Николай Попов
АБАНЕР
(Хроника школы второй ступени)
Часть первая
ИКСЫ И РЕВОЛЮЦИЯ
— Здравствуйте, товарищи, здравствуйте! Загорели летом, подросли? Э-э, да у вас и новенькие есть! Это кто в гимназической тужурке? Новоселов? Садитесь, Новоселов. На первой парте Горинова Клава? Нашей поварихи дочь? А рядом с ней Зорин Сергей? Такой маленький, худенький!..
— Клавдия Ивановна, Зорин во вторую группу экзамен сдал!
— Через группу перепрыгнул!
— Конфетами симпатию угощал!
Ребята загоготали, как гуси. Курносое лицо девочки, что сидела рядом, вспыхнуло множеством веснушек. Она закрыла его руками. Руки тоже были в веснушках, словно всю ее кто-то забрызгал краской.
Сережа ткнулся носом в парту. Эту рыженькую Клаву он только и узнал на экзаменах. Первыми задачу решили, математик выставил их из класса. В коридоре рыженькая спросила, сколько у Сергея в ответе и от радости, что у нее столько же, проглотила леденец, а другую липучку сунула Сереже. Вот и вся симпатия!
— Я вам новичков обижать не дам! — погрозила пальцем учительница и тоже засмеялась. Тонкая, стройная, в синем ситцевом платье с белыми горошинками, она и сама походила на школьницу.
— Клавдия Ивановна, Валька Гуляй летом в Самару ездил!
— Пусть расскажет!
— Это все равно обществоведение!
Горошинки на плечах у Клавдии Ивановны пошевелились.
— Какой Валька Гуляй? У нас нет такого. Может, вы хотите сказать — Валя Гуль? Давайте послушаем.
Черный как галчонок мальчишка подскочил за партой и затараторил, размахивая руками:
— Мы с мамой ездили на пароходе… На пароходе с мамой. Только не в Самару, маленько поближе. В деревню за мукой… Там мука чуточку дешевле. Знаете, ребята, какая Волга?! — он раскинул руки и зажмурился. — Громадная! А волны прямо с дом!..
— И это все?
— Все! — подтвердил Валька.
— Врет он, не был нигде!
— Во сне видел! Валька во сне бегает!
Валька поднял черную стриженую голову и перекрестился враз обеими руками.
— Ей богу, ездил! Честное слово!
Класс расхохотался.
— В комсомол собирается, а крестится!
— А раз вы не верите!
Клавдии Ивановне, наверно, нравился этот разноголосый шум. Она стояла и улыбалась. И так же весело, как у ребят, блестели ее смешливые глаза.
Но вот за партой неловко приподнялся широкоплечий парень и желчно сказал:
— Хватит Валькины сказки слушать. Вы нам, Клавдия Ивановна, объясните, почему революцию налево-направо продают.
— Как продают? Кто продает? — не поняла учительница.
— А то не знаете?.. Свободную торговлю открыли — раз, хозяевам разрешили батраков держать — два, капиталистам — фабрики иметь. Рожки да ножки от революции оставили…
У парня были большие в глубоких впадинах глаза, он говорил отрывисто, с хрипотцой и очень ядовито, словно Клавдия Ивановна была в чем-то виновата.
Сережа несмело поднял голову. Ух, сердитый какой! И хромой. Вон костыли стоят.
— Почему частную торговлю открыли?
— Снова буржуев плодить? — загалдели ребята.
Лицо Клавдии Ивановны стало серьезным. Она дождалась, когда утих шум, и подошла к партам поближе.
— Кричите и не соображаете. Никто революцию не продавал и не собирается продавать. Мы ведь об этом уже говорили. Нужно было накопить силы, партия взяла курс на новую экономическую политику…
— И куда катимся с этой политикой? — перебил хромой. — К царскому режиму?
— Глупости, Чуплай! Как вам не стыдно? — вспыхнула Клавдия Ивановна, и щеки у нее порозовели. — Это шаг назад и вместе с тем шаг вперед. И уже на одиннадцатом съезде партии Ленин сказал — отступление закончено.
Парень упрямо гмыкнул.
— Может, и окончилось бы, если бы Ленин был здоров. А без Ленина шиворот-навыворот пошло. Троцкий предлагает заводы закрыть, а Бухарин — мировой буржуазии рынки в России отдать. Что, неправда?
— Правда. Но партия дает решительный отпор и Троцкому и Бухарину.
— Чихают они на этот отпор! Оппозицию надо бить, чтобы мозги у нее вылетели. Распустились без Ленина…
— Клавдия Ивановна, а как здоровье Ленина?
— Что с ним, Клавдия Ивановна?! — Поднялся такой шум, что учительницу стало не слышно.
— Ти-хо! — зычно крикнул хромой.
Клавдия Ивановна улыбнулась.
— Ленину лучше! Он скоро вернется на работу… — Она хотела еще что-то прибавить, но Валька захлопал в ладоши, а за ним весь класс. Словно буйный ветер ворвался в окна, закружил и заметался по комнате. Хлопали ребята, девочки и сердитый хромой, который только что требовал порядка, и сама Клавдия Ивановна.
Сережа тоже хлопал и радовался: Ленин поправляется!.. Хорошо здесь, обо всем можно спросить, и на все Клавдия Ивановна отвечает. А может, во второй ступени все уроки такие?
Спрашивали обо всем: когда придет коммунизм, почему Интернационал называется третьим, почему нет учебников. Но вот
Последние комментарии
14 часов 26 минут назад
16 часов 59 минут назад
17 часов 28 минут назад
17 часов 35 минут назад
11 часов 50 минут назад
20 часов 38 минут назад