Не сегодня, так завтра [Генри Каттнер] (fb2) читать постранично, страница - 6

флаконом в руке; вид у него был удивленный.

— Я не хотел, — ошеломленно повторял он.

— Нет, — хриплым голосом проговорил Фессье. — Нет… Нет!

Прозрачное вещество вокруг человечка таяло. Растворитель стремительно разъедал его, подбираясь к корявой, похожей на маленький корешок фигурке, которая неподвижно стояла внутри глыбы. Впрочем, это больше не была глыба. Она превратилась в изъеденный, неправильной формы камень, все уменьшающийся и уменьшающийся в размерах.

А потом он снова начал расти.

Одна сияющая грань за другой, кристалл нарастал вокруг человечка. Это не заняло много времени. Мерцающее сияние вспыхнуло и померкло, и на кофейном столике вновь стояла прозрачная глыба в ее первозданном виде, без каких-либо видимых изменений, с маленькой фигуркой, похожей на корень мандрагоры, внутри.

На крошечном сморщенном личике была… ярость. Жгучая ярость, малиновым огнем полыхнувшая в глазках-бусинках. Испепеляющий взгляд переместился с потрясенного Макинтайра на Фессье, затем обратно на Макинтайра. Ярость вспыхнула и померкла. Маленькие глазки потускнели, похожее на корень мандрагоры тельце, на миг, казалось, затрепетавшее пугающей жизнью, обмякло.

В разум Фессье вяло просочилась мысль сверхиГланна.

— Не вышло, — была эта мысль, — Опять не вышло. Когда снова настанет час, надо действовать быстрее. Если меня не уничтожить очень быстро, прежде чем я успею приспособиться, уничтожить меня невозможно.

Следом за ней появилась еще одна мысль, медленнее и спокойнее предыдущей:

— Позволяю тебе забыть об этом. Ты подвел меня, но я дарую тебе забвение.

Петроний рассказывает о Сивилле, которую держали в стеклянной бутылке. Она была очень-очень стара. Когда школяры собирались вокруг и стучали по бутылке, они задавали вопрос: «Сивилла, чего ты хочешь?» И Сивилла отвечала: «Умереть».

СверхиГланн не оправдал ожиданий своих создателей. ИГланны наделили его неуязвимостью и приспособляемостью, какой только могли, но иГланны не принадлежали к виду homo sapiens. Им не под силу было дать ему способности, какими не обладали они сами. Они могли лишь усилить таланты собственной расы. Они не обладали воображением. Не обладали творческим мышлением. Возможно, они вымерли потому, что подсознательно не хотели найти способ выжить. Никто и никогда не узнает этого наверняка.

В глубинах подсознания сверхиГланна прочно засел инстинкт самосохранения, молниеносная реакция на непосредственную опасность, приводящая в действие его приспособляемость. Вопреки его собственному желанию.

Он был стар, этот маленький, сморщенный, коричневый корешок мандрагоры, и не способен к творчеству, даже умозрительному. Он хотел умереть. В других континуумах, к которым он имел доступ, и на Земле, на протяжении всей ее истории, он искал орудие, которое мог бы обратить против себя самого. Он не знал, что такое сон. Сивилла в бутылке была очень-очень стара.

Но его возможности были ограниченны. Находясь среди людей, он мог бы заставить их экзотическую расу служить своим целям, но он не был сверхчеловеком. Он мог лишь проследить вероятные пути развития человечества и попытаться оказаться в таком месте, где это орудие поразит его.

И он пытался. Пытался раз за разом. Он испробовал все существующие средства. Теперь сверхиГланн искал новое, искал окольными путями, на кружных тропах человеческих отношений. Сеть, которую он сплел для Сью и Фессье, была лишь одной из множества других, и каждая ее ниточка была накрепко привязана к какой-то с виду незначительной мелочи. Но когда сеть была завершена, стоило лишь потянуть за самый кончик, как все сооружение заколыхалось и в ее замысловатых переплетениях проступил четкий узор.

Сью должна надеть зеленую шляпку, провести потрясающую рекламную кампанию и устроить вечеринку в квартире Пончика Кука. Сэм должен добиться успеха, чтобы его работа могла обеспечить ему сравнимое со Сью финансовое благополучие, поскольку без этого равенства предсвадебная вечеринка могла бы никогда не состояться. Фессье не стал бы жениться на более преуспевающей, нежели он сам, женщине. Присутствие Фессье необходимо для того, чтобы он познакомился с Макинтайром, точно так же, как присутствие киноактера необходимо, чтобы изгнать Фессье с вечеринки. А венцом и целью всех этих замысловатых построений был…

Очередной провал.

Замысловатые построения давным-давно утратили для сверхиГланна свою ценность и перестали забавлять его. Давным-давно, когда те, кто были марионетками в его искусных руках, еще ходили в шкурах или таскали по дорогам Рима бронзовых орлов. Но марионетки продолжали развиваться, и сверхиГланн не сдавался, а конца все не было.

Ибо семя слишком глубоко укоренилось в подсознании, которое управляло похожим на корень мандрагоры телом, но не имело власти над собственными темными закоулками. Его действие было чистой воды рефлексом, запускающим механизм адаптивной защиты от любого