Перекрестки над «Т» [СИ] [Михаил Григорьевич Бобров] (fb2) читать постранично, страница - 58

благодарны вашей организации за доставку в Токио.

Спрашивать, откуда они в «Лагуне», не хочется: мало ли какие неприятные воспоминания это вызовет. Но ясность Киришима вносит быстро, решительно:

— Пираты из «Лагуны» нас подвезли. От полигона. Там пришлось маскироваться под зрителей, отсюда и все парадные одежды. Переодеться на катере было не во что, только камуфляж нечеловеческих размеров… А потом подумали: ну и пусть будет морской круиз в костюмах. На фоне той же Реви или там Датча мы вполне нормально выглядим.

— И признайся, тебе нравилось отражение под бортом, — добавляет парень, — Я Мусаши Ли Стратсберг, и мы вообще-то курсанты бронетанковой академии в Нага.

— Не разведчики? — вырывается у меня облегченное.

Зеленоглазый Ли Стратсберг приглаживает непослушные черные вихры:

— Твой рапорт капитан всем зачитывал. После этого ни о какой разведке речи не шло.

— Извините, Мана! Мне как-то не очень хотелось, чтобы вы рисковали в спецоперациях.

— Ничего, — отвечает веселым голосом Киришима, — Мы вот в танковых войсках ехали полигон стеречь, а оказались здесь. Куда там разведке!

— Вижу, познакомились. Синдзи, Мана, Ли — занимайте уже места, наш гидроплан скоро взлетает, — Кацураги последний раз обнимается с Реви. Та подмигивает Киришиме правым глазом, а Ли Стратсбергу тут же — левым, и бежит на пирс, в грохот моторов низкого, стремительного торпедного катера.

Мисато тянет нас за рукава к резиновой лодочке, на корме которой почти неслышно урчит маленький подвесной двухтактник. Прибываем к гидроплану; Мусаши подает руку барышне — отчасти продолжая игру, заданную костюмами — отчасти… Э, да он же светится от счастья!

Кацураги тоже это замечает, тихонько пихает в бок, шепчет:

— Синдзи, женись! Не все косяки можно спихнуть на руководство.

С этими словами мы влезаем в салон. Хвост заняла Рей с русалками, следующие ряды — Рицко Акаги с несколькими сотрудниками научного. Большая часть ее подчиненных свернет лагерь и через несколько дней прибудет на контейнеровозе. Потом попутчики — чувствую, Мисато их всю дорогу будет подкалывать на предмет: «Счастья молодым». Нам с командиром остались два места сразу за креслами пилота и штурмана; как только пристегиваемся, авиатор двигает гидроплан в открытый океан, уверенно берет штурвал на себя — и амфибия взлетает быстро, решительно.

За взлетом гидроплана с палубы катера наблюдают здоровяк Датч и аккуратист Рок. Датч с непонятной интонацией бормочет:

— Если ты герой, то вперед… EVA в бой, и в справку печать, — гладит по волосам обеих аватар, — А вот если ты корабельный кот — так об этом лучше молчать. Особенно в нашем бизнесе… Не грусти, Шарн. Юлия пришлет вам новые формы уже послезавтра, прошлая жизнь прошла, кончилось твое невезение… Вы как насчет условий? Уточняю: вам нужно есть? Спать? Движки у нас, конечно, не «ОллРайт», но в каюте на лавке вполне можно заснуть…

* * *

Заснуть удается довольно скоро. Благо, командир тоже утомилась обилием впечатлений, и не тормошит меня, и не пристает с шутками-подначками к остальным в самолете. Мы возвращаемся к обычной… Ох, да! К обычной — всего-то одна инопланетная хрень в месяц — жизни. К прежним знакомым.

…В полном облачении католического прелата высокого ранга, в золоте, пурпуре, жемчуге, Козо Фуюцки мерно размахивает кадилом и возглашает дьяконским басом: «От стрелы мадьяра, ярости нормана, неправого судейства Тумана — libera nos domini»!

…Мисато в любимой красной куртке поверх длинного платья знатной дамы размашисто пишет на стене ратуши: «Жаждешь справедливости — иди в Туман!»

…Ли Стратсберг поддергивает толедскую шпагу, чеканит: «Люди бывают трех родов: живые, мертвые — а также те, кто в Тумане!», и Мана смотрит на него влюбленными черными глазками.

…Конго с веером, в шикарном платье придворной дамы короля Испанского — стоит на носу четырехпалубного трехмачтового линейного парусника первого ранга, плывущего сквозь океан!