Игры со смертью [Елена Звездная] (fb2) читать постранично, страница - 2

глаза смотрела на происходящее, понимая, что я там что-то навроде духа бестелесного.

В следующее мгновение я снова находилась посреди своей ванной в особняке Гаэр-аша.

— Риа! — раздался окрик Эдвина. — Время.

Что это было?! Что это вообще такое было? И эти слова ученика вечных?! И мое перемещение? Как это вообще понять?

— Риа! — повторил окрик Эдвин.

Я повернулась к двери, постояла еще секунду, потом крикнула:

— Дай пять минут.

Говорить об увиденном не хотелось. Даже не знаю почему. Пожалуй, единственный с кем я могла бы поделиться был… Гобби. Потому что гоблины с ним связаны, а в том что бабульками были переодеты именно гоблины не оставила никаких сомнений использованная дубина. Дубиной — вечного! Кто бы мог подумать вообще.

— Что случилось? — сходу заподозрил неладное Эдвин.

Ничего не отвечая я торопливо принялась умываться, зная что если задержусь, с Эдвина станется заставить меня отжиматься потом.

Из ванной выскочила минуты через три, на ходу заплетая волосы. Подхватила куртку и первая выбежала из комнаты, пронеслась по коридору, сбежала вниз по лестнице, оббежав поднимающегося Гаэр-аша и выдохнув на ходу «Трупов». Ректор посторонился, пропуская меня и ничего не ответив, зато задал вопрос медленно спускающемуся Эдвину:

— Что-то не так?

— Еще не разобрался, — задумчиво ответил тот.

Честно говоря, я испытала закономерное раздражение. Остановилась, глянула на парня и сказала:

— Догоняй.

И более не обращая внимание на хмурого парня, побежала на двор.

Обстановка сегодня была какая-то торжественно-мрачная. То ли дело было в черных тучах, что заволокли все небо грозя снежной бурей, то ли в пяти умертвиях, стоящих у столба и пошатывающихся в такт порывами ветра, то ли в общем сумраке, разгоняемым светом из глаз многочисленных скульптур, скорее устрашающих, чем украшающих дом Гаэр-аша. Но было как-то мрачно и торжественно. Я постояла, поежившись, заметила шустро переползающего стену Гобби, и без приказания Эдвина рысцой припустила на пробежку — заодно согреюсь.

Гобби догнал меня за домом, и затрусив рядом передал записку. Читать в полумраке на бегу я не умела, посему подбежала к ближайшей скульптуре со светящимися алым глазами, и в этом неярком свете развернула записку.

Внезапно над головой раздался скрипучий голос:

— Посветить?

Вздрогнув всем телом запрокинула лицо и встретилась взглядом со скульптурой, которая была… одушевленная?!

— Да, если не сложно, — пролепетала, с трудом сдерживая желание продолжить пробежку, ускорившись раза так в три.

— Все для вас, — проскрипела фигура.

И глаза ее стали ярче.

— Спасибо, — поблагодарила, стараясь не дрожать.

И принялась за чтение.

В записке было сказано:

«В городе два (зачеркнуто) один ученик отступников. Первый готовил покушение на вашу команду. Второго еще не нашли».

Прочла, посмотрела на статую, статуя на меня, мы вместе на Гобби. Гобби стоял и демонстрировал статуе нечто, не очень приличное. Узрев, что я вижу демонстрируемое, тут же спрятал руки за спину. Статуя же прохрипела:

— Невоспитанное умертвие.

«Невоспитанное умертвие» безразлично пожало плечами, мол такой, какой есть, меня все устраивает. Статуя подумала, что раз можно ему, то и ей не возбраняется — оторвала руку от стены, которую поддерживала, и ответила жестом гоблину. Правда по стене трещины пошли…

— Гобби, — прервала я готовящийся обмен любезностями, так как мой зомби явно собирался статуе ответить, — а где сейчас ученик вечных?

На меня удивленно посмотрели оба — и статуя и Гобби.

Но так как у умертвия не было заготовлено ответа, он взял и написал его в воздухе. Я честно говоря поняла только «Спрятан на…» дальше не разобрала, у Гобби слишком быстро рука двигалась. Зато мне любезно перевела все статуя:

— Спрятан надежно.

— Где надежно? — почему-то ученика было жаль.

Гобби снова написал в воздухе. Статуя перевела:

— В гробу, в пустом склепе заперли. Не выберется.

Ученика стало жаль окончательно.

Посмотрев на Гобби, попросила:

— Отпустите несчастного, ему и так после удара дубиной явно не сладко.

Гобби сел. Взял и сел прямо там, где стоял. Потом поднялся, и написал в воздухе всего одно слово:

«Как?»

Статуе даже переводить ничего не пришлось, я и так все поняла. И ответила очень просто:

— Увидела.

Гобби едва не потерял челюсть повторно. Затем подошел, взял под локоток, отвел подальше от статуи и показал жестом «Никому».

— Это я поняла.

Он кивнул, указал на мою руку и написал в воздухе:

«Кровь».

Как много было в этом слове — моя измененная кровь. И я до сих пор не могу понять, проклятие это, или спасение. С одной стороны дядя Тадор старался защитить, сделать способной противостоять даже находясь на жертвенном алтаре, с другой… быть магом Смерти оказалось