Арбузная корочка [Борис Федорович Лапин] (fb2) читать постранично, страница - 2

аналогии, но бредовые, антинаучные, ложнозначительные «открытия» терпеть не мог и всегда именно на этом этапе переходил в контрнаступление. Сегодня Шильда особенно задело, что Маггер сумел произвести впечатление и что научная претензия выглядела вроде бы аргументированно. Для человека непосвященного ссылки на житейский опыт и здравый смысл всегда доказательнее, чем ряд белых цифр и знаков на черной доске.

— Чушь! Жалкая, эфемерная, напыщенная чушь! — загремел он, резко направляясь от окна к столу. Большой, тучный, громогласный, уверенный в себе, он сразу овладел вниманием аудитории. — Никакого коэффициента неблагоприятности нет и быть не может. Природа объективна, как хороший футбольный судья, и решения ее в немалой степени не зависят от наших эмоций, от того, кажется ли нам данное событие желательным или нежелательным! Более того, событие, неблагоприятное для меня, может оказаться благоприятным для вас, и тогда преобладание нежелательных исходов оборачивается преобладанием исходов весьма желательных — для вас. Уверяю, если Наполеону при Ватерлоо действительно помешал насморк, то при Аустерлице, к примеру, тот же насморк или головная боль подвели его противника. Закон «50 на 50» остается незыблем во всех случаях жизни. Так что выкладывайте-ка ваш мифический коэффициент, сейчас от него мокренького места не останется!..

Гости Маггера, дождавшиеся наконец доброго побоища, все как один повернулись к Шильду. Тут профессор как-то странно пошатнулся, схватился за правый бок, и два студента, оказавшиеся поблизости, едва успели подхватить его грузное тело и уложить в кресло.

По вискам Шильда текли холодные, липкие струйки пота.

— Пустяки, гнойный аппендицит, — сказала дежурный врач, осмотрев Шильда. — Приступ утих, до утра ничего не случится, а утром сделаем операцию. Это все равно, что выпить стакан чаю, так что можете спать спокойно…

Когда белые халаты удалились, Шильд ощупал живот.

Был он натянут, как барабан, но от невыносимой боли внутри осталось только неприятное, пугающее и настораживающее жжение. Шильд знал, что операция по поводу аппендицита не представляет ничего серьезного, а потому успокоился и собрался уже было уснуть, как вдруг в памяти его всплыло…

«Коэффициент Маггера! Преобладание неблагоприятных исходов… Черт бы побрал этого тронутого старикашку! Надо же, такое неприятное совпадение: наслушаться его впечатляющих бредней как раз накануне операции!» Из затканного паутиной тьмы угла возникла всклокоченная голова Маггера; молча открывающийся рот изрыгал зловещие пророчества; черные глаза под нависшими бровями тлели, как едва подернувшиеся пеплом угольки в камине.

«Старина Маггер… Если верить людям, тридцать пять лет назад он предсказал дату первого десанта на Луну. А жаль, не успел я узнать, чему же равен его коэффициент… Чушь, конечно, попытка втереть очки легковерной журналистской братии, но все же… Сейчас прикинул бы вероятность благополучного исхода. Думаю, она близка к девяноста девяти процентам. Хотя… я ведь даже не представляю, насколько велик его коэффициент. „Поправка на Сатану“…

Как же он его вывел, опытным путем, что ли? А вдруг коэффициент достаточно велик? Если чистая вероятность — 99, а коэффициент неблагоприятности… Да нет, нечего и думать о таких глупостях… Тогда вероятность нежелательного исхода может оказаться близкой к 50 процентам. Боже мой, половина на половину! Из-за такого пустяка, как аппендицит. Я же абсолютно здоров! Во всем остальном… Однако же гнойного воспаления этой никчемной слепой кишки вполне достаточно, чтобы… Тьфу, неужели и меня охмурил своим враньем Маггер? Кстати, я ведь и сам не раз убеждался, что нечто подобное в природе существует. Взять хотя бы эксперимент. Все отлажено, все точно повторяется от опыта к опыту, ты приглашаешь коллег, гостей, газетчиков, представителей заказчика — и все летит в преисподнюю. В чем дело? Или футболист… В решающем матче с пяти метров не попадает в пустые ворота, а дай ему пробить сто раз из этого же положения на тренировке — сто мячей окажутся в сетке… Проклятый Маггер, старая седая ворона!

Значит, меня будут оперировать в понедельник утром. А понедельник-день тяжелый. Люди после интенсивного отдыха выбились из колеи, из рабочего состояния. Но ладно еще, если операцию поручат специалисту, а если какому-нибудь тщеславному юнцу? Конечно, скажут, аппендицит, как стакан чаю выпить, пусть уж он прооперирует этого толстого господина, надо же когда-то начинать парню…»

И тут струйка пота снова щекотнула щеку Шильда. Он почти физически ощутил где-то в правом боку, среди путаницы кишок, холодное стальное лезвие ланцета в неверной, дрожащей руке. А вслед за этим, уже засыпая, увидел скорбную физиономию Маггера, стоящего в толпе на панихиде, и услыхал шепот, обращенный к нему, покоющемуся среди цветов: «И я призываю всех вас проверить этот коэффициент опытным путем-на себе…»

Якоб Тамс пребывал в том