Пепел победы [Дэвид Марк Вебер] (fb2) читать постранично, страница - 3

оружие, а генераторы защитного поля работали еле-еле, если вообще работали.

«Как раз в ее стиле, — хмуро и чуть ли не сердито подумал граф. — Ну почему, ради Христа, эта женщина никогда не возвращается на целом, неповрежденном корабле? Что за дьявол заставляет ее…»

Он заставил себя мысленно заткнуться, и его губы изогнулись в сардонической усмешке. Не подобает распускаться флотоводцу его ранга. Совсем недавно (всего семь часов двадцать три минуты назад) граф, как и весь Мантикорский альянс, был уверен, что Хонор Харрингтон мертва. Как и все остальные, он видел голографическую запись ее казни и даже сейчас поежился, вспомнив, как открылся люк виселицы и тело Хонор…

Адмирал вышвырнул из головы эту картину и зажмурился. Ноздри его затрепетали, поскольку перед внутренним взором предстала другая картина, появившаяся на дисплее менее восьми часов назад. Наполовину парализованное, но волевое, четко очерченное лицо. Лицо, которое он уже не чаял увидеть снова.

Граф заморгал и глубоко вздохнул. В его голове теснились мириады вопросов, и он прекрасно знал, что отнюдь не один такой любопытный. Каждый журналист в пространстве Альянса — и, без сомнения, половина из пространства Лиги, — пойдет на что угодно — посулы, взятки, мольбы, угрозы, — лишь бы разузнать малейшие подробности этого поразительного спасения. Но любые вопросы, пусть они и не давали покоя самому графу Белой Гавани, все же были второстепенными, почти несущественными в сравнении с тем простым фактом, что она жива.

И не только потому, что эта женщина была одним из лучших флотоводцев своего поколения, и таким образом Альянс вновь обрел блистательного стратега, буквально восставшего из могилы.

Обогнув по дуге корпус «Фарнезе», адмиральский бот подошел к причалу и мягко качнулся, захваченный причальными лучами. Хэмиш Александер усилием воли взял себя в руки. Один раз он уже натворил бед, позволив себе увидеть в леди Харрингтон, которой он протежировал на протяжении десяти с лишним лет, не только прекрасного офицера, но и прекрасную женщину. Граф по-прежнему не имел ни малейшего представления, чем и как он себя выдал, однако твердо знал, что это произошло. Он ощутил возникшую между ними неловкость и понял, что Хонор поспешила приступить к исполнению служебных обязанностей именно по этой причине. Вот уже два года он жил, твердо зная, что не вернись она в космос так рано, ей не пришлось бы отправиться с тем эскортом, а стало быть, она не попала бы в плен к хевам… и не была бы приговорена к смертной казни.

Эта мысль терзала и жгла его, ибо виновником смерти Хонор Харрингтон адмирал считал только себя. Он не мог простить себя, однако же весть о ее кончине избавила его от необходимости разбираться в своих чувствах к ней. Теперь, после чудесного воскрешения, эта необходимость не только возникла снова, но и усугубилась.

Граф не имел права любить женщину, годившуюся ему по возрасту в дочери и никогда не выказывавшую по отношению к нему ни малейшего романтического интереса. К тому же он был женат, и жену свою, хотя она уже почти пятьдесят стандартных лет была прикована к креслу жизнеобеспечения, продолжал любить искренне и преданно. Ни один мужчина, если он человек чести, не должен был дозволять этому случится. Но он дозволил и был достаточно честен с самим собой, чтобы это признать.

«Ну конечно, — мысленно сказал себе Белая Гавань, в то время как тяги подтаскивали бот к причалу, — тебе хочется считать, что ты честен с самим собой. Правда, чтобы эта пресловутая честность пробудилась, тебе пришлось дождаться известия о ее смерти!» Но ведь пробудилась же она, черт побери!

Бот уже швартовался, и граф дал себе молчаливый обет: какие бы чувства ни одолевали его, он сделает все, чтобы Хонор — вот уж воистину человек чести! — ничего о них не узнала. Это пока еще в его силах.

Бот сел на опоры, был зафиксирован причальными захватами, и как только к нему подвели переходной рукав, Хэмиш рывком встал с удобного сиденья и всмотрелся в свое отражение в бронепластовом иллюминаторе. Потом он улыбнулся, удивившись, как естественно выглядела эта улыбка, кивнул отражению, расправил плечи и повернулся к люку.

* * *

Увидев над причальной трубой зеленый огонек индикатора, свидетельствующий о безупречной герметизации и выровненном давлении, Хонор заложила руку за спину. Люк галереи плавно открылся.

Поймав себя на размышлении о том, что одну руку и за спиной-то держать мудрено, поскольку держаться не за что, она вышвырнула этот вздор из головы и кивнула майору Чезно. Командир бортового отряда морской пехоты «Фарнезе» кивнул в ответ и развернулся на каблуках лицом к почетному караулу.

— Смирно! — скомандовал он. — На кар-р-раул!

Бывшие пленные синхронно вскинули трофейные импульсные ружья. У Хонор, наблюдавшей за ними с гордостью собственника, не возникло даже искушения улыбнуться. Да, мужчины и женщины, набившиеся в корабль, как в переполненную ночлежку, и намеревавшиеся расстаться,