Явиги (ЛП) [Кэмерон Джейс] (fb2) читать постранично, страница - 4

схватил меня за плащ.

— Никогда даже не заговаривай о том, чего не знаешь. Пока не прочтёшь полностью дневники, даже не упоминай о Коллекции Сердец, — глаза Якоба снова метнулись к тёмному углу Трактира. — Ты меня услышал? — прошептал он, глядя мне в глаза.

— Хорошо, хорошо, — я не мог разжать его пальцы, сжавшие мою одежду. — Ты так реагируешь, словно это Святой Грааль.

— Ты не понимаешь. Это гораздо важнее, чем Святой Грааль. Ты задаёшь мне слишком много вопросов, которые не должен задавать. Проще тебе встретиться с Морфеем и узнать всё у него. Так что оставь меня наедине с гложущей меня виною.

— Подожди, у меня ещё остался один вопрос, — непреклонно заявил я, пока Якоб по-прежнему стискивал мой плащ. Я был упрямым стариком.

— А ты не сдаёшься, так, господин Песочник?

— Я хотел бы узнать имя, которое дал тебе Морфей из Мира Сновидений.

— И зачем тебе его знать? — подозрительно сощурился Якоб.

— Пожалуйста, ты можешь просто ответить? — взмолился я, снова избегая отражения в подсвечнике. — Я пытаюсь узнать всё об этом мире. Вскоре на меня ляжет ответственность собирать дневники. Различные точки зрения из различных источников помогут мне увидеть картину происходящего целиком и решить, что есть правда, а что — ложь. Поэтому прошу, помоги мне. Я не знаю, когда мы снова сможем увидеться.

— Если бы ты не был Песочником, которого я всегда любил, я бы тебе не сказал. Но я понимаю твоё рвение узнать как можно больше, — Якоб снова сделал глоток. Не думаю, что он рассказал мне больше, если бы не был пьян. — Это Явиги.

— Явиги?

— Да, — подтвердил Якоб. — И ты не станешь спрашивать меня, что это имя значит или как оно было создано. Я и так сказал тебе достаточно.

— Конечно, нет, — я слегка передвинулся, жутко желая узнать больше. — Я знаю всё о силе имён и знаю, что сила имён Мира Сновидений заключается в знании истинного значения имени. Некоторые имена надо читать задом наперёд; некоторые являются анаграммами; некоторые происходят от древних языков, например, латинского; а некоторые являются аббревиатурами. Если раскрыть эту загадку, то можно узнать значение, спрятанное за именем. И таким образом контролировать его силу и получить доступ к снам тех, на кого было наложено заклятие.

— Всё верно, дядюшка Песочник. Ты же не против, если я буду тебя так называть? — он снова наклонился ко мне и прошептал сквозь пальцы: — Это тоже своеобразная аббревиатура. Я-Ви-Ги. Каждый слог — аббревиатура определённого слова. Теперь доволен? — он подмигнул мне и откинулся обратно на спинку стула. — Но не жди, что я расскажу тебе, что это за слова.

— Понимаю, — кивнул я и окинул взглядом помещение, особенно тёмный угол. — Знание истинного имени в мире Сновидений опасно, а мы ведь не хотим, чтобы заклинание разрушилось. Особенно после того, через что тебе ради этого пришлось пройти.

— Вот именно.

Якоб попросил владельца Трактира принести ещё выпивки.

— Мы ведь не хотим, чтобы Белосне…

— Хватит! — Якоб повернулся ко мне, яростно сверкая глазами. — Я больше ничего не хочу слышать об этих историях!

— Понимаю, — снова кивнул я, по-прежнему желая задать ещё кучу вопросов.

Я минуту наблюдал, как Якоб пьёт, не произнося ни слова. Как заставить его слушать меня?

— Знаешь, я тут прочёл несколько дневников. Ну… Те, которые называются Приквелами, — произнёс я.

— Переходи к делу, Песочник, — сказал Якоб. — Ты мне это уже говорил. Если ты продолжаешь их читать и верить всему написанному, то запутаешься ещё больше.

— Да, знаю. Просто послушай. Я понимаю, что ты не хочешь о них говорить, но мне интересно, читал ли ты именно этот дневник.

— Какой именно? — нетерпеливо спросил Якоб.

— О Королеве Скорби.

— Она написала их десятки, и большинство из них являются ложью, — произнёс Якоб.

— Тот, где она описывает день, когда родилась Бело… То есть, её дочь.

— Что? — прищурился Якоб. — Об этом случае тоже написан дневник?

— И не только, — пояснил я. — Этот дневник с каждым разом интригует меня всё больше и больше. Я могу тебе его прочитать, если не против. Он не очень длинный.

Якоб заинтересованно на меня взглянул. Его лицо засветилось любопытством, хотя он только что покончил с заклятием и не хотел больше ничего об этом слышать.

— Слушай, Песочник, — Якоб ткнул пальцем в бутылку, из которой пил. — Моя бутылка полупуста. Ты читаешь, пока я пью. Когда бутылка заканчивается, я ухожу, и мы с тобой снова долго не увидимся. А, и ещё ты платишь за мою выпивку! Так давай быстрее, прочитай этот чёртов дневник!

— Прочитаю, — ответил я и надел очки-половинки. — Давным-давно…

— Не надо этой чепухи, — перебил меня Якоб. — Это я придумал фразу «давным-давно». Переходи сразу к делу.

— Но так начинается дневник, — возразил я.

— Есть только одно истинное предложение, начинающееся с «давным-давно», Песочник. Вроде такого: