да и школьники были слишком заняты болтовней, так что до спуска добраться труда не составило.
А вот идти по абсолютно пустому склону было крайне глупой идеей.
Оли кто-то громко окликнул, и за спиной послышались грузные шаги. Парень машинально дернулся, но устоял на месте. Хотя, Ками уже сама была готова припустить вниз со всех ног, можно даже кубарем. Спалились!
К нам подбежала та самая женщина, что носилась возле автобуса. Оливер мгновенно расплылся в добродушной и невинной улыбке.
— Добрый день, — протянул он таким тоном, что можно было озвучивать аудиоуроки хороших манер. — Вы что-то хотели?
— Ох, ох, да, — женщина тяжело дышала от короткой пробежки. А может, и от волнения. — Ты ведь Оливер, я не ошиблась? Да-да, точно. Ты не видел здесь ребят из моего класса? Белуха, Сотенко, Цоколь. Может, знаешь кого-то в лицо?
Оли изобразил замешательство:
— Да, знаю. Но не видел. А что случилось?
— Пропали куда-то. Вот, вроде, взрослые все, а глядеть надо, как за первоклассниками. Я же просила не разбредаться!
— И давно они пропали?
— Давно! Ох, давно, как бы с ними не случилось чего. Тут, говорят, ограждения хлипкие, обвалы бывают… — Она запричитала, достала из кармана телефон и принялась быстро-быстро стучать по экрану пухлыми пальчиками. — Ребята говорят, они на звонки не отвечают, так, может, они и… Надо спасателей вызывать.
— Не стоит! — пресек ее Оливер и продолжил, — Я почти уверен, что они просто забрались чуть подальше, чтобы сделать пару фотографий. Кому, как не вам, знать, какими порой бывают безответственными подростки!
Если бы Оливер сейчас решил втюхать Рой пылесос, косметику или книгу с учениями тибетского монаха, она бы незамедлительно согласилась. Парень буквально излучал невидимые волны, нашептывающие: «Верь мне». Интересно, опенулы способны на гипноз?
— Правда? Ох, ну где же они тогда? Мы их так вовек не найдем! И не разойтись даже, чтоб поискать, все ведь растеряются, — покачала головой учительница. — Надо администрацию привлечь!
— Не нужно. Давайте я помогу в поисках. Уверен, ситуация не стоит того, чтобы тратить время и нервы специалистов.
Женщина охотно закивала. Видимо, ей и самой не хотелось лишних проблем. А Оли звучал убедительно. Даже слишком.
— Я только отведу свою сестру вниз, у нас там стоит машина, — продолжил он и крепче стиснул ладонь Рой. — И сразу же вернусь.
Он живо развернулся и вновь зашагал вниз. Женщина позади что-то еще проговорила, но Ками не расслышала, а переспрашивать было бы глупо.
Когда они отошли на достаточное расстояние, Рой решилась вновь заговорить:
— Сестра?
— Не мог же я представить тебя дочерью тети Эрики Белухи. Возникли бы вопросы.
— Назвал бы меня своей девушкой.
Оливер впервые за день искренне заулыбался:
— Прости, лисенок, но тебе на вид не больше тринадцати. Вопросов бы возникло еще больше.
Ками тоже хихикнула.
— Ладно-ладно. Но почему ты не сказал ей правду, что Эрика в опасности? Она бы действительно вызвала спасателей. Я же знаю, вы не скрываете магию от обычных людей.
— Поэтому и не рассказал. У лайтовцев нет табу на использование способностей в присутствии бескаменных. И если бы на поле боя оказался человек без дара, никто не погнушался бы использовать против него что нож, что магию. Как ты понимаешь, защититься от чего-то подобного без должной подготовки сложно. Я не готов стать причиной массовой гибели ни в чем не повинных людей. Поэтому и должен убедиться, что они не сунутся куда не надо.
— В смысле?! — Рой подскочила на месте. — Блин, я-то думала, ты ей просто лапши на уши навешал, чтоб уйти. А ты реально поможешь им в «поисках»! Как же Эрика? Ее ведь уже могли найти инсивы! Вдруг с ней что-то случится, пока ты будешь отвлекать ту толпу?
Оли посмотрел на Ками, слишком серьезно посмотрел. У девчонки от этого взгляда в горле пересохло. Ой как ей он не нравится…
Они остановились, и Оливер опустил на плечи Рой холодные сухие ладони. Даже присел немного, чтобы быть на одном уровне. Очень-очень-очень не нравится!..
— Поэтому поможешь ей ты, — произнес он.
— Чего?! — По спине мурашки пробежали. Идти к врагам? Самой? Одной?! — Оливер, да ты рехнулся! Как я ей помогу без тебя?! Я могу, я хочу быть на подхвате, но… у меня ничего, ни меча, ни магии! Да я не лучше бескаменных!
Оли молча сунул руку за полу пиджака, вытащил оттуда белый костяной кинжал и вложил Ками в руку.
— Теперь у тебя есть меч.
Рой уставилась на оружие. Нож был заточен со всех сторон, а с одной еще снабжен мелкими зубцами, направленными к рукояти. Вонзишь, выдернешь — и внутри все раздерешь…
— Эм-м, классно, конечно. И… и я что, должна буду… Ну, вжух-вжух, — она махнула клинком из стороны в сторону. Он был очень легким и свободно лежал в руке. Ками словно всю жизнь сражалась, меч стал продолжением ее руки.
Интересно, а мама билась таким?
— Ага, вжух-вжух, только по врагам, если нападут. — Оливер, завидев энтузиазм на лице девчонки, добавил. — Только в крайнем случае, хорошо? Сама в драку не суйся, лайтовцы все профессиональные бойцы, а инсивы — лучшие из лайтовцев. — Он хрипло кашлянул, как будто сказал что-то неприличное, и продолжил, — Кроме того, я постараюсь прислать тебе подмогу.
На сердце стало совсем легко. С подмогой-то нестрашно! Ками сколько книг читала, и везде главный герой выигрывал только тогда, когда ему помогали друзья. Ха, это получается, Ками теперь главный герой? Она улыбнулась. Что ж, ради такого стоило прожить двенадцать лет без матери.
— Кого пришлешь? — поинтересовалась Рой, когда Оливер выпрямился и продолжил путь вниз. До подножия оставалось всего ничего. — Должна я знать, за чьими спинами буду прятаться, ха-ха!
Оли думал всего пару секунд:
— Не знаю. Скорее всего Ила, если сумею его найти.
Ками поперхнулась смешком:
— Ну конечно!
— Что? — Оливер выгнул брови дугой.
— Я имею в виду, конечно же ты его найдешь! — захихикала в кулак девчонка. — Знаешь, сердце там подскажет, все дела.
— Я не понимаю тебя.
— Ага-ага. Просто не забывай, что я слышала ваш разговор той ночью. Весь. Разговор.
Оливер нахмурился, но ничего не ответил. Ками решила не продолжать эту тему. Кроме того, была другая, более насущная.
— Хотя, если не найдешь… Можешь связаться с Дженис?
Парень мигом оживился:
— Ты что, знаешь Дженис? Откуда?
— Блин, там долгая история, — уклончиво ответила Рой. — Но у нас, вроде как, неплохие отношения. Я надеюсь. То есть, мне кажется, что неплохие. Правда, я, по-моему, все окончательно испортила в последнюю нашу встречу, но это ведь не повод прекратить общение вообще, она же поможет в беде, она ведь добрая, искренняя, самая лучшая из всех, кого я встречала, и красивая, и колдует, и мечом, и...
— Ну конечно! — беззлобно рассмеялся Оли, а Ками почувствовала, как ее заливает краска до кончиков ушей. Парень ласково потрепал ее по разноцветным волосам. — Если ты так хочешь, я найду Дженис. Тем более, ты права — мне легче с ней связаться.
Он коснулся места под ключицами, где сквозь рубашку едва-едва просвечивал желтый огонек. Но тут же отдернул, как будто обжегся.
— Выйду в поток, как только разойдемся, — больше для себя добавил Оливер и поднял глаза. — Ха, получается, прямо сейчас.
Ками тоже огляделась. Они спустились к главной дороге, пролегавшей между гор. Напротив начинался еще один подъем, но совсем невысокий. Со своего места девчонка сумела разглядеть крупный указатель и крышу какого-то мелкого здания, типа ларька.
Она уже была здесь. Правда, в тот раз разглядеть все как следует не удалось, из-за большой скорости пейзаж смазался, и Альден — тот парень с повадками Флэша, которого позвала Дженис, чтобы подбросил, — оставил их уже у входа в ущелье.
— Отлично! — крепче стиснула рукоять клинка Рой и уверенно рассекла им воздух. — Итак, куда надо идти? Где враги, кого бить?
— Портал на землю Лайтов находится в самой глубине Драконовой пасти. Не думаю, что инсивы бы ушли от него далеко, прятаться здесь особо негде. Так что Эри должна быть почти в центре горы.
Он указал на скалы впереди. Ками скользнула взглядом с верхушки до подножья и усмехнулась:
— Умный в гору не пойдет…
— Поэтому я и останусь, — нехотя улыбнулся в ответ Оливер и замахал руками. — Шутка-шутка, листочек! Не обижайся.
Ками и не думала обижаться, она наоборот была рада, что Оли пытается разрядить обстановку. Он наверняка за нее жутко переживает. Это как держать в руках настоящую винтовку и убеждать себя, что ты просто собрался с друзьями на пейнтбол. И тебя никто не убьет. Рой прыснула. Ну конечно ее никто не убьет, она же главный герой!
— Значит, смотри, — Оли задержался взглядом на указателе впереди и неопределенно махнул куда-то в его сторону. — Поднимешься и свернешь… налево. Там пройдешь вдоль линии подножья метров пятьдесят. Или тридцать. Или все-таки свернуть направо…
— Оливер, ты точно знаешь, куда идти?
— Да. Я не был здесь больше двух лет, котенок. Все воспоминания как в тумане… Впрочем, лучше найди незаметное место у склона и дождись Дженис. Так я хотя бы буду уверен, что с тобой ничего не случится.
Ками стиснула поудобнее меч и согласно кивнула. Но, стоило Оливеру развернуться и отойти, тут же припустила к ущелью. Когда Дженис появится, она уже спасет Эрику!
Комментарий к Глава 31. Быть героем Не вычитано!
#диалоговая_лихорадка
Что же, вот мы и узнали чуточку больше об Оливере. Который, видимо, кроме воспоминаний еще и здравый смысл растерял (чувствую, “смерть персонажа” будет все-таки на его совести >:) )
Илу очень повезло: будучи основным соперником для Оли, он умудрился попасть в общество самых близких тому людей. Живи, ящерка...
Ками, стой. Ками, не надо. Одумайся!
Ну а в следующей главе нас ждет насилие и магия – все, что нужно для хорошей кульминации в фэнтези!
====== Глава 32. Мир чистого опенула ======
Под веками вспыхивали фейерверки, сознание было мутным, как от пары бутылок алкоголя — и тошнило, как после них. Эрика открыла глаза, но не увидела ничего, кроме серо-черного месива вокруг. Куда ни глянь, это месиво.
Как из-под воды Эри услышала голоса. Поначалу все они звучали одинаково глухо, низкие и высокие, мужские и женские, человеческие и странные, потусторонние. Но вскоре некоторые из них затухли, как далекое эхо, а другие, напротив, обрели силу и четкость.
— …очнулась ли она. Если обещанный опенул не явится, придется использовать этого. И про ляра не забудьте.
Кто-то резко дернул за плечо, а серые разводы на несколько мгновений разбавились светлыми.
— Очнулась! — раздалось так громко, что Эрика машинально поморщилась.
Ощущение чужой руки исчезло, послышалось шуршание каменной крошки. Зрение медленно, но восстанавливалось. Когда Эри начала различать очертания предметов, она захотела оглядеться. Но не огляделась — было больно даже глаза поворачивать, куда уж до всей головы. Тошнота и головокружение не отступали.
Что случилось?..
Эрика помнила, как они приехали на экскурсию. Как Лилька повела ее в Драконову пасть. Помнила озеро, как они болтали на берегу. А потом… Потом…
— Что ж, похоже, никто не собирается тебя спасать, Белуха, — раздался сверху грубый мальчишеский голос.
Эри насилу подняла зрачки. Она сумела различить яркие рыжие волосы и такие же яркие желтые огни там, где должны располагаться глаза.
— Бедная, бедная Эрика, — нараспев протянул голос. Глаза опустились, и Эри остатками трезвого разума поняла, что говорящий сел напротив. — Никому она не нужна, никто за ней не пришел. Похоже, Дейр Лио неверно воспринял мои слова о том, что порой следует жертвовать солдатами. И решил пожертвовать опенулом.
Эрика постаралась сесть прямее, но тело двигалось как в компьютерной игре с плохим управлением — через сотню команд и крайне заторможено. Память потихоньку восстанавливалась. А может, Эри просто логически вывела, что произошло.
По крайней мере, кто перед ней, она знала точно.
— Керал… — прохрипела Белуха и тут же захлопнула рот, потому что к горлу подкатило.
— Я, — весело заметила командир инсивов. — Давно мы с тобой не виделись, не так ли? И еще дольше не говорили с глазу на глаз.
Зрение стало четче, и Эрика уже могла видеть лицо Яноша, расплывшееся в жуткой неестественной улыбке. Видеть его таким было больно. Эри хорошо знала Яноша — пусть они и не друзья, но как минимум приятели. И так, как он улыбался сейчас — настоящий Янош, добродушный и задорный парень, никогда бы не стал улыбаться.
— Ага, учитывая, что это не твои глаза, — попыталась съязвить девушка, но вышло слабо и жалко. Однако, Керал оценила:
— Дерзишь? Весьма смело в твоем положении. Ты одна, без оружия, без магии. Абсолютно беспомощна. И стоило ли так верить друзьям, полагаться на них, если в самый нужный момент их нет рядом?
Эри из последних сил усмехнулась. Пафосные злодейские речи. Какое клише! Хотя, вполне в духе Керал. Однажды это точно будет стоить ей жизни. Как в фильмах — героя спасают в самый последний момент, потому что антагонист решил потянуть время.
А значит, и за Эрикой придут. Ей помогут.
— А ведь все могло обернуться по-другому, — продолжала издеваться инсив. — Если бы ты выбрала верную сторону.
— Твою, что ли? — сглотнула густой ком Эри.
— Верную, Белуха. Война — довольно непостоянное время. Сегодня ты на вершине, а завтра летишь с обрыва на острые скалы. Но если вовремя зацепиться за того, кто лезет наверх, можно подняться вновь.
Интересная метафора. Эри бы обязательно обдумала, если бы не чувствовала себя так, будто по ней прошелся каток.
— Период, когда Дейр Лио стоял в окружении синего неба, уже давно прошел. — Керал рассуждала уже не столько для Эрики, сколько для себя. Белуха же была невольным слушателем. — И сейчас он отправился в пропасть. Впрочем… у тебя еще есть шанс ухватиться за меня.
Эрика глянула на нее исподлобья. Захотелось врезать гипнотизерше прямо по лицу. Эри попыталась дернуться, но поняла, почему тело так плохо слушалось — руки были плотно связаны за спиной. Ноги тоже обездвижили. Поймали опенула.
— Ох, осторожнее, — без тени страха улыбнулась Керал. — Иначе твой недивинский приятель может пострадать.
Она провела пальцами по шее и безумно рассмеялась. Эрика вгляделась в лицо Яноша, обезображенное чужой улыбкой. Скулы свело от горечи. Она знала, что его схватили. Но не помогла. Ничего не сделала, чтобы вырвать ни в чем не повинного человека из рук этих психопатов!
— Противное явление — угрызения совести, верно? Ты взяла слишком много на себя, глупый опенул. Решила поиграть в справедливость. — Инсив прикрыла не-свои глаза и усмехнулась. — И чем же это кончилось? Ты связана, беспомощна и скоро сослужишь мне хорошую службу.
Эри стиснула зубы и прошипела:
— Не дождешься…
Керал впала в экстаз от такой удачной для ее выступления реплики. Эрика и сама понимала, насколько жалко и пусто звучат ее слова. Если командир «желтых» захочет, она заставит.
— Уж что-что, — оскалилась гипнотизер, наклоняясь ближе, — А ждать я умею, Белуха. Вся моя жизнь — ожидание. И мне воздается, как можешь заметить. Я всегда добиваюсь своих целей. За такими людьми победа, а не за теми, кто рубит с плеча. — Она улыбнулась и качнула головой. — Инсивские победы — это не удача и не заговор. А точный и кропотливый расчет. Когда я только прибыла на землю Лайтов, лагерь был в полном запущении. Расслоение, халатность, полное отсутствие военной дисциплины. Всего за несколько лет я сумела поднять его с самого низа, — Керал коснулась камней ног Эрики, — До звания главного претендента на победу.
Она глубоко задышала и уставилась в пустоту. Губы, все еще растянутые в улыбку, дрожали. Эрике стало жутко. Даже если бы ее не держали веревки, она бы не сдвинулась с места от ледяного ужаса, сдавившего горло стальным ошейником.
— Мы похожи с тобой, — прошептала Керал. Даже без модулятора ее голос казался механическим и неживым. — Мы обе не должны были участвовать в этой войне. Наши семьи покинули острова для того, чтобы мы никогда не познали ее ужасов. Но именно мы стали причинами главных перемен. Без нас война не окончится никогда. Возможно, именно этого они и хотели, наши родные? Чтобы мы стали спасителями для их мира?..
Инсив прикрыла веки и качнулась из стороны в сторону, как монах, вошедший в транс. Мышцы на лице Яноша дергались, улыбка то появлялась, то исчезала, а слова, казалось, доносились из загробного царства:
— Сондра не зря взяла тебя под свое крыло. Она знала, на что способен опенул, не испорченный грязью войны. С чистыми руками и помыслами. Пустой лист чайной бумаги, обладающий огромным потенциалом. Опенулы, взращенные в ненависти, не смогут нести мир и спокойствие. А моя мама, — Керал мечтательно улыбнулась. — Мамочка… Моя кровь не так ценна, но она дала мне дар куда весомей. Она вырастила из меня лидера. Того командира, что вытащит погрязший в пучине войны лагерь на свет и поведет его вперед. Достойного покровителя для самого чистого опенула.
Она говорила с сумасшедшим подобострастием проповедника, но Эрика, как ни странно, чувствовала не страх, а отвращение.
— Только представь наш союз, — подняла веки гипнотизер. — Мы оборвем страдания. Ведь мы были воспитаны ими: людьми, что желали мира! Они выбрали нас, они воспитали нас, чтобы мы исполнили свое предназначение. Одно предназначение!
Эри глядела в пронзительные желтые глаза, пытаясь отыскать там капли чего-то человеческого, но не находила. Нет. Они не похожи! Эрика хочет искоренить войну, она пытается избежать смертей, стереть границы между каннорами и инсивами. А Керал лишь разжигает новые конфликты, отправляет солдат на верную гибель и чертит эти границы кровью заново.
Эрика борется за окончание войны. Керал — за победу. И разница между ними огромна.
— Твоя мать явно была не слишком умной, раз выбрала тебя, — шикнула Эри.
И лишь через секунду поняла, что и кому сейчас сказала.
Инсив резко дернулась. Фанатичный взгляд наполнился яростью. Рука Яноша вцепилась Эрике в ворот и притянула ближе — а затем припечатала к валуну. В глазах потемнело, дыхание вновь перехватило.
— Захлопни пасть, мразь! — прорычал голос Керал, и из-за звона в ушах Эри послышался за грубым мужским баритоном вскрик настоящей Марианны. — Ты не смеешь говорить о ней! Никто из вашего гнилого лагеря не имеет права даже упоминать мою семью! Вы уничтожили все, что мне дорого.
Белуха зажмурилась и насилу усмехнулась:
— Уничтожила… ты сама.
Щеку обожгло, но боль растворилась в той, что уже была. Эри почти ничего не почувствовала. Только черные мушки вновь забегали перед глазами.
— Я бы убила тебя, — звучал голос Керал, казалось, везде. — Уничтожила, не оставила бы и мокрого места, как и хотела. Но не стану. Тратить опенульскую кровь впустую, когда можно пустить ее на дело… Впрочем, и от крови твоей мало толку. Ты испортила ее. Осквернила своей трусостью.
Она прищурилась и склонила голову набок. Словно разглядывала экспонат в музее. Эрику от ее взгляда заколотило.
— Столь великая сила, заточенная в столь слабом теле, — с брезгливостью произнесла гипнотизер и неспешно поднялась на ноги, чтобы взглянуть на пленницу свысока. — Насколько отвратительно, должно быть, ощущать себя… жалкой. Бесполезной. Я смотрю на тебя, Белуха, и вижу птицу с подрезанными крыльями. А птиц, что не могут улететь, всегда ловят. И добивают. Съедают с потрохами.
Жалкая. Бесполезная… Нет, нельзя соглашаться! Нельзя, чтобы Керал имела над ней хоть какую-нибудь власть.
Эри, чтоб не слушать, перевела глаза за спину парня. Света было не в пример меньше. Видимо, ее оттащили куда-то выше по пещере. Чуть в отдалении копошилось человек десять в черных плащах. Они бегали туда-сюда: возможно, дальше было еще больше инсивов, но Эрика уже не смогла бы увидеть. Боже, сколько же их здесь всего?..
— Тебе неинтересно? — вновь заговорила главнокомандующий. Эри уловила нотки обиды. — Что ж, возможно, собственная смерть будет тебе больше по душе.
— Ты не убьешь меня, — решительно произнесла Белуха, глядя исподлобья и тяжело дыша. — Ин… иначе…
Янош закатил сверкающие желтым глаза и хмыкнул:
— Конечно. Секретный пакт, мое условие. Это имеет вес. — Керал снова засмеялась. — Вернее, могло бы. Если бы ты рассказала хоть кому-то.
— Я и…
— Но ты не рассказала! Трусость не позволила тебе сделать даже этого, — Напористо продолжила инсив, не желая перерывать театральный монолог. — Если месяц назад я еще поверила в твой глупый шантаж, то сейчас он не сработает. Сивэ не знает моего имени.
Сердце ухнуло вниз.
— Откуда… такая уверенность? — решила играть до конца Эри. Но голос предательски дрогнул. Ясно, зачем Керал обычно носит модулятор…
— Не стоит недооценивать крепость семейных уз, — заметила гипнотизер и вдруг уставилась на не-свои руки. — Да… не стоит…
Замерла, как будто зависла. Эрика уже понадеялась, что Керал потеряла связь с телом, как та вдруг расплылась в безумной улыбке и дернулась, словно ее настигла судорога.
— Как-никак, его сестра в полной моей власти. И если бы опенул что-либо знал, он бы давно попытался вырвать ее из цепких лап присяги. Такова его суть. У любой лжи есть срок годности, — ровным тоном продолжила гипнотизер.
Эри почувствовала, как к горлу вместе с комом подобралась паника. Она так верила в возможность шантажа, что не заметила, как этот самый шантаж перестал действовать. Конечно же за целый месяц у Керал набралось достаточно грехов, чтобы канноры при возможности сразу же лишили ее всех полномочий! Керал же не дура.
Если Эрика выживет, если ее найдут, она мигом расскажет все первому попавшемуся каннору. Только бы спасли…
Не успела Белуха об этом подумать, как послышались негромкие крики где-то впереди, во тьме. Они многократно отражались от каменных стен пещеры, разобрать ничего нельзя было. Но что-то точно происходило.
«Может, на патруль напали? — с надеждой убеждала себя Эри, безуспешно вглядываясь вдаль. Так гудит голова… — Канноры ведь умеют, Дейр хороший стратег. Они… они пробьются, они же профессионалы!»
Но чем ближе и четче становились звуки, тем быстрее от ужаса билось сердце. Крики были полны ликования.
Керал обернулась через плечо. Возможно, тьма была не такой непроглядной, и Эрика просто не видела из-за удара по голове, поскольку главарь инсивов расплылась в довольной улыбке.
— Ну вы только посмотрите, — негромко протянула она. — Похоже, за тобой все-таки пришли. И именно тот, кого мне обещали.
В голову полезли самые худшие опасения. И все они оправдались, когда от камней, резанув по ушам, отскочил знакомый до боли голос:
— Отпустите, вы!.. Я вас не боюсь!
Крик застрял в горле. Эрика дернулась вперед, но ее словно откинула невидимая сила. Голову наполнил шум, но даже сквозь него Эри услышала смешок Керал:
— Радуйся, Белуха. Ты вытянула счастливый билет. А вот твоя сестрица…
Ками! Нет. Нет, нет, только не это!..
Голова закружилась еще сильнее. Впереди показалось оживленное шевеление. Эри замерла, не в силах отвести взгляда.
Инсивы расступились. Посередине из живого черного кольца стоял высокий темный постамент, сверху донизу заполненный резными узорами. Они мерцали в полумраке синеватым светом. Эрике показалось сперва, что это блики из озера так отражаются на темных гранях. Но, приглядевшись, она поняла — узоры светились сами, переменяясь, перетекая из одного в другой.
А на верхушке постамента, отчаянно сверкал, будто из последних сил, пронзительно рыжий камень. Эри почувствовала, как все внутри перевернулось. Даже на таком расстоянии, даже не прикасаясь, она чувствовала, что амулет — живой. В нем горит душа, настоящая, яркая, отчаянно рвущаяся наружу.
Стало жутко. По-настоящему жутко. Кровь в прямом смысле стыла в жилах. Эрика не боялась так никогда, ни на грани гибели, ни перед страхом чужой смерти. Она едва не теряла сознание от ужаса, но не могла отвести от камня взгляда, как зачарованный удавом кролик. Голова кружилась, пещера вокруг смазалась, но амулет оставался четким и неизменным, крепко привязав к себе взгляд и мысли.
В сознание ворвался еще один отчаянный крик. Сжалось сердце. Эрика подняла на Керал полные ужаса глаза. Неужели она не понимает, что делает? Она же убьет человека!
Но она, похоже, прекрасно понимала. И от этого становилось еще страшнее.
— Скоро, — шипящим голосом проговорила инсив. Ее сияющие желтым глаза стали стеклянными и нечеловечьими, — Скоро война кончится. Я сделаю то, что хотели мама и папа. То, на что у Зеленой ласточки не хватило духу. И мы наконец-то станем свободны. Мы наконец-то… заживем мирно. Просто за мир нужно заплатить. Это малая цена.
Она развернулась и зашагала в сторону постамента, а Эрика осталась связанной у камня, не в силах даже поползти за ней. Отчаяние проникало в каждую клеточку тела, раздирало кожу, как раскаленные свинцовые пули.
Зрение подводило. Эри могла разглядеть помимо камня лишь мутные фигуры, мельтешащие, будто тени в бессильном озерном свете. И в этом черном мельтешении вдруг мигнуло что-то яркое, чужеродное. Мелькнуло и погасло.
— Стой, — из последних сил захрипела Эри.
Керал замерла и обернулась через плечо.
— Не трогай ее, — продолжила Эрика, голос подводил, срывался, дрожал.
Белуха молилась, чтобы инсив ее перебила, чтобы исчез раздирающий душу страх: за себя и за другого, чтобы ей не пришлосьиграть в благородство. Она не герой, она далеко не смелая и никакая не избранная, что бы ни считала Керал! Она не умеет жертвовать, не привыкла сражаться до последней капли крови, и в подметки не годится даже самому хилому из лайтовцев. Она трус, обыкновенная трусиха! Так почему на ее плечи столько навалилось?! Почему она не может поступить иначе?
— Возьми меня. — Из горла вырвались всхлипы, и Эри поняла, что зрение помутнело из-за стоящих в глазах слез. — Вместо нее. Пожалуйста. Тебе ведь все равно, какого опенула брать. Она ни в чем не виновата.
Керал ухмыльнулась, и эта ухмылка была хуже всех пыток на свете:
— А ты? — Она повернулась боком и чуть склонила голову в интересе. — А ты виновата?
Эри зажмурилась. По щеке скатилась холодная капля. Сорвалась со свода пещеры.
— Виновата, — одними губами прошептала Эрика.
Она слишком многое натворила. Ил изгнан из лагеря, Дейр потерял друга, Марго погибла, Лилия в шаге от того, чтобы развязать войну, Ками сейчас убьют. Есть ли хоть кто-то, кто не пострадал от руки Эри? Она предавала, обманывала, губила жизни своих друзей — чем она, черт возьми, лучше Керал?! Похоже, они и правда похожи сильнее, чем Эрика хотела думать.
И если это единственный шанс исправить свои ошибки, хоть как-то искупить вину…
— Конечно. Я слышала о твоих подвигах. Думаешь, твоя жертва угомонит грызущую совесть? — глянула сверху вниз Керал и вздернула подбородок. — И думаешь, я дам тебе искупить грехи? Страдай, Белуха. Страдай, как я! Может, потеря семьи заставит тебя понять меня. Смерть родного человека по твоей вине, — она прикрыла сверкающие, как у хищника, глаза, — Преображает. Отрывает новые истины.
И она зашагала к постаменту, гордо подняв голову, словно и не была палачом.
Эрика ощутила, как надежда ускользает сквозь пальцы. Ками больше не кричала и не подавала признаков жизни. Эри не слышала ее. Эри ее не видела. А что, если они ее…
Нет. Нет! Должен быть какой-то выход. Кто-то должен им помочь, кто-то прямо сейчас придет и поможет им!
Но никто не приходил.
Керал вышла в середину круга из черных фигур, а Эрика могла лишь бессильно смотреть. Камень все так же искрился и переливался, душа в нем трепетала, будто предчувствуя скорую свободу. Из-за спин своих собратьев вышла пара крепких инсивов. В их руках, безвольно свесив голову, лежала Ками. У Эрики сжалось сердце, но отвернуться она уже не могла. Из Рой словно выкачали все краски, волосы больше не казались пестрыми, одежду скрывал черный плащ, а вечно блестящие глаза были прикрыты тяжелыми бездвижными веками.
Что-то происходило, Эри это почувствовала. Свет озера стал меркнуть, и так холодный воздух пещеры почти заледенел, капли перестали стучать о камни, эхо затихло. Только амулет горел янтарным холодным огнем. Краем глаза Эрика заметила, как Керал схватила руку Ками и поднесла к постаменту. В ушах загудели голоса: мантры магов или же игры воображения, Белуха разобрать не могла. Не хотела. Не имела сил.
Ками сейчас убьют. А она будет сидеть и смотреть, не в состоянии исправить хоть что-то.
Свет камня запульсировал, ровно, как удары сердца. Вспышка, вспышка, вспышка. Тук, тук, тук. Глаза стало щипать, но веки не опускались, и Эри неотрывно смотрела. Свет протискивался в зрачки, заполнял собой разум и, когда места не оставалось, разливался по всему телу.
Голоса становились все громче. В темноте сверкнул белый нож в руке Керал.
Почему ты ничего не делаешь, Белуха?! Почему же ты просто сидишь и смотришь? Эрика стиснула зубы. Невиданная ярость закипела в жилах. Незнакомая, неуправляемая, но Эри без промедлений ей поддалась.
Каждая мышца в теле напряглась. Руки налились жаром.
Никто тебе не поможет, кроме тебя самой!
Зрение прояснилось, и Эрика видела, как медленно скатывается рубиновая капля с руки Ками. Пальцы приятно обожгло — и Эри поняла, что свободна. От головокружения не осталось и следа. Она одним движением вскочила на ноги и рванула в сторону врагов.
— Не трожь мою сестру! — вырвался из глотки нечеловеческий рык.
Керал обернулась. В желтых глазах вспыхнул ужас.
Капля крови разбилась о камень.
Сердце прошило болью, а глаза опалило яркой вспышкой. А следом была мощная волна — и Эрику отбросило на спину.
Комментарий к Глава 32. Мир чистого опенула Важная для сюжета глава – и такая маленькая. Не знаю, почему так происходит
Керал сходит с ума сильнее, чем планировалось, но это великолепно (количество отсыло-пасхалок на тайны этой вселенной в ее речах просто зашкаливает)
Развитие Эрики как персонажа заставляет меня верить, что это все не зря. Однажды она станет достойным протагонистом! (спойлер: нет)
Насколько Ками основной персонаж?
Ну а в следующей главе мы реализуем то, что не было реализовано, предотвратим то, что не предотвратили, и ответим на все... Или не на все. В любом случае: да здравствует кульминация “Камня опенула”!
====== Глава 33. Сейчас или никогда! ======
Дейр выскочил из портала в предпоследнем эшелоне. Управление первых он отдал в руки Алистера — каким бы уродом тот ни был, а в военном искусстве смыслил достаточно, чтобы продержаться без главнокомандующего несколько минут с парой сотен солдат за плечами. Но стоило Лио ступить в воду пещерного озера, он понял, что явно переоценил его силы. Как, впрочем, и свои.
Инсивов было не просто много — их была тьма тьмущая! «Стенка», которой Дейр планировал оттеснить врага, уже разбилась под чужим натиском, и теперь «желтые» жали их к порталу. И если канноры еще пытались сражаться, то ляры — которых, между прочим, и вызвали первоначально на подмогу! — просто прятались за спинами союзников и изредка посылали вперед сгустки магии. От такого в сердце вскипела ярость, но поддаться ей Дейру не дали. На него тут же обрушился град ударов, и белый клинок привычно залетал в воздухе.
Лилии Сотенко не было видно. Возможно, инсивы ее прирезали, как узнали, что она связалась с лагерем. Да и Дейру как-то фиолетово на эту «сиреневую». Его людей упорно теснили к поблескивающему за спиной порталу в трещине между скал. Кого-то роняли в воду и давили сапогами. Несколько капель, попавших в рот, отдавали железом. Все кричали что-то несуразное, камень жег кадык.
Дейр наотмашь ударил наступавшего инсива, лезвие пропахало по горлу, и на щеки брызнула горячая дурно пахнущая кровь. «Желтый» рухнул на донный песок, его собрат, запнувшись о труп, грохнулся рядом. Лио безо всякого промедления треснул ему каблуком по виску и рванул в образовавшуюся брешь наступления.
Влажный пещерный воздух ворвался в легкие. Дейр ощутил, как магия колет кончики пальцев, словно сама просится наружу. И тут уж было не до точности: он резко развернулся и выбросил ладони вперед. Около двадцати солдат, оказавшихся рядом, окружило плотное кольцо карминово-красного дыма. Драконову пасть наполнил полный ужаса крик, пораженные попадали в воду — и тут же скрылись под ногами других.
Но, очевидно, эта секундная атака не прошла впустую. На берегу, метрах в пяти, эхом отозвались отвлекшиеся на вопль крысы. В них бешеным псом вцепился яростный огонь. Взгляд промчался к той точке, откуда вылетали безжалостные пламенные струи. Алистер отбежал от портала довольно далеко (судя по тому, что Дейр убил двоих, но даже не добрался до берега, уложить ему пришлось немало) и теперь изо всех сил оборонял себя и человек пять из своего отряда. Об остальных огневик, видимо, забыл. И еще смеет думать о звании авитара!
Дейр отбился от пары неповоротливых крыс, которые по собственной тупости заползли в озеро, и выбрался на пологий берег. Движения все еще давались с трудом, мокрый край плаща лип к ногам, но все лучше, чем по колено в кровавой воде. Ал махнул ему из полумрака рукой — заметил. Дейр рыкнул под нос. Лучше бы он так заметил, что две трети прибывших в западне.
Портал — блестящее пятно на черном фоне пещерных скал — несколько раз вспыхнул, разбросал по стенам острые лучи. Шикарно, просто великолепно — кого-то уже затолкали назад!
Дейр огляделся и вцепился в камень. Перед глазами в полупрозрачном синем потоке замелькали яркие искры. Некоторые тут же завертелись волчками у самого лица, привлекая к себе внимание, другие скромно маячили неподалеку. Только одна мерцала поодаль и привлекала больше всего внимания, самая яркая, как путеводная звезда. Лио от нее отмахнулся и бегло пробежался по остальным глазами, голову наполнили десятки голосов. В ушах загудело.
— Да чтоб вас всех… — начал было Дейр, но вовремя осекся. В потоке его слышно. — Пробивайтесь по правой от портала стороне. Ал подстрахует.
Тут же вспыхнула искра, в которой угадывалось лицо огневика:
— Еще там расщелина есть, сразу за уступом, ведет к берегу. Крысы не знают, так что продраться можно.
«Вот собака», — про себя отметил Дейр.
— В расщелину отступайте, только если за спиной портал, впереди инсив, а от ран вы не можете дать отпор, — резко прервал Алистера он. — Главное не шкуру спасти, а этих уродов покромсать.
Совсем рядом послышался плеск воды, Лио отнял ладонь от камня и наотмашь ударил назад. Подступавший сзади инсив схватился за горло и упал замертво. Дейр, даже на него не взглянув, вернулся в поток.
— Кто видел Керал? — обратился к вновь появившимся искрам он.
Ажиотаж заметно спал, отвечать никто не рвался. Дейр даже глянул в сторону основного сражения — вдруг их там разом всех замочили. Но нет, наоборот, «желтые» начали сдавать позиции, и все больше канноров оказывались в условной безопасности. И что, ни один не видел? Но Керал обязана быть здесь! Лилия сообщила именно это.
— Думаю, если бы она здесь находилась, ее бы заметили, такую-то тушу, — язвительно ответил Ал.
То ли Дейр забылся и озвучил свои мысли, то ли вопрос был слишком очевиден.
— Лучше бы ты так меня прикрывал, как замечания отпускаешь, — проворчал Лио ухмыляющемуся лицу огневика. Ал на этот раз промолчал, зато в паре метров, треща, промчалась струя пламени, сбившая с ног очередного инсива. — Но кто-то же отдает им приказы! Авитара «желтых» тоже не видно.
— Это подселенки-то?
Внутри что-то екнуло, но Дейр не придал этому значения.
— Да, подселенки. Намекаешь, что она может править бал чужими руками?
Алистер ничего не ответил. Огонь исчез. Дейр мгновенно вышел из потока и обернулся к тому месту, где стоял Ал. Тот не двигался и пялился куда-то с приоткрытым ртом, как загипнотизированный. Жар битвы тоже поутих: многие, как и огневик, куда-то неотрывно глядели, что уже стоило парочке канноров жизни. Дейр чуть с ума от ярости не сошел. У них сражение, война, а они все встали, как остолопы, ждут, пока их прирежут! Полный негодования, он проследил за многочисленными взглядами. И сам остолбенел.
Из-за огромного выступа, ведущего наверх, в высокий каменный свод бил ослепительной яркости луч. Так, наверное, выглядел Млечный путь, если бы вместо холодных звезд его составляли миллионы рыжих солнц. И на фоне этого слепящего света, окруженная пылающим ореолом, стояла фигура, черная и недвижимая, взирающая на битву свысока.
Инсивы, воспользовавшись заминкой, кого-то резанули: Драконову пасть поразил жуткий крик, и все, словно очнувшись, вновь замахали мечами. Только Дейр стоял, ослепленный и оглушенный, и не сводил с фигуры глаз. И казалось, что фигура тоже смотрит прямо на него, освещенного сизым светом окровавленного озера.
Мгновенно все потеряло смысл. Битва, солдаты, даже пугающий желтый луч. Стал важен лишь человек на выступе. Человек и его смерть.
Последними клочками трезвого рассудка Дейр открыл поток. Бросил Алу, что теперь тот за главного, и затем сознание отключилось. Тело само рвануло к подъему с одной лишь целью: добраться до фигуры — добраться и зарезать, изодрать на куски, задушить голыми руками! Он спотыкался, падал, острые камни царапали колени, ладони, кровь смешалась с чужой, уже запекшейся — но это не имело значения. Ничего больше не имеет значения! Кроме одного.
Надо добраться до Керал любой ценой.
Третий за день удар головой не прошел без следа — пусть зрение и не помутилось, но сквозь удушающий звон не прорывалось ни звука. Эри широко распахнула глаза, как будто это помогло бы услышать хоть что-то. Но сознание решило ее сегодня подвести.
Инсивы метались из стороны в сторону в панике. Кого-то, как и Эрику, отбросило, и они валялись черными грудами без движения. Эри старалась не смотреть на них. И не думать, что с ними стало. Не думать. К тому же, куда важнее те, что были уже на ногах.
Как ни странно, на Эрику не обращали никакого внимания. Она, шатаясь, поднялась на ноги. Один из солдат в черном плаще едва не задел ее плечом. Эри уже стиснула кулаки, приготовилась защищаться, но он просто промчался мимо. Рот инсива раскрылся, словно он что-то кричал. Но в голове не раздалось ничего, кроме этого гадкого звона.
Эрика положилась на глаза и огляделась. Из того места, где был постамент с камнем, сейчас вверх бил вверх яркий желтый луч. Инсивы метались вокруг него, подбегали, тут же отскакивали прочь и беззвучно открывали рты — кричали. Пахнуло смесью гари и гнили — сладковатый, оседающий в легких запах.
Мир вокруг паниковал, а Эри даже не понимала, из-за чего.
Смотреть на луч казалось невыносимо: не только потому, что глаза жутко жгло, но и внутри что-то испуганно сворачивалось клубком. Эрика отвернулась от постамента.
В паре метров плато резко срывалось вниз, подобно ступени. И там, на нижнем ярусе, мельтешили, как мухи, черные плащи. Много, много плащей и еще больше огней. Пламенные шары молниями пересекали пещеру и врезались в самую гущу солдат.
Эрику осенило. Инсивы переполошились не только из-за ритуала. Значит, за Эри все же пришли! Канноры пришли за ней. За ними…
«Ками», — вспыхнуло в голове.
Что с ней?! Что вообще произошло? Она ведь… еще жива? Конечно жива! Эри чувствует. Надо только найти ее. Первым делом найти ее. А дальше разбираться со всем остальным.
Впереди красным маячком зажглась цель. Эрика развернулась на сто восемьдесят и подалась в ту сторону, где последний раз видела сестру — к злосчастному лучу.
Но не прошла и пары метров, как ноги подкосились, и Эри полетела прямо на камни.
Под дых что-то резко ударило — и на Белуху обрушилась целая волна звуков. Она судорожно вдохнула и снова растерянно захлопала глазами, как будто потеряла ориентир.
— Эри! — раздалось у самого уха. После монотонного звона это вышло сродни пытке. — Эри, ты меня слышишь?!
Девушка повернула голову и встретилась взглядом с блестящими от ужаса карими глазами.
— Да, — хрипло ответила она, не узнавая собственный голос. — Да, Ли…
— Слава богу, — на выдохе произнесла подруга и прижала Эрику к себе. Руки, которые не дали Эри упасть, едва не выбили из легких остатки кислорода. — Я думала, они тебе что-то сделали! Боже, у тебя голова в крови, я думала…
Белуха сдавленно простонала. Ли поняла намек и ослабила хватку. И, вероятно, зря: Эрика вновь начала заваливаться набок.
— Ками, — шепнула она. — Надо ее най…
— Найдем. Тихо, — Лилька подхватила Эри под руки и довела до ближайшего выступа, на который можно было опереться. — Ты сейчас не высовывайся.
Эрика упала на ледяной камень. Сейчас он казался ей мягче любой подушки. Отчего-то сильно захотелось спать. Но нельзя, кругом враги, Ками в опасности, и с ритуалом неизвестно что, еще этот странный луч…
— Ты видела Керал? — кратко уточнила Эри.
Сотенко глянула в сторону сражения, как отвлекшаяся на белку собака, и кивнула:
— Да. Эта мразь заняла Яноша. Дейр помчался за ней куда-то, — она повернулась в противоположную сторону, где дно пещеры поднималось выше, к следующему плато, — Куда-то туда.
— Дейр… здесь?
— Здесь все. Я вызывала только наших, но они притащили и «синих».
Ли сглотнула, стянула с себя плащ и накинула его на плечи Белухе. Эри успела заметить, что подруга отыскала-таки нож и даже успела нацепить коричневый пояс с ножнами. И ум занял логичный вопрос.
Сколько прошло времени?
Озвучить его Эри не успела: камни под ногами подскочили, пещеру словно тряхнули, как шар со снегом. Лилька ухватилась за тот же валун, сверху мелкой крошкой посыпались осколки сталактитов. Вдалеке что-то оглушительно ухнуло — и все замерло. Солдаты закричали снова, те, кто попадали с ног, подскочили и помчались вниз, к товарищам, словно бы ничего и не произошло.
— Черт, снова это! — прошипела сквозь зубы Ли и, не дожидаясь расспросов, добавила. — Уже третий раз так трясет. И все чаще.
Эри метнулась взглядом к лучу. Что-то подсказывало, что именно он — причина землетрясений. Сердце странно дрогнуло, словно кто-то чиркнул по нему острой иглой. Взор сам собой поднялся выше. И замер почти у самого свода.
Свет не рассеивался, как должен. Он бил фонтаном, упирался во что-то темное наверху и распадался желтыми искрами. И этот столб постепенно уменьшался, достаточно быстро, чтобы было заметно глазу, но достаточно медленно, чтобы до полного исчезновения оставалось еще несколько минут.
Но то, что опускалось вместе с ним, заставило Эрику оторваться от валуна и, несмотря на слабость, шагнуть ближе.
— Ками, — одними губами шепнула она.
Луч бил прямо в спину Рой, безвольно лежащей в воздухе. Ее руки и ноги едва покачивались, край черного плаща трепыхался, как в невесомости. Разноцветные волосы резали глаз, но лишь по ним Эри могла точно сказать, что там, на высоте нескольких метров, окруженная пугающим сиянием и желтыми искрами, была ее сестра.
— Надо ее снять оттуда! — срывающимся голосом выкрикнула Эрика и подалась вперед.
Грудь прошило болью, ноги ослабели — но от падения вновь спасла Лилия, рванувшая следом.
— Стоять! — Она дернула Эри на себя и крепко сжала ее плечи. — Ты что творишь?!
— Я… — Белуха стиснула зубы, не сводя глаз с Рой. — Я не знаю, но нужно это остановить. Это и есть ритуал, понимаешь?! Он идет прямо сейчас! Почему никто ничего не делает?! Моя сестра сейчас погибнет, а на ее месте будет инсив!
— Успокойся! — хорошенько тряхнула ее Лилька. — Успокойся и внимательно, черт тебя дери, посмотри!
Эри дернула плечом, но все же посмотрела на луч снова. К постаменту как раз подскочил очередной солдат в плаще. Протянул руку к верхушке, где поблескивал камень, положил прямо поперек потока — и ничего. Свет продолжил бить прямо сквозь его ладонь, даже не померк. Солдат постоял так меньше секунды, и вдруг отпрыгнул, баюкая очевидно поврежденную руку.
Еще через мгновение, он коснулся своей шеи — или груди, Эрика не успела разглядеть — и рванул к обрыву, помогать соратникам. Он промчался мимо девчонок и даже не обернулся. Лилька проводила его равнодушным взглядом и поджала губы.
— Сейчас ее оттуда не снять, — подытожила она, переводя взгляд на Эри. — Надо как минимум подождать, пока мы сможем до нее дотянуться.
Как только Сотенко договорила, землю под ногами снова хорошенько тряхнуло. Эрика едва устояла на ногах и успела посмотреть на луч. Он замерцал, как лампочка по время перебоев с электричеством, и Ками, рвано продвинулась ниже на пару метров. Желтых искр вокруг нее стало на порядок больше.
Эри почувствовала, как подкашиваются коленки.
— Что, если, когда она опустится слишком низко, будет уже поздно?! — надрывно выпалила она.
Лилька нервно помялась на месте и снова повернула голову к обрыву.
— Другого варианта все равно нет. Постарайся выдернуть ее, как сумеешь допрыгнуть.
— Я? Ты не поможешь мне?..
— Эри! — сорвалась Ли. — Мне правда не все равно на твою сестру, но сейчас мой лагерь снова наполовину вырежут. Так что каждый спасает свою семью, не обессудь.
Эрика распахнула рот, но тут же его закрыла. Лилька не останется, пока ляры в опасности. Похоже, справляться и правда придется самой.
Когда Дейр выкарабкался на плато, фигура уже исчезла. Здесь тоже были инсивы — на порядок меньше, но все же, — однако среди них каннор не видел никого, кто заставил бы кровь выкипать из сердца. Он озирался, рьяно, бешено, из глаз, казалось, сыпались искры. Все усложнял еще этот чертов луч, который прорывался из земли в десяти метрах далее. Или не из земли — Дейру было абсолютно начхать.
Но вот он заметил ее, по ту сторону площадки, все такую же неподвижную черную фигуру. Из горла вырвался звериный рык, и Дейр со всех ног припустил к ней, расталкивая мешающихся инсивов. Образ дернулся и исчез за такими же темными скалами. Но Лио знал, что Керал не исчезнет. О нет, она специально его дразнит!
Кто-то сзади кричал, камень под кадыком пульсировал, принимая сотни сообщений, но Дейр не отвлекался. Есть лишь он и Керал — и никто не посмеет его остановить.
— А ну стой! — выпалил он, стоило ему взлететь по крутому обрыву на следующий уровень Драконовой пасти.
Сюда не добирались ни свет озера, ни солнечные лучи. Дейр слепо огляделся. Он чувствовал: она здесь. Резкий взмах — и руку охватило холодное, но яркое пламя. В двадцати шагах впереди мелькнула едва заметная угольная тень.
Лио оскалился. Огонь сорвался с ладони и рванул туда, к острым ребрам скал. Шар врезался в камни и разросся пожаром. Янтарный свет выхватил из мрака человека в плаще.
— Керал, — довольно прорычал Дейр, как настигший добычу хищник.
Человек понял, что бежать некуда, и шагнул прямо в иллюзорный огонь. Руки синхронно метнулись к капюшону, ткань скользнула вниз, и Дейр впился взглядом в чужое лицо.
И тут же шагнул назад. Это не Керал! Это не могла быть Керал!
— Что такое, господин Лио? — издевательски протянул рыжий мальчишка с двумя желтыми искрами вместо зрачков. — Не признали давнюю подругу? Или же верный авитар не раскрыл даже моих способностей? Хм, ты мог бы списать его предательство на мой гипноз, но ведь и сам прекрасно понимаешь, что столь родственные дары имеют друг к другу иммунитет.
Он вытянул из петлицы джинсов клинок, но не спешил наставить его на каннора — лениво покрутил, как крутят ручку перед тем, как подписать смертельный приговор.
Дейр чувствовал, как льется в сердце чужой змеиный яд. Керал всегда знала, на что давить. Иначе бы не существовало Секретного пакта, не погибло бы столько народу. И где-то внутри уже зрела черная, гнилая зависть. Керал знает о нем все и так легко манипулирует. Почему он не может так же?!
— Меня предал один человек, а тебя за последнее время возненавидела половина лагеря, — попытался отразить он.
— Разве один? — вскинул рыжие брови парень, загипнотизированный Керал. — Или же ты не хочешь признавать то, в насколько идентичных ситуациях мы находимся? Насколько одинаково расставлены фигуры в наших партиях!
Лио мог бы сейчас бросится в атаку, но этот спектакль — стыдно признать — его затянул. Он принял условия игры. Похоже, только так можно обыграть Керал.
Каннор шагнул вперед, покачивая ножом перед собой.
— Расставлены одинаково, — ответил он, не сводя с противника взгляда. — Фигуры разные. И тактики у нас с тобой совсем не похожи. Каждый ставит на кон что-то свое.
— Ох, Дейр Лио! — Керал запрокинула голову и расхохоталась. — На кон ставишь лишь ты. Я ничем не рискую.
— Потому что тебе нечего терять?
Инсив замолкла и серьезно взглянула на иллюзиониста. Дейр внутренне ликовал. Один-один. Вернее, один-двести один. Так или иначе, теперь они играют не всухую.
Керал вышла из пламени, но глаза ее продолжили гореть. По неведомой причине Дейра не отвлекало чужое лицо — эти глаза, этот взгляд выдавали главаря «желтых» с головой.
— Почему же, — медленно произнесла она, обходя соперника кругом. Лио следил и ни на мгновение не поворачивался к ней спиной. — У меня все еще остался ты. Мой излюбленный враг.
— Ненависть — единственное, что у тебя осталось. Мне жаль тебя.
— Себя пожалей! — воскликнула Керал. Но мгновенно успокоилась, и на ее лице расплылась блаженная улыбка. — У тебя тоже нет ничего, кроме ненависти. Ни семьи, ни друзей. Разве я не права?
Она замерла в десятке шагов. Дейр перехватил поудобнее клинок и прикрыл на мгновение глаза.
Где бы он ни был, что бы он ни делал, кто бы ни стоял перед ним, под закрытыми веками он всегда видит лишь одно лицо, рождающее в его груди что-то такое, чем он и отличается от Керал. Его кожа всегда будет хранить родное тепло, губы — поцелуи, сердце — чувства. Да, жизнь многое отняла у него: семью, друзей. Но у него все еще есть Вирджиния. У него все еще есть ее любовь. И эта любовь во сто крат сильнее любого зла.
— Я нашел альтернативу ненависти, — усмехнулся он и сорвался с места. Сейчас или никогда!
Керал выставила клинок в самый последний момент. Ножи сцепились зубцами — одно мгновение Дейр видел собственное отражение в чужих радужках, — и инсив отскочила на пару метров. Каннор развернулся и ударил наотмашь, но не достал. Зато выпад Керал нашел свою цель — нож продрал плащ в опасной близости к боку.
Лио бил реже, так уж научили, поэтому все чаще приходилось защищаться, чем нападать. Керал теснила его к обрыву. Дейр отскочил было вбок, но парой четких ударов противница гнала его обратно. Камни под ногами начали крошиться. Лио остановил чужой кинжал у самого лица — острый край кости царапнул по старому шраму, — и машинально пустил сопернику в глаза сноп искр.
Керал вскрикнула и отшатнулась. Дейр ошарашенно на него взглянул. И перевел глаза на свои руки. Магия, конечно! Гипнотизеры хороши лишь в разведке, а вот в бою все козыри у Дейра!
— Ну что, крыса, — протянул Дейр, чувствуя, что удача наконец-то не обошла его стороной. На губах заиграла ухмылка. Руку охватил багровый туман, готовый обрушить на жертву тяжесть всех ее проступков. — Время для сказочки перед вечным сном?
Не успела Керал даже головы поднять, как концентрированная, едкая магия сорвалась с пальцев и впилась в ее лицо. Гримасу боли Дейр не разглядел, но вот крик — о, его он расслышал и запомнил на всю жизнь. Настоящая песня!
— Почему так тихо? — рассмеялся иллюзионист, шагая вперед. Керал, сжавшаяся в комок, попыталась отползти. Дейр наблюдал за этими жалкими потугами и чувствовал этот сладкий-сладкий вкус возмездия на губах. — Почему же так тихо, м? Может, тебе маловато? Ты же так любишь, когда кто-то страдает! Так пострадай сама!
Между ладонями заискрился болотный туман и отправился к прежней атаке. В кровавом мареве заплясали отвратительные грязные узоры. Керал широко распахнула сверкающие глаза и захрипела, схватилась за горло, забилась, как выброшенная на берег рыба.
Лио медленно подошел к ней, униженной, корчащейся от жутких, уродливых воспоминаний. Взглянул свысока, наслаждаясь видом, и с силой надавил каблуком на плечо. Керал завизжала, заизвивалась, как крыса в кошачьих когтях. Дейр ощутил, как по телу теплыми волнами расползлось осознание, что теперь он властвует над ней. Что он — выше, он — решает ее судьбу. Он!
Послышался смачный хруст, и Лио брезгливо поднял сапог. Визг инсив превратился в болезненный хрип, тело ее заколотило в болезненных судорогах. Дейр не смог сдержать смешка.
— Кто теперь на шаг позади, Керал? — прошипел он и крутанул меч в воздухе, с удовольствием наблюдая за его тенью, мелькнувшим в желтых глазах. — Кто теперь в проигрыше? Кто выбрал неверную тактику?
Лио опустился на одно колено. Керал изгибалась так, словно ее прошиб электрический ток. Дейр впился в раскрошенное плечо и вновь придавил ее к камням. Ладонь резали выступавшие из кожи осколки костей, но каннору было абсолютно плевать — это его триумф, его победа! И он не собирается его упускать.
— Поверженная и сломленная, — Он окинул взглядом искаженное болью лицо врага. — Такая ты мне нравишься куда больше. Ох, ты так любила пафос!
Керал теперь лежала неподвижно, широко распахнув глаза. Белые губы кривились и шептали что-то невнятное, но Дейру было приятно думать, что это молитва. Потому что последнее, что сделала бы Керал — помолилась. Она беспомощна. Она раздавлена, как поганый клоп, и размазана по камням отвратительной кровавой кляксой! И все, что ей остается — надеяться на чужую помощь. Которая никогда не придет.
Дейр направил острие клинка на ее слабо вздымающуюся грудь. Эх, вот жалость, надо было с плечом сломать еще и пару ребер. Но ничего. Скоро это не будет играть никакой роли. Как и сама Керал.
— А подохнешь, как грязная крыса, — хмыкнул каннор, крепче сжимая рукоять ножа. — Одна. Без семьи. Без друзей. Без любви. И даже ни один из твоих прихвостней не прибежит, чтобы меня остановить. И когда ты умрешь, когда последний воздух выйдет из твоих легких — всем будет плевать! Никто не заплачет. Никто не явится на твою могилу. Все тебя забудут, словно тебя и не было. Всем будет плевать, как тебе было плевать на всех! Вот оно, доказательство, что твоя жизнь ничего не стоила! Но я все равно с превеликим удовольствием отниму ее у тебя.
Он обхватил клинок обеими руками и перевел взгляд на чужое лицо. Он хочет видеть — видеть, как эти глаза навсегда меркнут! Как эта сволочь сдыхает, как она хватает ртом воздух и цепляется за этот мир — но тщетно, тщетно, тщетно! Сейчас это произойдет. Сейчас она умрет! Дейр чуть приподнял меч, чтобы с разгона вогнать его прямо в сердце. Сейчас!..
Керал вдруг замерла. Не было слышно хрипов, не дергались в конвульсиях руки, не шевелилось лицо. А затем произошло страшное. Произошло то, отчего душа ухнула под землю, а все надежды, все, чем полнился сосуд под ребрами, разбилось вдребезги и разодрало нутро на куски.
Глаза Керал остекленели и погасли.
Сырой пещерный воздух наполнил легкие, а от призрачного запаха гари все внутри свернулось в трубочку. Правда тошнило совсем не от душка, а грудь раздирало не из-за влажности. Но Ил просто хотел найти причины, почему ему вдруг захотелось развернуться и убежать.
Впереди уже проглядывался выход, подсвеченный озерным светом и огненными всполохами. Битва в самом разгаре. Ил должен был присоединиться, так положено. Но если сунется, его свои же и зарубят. И не случайно — наверняка целой стаей набросятся, позабыв про крыс…
Камень на шее едва потеплел. Снова общее сообщение. Но Ил сегодня уже один раз вышел в поток, сглупил. Второй ожог под кадыком ему был не нужен.
— Что там? — он обернулся через плечо.
Оливер, идущий в метре позади, мотнул головой.
— У инсивов ничего.
Ил нахмурился. Значит, что-то именно каннорское. Вдруг важное? Была не была. Он потянулся к ожерелью, но Оливер перехватил его запястье на полпути. Учитывая то, что в щели между скалами они едва протискивались, действие это было не из легких.
— Не вздумай, — серьезно шикнул он.
Подселенец вскипел:
— А ты не вздумай указывать мне!
— Я буду указывать! Потому что в случае чего откачивать тебя буду я.
— Я не выйду в общий поток, — Ил упрямо вырвал руку из хватки. — Свяжусь с Дейром напрямую. Проблем возникнуть не должно.
Оливер снова вцепился в его ладонь.
— От него и идут все проблемы. Напомнить, кто натравил на тебя целый лагерь?!
— Напомнить, из-за кого? — Ил закатил глаза, но руку расслабил и продолжил продираться вперед. — Если бы ты изначально хотел мне помочь, не заводил бы разговор той ночью, мол, у тебя нет выбора, должен взять все на себя, пятое-десятое.
Инсив хмыкнул:
— Ящерка, ты бы защищал меня, даже если бы не знал, что я стал несчастной жертвой шантажа.
Ил вздернул брови.
— Откуда такая уверенность?
— Во-первых, как бы ты ни кичился, а целый год нашего близкого общения из памяти ты не выкинешь. Я — часть твоего прошлого. А значит, часть тебя, — пожал плечами Оливер, и подселенец уже приготовился возражать. Но Оли продолжил быстрее. — И во-вторых, Эри.
Эри. Аргумент, ничего не попишешь. Да, даже если бы он не знал, что Оливера заставили убить Марго, все равно бы за него заступился.
Дейр чертовски прав! Ил снова наступает на те же грабли. Сначала Фие с пеной у рта пытался организовать свидание, теперь спасает своего, получается, соперника. Так ведь и подохнет один совсем…
Впрочем, у него с Эрикой все равно ничего не сложится. И если Оливер — именно тот, кто ей нужен, кто сделает ее счастливой, то Ил сделает все, чтобы они сошлись. Это, наверное, благородно. Или же ужасно глупо. Ил никогда не понимал разницы.
Он опустил глаза и увидел, что пальцы Оливера все еще сжимают его запястье, и резко выдернул руку. Тот сделал вид, будто ничего не произошло, и просто равнодушно вытер ладонь о край своего плаща. Ил отвернулся. Рукава авитарской формы еще были в крови, и случившееся буквально пару минут назад никак не хотело укладываться в голове.
Может, если повторять это как можно чаще, но странный осадок на сердце исчезнет?
Он убил Керал. Он убил Керал. Он убил Керал, а не безоружную девушку… Нет, стало только хуже.
Оливер, словно прочитав мысли, вновь коснулся его плеча и улыбнулся. Ил нахмурился только больше. Насмотрелся он на эту улыбку, спасибо, хватит с него. На какие грабли он точно снова не наступит, так на дружбу с инсивом. И плевать он хотел, кто там и из-за чего ревел в подушку! Не его дело…
— Лица такие не корчи, — фыркнул подселенец. Расщелина начала расширяться, и он уже мог не протискиваться бочком.
— А ты не притворяйся, что разговор со мной хуже пытки, — отразил Оли.
— Я и не притворяюсь. Это по твоей части.
— Конечно, ведь это я упорно делал вид, что ничего не чувствую.
Ил развернулся к опенулу лицом. Оливер стоял на расстоянии явно меньшем вытянутой руки и смотрел со странной смесью гордости и обиды. Совесть бережно сдула пылинки с воспоминаний годовалой давности и затолкала прямо в горло. Внутри шевельнулось что-то, что должно было давно исчезнуть, вытравиться во время сражения на Каннорском хребте, что осталось в той, первой половине жизни, когда Ил наивно полагал, что война ведется только между лагерями, а не между их солдатами. Когда он верил, что не бывает запретной дружбы или любви.
Ведь похоже, что в их время кого угодно можно только ненавидеть.
Оли развел руками:
— Эрики здесь нет. Можешь говорить все, что хочешь. Все, что у тебя на душе.
Сзади послышался оглушительный свист, и в проеме ярко вспыхнул на пару секунд огонь. Ил вздрогнул и отвернул глаза от отражения искр в чужом янтарном амулете.
— Ты серьезно хочешь сейчас поговорить? — раздраженно покривился он, вытащил клинок из ножен и продвинулся дальше.
К сражению словно влекло магнитом. Ил так долго и усиленно себя убеждал, что бежать от битвы — позор, что сейчас просто не мог по-иному. От мысли отсидеться в безопасности хотелось хорошенько себе врезать.
— Да, серьезно, — кивнул Оливер, как будто не понял намека. Хотя уж он-то точно понял, чертов фанат двойных смыслов. — В иной раз у нас может не возникнуть возможности оказаться наедине. Ты можешь сейчас убежать и… все. Я тебя больше никогда не увижу.
По спине мурашки побежали, но Ил попытался не подавать виду.
— Я сегодня умирать не собирался, — отшутился он.
— Не сегодня, так через месяц. Сколько ты там себе отрезал. — Оливер цокнул языком и придвинулся ближе. — Или хотел отрезать.
— Да вы с Анель точно одна кровь! Говори нормально, у меня загадки уже поперек горла стоят. Я не понимаю твоих головоломок.
— Нормально? Хорошо. Я знаю, зачем Анель дала тебя яд.
Сердце замерло в груди.
— И… что? — нахмурился Ил, не поворачивая головы. — Если бы ты не проболтался, она бы его вообще не дала. Так что не удивил.
— Ты поэтому так волнуешься?
— Что? С чего ты взял?! Я не волнуюсь.
— Пальцы. — Оливер кивнул на чужие руки. Подселенец тоже опустил взгляд. Инсив трепетно, как будто говорил о чем-то тайном и прекрасном, продолжил, — Дрожат, как будто хотят сжаться в кулаки, но ты сдерживаешь их, чтобы не подавать виду. Точно так же они дрожали перед тем, как ты мне врезал, тогда, год назад, навсегда прогоняя из своей жизни. — Он машинально потер щеку, и Ил почувствовал легкий укол совести. Но вот еще! Не будет он перед «желтым» извиняться! — Я знаю тебя слишком хорошо. Но за год что-то в тебе все-таки изменилось. Поэтому просто хотел уточнить кое-что.
Подселенец обернулся за выход из расщелины, тяжело вздохнул и сунул клинок обратно в ножны. Его все равно не переубедишь, лучше уж разобраться со всем сейчас, одним движением, как сдирать пропитавшийся кровью старый бинт.
— Надолго?
— Один вопрос, — тихо сказал Оли, как будто сомневался. — Ты ведь не собирался сделать… это?
Храбрый инсив, нечего сказать. Не может назвать вещи своими именами.
— Сделать что? Выпить яд? Убить себя? — Ил закатил глаза и скрестил руки на груди. — Прекратить свою жизнь раньше срока? Отойти в мир иной? Отдаться в объятья смерти?..
Оливер с каждым словом бледнел, и подселенцу на мгновение даже стало его жаль. У инсивов все по-другому. Смерть для них — настоящая трагедия. Они неделями оплакивают погибших, едва ли не каждому роют могилу и через одного устраивают официальные прощания. Илу сложно это представить. Что после его смерти кто-то будет страдать, реветь, биться в истерике и рвать на себе волосы, что кто-то станет клясть богов, что забрали его так рано, что кто-то захочет броситься следом за телом в могилу — что кто-то вообще придет на похороны. Вернее, ему было сложно представить.
— Поначалу собирался, — все же ответил подселенец и передернул плечами. — Но потом передумал.
— Почему?
— Это уже второй вопрос, Оливер. Только не говори, что разучился считать!
— Из-за Эрики?
— Отстань!
— Из-за нее, верно?!
— Ну уж точно не из-за тебя!
Внутри что-то неприятно шевельнулось.
Эри — не инсив. И не каннор. Даже не ляр. Она не похожа ни на кого, и Ил понятия не имел, что у нее на душе. Но он помнил, сколько грусти плескалось в ее глазах, когда он рассказал о том, что тело Йенца погребли отдельно от братской могилы. И слышал, как она порой всхлипывала ночами и повторяла имя маленького лекаря. Эрика пропустила гибель незнакомого мальчишки сквозь себя, и огромная часть ее сердца оказалась изодрана. Что же с ней будет, если она потеряет кого-то более близкого?
Если бы Ил тогда решился, все на земле Лайтов бы поняли. Такое происходит, не он первый, не он последний — вон, сколько народу со скал сигает ежегодно! Да и Оливер бы свалил на Инсив, всем бы только плюсы. Но предложи Илу кто сейчас ампулу с ядом, он бы отказался. Как отказался прыгать с крыши после произошедшего на балу.
— Да я, в общем, и не надеялся, — поддержал никому не нужный диалог опенул. — Но я никуда не денусь из твоей жизни. Тебе нельзя переживать подобное одному, никому нельзя. От тебя отвернулся весь лагерь, в голове у тебя происходит такое, что мне и представить страшно. Про остальное и вовсе молчу… Ты можешь погибнуть в любой момент. И, если хочешь знать, что я д…
— Не хочу, Оливер. Мне все равно, что ты думаешь.
Ил глубоко вдохнул, зажмурился и тряхнул головой. Не отвлекаться. У него есть дела куда важнее смерти. Надо помочь лагерю и так, чтобы половина не полегла, пытаясь отмыть свои грехи предательской кровью.
— Но ты все-таки узнаешь, ящерка, — настойчиво продолжил опенул. Пальцы снова стиснули плечо. — Я думаю, что если бы ты не желал иметь со мной дел, то рассказал бы все кому-то еще. Однако, судя по всему, я вполне тебя устраиваю в роли палочки-выручалочки на те случаи, когда тебе требуется жилетка для успокоения или экспресс-доставка необходимых трав с Каннора.
Кулаки сжались сами собой. Держи себя в руках, Ил, сейчас не до потасовок.
— Чего тебе надо? Благодарности? Хорошо, спасибо, что помог, Оливер. И спасибо, что не рассказал Эрике о том, что происходит. И спасибо, что не подставил меня под удар, под который сам и подвел. Достаточно унижений для того, чтобы ты заткнулся?
Он уже собрался шагнуть дальше, но чужая рука дернула назад.
— Мне не нужно, чтобы ты унижался, — стоял на своем инсив. — Мне нужно, чтобы ты относится ко мне по-человечески.
— Ты мне по-человечески не нравишься, — не поворачиваясь лицом ответил Ил и в несколько быстрых шагов добрался до выхода из расщелины.
Да, скорее всего, это неправильно: так себя вести с тем, кто пару дней назад тебе помог. Но Оливер инсив! Надо напоминать себе об этом каждую секунду. Иначе Ил снова забудется. Лишняя улыбка, лишнее прикосновение, лишнее доброе слово — и все по новой. Их дружба прервалась в самыйправильный момент. Лучше ее не возобновлять. Никогда. Заодно и Оли рыдать в подушки больше не будет… Хотя, Илу-то какое дело?! Инсивы рыдают по поводу и без, а Оливер типичнейший инсив!
Камни под ногами слегка задрожали, тело прошила странная вибрация. И не успел Ил даже осмотреться, как всю пещеру затрясло, словно прямо в ее сердцевине начал извергаться вулкан. Ноги соскользнули, и парень полетел вниз.
Он успел вцепиться в мелкие выступы пальцами и замер, прижавшись к дрожащим влажным камням. Сверху посыпалась крошка. Она больно колотила по рукам, как будто пытаясь нарочно спихнуть подселенца ниже по скалам. Отовсюду полетела пыль, Ил изо всех сил зажмурился. От тряски зубы стучали, как на лютом морозе, каждая косточка в теле вибрировала, а сердце окончательно сбилось с ритма.
Землетрясение кончилось так же внезапно, как и началось. Ил еще пару секунд лежал с закрытыми глазами, но затем резво вскочил на ноги. Падая и раздирая и так поврежденные руки, взбежал обратно — и душа рухнула в пятки.
Проход в расщелину завалило огромными булыжниками. Настоящее чудо, что они не сорвались вниз, иначе от Ила не сталось бы и мокрого места.
Оставалось надеяться, что его жизнь не стоила чужой.
— Оливер! — выкрикнул он и оперся плечом в один из камней. Даже не покачнулся… — Оливер, ты цел?!
Оли молчал. Сердце с каждой секундой билось все медленнее, пока вовсе испуганно не замерло.
— Я тебя сейчас вытащу, держись!
Ил разбросал мелкие камни и попытался разглядеть что-нибудь в образовавшиеся зазоры. Тщетно — тьма кромешная, хоть глаз коли. И тишина.
Нет, Оливер не подох бы так просто. Оливер, черт бы его разодрал, Сивэ не для того полгода скрывался от лучших убийц Инсива, чтобы склеить ласты под какими-то валунами! Этого гада ничего не возьмет! Не может!
— Мать твою, ключник, только не умирай там! — Ил с силой пнул булыжник. Ничего!
Таким беспомощным подселенец не чувствовал себя никогда. Он скакал по плитам, как чертов горный козел, толкал их со всех сторон, соскальзывал по мелкому щебню, но взбегал обратно и снова пытался, пытался, пытался. А Оливер молчал, молчал, молчал!
И ведь позвать некого! Канноры не помогут инсиву, инсивы не пойдут за каннором. Они здесь, в пещере, полной людей, совсем одни! Или уже только он…
Ужас впился в душу цепкими когтями и норовил выдрать ее из тела. Внутри все похолодело. Ил боялся. Да, каннор боялся чужой смерти — и не просто чужой, а смерти инсива, врага! Но руки дрожали, соскальзывали с камней — и парень ничего не мог с этим сделать. Вдохнуть не получалось, воздух словно просачивался через дыры в трахее.
Ил вцепился в камни, чтобы не упасть, и попытался восстановить дыхание. Перед глазами летали черные мушки.
— Оли, хоть знак подай, что жив… — хрипло выдавил он.
По ту сторону от завала послышалось тихое шуршание. Ил резко вскинул голову.
— Что, оплакивать меня собрался, ящерка? — раздался голос из ближайшей щели
— Оливер! — От сердца мгновенно отлегло. — Ты в порядке? Почему сразу не ответил?!
— О, а когда бы я еще услышал, как ты за меня беспокоишься?
Рука легла на рукоять клинка. Ей-богу, если бы не завал, Оливер бы целым не остался. Додумался! Ил тут с ума сходит, а он развлекается!
— Рано или поздно, Сивэ, мы встретимся, и тогда я тебе со всей силы врежу. Весело тебе было?!
— Ну прости, прости, милый! Между прочим, я и правда приложился. — Он болезненно зашипел в подтверждение своих слов. — А ты как?
Ил презрительно фыркнул и отряхнул налипшую на брюки пыль.
— В норме, не считая того, что я из-за тебя чуть сердечный приступ не схватил. Придурок…
— Мое сердце тоже сходит при тебе с ума, ящерка, — рассмеялся инсив и мгновенно перевел тему. — Есть мысли, что это было?
Подселенец отвлекся от мыслей о том, как именно угробит Оливера за его слова, и огляделся. Свет озера не добирался досюда, солнце тоже не пробивалось на такую глубину, но ничего не мешало рассмотреть буквально каждый камешек в пещере. Все охватили яркие рыжие лучи — те самые, которые Ил принял поначалу за всполохи огня. Вот только это был не огонь.
А огромный луч, бьющий прямо в свод.
— Кажется, есть, — напряженно ответил парень и повернулся к щели между валунами. — Постарайся выбраться наружу. Ниже должен быть другой вход, ближе к озеру. А я пока найду Эрику. Похоже, ей нужна помощь.
— Что? — Веселье из голоса Оливера исчезло разом. — Нет-нет, ящерка, один туда ты не пойдешь! Каждый человек в этой пещере хочет тебя убить. Если что-то случится, тебя даже прикрыть будет некому!
— Я сам себе прикрытие, — вздернул нос Ил и соскользнул со склона.
Инсив что-то крикнул в спину, но он уже не расслышал.
Луч сокращался быстро лишь на первый взгляд. Или же он оказался куда больше, чем Эри думала. Прошло уже минут пять или десять — или же все двадцать, она никак не могла отследить время, — но Ками была все так же пугающе далеко. Землетрясение за это время случилось лишь один раз. То ли Лилька преувеличила, то ли они по какой-то причине стали реже. Так или иначе, Эри боялась отходить от постамента даже на пару метров. Глаза щипало от яркого света, и Белуха уже перестала вытирать мокрые от слез щеки.
Ками не шевелилась. Эрика пробовала до нее докричаться, добросить мелкие камешки, но Рой ни на что не откликалась. Только желтая дымка вокруг нее становилась гуще. Сейчас возможно было рассмотреть лишь темный силуэт. Наверное, это к лучшему. Не так сжималось сердце при взгляде наверх.
Все инсивы спустились к озеру, и на площадке Эри осталась абсолютно одна. Она поначалу боялась, что кто-то из «желтых» станет нападать или продираться к постаменту, но, очевидно, канноры интересовали их больше луча и обряда. И Керал исчезла.
— Похоже, только мне ты сейчас нужна, — хлюпнула носом Белуха, глядя на парящую над головой тень.
Ками все так же ничего не ответила.
Камень мерно пульсировал, но Эри боялась даже смотреть на него. Казалось, что он живой. А он ведь живой! Там, внутри, заточена душа Симона, восемнадцатилетнего парня, которого обрекла на вечные страдания ее, Эрики, тетя.
Белуха часто думала об этом. Давно, месяц назад, когда только-только жизнь потекла в привычном русле и появилось наконец-то время все взвесить и оценить, Эри ночами лежала, смотрела в потолок и задавалась вопросом — за что? Сондра ведь знала, что значит потерять камень. Да, она защищала себя и Эрику, и, если уж речь идет об инсивах, лучшим вариантом было лишить палача жизни. Эри понимала ее. Не принимала, но понимала — любой бы лайтовец поступил так. Но почему, почему из всех смертей для мальчишки, вдвое младше нее, тетя выбрала именно эту?! Сондра ведь была опенулом. Она могла за доли секунд достать нож, да даже заряженный пистолет! Откуда в ней такая жестокость? Или тетя всегда была такой — а Эрика просто не замечала? Не хотела замечать.
А что, если она и сама стала жестокой после стольких лет воспитания Сондрой? И Оливер был прав — она гнилой человек? Что, если она, как писал Стефан, «из другого теста» именно поэтому?
Эри попыталась представить на своем месте Ками, настоящую дочку Сондры, ее кровь. Предала бы Ками друга, чтобы доказать свою правоту? Обвинила бы близкого человека в преступлении, даже не попытавшись рассмотреть других подозреваемых? Смогла бы стоять на месте, когда одного несправедливо ведут на казнь, а другого насильно заставляют эту казнь исполнять? Отправила бы маленькую девочку на верную смерть ради вещи, которая никому даже не нужна? Утаила бы от сестры, что она в смертельной опасности в угоду собственному эгоизму?!
Нет. Это не про Ками. Сколько ни была она упрямой, заносчивой, любопытной и надоедливой, Рой никогда бы никого не предала, не обманула, не нарушила бы слово. Это против ее природы. А вот у Эрики словно в генах записано: «Эгоистка».
Глаза снова защипало, но на сей раз не от яркого света. Эри сморгнула непрошенные слезы и снова посмотрела наверх. Пока она копалась в себе, луч заметно укоротился. Сердце заколотилось быстрее. Эрика подскочила — до безвольно свисающей руки Ками оставались считанные сантиметры.
Это она должна быть там — вдруг подумалось Белухе. Не Ками должна сейчас висеть в пугающем рыжем свете безвольной куклой, а Эри. Ками не виновата, что ее отец оказался беспросветным уродом, а двоюродная сестра — неисправимой трусихой, которая не могла найти время в своих страданиях для того, чтобы предупредить. Ками вообще ни в чем не виновата.
Эрика подскочила вновь и вцепилась в — боже! — мертвенно холодную ладонь. И — ничего. Она просто повисла, а Ками не сдвинулась ни на дюйм.
Желтые искры больно впились в пальцы, и Эри рухнула вниз. Но тут же снова прыгнула, ухватилась обеими руками. Ничего! Совсем ничего! Ками не двигалась.
Ее невозможно вытащить!
— Нет-нет, ну же! — Девушка оперлась ногой о постамент и потянула изо всей силы, стараясь не обращать внимание на жгучую боль. — Давай!
Тщетно. Не получается! Теперь ясно, почему Керал так просто ушла, — обряд невозможно остановить! Ками обречена.
Обречена…
Силы покинули тело. Эрика упала на колени, закрыла лицо ладонями и закричала — истошно, со всей силы. У нее ничего не выходит! И не выйдет! Ками погибнет, погибнет из-за нее! Ее сестра умрет!
Казалось, кровь превратилась в тягучий яд, который поразил все тело разом. Сердце едва качало его по жилам, но упорствовало, словно только и хотело, чтобы хозяйка погибла. И Эри хотела бы погибнуть. Лишь бы не чувствовать этого отчаяния! Лишь бы хоть как-то исправить все, что она натворила! Почему Рой должна закончить вот так? Почему?! Чем она заслужила такую участь?!
Если бы смерть Эрики могла спасти Ками, она бы обменяла свою жизнь на ее. Она не сможет жить с мыслью, что ее сестра умерла. И умерла из-за Эри. Из-за того, что она не предупредила, не рассказала раньше, не убедила держаться подальше. Канноры спрятали бы ее у себя. И ничего бы не случилось. Если бы Эрика была смелее. Если бы она не была собой!..
Руки упали на колени. Губительный, яркий свет блеснул в влажных следах от слез и крови, которая все еще сочилась из раны на виске. Эри безучастно взглянула на розоватые бледные пятна. Постамент рядом начал слегка подрагивать.
Эрику словно кипятком окатило. Она вскочила на ноги, не сводя взгляда со своей ладони. Свет луча едва заметно замерцал.
— «И займет место опенула, что кровь свою дал», — завороженно прошептала Эри и вскинул глаза.
У нее есть шанс все исправить. Есть шанс спасти Ками. За свои ошибки надо платить. И Эрика готова. Даже если ничего не выйдет — она рискнет.
Рой висела в метре от призывно сияющего камня. Луч вспыхнул в несколько раз ярче. Эри машинально зажмурилась. Но она помнила, где амулет.
Земля задрожала. Девушка вцепилась чистой рукой в край постамента. Что-то холодное коснулось ее щеки. Душа в груди билась в агонии и сходила с ума.
Эри поднесла окровавленную руку к камню.
Сейчас или никогда!..
Расщелина, через которую провел их Оливер, выходила на несколько уровней выше того, где находилось озеро. Луч брал начало тоже где-то внизу, так что выбора у Ила и не было — он припустил к скалам, образовавшим спуск. Яркий свет слепил, ноги все еще не слушались после неудачного падения, так что подселенец постоянно срывался, свозил и так пострадавшую кожу, царапался об острые грани. Но Эрике нужна его помощь! Если Керал начала свой ритуал (а бьющий из дна пещеры луч кричал, что начала), то Эри в опасности, в смертельной опасности! И если с ней что-то случится, если Ил не успеет…
Звуки сражения стали слышны четче — до озера оставалось не больше пары каменных «ступеней». Луч тоже приблизился и, кажется, уменьшился в размере. Хотя, нет, не кажется — он и правда уменьшился до высоты в несколько метров. На его верхушке уже можно было что-то разглядеть, что-то черное и отдаленно напоминающее… человека?
— Ай! — Ил засмотрелся на луч, камни выскочили из-под сапог, и парень съехал по склону, чудом удержавшись на ногах. — Черт, тихо…
Но тихориться было уже поздно. Даже здесь, в отдалении от общей бойни, обнаружился солдат в черном плаще. Он стоял шагах в двадцати, окруженный тенями от скал, и смотрел куда-то вниз. С такого расстояния Ил не видел его лица, но синий камень на чужой шее сиял достаточно ярко, чтобы заметить. Впрочем, от этого не было никакого толку: подселенцу сейчас стоило опасаться всех, что канноров, что инсивов.
Ил замер, не смея пошевелиться. Судя по звукам, сражение внизу далеко не самое простое, и чтобы покинуть его и забраться сюда, надо быть либо трусом, либо самым смелым и опытным солдатом на всей земле Лайтов. Трусов на Канноре не водилось. А из смельчаков выбор был невелик.
Человек поднял глаза, и вместо одного синего огня загорелось три.
Ил молчал и не мог заставить себя даже клинок вытащить. Дейр молчал тоже. Свой нож — окровавленный — он крепко сжимал в руке.
— Привет, — наконец-то сказал иллюзионист. Видимо, ничего больше придумать не сумел.
— Привет, — хрипло ответил ему Ил.
Дейр шагнул вперед, в свет луча. Но даже теперь, когда лицо не пряталось в тени, невозможно было понять, что он сейчас чувствует.
— Ты ранен? — вдруг спросил Лио.
Ил вздрогнул и окинул себя взглядом.
— Нет. Нет, это не моя кровь.
— А чья?
Ответ застрял в горле. Дейр подходил, медленно, пугающе медленно, но у Ила не оставалось ни единого шанса убежать. Невольно вспомнилась их первая встреча: как маленький и напуганный, обиженный жизнью подселенец забился в угол, а незнакомый мальчик с красивыми глазами подходил к нему, потихоньку, с каждым шагом разбивая те стены, которыми Ил пытался оградить себя от слишком жестокого мира.
Ему бы сейчас эти стены. Да только от Дейра они не спасут.
— Чья?
Ил судорожно сглотнул.
— Керал, — выдохнул он. Имя врага оборвало что-то внутри, и слова сами вылетели изо рта. — Я убил ее, Дейр! Узнал настоящее имя и убил. Она… Это была Марианна Слет, она жила на Недивинах. Я пробрался к ней, и… Ее больше нет!
Дейр остановился, и Ил наконец отмер — положил ладонь на рукоять меча. Он не хотел нападать, да и сражаться в целом, но так было спокойнее, хоть чуть-чуть. Лио не придал его жесту никакого значения, даже глаза не отвел.
— Убил Керал? — переспросил он.
— Да.
— Насмерть?
— Насмерть.
Дейр прикрыл глаза на пару секунд. А после открыл — и в них не было прежнего равнодушия. Только огонь и ярость.
— Я тебе разрешал?! — выкрикнул он так, что по всей пещере прокатилось эхо.
Ил испуганно отшатнулся и едва не провалился в одну из трещин между плит. Дейр подскочил почти вплотную, и подселенец едва успел вытащить клинок — лезвия сошлись с глухим стуком. Лицо иллюзиониста исказилось гримасой ярости. Он давил так сильно, что Ил невольно попятился. Сзади обрыв — он помнил, сзади обрыв!
— Я не разрешал тебе, — прорычал командир. — Приказа не было! Ты не имеешь права не слушаться меня!
Ноги подводили, коленки дрожали: если Ил не сорвется со скалы, то в любом случае не устоит. Надо что-то делать!
Он зарядил левой рукой Дейру в солнечное сплетение и отскочил вбок. Сердце испуганно сжалось. Он ударил командира!
— Дейр, успокойся, я не хочу драться! Давай просто поговорим.
Лио хрипло вдохнул, но уже через мгновение выпрямил спину и вновь поднял клинок.
— Нам не о чем говорить. Ты уже натворил все, что мог. Предатель! — выкрикнул он и вновь рванул вперед.
Ил увильнул в последний момент. Дейр пролетел мимо, и подселенец полоснул ножом по его спине. Машинально, неосознанно. Задел несильно — максимум царапина. Но Лио взревел нечеловеческим голосом и на ходу развернулся. Его взгляд наполнился слепым бешенством. Ил словно смотрел в глаза дикому зверю.
— Дейр, — снова попытался вразумить друга он. Но клинок не опустил. — Пожалуйста, выслушай.
— Что?! Что я еще должен услышать? Чем ты можешь оправдать себя?!
Иллюзионист ударил наотмашь, Ил звонко отбил его удар и вновь отскочил. Дейр тяжело дышал и, казалось, уже едва шевелил рукой. Для подселенца это было шансом выжить — сам он едва держался на ногах. Но даже сейчас он бы не напал первым. Никогда. Дейр — его командир.
Нет. Дейр — его друг.
— Просто послушай, я все объясню. — Ил выставил вперед руку, призывая остановиться. — Правда! Я знаю, что ты считаешь меня предателем, но…
— Но это не так? — прервал его Лио, перехватывая клинок. — И на самом деле ты не защищал инсива? Ты не ослушивался моих приказов? Не утаивал от меня факты?!
Он сорвался с места, и на этот раз Ил не справился. Только загородился рукой — и лезвие обрушилось на беззащитное предплечье. Парень крепко стиснул зубы. Тупая боль сменилась острой, пульсирующей. Кровь быстро пропитала бинт и одежду.
А Дейр вдруг замер. Уставился на свой нож и даже не мигал. Ил судорожно зажал рану — только кровопотерь ему не хватало! — и искоса посмотрел на друга. Синие глаза блестели удивительно ярко, словно с них слетела мутная пленка. Лио поднял растерянный взгляд. Приоткрыл рот, как будто силился что-то сказать, но не мог.
— Дейр? — окликнул его подселенец.
Тот болезненно прищурился и рвано вдохнул.
— Прости, — наконец произнес он. Рука с ножом медленно опустилась и безвольно повисла, как у марионетки с оборванными нитками. — Прости, я не хотел… И… не хочу.
Дейр закрыл лицо ладонью, плечи его вздрогнули. Ил опасливо опустил кинжал в ножны и шагнул ближе:
— Хэй, все хорошо. Мне даже не больно.
— Нет, не хорошо. Ничего не хорошо! Я не хочу тебя ранить. Не хочу убивать. Почему я и тебя теряю?! Сначала Фия, теперь ты! Почему?!
Горло сдавил спазм, а в глаза словно бросили песка. Ил видел Дейра таким лишь один раз — и пообещал самому себе, что друг никогда не вернется в это жуткое состояние. Когда отчаяние раздирает глотку, но ты должен — должен — делать вид, что тебя ничего не волнует. Когда ты улыбаешься, отвечаешь на вопросы, занимаешься своими делами, а в глазах такая густая пустота, что можно увязнуть и не выбраться.
— Ты не теряешь, — Ил сделал еще один шаг. — Вот я, живой, прямо тут, и никуда не исчезаю. — Шаг. Снова шаг. Дейр стоял, не шевелясь, и даже не поднимал головы. Но не было никаких сомнений — он прекрасно знает, что друг рядом. — И ты не обязан меня убивать. Прости, прости меня, что я что-то недоговаривал. Я много раз хотел все объяснить, у меня ведь есть причины!
Лио опустил ладонь. Если бы это был кто-то другой, Ил бы сказал, что глаза напротив полнились слезами. Но это Дейр, самый смелый и сильный каннор из всех, что когда-либо видела земля Лайтов. А канноры, как известно, не плачут.
— Тогда почему не объяснил? — хрипло прошептал он.
Ил подошел на расстояние вытянутой руки и почувствовал, что сделать последнее движение навстречу ему невмоготу.
— Боялся, — признался подселенец, стыдливо пряча глаза. — Все слишком сложно, все запуталось. И я запутался. По всем законам я уже должен лежать в гробу. И мне казалось, я смогу все как-нибудь изменить, но сделал только хуже.
Дейр ничего не ответил. Ил глядел ему куда-то в район груди, куда падал свет амулета. Это мерцающее сияние напоминало ровное биение сердца. Как же они — их неугомонная троица — когда-то мечтали о камнях! Думали, в лагере они станут еще ближе, что общий поток свяжет их вместе навсегда, что камни одного цвета сделают их одним целым.
Но из-за Каннора погибла Фия. Из-за Каннора Дейр бросился на Ила с ножом. И получается, что ближе, чем тогда, в далеком детстве вне лагеря, они никогда не были.
— Ты всегда был тем еще боякой, — улыбнулся Дейр. По-доброму. Как в детстве.
Он сам шагнул вперед и притянул Ила к себе. Подселенец мгновенно сжал его в объятьях, и Дейр ответил тем же. Шторм, разыгравшийся в душе, успокоился, небо прояснилось, и от прежнего урагана не осталось даже легкого бриза. Ил почувствовал — он дома. Вдали от земли Лайтов, он все равно дома, потому что Дейр — его семья. А где твоя семья, где тебя любят, где тебя ждут и верят в тебя — там и дом.
— И знаешь, — тихо проговорил иллюзионист.
Его плечо чуть дернулось, а свободная рука крепче прижалась к спине Ила. И подселенец вспомнил одну немаловажную деталь: клинок Дейр все еще держит в руке.
— Каннору такие, как ты, не нужны…
Ил дернулся — и бок прошила жгучая боль. Объятья исчезли, ноги подкосились, и он рухнул на камни. Перед глазами на мгновение потемнело.
— Прости уж, — Дейр развел руками. Улыбка не исчезла с его лица, но больше не лучилась добротой. Ил попытался вскочить, но бок вновь прострелило. Командир глядел на его попытки без особого интереса. — Нечасто выпадает возможность убить предателя. Ты ведь не откажешь мне в последней услуге? Умереть, чтобы я избавился от клейма мажортесты, при котором Каннор потерял половину территорий. Чтобы зажил свободно! Ты же мой лучший друг.
Последние слова он произнес с таким упоением, что по всему телу побежали мурашки. Или же это от серьезного ранения. Ил не в том положении, чтобы раздумывать.
Он через силу отполз на пару метров, пока не наткнулся спиной на один из крупных камней. Дейр неспешно шел следом, как охотник, преследующий раненного зверя. И Ил уже не знал, чего хотел больше — чтобы он ушел или чтобы наконец-то подался вперед и закончил начатое, одним махом. Просто лишь бы не наступал так, с видом победителя и сверкающими нечеловеческим светом глазами.
Но, видимо, Дейр хотел дать бывшему другу шанс умереть достойно — хотя в нечестном бою достойности еще меньше, чем в ноже в спину. Ил оперся окровавленной рукой о камень и подтянулся. Мышцы живота нестерпимо свело. Лио не отводил взгляда и держал клинок на изготовке. На рубцах потемневшей кости блестела свежая кровь.
Ил уже был готов принять бой — и в ту же секунду оказаться проткнутым насквозь, — как воздух прорезал тихий короткий свист. Дейр вскрикнул и схватился за плечо. Синие глаза метнулись куда-то подселенцу за спину.
— Ох… И почему я не удивлен? — язвительно прошипел он, выдергивая из руки крохотный метательный ножик.
Не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто стоит позади. На сердце полегчало. Очевидно, опенула нельзя упрятать даже в каменном мешке.
Оливер оказался рядом за доли секунд и сразу же налетел на Дейра с ножом. С яростью застучали кинжалы. Инсив теснил вымотавшегося иллюзиониста к скалам так отчаянно, словно тот вырезал всю его семью. Ил лишь единожды поймал взволнованный взгляд зеленоватых глаз.
Вопросов в голове вертелась куча: как Оли выбрался, как так быстро их нашел, отыскал ли Эрику и прочее, прочее, — но всех их пришлось затолкать подальше. Потому что Дейра удалось отвлечь лишь на несколько секунд.
Все произошло молниеносно: из ниоткуда выстрелил поток багрового дыма, метнулся вперед змеей и впился в глаза Оливеру. Воздух пронзил леденящий душу крик — и инсив, сгорбившись, отскочил назад. Теперь помехой он не был.
Но Дейр словно лишился рассудка. Он отшвырнул клинок прочь, взмахнул руками — и на Оли посыпался град из чернеющих сгустков тумана. Дейр все бил и бил, его обнаженный оскал бельмом виднелся среди темных иллюзий. А Оливер отступал — и отступал все ближе к обрыву…
Решение пронзило разум стрелой. Откуда-то загорелась во всем теле сила. Ил оттолкнулся от камня и помчался прямо вперед. Сейчас или никогда!
Земля под ногами настороженно вздрогнула.
Дейр занес руку для очередного удара. Оливер стоял у самого края. Мир вокруг смазался, перед глазами все плыло, время текло то ли слишком быстро, то ли стояло на месте.
Ил врезался прямо в бок иллюзиониста и с силой пихнул его плечом к скалам.
Пещера вздрогнула во второй раз, и они оба не удержались на ногах. Дейр откатился на десяток шагов, а Ил рухнул ничком. Со стороны обрыва послышался короткий восклик. Где-то сверху что-то оглушительно загрохотало.
Прокатился третий толчок. И последнее, что Ил увидел — груду огромных камней и осколков скал, летящих со склона прямо на них.
Комментарий к Глава 33. Сейчас или никогда! Самая. Большая. Глава. Надеюсь, она стоила ожиданий
Тут так много всего произошло, я даже не знаю, как это прокомментировать. Разве что скажу, что таймлайны здесь довольно поехавшие, но я попыталась выстроить сцены хоть в каком-то хронологически-логическом порядке. И да, вычитывалось в час ночи, так что, можно сказать, не вычитано вовсе
Ну а в следующей главе мы наконец-то узнаем ответы на мучающие нас весь “Камень” вопросы, в том числе и кто же из многообразия прошедших через мясорубку этой главы персонажей останется жив
====== Глава 34. На пороге ======
На душе стало совсем легко. Исчезли тревоги, заботы, боль и отчаяние. Не было больше ничего — только оболочка и греющее спокойствие внутри. Не гнетущая пустота, не режущий слух звон, нет. Невесомость, тишина и гармония.
«Ну, теперь я точно умерла», — подумала Эри, но эта мысль не вызвала у нее ни малейшего беспокойства. Она вовсе перестала волноваться, словно разучилась.
— Я так не думаю, — раздался помноженный эхом голос где-то позади.
А может, впереди. Или и там, и там. Вряд ли здесь было определение направления. Вряд ли «здесь» вообще было.
— Наконец-то мы можем поговорить, — продолжил неизвестный. — Мне начало казаться, что ты никогда не позволишь.
— Поговорить? — переспросила Эрика.
Как ни странно, себя она услышала, причем довольно четко. Наверное, и правда не умерла. Но что с ней тогда?
— Да. Я не мог решить, благодарить тебя или проклинать. Потому решил просто поговорить.
— Проклинать? Благодарить? За что?
Голос усмехнулся:
— За то, что я оказался там, где я сейчас.
— Но где ты? — не поняла Эри.
— Везде, — ответил голос. Он показался очень знакомым, но Эрика не могла даже понять, принадлежит он мужчине или женщине. — Но куда важнее то, где ты.
Девушка огляделась. Вокруг не было ничего. Но стоило Эри об этом подумать, как за ее взглядом потянулись серые пятна. Неясные, бледные, расплывающиеся, но от их вида что-то потяжелело под ключицами.
— А где я? — спросила Эрика.
Голос прозвучал не так внятно, словно его запись прогнали через неисправный патефон.
— На пороге.
— На пороге чего?
— А как ты думаешь?
Эри пожала плечами. Если она на пороге, то где-то должен быть проход, разве не так? Но кругом не находилось ничего, кроме тех странных пятен.
В это же мгновение пятна замерли, слились воедино — и перед Эрикой из ниоткуда возникла дверь, большая, матовая, из какого-то металла. Всю поверхность покрывали темные узоры. Эри вспомнила старые серебряные ложки, на которых от старости чернел декор.
Уже что-то.
— Куда она ведет? — спросила Эрика и шагнула ближе. На сердце заскребли кошки. Отчего-то приближаться к двери совсем не хотелось. Но больше идти некуда.
— Ты спрашиваешь у меня? — язвительно заметил голос. Помехи стали еще сильнее, и говорившего это явно раздражало. — Ты опенул! Куда захочешь, туда и поведет.
Серебристая ручка двери призывно сверкнула. Эри перевела взгляд на свою ладонь, пыльную и грязную. Еще одно доказательство, что все это реально.
— Ну же, — подстрекал голос. — Ты ведь и сама этого хочешь. Дар так и просится наружу. За этой дверью — любое место мира! Хочешь на тропический пляж? Или в завораживающую тайгу? Может, в какой-нибудь мегаполис? Ты можешь выбрать что угодно, какую угодно жизнь!
— Жизнь? — Эри вскинула голову, но все так же никого не увидела. — Зачем мне выбирать новую? У меня уже есть одна.
— И неужели ты не хочешь ее поменять? Я даю тебе такой шанс! — Голос начал срываться, и по коже побежали мурашки. — Ты можешь пойти куда угодно! В любую точку пространства и времени! Больше такая удача может не выпасть.
— Времени? — уцепилась за волнующее слово Эрика.
От былого спокойствия не осталось и следа. Все уже не казалось таким мирным. Пустота давила на разум, а тишина, сменявшая голос, раздирала сознание на кусочки.
— Оливер говорил, что опенулы не могут перемещаться во времени.
— Оливер лжец! — взвизгнул голос, как если бы когтями провели по стеклу. — Ты хочешь в прошлое? Давай же, любая секунда любого дня любого года! Как насчет Викторианской эпохи? Или почему бы не взглянуть на землю Лайтов до войны? Тебе понравится! Или — о, может, познакомишься со своими родителями в юности? Или нет, нет! Будущее! Хочешь в будущее? Ты сможешь успеть и…
Помехи заглушили следующие слова. Эрика попыталась сглотнуть, но во рту пересохло. Голос звучал так, будто изо всех сил старался ее убедить не возвращаться обратно. Эри не знала, зачем ему это. Но вот что не составило труда понять: голос явно не желает ей ничего хорошего.
Теперь все встало на свои места.
Эри рванула к двери. Голос закричал — он заполнил собой голову, тысячи разных слов стучали по ушам, но Белуха изо всех сил старалась его не слушать. Она вцепилась в ледяную ручку двери. В сознании замелькали знакомые образы: родной дом, серые, но привычные улицы Дэнта, светящееся озеро Драконовой пасти, Лилька, Ками, Оливер, Ил, все то, что она звала домом, и все те, кого считала своей семьей!
Голос взвыл в последний раз. Эри дернула дверь на себя и провалилась в беспросветную густую тьму…
Первое, что ощутила Эрика: сильную боль в руке. Она насилу продрала глаза и поднесла ладонь к лицу. Кожа сильно покраснела, как если бы Эри ухватилась за раскаленную сковороду. И неясно: то ли от ручки двери, то ли от… камня.
Камень. Ритуал. Ками!
Эрика резко села, отчего перед глазами на пару секунд потемнело. Она все еще находилась в Драконовой пасти. Рядом валялись разбитые деревяшки с узорчатой резьбой. Некоторые из них, как и все вокруг, покрывал тонкий слой желтоватой пыли. Эри коснулась собственной одежды — та тоже оказалась заляпанной. Пыль поблескивала в полумраке, но выглядела точь-в-точь как фиолетовые крупицы на дне озера.
Что ж, теперь собрать амулет обратно будет крайне сложно.
— Ками! — отвлеклась от остатков камня Эрика и огляделась.
Рой лежала метрах в пяти от бывшего постамента, не шевелясь. Эри в мгновение ока подлетела к ней. Глаза закрыты, кожа бледная, но грудь поднимается — дышит. Дышит…
— Ками, — Эрика бережно потянула сестру за плечо и смахнула с разноцветных волос рыжие блестки.
Веки едва заметно дернулись. Ками болезненно поморщила нос и приоткрыла сияющие зеленые глаза.
— Эрика, — негромко произнесла она, словно только-только проснулась. — Ха-а, я тебя спасать пришла…
— Пришла-пришла, — улыбнулась Эри и прижала Рой к груди. — Дура ты… Не спасай меня больше никогда, хорошо? Дурочка, какая же ты дурочка…
Ками ткнулась носом ей в плечо и легонько ударила по плечу:
— Назло буду.
Эрика рассмеялась и отпустила сестру. Та, морщась, села прямо, смахнула оставшуюся желтую пыль и осмотрелась. Не сказать, что она была напугана или удивлена. Скорее, немного растеряна.
— Инсивы схватили тебя, — начала рассказывать Эри, не дожидаясь вопроса. Ками повернула к ней свои блестящие глаза. — Они хотели задействовать тебя в… ритуале по воскрешению мертвых. Знаю, звучит дико, но в тебя могли заселить одного умершего опенула. Но все обошлось. Канноры и ляры пришли на помощь, разбили инсивов и вовремя остановили этот ужас. Слава богу, что все обошлось…
— В ритуале? — Рой дернула бровью и глуповато улыбнулась. — Ты же говорила, у вас тут без жертвоприношений.
— Ну, это было скорее исключение из правил, — усмехнулась Эрика. — Как ты себя чувствуешь?
Ками пожала плечами и потерла зеленую птичку на шее:
— Не знаю. Никак? Я не уверена, как должны чувствовать себя жертвы магических обрядов, но я чувствую себя явно не так. Правда, голова немного кружится. Все как в тумане. А в остальном порядок.
— Уже хорошо.
Эри поднялась на ноги и подала Рой здоровую руку. На плато они были совершенно одни, даже ни одного тела на оказалось. Звуки сражения тоже стихли. Похоже, прошло достаточно времени. Странно, что никто их не обнаружил. Видимо, все были заняты боем, а теперь от него оправлялись.
Эрика подошла ближе к склону. Перед глазами раскинулось жуткое зрелище: озеро, еще недавно кристально чистое, сейчас разбрасывало по пещере розовые блики от мутной окровавленной воды. По разным берегам разбились группы солдат, их черные фигуры напоминали плесень на влажных камнях. Кто-то бегал туда-сюда, кто-то крутился на месте, но большинство не двигались вовсе. Раненные. Они просто ранены, Белуха, не накручивай себя.
— Ты пока приходи в себя, а я проведаю обстановку, — обернулась Эри. Ками, уже успевшая присесть на ближайший валун, кивнула. — Если станет хуже, кричи.
— Что кричать? «Эри, я в обморок хлопнулась, помоги!», — шутливо отозвалась Рой и махнула рукой. — Я буду в порядке, не парься.
Она скосила глаза куда-то в сторону подъема. Там теперь красовался завал — видимо, последнее землетрясение вызвало камнепад. Настоящее чудо, что камни не долетели до них с Ками.
Эри соскочила с выступа и осторожно сбежала по пологому спуску. Среди ближайшей толпы солдат мелькнуло несколько синих камней. Эрика недолго думая поспешила туда.
Канноры метались рядом, словно не замечая. И все, как на подбор, какие-то потерянные. Многие просто слонялись без дела, подбегая то к другим таким же неприкаянным, то к израненным собратьям. Пострадавших, к слову, в большей части окружали ляры. Эрика изо всех сил старалась найти хоть одно знакомое лицо — даже среди тех, кто лежал без движения (они просто серьезнее ранены, ничего страшного, ничего страшного).
Наконец-то из-за чужих спин показалась копна каштановых волос, и Эри быстро подбежала к единственному более-менее знакомому человеку из всего лагеря.
— Алистер? — окликнула огневика она и коснулась его плеча.
Алистер дергано обернулся, но, завидев Белуху, приветливо кивнул. На его лбу виднелись остатки крови, а в остальном он выглядел целехоньким.
— Эрика, ты здесь! Рад, что с тобой все хорошо! Мы искали тебя. Правда, тут…
— Да ничего страшного, я все понимаю. Я в порядке, — улыбнулась Эри.
— Керал взяла тебя в плен, как я понял? Нам в суматохе почти ничего не объяснили.
— Да, но ненадолго. Лилька рассказала, что вы пришли по ее зову. Спасибо. Надеюсь, вы не слишком пострадали…
— А, ничего такого. Ты же опенул, это наша обязанность, защищать тебя. — Ал криво улыбнулся и нервно закусил губу. — Да и лишняя возможность инсивам навалять. Только в радость.
Не много, видимо, на земле Лайтов развлечений. Сражения да праздники. Эри понимала, что так жить неправильно, но осуждать каннора не могла. Возможно, с такой жизнью не придавать значения — самый правильный выход.
— Это хорошо. Кстати, ты не видел ее?
— Лилию? — Ал почесал затылок и махнул себе за спину. — Нет, прости. Нам сейчас немного не до этого. У нас тут куча раненных, а отправить их домой нельзя.
— Почему? Что-то случилось?
— Дейр не вернулся, — мгновенно ответил огневик. — В поток он тоже не выходит. Конечно, он часто забывает оборвать прочную связь, так что это не показатель. Просто… нам не поступает никаких приказов. Главнокомандующий куда-то делся, авитар, — он скривился, — Ты и сама знаешь.
Душа завернулась в узел. Нет, рано паниковать, Ал прав: Дейр не следит за потоком, еще Ил об этом говорил. Но он ведь отправился за Керал, совсем один. Мало ли, что могло случится…
— И что, вы будете сидеть здесь, пока ваши друзья погибают от ран?!
— Выбора нет. Нам нельзя самовольничать, — развел руками Алистер. По его лицу пробежала странная тень. — Впрочем, есть еще шанс. Кто-то говорил, что видел здесь Карви.
У Эрики глаза на лоб полезли.
— Ила?
— Ага. И техни-ически, — протянул огневик, — Если он отдаст приказ, мы сможем свалить. Вот только он же не отдаст. У него духу не хватит даже подойти к нам.
Эри поджала губы. Если Ил действительно пришел в Драконову пасть, то это катастрофа! Он не должен быть здесь! Это для него жутко опасно! Дейр мог его… Господи!
Что, если Дейр не вернулся, потому что отвлекся на Ила? Что, если он привел свой жуткий план в исполнение? Что, если Ил уже мертв, что, если Дейр убил его?!
— А как же поток? — Эрика попыталась унять дрожь в голосе, но получалось так себе. — Вы можете связаться с ним на расстоянии.
— Не-а, мы вышвырнули его из потока.
— В каком смысле «вышвырнули»?!
Ал простодушно пожал плечами, будто речь шла о чем-то обыкновенном и обыденном:
— Попросили Ульяну оторвать его от общего потока. Чтобы он нас не слышал и мы его не слышали.
И, словно издеваясь, Ал коснулся своего камня и что-то зашептал. Эри едва удержалась, чтобы ему не врезать. Интересно, а Ила они вообще предупредили, что оборвали ему любую связь с друзьями и домом?! Это не по-человечески! Еще неделю назад под одной крышей жили, а сейчас так просто его «вышвыривают».
— Реально явился, не запылился, — коротко пояснил Алистер, опуская руку.
— Удивительно. Его видели снаружи, он входил в расщелину, ведущую на пару уровней выше. Теперь осталось только его найти.
— Я помогу в поисках! — выпалила Эри и махнула рукой в ту сторону, откуда пришла. — Он выше, правильно?
Алистер окинул ее недовольным взглядом и через мгновение расплылся в улыбке:
— Ага. Хорошо. Будет здорово, если ты найдешь его. Или его тело.
У Эри от последних слов мурашки по спине побежали. Канноры, конечно, к смерти относятся прозаически, но это уже перебор.
— Постараюсь, — сдавленно ответила Эрика.
Ал благодарно кивнул, всучил небольшой моток грязных бинтов и умчался помогать товарищам в перевязке раненных. Эрика критически осмотрела бинт и сунула в карман Лилькиного плаща, который все еще надежно укрывал спину. Казалось, что подруга рядом, и от этого становилось капельку легче.
Эрика вернулась к подъему, но задержала взгляд на инсивов в отдалении. Пострадавших там было не меньше, да и болтались «желтые» так же потеряно. Видимо, Керал к ним тоже не вернулась.
Поднявшись наверх, Эри застала Ками болтающей с пустотой. Рой все еще сидела на камне, размахивала руками и смеялась. Расслышать что-либо с такого расстояния не предоставлялось возможно, да и Ками быстро заметила возвращение сестры и прекратила. Но Эрику передернуло. Что, если обряд все-таки как-то повлиял на психику девочки? Кто знает, что она там видела, в этом желтом сиянии луча.
Хотя, скорее всего, она просто болтала сама с собой. Эри и сама этим грешит.
— Мы в безопасности, — сообщила Белуха, когда подошла ближе. — Инсивы тебя не тронут.
Ками подавила смешок. Эри нахмурилась:
— Что смешного?
— Ничего. Все так! Я рада, что ни один инсив меня больше не потрогает. — Она снова хихикнула и поерзала на месте. — А то тыкают и тыкают, ни стыда, ни совести!
Эрика ничегошеньки не поняла и просто поспешила перевести тему. Либо у нее крыша от переживаний поехала, либо у Ками — так или иначе, осознанного разговора не выйдет.
— В общем, лучше спустись к каннорам. Они помогут выбраться отсюда и добраться домой.
— А ты? — по-птичьи склонила голову Рой. — Ты что, не со мной?
— Нет, я пока останусь. Надо кое-что сделать.
— Что?
Эри потерла переносицу и нехотя ответила:
— Найти Ила. Он где-то здесь. И ему может понадобиться помощь кого-то, кто не принадлежит ни одному лагерю.
Ками мигом вскочила на ноги. Глаза ее горели, а руки сжались в кулаки.
— Я помогу! — с готовностью выпалила она и ткнула пальцем себе в грудь.
— Ну нет! Ты такое пережила, тебе нужно домой.
— Со мной все в порядке. А каннорам я сейчас буду как кость в горле: можно подумать у них своих проблем нет, после бойни-то!
Эрика медленно выдохнула. Как ни крути, Ками права. «Синим» бы сейчас разобраться с собратьями по лагерю. Белуха направилась к завалам, и Рой просияла.
— Тебя все равно не переубедить, верно?
— Верно! — кивнула Ками и бодро зашагала следом за Белухой. — Да и что со мной станется! В случае чего, Оливер меня в мгновение ока хоть домой, хоть в больницушвырнет.
Эрика обернулась через плечо:
— Оливер? С чего ты взяла, что он здесь?
Ну вот, снова кошки на душе скребут. Не стоило ей вспоминать об Оли. Даже несмотря на то, что он сказал, на то, что теперь их общение никогда не будет прежним, Эри не могла перестать о нем думать. Обида смешалась с всеми теплыми чувствами, которые расцветали каждый раз, когда парень просто проходил рядом. Может быть, это и правда всего лишь влечение к дару. Может быть, Эрика обманывает сама себя. Но эти чувства — настоящие. И пускай Оливер окажется последним подлецом, пускай он хоть тысячу раз ее обзовет и унизит, она не сможет просто взять и их выключить. Можно лишь затолкать поглубже и пытаться игнорировать. Но все равно, в самом дальнем уголке сердца, что-то начнет болеть при звуке знакомого имени.
— А он что, не здесь? — искренне удивилась Ками и в два резвых прыжка забралась на пару метров выше по склону.
— Нет. Разве должен?
— Конечно! Он ведь тоже за тебя переживает.
— О, я так не думаю, — Эрика поднялась следом за сестрой. Та уже выкарабкалась на вышележащее плато, заваленное камнями, и протянула свою тонкую ручонку с полусотней цветастых браслетов. Эри охотно приняла помощь. — Спасибо. Мы с Оливером сильно разругались. Вряд ли он даже слышать обо мне хочет, не то что помогать.
Рой прищурилась:
— Ага, и от большой обиды он так тебя выручать сорвался. Думаешь, я сама бы до тебя добралась? — Она цокнула языком. — Оливер заявился к нам домой весь на нервах, а как узнал, что ты отправилась в Драконову пасть, сразу к двери метнулся. Я в парнях не разбираюсь, но вряд ли они себя так ведут после этого твоего «сильно разругались».
Эри мотнула головой. В голове не укладывалось. Оливер дал понять, что не хочет иметь с ней никаких дел. А теперь оказывается, он из кожи вон лез, чтобы помочь. Эрика уже совсем ничего не понимала.
— Но если вы пришли вместе, то где он? И почему он допустил, чтобы тебя схватили?
Ками виновато улыбнулась и заломила руки:
— Да тут видишь какая штука. Он отправился за подмогой, а я немножко… проявила инициативу.
— Пошла одна, — устало закатила глаза Эри. — Ясно все с тобой.
— Я же не знала, что этих тут будет целая куча! Оливер мне нож дал, я вообще не боялась. Думала, пока он за Илом с Дженис бегает, успею уже тебя найти и план придумать. Ну, как в книжках, знаешь, когда герой сидит в засаде и ему все поле действия видно…
— Стой-стой! — Эрика остановилась. — Так это Оливер привел сюда Ила?
— Скорее всего, да. Меня прикрывать.
Отлично. Если Ила увидят с Оливером, никакие доводы уже не помогут. Предатель и предатель в квадрате — вряд ли хоть один каннор пропустит их мимо себя.
Или это и был план Оливера? В очередной раз подставить Ила завершить начатое — добиться того, чтобы подселенца не просто упекли под стражу или лишили магии, а сразу убили! Как же подло!
— Это не отменяет того, что он убил Марго, выставил меня полной идиоткой и подставил Ила под удар, — упрямо парировала Белуха.
— Блин, все, кончено, так, — согласилась Ками и остановилась на полуслове.
Эри почувствовала, как между ними повисло напряжение из-за недосказанной фразы. Оно оседало на теле, из-за чего хотелось содрать с себя кожу.
— Но… — попыталась возобновить диалог Белуха.
— Что «Но…»?
— Ты сказала, что все, конечно, так — и не продолжила. Все так, но…
Ками потерла собственные плечи и нервно засмеялась:
— Но я обещала не говорить.
— Обещала не говорить что?
— Что Оливера заставили убить Марго и спровоцировать ляров на конфликт с каннорами. — Ками отвернулась. — Поэтому я тебе не скажу, что случайно услышала, как он сам говорил это Илу, когда в первый раз оставался ночевать, после выпускного!
У Эрики челюсть упала.
Заставили. Его шантажировали! Получается, Оливер почти не виноват. Она знала, чувствовала! Он невиновен!
— Кто заставил? — с придыханием спросила Белуха.
Рой пожала плечами:
— Вот уж чего не знаю.
— Ками, ты ведь уже проболталась. А это ужасно важно!
— Да он не сказал! Иначе в чем был бы смысл? Если кто-то тебя шантажирует, значит, у этого кого-то есть на тебя компромат. Ты точно не станешь переходить такому человеку дорогу, разве нет?
Эри закусила губу и кивнула. Да, верно. И, получается, Оливер перед этим бессердечным уродом, кем бы он ни был, совершенно беспомощен. Вот бы хоть намек был, хоть что-то…
Ками уловила чужое волнение и легонько хлопнула сестру по плечу. Стало легче. Немного, но легче.
— Хэй, с ним все в порядке. С ними обоими, с Оли и Илом, — улыбнулась Рой самой поддерживающей и лучезарной из всех улыбок. — Я на все сто уверена. Если они здесь, мы их найдем. — Она окинула завалы взглядом и сунула руки в карманы черного плаща (видимо, еще один подарок Оливера, наряду с ножом). — А знаешь, давай-ка разделимся.
Эри огляделась. Плато выглядело так, словно по нему прошлись огромным плугом — все разворочено, перепутано. Камни стоят под невообразимыми углами или навалены многотонными кучами. Хорошо, что вся эта масса не полетела ниже, на них с Ками.
Плохо, что на этом уровне мог оказаться Ил.
— Если чувствуешь себя приемлемо, — согласилась Эрика.
Ками подскочила на месте и ускакала направо, ловко преодолевая завалы. Белуха проводила ее взглядом, убедилась, что ломать ноги эта дуреха не собирается, и направилась в противоположную сторону.
Душу жгло изнутри, как будто кто-то решил запустить фейерверки с поверхности сердца. Ил, Оливер — она переживала за них так сильно, что становилось трудно дышать, и даже не знала, за кого сильнее. Да и как их вообще можно было сравнивать! Если бы Эрику поставили перед выбором, она бы никогда не смогла бы поставить одного выше другого.
Хотя, что она такое говорит! Уже ставила… Все, что происходит с Илом сейчас — полностью ее вина. И эта вина прогрызает внутри ходы, как ненасытный жук-короед. Видимо, она не остановится, пока не сожрет всю Эрику без остатка.
А что, если она не найдет Ила? Если уже поздно?.. Глаза защипало, и Эри потерла веки, чтобы избавиться от неприятного ощущения. Но чтобы от него избавиться, надо было вырезать бешено колотящееся сердце. Только теперь, когда друг оказался невообразимо далеко, она поняла, что уже не сможет без него. Никто не сможет его заменить. Эрике казалось, что они должны были встретиться, им было суждено узнать друг друга. И если Ил исчезнет, она никогда не найдет кого-то, кто сможет занять ее сердце так же быстро. Никогда!
«Только не покидай меня, — мысленно взмолилась Эрика и всхлипнула. — Пожалуйста, просто найдись, найдись живым! Мне столько нужно сказать, за столько извиниться. Пожалуйста, мне больше ничего не надо, только будь рядом и никуда не уходи…»
Она не знала, есть ли там наверху кто-то, кто мог бы ей помочь, поэтому бродила по каменным завалам и стирала слезы с щек. Иногда среди серых булыжников она видела цветные пятна, подрывалась туда со всех ног, но это были либо разводы, либо минералы, либо, чаще, просто обман зрения.
Может, у Ками результаты получше? Будет так здорово вернуться к спуску — а там уже они ждут, улыбающиеся и счастливые. Так здорово…
Пещерный гул нарушил едва различимый хрип. Эрика мигом встрепенулась и судорожно заозиралась. Из-за одной из крупных плит показалась светлая макушка. Сердце ухнуло вниз.
— Ил!
Эри за долю секунды подлетела к другу и с невиданной силой отбросила несколько крупных камней, как куски пенопласта. Ил лежал неподвижно, с закрытыми глазами, пугающе бледный, с синеющими губами. По одежде расползались темные пятна. Эрика освободила его от камней — подселенцу невозможно повезло, его закрыла вставшая боком плита каких-то слоистых пород. Страшно подумать, что было бы, если бы она накренилась, если бы не выдержала веса камней…
— Ил, Ил, Ил, пожалуйста, очнись, — причитала Эри, касаясь белой кожи. Холодный, господи, какой же он холодный…
Светлые ресницы дрогнули, как крылья придавленной бабочки, — и еще никогда Эрика не была так счастлива. Ил хрипло вдохнул и поднял веки. Разноцветные глаза на секунду застыли неподвижно — и Эри наконец-то встретилась с другом взглядом.
— Живой, — улыбнулась она.
Ил улыбнулся в ответ.
— Живой, — тихо повторил он и попытался приподняться на локтях. Но тут же болезненно зашипел и упал обратно на камни.
— Не шевелись! — испуганно воскликнула Эри. Она с трудом оторвала взгляд от родного лица и провела ладонью по крупному пятну на авитарском кителе. Кровь еще свежая. — Т-ты… у тебя рана.
Ил от прикосновения дернулся и попытался отстраниться. Эрика отдернула руку. Дура, какая же дура! Ему ведь больно… Она вытащила из кармана бинт, который дал ей Алистер, и потянулась к застежкам. Да, в перевязках Эри не спец, но надо хотя бы постараться. Пятно увеличивается, рана серьезная, а Ил бледнее смерти.
Но подселенец перехватил ее ладонь и сжал — совсем слабо.
— Не надо, — проговорил он.
Эрика слушать его не собиралась. Нашел время выпендриваться! Сейчас истечет кровью — пусть тогда попробует строить из себя крутого и сильного. Эри расправилась с мудреной застежкой на кителе и взялась за рубашку.
Пальцы наткнулись на бинт под тканью, и сердце почувствовало неладное. Зачем Илу накладывать повязки? Разве он был ранен до этого? И с каждой расстегнутой пуговицей Эрика понимала, что дело было вовсе не в ранах. Не только в них.
В нос ударило странным — странно знакомым — душком. Не так пахла кровь. Только если застоявшаяся, как в лавке безответственного мясника. Резкий сладковатый запах, от которого к горлу подкатывало и слезились глаза. И сама кровь оказалась темнее нормальной, почти черной. И густой. Как смола. Бинты пропитались ей, тут и там, мелкими вкраплениями.
— Что с тобой случилось? — Эрика подняла взгляд на глаза Ила и встретилась с плещущимися в них горечью и сожалением.
Подселенец качнул головой и приподнял уголки подрагивающих губ:
— То, о чем я хотел поговорить. Ерунда.
Белуха вернулась к бинтам. В сердцевине огромного пятна растянулась недлинная изодранная рана, словно по ее краям прошлись наждачкой. Порез прошелся ровно по боку, не задевая органов. Но крови много, слишком много. Эри дрожащими пальцами коснулась разорванного бинта. Ил вздрогнул, но больше не пытался избежать прикосновений. Эрика как могла осторожно отодрала насквозь мокрую, липкую повязку.
Запах усилился. Эри с силой стиснула зубы, чтобы отвлечь собственный организм — желудок сжался в комок, не то от страха, не то от жуткого смрада гниющего мяса.
Чуть выше раны краснела уродливая кровоточащая язва.
Смотреть на это было невыносимо. Эрика закрыла поврежденный участок тела свежим бинтом и несколько секунд не шевелилась, наблюдая, как растекаются по нитям две киноварные кляксы: одна длинная и правильная, другая капельная и ненормальная.
— Это… — она попыталась произнести сама, но слова прилипли к горлу изнутри.
— Птичья болезнь, — закончил за нее Ил.
Эри кивнула и принялась монотонно наматывать бинт. Закрепила кончик, застегнула рубашку — и больше ничего не говорило о том, что Эри только что увидела.
Кроме картинки, которая въелась в сознание и обещала являться в кошмарах до смертного одра.
— Спасибо. И прости, — шепнул Ил и взял ее ладонь в свою. Эрику прошиб жуткий холод. — Ты не должна была узнать… не так…
— Тише. Не говори ничего.
Эри перехватила его руки крепче и помогла выбраться из-под камней. Ил прислонился спиной к ближайшему валуну, сел прямо, насколько это возможно, и улыбнулся так, словно ничего не произошло.
Ведь для него действительно ничего не произошло. Он-то знал обо всем уже давно.
— Как долго ты… — Эрика закусила губу, не в силах сказать фатальные слова.
Пока она не произнесла это вслух, ничего не взаправду.
— Месяц, — коротко ответил Ил. — Когда мы познакомились, уже началось.
— И почему не сказал раньше?
Друг опустил голову. Эри не ждала ответа. Она не хотела знать. Она вообще не хотела ничего об этом знать: ни насколько все серьезно, ни как Ил себя ощущает, ни сколько ему осталось. Она не хочет слышать. Не хочет понимать и принимать! Этого нет, это не по-настоящему!
— Кто-то еще знает? — хрипло спросила Эри.
— Оливер. Он случайно заметил. Еще когда тело мое своровал. — Ил усмехнулся, и Эрика бы все отдала, чтобы он пре-кра-тил! — Анель. Ей Оли рассказал. И госпожа Лия. Она просто в один день принесла обезболивающее и ничего не сказала…
Эри слушала и не могла понять: почему не знала она? Ил никому ничего не говорил, все догадались, заметили, узнали от других. Почему Эрика не увидела? Почему пропустила что-то настолько серьезное?! Он же всегда был рядом, она жила с ним в одной комнате! Почему?!
Ил надрывно закашлялся, Эри судорожно зажала рану на его боку. Пальцы мгновенно испачкала горячая, жгучая кровь. И Эрика невольно вспомнила, насколько же горячими были руки Ила все это время. Не только руки: лоб, тело — весь он словно находился в вечной лихорадке.
Как во время той странной болезни, развившейся из ниоткуда и ушедшей в никуда. Но никуда она, на самом деле не ушла. Бабушка Лия готовила лекарство и после его выздоровления.
— Ты… Как ты умудрился это скрыть? — голос начал подрагивать в такт неровно бьющемуся сердцу.
Ил хрипло вдохнул. Ему тяжело дышать. Эрике тоже.
— Я просто, — друг остановился, подбирая слово, — Загонял болезнь внутрь.
— В-в каком смысле?!
Он с трудом приподнялся и откинул голову назад. Под бледной кожей на шее пульсировала ярко-синяя венка. Каждое слово для него сродни пытке, Эри прекрасно это понимала. И уже хотела попросить Ила забить о вопросе, как тот заговорил:
— Йенц научил меня, как на время притупить симптомы. Но он сам никому не разрешал пользоваться… Ха, впрочем, никто и не успевал. У нас… — он поморщился, — У нас так принято. Тех, кто заразился, сразу убивают. Чтоб не мучились. А я тайком травы в лазарете… подворововал… Не хотел, чтобы ты…
— Тихо-тихо! Все, я поняла, не говори больше ничего, — замотала головой Эрика.
Она хотела, чтобы друг помолчал: то ли чтобы не тратил силы, то ли чтобы не слышать подробностей. Эри медленно поднялась на ноги. Ил проводил ее взглядом преданного щенка, которого везут топить в реке. Эрике резко расхотелось встречаться с другом глазами.
— Я за Ками и обратно. Тебя надо увести отсюда. Канноры ищут.
Подселенец понятливо кивнул и махнул рукой в сторону спуска:
— Т-тогда найди Оливера…
— Он все-таки здесь? Где?
— Не знаю, — качнул головой Ил, облизнул сухие губы таким же сухим языком и прикрыл веки. — Упал с обрыва…
Эри сглотнула, но комок в горле никуда не исчез. Сердце уже отказывалось волноваться и словно покрылось толстой коркой, отдав все руководство разуму.
— Упал? Но что, если он разбился?
— Не разбился, — раздалось за спиной. — Он жив.
Эрика обернулась. Ками стояла в двух метрах — явно подошла только что. Рядом с ней до сих пор витало несколько блестящих пятнышек из рыжей пыли. Вернее, не совсем рядом — сбоку, зависли неподвижно, как будто встретили преграду.
Рой смущенно заломила руки и шагнула ближе. Она взглянула на Ила и внутренний свет, который лучился из нее каждое мгновение, несколько померк.
— Ты видела Оли? — попыталась не думать, не думать, не думать Эри.
Ками перевела на нее взгляд.
— Нет. Тут просто такое дело. — Она устало вздохнула и кивнула на те самые парящие пятнышки. — Короче, это Дженис.
Воздух вдруг заметно зарябился, словно кто-то напустил темного тумана. Туман сформировал человеческую фигуру. Она становилась все четче с каждой секундой — и вот перед Эрикой уже стояла девчонка с кудрявыми волосами и в черном свитере, через который едва заметно просвечивал рыжий камень.
Ну, Эрику сегодня уже ничего бы не удивило. Невидимые люди — не исключение.
— Палить меня было обязательно, — язвительно заметила инсив.
Ками в ответ беззлобно сморщила нос. Та, кого назвали Дженис дернула уголками губ и взглянула на Эри. От ее взгляда стало жутко не по себе. Как будто тебя отчитывают в школе.
— Дженис, — представилась девчонка и протянула руку. Теперь Эри поняла, чем она Ками так приглянулась, любительница официоза. На догадки, откуда они вообще знакомы, сил не хватило. Белуха ответила на рукопожатие, но Дженис и не думала остановиться на этом. — А как прикажете называть вас, госпожа «Из-за меня моя сестра оказалась на грани смерти» или просто «Та, кто выставила собственного друга предателем, лишила его лагеря, а теперь притворяется, что ей не все равно на его судьбу»?
Эрика в ступоре хлопнула глазами и медленно вытянула руку из чужой хватки. Ками позади недовольно фыркнула и — судя по тому, как переменилось лицо Дженис, — стала выглядеть крайне грозно. Послышалось шуршание щебня и тихие хрипы. Эри обернулась. Вновь ее прожигала пара разноцветных глаз.
Ил открыл рот. Но вместо слов снова вырвался только кашель. Ками опустилась рядом с ним и принялась колдовать надо раной — Эри не видела, что именно она делала. Потому что отвернулась почти мгновенно.
Дженис отошла чуть вбок, нарочно пихнув Эрику плечом. В иной раз Белуха бы непременно сделала замечание или пихнула бы в ответ, но сейчас ее больше волновал другой вопрос. Хотя, нет, сотня вопросов без ответов, которые сплелись в такой клубок, что не развяжешь никогда. И самый главный: что дальше?
— Оливер не реагирует на сообщения в потоке, но он еще жив, — ответила на него Дженис, скрестив руки на груди с важным видом. — Точных координат не дам, но он в радиусе десяти метров от эпицентра того луча, ты в курсе. Я пыталась с ним связаться, но он, очевидно, без сознания, так что вряд ли его сильно завалило.
— Разве ты можешь связаться с ним? — переключилась Эрика и повторила чужую позу. — Оливер оградил себя от потока, я знаю.
— Ой, какая умная нашлась! Знает она. А то, что он на свой страх и риск вернулся в поток, чтобы со мной связаться и Ками помочь, тоже знаешь? Да будет тебе известно, Эрика, ты, Белуха, что его сейчас любой инсив с легкостью отследить может. И не будь все сейчас так заняты, его бы уже давно откопали и зарезали. Так что поторопись, пока не пришлось еще кем-то жертвовать, чтобы его спасти.
Эри натянуто усмехнулась:
— Что-то я не совсем поняла…
— Неудивительно.
— …Ты защищаешь Оливера или все-таки нет? Почему нельзя никем жертвовать, если это спасет его жизнь?
Инсив сверкнула глазами:
— Защищаю. А еще я защищаю его принципы. Ты знаешь Оливера всего пару недель, я — всю жизнь. И он бы никогда не согласился обменять свою жизнь на жизнь того, кто ему дорог. А инсивы ему дороги, куда бы он ни бегал.
— Да кто ты вообще такая, знаток Оливера, о которой он ни разу не говорил? Девушка его, что ли?
Лицо Дженис вспыхнуло алым. Она возмущенно раздула ноздри, сжала кулаки и несколько раз топнула ногой по камням. А после резко развернулась и шагнула обратно к Ками.
Дальнейший диалог вряд ли сложился бы. И, похоже, помогать в поисках вспыльчивая девчонка не собиралась. Главное Эрика узнала: Оливер жив, он рядом, его можно найти. И желательно раньше остальных. И, если получится, направить его к Илу. Эри была уверена, что в помощи он не откажет. Какие бы отношения их ни связывали в прошлом, какие бы ни установились сейчас, Оли друга в беде не бросит. А Эрика… Эрика не знала, сможет ли еще раз взглянуть подселенцу в глаза.
Она как в забытье спустилась вниз, оставляя позади Ками, Ила и Дженис, и побрела вдоль завала. Надеялась, что сердце подскажет, но сердце наглухо замолчало, чтобы не взвыть от всего, что навалилось за последние несколько минут. Эри остановилась в том месте, где до разбитого постамента оставались считанные шаги и обхватила один из камней. Они здесь были небольшие. Может быть, Оливеру тоже повезло и его защитила парочка крупных скал? Или же он успел достать что-нибудь, что смягчило падение и удары? Да, это больше похоже на правду. Подушка безопасности. Огромная подушка безопасности. Наверняка опенулы могут перенести нечто подобное.
Эрика подняла камень и резко развернулась, чтобы бросить его назад. Но так и замерла с булыжником в руках, наткнувшись на человека, подошедшего к ней со спины. Не шевелилась секунду — а после отшвырнула ношу обратно и бросилась в такие необходимые объятья.
— Ли! — от счастья пискнула она.
— Я тебя нашла! — радостно воскликнула Сотенко и сжала в ответ так, что кости затрещали. — Я думала, никогда тебя уже не увижу.
— Со мной все хорошо. Ну, было, пока ты не сломала мне пару ребер, — беззлобно хихикнула Эри, и Лилька ее отпустила. Выглядела она как огурчик, здоровая и бойкая. Хоть у кого-то все хорошо! — Где ты была?
— Внизу, у канноров. Они там целый лазарет устроили, а работать никто не хочет. Вот и приходится всем, у кого руки из того места растут, бегать туда-сюда. Насилу выбралась.
— Внизу? — переспросила Эрика. — Но я была там и тебя не видела. И Алистер сказал, что ты не появлялась.
Лилия отмахнулась:
— Алистер — придурок слепошарый! Я у него должна была перед носом задницей повилять, чтобы он хоть что-то заметил. — Сотенко перевела глаза на завал и уперла руки в бока. — Так, а ты-то что здесь делаешь? И где Ками? Ее что, все-таки того…
— С Ками тоже все хорошо, не переживай. Она чуть выше по склону, с Илом.
Глаза Лильки округлились:
— Боже мой, а этот тут еще что здесь забыл?
— Помогал Ками меня спасать. В результате сам попал, долго рассказывать, — мотнула головой Эрика и взялась за очередной камень. — Сейчас нужно найти Оливера, чтобы перенести Ила куда-нибудь. Он ранен.
Ли встала рядом и тоже принялась неспешно раскидывать мелкие булыжники.
— А что, крысеныш тоже сюда заперся?
— Да, и его нужно найти. Он где-то здесь, его не должно было задавить.
— Да лучше бы задавило…
— Ли!
— Что «Ли!»? — Ляр топнула ногой. — Этот урод убил Марго. Я знаю, что это он! И что, ты мне предлагаешь его за это расцеловать?!
Эри отряхнула ладони и повернулась к подруге лицом. Огляделась — вроде, никого. Сказать можно, последствий быть не должно.
— Ты просто не знаешь всего, — заговорщически прошептала Белуха. — Им манипулировали! Его заставили убить Марго.
Ли недоверчиво нахмурилась. В ее глазах промелькнул огонек.
— И… кто? — напряженно спросила она.
— Не знаю, — покачала головой Эрика. — Кто-то, кто знал о самых потаенных его секретах, о которых не знал никто другой.
Она пнула крупный камень. Тот скатился вниз и чуть не придавил девушке ногу. Белуха проводила булыжник безразличным взглядом.
Шестеренки в мозгу закрутились, совсем как этот камень. И правда, кто это мог бы быть?
— Да сестра его, значит, как пить дать, — предложила Лилька. — Давай поговорим о чем-то другом, у меня от Оливера начинается жуткая тошнота!
— Нет, это не могла быть Анель, — закусила губу Эри. — Как бы она себя ни вела, Оливера она любит и никогда не станет причинять ему вред. Оли прекрасно это знает. Шантаж бы не удался в любом случае. Это кто-то, кого он опасается. Кто имеет с ним личные счеты. Но как такой человек мог выпытать секреты?
Взять камень — отбросить — взять другой. Как искать правду под горой догадок.
— Подслушать? Может быть. Или выпытать хитростью.
— Да какая хитрость, этот придурок болтает о своих проблемах без умолку! — презрительно фыркнула Лилька. — Слушай, похоже, это дело гиблое. Давай пойдем к Илу. Я могу оказать первую помощь, да и выходы знаю. Справимся и без «желтого».
— Болтает, — уцепилась за нужное слово Эрика. Да, точно, отгадка где-то рядом, она чувствует! — Он сам проболтался. Вот только как и когда? Да и для самого шантажа нужно время…
Когда Оливер находился вне поля зрения? Довольно часто, он почти все время проводил на Канноре. Но где он пропадал после того, как был составлен план по перехвату шкатулки? Эри по кусочкам восстанавливала события. После собрания он поссорился с Вирджинией и убежал. Целый день его не было, а потом вернулся в стельку пьяный. Вот оно! Пьяный! Он ни на секунду не затыкался — Лилька так и сказала! Ведь это она тогда вела его домой…
Во рту пересохло. Эри замерла с камнем в руках. Медленно положила обратно.
— Знаешь… Да, ты права, — кивнула она, искоса глянув на Сотенко. — Давай вернемся к ребятам.
— Вот и я говорю! Пошли-ка. — Лилия улыбнулась, взяла подругу за руку, и они прогулочным шагом направились к пологому подъему.
Что же было дальше? Дальше был выпускной бал, как раз перед убийством Марго. Разница с землей Лайтов составляет несколько часов. Времени предостаточно, и чтобы убедить выполнить всю грязную работу, и чтобы подготовиться, и чтобы перенестись. И в перерыве Оли успел предупредить Ила. Но школа — место ненадежное. Эрика появляется там регулярно. Она ведь и на бал хотела пойти. Даже болеющий тогда Ил не испортил бы планы. Но вот когда к нему добавилась еще и отравленная Ками…
А кто готовил в то утро?..
Эрика уставилась на склон. Если она успеет взбежать, ребята ее увидят. А если не успеет… Может, она сумеет крикнуть?
Девушка зевнула, хотя еще мгновение назад адреналин в крови подстегивал бежать со всех ног. На плечи навалилась жуткая усталость. Как будто выкачали всю энергию.
Нет… Нет!
Она опустила взгляд на их с Лилией руки. Ладонь опутали золотистые нити, тянущиеся в сторону вампира. Перед глазами все поплыло.
— Ли, что ты… — попыталась выговорить Эрика, но язык не слушался.
Ноги подкосились.
— Прости, Эри, — раздался голос подруги в непроглядной тьме. — Мне нужна эта война.
Эрика упала, но боли уже не почувствовала.
Последние комментарии
3 часов 40 минут назад
16 часов 12 минут назад
23 часов 21 минут назад
1 день 28 минут назад
1 день 1 час назад
1 день 1 час назад