Тропами контрабандистов [Николай Крамной] (fb2) читать постранично, страница - 2

Ни директор, ни администратор объяснить этого не могут. А вокруг ресторана ни одна лампочка не потухла.

— А где у них общий рубильник находится?

— В коридоре за кухней, — ответил Ерошкин. — Он в железном ящике и под замком. А ключи есть только у администратора и электрика. Но электрика той ночью в ресторане не было. Он у них на полставки работает. Я еще как следует не проверил, где он в это время был, — признался начальник уголовного розыска.

— Свет могли отключить десятками способов, — заметил полковник. — Для специалиста это не проблема. Все было заранее продумано… Тут нужно выяснить другое: почему убивают именно работников из Якутска? Мне кажется, что у них все-таки что-то забирают. Что именно, мы не знаем. Не будут же человека убивать просто так, без видимых причин.

— Что ж мне теперь к каждому приезжему оттуда охрану ставить? — с вызовом спросил Ерошкин.

— Это дело твое, — раздраженно передвинул бумаги на столе полковник. — Хочешь — сам охраняй, а хочешь… — Братников замолк, обдумывая внезапно возникшую мысль. Затем, неторопливо закурив, проверил еще раз свою догадку и спросил собеседника: — Ты не узнавал, как обстоят дела с этими… якутянами в других регионах? Меня интересуют курорты, где есть морские порты, — уточнил он.

— Не узнавал, — ответил Ерошкин.

— Так я и думал, — с непонятной радостью отметил промах своего подчиненного полковник. — Иди сейчас к себе в кабинет, составь список этих городов и пошли туда запрос. А потом будем решать, что дальше делать.

Глава 1

За полгода до окончания срока Сергей Сырцов был расконвоирован и переведен в бригаду, которая работала в свободной, неохраняемой зоне и жила в отдельном бараке. Свое первое задание на новом рабочем месте он выслушал от «бугра» с недоверием: ему казалось, что разжечь хороший костер с ровным, устойчивым жаром — работа для дураков и лентяев. Тем более, если дрова под боком: стоило отойти от геологических вешек, где нужно было разжигать костры, в любую сторону десяток шагов, и руби из обильного сухостоя приглянувшуюся тебе сосенку или низкорослую березу с искривленным от сильных морозов бугристым стволом. Другие деревья здесь не росли: за короткое, прохладное лето болотистая почва успевала оттаивать на полтора-два метра, не больше, укрывая своим топким, пружинистым слоем тысячелетний холод вечной мерзлоты, под монолитом которого была спрятана природная кладовая с алмазами.

Костры надо было разжигать по предполагаемому контуру кимберлитовой трубки, таящей в своей глубине несметные богатства, а затем на слегка оттаявшем месте, вибрируя каждой мышцей своего тела, бурить многометровые шпуры для зарядов взрывчатки. Первую часть работы выполняла бригада расконвоированных зеков, а за закладку динамитных патронов и подрыв слоя вечной мерзлоты отвечали вольнонаемные специалисты, жившие в ближайшем поселке. И хотя зима в этих краях с ее иссушающими сорокаградусными морозами длилась нескончаемо долго, надо было успеть до весенней распутицы добраться до черной, с синевато-зеленым отливом кимберлитовой породы, с вкрапленными в нее зернами алмазов и алыми каплями пиропов.

Но все это Сырцов узнал не сразу, а пока что надо было научиться быстро и толково разжигать костры, которые, несмотря на заранее заготовленную бересту и сухую щепу, разгорались в морозном, искрящемся мареве медленно и неохотно. А их каждому члену бригады надо было разжечь не один, а четыре, чтобы поочередно бурить оттаивающую землю. К концу недели Сергей научился не хуже других управляться с этим нехитрым на первый взгляд делом и, отогрев у первых робких язычков пламени негнущиеся клешни рук, переходил к следующей железной вешке с сигнальным красным лоскутом — месту очередного костра.

Общий большой костер, возле которого на редкие перекуры собиралась вся бригада, неторопливо разжигал сам «бугор» Суровцев, кряжистый, немногословный мужик, по-хозяйски отбирая у своих подчиненных понравившийся ему ствол сухостоя. Никто не роптал: дело было общее. Дав костру как следует разгореться, бригадир набивал закопченное ведро комьями чистого снега, подвешивал его на толстой сырой жерди над рыжими космами пламени и, устроившись рядом на каком-нибудь обрубке, надолго застывал в тяжкой думе, ожидая, пока вода в ведре закипит белым пузырящимся ключом. Заварив крепкий чай, бригадир с неохотой поднимался с нагретого кругляша сухостоя и пронзительным разбойным свистом сзывал бригаду на первый перекур и кружку горячего чая. Некоторые, наиболее запасливые, позволяли себе баловаться сахаром.

Но сегодня распорядок дня пошел по-иному: распалив общий большой костер, «бугор», скрипя по хрустящему насту сапогами, подошел к Сырцову и приказал ему нарубить побольше зеленых сосновых лап.

— А я пока второй костер налажу, — собрался он уходить.

— Зачем тебе сосняк? — удивился Сергей. — Для дыма? Так гнус еще не скоро будет, — пошутил он.