Старик (СИ) [Александр Гребенкин] (fb2) читать постранично, страница - 2

уже приподнялся, чтобы уйти, бросил взгляд на незнакомца в тёмном, как тот вдруг заговорил:

— Себастьян?! О, какая неожиданность! Я тебя приветствую! Я рад, что ты вернулся!

Незнакомец протянул правую руку, как бы для приветствия, а левой, которая в перчатке, механически щёлкнул, как будто она была на шурупах.

Старик насупился:

— Вы ошиблись, — сказал он глухо и с раздражением. — Я не Себастьян.

Он быстро встал, чтобы пойти к другой скамейке.

Незнакомец не препятствовал, вновь лязгнул рукой в перчатке, взглядом проводил его. Внимательные глаза незнакомца старик чувствовал на своей спине.

Он отошёл далеко, сел на не очень удобной скамеечке под ивой, как бы нечаянно взглянул в сторону заговорившего с ним посетителя парка.

Тот сидел, с досадой поглядывая на старика. Встретился с ним глазами, смущённо улыбнувшись, отвёл взгляд, а спустя несколько минут встал, подошёл к продавщице воздушных шаров, купил шарик на ниточке, подарил его девочке и зашагал к выходу медленно и степенно. При всём этом его левая рука оставалась неподвижной.

«Странный тип», — подумал старик. — «Обознался что ли? А, впрочем, почему я сконфузился? Часто ли приходиться говорить с людьми? Ну ошибся человек, ну всё бы обнаружилось, и поговорили бы о том, о сём…»

Небо заволакивалось лёгкими облачками, зазвенела бодрая музыка. Посидев ещё немного, старик медленно встал, вытянувшись во весь свой высокий рост, и пошёл к выходу из парка.

Он шагал к хорошо знакомому кафе «Бактрия», где часто заказывал кружечку пива в знойные летние дни. Теперь ему захотелось сладкого ароматного чаю с жасмином.

В кафе его приветствовал широкой ослепительной улыбкой Керим.

— О, как я рад, что ты зашёл! Что сегодня, уважаемый? Пиво, водка, плов?

— Приготовь-ка ты мне чаю, да покрепче, — попросил старик. — Хачапури и пачку «Marvel Gold».

Вскоре Нурдин (сын Керима) с подносом в руках быстрыми шагами подошёл к его столику. Дымящийся ароматный чай ударил в ноздри, а лежащее на белой тарелке с голубоватыми цветами поджаристое хачапури с сыром призывно пахло.

Бросив в чай сахару, старик отломил кусок хачапури и принялся медленно и смачно жевать, запивая пахучей жидкостью из фарфоровой синей пиалы.

Перед глазами закружился, затуманился мир, и он, сосредоточившись на еде, сквозь марево видел двух мужчин, посасывающих вино у стойки, и даму, угощавшую девочку шаурмой.

Только старик распечатал пачку, чтобы извлечь сигарету, как в запотевшем зеркале напротив ему привиделся странный облик только что вошедшего в дверь. Мощная, красивая фигура была с крыльями, которые сразу же сложились за спиной под тёмным плащом. От головы исходило сияние, а из глаз брызнул серебристый свет.

Старик испуганно оглянулся. Нет, ему показалось — вошедший был совершенно обычным человеком в тёмно-синем плаще, на голове старомодный берет и никакого сияния. Одна его рука была в перчатке и почти не двигалась, казалась искусственной.

Зажав под мышкой трость, он чём-то говорил у стойки, а потом с рюмкой и закуской направился в зал.

Оказавшись у столика, за которым с несколько тревожным видом восседал старик, гость на мгновение остановился.

— Позвольте, — и, не дожидаясь приглашения, сел, лязгнув по столу железной рукой.

Присмотревшись, старик вздрогнул. Это был человек с прекрасной формой лица, чёрными бровями, благородным носом, тонко очерченными губами. Взгляд его был исполнен добродушия и лукавства.

Старик узнал мужчину, который заговорил с ним в парке. Он глотнул слюну, отодвинул чашку.

А вошедший произнёс что-то отдалённо знакомое:

— Вспомнил, Себастьян? Это строки Франсуа Вийона, за душу которого ты так боролся тогда, — совершенно спокойно сказал странный незнакомец.

Старик улыбнулся как можно более примирительно, но внутри себя слегка волнуясь.

— Вы меня с кем — то путаете. Поверьте, я никакой не Себастьян. Я обычный пенсионер, мне семьдесят лет, и все эти годы я Марк, а не Себастьян… Вероятно, я на кого-то похож, вот вы и спутали.

Последние слова он добавил, заметив лёгкое удивление в глазах незнакомца.

Но тот поразил его следующими словами:

— Тебе уже не семьдесят, а триста семьдесят лет, и к своему нынешнему гордому имени Марк ты должен добавить благородное — Себастьян, и никакой ты не пенсионер, а ангел, сброшенный на землю.

Старик, отодвинув тарелку, откинулся в кресле и рассмеялся:

— Послушайте, у вас богатая фантазия. Не пишите ли вы книги? — сказал он весёлым глуховатым голосом.

Незнакомец в берете покачал головой.

— Книги пишут те, кто отмечен божьей печатью мечты и воображения. У меня же другие качества и функции. Я лишь тот, кто