Судьба [Ксения Александровна Некрасова] (fb2) читать постранично, страница - 25

- Судьба 1.27 Мб, 48с. скачать: (fb2) читать: (полностью) - (постранично) - Ксения Александровна Некрасова

[Настройки текста] [Cбросить фильтры]

стеблей

и колыхание ветвей,

непринужденные поклоны

отягощенного цветка

на хрупкость тонкого плеча.

Я не привык так явно и открыто

смотреть на очертанья человечьи.

Но где пределы

торжествующих восхищений

пред телом моим и вашим?

И зеркало отразило

молодого поэта,

впервые идущего в Дом писателя.

Это ничего,

что лицо у поэта как степь…

Веруешь, что слова твои

высушат наговоры зла

и добро принесут стихи,

что поэмы людям, как хлеб

в голодающий день, нужны,

что ты голод насытишь их.

Если веруешь — так садись,

оставайся тут и живи!

ОСЕНЬ

Между хвойных елей

и округлых кедров

солнце прошагало на закат,

и уселось на краю земли,

и, как два

пылающих крыла,

протянуло медные березы,

в небесах себя не уронив.

РАЗДУМЬЯ

Почему это так?

На башни

на кремлевские —

гляди и гляди

и не устанешь глядеть

миг за мигом —

подряд…

Вот и цветок полевой…

Но разве цветок и башню

поставишь рядом?

И отчего это так:

ты глядишь и глядишь

и не устанешь глядеть

миг за мигом подряд

на цветок,

средь нежнейших его

лепестков,

как и в линиях башен,

обретая мысли свои,

и сердце свое,

и себя самого?

«Я сижу перед белой бумагой…»

Я сижу

перед белой бумагой

и слова из нержавеющего сплава,

словно глину,

мну в черновиках.

Свечка оплыла и поседела,

над окном звезда сгорела…

Чья-то дружба с жизнью порвалась.

1956

«Холмы лежали под снегами…»

Холмы лежали под снегами,

как будто детская рука

углем по синим небесам

цепочки изб нарисовала,

и солнце опускалось за стволы,

и лес рассеивал лучи,

ручей в снегу не замерзал

и все, как голубь, ворковал.

«Люблю тебя, моя Россия…»

Люблю тебя, моя Россия,

ты уважала пчел и мир,

мечи лишь в крайности точила,

когда незваный чужестранец

ломал подсолнухи твои.

СКАЗКА

Вы, читатель, право, не стесняйтесь,

чувствуйте себя как дома.

С вашей стороны чудесно,

что в такой метельный вечер

навестить зашли

угрюмого поэта.

Проходите и садитесь к печке.

А чтоб вой трубы

не беспокоил сердце,

я вам сказку расскажу сейчас.

Вот на нашем белом свете

жил-был Вечер с бородою,

в вязаном жилете.

Только как погаснет свет,

так встает с земли седой

одноглазый дед.

А другого глаза — нет.

Этот глаз, как медный таз,

висит на небе один —

называется луной.

Вот такой

знакомый мой!

Раз мы с Вечером вдвоем

поздно по лесу идем.

Видим — дом.

Говорит мне Вечер тихо:

— В большеглазом этом доме

все писатели живут.

Сказки леса стерегут.

Как поймают —

так и в книжку

и в обложку на задвижку!

Сказка в клетке тут как тут,

спрячут, в город увезут,

в магазине продадут.—

И мы с Вечером в печали

головами покачали.

Не сказали мы и слова —

перед нами Сказка снова

очутилась в зипуне

на зеленом пне.

Ну, так вот:

все мы трое —

Я да Сказка,

синий Вечер с бородою —

расспросили у Ворот

тайную дорогу,

к Мишке чай пить все пошли

в теплую берлогу.

Оглянулась я назад —

все писатели сидят.

К Сказке тянутся руками

и капканами стучат.

НОЧЬ НА БАШТАНЕ (Поэма)

I

Ночь как день,

посредине — баштан столом.

На зеленом столе

букет стоит

дубов могучих и лип.

И артельная чашка небес

опрокинута кверху дном,

и на самом крае ее

месяц ломтиком дыни прилип.

А вокруг — широко:

в обе стороны

руки раскинь,

закричи —