Последняя битва [Брайан Джейкс] (fb2) читать постранично, страница - 2

законами, позволяющими всем жить в мире, обязана своим существованием главным образом лорду Броктри. Ему мы обязаны жизнью, нашими полями и огородами, садами и террасами, удобными жилыми комнатами. До него жили здесь и другие барсуки, но лишь при нем гора стала уютным домом и крепостью одновременно. Я старался записать историю, ничего не пропустить и не перепутать.

И вот она перед нами. Надеюсь, она принесет вам пользу, а еще больше надеюсь доставить вам удовольствие этим повествованием о великих воинах.

КНИГА ПЕРВАЯ. ДНИ УНГАТТ-ТРАННА ИЛИ ДОРОТИ ПОКИДАЕТ ДОМ

1

Одиночество, дух безнадежности нависли над западным берегом дурными предзнаменованиями, бросая отблески на сушу, море и гору Саламандастрон. И никто не ведал, откуда взялось это гнетущее, подавляющее душу настроение.

Бледная луна бросала неровный свет на поверхность моря, пятнала верхушки волн холодным серебром. На берег неумолимой чередой обрушивались волны прибоя, утомленные путешествием от дальних краешков земли. Над линией прибоя порывы ветра несли сухой песок, бросая его на утесы, заставляя каждую песчинку петь свою тонкую песенку, вливающуюся в хор волн темного океана.

В помещении, из которого открывался этот безрадостный вид, лорд Каменная Лапа сидел в большом кресле, чувствуя себя ровесником горы, обитателями которой он управлял. Возраст давал себя знать. Ритуал ежевечернего отхода ко сну и неизбежного подъема по утрам мучительно отзывался в старых костях. Плотнее запахнувшись в плащ от ночных сквозняков, некогда могучий лорд барсук с недобрым чувством косился на море.

Не утруждая себя стуком в дверь, в кабинет втащился почтенного возраста заяц, тяжело опираясь на сервировочный столик, который он толкал перед собой. Попытки Каменной Лапы не замечать пришедшего ни к чему не привели. Заяц хлопотал, как заботливая наседка, у которой остался только один цыпленок, постоянно причитая:

— Ай-яй-яй, опять сидите без огня, милорд! Вот замерзнете до смерти однажды ночью, помяните мое слово.

Каменная Лапа взглянул на пищу, которую слуга выставлял на маленький столик, стоявший у кресла, и покачал головой:

— Оставь меня в покое, Резвый. Потом, попозже.

— Нет, ваша милость, не-ет, пять чертей попозже, только сейчас! Вот еще, таскать туда-сюда, пока все остынет! Супчик с травкой, ну-кось, хлебушек свеженький, по-олезный, во!

Старый барсук обреченно вздохнул:

— Дай своему языку отдохнуть. Ладно, суп давай. Хлеба не надо, моими деснами корку не одолеть.

Резвый не стал спорить. Он уселся на подлокотник, принимаясь за суп и хлеб, пытаясь увлечь своим примером хозяина. Каменная Лапа лишь безрадостно хмыкнул:

— Посмотреть со стороны… Я, Каменная Лапа, когда-то поднимавший громадные валуны, теперь с трудом держу ложку, а ты, Резвый, едва ковыляешь с этой тележкой…

Заяц слегка подтолкнул своего старого друга локтем и задребезжал слабым смешком:

— Хе-хе-хе, может, и так! Да я помню еще, что когда-то мог перепрыгнуть через три такие тележки, поставленные одна на другую, во. Мог бежать от зари до зари без отдыху. На всей горе не было зайца, который бы смог дышать в пыли, которую я поднимал, пока она за мною не осядет, ну! Были сезоны, да! И ваша милость, тоже… Я помню, валуны больше самого себя ворочал, копье мог сломать, меч согнуть голыми лапами, во…

Каменная Лапа уставился на восславленные зайцем конечности.

— Не спорю, не спорю, старый друг, но сейчас эти лапы… Поседевшие, побитые, все в шрамах — и постоянно болят… Никуда больше не годятся.

Поморщившись, Каменная Лапа медленно поднялся с кресла и подошел к окну. Глядя на мрачные волны, он произнес:

— Слишком долгий мир. Что-то мне подсказывает, что нашим берегам угрожают невиданные неприятности. Хотел бы я дожить свои дни в покое, не хватаясь за оружие, но в глубине души у меня такое чувство, что это нам не суждено. А ведь я даже не могу предположить, чего ждать от будущего.

Резвый искоса глянул на барсука, пожал плечами:

— Понимаю, ваша милость. Чую то же самое. Нынче вечером старая повариха Блинч сказала: «Не к добру все это. Посмотри только, ни одной птицы ни над морем и ни над сушей».

Лорд Каменная Лапа задумчиво погладил длинную серебристую бороду:

— Права повариха, ничего не скажешь. Куда делись птицы? Обычно в конце весны неба не видно за чайками, бакланами и буревестниками.

Резвый пожал плечами:

— Птице в голову не залезешь, во… Может, знают они что, нам неведомое.

Барсук улыбнулся своему старому верному другу:

— Да, действительно. Они всегда смогут устроиться в другом месте. Теперь ступай. Завтра поговорим. Сейчас мне нужно кое-чем заняться.

Резвый всю жизнь подчинялся своему лорду. Вот и сейчас он неловко поклонился и покинул помещение, толкая перед собой сервировочный столик.

Лорд Каменная Лапа направился в потайную комнату, где мечтали и размышляли все сменявшие друг друга саламандастронские правители. У любого другого существа, попавшего сюда,