Начертано на тучах [Йозеф Чапек] (fb2) читать постранично, страница - 5

обороняющееся и побеждающее — действенное воплощение принципа добра.

Первой и единственной задачей силы, нравственной силы, остается, должна оставаться защита слабых, стремление к торжеству правды.

*

Искусство придает тому, что изображает, особое значение тем, как оно его трактует; это как в художественном содержании означает что.

*

Любовь далеко не все, что этим словом обозначают. Любовь предполагает способность любить, то есть верность. В противном случае это лишь опьянение, сладострастие, сентиментальность, эротика.

Не без участия органов внутренней секреции любовь воздействует на тело и дух, побуждая тело к жизненному проявлению полового инстинкта, дух — к жизненной красоте самой любви.

Только любовь, раскрывающаяся в супружестве и в родительском чувстве, есть любовь в ее целостности.

Жертвенником любви скорее может стать канава или дешевый гостиничный номер «на час», чем супружеская постель, но дети пусть лучше рождаются в постели, а не в канаве.

Человеческие тела предаются любви чаще, чем души. Можно познать хоть сотню женщин, так ни разу и не познав любви.

Половая связь как средство против скуки — такая же повседневная и серая реальность, как сама скука.

Откровенная похоть и сладострастие фавна по сути своей чище, чем половые отношения с использованием противозачаточных средств.

Не стоит называть всякое половое наслаждение любовью. Эротика — лишь лекарство от скуки, род забавы, любовь — это судьба.

*

Искусство — прекрасная правда, отнюдь не красивая ложь.

*

Пусть я не додумаю, не отвечу! Но и задать себе некоторые вопросы, взглянуть им в лицо — уже немало.

*

Вы не должны видеть в ближнем всего лишь конкурента!

*

О литературе. По-настоящему важны не те авторы, которые изображают жизнь, а те, что о ней размышляют

*

В сущности, я счастливый человек. Но не имею возможности в полной мере проявить себя в этом качестве. Да и как может быть несчастным человек, в чьем сердце столько любви ко всему на свете, любви, которая делает его счастливым.

*

Отчего бы мне не гордиться, не находить удовлетворения в том, что я частица мироздания, мирового величия, чисел, времени, пространства, что я соучастник жизни звезд, компаньон вечности и бесконечности? И разве так уж важно, что в своей человеческой доле я не слишком преуспел?

*

С высоким поэтическим духом может сравниться лишь высокий философский дух.

*

Мы скользим по поверхности и потому часто падаем.

*

Любовь к ближнему: быть может, ему и впрямь еще хуже, чем мне?!

*

Консерватизм в культуре, с радостью готовый обнаружить жизненные ценности даже в самых банальных и ничтожных поделках, категорически отказывается видеть их во всем, что в его представлении связано с художественной революцией, а ведь любая революционность куда ближе к жизни, чем банальность. Революционность в искусстве — отнюдь не уход от жизни, не отрицание ее, а напротив — стремление взять ее приступом; ведь никогда не отрицают то, что хотят добыть!

*

К чему страшиться смерти, если м» все равно должны умереть? Разве вы боитесь зрелости, любви, родительских обязанностей, работы, сна, утомления, глубокой старости? Как это жалко — бояться того, что составляет твою естественную суть! Как это прискорбно — видеть в смерти лишь уничтожение, а не ценность!

Смерть — не врата в ничто, смерть — завершение. Пусть будет что завершать: и хорошее, и тяжелое, и плохое; большего тебе, человек, не дано! Да ведь этого и достаточно. :

Мы умираем, потому что мы жили. Смерть приходит за нами, потому что жизнь исчерпала себя. Чего бояться смерти? Когда умрешь, не будешь знать, что ты мертв!

*

Низкую натуру узнаешь по низким средствам, которыми она пользуется, осуществляя свои планы. И вообще характеры хорошие и дурные узнаются по тому, как они осваивают жизнь и стремятся определить свою судьбу.

*

Варваризация. Национализм, как мы убедились воочию, — это, собственно говоря, способ легко и просто обходиться без культуры.

*

Дешевый оптимизм недавнего прошлого поучал людей, предлагая им рецепты, как жить. Теперь, когда настали худшие времена, скорее пригодился бы оптимизм, который учит умирать.

*

Подлинное искусство всегда несет некоторую (и немалую!) ответственность перед действительностью. Органическое чувство или сознание такой ответственности и составляют важнейшие достоинства живописи, ее духовное величие и колдовство, ее способность воздействовать на наши чувства.

*

Нет сомнения, что мы живем в эпоху великих социальных преобразований. Но уже довольно сомнительно, способны ли мы, тесно связанные с эпохой, понять ее во всех проявлениях. Мы не в состоянии Постичь Свою эпоху ни до самого дна ее убожества, ни