натруженными руками, смотреть на шершавые, мозолистые ладони, потертые пальто, дешевые кепки, слушать наши наивные, подчас глупые речи, наблюдать нашу неотесанность, смотреть, как мы харкаем, плюем. Ведь и то, что я сейчас говорю, кажется тебе пошлым и глупым… Тебе с нами неуютно. Ты притворяешься, по-барски снисходишь до нас. А мы тебе не верим. Вот ты и не можешь ни убедить нас, ни увлечь за собой. Все вы, интеллигенты, таковы. Мы в ваших глазах — сброд, это ты правильно сказал. Мысли ваши — не от сердца. Вы неискренни, в вас нет убежденности, потому вы и не можете никого убедить.
— Это вы — обидчивый, спесивый народ, — перебил Ландик. — Кто заставляет меня ходить к вам? Какая мне в том корысть? Что я — депутат, которому нужны ваши голоса? Или сбываю акции, кожу, сукно, сало, свиней? Или, может, стремлюсь занять место директора в Народном банке? Собираю средства на что-нибудь? С ними, видите ли, нужно обниматься и целоваться! А если я этого не делаю, они обижаются. Что же, прикажете мне курить ваши скверные сигареты, ходить с разодранными локтями? Вы хотите, чтобы меня тошнило от дрянного базарного пива? А может, я должен плевать на пол, как вы, чтоб убедить вас и стать вашим другом?.. Моя мысль идет не от сердца!
Пренебрежительно рассмеявшись, Ландик провел тростью по гофрированной шторе какого-то магазина. По тихой темной улице резко разнесся неприятный прерывистый звук.
Поборники равенства подошли к газовому фонарю. На свету было видно, что еще моросит. Старший упрямо молчал, не желая отвечать на обидные речи Ландика. А тот ждал. Поняв тщетность ожидания, он протянул Толкошу руку и насмешливо спросил:
— Ну а что же Гана? Нет, это ты — чванливый аристократ! Разве нет?
— Оставь меня в покое! — вздрогнув, тихо ответил мясник.
— Ты же говорил, что она тебе нравится, что ты и женился бы на ней. Отчего же ты не познакомишься с ней поближе?
Мясник молчал. Стоя под фонарем, он смотрел куда-то в темноту, поверх головы Ландика.
— Нет, ты скажи, — настаивал Ландик, — ведь мы друзья, мы основали «Равенство», а это значит: надо быть честным, говорить правду в глаза и не смотреть на окружающих свысока. Я видел Гану. Девушка хороша. И одевается со вкусом. Шляпка и пальто у нее лучше, чем у любой городской барышни. Она аккуратна, опрятна, держится с достоинством, наверно, и деньжат прикопила. Впрочем, что тебе ее деньги? Ведь лавка приносит и будет приносить достаточно дохода: люди не перестанут есть мясо и будут покупать его всегда. Тебе под сорок. Почему ж ты не сделаешь ей предложение? Она с радостью пошла бы за тебя.
— Правда твоя, — пробормотал мясник. — Да, это крупный козырь против нашего «Равенства». По положению ты выше, чем я, я выше, чем Гана, Гана выше, чем горничная, а горничная выше, чем коровница. Я не смею даже подойти к Гане: люди смотрят, а я как-никак один из самых зажиточных горожан.
— Один из самых тщеславных, спесивых.
— Нет, один из тех, кому дорога честь.
Пожав Ландику руку, мясник, словно устыдившись чего-то, быстро повернулся и исчез в темноте.
«Ну и дурак, — думал Ландик, медленно шагая домой. — Меня обзывает заносчивым аристократом, а сам заносчивее во сто крат. Обидчивые, чванливые люди! Таких надо держать на расстоянии и обращаться с ними свысока. Самый неподходящий материал для «Равенства». Хорошо еще, что он признает мое превосходство».
ГЛАВА ВТОРАЯНужно показать пример
Едва Ландик закрыл за собой дверь и зажег лампу, как кто-то постучал в окно. Ландик вздрогнул. Было три часа ночи, а в такую пору стук в окно — крайне неприятная вещь, если только не ждешь в гости какую-нибудь красотку. Но Ландик был строгих правил и, наверное, отверг бы такой визит. Недоумевая, кто это может быть, он все же подошел к окну, раздвинул занавеску и заколебался — открыть или нет. Он долго стоял, всматриваясь в темноту, а узнав незваного гостя, глазам своим не поверил: за окном стоял Толкош.
«Чего он еще хочет? — разозлился Ландик. — Четверть часа назад мы простились, а он уже тут».
С раздражением распахнув окно, Ландик высунул голову.
— В чем дело? — недовольно спросил он. — Не спится?
— Не сердись, что я тебя беспокою. Но мне нужно посоветоваться, — торопливо проговорил Толкош приглушенным голосом. — Вот ты упомянул о Гане. Я говорил тебе, что она мне нравится и я бы не прочь жениться на ней. Ты думаешь, это возможно?
— Надо спросить у нее.
— Но где, как? У меня нет опыта.
— Может, зайдешь в комнату?
Я поставлю чай.
— Нет, спасибо. Дождь уже перестал, и я не хочу тебя утруждать. Посоветуй мне коротко, в двух словах. Ты ведь читал всякие романы.
Ландик открыл и вторую створку окна, оперся о подоконник локтями и шутливо стал давать советы, — тем, кто не влюблен, любовь всегда кажется комичной.
— Дай ей понять, что она тебе по душе. Ходи с ней на прогулки, в кино, пригласи в городской сад, выпить пива, на танцы, что-нибудь подари, ну там на платье,
Последние комментарии
2 дней 1 час назад
2 дней 1 час назад
2 дней 1 час назад
2 дней 1 час назад
2 дней 4 часов назад
2 дней 4 часов назад