Академик Трофим Денисович Лысенко [Николай Васильевич Овчинников] (fb2) читать постранично, страница - 174

class='book'> 413 В связи с этим некоторые нынешние профессора и академики — потомки верных ленинцев, организаторов ГУЛАГа и Голодомора, сегодня пытаются взять на себя роль "моральных цензоров", поучающих "чему и как можно учить" студентов российских вузов, и "что и как можно писать" об истории нашей страны — Н. О.

(обратно)

414

В 1930-40-х гг., когда вейсманистов спрашивали: что их наука дала или может дать сельскому хозяйству, они обычно отговаривались, что "их наука ещё слишком молода". В 1970-х гг. на одном из заседаний президиума АН СССР президент М. В. Келдыш задал директору Института общей генетики Н. П. Дубинину вопрос: какие разработки сделаны генетиками для внедрения в народное хозяйство страны. Н. П. Дубинин ответил, что Т. Д. Лысенко задержал развитие генетики и поэтому они ничего не могут дать для практики. На это заявление академик М. В. Келдыш вспылил и заметил, что Т. Д. Лысенко уже 25 лет как отстранен от управления в науке и за эти 25 лет можно было бы что-то полезное и сделать. Он резюмировал: "к сожалению, у современных генетиков нет мостов с практической селекцией".

(обратно)

415

см. сноску 9 на стр. 17

(обратно)

416

Хотя места для статьи о выдающемся русском селекционере И. В. Мичурине к его 150-летнему юбилею в журнале "Природа", где он когда-то сотрудничал, не нашлось, нынешняя редакция этого журнала, однако, сочла уместным рассказать читателям, на нескольких страницах, романтическую историю об увлечении Ч. Дарвина некоей очаровательной мисс.

(обратно)

417

И. А. Бенедиктов "О Сталине и Хрущеве" // "Молодая гвардия", 1989 г., № 4.

(обратно)

418

Это неточность: А. Жебрак тоже "покаялся за вейсманизм", притом как партийный деятель очень быстро — 9 августа 1948 г.

(обратно)

419

Это обещание было выполнено селекционерами школы Т. Д. Лысенко. Сорт Мироновская 808, выведенный В. Н. Ремесло в 1950-х гг. на основе теоретических положений Т. Д. Лысенко о возможности превращения яровой пшеницы в озимую при подзимних посевах, давал 60–80 ц/га, что примерно в 4 раза превышало среднюю урожайность пшеницы в СССР в 1930-40-х гг.

(обратно)