Дочери аптекаря Кима [Пак Кённи] (fb2) читать постранично, страница - 2

благодарность моим дорогим родителям Игорю Анатольевичу и Надежде Васильевне Капарушкиным за постоянную поддержку, терпение и воодушевление.

Моей подруге, преподавателю корейского языка в университете Чуннам г. Тэджона, Ли Ынён за то, что она, несмотря на свою большую занятость, выделила время на то, чтобы проконсультировать меня по вопросам диалекта корейской провинции Гёнсаннамдо, на котором написаны все диалоги романа, и подробно объяснить некоторые понятия в романе.

Выражаю благодарность и глубокое почтение художникам Ян Нам Ги и Ким Сонсук, великодушно согласившимся проиллюстрировать эту книгу.

От всего сердца благодарю коллектив Института перевода корейской литературы за предоставленную мне честь переводить роман многоуважаемой в Корее писательницы Пак Гённи.

Искренне благодарна коллективу издательства «Э.РА» и Эвелине Борисовне Ракитской лично за тот большой труд, который им пришлось произвести.

Но особую благодарность позвольте выразить самым близким и дорогим мне людям — моему мужу Чанг Духёку и моим дочерям Дарэ и Дахэ, терпеливо дожидавшихся окончания работы над переводом такого непростого романа. Теперь я с уверенностью могу сказать, что именно близкие нашему сердцу люди становятся источником вдохновения и успеха в нашей жизни.

Спасибо вам, что вы есть и что вы всегда рядом.

Часть первая

Тонён

Тонён — это небольшой приморский городок недалеко от архипелага Дадохэ^[1], находящийся на полпути между Пусаном и Ёсу. Молодежь называет его корейским Неаполем, настолько кристально чистым и синим кажется здесь море. Тонён расположен на побережье Намхэан и охраняется от сильных морских волн островами-близнецами Намхэдо и Коджедо. Благодаря высоким скалистым островам, защищающим порт от морских ветров и ураганов, климат в Тонёне очень мягок, и жизнь здесь кажется весьма приятной. Вокруг него, как спутники на орбите, то тут, то там виднеются бесчисленные крохотные острова. С четырех сторон окруженная морем земля, на которой разместился Тонён, с полным правом могла бы называться островом, если бы только не узкий, как журавлиная шея, перешеек на севере, соединяющий ее с материком. Сам же город живописно раскинулся среди утопающих в зелени холмов, на склонах которых виднеются делянки огородов, а между ними теснятся, как грибы, приземистые домишки.

С незапамятных времен большая часть жителей Тонёна занималась морским промыслом, а если быть точнее — рыболовством и всем тем, что было с этим связано. Тонён известен в округе как основной поставщик морепродуктов. Хотя в близлежащих районах немало других морских рынков, мясо кита и морепродукты из Тонёна высоко ценились повсюду. Его жители всегда отличались особой предприимчивостью, да и рыбачили с завидным азартом. Поэтому с давних пор порт процветал. В городе жили также потомки древних родов и крупные землевладельцы, которым принадлежали земли вокруг Хадона и Сачона, но рыболовы Тонёна, более энергичные и успешные в делах, чем землевладельцы, заправляли всеми рыбными рынками и зарабатывали на этом немалые деньги.

Именно Тонён стал благоприятной почвой для зарождения и развития примитивного капитализма. Мечта о легком обогащении на контрабанде быстро распространилась среди народа и особенно повлияла на правящие слои общества этих мест. И в самом деле: настоящие несметные сокровища хранились в недрах океана, он же стал и причиной взлетов и падений, процветания и нищеты жителей порта. Говорят, что в старые времена разоренные янбаны^[2] в поисках новой жизни доходили до Тонёна и, прежде чем тут поселиться, на холме перед городскими воротами снимали свои гат-шляпы^[3] и вешали их на деревьях в знак того, что их прежний аристократический блеск не принесет им на новом месте никакой пользы. Неудивительно, что устои феодализма рухнули в Тонёне быстрее всего, и в нем начал царствовать свободный дух предпринимательства, так быстро заразивший людей жаждой обогащения и поклонения деньгам.

Эти края славились своими древними ремеслами, немного уступающими по своему масштабу рыболовству: изготовлением гат-шляп и производством инкрустированной перламутром мебели. Сейчас, наверное, уже не найти даже в самой глубокой деревушке гат-шляпу янбана, но во времена Чосон в Тонёне производили наилучшие гат-шляпы, конский волос для которых привозили с самого острова Чеджу-до. Неменьшую славу приносила городу и лаковая мебель, украшенная перламутровой инкрустацией, переливающейся всеми цветами радуги и кажущейся красивее самого жемчуга. С давних пор перламутр служил материалом для инкрустации шкафов, обеденных столов, трюмо, комодов и разных мелочей, вплоть до школьных принадлежностей. И по сей день случается, что уличные торговцы обычные столы выдают за тонёновские, настолько славилась своим изяществом работа из Тонёна. Развитие в Тонёне такого