До Новембер [Аврора Роуз Рейнольдс] (fb2) читать постранично, страница - 4

class="book">не

весело. Ладно, буду честной. Вести

мою машину с огромной собакой из

Нью-Йорка в Теннесси не весело.

Моя машина маленькая, мои вещи

занимают весь багажник и часть

заднего сиденья, для Биста просто

нет места. Мне жаль его, ведь он

застрял тут, и у него нет даже

возможности прилечь. Был момент,

когда его зад лежал на заднем

сиденье, а всё остальное тело лежало

на полу. Это выглядело совершенно

неудобным, но, видимо, он не

возражал, потому что через пару

минут он сменил позу, посапывая.

Кто знал, что собаки могут так

громко сопеть?

Через пару часов мы делаем

остановку, чтобы воспользоваться

туалетом и размять ноги. Мы всё ещё

находимся в Вирджинии. Честно

говоря, я рада, что дороги хорошо

просматриваются.

Никогда

не

знаешь, что может произойти в такой

сезон. Октябрь — это хитрый месяц.

Пару

дней

стоят

красивые

и

солнечные

дни,

когда

свободно

дышится, а потом резко холодает, и

всё, что ты можешь хотеть — это

побыстрее войти в зимнюю спячку.

Я ненавижу мороз. Может, после

того, как я разберусь с отцом, то

смогу съездить куда-нибудь на пляж.

Единственная

хорошая

вещь

в

зимнем времени — это возможность

носить свитера и сапоги. Но я

скучаю по платьям зимой. Обычно

летом я ношу платья каждый день.

Нет ничего приятнее, чем встать

утром, принять душ и нарядиться в

платье

и

босоножки.

Это

не

отнимает

много

сил.

Можно

попробовать

добавить

милый

пиджачок или украшение, но это

совсем необязательно. Платье — это

простой стиль. Зимой нужно быть

уверенной, что не только штаны

подходят к сапогам, но и сапоги

сочетаются с твоей верхней одеждой.

Да, я ненавижу мороз.

Мой телефон разрывается от

песни Breathe, Энны Налик, которая

прерывает мои размышления о лете и

о платьях. Взглянув на экран, я вижу,

что звонит папа.

— Привет, пап.

— Привет, малышка. Просто

хочу узнать, где ты.

Взглянув на свой навигатор, я

отвечаю:

— Мы всё ещё в Вирджинии, и

нам осталось ехать шесть часов. Я

сделала остановку для Биста.

— О, точно. Забыл, что ты так

назвала собаку, которая с тобой, —

он смеётся себе под нос. — Надеюсь,

ты

помнишь,

что

единственная

причина, по которой я разрешил тебе

оставить его в моём доме — это

потому, что он спас твою жизнь.

Я послала ему фотографию

Биста, когда рассказала, что он

поедет со мной. Папа был в шоке. Он

сказал, что у девушек должны быть

милые маленькие собачки, а не те,

которые могут съесть ее целиком.

— Я понимаю, папа, но он и

правда хороший пёс, — словно

осознав, что говорят про него, Бист

поднимает голову и гавкает. — Знаю,

сладенький, — нежно сюсюкаюсь я с

ним.

— Ага, хотя, может быть, не всё

так плохо, и он поможет мне

отгонять парней, которые будут

вертеться вокруг тебя.

— Очень смешно, папа!

— Малышка, я позвоню тебе

через пару часов, узнать, как у тебя

дела.

—

Хорошо,

пап.

Тогда

и

поговорим.

От разговора с папой на моём

лице

растягивается

улыбка.

Интересно, как бы изменилась моя

жизнь, если бы мама позволила мне

жить с папой, а не забрала с собой?

И мне вообще интересно, почему она

взяла меня с самого начала? Мама

встретила

папу

на

выпускной

вечеринке,

когда

ей

было

восемнадцать.

Той

ночью

они

напились, занялись незащищённым

сексом, и я родилась девять месяцев

спустя. Две недели спустя моя мама