Удачной охоты [Кен Лю] (fb2) читать постранично, страница - 5

хладнокровие.

– Есть только одна вещь, которую мы можем сделать. Учиться, чтобы выжить.

*** 

Железная дорога вскоре стала привычной частью пейзажа – чёрный локомотив, пыхтя паром, пробирался через зелёные рисовые поля, и тянущийся за ним длинный шлейф походил на дракона, спустившегося с далёких, туманных, синих гор. Некоторое время паровоз был удивительным зрелищем, и восхищённые ребятишки неслись вслед за ним вдоль железнодорожных путей, стараясь не отставать.

Но копоть из паровозных труб сначала убила рис на ближних полях, а потом погибли двое детей, игравшие на рельсах и слишком напуганные, чтобы сдвинуться с места. После этого поезд перестал восхищать.

Люди перестали приходить к нам с отцом и просить нашей помощи. Они шли либо к христианским миссионерам, либо к новому учителю, который говорил, что обучался в Сан-Франциско. Молодёжь, наслушавшись разговоров о ярких огнях и хорошо оплачиваемой работе, потянулась из деревни в Гонконг и Кантон. Поля зарастали сорняками. Казалось, что в деревне остались только дети и старики, смирившиеся с новым положением дел. Люди из отдалённых провинций приходили, чтобы разузнать насчёт покупки подешевевшей земли.

Отец проводил дни от рассвета до заката сидя в передней комнате, положив Ласточкин Хвост поперёк колен и неотрывно глядя на дверь, как будто бы сам превратился в статую.

Каждый день, возвращаясь домой с поля, я видел, как в глазах отца на короткий миг вспыхивал отблеск надежды.

– Кто-нибудь говорил о необходимости нашей помощи? – спрашивал он.

– Нет, – отвечал я, стараясь, чтобы мой голос звучал бодро. – Но я уверен, что вскоре объявится прыгающий мертвец. Надо просто немного подождать.

Я старался не смотреть на отца, когда говорил, потому что не хотел видеть, как в его глазах гаснет надежда.

Некоторое время спустя я обнаружил отца висящим на прочной балке в его спальне. Когда я с замершим от горя сердцем снимал его тело, я подумал, что он не слишком отличался от тех, на кого охотился всю свою жизнь – всех их поддерживала древняя магия, которая ушла и больше уже не вернётся, и они не знали, как выжить без этого.

Я сжал в руке Ласточкин Хвост, тяжёлый и тусклый. Я всегда был уверен, что мне суждено стать охотником на демонов, но как быть, если нет больше демонов, нет больше духов? Все наложенные на меч даоистские благословения не смогли спасти моего отца. И, если я застряну здесь, то, возможно, повторю его судьбу.

Я не видел Янь уже шесть лет, с того самого дня, когда мы прятались в храме от железнодорожных топографов. Но сейчас снова вспомнил сказанные ею слова.

Учиться, чтобы выжить.

Я собрал вещи и купил билет на поезд до Гонконга.

*** 

Стражник-сикх проверил мои документы и жестом разрешил пройти через ворота.

Я задержался на мгновение, чтобы проследовать взглядом вверх по крутому склону горы. Уходящие ввысь железнодорожные пути были похожи на лестницу, ведущую прямо на небо. Это был фуникулёр, трамвайная линия, ведущая на вершину Пика Виктория, где обитали новые хозяева Гонконга, и где запрещено было селиться китайцам.

Но китайцы были достаточно хороши для того, чтобы лопатой закидывать уголь в топки и смазывать механизмы.

Пар клубился вокруг меня, когда я спускался в машинное отделение. За прошедшие пять лет ритмичный грохот поршней и стаккато крутящихся шестерней стали мне привычны, словно звуки собственного дыхания и биения сердца. В их упорядоченной какофонии мне слышалась своеобразная мелодия, звучавшая для меня как звон цимбал и гонгов в увертюре народной оперы. Я проверял давление, наносил герметизирующую смесь на стыки, подтягивал фланцы, заменял изношенные зубчатые колёса в шестерёночных механизмах. Я с головой погрузился в работу, тяжёлую, но приносящую удовлетворение.

Когда моя смена подошла к концу и я вышел из машинного отделения, уже стемнело. В небе сияла полная луна, и я увидел, как очередной заполненный пассажирами трамвайный вагон, приводимый в действие моим двигателем, тянется вверх по склону горы.

– Не позволяйте китайским призракам заполучить вас, – сказала сидевшая в трамвае женщина с яркими светлыми волосами, и её спутники рассмеялись.

Это была ночь Юй Лань, понял я, Фестиваля Духов. Я должен сделать подношение отцу, может быть, купить в Монгкоке пачку ритуальных денег.

– Что значит, ты сегодня больше не работаешь? Мы хотим твоих ласк! – донёсся до меня мужской голос.

– Девушкам вроде тебя не пристало отвечать отказом, – со смехом добавил другой мужчина.

Я повернул голову на голос и увидел китайскую женщину, стоящую неподалёку от трамвайной остановки. Обтягивающий, по западной моде, чонсам и броский макияж красноречиво говорили о её профессии. Два англичанина преградили ей путь. Один попытался обнять её, но девушка отстранилась.

– Пожалуйста. Я очень устала, – сказала она на английском языке. – Может быть, в другой раз.

– Сейчас, не будь дурой, – грубо сказал первый