Библиотечка «Красной звезды» № 11 (515) - Помнить, откуда родом [Владимир Шахиджанян] (fb2) читать постранично, страница - 5

звезд»… Из одного перечисления удач выйдет, наверное, целая газетная полоса. И какую песню ни возьми — герои ее не придуманы в кабинетной тиши. Они живут среди нас с вами, дерзают, мечтают, радуются и грустят. Я уверен, что многих из них Александра Николаевна может просто назвать по имени. Но вот песни об этих конкретных, подсмотренных в реальной жизни людях подхватывал весь народ. Мое поколение сорокалетних выросло на песнях Пахмутовой, теперь их поют наши дети.

Понятие молодости существует как бы в двух ипостасях: как возраста и как состояния души. Так каким же огромным должен быть запас душевной молодости у этой хрупкой очаровательной женщины, чтобы в песнях достичь таких высот?

И тут самое, по-моему, время рассказать о том, как набиралась эта высота.

Рабочий Бекетовской электростанции Николай Андрианович Пахмутов, как говорится, души в музыке не чаял. На скромный заработок купил пианино и сам научился играть на нем. Так, с колыбели, вошла музыка в жизнь маленькой Али.

В пять лет она сочинила первую пьеску. Чуть подросла — ее отдали в детскую музыкальную школу. Впрочем, что значит — отдали? Каждый день вместе с мамой Марией Андреевной ездила она за восемнадцать километров в Сталинград — ездила, как на праздник.

Аля была в четвертом классе, когда завоевала право выступить в финале областной художественной олимпиады. Юная пианистка исполняла вальс собственного сочинения. Бурные аплодисменты оборвало появление на сцене ведущего. Побелевшими, трясущимися губами бросил он в зал одно только слово: война!

Пахмутовых эвакуировали под Караганду. С трудом раздобыл Николай Андрианович для дочки старенький аккордеон, с которым она расставалась, лишь укладываясь спать. А в сорок третьем, прочитав в газете, что из эвакуации возвратилась столичная консерватория, Аля заторопилась в Москву. Надо сказать, педагоги были изрядно удивлены, увидев перед собой крохотную девчушку в большущих кирзовых сапогах и потертой телогрейке. Но, послушав ее, убедились: настоящий самородок. И девочку приняли в Центральную музыкальную школу.

Вот в связи с этим мне бы хотелось сделать маленькое отступление. Одаренных детей, вундеркиндов, так сказать, в стране и на нынешний день немало. Но почему так редко мы ныне встречаемся с такими исключительно одаренными личностями? Ответить исчерпывающе не могу, но, думаю, прежде всего дело в том, что в искусстве прижилась не свойственная нам ранее манера «изготовления» звезд. «Лауреатомания», так сказать. А «звезды»-то часто гаснут, едва успев вспыхнуть, потому что далеко не в каждой из них воспитано главное: гражданское начало, понимание того, что человек, выходящий на концертные подмостки, — он уже не сам по себе и не сам для себя, он трибун, он разговаривает с целым народом и не самовыражается, как нынче любят говорить, а выражает мнение народное, его боль, мечты, заботы. Педагоги Пахмутовой — Шебалин, Нежданов, Гольденвейзер, Игумнов, Нейгауз, Пейко, Фере — целое созвездие! — умели воспитывать не просто музыканта — человека. Гражданина!

Композиторский взлет Александры Пахмутовой шел, как бы, наверное, сказали летчики, по крутой траектории. Сорок четвертый — сонатина для фортепиано, украсившая в авторском исполнении фильм «Юные музыканты», обработки народных песен, пьесы для струнного квартета, сюита для симфонического оркестра. Ее произведения входят в программы Евгения Светланова. А 7 ноября 1953 года по радио звучит первая песня — «Походная кавалерийская» на стихи Юлии Друниной.

В одном из интервью Александра Николаевна сказала: «Песня требует пожизненной верности и пожизненной смелости». Но ведь она постоянно работает в разных жанрах, хотя все мы прежде всего считаем ее песенником.

— Объясняется это весьма просто, — говорит Пахмутова, — происходит обогащение одного жанра другим. И когда потом пишешь песню — более требовательно относишься к мелодическому материалу. Кроме того, это дает мне свободу в общении с оркестром. Многие композиторы сами не делают инструментовок для своих песен. Жаль: материал в таких случаях бывает куда более интересен, чем его реализация. Для меня же работа над партитурой — один из самых радостных моментов, потому что оркестр может открыть самое интересное в песне: ее глубинный смысл, подтекст.

Я вообще влюблена в оркестр, и мне всегда хотелось писать для оркестра. Но… Мой режим композитора-песенника суров, он совершенно иной, чем, скажем, у симфониста. Симфонию нельзя сочинять урывками. А мне зачастую приходится работать именно так.

— Что же вам мешает?

— Не то «что мешает», а так: «что не дает». Темп жизни не дает. Когда-то в молодости я попала в такой водоворот событий, что до сих пор не могу из него вырваться. Совещания, заседания, секретариаты, жюри, советы… Но на судьбу я не сетую. Песня — это главное дело моей жизни, моя путеводная звезда. Каждая из них для меня — признание в любви. Если вас что-то взволновало, потрясло — вам же хочется --">

Пожертвовать