10 неделикатных розыгрышей [Николай Михайлович Сухомозский] (fb2) читать постранично, страница - 2

хватило. Но как бы уже можно и не спешить – пожевать-поговорить. Но снова над столами гремит усиленный алкоголем голос Боба:

- Невеста снова хочет водки!

Протестовать невеста не решается. Лишь через мужа передает, чтобы больше не выставляли ее перед всем честным народом записной пьяницей. На что Боб, не поленившись встать, подходит к невесте и начинает убеждать, что это в Пирятине, дескать, такой обычай. Всем известный и поэтому не вызывающий недоразумений.

К счастью Жанны, нам водки начали носить не меряно, так что «разыгрывать» никого уже не приходилось.

Розыгрыш 3. С2H5OH чистый - под С2H5OH разбавленный

(1973 год; г. Киев, УССР)

Случилось так, что я женился на первом курсе. А после второго супруга Надежда «пробила» нам в ректорате (!) двухместную комнату в том же общежитии №4. И зажили припеваючи не только мы, но и все мои друзья (а их было – трудно всех сосчитать).

Впрочем, если откровенно, то местоимение «мы» тут – вряд ли отражает действительность с достаточной степенью объективности. Ибо товарищи сбегались ко мне, как мухи на мед, не только потому, что комната маленькая и уже этим уютная, но и потому, что в ней всегда находилось чем закусить, а то - и сытно перекусить. Все, естественно, готовила (точнее, не успевала готовить, так быстро харчи исчезали!) супруга. Труд, если разобраться, - еще тот! Однако в молодости, увы, все считалось в порядке вещей.

И вот на очередные посиделки в комнату набилось с десяток человек. Вокруг стола расположились, будто сельди в бочке. Но разве это неудобство, если на столе – спирт, водка, вино и гора закуски?!

Бухали долго. Набухались – до надбровных дуг. А спиртное – исключительный в студенческой истории случай! – еще оставалось. Кончилось только вино, которого и была-то одна бутылка. Вече решает единогласно: в магазин никого не посылать, допивать то, что недопито.

Сделали еще по два круга. И тут Анатолий Терещенко, кстати, самый «возрастной» в компании, вдруг заявил, что 96-градусный спирт, если он его не запьет, в желудок уже не полезет.

- Какой, старина, разговор?! – едва не хором заревела компания. – Но ты все-таки разок еще попробуй – вдруг ошибка!

Очередной, наполненный примерно на треть двухсотграммовый граненый стакан, все дружно опрокинули в глотки. Само собой, незаметно наблюдая за «проявившим непростительную слабость» собутыльником.

Тот как-то слишком медленно как для спирта высосал положенную ему порцию, выпучив глаза, икнул и …отчаянно замахал рукой. Анатолий Шилоший плеснул в свой, освободившийся стакан, воды и сунул буквально под нос страдальцу.

Терещенко в два глотка освободив наполненную до половины спасительную емкость, неожиданно начал беззвучно, словно выброшенная на берег рыба, зевать, закатывать глаза и даже слегка синеть.

Мы не на шутку испугались. Что происходит? Как товарищу помочь?!

И тут Шилоший поднимается, берет в руки начатую бутылку минералки и едва не силой втыкает горлышко в рот Терещенко:

- Глотай я сказал!

Не знаю, сколько прошло секунд или, может, минут, что вряд ли, пока Толик глотнул и задышал. И тут же разразился потоком брани:

- Курва! Ты зачем мне вместо воды налил для запивона водки?!!!

Да, спонтанный пьяный розыгрыш запросто мог закончиться трагедией. Стоит только представить, как человек, не имеющий в легких воздуха, вдруг вместо спасительной Н20, хватает полстакана того же С2H5OH, разведенного государством до 40 градусов по рецепту незабвенного Дмитрия Менделеева.

Розыгрыш 4. Ночь в обнимку с тазиком

(1974 год; г. Киев, УССР)

В этот раз решили разыграть Анатолия Лютого, допоздна засиживающегося в библиотеке и являющегося, таким образом, в общежитие не раньше 23.00.

Сбросившись втроем по сорок копеек, в хозмаге приобрели навесной замок. Вечером задрали матрац на кровати жертвы студенческого юмора и замком к панцирной сетке «пристегнули» банный тазик, причем вверх дном.

Ключ тут же выбросили в снег за окно. Выключив свет и улегшись в свои постели, стали ждать Толика.

Вот он появился. Потянулся к выключателю, но все зашикали:

– Не включай! Мы уже почти уснули. И так постоянно мешаешь отдыхать, приходя столь поздно (это притом, что в нашей комнате раньше двух редко когда ложились).

Тот послушался. Немножко приоткрыв дверь, чтобы хоть полоска света проникала бы внутрь, разделся и, откинув одеяло, с размаху бухнулся в кровать. Мы под одеялами еле сдерживаемся от смеха: что же будет дальше?

Товарищ что-то бубнит под нос, начинается возня. Потом раздается мат и тут же вспыхивает свет.

– Что за мудаки положили сюда тазик? – возмущается однокурсник.

Бедняга еще не видит замка.

А когда его зрит, то традиционное спокойствие