небольшой костер в ведре.
Сидели, грелись.
— Что могло произойти с этими людьми? — спросил Корней.
— Не знаю, но сегодня будем спать по очереди, — ответил Старик.
— А завтра встанем и бегом отсюда, да?
— Утром надо будет тщательно обыскать всё, может, что полезное осталось, а потом бегом, да.
— А если это волк или медведь, он же сможет подняться сюда по ступеням?
— Животные давно ушли отсюда.
— Но человек не мог сделать такое.
— Не мог. Ладно, надо поесть, — сказал Старик и потянулся за рюкзаком.
Открыли банку тушенки. Запивали кипяченой дождевой водой, которая осталась после последнего ливня. Старик достал маленькую металлическую флягу с нарисованным на этикетке огоньком и принялся заправлять зажигалку.
На улице наступила полная темнота.
— Ложись спать, я займусь печкой, разбужу через пару часов, — сказал Старик.
— Но ведь трупы несвежие, да?
— Не знаю, на улице холодно, поэтому сложно определить.
— Их же не сегодня разорвали?
— Да не знаю я, ложись спать. И так не выспимся.
Корней снял ботинки и лег на кровать. Костер в мусорном ведре потрескивал и играл языками пламени, озаряя бледное худое лицо парня.
Видно же, что их кусали, ну а кто еще, если не волк или медведь? Старик вечно говорит «не знаю», когда не знает. Нет бы, предположить что-нибудь. Я поражаюсь его спокойствию. Я и раньше замечал, что он никогда не нервничает, но быть спокойным в сегодняшней ситуации — это уже странно. По-любому, военным был. Ничего ведь не расскажет про себя.
Закрывая глаза и проваливаясь в сон, Корней видел, как Старик возится возле печки.
* * *
— Просыпайся! — тряс его за ногу Старик.
— Что случилось?
— Все в порядке, твоя очередь дежурить, — сказал Старик и протянул ему топор.
— Зачем топор?
— Если стая волков нападет, будешь оборонять меня, пока я сплю.
— Не смешно.
— Как начнет светать, разбуди. И огонь в печке больше не разводи, дым будет видно.
Корней с трудом поднялся и посмотрел в окно. Темнота. Сел на деревянный пол напротив кровати и в свете маленького костерка в ведре разглядывал тупое лезвие топора. Тело ломило от усталости, невыносимо хотелось спать.
Еще так долго идти. Может зря я его послушал, и мне нужно было остаться в деревне? Ведь мы как-то жили, выращивали картошку, ели консервы, жили бы и дальше. На картошке протянул бы наверно. Мне же говорили, что я пожалею что ухожу. И что в итоге? Правы все были? Идем черт знает сколько дней, я уже сбился со счету. Спим на улице, пьем дождевую воду, еды осталось… да я даже не знаю, на сколько дней ее осталось. А что я знаю про него? Да вообще ничего. Ушел, поверил, что скоро все замерзнет, поверил на слово. Хотя, с другой стороны, и правда, температура же падает. Вон, на улице уже минус, наверное, а сейчас лето. Такого не было никогда после войны. Картошку выращивать в промерзшей земле что ли? А кроме картошки и есть скоро нечего стало бы. Не знаю я, что делать. Плыл по течению всю жизнь, и сейчас плыву. А какие варианты? Вернуться уже не получится, еды не хватит, дорогу я не найду, карта и компас только у Старика. А если он ошибается? Еще и эти тела под нами. За что мне все эти трудности?
* * *
Проснулся от удара в бок. На улице был день.
— Какой же ты безответственный! — ругался Старик, нависая над Корнеем.
— Извини, я сам не знаю, как так вышло.
— Мы можем рассчитывать только друг на друга, у нас тут нет никого больше! Как мне на тебя надеяться в дальнейшем?
— Ничего же не случилось.
— Сейчас не случилось, завтра случится!
— Просто так все неожиданно. Мы шли спокойно столько дней, и тут на тебе! Я тоже напуган!
— Напуган он! Страх нужно проявлять продуманным и осторожным поведением, а не так, как ты! Собирайся!
— А что собираться, рюкзак одеть, да и все.
Корней хотел предложить перекусить, но потом передумал.
Старик торопливо осматривал полки. Посуда, какие-то документы, пакеты, пустые банки, тряпки. Все полезное давно вынесли.
Корней подошел к столику в центре комнаты, открыл нижнюю полку.
— Смотри! — воскликнул юноша, держа в руках моток веревки.
— Пригодится. Хоть какая-то от тебя польза, — недовольно сказал Старик.
— Хватит, а.
— Давай сюда ее.
Старик открыл рюкзак, убрал себе веревку, достал карту, склеенную скотчем в местах сгибов, разложил ее на полу и сел. Корней встал напротив.
— Мы находимся примерно вот тут, — сказал Старик, указав пальцем на карте.
— А почему вышка не отмечена? — спросил Корней.
— Не знаю, может так и надо. Шоссе, с которого мы сошли, вот. А вот этот поворот. Похоже? — Старик посмотрел на Корнея.
— Вроде бы да, — неуверенно ответил парень.
— Отсюда мы двигались строго на юг. Прошли по лесу километров двести, может меньше. Значит, должны быть примерно в этой области, — сказал Старик, двигая палец в бок.
— Наверно. Я просто в масштабах карт не разбираюсь, — ответил Корней.
— Вот тут сто
Последние комментарии
14 часов 23 минут назад
14 часов 41 минут назад
14 часов 50 минут назад
14 часов 51 минут назад
14 часов 54 минут назад
15 часов 12 минут назад