Вход в систему

Что такое OpenID?

Последние комментарии

Последние публикации

Вне лимита. Избранное [Ирина Борисовна Ратушинская] (fb2) читать постранично, страница - 19

- Вне лимита. Избранное 1.47 Мб, 41с. скачать: (fb2) - (исправленную)  читать: (полностью) - (постранично) - Ирина Борисовна Ратушинская

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

сошедших с ума.
И не тычьте в учебник: историю смертники знают —
Прохудилось время над местом казни и дало течь.
Дай вам Бог не узнать, что увидит жена соляная:
Автомат ППШ или римский короткий меч?
23. 7. 1984

«Нас Россией клеймит…»

Нас Россией клеймит
Добела раскаленная вьюга,
Мракобесие темных воронок
Провалов под снег.
— Прочь, безглазая, прочь!
Только как нам уйти друг от друга —
В бесконечном круженье,
В родстве и сражении с ней?
И когда, наконец, отобьешься
От нежности тяжкой
Самовластных объятий,
В которых уснуть — так навек,
Все плывет в голове,
Как от первой ребячьей затяжки,
И разодраны легкие,
Как нестандартный конверт.
А потом ожидая, пока отойдет от наркоза
Все, что вышло живьем
Из безлюдных ее холодов, —
Знать, что русские ангелы,
Как воробьи на морозах,
Замерзают под утро
И падают в снег с проводов.
4. 8. 1984

«Завтра будет прилив…»

Завтра будет прилив,
Сгонит отару вод
Северный ветер,
Сдвинутся корабли.
Небо вкось поплывет.
Что случится на свете?
Выгнется линзой свод,
Хрупкий взметнут балет
Птицы-чаинки.
Выступит мед из сот,
И покачнутся в земле
Чьи-то личинки.
Дети чужих зверей
Стиснут в мехах сердца —
Шорох по норам…
Ветер, то ли свирель —
Не угадать лица —
Будет, и скоро.
Знают сверчки небес,
Рации всех судов
Пеленг сосновый.
Нордом сменится Вест.
Смоется след водой.
Ступишь ли снова?
5. 8. 1984

«Если выйти из вечера прямо в траву…»

Если выйти из вечера прямо в траву,
По асфальтовым трещинам — в сумрак растений,
То исполнится завтра же — и наяву
Небывалое лето счастливых знамений.
Все приметы — к дождю,
Все дожди — на хлеба,
И у всех почтальонов — хорошие вести.
Всем кузнечикам — петь,
А творцам — погибать
От любви к сотворенным — красивым, как песни.
И тогда, и тогда —
Опадет пелена,
И восторженным зреньем — иначе, чем прежде, —
Недошедшие письма прочтем,
И сполна
Недоживших друзей оправдаем надежды.
И подымем из пепла
Наш радостный дом,
Чтобы встал вдохновенно и неколебимо.
Как мы счастливы будем — когда-то потом!
Как нам нужно дожить!
Ну не нам — так любимым.
3. 10. 1984

«Этот вечер для долгой прогулки…»

Этот вечер для долгой прогулки.
Серый час, как домашняя кошка,
Теплой тенью скользит у колена,
А подъезды печальны и гулки.
Ты надень свою старую куртку.
Мы набьем леденцами карманы
И пойдем, куда хочется сердцу,
Безо всякого дальнего плана.
По заросшим ромашкой кварталам,
Где трамвай уже нынче не ходит,
Где открытые низкие окна,
Но старушек в них прежних не стало.
Так мы выйдем к знакомому дому,
И увидим на спущенной шторе
Тень хозяина, и улыбнемся:
Кто сегодня в гостях, с кем он спорит?
Мы замедлим шаги: не зайти ли?
Но заманят нас сумерки дальше,
Уведут, как детишек цыгане,
Как уже много раз уводили.
И тогда, заблудившись, как дети,
В незнакомом обоим предместье,
Вдруг очнемся: мы живы и вместе!
И вернемся домой на рассвете.
1984

ЮРИЙ КУБЛАНОВСКИЙ «…И БОЖЬЯ РУКА НА ПЛЕЧЕ» Послесловие к книге

Политическое судопроизводство преступно само по себе; осуждение же поэта есть преступление не прост уголовное, но прежде всего антропологическое, ибо это преступление против языка, против того, чем человек отличается от